Текст книги "Призма-2 (СИ)"

Автор книги: Ратибор Степанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

С правого фланга проскакало несколько легких всадников, поднимая еще выше придорожную пыль. Не останавливаясь, они промчались вперед. Это были разведчики. В черных кожаных доспехах и медных шишаках на головах, с короткими, словно ножи мечами, они стремительно перемещались на своих хусанских изящных лошадках. Отряд из тридцати таких скакунов, с худым бородатым командиром во главе, стремительно пересек низину и почти мгновенно оторвался от основной колонны. Совсем немного времени и они приблизились к узкому выходу из долины, словно нехотя протискивающемуся между холмами.

Не доехав сотни метров до прохода, командир разведчиков резко осадил коня и призывно поднял руку.

– Остановитесь! Мой амулет Манго жжет мне руку, предупреждая об опасности! – он пристально осмотрел близлежащие холмы, надеясь увидеть хоть какую-то примету об угрозе их жизням. Но не было даже намека на это. В полной тишине слышалось лишь тяжелое гудение стонущего от зноя воздуха и возбужденное похрапывание лошадей, перебирающих копытами на месте. Даже птицы не нарушали однообразия окружающего ландшафта.

– Командир, здесь негде даже спрятаться, – первым нарушил тишину темнокожий безбородый воин в дротиком в руке. Он, как и основная часть разведчиков, заметно отличался от командира внешне. Тот был марант – полукровка, мать которого была рабыней, из родованов, остальные чистокровные хоши.

– Я чувствую опасность, амулет меня ни разу не подводил, не быть мне шункором разведчиков. Опасность где-то рядом. Разворачиваемся, нужно доложить Шуш-бину. Пусть он решает, что делать. – Он развернул своего коня и уже собрался огреть многохвосткой своего скакуна, как один из его воинов закричал.

– Смотрите! – указывая на одинокую фигуру путника, появившегося впереди на дороге, выворачивающей из-за нависших над ней холмов. Высокий, бородатый, в серой дорожной накидке, посохом и котомкой через плечо. Он появился неожиданно, тут же замер на месте, увидев всадников. Несколько сун путник и командир разведчиков молча смотрели друг на друга. Первым среагировал путник. Скинув котомку с плеча, крепко ухватил ее и побежал прочь, что есть силы. Шункоры, словно гагары загоготали, выкрикивая воинственные кличи, призывая командира в погоню.

– Вперед, командир! Поймаем этого гожа! Он нам все расскажет, что видел! Вернемся не с пустыми руками к Шуш-бину! – призвал одноглазый воин, с выбритой наголо головой. Охотничий азарт воинов перекинулся и на командира. Лишь мгновение тот сомневался. Врожденная кровожадность и жадность до рабов заглушили тревожное предчувствие.

– Хая! Взять его! – и несколько десятков черных наездников, вздымая облако пыли, устремились за родованом уже скрывшимся за холмом. Наездники, грязно ругаясь, подбадривали себя, нещадно хлеща мчавшихся во весь опор коней.

Первым скакал командир, уже почти на корпус лошади опережая остальных, не поспевавших за ним на своих обычных лошадках.

– Хэй, хэй, хэй! – подбадривал он своего скакуна, и так мчавшегося быстрее ветра. Привычный к погоням и кровавым схваткам он отлично подходил своему хозяину – жестокому, беспощадному, сильному. Яростно сжимая зубами уздечку, с красными от ненависти глазами конь несся на убегающего человека, уже намного опередив остальных догоняющих. Силуэт путника стремительно приближался. Лошадь уже была готова втоптать его в пыль своими обработанными специальным раствором копытами. Дорога уже повернула за холм, словно торопилась вырваться из мертвой Варкской долины и увидеть буйную растительность и разнотравье.

Понимая бессмысленность дальнейшего бега, путник резко остановился в нескольких шагах от кустов суахили, и повернулся навстречу стремительно приближающемуся всаднику. Спокойно отложил в сторону свой мешок и крепко сжал посох. Он даже не вспотел от столь длительного и напряженного бега. Дыхание его было ровным и спокойным. Взгляд серых, проникновенных глаз выражал уверенность и не было даже малой толики страха или переживаний, которых можно было ожидать в его непростой ситуации. Сделав несколько шагов назад, к кустам, для защиты спины от неожиданных атак, он ждал первого всадника. В это время командир разведчиков яростно раскручивал кожаную петлю, уже намереваясь пленить невезучего сальвина. Взмах руки. Но петля вместо того, чтобы обвить свою жертву, натолкнулась на выставленный посох и черный наездник рухнул в на землю. Ничего не понимая, скривившись от боли в правой лодыжке, тот поднимается, ошалело озираясь по сторонам. Его бойцы уже совсем рядом и наверное, смеются над позором командира. Ярость и злоба охватили маранта. Выхватив свой короткий бешменский меч, не обращая внимания на боль в ноге, с диким воплем, он бросился на безоружного странника. Тем непомернее было его удивление, когда уже через суну он осматривал свой же меч у себя в груди. Всего одно движение соперника и его же атака оказалась смертельной. Умирая, командир мергулов видел, как словно скошенная трава, падали на землю его воины, пронзенные длиннохвостыми стрелами сальвинов. Лишь один из наездников успел метнуть свое короткое копье в странника, не причинив ему никакого вреда. Молниеносное движение посохом, и последний враг упал замертво.

Из придорожных кустов появились лучники. В светлых рубахах, высокие и стройные, они словно сказочные грибы, после дождя выросли из земли. Впереди бежал, торопясь к страннику, пожилой родович.

– Ты не ранен, Ксант? – первым делом спросил он.

– Нет, я справился. Как у вас? Никто не ушел?

– Никто. Сработали слаженно.

– Это хорошо, Гриб. Главное, чтобы враг ничего не заподозрил. Понимаю, это были разведчики. Видишь, у этого амулет Манго. Он почувствовал опасность. Поэтому пришлось рискнуть, но зная их повадки, оправданно. Этих людей легко просчитать. Не могли они не броситься в погоню за такой доступной жертвой, – усмехнулся Ксант.

– Ты как всегда все рассчитал.

– Спасибо, что быстро поняли мой план и подыграли. Очень важно, чтобы машту ничего не заподозрили. Чем неожиданнее будет наша атака, тем больше шансов на благоприятный исход. Уберите скорее трупы и приготовьтесь к битве. Уже скоро.

Из-за деревьев показался всадник. Еще не остановив коня, юный наездник уже соскочил на землю.

– Ксант! Войска мергулов приблизились к зоне первой засады!

Главный ведун улыбнулся и обвел взглядом окружавших его родовичей.

– Отлично! Они не стали дожидаться разведчиков. Совсем потеряли осторожность. Что ж, встретим их, как подобает, друзья! К бою!

– К бою!!! – отдалось многоголосым эхом, и молодые лучники побежали на холм, к своим позициям. Ксант три раза свистнул, из-за кустов суксана выбежал его белогривый скакун Гжель, мощный красавец, с умными, почти человеческими глазами. Приблизившись к Ксанту, он остановился, ожидая новых приказов. Ведун легко вскочил на спину лошади и ласково похлопал его по шее.

– Начинается. Мчись вперед, они начнут первыми. – Конь отлично понимая хозяина поскакал в нужном направлении.

Солнце появилось над холмом, запуская свои палящие лучи на каждый кустик, деревце, камень.

* * *

Атака началась в полной тишине. Уныло бредущие по дороге воины машту сначала ничего не могли понять. Вдруг пешие воины из колонны, с глухими стонами, стали падать на землю. Истекая кровью, они только непонимающе хрипели. У каждого в горле торчала стрела – многохвостка. Немая сцена ужасающей картины. Вокруг, выжженная безлюдная пустыня, а люди падали и падали замертво. В передних рядах назревала паника. От выстрелов невозможно было спрятаться, а главное понять откуда пришла угроза. Счет убитых уже пошел на десятки, сотни, когда кто-то из тяжеловооруженных мечников закричал, указывая прямо в поле.

– Да вон же они! Из земли вырастают! – Действительно прямо из земли, точно по команде, возникали стройные ряды лучников, и выпустив стрелы, мгновенно исчезали под землей. Через суну возникал следующий ряд, и также молниеносно исчезал. Все происходило так быстро, никто не мог понять, что происходит. Пока опешившие машту разобрались в чем дело, возникла суматоха, грозившая превратиться в бегство. Первыми пришли в себя тяжеловооруженные пехотинцы. Сомкнув щиты, они перестроились во фланги и, выставив копья, двинулись на лучников. Но сальвины были великими мастерами стрельбы. Они находили лазейки даже в неприступных латах врагов. Атака мергулов захлебнулась. Машту пришлось спрятаться за заслоном из щитов. Мергулы быстро оценив опасность положения, пошли на хитрость. На стрелков погнали пленных родованов. Прикрываясь женщинами и детьми вражины гнали их на своих. Израненные, измученные и обессилевшие брели плененные. Ничего уже не могли сделать лучники. Не могли стрелять в своих братьев и сестер. Организованно начали отход. Войска мергулов, разорвав строй, бросились в погоню. Теперь серьезная опасность возникла для родовичей. В этот момент из-за холма, словно стремительная лавина, показалась латная конница сальвинов. Словно весенняя горная река, неслась она на оголившийся фронт машту. Удар их был настолько мощным, что уже ничего не понимающий враг, побросав оружие, в панике, побежал. Получив удар в тыл, тяжеловооруженные пехотинцы мергулов гибли на месте, так и не успев оказать серьезного сопротивления. Началось избиение авангарда машту. При этом были освобождены пленники, тут же переправленные к своим.

Накал битвы нарастал, грозя превратиться во всеобщее паническое бегство врага. Так бы и произошло, если бы не мергулы и их гвардия. Быстро перегруппировав своих элитных копейщиков, они остановили свое обезумевшее бегущее воинство. Немало погибло черных пехотинцев на копьях своих же сородичей, но толпа была остановлена. Вперед были брошены верблюжьи всадники и три тысячи отборных бойцов. Колдуны задействовали свою черную магию. Прямо над родованами небо потемнело, из туч вырвался черный смерч и накинулся на ратников сальвинов. Сметая ряды всадников и лучников, смерч носился среди родовичей. Поднятые на высоту невиданной силой и брошенные о землю, гибли люди. Все мгновенно изменилось на поле боя, неся смерть атакующим.

Взгляд, брошенный в сторону от битвы, заметил бы на холме высокую фигуру в белом. Человек взметнул руки вверх и смерч, исчез, осыпавшись на головы белыми хлопьями. Началась битва ведунов и черных магов. В этот момент, на еще смешанных сальвинов ударила верблюжья конница и тяжеловооруженные отряды, усиленные легкими пехотинцами. Численный перевес был на их стороне. Мощный напор смешал родованов. Ржание лошадей, верблюдов, крики, стоны, кровь и обезумевшие глаза – все слилось в страшной сече. Атаки колдунов и их отражение – битва магов и ведунов шла над головами сражающихся. Мергулы бросали все новые и новые силы, оголив тылы. Несколько часов уже длилась битва. Силы сальвинов таяли. Еще немного и они дрогнут. Ксант отлично видел битву, стоя на холме. Сил почти не осталось, пот ручьем лился по спине, превратив рубаху под доспехами в мокрую тряпку. От напряжения кровь пошла из носа и ушей. Еще немного и родованы дрогнут. Оставался Главный Магический Узелок – дар Энир. Произнеся заговоренные слова, Ксант развязал Узел. Глянул вдаль, в начало долины, поднял руку и махнул желтым флагом.

– Теперь и нам пора. Их объял Ушас, – сказал Ксант, повернувшись к молодому Лисипу. Отборный отряд из пятисот всадников во главе с Ксантом помчался на врага, вернее преследовал обезумевшего от страха воинов машту, бросивших свои позиции. А где-то далеко, в тылу у мергулов, атаковали неистовые воины Антина. Удар их был столь неожиданным, что мергулы не успели ничего предпринять. Началось паническое бегство воинства мергулов.

Родовичи уничтожали преследуемого врага где только могли. А тот устремился к южному выходу из долины, рассчитывая укрыться за холмами, под защитой десятитысячного арьергарда. Ксант, прекрасно понимал опасность дальнейшего преследования врага. За холмами они сами могли оказаться в ловушке. А перегруппировавшийся враг, под защитой свежего многочисленного арьергарда мог опасно контратаковать измученных воинов Ксанта.

– Стойте!!! Дальше нельзя! – преградил Ксант путь преследующим врага, родовичам. – Отходим назад! – действительно, из-за холмов спешили свежие воины мергулов, рвущиеся в бой. Лишь толпа бегущих сдерживала их нарастающую атаку. Шум барабанов и рев лутаров, огромных медных труб разнесся над окрестностью, заглушая шум боя, вернее крики смерти бегущих. Арьергард машту, свежий и полный сил, разворачивался боевым строем, готовый немедленно атаковать, как сальвинов, так и своих. Перед рядами, закованных в доспехи копьеносцев, на черном красавце – коне, гарцевал всадник, также весь в черном. Это был командующий, мергул Гистас. Черный плащ, и такой же черный, с малиновым верхом кошпец, был расшит серебряными пятиконечными звездами. Руки в перчатках, с золотым напылением, сжимали два серых металлических шара. Его худое, безбородое лицо выражало бесстрастную ненависть и злобу. Колдун сразу понял, что произошло и оценил масштабы надвигающейся катастрофы. Понял по искаженным от страха и боли лицам, что без волшебства здесь не обошлось. Нигде не были видны и его братья – мергулы.

Гистас одним движением ног остановил коня и вперил свой хищный взор в сторону бегущих соплеменников и преследующих их сальвинов. Сосредоточенно вытянул вперед руки с шарами и его мертвенно серые губы что-то забормотали. Между металлическими предметами возникло взаимодействие и стойкий разряд. Тут же мергул развел руки в стороны. Мощный электрический импульс, своими ветками – ручищами ошеломил бегущих и преследующих. Не жалея ни своих, ни чужих, он косил живых молнией убийцей. В воздухе запахло паленой человеческой плотью.

– Назад! Все назад! – кричал Ксант, увидев, как увлекшиеся погоней соплеменники валятся на землю словно обуглившиеся головешки. Не теряя ни суны Главный ведун сальвинов направил своего Гжеля навстречу приближающемуся электрическому полю. Разряд был еще достаточно мощным и стойким, а сил у Ксанта почти не осталось. Выбора не было. Гибли его товарищи, братья – родовичи. Нужно было остановить электрический смерч.

Не останавливаясь, на полном скаку ведун сотворил невозможное, формулу Сферы изоляции и направил свой волшебный посох в сторону электрического поля. Долгие, томительные мгновения шла борьба двух волшебников, пока электрическое поле, распластавшееся на десятки метров, не сжалось в разряд и не вошло молнией в посох Ксанта. Яркая вспышка и удар тысячепудового молота были последними воспоминаниями предводителя сальвинов.

Глава 11

Заставил же ты нас поволноваться! – Ксант открыл глаза и увидел озабоченное лицо дяди. Он еще ни разу не видел того таким обеспокоенным. – Слава Анорису, ты вернулся! – Антин подошел к племяннику и помог ему приподняться. Только сейчас тот заметил, что лежит совершенно голый на огромном теплом булыжнике. Плоский валун предназначался для врачевания. Великий ведун знал это, но никак не мог узнать место где сейчас находился. Он вообще плохо соображал, голова напоминала ему вечевой колокол во время набата – гудела и ничего соображала. Он никак не мог вспомнить, что с ним произошло, что вообще произошло. Словно дикие перелетные птицы слетались в голову его мысли и воспоминания, но тут же разлетались в стороны напуганные неведомой опасностью.

– Где мы? – Ксант с трудом повернулся направо, налево, ничего не понимая. – Что это за хижина и почему я здесь? – язык ворочался, с трудом подчиняясь хозяину.

Антин наконец улыбнулся своей привычной добродушной улыбкой. Морщины на его лице разошлись (такое было возможно только у ведуна Дыя) и он облегченно вздохнул.

– Давно я так не пужался. Совсем ничего не помнишь? – дядя сел рядом, поддерживая еще очень слабого племянника.

– Смутно. Прихожу в себя. Помню битву, мы погнали машту и хафиру, затем молния и все…

– Вот-вот. Твой план удался. Я ударил в тыл мергулам и трое колдунов погибли на месте, даже не сообразив, что происходит. Но трое организовали отпор и битва продолжилась с новой силой. Ох, немало положили мы в тот день врагов. И если бы не их десятикратное превосходство, победа была бы за нами. Но магия мергулов и численный перевес вновь стали брать верх. Они стали теснить нас. Тебе пришлось использовать Главный Магический Узелок. Надо сказать, отлично сработало. Я было подумал, что это мой последний бой, так навалились на нас отборники Нафанчара. Но даже они не смогли преодолеть ужас их охвативший. Не всех, конечно, охватила паника, были среди них и подготовленные, но их просто смела толпа. Хорошо, нас оттеснили к холмам и не затоптали эти обезумевшие люди. И верблюды тоже.

– Вспоминаю. Но что за молния случилась?

– Вот и я о том же. Молния. За южным входом в долину располагался арьергард мергулов, раза в два нас превосходивший. Свеженький и кровожадный. Понятно, мергулы при нем. Они то нас и поджидали, в полном боевом порядке. Ты скомандовал отходить. Но ребята наши так увлеклись погоней, что многие оказались в опасной близости от их войск. Тут то один из мергулов, Гистас, я его знаю, правая рука Нафанчара, чтобы остановить толпу долбанул по нашим «Ветками смерти». Я не мог предположить даже, что он настолько силен и способен сотворить такое мощное заклинание. Видимо, мергулы многому научились. Кто им дал такую силищу?..

– Догадываюсь. Но об этом позже. Что дальше было?

– Дальше… Как начало наших коптить ты и помчался на Гистаса, сотворил «Сферу изоляции». Единственно правильное решение, надо сказать, принял. Я тоже о нем подумал в тот момент, но сил совсем не осталось. Пытался помочь раненному Сланту, сыну Вермины. Ты же знаешь Вермину, ту с которой я десять весен назад славненько так…

– И что было дальше? – Ксант нетерпеливо дернул за рукав Антина. Только он умел совершенно неожиданно сбиться с темы и уйти в свои сладкие воспоминания былых геройских подвигов. Не всем это нравилось и грубые одергивания близких часто обижали старого ведуна. Но не сейчас.

– Вот я и говорю. Собрал твой посох весь заряд, принял, так сказать, на себя удар. Вот и вдарило тебя молнией. Добре замечу долбануло. Если бы я, не собрав последние силенки, не изолировал тебя своей волшбой от разряда, то даже похоронить тебя бы не смогли. Развеяло бы твой пепел прямо тут же, по полю. А так, только кисти рук почернели. Откровенно говоря, уже не рассчитывал я, что ты оклемаешься. Сил то у меня осталось «кот наплакал», думал не спас. Увез тебя к одной своей старой знакомой, неподалеку от Варкской долины. Латипа зовут. Знатная целительница. Раз, два и обчелся таких осталось. Не то что раньше. Раньше сила ведуна такой была, что…

– Погоди, Антин, погоди, – вновь прервал Ксант, разошедшегося дядю. – Что с войском нашим, что с машту и хафиру, где они?

– Да ничего. Машту отступили. Наши вернулись в Урук. Их увел Эрисп. А с тобой я к Латипе помчался, благо ее логово недалеко. Все родованы о тебе беспокоились. Я чтобы их не расстраивать закинул тебя на своего коня и увез. Думал, если не выживешь, пусть войско пока ничего не знает.

– А войско мергулов где? – обеспокоился Ксант. – Что собираются предпринять?

– Не знаю. Поддали им хорошо. Не сразу очухаются. Дозор за ними отправил присматривать. Пока данных нет. Три дня мы с Латипой, посменно, возле тебя дежурили. Она сейчас в соседней комнате отсыпается.

– Спасибо, что спас меня, дядю. – Главный ведун с благодарностью обнял Антина.

– Я то что. Латипе спасибо скажи. Чем только она тебя с того света не вытаскивала. Какими только снадобьями и зельями не отпаивала, не обмазывала, какие только заговоры не шептала. Не без моей помощи, конечно.

– Спасибо вам. Но разлеживаться некогда, враг рядом. Он по прежнему силен и наверняка извлечет урок из допущенных ошибок. Одно радует, что трех мергулов они недосчитались после битвы. Да и тыщ двадцать погибло врагов. Наших много не вернулось?

– Две тыщи, без четырех бойцов. Раненых немало.

– Раненых вылечим. Главное, организовать оборону.

– Погоди, погоди. Только что с той стороны двери постучался, в наш мир еще толком не вошел, а уже помчался куда-то. Надо дня три полежать, полечиться, и если все будет хорошо, то вернемся в Урук. Только свое имя вспомнил, а уже на коня запрыгнуть собрался, – заворчал недовольный ведун.

Ксант попытался спрыгнуть с камня, но голова у него закружилась, ноги подкосились и он чуть не упал, ухватившись правой рукой за край валуна.

– Да, ты прав. Не готов еще к путешествию. Но к завтрашнему утру ставь меня на ноги, как хочешь. Нету у нас времени болеть.

– Ладно, ладно. Будь по твоему. Сейчас Латипу разбужу, поколдуем над тобой.

– Знакомую твою надо будет забрать с собой. Опасно здесь одной оставаться. Мергулы найдут, не пощадят.

– Я ей сколько говорил, не слушает. Не хочет свою нору покидать, жалеет. Говорит, сколько тут добра наготовила – мази всякие, травы, снадобья. Кому это оставит?

– Все заберем, в городе пригодятся. Осада будет долгой, ей работа найдется. Хотя, не уверен, что в крепости ей будет спокойней, чем здесь, в камышовых зарослях. Тут ее может быть и не найдут.

– Найдут. Мергулы ведовскую силу чувствуют. Рабство или смерть ее ждут.

Ксант неторопливо оделся, достал свою котомку.

– А где Главный Магический Узел?

– В надежном месте. Я его возле тебя нашел, на поле. В пчелиное дупло для надежности припрятал. Мало ли что. Слишком ценный предмет.

– Голова сильно кружится, мысли путаются.

– Еще бы. Я же тебя из Междумирья вытаскивал.

– Ух ты! И как тебе это удалось? Расскажи подробно.

– Чуть не остался там с тобой. Кто-то помог нам сильно. Я когда понял, что уходишь ты из нашего мира, решил рискнуть. Пошел за тобой. Опоздал бы на мгновение и потерял бы тебя. Увидел только твой шлейф. Вернее почувствовал, что это твой «хвост» мелькнул. Думать было некогда, бросился за ним. Гадай потом куда ты отправился перед Ирием Светлым. Тебя забрало в Междумирье повышенной мерности. Засосало тебя в нарождающуюся звезду. Я за тобой, как в омут с головой.

– Ты уже бывал в Междумирье?

– Один раз. Много лет назад. За женой моей, теткой твоей значит, погнался. Её тогда скворчи извели, сознание вытянули, а тело не тронули. Вот я тогда с дуру, по неопытности, бросился за ней. То, правда, было междумирье пониженной мерности, сварлива больно была. Слаб и неопытен был я тогда. И ее не спас, и самого чуть в «черную дыру» навеки вечные не затянуло. Чудом спасся. Правду говорят: «дуракам везет». Меня когда уже стало затягивать, «лихие» напали. Они опасности не увидели, решили по легкому моей душой поживиться. Так получилось, что меня они вытолкнули из поля, а самих засосало. Один остался, но я с ним кое-как справился. Вот так, по дурацки, чуть не погиб.

– Ёть, дядя Антин. А сейчас – то зачем за мной бросился. Знал же, что можешь не вернуться.

– Знал то, знал. Выбора не было. Опыта, знаний, силы у меня сейчас поболе. Вдруг выдюжу, повезет нам. Так и получилось. Ты пойми, я тогда, и сейчас, все одно бы за вами пошел. Нельзя было по – другому. Все равно жить бы не смог, зная, что не все попробовал для вашего спасения.

– Как же тебе удалось меня спасти и самому спастись?

– Сам еще до конца не понял. Латипа сказала, что после того, как я отвар лопустника выпил немного времени прошло. И лежал, словно младенец спал. Я только помню, что в Междумирье за тобой бросился, успел ухватить, а потом такое началось. Завертелось, закружилось, я отрубился. Очнулся в хижине, ничего не помню. Маленько оклемался и к тебе. А ты дышишь, сердце бьется, только без сознания. Два дня вот так и пролежал, пока сегодня не очнулся.

– Интересно, как мы спаслись, или вернее кто нас спас?

– Я в последнее мгновение перед отключкой увидел оранжевый поток света, мчащийся на нас, словно кто-то спешил на помощь. Так мне показалось. Успел «коконом» нас спеленать. Только смяло его тут же, будто камышовую тростинку переломило.

Ксант осторожно сделал несколько шагов и оперся о стену. Везде висели пучки трав, различных кореньев, кошелки грибов и ягод. Всевозможные кадушки, бочки и бочоночки стояли на земляном полу. Из всех углов распространялись всевозможные ароматы. Ксант внимательно все осмотрел и неожиданно спросил:

– Как Латипа валун этот сюда приволокла? Здесь его быть не должно.

– Не должно, но есть. Сколько ее бабки-прабабки помнили, он тут был. Целебный камень говорят, потому еще ее прабабка избу на нем и поставила. Ее род охранять его стал. Охранители, так сказать. Она сказывала, что еще ее прапрабабка девчонкой нашла его в зарослях, и в ней открылся целительский дар. С тех пор, все женщины в ее роду – целительницы. А мужчин они только для зачина находят. Рожают одних девочек. Латипа сейчас в самом расцвете лет.

Ксант хитро посмотрел на дядю и ухмыльнулся.

– М-м-м, понятно. То-то я смотрю, ты тут все знаешь и знахарку видно, не только за снадобьями посещаешь.

Антин смутился, покраснел, как юный селянин. Ксант таким его ни разу не видел.

– Ты понимаешь, в чем дело, – засмущался ведун, – пора ей уже преемницу родить. А я как бы подхожу. Не думай, что я уже совсем старик.

– Я так не думаю. У того, кто видел тебя в деле, язык не повернется такое сказать. Знаю, ты уже столько лет один.

– Долго не мог забыть свою Малку… А тут…Понравилась мне девка, в общем.

– Это нормально, и нечего тут стесняться.

– Я и не стесняюсь, – Антин встал со скамьи, пригладил свои седые волосы и подошел к окошечку, – сейчас не до любви. Мергулы всех и вся уничтожат на нашей земле, никого не пожалеют. На тебя я очень надеюсь, племяш. Давай, выздоравливай, много дел у нас впереди. Слышу, стонет земля под ворогами, а помощи все нет.

– Боюсь, не будет. На себя нужно рассчитывать.

– Почто так? А наши братья – родовичи? – еще темные, густые брови Антина от удивления взметнулись вверх. – Бросят нас что ли?

– Опасаюсь, предателя в Совете.

– Серьезное обвинение. Знаешь или догадываешься? – посуровел Антин.

– Пока только догадываюсь. Очень хочу ошибиться.

– Понимаю, ты зря языком болтать не станешь. Проверь все, не маленький. Если это так – тяжелые ждут нас времена.

– Боюсь очень тяжелые.

* * *

– Тысячу бородавок тебе на нос, старая ведьма. Надо же было такое место для засады найти. – Золторакс, едва успевал отмахиваться от поедавшего его гнуса. – Да кто тут сможет ягоды и травы собирать? Заживо сожрут.

Голова бабки Гнычихи вдруг появилась из-за замшелого пня. Она улыбалась своей неприятной улыбочкой, довольная муками своего подельника.

– Это они тебя, злобную душу, так изводят. Своего в тебе признали, кровососа. А матку Власку, с дочерью они не трогают. То ли боятся, то ли нужды нет. Зато место верное. Они сегодня сюда, за тягун травой придут. Верно тебе говорю. Тут-то ты их со своими душегубами и накроешь. Смотри только, подготовься получше, не с лихотой биться будешь. Первым делом рот ей зажимайте, а потом вяжите, злыдня твоя душа.

– Ладно, знаю все, не учи. Ай! (Злыдень только успевал отбивать нападения комаров-гигантеров).

– Тихо ты, злобудос. А то услышат. У ведуний слух тонкий. Вот-вот они должны появиться. – В этот момент один из лихих людей подал сигнал. Ведуньи приближались. Золторакс весь напрягся, забыв о комарах. Три раза проквахтал тетёрочкой, предупреждая всех о полной готовности.

Матка Власка шла по тропке, разговаривая с Аной, ни о чем не подозревая. Она сорвала травинку и показала дочери.

– Смотри, это митхун-трава. Её надо использовать от злых чар. Маленькая, незаметная она на земле, но очень важная в отваре. Без нее злых наговоров не выведешь из нашего тела. Смотри внимательнее, увидишь, срывай. Но рви с умом, не с корнем. Потому как многолетняя она, еще не раз вырастет.

– Понятно, мама. Буду внимательно смотреть. – Ана взяла в руки травиночку и стала пристально ее рассматривать, покручивая в руке.

– Молодец, она не сомневайся. – Матка Власка наклонилась и сорвала еще две травинки. – Много собирать не будем, нужды нет. Пусть растут себе спокойно и на нас не обижаются.

– А трава может обижаться, мама?

– И трава, и деревья, и цветы. Они все живые. Знают свое назначение и если зазря их рвут, губят, могут обидеться и защититься. Мало не покажется. Жаль я не понимаю их языка. Видишь, трава колышется, словно сказать что-то хочет.

– А я думала, от ветра раскачивается.

– Когда от ветра, она по-другому себя ведет. Наши предки могли говорить с растениями, да и с животными тоже. Еще твоя прабабка, моя бабка умела это делать.

– Почему же мы не можем?

– Пропал дар. У нас и трети дара нет от наших пращуров. С каждым поколением все слабее ведуньи рождаются. Но ты не такая. У тебя дар большой.

– Так я мама… – не договорила Ана. Стянула горло ей петля наброшенная. Рядом, хрипя, упала на колени матка Власка. Не в силах сказать ни слова, хватала ртом недостающего воздуха. Тут же их окружили лихие люди, с бабкой Гнычихой.

– Вяжите их, и кляп забейте, – скомандовал Золторакс разбойникам. – Потащим их к нам в берлогу.

– Лихо вы сработали, умело. – Гнычиха от удовольствия потирала руки. – Я-то вас кривобокими и криворукими считала. А вы вона как быстро все сделали. Еще бы узнать где рукопись Власка прячет, и тогда расцелую тебя, касатик.

Золторакс брезгливо сплюнул.

– Вот только этого не надо, сто колунов тебе в горло. Ты давай от нас не отставай, на руках никто тебя не понесет, не принцесса. – хохотнул Злыдень.

– Ладно-ладно, тороплюсь. – помогая своей клюкой Гнычиха бодро засеменила за удаляющимся отрядом разбойников.

В лесу у них было настоящее логово. Несколько землянок, сарай, погреб и два специально вкопанных столба. К ним-то и привязали пленниц.

Первой освободили от кляпа матку Власку.

– Кто вы лиходеи, и знаете ли на кого руку подняли? Да я вас в лягушек превращу! – яростно прокричала в лицо Золтораксу матка Власка.

– Кто вы мне прекрасно известно, поэтому ты здесь. А волшебство тебе не поможет, я блокировал его. Сопротивление бесполезно. Это говорю тебе я, колдун Золторакс из Южных чертогов. Поэтому пожалей себя и дочь, выполни все, что я тебе прикажу.

– Далеко занесло тебя черный колдун. Слыхала я о ваших краях и о вас, мерзких темных тварях. Только не пойму, что тебе от меня нужно?

– О мерзости своей судить не стану, но сразу скажу тебе, что нужно от тебя. Надеюсь, ты прикинешь своим умишком, в какую ситуацию вы попали, и сразу ответишь. – Золторакс выдержал паузу и патетично изрек. – Мне нужна Книга Судеб! Вернее ее часть, что хранит ваш род.

– Не понимаю, о чем ты говоришь. – изобразила неподдельное удивление Власка.

– Вы ее называете Книгой предков, Книгой Рода, Родовитом или еще как-то там. Только не вздумай мне врать. Подумай о дочери.