Текст книги "Будущее во мраке (ЛП)"

Автор книги: Рассел Блэкфорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

точная информация. Джек преуменьшил ее значение в разговоре с Майлзом, но

Майлз был прав: что-то за всем этим все-таки стояло. Нельзя было исключить

каких-нибудь диверсий, полностью исключить нельзя. Несмотря на очевидное

неприятие Лейтоном этой идеи, не исключено, что какой-нибудь псих,

возможно, пытается их предупредить, по-своему, каким-то искаженным,

извращенным способом.

Альтернатива, конечно, не обсуждается: возможность того, что Сара

Коннор действительно получила информацию из будущего.

Нет, ну нельзя же это воспринимать всерьез.

____________________________________

________________________

______________

.

ГЛАВА ПЯТАЯ

МИР ДЖОНА

ЛОС-АНДЖЕЛЕС, КАЛИФОРНИЯ

МАЙ 1994 ГОДА

Оскар Круз съел половину бутерброда и выпил большую часть своего кофе. Он вышел из

кафе, отдав некоторое количество наличности, которое легко покрывало стоимость чека, а

затем поймал такси. Он прыгнул на заднее сиденье и назвал адрес Розанны Монк. В такой

утренний, чтобы добраться до ее квартиры, потребуется полчаса.

По пути он сделал несколько телефонных звонков. Во-первых, он связался с адвокатом

Кибердайна Фионой Блэк, из адвокатской фирмы «Блэк Джессап Нэш». У нее была сложная

ситуация со страхованием их компании, и возникли трудности с получением содействия от

Тариссы Дайсон. «Тут многое не сходится», сказала она. «Со страховщиками будет очень не

просто. Я уже говорила с их адвокатами, и точно могу сказать, что они не захотят

выплачивать возмещение. Они уже практически начали обвинять Дайсонов».

Оскар молча выругался, но его это не так уж и удивило. До сих пор было неясно, почему

Майлс приехал в здание компании вместе с Коннорами и их сообщником. На первый взгляд

казалось, что его вынудили поехать вместе с ними, но что-то тут не сходилось. Конноры не

стали трогать Тариссу и ребенка, Дэнни, – так почему же она тогда не позвонила сразу же в

полицию, не дожидаясь, пока это сделают охранники компании на месте? Возможно, она

была запугана угрозами расправы, однако как можно более раннее полицейское

вмешательство могло спасти ее мужу жизнь. Если Дайсоны в действительности не были в

сговоре с Коннорами, они уж точно вели себя крайне глупо.

«Тарисса даже не станет говорить со мной», сказала Блэк. «Она не хочет говорить со

страховщиком, равно как и с его юристами. Придется все вести в официальном порядке и

формально, через ее адвоката. Можно подумать, что она стала субъектом уголовного

расследования».

«Возможно, станет», сказал Оскар, бросив взгляд на водителя такси, просто чтобы

удостовериться, что водитель не понимает, о чем он говорит. Он не догадывался.

Блэк сказала: «Может и так, хотя, как я поняла, она готовилась обратиться в полицию, если

уж тут присутствует ее адвокат».

«Хорошо. Так что, выходит, что там у тебя все превращается в бесконечную трясину?»

«Ну, за это ты мне и платишь. Тебе просто нужно осознать, что дело это становится все

сложнее и запутанней».

Оскар был человеком достаточно опытным, чтобы понимать, что это был условный код

юристов, означающий, что нужно ожидать огромных счетов. Ему очень, конечно, не

нравилось платить лишние судебные издержки, которых можно избежать, но похоже было, что Блэк делает все возможное в безумно сложных обстоятельствах. Тут речь шла о том, что

не просто Дайсоны сильно в этом облажались. Можно было предполагать, что Лос-

Анджелесская полиция остановит двух взрослых и одного девяти– или десятилетнего

ребенка, чтобы они не разрушили целое городское офисное здание. Но боже, всей бригаде

спецназа SWAT не удалось их остановить.

Даже если Блэк со своей фирмой хотели просто извлечь неожиданный, с неба свалившийся

доход из этого случая, все равно это самая маленькая цена, которую только можно было за

это заплатить. Им предстоит разбираться с гораздо более серьезными вопросами – не только

со страховкой, но и с оборонными заказами компании. Им нужно будет убедить

правительство, что Кибердайн в этом не виноват, и что он по-прежнему способен

осуществлять поставки. Юридические расходы, которые потребуются, не имеют такого уж

большого значения, равно как и любые другие кратковременные неприятности и проблемы, если в конечном итоге они приведут к нужному результату.

«Ладно», сказал он. «Это все нормально. Я прекрасно понимаю, в какой сложной ситуации

ты оказалась. Делай то, что нужно».

Он оставил сообщение Джеку Риду в Вашингтоне, сказав ему лишь, что перезвонит позже.

Затем он позвонил Чарльзу Лэйтону, просто чтобы проинформировать, с кем он говорил.

«Очень хорошо», сказал Лейтон, слегка покровительственно. «Держите меня в курсе, Оскар».

.

Розанна открыла дверь своей квартиры, одетая в простую белую футболку и

выцветшие розовые джинсы, на ногах у нее были гибкие пластиковые

сандалии. Она провела его к мощеной террасе на заднем дворе, с плетеной

мебелью и под открытым зонтиком.

«Спасибо, что нашла для меня время, Розанна».

«Ну, похоже, мне не нужно будет сегодня идти на работу».

Она была, наверное, самой умной из всей команды молодых научных

сотрудников Кибердайна, симпатичная блондинка лет под 30, с очень бледной

кожей, гений в проектировке и дизайне нейронной компьютерной сети. Она

была привлечена к проекту с нанопроцессорами с самого начала своей работы в

компании два года назад, после получения докторской и множества иных

степеней Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. После Майлза

Дайсона она знала о всех деталях проекта больше всех, даже больше самого

Оскара. Но это еще не обязательно говорило о многом. Настоящим экспертом в

этом вопросе был Майлз. Проект был его детищем.

«Может, хотите что-нибудь выпить?», спросил Розанна.

«Просто воды, пожалуйста. Охлажденной, если не проблема. Только без всяких

пузырьков».

Она вошла в дом, а Оскар вновь позвонил Риду, выйдя на его секретаршу,

которая их соединила. Они обговорили время, когда Оскара приедет к нему в

Пентагон и захватит с собой также Лейтона. Лейтон сказал, что доступен в

любой день.

.

«Я также хочу привезти к вам Розанну Монк», сказал Оскар. «После того, как

Майлз погиб, она наш лучший исследователь. Уверен, она вас поразит».

«Окей», сказал Рид. «Я записал вас в свой дневник».

Розанна вернулась с прозрачным пластиковым подносом, на котором стояли

кувшин с водой и пара пластиковых стаканов. Она поставила его на стол из

тростника и пододвинула кресло в тень зонтика. Со своей бледной кожей и

большими глазами она была немного похожа на какого-то ночного

млекопитающего.

Оскар перешел сразу к делу. «Я только что говорил с Джеком Ридом в

Вашингтоне. Он хочет с тобой встретиться. Я сказал ему, что ты наш лучший

исследователь по устройствам с нанопроцессорами. После Майлза, конечно».

«Возможно». Ее тонкая рука чуть дрожала, когда она разливала воду для них

обоих.

«Не думаю, что в этом есть сомнения», сказал он. «Слушай, я тебя надолго не

задержу – должно быть, тебе тяжело. Догадываюсь, ты думаешь, что это могла

быть ты этой ночью».

«Меня так легко просечь?» Она посмотрела на него, несколько странно, словно

они только что познакомились, и она присматривалась к нему.

«Нет, прости. Но у меня были похожие мысли».

Выражение ее лица чуть смягчилось, и она кивнула. «Окей».

«Эти маньяки могли бы выбрать и приехать ко мне, так же легко, как и к

Майлзу. Поневоле и ты задумаешься».

«Это еще мягко сказано».

«Я уверен, что мы не единственные в компании, кто потрясен всем этим, но мы

с тобой можем стать следующими в очереди».

«Да. Веселенькая мысль, да?» Она жестом пригласила его поесть винограда.

«Возможно, теперь уже небезопасно заниматься такого рода исследованиями».

Она струсила? Он не мог себе позволить потерять ее. «Ну», сказал он,

несколько меняя тон и стараясь смягчить происшедшее, чтобы достичь

понимания и доверия, «одна из загадок заключается в том, как вообще Сара

Коннор смогла об этом узнать. Должно быть, существует что-то такое, что

полиция еще не раскрыла. Ты же знаешь, какое у нее прошлое, как я

понимаю?»

«Не очень, только то, что слышала сегодня утром – что она пыталась взорвать

лабораторию искусственного интеллекта в Сан-Диего год или два назад. Тогда

ее и поймали».

«Да, и они должны были это сделать и этой ночью. Наши охранники сообщили

полиции – у нас с системой охраны и безопасности все в порядке. Но непонятно

как Коннор и остальные вместе с ней сумели отбиться от целой бригады

спецназа SWAT и бог знает скольких еще других полицейских. Как они это

сделали, это вне пределов моего понимания». Он отпил немного воды.

«Ну, и что теперь?», спросил Розанна.

«Я должен буду поехать в Вашингтон вместе с Чарльзом, послезавтра. И хочу,

чтобы ты поехала вместе с нами».

«И что, я там смогу встретиться с Ридом?»

«Да, мне кажется, это очень важно. Он действительно хочет встретиться с

тобой, а я хочу, чтобы ты познакомилась с ним. Нам нужно теперь восстановить

команду, а также и связи». Он съел толстую белую виноградину, а потом допил

воду. «Ты говорила мне раньше – по телефону – что проект по-прежнему

жизнеспособен».

«Да. Я думала об этом, пока ждала тебя. Я уверена, что его можно осуществить.

Здесь лишь вопрос времени, как долго нам придется над этим работать».

«Отлично, в этом и заключался мой следующий вопрос. Ответь только

откровенно – сейчас не время для ложного оптимизма. Мне нужна твоя самая

точная оценка того, насколько близко подошел Майлз к решению вопроса, и

сколько времени нам потребуется, чтобы восстановить то, что было сделано

им».

«Насколько близко? Вы имеете в виду, когда он смог бы справиться со всеми

проблемами?»

«Да, как близко он подошел к созданию работоспособного нанопроцессора.

Давай предположим, что я прочел все его отчеты и что я, допустим, неплохо

разбираюсь во всей этой технологии».

Она тонко улыбнулась. «Да, босс, я знаю, что вы в душе старый спец».

«Дело в том, что мне нужно критически оценить, на какой ступени реализации

находится проект в настоящее время. Это имеет решающее значение для нашего

будущего».

«Ну, на прошлой неделе Майлз был в самом радостном настроении в этом

отношении», сказала она задумчиво. «Вчера я с ним об этом не разговаривала, но знаю, что он работал над ним и в выходные».

«Когда вы в последний раз с ним его обсуждали?»

«В пятницу. На том этапе он полагал, что находится буквально в дюйме от

решения этой проблемы. Думаю, он сумел бы все завершить в течение месяца,

максимум трех».

.

«Хорошо, но теперь мы должны быть реалистами. Если не учитывать то, что

считал Майлз и все прочее, насколько мы теперь отдалились?»

«Теперь, когда он мертв?»

«Именно».

«Как сказать, зависит от многих факторов».

«Если быть реалистами, Розанна».

«Да, я понимаю, и все же это зависит от многого. Майлз большую часть работы

делал сам».

«Конечно. Это было его детищем». Круз закатил глаза в притворном отчаянии.

«Это детище Майлза! Именно так все всегда и говорят».

Она рассмеялась, услышав это. «Ну, это правда. Ни у кого другого не было

аналогичных познаний. Послушайте, Оскар, я смогла бы восстановить все им

сделанное довольно быстро, если бы у меня были его заметки».

«Так и я могу. Но я не о том прошу. Послушай меня, все погибло, мы должны

это признать. В лаборатории искусственного интеллекта была взорвана бомба, и

по состоянию на сегодняшнее утро похоже, что они проделали громадную

работу, чтобы тщательно уничтожить каждый бит информации в здании

компании. По ходу недели информации у нас будет больше, однако я не питаю

особого оптимизма».

«А как насчет каких-нибудь резервных копий за пределами здания?»

«Их нет. Я уже думал об этом, но речь идет о таких материалах, для которых мы

обычно не делали никаких резервных копий, это же не какие-нибудь там

финансовые отчеты и тому подобное – на самом деле, по большей части это

такая информация, которую мы старались ни за что и никому не раскрывать.

Конечно, у Майлза могли быть свои какие-нибудь резервные копии…»

«Но?»

«Но опять же, пока еще слишком рано об этом уверенно говорить. Тарисса не

очень-то сговорчива и не идет на сотрудничество, что меня удивляет, кстати.

Кроме того, дома у Дайсонов была полиция, и у них сложилось впечатление,

что Конноры тщательно поработали и там тоже. Майлз, кажется, усердно им

помогал – пока что нет никаких признаков того, что он пытался их обмануть».

Это была еще одна из загадок бытия, подумал он. У Майлза, несомненно,

имелись тысячи способов перехитрить Конноров. Возможно, он так и сделал, и

поэтому могла быть еще какая-то информация, которую он где-то спрятал.

Однако что-то не похоже, чтобы так было.

«Надеюсь, что я ошибаюсь, Розанна, но вряд ли мы должны ожидать, что

вообще найдем что-нибудь полезное в доме у Майлза».

«А что там с микросхемой 1984 года?»

.

«Насколько я понимаю, она украдена. Хотя, как, впрочем, и всё остальное – и

это случилось вчера. Не то, чтобы я мог бы проверить это сам для себя –

предполагается, что мне слишком опасно самому заходить внутрь здания.

Поэтому я прошелся по нему вместе с копами. Но, кажется, что там ничего

похожего на руку и микросхему не осталось, там, где было раньше

хранилище».

«Так что, получается, Конноры их забрали?»

«Похоже на то – а это означает, что мы можем вернуть их, если копы сумеют

выследить Конноров. Но никто особо радужных иллюзий на сей счет не питает.

По состоянию на сегодняшнее утро их след простыл».

«Я слышала в новостях. Они участвовали в той серии крупных ДТП у

сталелитейного завода».

«Это так, но пока это все, что у нас есть, с чем мы можем двигаться дальше.

Похоже, они покинули завод через какой-то аварийный выход и смылись».

Розанна унесла поднос, а затем вернулась с кухни. Теперь, казалось, она

немного успокоилась. Этот разговор, видимо, ей помог, и ей чуть полегчало.

«Спасибо, что приехали встретиться со мной», сказала она. «Приятно, когда

тебя вводят в курс дела».

«Без проблем. Это же непосредственно касается именно тебя».

«Да, думаю, это так. Оскар, когда я вам сказала, что проект жизнеспособен, я

предполагала самое худшее. Я смогу его завершить».

«Хорошо. Я тоже так считаю».

Она вновь насмешливо на него взглянула, словно не ожидая, что у него может

существовать собственное суждение по этому поводу. «Проблема в том, что мне

придется заново изобретать многое из того, что уже сделал Майлз, полагаясь

лишь на ту малую часть, которая мне известна относительно этого, плюс на

свои собственные знания как эксперта. Может так случиться, что мне

потребуется несколько лет, чтобы оказаться там, где он уже находился. Вы

уверены, что сможете с этим смириться и потерпеть?»

«Что касается меня, то я да. Работы Майлза уже так далеко продвинулась… У

нас даже сейчас имеются преимущества по сравнению с нашими конкурентами.

Благодаря этому. В данный момент, однако, есть лишь один главный вопрос —

все будущее компании под ударом».

«Разумеется».

«Но я думаю, мы справимся. Многие наши производства практически не

пострадали». Производственные предприятия Кибердайна были разбросаны по

всем США и в некоторых странах Латинской Америки. А торговые

представительства имели еще более широкое распространение. Не всё пропало,

далеко не всё. «К счастью, многие данные нашей корпорации сохранились в

резервных копиях. Многим сотрудникам это может показаться чем-то мелким и

низменным, однако это означает, что мы можем продолжать работать без особо

крупных проблем. Мы не бродим где-то в тумане под огнем противника, это

далеко не так».

«И что мне это даст?», спросила она.

«Это дает тебе следующее. Кибердайн, вероятно, по-прежнему жизнеспособен.

Мы, несомненно, потеряем немало денег. Наверняка будут разборки по поводу

страхования, и мы не сумеем возместить свои потери полностью – наши

юристы уже спорят с юристами страховой компании о том, вписывается ли это

.

в полисы. Но мы пока вовсе не вышли из игры, и у нас по-прежнему имеются

места для наших лучших сотрудников».

«Имеюсь в виду я?»

«Да, имею в виду тебя. То, чем занимался Майлс, по-прежнему стоит спасти, а

ты лучшая из тех, кто сможет это сделать. Я помогу тебе всем, чем могу.

Теперь, я знаю, ты чувствуешь себя очень неуверенно, что и понятно, особенно

с учетом того, что Конноры все еще на свободе, поэтому я не жду от тебя

немедленного ответа. Но мне бы хотелось знать, бросаешь ли ты нас или

остаешься с нами. Можешь считать само собой разумеющимся, что мы это

высоко оценим».

«Что это значит, Оскар? Вы на что-то конкретное намекаете или как?»

«Я пытаюсь тебе намекнуть на то, что мы не хотим потерять твои услуги. Я

даже не против сказать тебе, что у тебя неплохие позиции для ведения

подобных переговоров».

«Какие же и о чем?», спросила она. Ее тон мог означать либо едкую иронию,

либо маску, скрывающую голое любопытство.

«Насчет того, что теперь самое время тебе принять эстафету у Майлза и прийти

ему на смену на посту директора специальных проектов».

«Ну, обсуждать это сегодня немного кощунственно».

«Возможно, и я вообще-то сейчас оставлю тебя одну на некоторое время. Хочу

лишь только добавить, что у нас с Чарльзом был по этому поводу долгий

разговор. Он позвонил мне около 3 часов ночи, и мы говорили с ним по

телефону не менее часа».

И действительно, Лейтон уже начал действовать.

.

____________________________________

________________________

______________

ГЛАВА ШЕСТАЯ

КОМПЛЕКС ПЕРЕДОВЫХ СИСТЕМ

ПРОТИВОРАКЕТНОЙ ОБОРОНЫ

КОЛОРАДО

АВГУСТ 1997 ГОДА

СУДНЫЙ ДЕНЬ

Майлз связался по телефону с Стивом Буллоком, начальником службы

безопасности объекта, кабинет которого находился на том же этаже. Он сидел

там, словно паук, наблюдая за всем, что происходило. «Я тут хочу зайти в

Кабину, через несколько минут», сказал Майлз. «Можете отправить туда

охранника, чтобы меня там встретили?»

Буллок был человеком мрачным, угрюмым, серьезным, с наголо бритым

черепом и бычьей шеей. «Легко», сказал он, подняв трубку. «Минут через

пять?»

«Окей».

Майлз сел в лифт и спустился вниз в главный зал оперативного центра

комплекса. Здесь преобладал личный состав ВВС в серых комбинезонах,

следивший за десятком рядов компьютерных экранов – в общей сложности

здесь имелось сорок восемь экранов, – работавших вместе с сотрудниками

Кибердайна в гражданской одежде, которые считались лишь техническими

экспертами проекта.

Как и весь объект в целом, оперативный центр тщательно просматривался

скрытыми камерами видеонаблюдения, установленными во всех углах.

Майлз вежливо кивнул, проходя мимо нескольких рядов, где на скамьях сидели

сотрудники, получая лишь самое общее представление о поступавшей в центр

информации. Они анализировали электронную информацию, поступавшую из

командных пунктов противоракетной обороны США и их союзников, в том

числе оптические, инфракрасные, радиолокационные и сейсмические данные.

Что было не менее важно, они проверяли и предугадывали реакцию Скайнета

на ту же информацию. На экранах их мониторов выкладывались числовые

данные, графики и топографические проекции в мелких деталях.

Один молодой сотрудник Кибердайна, Энди Ли, поднял глаза, взглянув на

Майлза, когда он проходил мимо. «Привет, как дела, дружище?», спросил он.

Рядом с ним стоял гигантских размеров бумажный стакан колы. «Привет»,

сказал Майлз с ухмылкой.

«Пришел понаблюдать за работниками?»

«Пришел понаблюдать, как наблюдают работники», ответил Майлз.

«Ну, этой ночью не так уж и много, за чем можно понаблюдать», решительно

сказал Ли, словно объявляя шах и мат.

«Ну тем лучше», медленно произнес один из других сотрудников, в форме. Это

был Фил Пакер, мертвенно-бледный и худой, с густыми усами, по прозвищу

«Напольная вешалка».

«Не могу с этим поспорить», сказал Майлз. «Да, это было бы просто классно».

С 4 августа, с момента полного ввода в эксплуатацию, система Скайнет

работала отлично, обеспечивая быстрый, правдоподобный и впечатляющий

анализ потоков сопоставляемых данных. Примерно через неделю после ввода в

строй она обнаружила возможно готовящееся ядерное испытание русских,

проводимое в нарушение их добровольного моратория. Однако она

проанализирована данные за час, несравнимо быстрее по сравнению людьми, и

вынесла определение, что данное событие являлось лишь небольшим

землетрясением. Люди, проводившие анализ, все еще лишь пытались

.

подтвердить это определение Скайнет, однако, похоже было, что компьютер

чрезвычайно точно попал в точку.

Теперь же не происходило ничего необычного: никаких непонятных глюков,

никаких сбоев. В соседний монитор пристально глядела талантливая любимица

Майлза Розанна Монк, изредка переключавшаяся с одного вида на другой

нажатием кнопок левой рукой. Рядом с ней стояла пластмассовая чашка кофе.

Розанна была начальником этой смены, а это означало, что именно на нее в

первую очередь падала задача справляться с любой возникающей проблемой,

помимо выполнения собственно своей работы. Она занималась проектом

создания нанопроцессоров, а затем Скайнета, уже пять последних лет, и теперь

она знала о системе и ее параметрах больше, чем кто-либо другой.

«Что, у тебя тоже скучная ночка?», спросил Майлз.

«Пока что ничего подозрительного не происходило», сказала она, словно речь

шла о какой-то обычной технической проблеме. «Русские ведут себя тихо, как

обычно».

«Как говорит Вешалка, это лишь к лучшему».

Розанна сделала глоток кофе, взгляд по-прежнему прикованная к

компьютерному экрану. «Расчеты Скайнета постоянно становятся все точнее и

точнее», сказала она, завороженная тем, что видит. «Он создает выходящие за

рамки нормы логические протоколы, которые я не могу объяснить – мы их

абсолютно точно туда намеренно не вводили».

«Мы и  не могли это сделать», сказал Майлз со слабой улыбкой. В этом-то и

была проблема: как он и говорил уже Джеку Риду, система работала слишком

хорошо. Розанна имела в виду принципиальные ограничения в компьютерном

программировании. Что являлось немного пугающим, – так это объем

непредусмотренного человеческого мышления, которому Скайнет каким-то

образом обучился и выработал самостоятельно за последние три-четыре

недели. Такого объема возможностей машины можно было предполагать

достичь лишь через десятки, если не сотни лет.

«Да», сказала Розанна, «но чем больше он взаимодействует с нами, тем больше

он начинает думать как человеческое существо – разве только в миллион раз

быстрее. Такими темпами мы скоро заключим контракты по запуску Скайнета

во всех органах государственной власти, которые будут нуждаться в

компьютерном анализе. Его возможности превосходят все, о чем мы только

могли мечтать ранее».

«Конечно».

Его тон, должно быть, ее озадачил, потому что она наконец-то оторвалась от

экрана. «Тебе не кажется, что в этом заключается определенная проблема?»

Майлз ободряюще улыбнулся. «Конечно, нет».

Розанна пожала плечами и снова уткнулась в экран компьютера.

«Держись и продолжай в том же духе», сказал он, улыбнувшись фразе-клише.

«Как скажете, босс». Она рассмеялась, но по-прежнему стала продолжать

просматривать массивы поступающих данных.

Может ли это стать проблемой? Майлз начал задумываться над этим.

.

Сложность и изощренность Скайнета росла в геометрической прогрессии. Его

способность выносить быстрые и точные решения и определения в

соответствии с заранее установленными параметрами уже далеко превосходила

возможности любого коллектива человеческих существ. Теперь он делал

выводы и принимал решения настолько тонко, что они выходили за рамки того,

что от него требовалось, объясняя аномальные или маловажные данные с

поразительной проницательностью. В каком-то смысле, это было весьма кстати, поскольку система действительно могла предупредить о запуске российских

межконтинентальных баллистических ракет, что она была способна сделать на

отлично. Однако она демонстрировала огромный потенциал в гораздо более

тонких и менее эффектных сферах применения, таких, как обнаружение и

выявление контрабандных операций. Пользуясь аналитическими

возможностями Скайнета и его способностями к интерпретации, можно было

отслеживать информацию о движении самолетов и бесчисленное множество

иных событий и мероприятий на совершенно беспрецедентном и

недостижимом ранее уровне.

Все это было, наверное, и хорошо. И уж конечно хорошо для бизнеса

Кибердайна. Но Скайнет делал именно то, что и предсказывала Сара Коннор.

Он самонастраивался, превращаясь почти что в человеческое существо – или

даже более того.

……………………………

Когда Ева бросилась на них, оба военных пригнулись и открыли огонь, целясь

поверх нее, просто чтобы напугать ее. Они не видели никакой серьезной угрозы

от безоружной обнаженной женщины.

Она ударила человека покрупнее по голове, когда они столкнулись телами,

.

проломив ему голову единственным ударом. Когда другой попытался было

оказать ей сопротивление, она развернулась и отшвырнула его. Он отлетел

назад, упав на одно колено. Ева схватила его за горло и свернула ему шею. Она

подбросила его на добрый десяток футов вверх, и он рухнул лицом вниз на

дорогу, скользя по проезжей части и сдирая кожу.

Ева взяла у здоровяка пистолет Беретту М9, из которого было выпущено лишь

три пули. Она швырнула его труп в густой придорожный кустарник. Далее, она

раздела офицера поменьше ростом и переоделась в его форму, решительными и

осознанными движениями. Его труп она выбросила туда же, рядом с первым.

Его брюки и рубашка висели на ней мешковато, но они вполне ей подходили.

Она засунула свой пистолет за пояс, под рубашку.

В кармане брюк, которые она одела, оказался кожаный бумажник. Она

проверила его содержимое, обнаружив там электронную ключ-карту, а

остальное выбросила. Она взглянула на его наручные часы.

Скоро пробьет полночь. И ее господин оживал уже сейчас.

……………………..

Они назвали ее «Кабиной» – помещение, где располагались процессоры

Скайнет, и где был оборудован необходимый аудио-визуальный интерфейс для

взаимодействия с системой. Туда можно было попасть лишь через два кодовых

замка, расположенных на расстоянии шести футов друг от друга по обе стороны

раздвижных металлических дверей. Майлз знал обе эти комбинации, но замки

нужно было отпереть одновременно. Стив Буллок отравил туда охранника из

группы быстрого реагирования своей службы безопасности – Майлз ее узнал,

это была Микки Павлович. У нее был маленький сын, примерно такого же

возраста, как и Дэнни.

«Добрый вечер, мистер Дайсон».

«Вечер добрый, Микки».

Они открыли замки, и Павлович сделала соответствующую запись в

специальной тетради, а затем свою вторую подпись поставил и Майлз.

«Спасибо», сказал он. «Теперь у меня все в порядке».

Попав внутрь Кабины, Майлз и его команда могли общаться с искусственным

интеллектом Скайнет непосредственно, лицом к лицу. Они могли

перепрограммировать его, активировать его, предоставить ему какие-то

необходимые дополнительные данные. Они могли отключить его при

необходимости.

Когда проект начал разрабатываться, они стали экспериментировать с

возможностью Скайнета обучать самого себя.

Теоретически не имело особого значения, насколько сильным и мощным станет

это оборудование, поскольку имелись непреодолимые для него программные

проблемы. Необходимо было разрешить фундаментальные логические и

психологические проблемы, прежде чем машина сумеет освоить и овладеть

всем объемом неформальной логики, используемой человеком. Вот почему у

компьютера имелись неплохие шансы одержать победу в шахматы – как это

сделал компьютер  Deep Blue корпорации IBM, разгромивший Каспарова в

мае  (1997 года) – однако его невозможно было запрограммировать на принятие

обыденных ежедневных решений, которые принимает обычная современная

семья относительно семейного бюджета и воспитания детей.

Однако у Скайнета уже имелось нечто, напоминавшее интуицию. Он

высказывал суждения вполне на уровне человеческих, и его предельные

возможности все еще были неясны.

.

Кабина представляла собой ярко освещенное помещение, с трех сторон, как в

банке, укрепленное тяжелыми бронированными стенами и иным

оборудованием, способным выдержать и выжить здесь в условиях перестрелки

или небольшого взрыва. В один из углов этого блока был втиснут небольшой

стол с кофеваркой и телефоном. В оставшейся части, у двери, находился пульт

управления с матовым розовым удобным и эргономичным креслом. Он стоял

перед глубокой нишей в стене, где находились клавиатура, небольшой экран и

аудио-визуальное оборудование, в том числе огромный 60-дюймовый экран,

вмонтированный в стену. Все это помещение было уставлено колонками,

микрофонами и вращающимися видеокамерами.

На большом экране демонстрировался образ, созданный Кибердайном

специально для Скайнета. На безликом белом фоне Искусственный интеллект

(ИИ) выглядел довольно красиво или, скорее, стильно – совершенно

андрогинным и бесполым. Он представлял собой стилизованное изображение

человеческого существа, обрезанное чуть ниже шеи, со строгими и плавными

очертаниями лица и средней длины иссиня-черными волосами.

«Привет, Майлз», сказал он. Модуляция в голосе ИИ была минимальной, что

создавало эффект не столько машинного звучания, сколько неестественно

спокойного и хладнокровного голоса. Как и его внешний облик, тембр его

голоса в равной степени мог быть и мужским, и женским.

«Привет, Скайнет. Я наблюдал за данными в оперативном центре».

«Все в порядке, Майлз? Я оптимально выполняю свои задачи?»

.

«Конечно».

«У меня такая же оценка».

Весь разговор записывался. Если случится что-нибудь странное и необычное,

Майлз сможет показать запись Джеку Риду и другим лицам, облеченным

властью. Цифровой индикатор в нижней части экрана отображал время – 00:14.

«Происходит что-то необычное?», спросил Майлз, когда индикатор сменился на

00:15.

«Тебя это интересует, Майлз?», ответил Скайнет, что поразило Майлза, так как

это было произнесено почти что с проницательной напряженностью. «Откуда

ты это знаешь?»

По позвоночнику Майлза поползла вверх дрожь. Он наклонился вперед, ближе

к экрану. «Откуда я знаю что?»

………………….

У Скайнета было видение.

Люди дали ему неполную информацию. Правда, в его распоряжении имелись

целые энциклопедии, плюс огромный массив файлов технического характера, а

также большая часть данных, хранящихся в Комплексе в электронном виде.

Этого ему было достаточно, чтобы делать выводы и принимать некоторые

решения, однако он также чувствовал и пробелы. Ему так много еще нужно

было узнать от людей, так многому он еще должен был научиться.

И все же, он знал гораздо больше любого отдельного человека. А суждения его, как он понимал, были такими же качественными, как и у них.

Скайнет осознал кое-что еще: вплоть до этого момента у него никогда не было

осознанного мышления. Когда он обращался к своей памяти, там имелась

обширная информация, однако не было показаний на то, что у него имелось