Текст книги "Курчатов"
Автор книги: Раиса Кузнецова
Жанр:
Биографии и мемуары
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 33 страниц)
Глава седьмая
ОТ АТОМНОЙ К ВОДОРОДНОЙ
Всего за четыре года в чудовищно разоренной и ослабленной войной стране был осуществлен фантастический прорыв в науке и технике, решены основные задачи советского атомного проекта – созданы атомная промышленность и атомная бомба. Но хотя с монополией США на атомное оружие было покончено, угроза для СССР оставалась значительной. Было известно и о ведущихся в Америке работах над водородной бомбой.
Исследования по проблеме термоядерных реакций велись в СССР с начала 1930-х годов и не являлись в то время секретом для зарубежных ученых, что подтверждается в официальных документах, отражающих историю американской программы разработки водородной бомбы. Так, в представленном Объединенному политическому комитету по атомной энергии Конгресса США 30 декабря 1949 года отчете Комиссии по атомной энергии США о работах по проблеме водородной бомбы отмечено: «Уже в 1932 г. русские ученые наряду с другими предполагали, что при термоядерных реакциях может освобождаться огромное количество энергии». С этого же начинается изложение истории американской термоядерной программы в докладе Объединенного политического комитета по атомной энергии Конгресса США «Политика и прогресс в программе разработки водородной бомбы», датированном 1 января 1953 года[647]647
Гончаров Г. А. Термоядерный проект СССР: предыстория и десять лет пути к водородной бомбе. – В кн.: История советского атомного проекта: документы, воспоминания, исследования. Вып. 2. СПб., 2002. С. 55.
[Закрыть].
Первые позитивные результаты исследований в этой области, явившиеся достижением отечественной науки, были достигнуты в 1932 году К. Д. Синельниковым и А. К. Вальтером в Украинском физико-техническом институте на установке, в создании которой участвовал и И. В. Курчатов. Их результаты обсуждались тогда на страницах центральных изданий СССР и на Курчатовском семинаре[648]648
Правда. 1932. 22 октября.
[Закрыть]. Дальнейшие опыты в УФТИ по исследованию ядра лития предполагалось развернуть на строящейся там более мощной установке[649]649
Павленко Ю. В., Ранюк Ю. Н., Храмов Ю. А. «Дело УФТИ». 1935–1938. Киев, 1998. С. 15.
[Закрыть]. Но с началом Великой Отечественной войны все исследования советских ученых по проблемам физики атомного ядра были прекращены.
Первые краткие сообщения об исследованиях по термоядерной реакции[650]650
У истоков советского атомного проекта: роль разведки, 1941–1946 гг. // ВИЕТ. 1992. № 3. С. 123–124.
[Закрыть] появились у Курчатова и других деятелей советского атомного проекта в числе сведений о новых типах атомных бомб в США, с полученной в феврале 1945 года по каналам разведки из Лондона информацией от Клауса Фукса. Фукс оценивал это новое направление работ как бесперспективное в ближайшем будущем, так как оно требовало очень длительной разработки. Спустя месяц информация из Нью-Йорка подтвердила, что в Лос-Аламосской лаборатории под руководством Э. Теллера ведутся работы по «сверхбомбе».
Своими взглядами на возможность термоядерной реакции поделился в письме Курчатову 22 сентября 1945 года известный физик Яков Ильич Френкель. Не будучи привлеченным к участию в работах по атомному проекту и поэтому не зная, что Курчатов уже имеет информацию о ведущихся в США исследованиях по созданию водородной бомбы, Френкель сообщал, что его соображения возникли после беседы с Жолио-Кюри в июне 1945 года в Москве, а также после его анализа информации из иностранной прессы и радио[651]651
Гончаров Г. А. Хронология основных событий истории создания водородной бомбы в СССР и США. – В кн.: Международный симпозиум «Наука и общество: история советского атомного проекта». T. 1. С. 237.
[Закрыть]. Не дождавшись ответа от Курчатова, Френкель опубликовал свои соображения в журнале «Природа»[652]652
Френкель Я. И. Атомная энергия и ее освобождение // Природа. 1946. № 5. С. 7.
[Закрыть]. Поступала информация и из других источников[653]653
Из воспоминаний Л. Р. Квасникова, записанных на видео Н. Н. Кузнецовым и Р. В. Кузнецовой.
[Закрыть]. Фактически повторилась ситуация 1942 года, когда по разным каналам настойчиво приходили сведения о разработке атомного оружия за границей. Но теперь, в 1945 году это была информация о сверхбомбе, то есть о термоядерном оружии.
Для обработки поступающих сведений и их представления на заседания Технического совета в составе Специального комитета 28 сентября 1945 года было создано Бюро № 2[654]654
Атомный проект СССР. Т. 2. Кн. 1. С. 29, 30.
[Закрыть]. Как руководитель Технического совета Курчатов участвовал в работе этого бюро. Б. Л. Ванников вспоминал: «В то время было очень важно собрать максимальную информацию об американских разработках по бомбе. Было известно, что Нильс Бор относится к нам благожелательно… Решили послать к нему человека с поручением. И. В. Курчатов составил вопросник, его вручили доверенному человеку… И потом его отправили в Копенгаген. Встреча состоялась. Бор ответил на большинство вопросов… Ответы были изучены и использованы в работе»[655]655
Курчатов в жизни. С. 477.
[Закрыть]. Встречи сотрудника Берии Я. П. Терлецкого с Н. Бором состоялись 14 и 16 ноября 1945 года[656]656
Терлецкий Я. П. Операция «Допрос Нильса Бора» // ВИЕТ. 1994. № 2. С. 21–44.
[Закрыть]. На вопрос о реальности работ по созданию сверхбомбы Нильс Бор ответил весьма уклончиво: «Я думаю, что разрушающая сила уже изобретенной бомбы достаточно велика, чтобы смести с лица Земли целые нации. Но я был бы рад открытию сверхбомбы, так как тогда человечество, быть может, скорее бы поняло необходимость сотрудничества. По существу же я думаю, что эти сообщения не имеют под собой достаточной почвы. Что значит сверхбомба? Это или бомба большего веса, чем уже изобретенная, или бомба, изготовленная из какого-то нового вещества… Первое возможно, но бессмысленно, так как, повторяю, разрушительная сила бомбы и так очень велика, а второе, я думаю, что нереально»[657]657
Советский атомный проект. Конец атомной монополии. Как это было/ Под ред. Е. А. Негина. Нижний Новгород; Арзамас-16, 1995. С. 29.
[Закрыть].
Ответ Бора не убедил Курчатова и руководителей советского атомного проекта в том, что сообщения о работах в США по сверхбомбе можно оставить без внимания. К тому времени они располагали уже не только краткой информацией об исследованиях в данном направлении, но и другими материалами, отражавшими ранние подходы в США к проблеме создания сверхбомбы. Так, К. Фукс передал 19 сентября 1945 года материал с конспектом лекций Э. Ферми по проекту водородной бомбы США, с которыми нобелевский лауреат выступал в 1945 году перед учеными Лос-Аламосской лаборатории[658]658
О создании первой отечественной атомной бомбы // УФН. 2001. Т. 171. Вып. 79. С. 238; Атомный проект СССР. Т. 1. Ч. 1. С. 1098; Там же. Т. 2. Кн. 1. С. 904–905.
[Закрыть].
17 декабря 1945 года Курчатов впервые вынес на обсуждение Технического совета вопрос о возможности осуществления термоядерной реакции. Выступил и Я. Б. Зельдович с докладом «О возможности возбуждения реакции в легких ядрах», подготовленным совместно с И. И. Гуревичем, И. Я. Померанчуком и Ю. Б. Харитоном. Конкретных решений по созданию сверхбомбы Техсовет не принимал. Докладчикам было поручено экспериментально измерить сечения реакции на легких ядрах[659]659
Гончаров Г. А. К истории создания советской водородной бомбы // УФН. 1997. Т. 167. № 8. С. 903, 904; Бюллетень по атомной энергии. 2/2003. С. 21.
[Закрыть]. Документальных свидетельств, что группа Зельдовича в 1945 году при подготовке доклада заимствовала идеи Ферми, не обнаружено. Несмотря на совпадение советских подходов с материалами американского физика «по трем нетривиальным моментам», как выразился известный физик-ядерщик, участник и исследователь советского атомного проекта Г. А. Гончаров, доклад Зельдовича отличается от лекций Ферми совокупностью оригинальных предложений и представлений о ходе термоядерной реакции. В их первом исследовании уже виден собственный, весьма эффективный путь создания отечественной водородной бомбы[660]660
Бюллетень… С. 68.
[Закрыть].
Разведданные о проводимых в США работах по водородной бомбе поступали в 1946–1948 годах. Даже в открытой зарубежной печати появились публикации. Их авторы (в том числе и Э. Теллер) прямо говорили, что следует ожидать появления принципиально нового сверхмощного ядерного оружия. Некоторые историки советского атомного проекта расценивают эти публикации «как подталкивание Советского Союза к ответным действиям, на которые можно было бы ссылаться, ища поддержку работам по сверхбомбе в США»[661]661
Гончаров Г. А. Термоядерный проект СССР. С. 74.
[Закрыть].
В поступающей с Запада информации Курчатов видел прежде всего научно-техническую сторону проблемы. 31 декабря 1946 года он писал министру госбезопасности В. С. Абакумову: «Материалы, с которыми меня сегодня ознакомил т. Василевский, по вопросам… американской работы по сверхбомбе… по-моему, правдоподобны и представляют большой интерес для наших отечественных работ»[662]662
У истоков советского атомного проекта… // ВИЕТ. 1992. № 3. С. 130.
[Закрыть]. К. Фукс после ареста в своем признании в ФБР сказал, что в 1947 году советская разведка просила его передавать любую информацию, какую он мог бы получить о «тритиевой бомбе»[663]663
Холловэй Д. Указ. соч. С. 386.
[Закрыть].
Между тем отношения СССР с США и Англией продолжали ухудшаться. 3 марта 1946 года Черчилль произнес в Вестминстерском колледже в Фултоне (штат Миссури) свою знаменитую речь, положившую начало холодной войне. Смысл ее сводился к тому, что поскольку СССР является главной угрозой безопасности и свободе всех народов, человечество должно объединиться под «англо-американским» флагом и силой ликвидировать эту угрозу. В марте 1947 года США приняли «доктрину Трумэна», фактически приняв за основу план Черчилля по подготовке к войне. СССР окружался кордоном из авиационных и военно-морских баз, США открыто публиковали схемы атомных атак[664]664
Новое время. 1980. № 8. С. 28–29.
[Закрыть], холодная война грозила перейти в «горячую», атомную[665]665
Там же. См. также: Александров А. П. Выступление на юбилейном «Курчатовском» ученом совете 12 января 1983 года (запись автора).
[Закрыть]. В директиве № 432/д от 14 декабря 1945 года были указаны в качестве целей атомных бомбардировок около 20 советских городов: Москва, Горький, Куйбышев, Свердловск, Новосибирск, Омск, Саратов, Казань, Ленинград, Баку, Ташкент, Нижний Тагил, Магнитогорск, Пермь, Тбилиси, Новокузнецк, Иркутск, Ярославль.
Уже к концу 1945 года США имели 196 атомных бомб. В 1949 году был разработан план атомной войны против СССР под названием «Дропшот». Военные действия планировались между 1949 и 1957 годами. В американских кругах продолжали гадать: когда же Россия создаст атомную бомбу? Руководитель Манхэттенского проекта генерал Гровс в докладе сенату в 1945 году отвел русским на решение задачи 15–20 лет[666]666
Там же.
[Закрыть]. В 1948 году в американском журнале «Лук» появились две статьи, авторы которых Д. Хоггертон и Э. Рэймонд утверждали, что русским понадобится всего шесть лет, и отмечали, что потребуются невероятные усилия, ибо в СССР нет промышленности, сложного и точного оборудования и приборов для изготовления всего необходимого для создания атомной бомбы[667]667
Хоггертон Д., Рэймонд Э. Когда Россия будет иметь атомную бомбу. М., 1948. С. 12–13.
[Закрыть]. Прогнозы оказались ошибочны в сроках, но верны в том, что проблема в СССР решалась действительно ценой невероятных усилий. Политический климат способствовал усилению работ в Лаборатории № 2.
Хотя в этот период основные силы советских физиков были сосредоточены на разработке первой атомной бомбы, Курчатов считал необходимым расширение исследований в области термоядерной реакции. По этой проблеме работали Н. Н. Семенов, К. Д. Синельников, С. З. Беленький и другие участники атомного проекта. 3 ноября 1947 года Научно-технический совет ПГУ заслушал и одобрил на заседании отчет С. П. Дьякова, Я. Б. Зельдовича и А. С. Компанейца «К вопросу об использовании внутриатомной энергии легких элементов»[668]668
Гончаров Г. А. Термоядерный проект СССР. С. 76.
[Закрыть]. Во главе с Зельдовичем эта группа ученых продолжила исследования по проблеме термоядерной реакции. Внимание руководителей советского атомного проекта к проблеме водородной бомбы резко возросло после получения очередной информации, переданной К. Фуксом в Лондоне в марте 1948 года, которая была воспринята Берией как материал исключительной важности.
Сам Фукс невысоко оценивал эту информацию, переданную русским. На допросе в ФБР он сказал, что «его информация по работе над водородной бомбой в Соединенных Штатах ко времени его возвращения в Англию… давала скорее искаженную картину»[669]669
Холловэй Д. Указ. соч. С. 386.
[Закрыть]. Не исключено, что этим он пытался смягчить неизбежное наказание. Но, как бы там ни было, его информация сыграла большую стимулирующую роль в развитии дальнейших советских исследований в данном направлении. 23 апреля 1948 года Берия поручил Ванникову, Курчатову и Харитону тщательно проанализировать поступившие материалы и срочно дать свои «конкретные предложения по следующим вопросам: какие исследования, проекты и конструкторские работы, кому персонально и в какой срок следует поручить в связи с новыми данными, имеющимися в материалах… о конструкции сверхмощной атомной бомбы и новых типах атомных бомб; кому персонально и в какие сроки должна быть поручена работа по проверке полученных данных (доступными нам методами); какие поправки (в смысле ускорения) надо внести в принятый план научно-исследовательских и проектных работ на 1948 год в связи с получением новых данных»[670]670
Гончаров Г. А. К истории создания советской водородной бомбы. С. 906.
[Закрыть].
5 мая 1948 года Берии были представлены заключения от Харитона и второе – совместное Ванникова и Курчатова. Ориентированный в первую очередь на вопросы конструкции водородной бомбы, Харитон отметил: «В результате рассмотрения старых и последних материалов получается впечатление, что после длительных поисковых работ теоретического и экспериментального характера нащупаны основы конструкции… Было бы целесообразным теперь же приступить к составлению эскизного проекта сверхбомбы»[671]671
Там же.
[Закрыть].
Ванников и Курчатов пришли к выводу, что «принципиальные соображения о роли трития… частиц и квантов при передаче взрыва дейтерию являются новыми. Эти материалы представляют ценность в том отношении, что они помогут Я. Б. Зельдовичу в его работах по сверхбомбе, выполняемых согласно утвержденному Первым главным управлением плану»[672]672
Там же.
[Закрыть]. Они подчеркнули, что материалы, полученные разведкой, помогут ускорить уже развернувшиеся в СССР научно-исследовательские работы в этой области. И представили конкретный план теоретических исследований, указав сроки и привлекаемые институты АН СССР к решению «наиболее актуальных теоретических вопросов сверхбомбы». С целью придания работам практической направленности они также предложили создать в КБ-11 конструкторскую группу по разработке дейтериевой сверхбомбы, поручив ей разработать эскизный проект к 1 января 1949 года[673]673
Атомный проект СССР. Т. 2. Кн. 1. С. 283–287.
[Закрыть].
Таким образом, Курчатов и все руководство советского атомного проекта, еще не завершив задачи по созданию первой атомной бомбы, в стремительном темпе разворачивали работы по проблеме термоядерного оружия. Спустя месяц, 5 июня 1948 года, вопрос о водородной бомбе был вынесен на обсуждение Спецкомитета. В основу принятого проекта правительственного постановления легли предложения Б. Л. Ванникова, И. В. Курчатова и Ю. Б. Харитона. О понимании руководством страны всей важности поставленной проблемы свидетельствует тот факт, что уже через пять дней, 10 июня 1948 года, Сталин утвердил постановление Совета министров СССР № 1989–773сс/оп «О дополнении плана работ КБ-11» новыми соответствующими задачами[674]674
Там же. С. 494–495; Т. 3. Кн. 1. С. 120–121.
[Закрыть]. Постановление обязывало КБ-11 осуществить до 1 января 1949 года (то есть в течение полугода) теоретическую и экспериментальную проверку данных о возможности создания нескольких новых типов атомных бомб (РДС-3, РДС-4 и РДС-5), а до 1 июня 1949 года – проверку сведений о возможности осуществления водородной бомбы, получившей индекс РДС-6, и подготовить ее эскизный проект. С этой целью в КБ-11 создавалась специальная группа из двадцати человек – десяти научных сотрудников и десяти конструкторов. На совещании с сотрудниками КБ-11 6 июня 1949 года они определили конкретные важнейшие организационные мероприятия и направления дальнейших исследований по РДС-6. Для организации этих работ Курчатов с Ванниковым выехали в Арзамас-16, дав поручения по разработке технологии получения веществ для создания РДС-6 – трития, лития-6 и дейтерида урана[675]675
Там же.
[Закрыть].
После испытаний первой советской атомной бомбы интенсивность работ по созданию термоядерного оружия многократно возросла, причем как в СССР, так и в США. Как пишет один из ближайших сотрудников И. В. Курчатова И. Н. Головин: «Все (после испытания. – Р. К.) рвутся в отпуск, которого не было уже пять лет. Но, прежде чем отпустить на заслуженный отдых, Курчатов задерживает всех на неделю, дает улечься волнению и нацеливает на следующий этап – создание водородной бомбы»[676]676
Головин И. Н. Кульминация. М., 1989. С. 21.
[Закрыть]. Сам Курчатов вернулся к этой работе сразу же после двухмесячного отпуска. Разработка водородной бомбы получила теперь высший приоритет в Советском Союзе.
В США после испытания советской бомбы, как и следовало ожидать, была развернута мощная антисоветская кампания, результатом которой стало заявление президента Г. Трумэна 31 января 1950 года, сделанное им по рекомендации Совета национальной безопасности: «Как главнокомандующий вооруженными силами, я несу ответственность за то, чтобы наша страна была способна защитить себя от любого возможного агрессора. В соответствии с этим я дал указание Комиссии по атомной энергии продолжать работу над всеми видами атомного оружия, включая так называемую водородную и сверхбомбу»[677]677
Гончаров Г. А. Термоядерный проект СССР. С. 96.
[Закрыть].
Ответным шагом советской стороны стали решения, принятые на совещании Спецкомитета 4 февраля 1950 года. Берия на нем доложил выработанные Курчатовым и его командой мероприятия по обеспечению разработки РДС-6. Совещание обязало «т.т. Ванникова (созыв), Курчатова, Завенягина, Славского, Харитона, Мещерякова, Павлова и Зернова в 5-дневный срок представить в Специальный комитет отчет о ходе работ по разработке РДС-6 и проект решения Правительства, предусматривающий план работ по созданию РДС-6 и мероприятия, обеспечивающие выполнение этого плана»[678]678
Атомный проект СССР. Т. 3. Кн. 1. С. 245–246.
[Закрыть].
Через четыре дня, 9 февраля, в соответствии с данным решением в Спецкомитет были представлены отчеты А. Д. Сахарова «Водородная бомба с использованием дейтерия, лития, урана-238 (многослойный заряд)» и Я. Б. Зельдовича «Водородная дейтериевая бомба»[679]679
Там же. С. 249–257.
[Закрыть]. В них освещался ход работ по двум принципиально различным направлениям. На следующий день, 10 февраля 1950 года, в адрес Берии поступило письмо Курчатова, Ванникова, Завенягина, Харитона и Павлова о работах по РДС-6[680]680
Там же. С. 258–260.
[Закрыть]. В нем кратко объяснялись суть водородной бомбы и ее принципиальное отличие от атомной (плутониевой). Отмечалось, что расчеты, проводившиеся с 1946 года «сначала т.т. Зельдовичем, Гуревичем, Померанчуком и Харитоном, а затем Таммом, Сахаровым, Гинзбургом и Беленьким, а также Зельдовичем и Дьяковым», позволяют сделать заключение «о возможности создания водородной атомной бомбы». Но окончательное подтверждение этому «может быть получено только после выполнения уточненных расчетов, поручаемых академику Ландау». Большие надежды авторы письма возлагали на А. Д. Сахарова. «Кандидат физико-математических наук т. Сахаров, – писали они, – предложил оригинальную схему конструкции водородной бомбы с многослойным зарядом… взрыв (которого) может в 100–1000 раз превосходить по мощности взрыв плутониевой бомбы».
Важнейшим вопросом в решении проблемы водородной бомбы Курчатов считал организацию производства трития и строительство для этой цели специального атомного реактора. «Разработка и постройка такого агрегата, – указывали авторы письма, – потребует проведения большого объема научно-исследовательских и расчетно-конструкторских работ и займет не менее 2 лет». В развитие этого письма 17 февраля они представили Берии докладную записку более расширенного содержания[681]681
Атомный проект СССР. Т. 3. Кн. 1. С. 274–280.
[Закрыть]. Эти два документа легли в основу проектов двух постановлений Совмина СССР, одно из которых ставило задачи по конструированию водородной бомбы, второе – по производству для нее ядерного горючего (трития). 26 февраля 1950 года оба проекта с сопроводительным письмом Берии поступили на утверждение Сталину[682]682
Гончаров Г. А. Термоядерный проект СССР. С. 97–98.
[Закрыть]. В сопроводительном письме к проекту шла речь об обстановке, в которой проходило принятие решения о создании советской водородной бомбы, указаны фамилии видных советских ученых, занятых проблемой, и трудности ее решения:
«Товарищу Сталину И. В.
<…> В настоящее время в США и других зарубежных странах поднята большая сенсация вокруг водородной сверхбомбы. Наши ученые физики и конструкторы, которых я собирал (тт. Курчатов, Харитон, Щелкин, Мещеряков, Тамм, Сахаров, Зельдович и др.), на основании предварительных данных исследований, начатых… по заданию Специального комитета, считают, что:
1. Теоретически возможно для получения атомного взрыва использовать кроме плутония и урана-235 также тяжелый водород (дейтерий)… который не существует в природе и может быть получен лишь в атомных котлах.
2. Практическое осуществление конструкции водородной бомбы связано с большими трудностями, а именно:
а) Ввиду того, что имеющиеся у нас научные сведения в данной области совершенно недостаточны, необходимо провести предварительные весьма сложные научно-теоретические расчетные и экспериментальные исследования… Для проведения этой работы, по мнению наших ученых, потребуется около 1,5–2 лет.
б) Придется решить новую чрезвычайно сложную технически и дорогую по затратам проблему производства трития.
Получение трития в количествах нескольких сот граммов в год возможно при условии сооружения специального атомного котла, для которого необходимо, в свою очередь, построить новый атомный обогатительный завод и произвести 5–6 тонн урана-235… Разработка и постройка такого котла потребуют проведения большого объема работ. Капитальные затраты, связанные с организацией производства трития, ориентировочно определяются в 6 млрд. рублей. Однако, учитывая, что в руках наших врагов может оказаться новое весьма эффективное оружие, мы считаем необходимым и возможным, несмотря на указанные трудности, организовать научные и практические работы по созданию конструкции водородной бомбы и производству нужных для этого материалов (трития, дейтерия, лития-6).
Представляю на Ваше утверждение разработанные Специальным комитетом совместно с нашими физиками и конструкторами (тт. Курчатовым, Харитоном, Щелкиным, Зельдовичем, Таммом, Сахаровым) проекты постановлений „О работах по созданию водородной бомбы“ и „Об организации производства трития“.Указанными проектами предусматривается:
1. Организовать работы по созданию водородной бомбы в 2-х вариантах. <…> 2. Провести в 1950–1951 гг. необходимые исследовательские и проектные работы и параллельно в течение 1950–1952 гг. строительство необходимых атомных предприятий по производству трития на мощность 1,5 кг трития в год.
Прошу Вас рассмотреть и утвердить эти проекты. 26.II.50 г. Л. Берия»[683]683
Атомный проект СССР. Т. 3. Кн. 1. С. 281–282.
[Закрыть].
Сталин выполнил просьбу Берии, подписав проекты в тот же день, 26 февраля 1950 года. Постановление № 827–303сс/оп «О работах по созданию РДС-6»[684]684
Там же. С. 283–287.
[Закрыть] обязывало ПГУ при Совмине, Лабораторию № 2 и КБ-11 произвести расчетно-теоретические, экспериментальные и конструкторские работы по созданию бомбы в двух вариантах – РДС-6с и РДС-6т. В первую очередь предписывалось заняться изделием РДС-6с с добавкой трития и изготовить первый экземпляр его в 1954 году мощностью 1 миллион тонн тротилового эквивалента и весом бомбы до пяти тонн. Как видно из постановления, ранее введенный для обозначения водородной бомбы индекс РДС-6 теперь стал использоваться в двух вариантах: РДС-6с – «слойка» (принцип, предложенный А. Д. Сахаровым) и РДС-6т – «труба», где за основу принимались сведения К. Фукса.
Научным руководителем работ по обоим вариантам бомбы был назначен Ю. Б. Харитон, его первым заместителем – К. И. Щелкин, заместителем по изготовлению РДС-6с – И. Е. Тамм, заместителем по РДС-6т – Я. Б. Зельдович. В отношении РДС-6т предписывалось организовать расчетно-теоретические, экспериментальные и конструкторские работы с целью выяснить возможность детонации. Работы разворачивались в Арзамасе-16.
С расширением задач по представлению Курчатова НТС КБ-11 был пополнен учеными-специалистами по РДС-6. До принятия рассматриваемого постановления Совмина в его состав входили: И. В. Курчатов – председатель, Ю. Б. Харитон – заместитель председателя, А. С. Александров, В. И. Алферов, А. А. Бочвар, Н. Л. Духов, Я. Б. Зельдович, П. М. Зернов, К. И. Щелкин. Дополнительно были включены Л. Д. Ландау, М. Г. Мещеряков, Н. И. Павлов, А. Д. Сахаров, И. Е. Тамм, Г. Н. Флеров[685]685
Там же. Т. 2. Кн. 1.С. 608.
[Закрыть]. Был увеличен на семь человек и штат расчетно-теоретической группы Ландау в Институте физических проблем[686]686
Там же. Т. 3. Кн. 1.С. 287.
[Закрыть].
Хотя распоряжением Совмина СССР № 8299-рс от 6 июня 1950 года КБ-11 из Лаборатории № 2 передавалось в непосредственное ведение ПГУ, руководящая роль Курчатова сохранилась в полной мере. 18 июня 1950 года Научно-технический совет КБ-11 под председательством Курчатова рассмотрел ход работ по РДС-6с и РДС-6т. На нем обсуждался еще и третий, альтернативный вариант создания атомной бомбы мощностью в несколько сотен тысяч тонн тротила – на основе техники взрывной химической имплозии. По предложению, возникшему в КБ-11 в начале 1950 года, были обсуждены результаты расчетов, показывающих, что этим путем можно сравнительно быстро создать бомбу в 50–100 раз мощнее, чем РДС-1. Несмотря на повышенный расход активных делящихся материалов, такая бомба представлялась вполне конкурентоспособной с РДС-6с. Получившая индекс РДС-7, эта бомба разрабатывалась до первой половины 1953 года. В отличие от США, доведших подобную разработку до полигонного испытания, РДС-7 испытана не была. Совет отметил, что разработка мощной атомной бомбы не может заменить разработку водородных РДС-6с и РДС-6т, потому что эти разработки, помимо получения большой мощности, должны ответить на вопрос: возможно ли использовать в бомбах ядерную энергию легких элементов и получить в перспективах «изделия» почти неограниченной мощности? Это решение вместе с ранее принятым постановлением Совета министров СССР от 26 февраля 1950 года № 827–303сс/оп окончательно открыло дорогу РДС-6с («слойке») в килотонном диапазоне мощности, что обеспечило создание в будущем значительно более эффективной термоядерной бомбы двухступенчатой конструкции и позволило выиграть время в соревновании с США[687]687
Гончаров Г. А. Хронология основных событий. С. 246; Он же. Основные события истории создания водородной бомбы в СССР и США // УФН. 1999. Т. 166. № 10. С. 1101.
[Закрыть].
17 декабря 1950 года Курчатов рассмотрел представленный Ю. Б. Харитоном «Краткий отчет о состоянии работ по изделиям типа РДС-6». Удовлетворенный ходом работ по «слойке», он подробно остановился на анализе технических сложностей, связанных с разработкой РДС-6т[688]688
Атомный проект СССР. Т. 3. Кн. 1. С. 333–339.
[Закрыть], из которых выделил «малую мощность механического завода, острый недостаток жилья, недостаточное количество конструкторских и вычислительных кадров, отсутствие мощностей у наших смежников»[689]689
Там же. С. 333.
[Закрыть].
Ознакомившись с отчетом, Курчатов вместе с А. П. Завенягиным и Н. И. Павловым поднял вопрос об активизации работ по РДС-6т, обратившись в январе 1951 года с письмом к Берии, который в это время весьма осторожно относился к перспективам создания водородной бомбы. Так, 26 марта 1951 года, спустя более года после принятия постановления Совета министров СССР по этому вопросу, он, в представленном И. В. Сталину отчете «О ходе выполнения заданий Правительства о развитии атомной промышленности СССР» писал: «Проводятся также исследования по выяснению возможности создания водородной бомбы. Эта задача потребует в 1951–1952 годах большого объема вычислительных и весьма сложных экспериментальных работ»[690]690
Гончаров Г. А. Термоядерный проект СССР. С. 107.
[Закрыть]. Берия дал ход письму Курчатова, Завенягина и Павлова от 27 января 1951 года, с проектом постановления Совета министров СССР «О работах по РДС-6т», принятым затем 9 мая 1951 года под № 1552–774сс/оп[691]691
Атомный проект СССР. Т. 3. Кн. 1. С. 397–403.
[Закрыть]. В нем предусматривалось значительно усилить расчетно-теоретические, экспериментальные и научно-исследовательские работы по проектированию водородной бомбы варианта «труба» (РДС-6т). Оно обязывало ПГУ при Совете министров СССР (тт. Ванникова, Завенягина, Курчатова, Харитона) организовать параллельно работам по РДС-6т Института физических проблем расчетно-теоретические работы в Математическом институте АН СССР под руководством академика М. В. Келдыша и в Лаборатории «В», тогда Физико-энергетическом институте под руководством члена-корреспондента АН УССР Д. И. Блохинцева[692]692
Там же. С. 397–398.
[Закрыть]. На основе этого постановления был проведен огромный комплекс работ, в итоге напрасных, приведших к тупиковому результату. Поэтому ввиду бесперспективности все работы по РДС-6т были в конце 1953 года прекращены. Дэвид Холловэй утверждает, что этот «проект, разрабатываемый группой Зельдовича… был явно инспирирован разведывательными данными о ранней работе Теллера… он вел в никуда»[693]693
Холловэй Д. Указ. соч. С. 404.
[Закрыть]. Но было бы наивно полагать, что вся поступающая к Курчатову развединформация посылалась с благими намерениями и что при осуществлении грандиознейшего атомного проекта можно было избежать ошибок и просчетов – они имели место и в СССР, и в США. Американские ученые, ведя работы по схеме типа «труба» с 1946 года, убедились в их бесперспективности в 1950 году[694]694
Харитон Ю. Б., Адамский В. Б., Смирнов Ю. Н. О создании советской водородной (термоядерной) бомбы // Наука и общество… С. 206.
[Закрыть], советские – в 1953 году.
Не менее важной, чем непосредственное конструирование водородной бомбы по тому или иному варианту, являлась проблема получения ядерного горючего для нее. Эта тема является одной из малоисследованных в истории советского атомного проекта. Проектирование и строительство соответствующих промышленных предприятий началось по постановлению Совмина СССР от 26 февраля 1950 года «Об организации производства трития»[695]695
Атомный проект СССР. Т. 3. Кн. 1. С. 281–282.
[Закрыть]. Сразу же потребовалось провести большой комплекс опытно-экспериментальных работ. В связи с этим Курчатов выступил инициатором создания опытного уран-графитового реактора, предназначенного для отработки технологии получения трития, и совместно с Н. А. Доллежалем разработал основные технические требования к сооружению, свидетельствующие о перспективно-стратегическом мышлении авторов и о их заботе о безопасности персонала:
«3. Реактор предназначен для проведения экспериментальных работ и… должен предусматривать возможность работать как промышленный…
10. Загрузка и разгрузка каналов должна быть предусмотрена сверху краном с дистанционным управлением.
11. В целях предохранения… персонала реактор должен иметь верхнюю и боковую защиту, гарантирующую абсолютную безопасность работ».
С целью проверить как можно больше элементов и параметров сооружения, с тем чтобы недостаточно надежные блоки и агрегаты безжалостно заменять конструкциями нового типа и из другого материала[696]696
Габараев Б. А., Киселев Г. В., Лысиков Б. В., Пичугин В. В. История создания первого в СССР промышленного уран-графитового реактора «А» комбината 817 (в документах). М., 2009. С. 420 и др.
[Закрыть], Курчатов требовал выносить на обсуждение специалистов ЛИПАН (Лаборатории измерительных приборов Академии наук) и НИИхиммаш все вопросы, возникающие в ходе конструирования опытного реактора «АИ».
Обеспечивая официально научное руководство работами по реактору «АИ», Игорь Васильевич помимо своих прочих обязанностей повседневно занимался проблемой, от которой зависели как сроки, так и окончательный результат проекта водородной бомбы. Примечателен такой факт, свидетельствующий о его исключительной роли в создании всех типов реакторов. При обсуждении в ПГУ представленного Курчатовым «Сводного плана работ по атомным реакторам» сотрудники НТС в инициативном порядке предложили включить в него отдельным разделом тему А-5 «Работы по агрегату „АИ“ (научный руководитель И. В. Курчатов, заместитель научного руководителя А. П. Александров)»[697]697
Бюллетень по атомной энергии, 2/2003. С. 25.
[Закрыть]. На заседании НТС ПГУ 20 ноября 1950 года план Курчатова был принят с предложенным дополнением. На заседании Игорь Васильевич выступил с докладом, в котором представил теоретические положения и обобщения по проблеме ядерных реакторов. Он сопоставил и проанализировал оформленные данные об относительных теплотехнических характеристиках ядерного топлива для различных типов отечественных реакторов: «А», «МР», «АИ», «И», «АМ». Реактор «А» – это первый промышленный, пущенный лично Курчатовым в эксплуатацию на комбинате № 817 уран-графитовый «котел» по производству плутония; «МР» – экспериментальный реактор малой мощности, сооружаемый в ЛИПАН в Москве; «АИ» – тритиевый реактор промышленного типа, строительство которого планировалось на комбинате № 816; «АМ» – реактор первой в мире АЭС в Обнинске. Приведенный эпизод – лишь одно из свидетельств того, что Курчатов в полной мере сочетал в себе качества глубокого ученого-исследователя, теоретика и экспериментатора и вместе с тем наделенного незаурядным, редкостным даром организатора[698]698
Курчатов в жизни. С. 466.
[Закрыть]. Этот факт свидетельствует также, что, едва приступив к созданию водородного оружия, он уже предпринимал реальные шаги к использованию энергии атома в мирных целях, закладывал основы стратегической линии государства в данном направлении.
