Текст книги "Крёстный тесть"

Автор книги: Рахат Алиев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц)

Позже такой же сценарий повторится в узбекском Андижане, и об этих событиях будет говорить весь мир. А Нового Узеня как будто не существовало. Остались только безымянные могилы, месторасположение которых строго засекречено КНБ и МВД (архивы по указанию Президента уничтожены). Еще долго министр внутренних дел Сулейменов эксплуатировал на этой бойне со своим народом. Что он сам, якобы без Назарбаева, принял решение воевать с демонстрантами. Назарбаев до сих пор держит Сулейменова при себе. Ведь он с тех пор повязан кровью казахских демонстрантов, выходцев из западных регионов страны.

Но власть была напугана. В отличие от граждан, она знала все страшные подробности тех событий, и желание изолировать себя от народа укрепилось еще сильнее.

Однако настоящий страх пришел намного позже, когда новая столица уже возвела свои фортификационные сооружения на левом берегу Ишима. Сначала грянули цветные революции в Грузии и Украине. Сразу следом Аскар Акаев покидает президентский кабинет в митингующем Бишкеке. В Астане паника. Чем выше кабинеты, тем сильнее уверенность, что очередная цветная революция вот–вот охватит и наш Казахстан. Вот тогда президент не уставал повторять в узком кругу, что он был трижды прав, перенеся столицу в безопасное место.

И все–таки из Алма – Аты президента гнал не только страх. Еще ему досаждало все возрастающее чувство дискомфорта. Потому что здесь он не чувствовал себя защищенным не только от простых граждан, спешащих по своим делам по соседним улицам, но, что еще хуже ему досаждала местная элита. Приходилось тратить часы на утомительные разговоры со старейшинами, с интеллигенцией, с влиятельными людьми. И каждому приходилось давать какие–то обещания, а некоторые из них потом даже выполнять.

В таких условиях – одно название, что «авторитарный», I на самом деле даже непонятно, кто от кого зависит. И ведь не откажешь во встрече, нельзя обидеть уважаемого аксакала – уважаемого старейшину. По неписанным казахским законам – Старших нужно чествовать, с писателями общаться, родственников и земляков выслушивать. А все его визави от разговоров с высоким лицом только добавляли себе влияния, отщипывая по кусочку от пирога Его власти.

Этому нужно было положить конец. Но Алма – Ату не изменишь, здесь он всегда был бы в заложниках уже сложившейся клановой системы. Единственный выход – бежать, «в деревню, к тетке, в глушь, в Саратов». А вместе с собой увезти в эту глушь и столицу. А всю эту интеллигенцию, старейшин и уважаемых оставить позади, и пусть они друг с другом сколько угодно собираются.

Что было дальше, мы все знаем. Те, кому повезло больше, наблюдали за историей со стороны. Нам, государственным служащим, пришлось пережить ее на своей шкуре. Вы тоже в сорокаградусный мороз не могли открыть дверь дома, потому что ее придавило шквальным ветром? Вы тоже наслаждались качеством воды в душе, после которой автоматически становишься клиентом клиники «Hair Transplant»? Вы тоже поражались обслуживанием в этих ресторанах? Значит, это были мы с вами, те кто творил эту историю – ради того, чтобы один человек, наконец, почувствовал себя в комфорте и безопасности.

И он почувствовал. Теперь для уважаемого человека попасть в Астану, в высочайший кабинет – это уже исполнение мечты. А проделав такой путь в тысячу километров, он уже никаких наставлений давать не будет, как эно случалось раньше – он будет только благодарить «за наше счастливое детство». Ну, может быть, попросит под конец новую квартиру и стипендию «Болашак» для дочери, но это несложно, это можно помощникам поручить – если, конечно похвалы старейшины были достаточно изобретательны. А то ведь в последнее время всё сложнее что–то новое услышать – сплошные «великий хан», «отец нации» да «хозяин».

К президентскому дворцу нельзя подъехать на машине. Хотите попасть в наш Тадж – Махал – извольте выйти из авто и пройтись полкилометра пешком. Дождь, ветер – а вы терпите. Вам дают понять, что власть сакральна, она выше вас, вы не можете добраться до нее ни на такси, ни на своем персональном лимузине.

Вот теперь управлять этой страной – одно удовольствие. Астана уже достаточно фортифицирована, бюджет накачан нефтяными деньгами – можно ни на Запад не оглядываться, ни на своих граждан. И депутаты уже не спорят. Лучше того, они теперь сами соревнуются, кто быстрее и точнее предугадает желания владыки.

Он ведь их и не просил вписывать в конституцию строку, что два срока положены любому, кроме Него – первого неизменного президента. Он был даже против такой поправки. Но «независимые депутаты» все сделали сами, умницы. А потом пустили себе пулю в голову и самораспустились. Вот это порядок.

Вот это и есть Проект Астана в действии. Ради этого и закапывались в землю наши народные миллиарды.

Любой правитель, который пробыл на троне слишком долго и который забрал в свои руки слишком много власти, хочет верить, что он действительно Избранный и, непременно, Всевышним.

Он хочет верить, что народ действительно любит его так, как расписывает правительственная пресса и как поют придворные лизоблюды. Ему хочется войти в историю не тираном, а просветителем. Но поскольку надеяться на благодарность потомков – дело рискованное, он начинает строить себе памятники уже при жизни.

Наш правитель решил, что его пирамидой будет Астана. Он начал строить этот город как крепость, где чувствует себя за каменной стеной – он искренне уверовал, что строит для Казахстана свой Петербург. И что благодарные потомки будут с благодарностью вспоминать его имя каждый раз, как будут произносить название казахской Пальмиры, а его сравнивать с Петром Первым.

Разумеется, он назовет столицу своим именем уже при жизни. Вернее, он будет противиться этому – также, как сопротивлялся своему пожизненному президентству, – но и в этот раз ему не удастся остановить волну народного волеизъявления. Сначала выступит какой–нибудь заслуженный. Потом пойдет волна писем в «КазПравду» от народных писателей, надеющихся на очередную подачку из–за президентского забора. А потом соберется неподконтрольный парламент и проявит свою принципиальность.

Вот так появится на карте новое название – Нурсултан – Ата, например. Вопрос только в том, как долго оно на карте продержится. Понятно, что недолго, конечно.

Эта глава была написана ДО выступления Сата Токпак–баева. Как видите, сценарий уже начал приводиться в исполнение.

Такова судьба любого диктатора: он может контролировать пространство и быть всесильным правителем своей территории, но ему неподвластно время. Он может воздвигнуть себе памятники и вписать свое имя в учебники истории – но только на время своего правления. И он не сможет ни испугать, ни подкупить потомков так, как он делает это со своими современниками.

Потомки будут судить по заслугам. И они сами перепишут свои учебники – тирана назовут тираном, а борцам за свободу воздадут должное.

Поэтому настоящий вопрос в том, что делать с пирамидами Назарбаева, как только у руля нашей страны встанет «второй президент Казахстана». Сегодня в это даже сложно поверить, но такой день придет, и к нему стоит готовиться уже сегодня. Ведь обмануть биологические часы не удавалось еще ни одному диктатору.

За каждое удовольствие нужно платить, это нормально. Ненормально, когда за удовольствие одного человека расплачивается весь народ.

Здания не вырастают из земли, как грибы. Строительство всех этих Зажигалок, Ведер и Байтереков было оплачено каждым гражданином из своего кармана. Вы верите в зарубежные фонды, которые финансируют строительство Астаны? Верите, что средства приходят от арабских принцев?

Сначала деньги выводятся из страны, и только затем часть из них возвращается, чтобы быть израсходованной на очередные архитектурные идеи нашего президента. Любой человек, который провел в своей башне из слоновой кости слишком долгое время, начинает считать каждую свою мысль гениальной. Тем более, что его уверяет в этом стройный хор придворных лизоблюдов и ковровой прессы.

Туркменбаши – покойный лидер Туркменистана собирался рыть озеро в пустыне. Крестный Тесть придумал накрыть часть Астаны стеклянным колпаком. Такие люди не знают слова «нет». И с годами просто превращаются в капризных разбалованных малышей.

Чего на самом деле стоят гениальные архитектурные идеи нашего президента (причем слово «стоят» приходится употребить в буквальном значении)? Любая постройка на акмолинской земле стоит двойных денег. Потому что фундамент, какой можно заложить в городе Шымкенте, здесь не пойдет – его нужно укреплять, а сваи забивать на такую глубину, чтобы они достали до твердых пород.

Но возвести здание – это только начало трат. Дальше начинаются постоянные расходы на его поддержание. Протопить квартиру в Астане стоит вдвое дороже, чем в Алма – Ате. И эти расходы государство с удовольствием перекладывает на жителей, которые платят за удовольствие жить в этом бессмысленном городе двойные коммунальные тарифы.

Но настоящйю цену за эту авантюру предстоит платить следующим поколениям. Например, в 2008 году в бюджет города Астана поступило из госбюджета республики 222 млрд. тенге. Именно они будут расплачиваться своим здоровьем и своими судьбами за непостроенные больницы, школы, детские сады и институты, за разваленную сельскую медицину, за пришедшую в негодность инфраструктуру городов, за разоренную социальную инфраструктуру во всех других регионах Казахстана. Этот список можно продолжать бесконечно.

В то время, как человек, почувствоваший себя Великим Казахским фараоном, строил свою пирамиду, остальная страна медленно приходила в запустение. Классический сценарий из учебника истории.

В условиях углубляющегося финансового кризиса Казахстану грозит резкий рост социальной напряженности, который может привести к резкому разделению народа на богатых и бедных. По данным ООН, около четверти населения республики (из 16 милионов) живет в бедности.

В Аргентине, когда был обьявлен дефолт, долгов было 128 млрд. долларов США, а ВВП 256 млрд. долларов США или 50 % от ВВП. На Украине долгов 111 млрд. долларов США и ВВП – 333 млрд. долларов США или 33 % ВВП, и ей предсказывают дефолт. Но у нас в Казахстане внешних долгов более 105,5 млрд. долларов США, а ВВП около 135 млрд. долларов США или 80 % ВВП, и вроде дефолт не предвидится. Так ли это на самом деле? Покажет время.

Что нам делать с Астаной?

Конечно, столицу нужно возвращать. Страна должна управляться из ее интеллектуального центра, а не из отстроенных в степи люксовых башен. Если рассматривать власть как раздачу национальных ресурсов и сбор дани, тогда подходят и астанинские укрепления. Если руководство – это просто отдача распоряжений послушной безголосой массе, то это можно делать на манер Чаушеску, воздвигшего себе крепость посреди нищего Бухареста (аналогия невеселая, но что поделаешь).

Но если власть – это ответственность за управление страной, возложенная гражанами на избранных ими руководителей, тогда крепости не годятся. Если цель власти – не личное обогащение, а приумножение национальных богатств, модернизация экономики, развитие системы социальной защиты, поддержание и развитие инфраструктуры и так далее, и так далее, то центр управления должен располагаться в настоящей столице.

Это в Германии можно перевезти Hauptstadt в любую деревню, потому что вся страна охвачена одинаковой инфраструктурой – повсюду есть широкополосный Интернет, проложены дороги, каждый час ходят поезда. Переезд не означает для чиновника переселения на другую планету.

У нас же отсутствие такой структуры умножается на расстояния. В итоге наши коридоры власти начинают напоминать детский сад или инкубатор – средний возраст работников опустился уже годам к двадцати пяти. Потому что свежий выпускник института легче согласится паковать чемоданы, чем сорокалетний специалист. Да и выпускник сначала проверит все вакансии в частных компаниях, включая сотни западных представительств, и только потом отправится на государственную службу.

А для государственного управления молодость – это не всегда главное из качеств. Еще ценится опыт, который можно приобрести только за долгие годы кропотливой работы в избранной сфере – за пределами правительственного комплекса.

Осталось ли в Алма – Ате место для правительства? А куда оно могло исчезнуть? Еще двадцать лет назад коммунистическая партия успешно управляла Казахстаном из этого города. Хватало места и для Центрального комитета, и для всех министерств, и Верховный совет с обкомом помещались, и вдобавок комсомол сидел.

А коммунистов можно было обвинять в чем угодно, но страной управлять они умели. Все было у них под контролем, все распланировано. И если сегодняшний аппарат управления не может уместиться на старых площадях, значит, он просто раздут.

В отличие от египетских пирамид, наши новостройки не привлекут туристов со всего мира. Этим строениям нужно найти более утилитарное применение.

Мы можем превратить Астану в современный университетский город.

Чтобы развиваться дальше как нация и как государство, мы должны поднимать из руин науку и образование. Академии наук в Казахстане не существует – ее разогнали. Причем не только ради того, чтобы отдать комплекс зданий в самом центре Алма – Аты частному вузу президента Назарбаева, под звучным названием Казахско – Британский Технический Университет под патронажем средней дочери Динары Кулибаевой. Эта недвижимость, конечно, была лакомым куском, но еще одна причина уничтожения Академии – отношение к ученым.

Просто наш президент не чувствует себя комфортно в интеллектуальной среде. Не потому, что сложно разговор поддерживать, а потому что видит в ней потенциальный источник якобинских настроений. Институты и научные центры всегда имеют повышенный естественный фон свободомыслия: так уж получилось, что образованного человека сложнее загнать в ярмо.

Советские лидеры справлялись с этой проблемой мудрее. Они просто закачивали в систему образования и науки огромные массивы марксистского балласта и промывали мозги каждого студента историей КПСС. В большинстве случаев срабатывало. При этом не приходилось разгонять фундаментальные науки и сажать на голодный паек университеты. И средний уровень советского образования не то что не уступал европейскому, а во многих случаях опережал его.

В независимом Казахстане с проблемой свободомыслия справились проще – методом ликвидации его источников. Но каковы бы ни были причины, результат уже очевиден: нынешняя система отечественного образования не способна обеспечить страну высококвалифицированными кадрами; экономика растет только за счет нефтяных вливаний, мы по–прежнему не способны развивать конкурентоспособные высокотехнологичные направления.

Если мы по каким–топричинам лишимся нефтяных поступлений (например, рыночная цена упадет ниже себестоимости), страна быстро погрузится во мрак. На самом деле мы не преодолели экономический кризис, мы просто перепрыгнули его на волне высоких цен на наше сырье. Мы распродаем национальные богатства и живем за счет будущих поколений. До 2030 года еще далеко, а потом – хоть потоп. Но это темы отдельных глав, нам же пора возвращаться в нашу дорогую Астану.

Те огромные площади, которые высвободятся в бывшей столице после возвращения властных институтов на родину в Алма – Ату, должны сослужить нации добрую службу. Они могут стать инкубатором отечественной науки и образования.

Современная наука развивается в университетах, это правда. Помните, именно этот аргумент приводила нам официальная пропаганда, когда ликвидировали Академию. Лукавство заключалось в том, что для этого требуются университеты совсем другого типа, чем те, которыми мы располагаем.

Если взять педагогический институт и гордо переименовать его в университет, качество образования от этого не изменится – он так и останется институтом. Так мы наплодили массу бумажных «высших учебных заведений», но эти названия никого не обманывают.

Современный университет – это научно–учебный конгломерат. Это лаборатории, библиотеки, аудитории и исследовательские центры, собранные в одном месте. Это десятки миллионов долларов, которые тратятся на научные проекты, в том числе те, что не имеют практического значения.

Но такие конгломераты требуют не только денег – им нужно пространство, нужны корпуса, кампусы и исследовательские площадки. Вот их как раз и может предоставить освободившаяся от бремени власти Астана.

Здесь поместится Большой Казахский Университет, который мы должны создать. Это будет единый научно–образовательный центр международного значения. Здесь должны быть собраны все науки – от медицины до космических исследований, от истории до экономики. Здесь будут получать образование студенты не только со всего Казахстана, но также из–за его пределов – из Сибири, Центральной Азии и Китая, прежде всего.

Нужен ли нам такой проект?

Это зависит от наших амбиций. Если мы согласны окончательно занять место в задних вагонах цивилизации, довольствуясь копейками, которые мы выручаем за продажу наших богатств, то можно жить и с потешным «университетом имени Льва Гумилева». Если нам достаточно нашего нищенского – по мировым меркам – национального бюджета, то можно все оставить как есть, в сфере науки в том числе. Если нас устраивает перспектива, что абсолютное большинство наших детей не сможет получить образования мирового уровня в Казахстане, то можно молчать и дальше.

Но, может быть, у нас будут другие планы. Возможно, мы захотим, чтобы образование было для наших детей не роскошью, а обязанностью. Может быть, нам надоест роль продавцов воздуха, и мы займемся собственной индустрией.

Вот в этом случае Большой Казахский Университет будет нам необходим.

Можем ли мы поднять такой проект?

Конечно, можем. Для этого требуются амбиции, деньги и грамотное управление. Представим, что амбиции вернуться в число образованных стран у нас появились. Где мы возьмем деньги? В бюджете.

Мы не богатая страна, как нас пытается заверить официальная пропаганда. По современным меркам мы бедны: среднегодовой душевой доход на уровне отсталой африканской страны и бюджет ниже, чем у штата Иллинойс. Это не позволяет нам записать себя в число благополучных или как принято говорить «конкурен–тноспособных» государств.

У нас нет средств, чтобы поднимать экономику других государств. А чем занимаются сегодня наши госкомпании и банки? Они вкладывают миллиарды в экономику Румынии, России, Киргизии или Грузии. Вместо этого мы должны использовать те доходы, которые мы получаем сегодня от распродажи нашего сырья, для вложений в самые важные сферы: медицину, образование, социальную защиту.

Это не вопрос филантропии, речь идет о прямых государственных интересах: больное и необразованное общество никакой экономики не построит. У такого общества просто нет будущего. Именно поэтому нам надо создать условия для молодых людей, выдавать им кредиты на жилье, а семьям – пособия по 500 евро на каждого ребенка ежемесячно в течение первого года, как это делают, например, в Австрии.

Что это нам даст?

Давайте представим, что все эти гигантские сооружения заселены не чиновниками и не менеджерами госкомпаний, а студентами, исследователями и преподавателями. Конечно, мы должны собрать здесь весь цвет казахской науки – но нам потребуется также помощь зарубежных ученых и преподавателей.

Такая концентрация знаний на нашей территории даст результаты сама по себе. Компания Google, например, рекрутирует на работу самых талантливых выпускников университетов со всего мира, вне зависимости от их специализации. Там считают, что главное – это собрать вместе умных людей, а применение им всегда найдется. Американская Google стала в результате самой дорогой компанией планеты – значит, стратегия срабатывает.

Мы же, построив университет международного уровня, добьемся вполне конкретных результатов. Во–первых, сделаем образование доступным. Сегодня ближайшее место, где можно получить конкурентоспособное высшее образование – это Пекин. Или более привычная Москва. Но в любом случае молодому человеку в поисках престижного университета нужно покинуть страну – если он может себе это позволить, конечно. В противном случае шансы на успешную карьеру резко сокращаются. Но все изменится, как только в Астане заработает Большой Казахский Университет.

Во–вторых, мы, наконец, добьемся цели, на которую наши власти потратили уже огромные деньги, но ни йоту к ней не приблизились: мы сделаем Казахстан известным за его пределами. Сегодня мы можем с утра до вечера крутить на CNN ролики «приезжайте в Казахстан» – никто к нам не приедет, потому что незачем. И совсем другое дело, когда в нашу страну можно будет приезжать за знаниями, когда здесь можно будет проводить научные конференции, обмениваться опытом и получать кафедры.

В-третьих, мы получим квалифицированные кадры для страны, которые придут в отечественную науку, в экономику, в органы управления.

В-четвертых, мы начнем привлекать в страну деньги, поскольку современное образование – это большой бизнес.

Конечно, хотелось бы обеспечить для такого университета более привлекательные климатические условия – но не мы выбирали место для нынешней столицы …