Текст книги "Дизайн (ЛП)"
Автор книги: Р. С. Грей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
Глава 24
Грейсон постучал в мою дверь двадцать минут спустя.
Я сделала все, что могла, чтобы заверить его, что со мной все в порядке по телефону, но он настоял на том, чтобы зайти. Ханны все еще не было дома, и я подумала, что если мы просто останемся в моей комнате и я включу музыку, она ничего не узнает.
Я распахнула дверь своей квартиры и увидела Грейсона, стоящего на пороге в джинсах и старой футболке Массачусетского технологического института. Преследуя его, я знала, что он получил там степень магистра, прежде чем основать собственную архитектурную фирму. Его руки были доверху набиты различными предметами. Только на поверхности я могла разглядеть две бутылки вина, пакет Сникерсов и футляр для DVD с изображением Уилла Фаррелла.
– Я пришел с подкреплением, – сказал он, входя в мою квартиру, когда я широко распахнула перед ним дверь.
– Отнеси все это в мою комнату. Я возьму несколько ложек и бокалы для вина.
Пять минут спустя мы сидели на полу в моей комнате с плейлистом Pandora, включенным на максимальную громкость. Грейсон открывал вино, а я запихивала мороженое в рот, как будто завтра не наступит.
– Значит, Бруклин уехала сегодня, да? – спросил он, пристально глядя на меня, пока вытаскивал пробку из бутылки с вином.
Я улыбнулась, несмотря на мой дерьмовый день.
– Да, Бруклин уехала сегодня, и именно поэтому у меня опухли глаза.
Он нахмурился.
– Но я рада, что ты сейчас здесь, – добавила я, наклоняясь на коленях, чтобы поцеловать его.
– Ты могла бы позвонить мне раньше, знаешь, когда тебе стало грустно из-за ее отъезда.
– Грейсон Коул, психотерапевт? – я пошутила, потому что мне было неловко в такие сентиментальные моменты, как этот.
Он пожал плечами, и впервые на моей памяти на его загорелых щеках появился румянец. Грейсон был серьезен, а я все глубже погружалась во что-то, что я ни за что на свете не назвала бы любовью.
– У меня есть план, – сказала я, пытаясь вернуться на безопасную, нейтральную территорию. – Давай напьемся вина, съедим эту баночку мороженого, а потом пошалим с телефонными звонками.
Его брови нахмурились в замешательстве.
– Звонки-розыгрыши?
Я ухмыльнулась.
– Да. Как мы делали в старших классах.
Он покачал головой.
– Никогда не делал этого в старших классах.
Я изобразила шок как раз в тот момент, когда в его заднем кармане зазвонил сотовый.
– Ты был слишком занят, посещая съезды придурков? – спросила я, подмигнув.
Он вытащил свой телефон из кармана и одарил меня улыбкой.
– Вообще-то, да. Я был в математическом клубе и входил в команду робототехники. Мы отмечали мой выпускной год.
– О, Боже, ты был ботаником! – я засмеялась, игриво подталкивая его локтем.
– Подожди, мне нужно ответить на звонок, я быстро, – сказал он, проводя пальцем по телефону, чтобы ответить на звонок.
Я протянула руку, чтобы выключить музыку, а затем прислушалась у двери, чтобы узнать, вернулась ли Ханна домой. Все по-прежнему было тихо.
– Да, я посмотрю прямо сейчас. Хорошо, да. Я перезвоню тебе через секунду.
Я обернулась и увидела, что Грейсон осматривает мою комнату, пока его взгляд не остановился на моем столе, который был недавно убран. Если бы он пришел на день раньше, стол был бы завален эскизами для конкурса, о котором я не говорила ему. К счастью, вся информация была упакована в конверт из плотной бумаги, готовый к отправке по адресу проектного комитета первым делом в понедельник утром.
– Не возражаешь, если я очень быстро проверю дизайн на твоем компьютере? Митч сказал, что он только что закончил файл в Adobe, а я не могу посмотреть его на своем телефоне.
Я пожала плечами.
– Валяй, но, если не против, я тоже хотела бы посмотреть.
Он засмеялся, когда я загрузила для него свой компьютер. Возможно, другие люди были бы против того, чтобы их парни работали по выходным, но я понимала его любовь к своей работе. На него рассчитывала сотня человек, и, если ему нужно было на секунду проверить электронную почту, я прекрасно справлялась с мороженым и вином.
– Это для того жилого проекта, с которым ты мне помогала. Помнишь тот дом несколько недель назад? – спросил он.
– Да! Я влюбилась в этот дом.
Он вошел в свою электронную почту, открыл дизайн и ознакомил меня с изменениями, которые прислал Митч.
Сидеть у него на коленях, пока он работал за моим компьютером, оказалось самым веселым свиданием, которое у меня было за последнее время. (Наверное, я не могла высмеивать его за то, что он ботаник. Говоря о горшке, называющем чайник черным.)
Когда он закончил с отправкой ответа Митчу, я протянула ему бокал вина и достала свой мобильный телефон.
– Теперь моя очередь научить тебя кое-чему, – сказала я, когда он развернулся на моем рабочем стуле лицом ко мне.
Он заинтересованно приподнял бровь и потянул меня вниз, чтобы усадить к себе на колени.
– Чему ты собираешься меня научить? – спросил он, целуя меня в плечо.
– Искусству звонков-розыгрышей.
Глава 25
В понедельник утром мне предстояло выполнить две миссии:
1. Прийти пораньше на встречу с Аланом, Марком и Питером, чтобы доработать проект, представленный нашей компанией.
2. Прийти за двадцать минут до этой встречи, чтобы завершить собственный проект.
В то утро я надела черную шелковую блузку и черные брюки, пытаясь выглядеть и чувствовать себя крутым ниндзя, но, когда я поднялась на лифте на двадцатый этаж, моя уверенность начала ослабевать.
Две недели назад, неделю назад, черт возьми, даже двадцать четыре часа назад идея представить собственный дизайн казалась хорошей идеей. Затем я узнала о последнем требовании, которое мне нужно было включить в свое дизайнерское предложение. Это было требование, к которому я не была готова и которое не могла полностью осознать. Каждая заявка должна была сопровождаться подписанным письмом от генерального директора компании, подтверждающим заявку на проектирование и подтверждающим работу. Поскольку генеральным директором моей компании был Грейсон... Это означало, что мне нужна была его подпись. Или, по крайней мере, та, чья была похожа на его.
Я пыталась придумать какой-нибудь способ обойти это. Сначала думала создать свою собственную фиктивную архитектурную фирму, чтобы полностью исключить Грейсона и «Cole Designs», но я знала, что это не сработает. Если я действительно хотела продолжить свою работу, мне придется проникнуть в его офис, найти бланк и подделать его подпись. Эта мысль не понравилась мне по очевидным причинам. Я бы никогда не начала представлять свой собственный дизайн, если бы знала, как далеко мне придется тащить Грейсона за собой.
Пока лифт продолжал подниматься, я думала о том, что играла с огнем. Отправка моего собственного дизайна и кража фирменного бланка были нарушением политики компании. Эти две вещи были достаточно плохими, но бледнели по сравнению с идеей предательства Грейсона.
Действительно ли для меня было так важно представить свой собственный проект? Я закончила их и знала, что они действительно хороши. Почему этого не может быть достаточно?
Я не могла полностью объяснить это. Какая-то часть меня нуждалась в том, чтобы представить свой собственный дизайн только для того, чтобы я могла доказать Алану, что я способна на большую работу. Другая часть меня чувствовала, что я восстаю против каждого «Алана», с которым мне приходилось иметь дело в мире архитектуры. В колледже мне приходилось наблюдать, как мои однокурсники-мужчины получали стажировки и награды в области дизайна не из-за их таланта, а потому, что они были частью мужского клуба. Миром дизайна правили мужчины-женоненавистники, и мне надоело сидеть в стороне.
Когда двери лифта открылись, я посмотрела на конверт из плотной бумаги в своих руках. В нем содержались идеи к великолепному дизайну, и он был проштампован, снабжен маркой и готов к отправке, как только у меня появится фирменный бланк. Я съежилась при мысли о том, что мне придется отказаться от своего дизайна, особенно когда знала, что у меня есть реальные шансы на победу. С другой стороны, если я решу продолжить, то поставлю под угрозу все, что мы с Грейсоном построили за последние несколько недель.
Войдя в кабинет, я на мгновение остановилась, осматривая темную комнату. Там еще никого не было. Моя встреча с коллегами должна была начаться только через двадцать минут, но Алан, вероятно, прибудет на пять минут раньше, так что мне нужно было поторапливаться, если я все еще хотела найти бланк.
Я положила свои вещи на стол и быстро пробежалась по офису, просто чтобы убедиться, что там нет бухгалтеров или дизайнеров, пытающихся пораньше начать день.
Офис был пуст, и я не была уверена, что чувствовала по этому поводу. Если бы кто-то был там, мое решение было бы принято за меня. Вместо этого я осталась наедине со своими возможностями и все еще не была уверена в том, что хочу делать.
В любом случае, время было на исходе. Если я хотела приступить к следующей части своего плана, мне нужно было сделать это сейчас.
Мои руки дрожали, пока моя совесть боролась со мной, требуя остановиться.
Если ты ворвешься к нему в кабинет, ты подорвешь его доверие к себе.
Если ты ворвешься к нему в офис, он тебе этого никогда не простит.
Но я еще не могла сдаться. Мой дизайн был хорош, и я хотела, чтобы кто-нибудь это признал. Я двинулась к двери Грейсона, медленно. Я все еще могу повернуть назад в любой момент. Оказавшись перед ней, я оглянулась через плечо и дернула дверную ручку.
Не заперта!
Я вздохнула; одной вещью меньше, из-за которой мне пришлось бы чувствовать себя виноватой. Была ли я технически вообще взломщицей, если дверь была не заперта?
«ДА!» – кричала мне моя совесть.
Но, может быть, это был знак того, что я должна была продолжать?
Мое сердцебиение участилось, когда я проскользнула мимо его двери. Это неправильно. Я плохой человек. Я изо всех сил старалась игнорировать назойливые мысли в глубине моего сознания.
Я направилась прямо к его столу и отодвинула с дороги тяжелое кожаное кресло. Его стол из красного дерева был раздражающе чистым, что означало, что там меня не ждали фирменные бланки.
Мое чутье подсказывало, что я поступаю неправильно. Грейсон значил для меня больше, чем эта глупая работа. Верно? Но в то же время то, что я получу листок с его фирменным бланком, еще не означало, что я выполню этот план. Я все еще могу остановиться в любой момент. Я раздобуду листок с его фирменным бланком, а потом приму решение.
Я посмотрела на часы, а затем повернулась к ящикам его стола. Верхний левый ящик был полностью заполнен канцелярскими принадлежностями: ручками, карандашами, скрепками и степлером. Я подошла к нижнему ящику, но он был заперт, как и ящик в самом низу. Выругавшись себе под нос, я метнулась к другой стороне стола. Почувствовала, как по моей шее стекает струйка холодного пота, и поняла, что мое время на исходе. Если Алан решит прийти на десять минут раньше вместо пяти, он поймает меня с поличным.
Верхний правый ящик стола Грейсона был открыт, но был полон всякого хлама. Я порылась в его содержимом, но безрезультатно.
Черт. Черт. Черт.
Если я не найду фирменный бланк, комитет не примет мой проект, а значит я напрасно роюсь в его вещах. Я должна его найти.
Я попыталась выдвинуть второй ящик справа, но обнаружила, что он заперт. Остальные ящики тоже были заперты, а это означало, что мне придется перейти к плану Б. Я потянулась за заколкой, которую положила на его стол, и вставила ее в маленькую щель в замке. Прошло пять секунд, а она не сдвинулась с места. Десять секунд. Двадцать. Тридцать. Я вращала заколку для волос во всех направлениях и пыталась засунуть ее в отверстие как можно глубже. Ничего не помогало. Возможно, взломать замок было не так просто, как это выглядело в фильмах.
Я воткнула заколку обратно в волосы и обдумала все идеи, которые пришли мне в голову. Может быть, он хранил их где-то в другом месте?
Нет. Это определенно должно быть в одном из ящиков его стола.
Я вздохнула и снова открыла верхний правый ящик, ища что-нибудь, что могло бы мне помочь.
Я отложила в сторону маркеры и карандаши для рисования, а затем мои пальцы коснулись холодного металла.
Ключ.
Без колебаний я вытащила его и попробовала на ящике, в который только что пыталась вломиться.
Сработало.
Ящик выдвинулся, и внутри меня ждала аккуратная стопка фирменных принадлежностей Грейсона. Я взвизгнула, отодвигая в сторону две коробки с визитными карточками, чтобы дотянуться до нетронутой стопки фирменных бланков в задней части ящика. Логотип «Cole Designs» был напечатан в самом верху, а под ним жирными черными буквами было выбито: «Грейсон Коул, генеральный директор».
Я потянулась за одним, потом подумала и схватила два. С моей удачей я могла случайно порвать первый или пролить на него кофе, и мне пришлось бы повторять весь процесс заново.
Я сделала это.
У меня был фирменный бланк, и я могла представить свой дизайн. Я снова задвинула ящик, и он встал на место как раз в тот момент, когда зазвонил телефон на столе Грейсона. Пронзительный звук заставил меня выпрыгнуть из собственной кожи. Он зазвонил снова, пронзительный звук, казалось, стал еще громче. Не раздумывая, я потянулась к телефону и нажала первую попавшуюся кнопку.
Звонок прекратился, и я застыла, не зная, что делать.
Зачем я вообще к нему прикасалась? Я должна была просто позволить ему звонить!
Секунду спустя на громкой связи заиграла его голосовая почта, и голос Грейсона окружил меня.
«Привет, вы позвонили Грейсону Коулу. В данный момент меня нет в офисе, так что оставьте свое имя и номер телефона, и я перезвоню вам, когда вернусь. Спасибо».
Услышав его голос, я почувствовала острый укол вины за то, что делала. Грейсон доверял мне, и как я отплатила ему? Проникла в его офис и похитила имущество компании.
Что я делала? Мне нужно убраться из его кабинета. Я не могу довести этот план до конца. Не могу подделать его подпись.
Когда я начала двигаться, его голосовая почта отключилась, а затем человек, который звонил, начал оставлять сообщение.
«Привет, Грейсон. Это Митч. Мне нужно кое-что обсудить по поводу...»
Я поспешила закончить сообщение. Не могла прослушать ни одно из сообщений его клиента. Мне не нужно было больше ни в чем чувствовать себя виноватой. Я потянулась к телефону и нажала на ту же кнопку, что и раньше, надеясь отключить голосовую почту. Мне нужно было выбраться оттуда, но сообщение Митча никуда не делось. Я продолжала нажимать на кнопки, ругаясь себе под нос, пока, наконец, голос Митча не оборвался.
Сваливай отсюда. Сваливай отсюда. Сваливай отсюда.
Я повторяла эту фразу снова и снова, пока вставляла ключ на место и катила его кресло туда, где оно стояло до того, как я его передвинула.
– Первое сохраненное сообщение, – начала голосовая почта.
– Нет! Дерьмо!
«Привет, Грейсон. Это Фрэнк из – Уитмур Апартментс».
Я потянулась, чтобы остановить воспроизведение сообщения, но замерла, держа руку на полпути над столом.
Уитмур был моим домом.
«Мы установили ту систему безопасности, которую вы просили, в квартире № 450.»
Моя квартира.
Я почувствовала, как краска отхлынула от моего лица, когда Фрэнк продолжил.
«Я пришлю счет на ваш электронный адрес и приложу счет за ту часть арендной платы, которую вы запросили.»
Что за черт?
Я потянулась к телефону и ударила рукой по каждой кнопке, пока сообщение не оборвалось. Честно говоря, мне захотелось сорвать телефон со стола и швырнуть его через всю комнату, но я сдержалась. Вместо этого я стояла там в оцепенении, пытаясь воспроизвести в уме последние несколько секунд.
Может быть, я не слышала того, что думала, что слышала.
Определенно.
С какой стати мой домовладелец звонил Грейсону? Как он вообще узнал, кто такой Грейсон?
Как можно спокойнее я сжала в ладони два листка фирменного бланка Грейсона и вышла из его кабинета. Я оглянулась один раз, чтобы убедиться, что все было на своих местах, а затем остановилась, когда мой взгляд упал на его телефон.
Всего за две минуты мой мир перевернулся с ног на голову.
Какого черта Грейсон устанавливал систему безопасности в моей квартире, не спросив меня? И что там Фрэнк говорил о моей арендной плате? Мы с Ханной делим арендную плату 50/50 каждый месяц.
Все это не имело смысла, и не было времени пытаться расшифровать это. Алан, Марк или Питер могли войти в любой момент, и я не хотела, чтобы они видели, что я стою в его кабинете.
У меня на затылке выступил пот, сердце колотилось о грудную клетку, а желудок скрутило в тугой, тревожный комок. Все утро я не была уверена, смогу ли продолжить работать. Но потом я услышала это сообщение, и мой мир больше не был таким черно-белым. Это сообщение фактически определило мое решение за меня. Я собиралась представить свой проект. Следующие десять минут я действовала как робот. Затолкала все эмоции глубоко в себя, выполняя движения, которые, как я знала, должна была делать.
Я загрузила бланк в принтер под столом Алана и вывела краткое содержание моего предложения по дизайну, над которым работала в выходные.
Как только это было напечатано на фирменном бланке, я сделала глубокий вдох и подделала подпись Грейсона внизу страницы. Там, мокрыми черными чернилами, было зримое доказательство того, что я ставила под угрозу все в своей жизни, представляя свой собственный дизайн.
Простит ли меня Грейсон, если когда-нибудь узнает?
Узнает ли он когда-нибудь об этом?
В любом случае, какое это имело значение?
У Грейсона были свои собственные секреты, о которых стоило беспокоиться.
Недолго думая, я вложила фирменный бланк в конверт и запечатала его сверху.
Выполнено. Пути назад нет.
К тому времени, как я поднялась на двадцатый этаж, сунув конверт в отдел исходящей почты здания, я чувствовала себя совершенно оцепеневшей. Я должна была чувствовать себя виноватой, злой, грустной или, по крайней мере, немного сожалеющей, но я не чувствовала ничего.
Я вошла в офис и обнаружила Алана, Марка и Питера за их столами, дружелюбно болтающими. Я наблюдала, как Питер снял через голову сумку и повесил ее на спинку стула, а Марк молча занял свое место.
Сначала они не заметили меня, пока я не оказалась почти на своем месте.
– Привет, Камми. Хотел спросить, не оставляла ли ты свои вещи здесь прошлой ночью, – сказал Питер, указывая на мою сумочку на столе.
– Не-а. Пришла сюда несколько минут назад, а потом побежала вниз выпить кофе.
Питер посмотрел на мои руки, в которых, очевидно, не было кофе.
– Выпила его там, внизу, – объяснила я, хотя мне следовало просто закрыть рот.
Питер медленно кивнул, и Алан повернулся, чтобы осмотреть меня.
– Доброе утро, – сказала я.
Он коротко кивнул мне и сел.
Я села последняя, и как только моя задница коснулась стула, Алан начал без умолку бубнить о представленном компанией дизайне.
– Мы немного запоздали с нашим предложением, и оно должно быть отправлено по почте сегодня к полудню, – сказал Алан, потянувшись к ящику стола, чтобы вытащить наш конверт с дизайном.
Я спрятала самодовольную улыбку. Я выполнила всю проектную работу самостоятельно, и мне все же удалось ее выполнит раньше, чем наша группа.
– Хочу, чтобы каждый из вас отложил свою утреннюю работу и сосредоточился на этом. Нам нужно собрать все вместе самое позднее к 11:30 утра. Они забирают почту внизу в полдень, и мы не хотим рисковать.
Мы все согласились, и затем Алан раздал задания каждому из нас. Марку и Питеру обоим поручили настоящую дизайнерскую работу, меня же он назначил ответственной за оформление фирменных бланков.
– Они хотят получить краткое изложение нашего представления. Просто объясни наш дизайн и общую идею проекта, —сказал Алан, взмахнув рукой, чтобы отпустить меня к моей работе.
Я открыла свой ноутбук и открыла пустой документ Word. Я была более чем готова написать наше резюме, учитывая, что я только что закончила писать его для себя.
– И, исходи только из тех вещей, которые мы обсуждали во время наших встреч. Ничего из того дерьма, которое ты пыталась предложить, – добавил Алан резким тоном.
Я сжала кулаки, чтобы не сказать что-нибудь слишком неуважительное.
Любой маленький огонек сожаления, который горел во мне, был эффективно подавлен его отношением.
– Конечно, Алан.
Он искоса посмотрел на меня, но я была слишком занята, печатая всякую ерунду, чтобы заметить.
Глава 26
Следующие двадцать четыре часа я была одержима сообщением, которое услышала на автоответчике Грейсона. Я пыталась убедить себя, что услышала неверное название дома, неправильный номер квартиры, вообще неправильные слова. Я пыталась убедить себя, что это было частью тщательно продуманного сна, но, в конце концов, я знала, что именно слышала, и знала, что у нас с Грейсоном были отношения, которые были запятнаны обманом и ложью.
Я пыталась найти Грейсона во вторник, чтобы мы могли поговорить, но его график был забит встречами с дизайнерами. В 10:30 утра у него была назначена встреча с Митчем. Эта встреча переросла в его встречу с Серенити в 12:30 вечера. Я наблюдала, как она ходит взад-вперед перед его кабинетом, раздраженно фыркая каждые несколько минут, чтобы мы все знали, сколько ее времени он тратит впустую. Наконец, в час дня дверь кабинета Грейсона открылась, и я повернула голову, чтобы посмотреть, как он прощается с Митчем, а затем поворачивается, чтобы поприветствовать Серенити. Он выглядел потрясающе красивым. Его пиджак исчез, вероятно, висел на спинке стула. Все остальное было типично для Грейсона: начищенные ботинки, идеально выглаженная рубашка, уложенные гелем волосы, прямой галстук и убийственная улыбка. Убийственная улыбка была направлена на меня, когда он поймал, что я смотрю на него. Моей инстинктивной реакцией было улыбнуться в ответ, и я улыбнулась, прежде чем поняла, насколько запутанными стали наши отношения за последние несколько дней.
Здесь было очень мало поводов для улыбки.
Имел ли он хоть малейшее представление о том, что я вломилась в его офис? Оставила ли я что-нибудь не на своем месте?
– Извини за ожидание, – сказал Грейсон Серенити. – У меня есть около тридцати минут, прежде чем мне нужно будет бежать на место работ.
– Прекрасно. – Она улыбнулась. – Вы, как всегда, одобрите эти проекты. Я точно знаю, что вам понравится, – выпалила она.
Я закатила глаза.
Грейсон коротко кивнул ей, а затем провел в свой кабинет, оставив дверь слегка приоткрытой. Это был продуманный жест, но у меня было слишком много забот, чтобы беспокоиться о том, что он был наедине с Серенити.
– Камми, мне нужно, чтобы ты задержалась сегодня допоздна. Мы отстаем от нескольких проектов из-за этого предложения по дизайну, – сказал Алан, возвращая мое внимание к нашей группе за столом.
– Я тоже могу остаться допоздна, если тебе это нужно, – предложил Питер, встретившись со мной взглядом.
Я слегка улыбнулась ему, мысленно проклиная Алана до глубины души.
– Хорошо, – согласился Алан, прежде чем взять свой телефон и набрать номер.
Остаток дня я была занята, чуть не выпрыгивая из собственной кожи каждый раз, когда открывалась дверь кабинета Грейсона. Наконец, около трех часов, он попрощался с Беатрис и покинул офис, направляясь на место работ. Через несколько минут мой телефон завибрировал от текстового сообщения.
Грейсон: Нужно съездить в Малибу на встречу. Возможно, останусь там на ночь, в зависимости от того, как поздно она закончится.
Камми:Хорошо. Желаю удачи.
Грейсон: Жаль, что ты не едешь со мной.
Я не ответила на сообщение. Мне хотелось рассказать ему о голосовой почте, но тогда мне пришлось бы признаться, что я вломилась в его офис, а затем мне также пришлось бы рассказать ему о моей заявке на конкурс. Моя грудь сжалась, просто думая о горе лжи, растущей между нами. Я не думала достаточно наперед, чтобы понять, как далеко это единственное решение собьет мою жизнь с курса.
Вместо того чтобы выработать план действий, я с головой ушла в работу. Питер задержался со мной допоздна, и мы заказали еду в гастрономе дальше по улице. В офисе было тихо, и я проигнорировала свой жужжащий телефон. Я заснула и проснулась с четким планом.
***
Мой план не сработал.
На следующее утро мне показалось, что я нахожусь в эпицентре торнадо. Проникнув в офис Грейсона и представив свою собственную дизайнерскую работу, я запустила события, которые была не в силах остановить. Я не рассматривала это раньше, но комитет по дизайну определенно отправит какое-то подтверждение, как только получит наши материалы; с кем они свяжутся, я понятия не имела. Я навязчиво проверяла свою электронную почту, надеясь, что они воспользуются личным адресом электронной почты, который я им предоставила, но в среду утром я по-прежнему ничего не получила.
Сидя за своим столом, снова и снова обновляя свою электронную почту, я молилась, чтобы в конце концов нашла электронное письмо от комитета по дизайну. Ничего. Предполагалось, что они свяжутся с нами не позднее среды, чтобы подтвердить получение наших пакетов.
Я по-королевски облажалась.
Я сидела за своим столом, когда люди начали стекаться в офис, и страх скрутил мой желудок. На мобильном телефоне ждали пять текстовых сообщений и три телефонных звонка. Все они были от Грейсона, но я отказывалась проверять их пока не узнаю, что я хочу делать с нами.
В 8:00 утра Грейсон вошел в офис с пронзительным взглядом, направленным прямо на меня. Я пыталась игнорировать его, сосредоточившись на своей работе, но он полностью прочитал мое намерение.
– Пойдем, – сказал он, отодвигая мой стул назад так, что я была вынуждена встать или упасть на пол.
– Остановись, – прошипела я, осознавая, что все взгляды устремлены на нас.
– Нет. Пойдем. Ты поговоришь со мной. С меня хватит этого молчаливого дерьма.
Как он смеет командовать мной после того, что я услышала на его автоответчике?
У меня было полное право требовать ответов прямо здесь и сейчас, назвать его властным преследователем, но нас прервали слишком рано.
– Как раз те два человека, с которыми мне нужно поговорить, – выплюнул Алан из-за моей спины с большей злобой, чем я когда-либо слышала раньше.
Голубые глаза Грейсона перебегают с меня на Алана, предостерегая его.
– Я сейчас занят, Алан.
Алан покачал головой.
– Не слишком занят для этого, – сказал он, бросая листок бумаги на мой стол. Шрифт был слишком мелким, чтобы я могла разобрать, но я знала, что это электронное письмо. Как раз перед тем, как Грейсон схватил его, я увидела адрес электронной почты комитета в верхней части страницы.
– Грейсон, позволь мне объяснить... – начала я, прежде чем меня прервали.
– Что происходит? – спросил Питер, подходя к своему столу, не подозревая о том, в какое осиное гнездо он только что попал. Позади него, слегка ухмыляясь, стояла Ханна, наблюдая за разыгрывающейся сценой. Очевидно, она тоже хотела быть причастной к этому шоу.
Я уже собиралась отчитать ее, когда она протянула стикер. Записка, которая пропала с моего стола несколько дней назад. Мои глаза расширились, и она ухмыльнулась, складывая записку и пряча ее в карман.
Она пробралась в мою комнату и украла адрес Грейсона?
Это также означало, что она знала все о моем дизайнерском предложении.
Идеально.
Мой злейший враг, она же соседка по комнате, держала мою жизнь в своих руках.
– Что происходит, Алан? Что это значит? – рявкнул Грейсон, снова привлекая мое внимание к листку бумаги в своей руке.
Алан ударил кулаком по моему столу, заставив меня подпрыгнуть.
– Я скажу тебе, что это значит. Барби-выпускница хотела выкачать немного славы, поэтому представила свой собственный гребаный дизайн от имени «Cole Designs».
Я смотрела на них двоих и на то, как рушится мой мир. Я знала, что было в этом письме; знала, что мне вот-вот придется признаться в своих действиях, но у меня не было слов.
Грейсон потер рукой подбородок, глядя на меня сверху вниз с недоумением, а затем с яростью, когда я не смогла опровергнуть обвинение Алана. Краем глаза я видела, как другие коллеги подошли ближе, надеясь мельком увидеть происходящее.
– Это правда, Камми? – спросил Грейсон, тряся листком бумаги в воздухе.
Я сжала губы и промолчала.
Алан указал на электронное письмо.
– Это электронное письмо от комитета конкурса по дизайну, в котором говорится, что наша фирма лишилась места в предложении по дизайну городского парка. Каждой фирме разрешено подать одну заявку, и все же каким-то образом они получили ДВЕ от «Cole Designs». О чем, черт возьми, ты думала? Ты понимаешь, что ты сделала? Эта заявка стоила миллионы долларов, не говоря уже о том факте, что название нашей фирмы было бы напечатано во всех архитектурных журналах страны, когда были бы объявлены проектные предложения.
Грейсон поднял руку, чтобы заставить Алана замолчать.
– Ты представила свой собственный дизайн, Камми? – спросил он с печальным, но в то же время полным надежды выражением в глазах. Он так сильно хотел, чтобы я сказала «нет», но я не могла.
– Да, – призналась я, чувствуя, как тяжесть покидает мои плечи. – Я это сделала.
Грейсон скомкал листок в кулаке и на мгновение зажмурился. Когда он снова открыл их, я увидела только разочарование.
– Почему?
Я указала на Алана.
– Потому что он не хотел слушать мои идеи, а я знала, что у меня есть кое-что получше. Его проекты были дерьмовыми, но все были слишком напуганы, чтобы высказаться. Поэтому я представила проект самостоятельно.
Грейсон швырнул смятое письмо через всю комнату.
– Глупая девчонка, – выплюнул Алан.
Грейсон бросил на него предупреждающий взгляд.
– Достаточно, Алан. Давай пройдем в мой кабинет и свяжемся по телефону с комитетом по дизайну.
Они повернулись и пошли прочь от меня, даже не взглянув на меня. Грейсон даже не оглянулся на меня, и я не была уверена, должна ли следовать за ними или нет, поэтому застыла, наблюдая, как они исчезают за дверью Грейсона.
– Полагаю, небольшой интрижки с твоим боссом недостаточно, чтобы вытащить тебя из этого, не так ли, Камми? – спросила Ханна достаточно громко, чтобы в тихом офисе ее услышала по меньшей мере дюжина коллег.
– Заткнись, Ханна, – сказала я, хватая свою сумочку и протискиваясь мимо нее, чтобы направиться к лестнице.
– Думаю, тебе надо было лучше переспать с Аланом вместо этого, – крикнула она мне вслед. – Или, может быть, со всем комитетом по дизайну!
Я не потрудилась обернуться, но услышала голос Питера позади себя.
– Разве тебе не нужно работать, Ханна? Почему ты вообще здесь? – спросил он.
Уверена, что она ответила чем-то ужасно ехидным, но я была слишком занята, толкая боковую дверь на лестничную площадку, чтобы услышать. Тишина окутала меня, и я стояла, прислонившись спиной к бетонной стене, пока последние десять минут не начали оседать. Я не только действовала за спиной Грейсона, но и дисквалифицировала всю компанию от участия в конкурсе. Не говоря уже о том, что Ханна только что почти убедила всех, что у нас с Грейсоном был тайный роман.
