Текст книги "Дизайн (ЛП)"

Автор книги: Р. С. Грей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Р. С. Грей
Дизайн

Пролог

Пятью годами ранее

Грейсон наблюдал, как огни танцуют над его головой: неоновые, синие, зеленые, розовые. От двух напитков он уже был пьян, и огни клуба стали становиться интереснее, чем танцоры перед ним.

Бруклин села рядом с ним, и он подтолкнул ее плечом.

– Как ты, чемпион? – спросил он, следя за молодой поп-звездой так, словно она сейчас собиралась потерять сознание.

Все остальные покинули их, уйдя на танцпол несколькими минутами ранее, и он надеялся, что она наконец-то скажет правду.

– Прекрасно, – ответила она.

Он подтолкнул ее снова, на этот раз сильнее.

– Я действительно беспокоюсь о моей сестре, – сказала она, пряча лицо за его плечом.

Прежде чем Грейсон заговорил, он осмотрел толпу вокруг них. Это были типичные молодые представители Голливуда: сыновья и дочери медийных магнатов. В большинстве своем, единственное, о чем они должны были волноваться в течение дня, это кофе за восемь долларов с дополнительной порцией эспрессо или без.

Но не Бруклин.

После того как она потеряла своих родителей в восемнадцать лет, она стала единственным опекуном своей младшей сестры – Камми. Было очевидно, что она ощущает вес этого бремени каждый день, притом, что с их смерти прошло почти десять лет.

– Что с ней? – спросил Грейсон. В те несколько раз, когда он находился рядом с младшей сестрой Бруклин, он видел дикую жилку, скрывающуюся внутри. Она была красива и резка: это невозможно было отрицать. Что-то в ней очаровало Грейсона с самого начала. Факт, который он пытался отрицать каждый раз, когда она проскальзывала в его мысли.

– У меня есть много людей, поддерживающих меня – мои менеджеры, мои помощники и мои друзья, но, кажется, что у Камми никого нет. Она бросила своих старых друзей одного за другим после несчастного случая с родителями, и я просто боюсь, что ей недостаточно меня, – с этими словами слезы полились по щекам Бруклин, и Грейсон ломал голову над тем, как лучше всего утешить ее. Они просто друзья, не более того, но он знал ее в течение многих лет, и ему было больно видеть ее расстроенной.

Бруклин повернулась к нему с решимостью в глазах.

– Она так умна, Грейсон. Она хочет изучать архитектуру, так же, как и ты, но я думаю, что это может быть слишком поздно. Она была такой рассеянной последние несколько лет.

Грейсон кивнул. Принял решение, возвращаясь к своим предыдущим мыслям. Сразу после автокатастрофы их родителей он думал о том, чтобы вступиться и помочь Бруклин с Камми, но у него не было ресурсов, что-либо изменить. Сейчас все было по-другому. У него были связи, чтобы изменить ситуацию в жизни Камми.

Спустя несколько напитков в голове Грейсона прояснилось. Он вмешается и поможет Камми. Он сказал себе, что делает это исходя из здравого смысла, хотя в глубине души знал, что это не так. Он хотел стать ближе к Камми любыми возможными способами. Но использовать в своих интересах молодую, уязвимую девочку – нравственность не позволит ему выйти сухим из воды. Чтобы держать под контролем соблазн, он заключил с собой договор: помочь Камми издалека и держать ее на расстоянии так долго, насколько это возможно.

Даже с крайними мерами предосторожности он знал, что его нравственность обязательно однажды подведет его. В конце концов, высокие моральные устои становятся ужасно унылыми.

Глава 1

Камми

Я мечтала уйти. Забить свой огромный рюкзак необходимыми вещами (моим блокнотом для зарисовок и моим любимым альбомом Black Keys¹) и отправиться в неизвестном направлении.

Неделю назад я закончила колледж, где получила объединенную степень бакалавра и магистра в области архитектуры. После долгих ночей, проведенных за учебой, я хочу сделать паузу и отправиться путешествовать, и, наконец вычеркнуть место или два из моего списка желаний.

У меня уже был план. Я просто буду работать достаточно долго, чтобы накопить немного денег. По моим расчетам – при условии, что я не буду заниматься проституцией в Европе – мне нужно отработать около трех месяцев, прежде чем я смогу купить билет в Париж в один конец.

В принципе, мне вообще не нужно копить. Когда мои родители погибли в автомобильной аварии, они оставили нам с Бруклин большое наследство, но я не прикасалась к своей части, не смогла бы. Я хочу сесть на этот самолет в Париж, зная, что сделала все сама.

Хотя мой план, кажется, складывается, но я понятия не имею, что буду делать, когда действительно попаду в Париж. Шанс пятьдесят на пятьдесят, что, как только я оступлюсь, то сразу же полечу домой, чтобы кинуться прямо в объятия Бруклин.

Моя старшая сестра Бруклин мне как мать, отец и лучший друг в одном лице, а самое главное – она моя тихая гавань. Она не знает о моем плане уехать в Париж, и у меня нет других вариантов, кроме обмана. Если она узнает, что я планирую путешествовать по миру, она запрет меня дома. (Что, для справки, не так уж плохо, у нее есть спутниковое и холодильник, забитый дорогими сырами).

– Ты просматривала вопросы на завтрашнее собеседование? – спросила Бруклин, наклоняясь, чтобы закончить красить ногти на моих ногах.

Я вздохнула и зарылась еще глубже в диванные подушки.

Мое собеседование.

Мое собеседование в «Cole Designs» – в одной из крупнейших архитектурных фирм Лос-Анджелеса.

Мне удалось забыть о предстоящем собеседовании всего на пять минут, но теперь оно опять занимает все мои мысли.

– Да, просматривала, но я сомневаюсь, что Грейсон даже задаст мне вопросы. Он просто будет смотреть на меня из-за стола, ожидая, что я внезапно взорвусь... или начну плакать.

Бруклин закатила глаза и закрыла флакончик с красным лаком для ногтей. Ей нравилось играть роль адвоката дьявола, когда дело доходило до Грейсона, но мне-то лучше знать. На самом деле дьяволом был он, без адвоката, так сказать. Он, возможно, был ее другом последние десять лет, но он не был хорошим парнем. Он доказал это несколько раз, и я была довольна нашими отношениями, то есть их отсутствием.

– Дай ему шанс. У него стресс. Не принимай его грубость на свой счет.

Я хмыкнула. Грубый – это еще мягко сказано.

– Хорошо. Больше не говорим о Грейсоне. Мне нужна еда, – сказала я, поглаживая свой живот, как веселый Санта Клаус.

– Когда твой раб-любовник вернется с фахитас?

– Джейсон мой парень, а не сексуальный раб, – поправила она меня с угрожающим взглядом.

– Эх, мисс Фрейд, ты совершаешь ошибку, – сказала я, доставая свой телефон, чтобы в тысячный раз за день проверить почту. Вероятно, ничего нового не было, но я не хотела пропустить последние изменения по поводу моего собеседования утром. На прошлой неделе я не выпускала телефон из рук, как будто он мог в любую минуту оповестить меня о конце света. Серьезно, на днях я была в душе и пыталась убедить себя побрить ноги, когда мой телефон завибрировал на раковине в ванной. Я потянулась за ним, поскользнулась и оказалась в нескольких дюймах от удара головой о кафель в ванной. (Слава богу, я удержалась, потому что парамедикам пришлось бы использовать «Челюсти Жизни»², чтобы пробраться через мои волосатые ножки, чтобы спасти меня).

Сказать, что я нервничала из-за моего собеседования с Грейсоном Коулом, было огромным преуменьшением. Парень держал в своих руках ключи от моего будущего. Устроиться на работу в его фирму станет важнейшим первым шагом в моем плане по переезду в Париж. Вот мой план:

1. Найти работу.

2. Работать до тех пор, пока не скоплю на небольшую симпатичную заначку.

3. Игнорировать тот факт, что Грейсон Коул – самый сексуальный архитектор во всем мире. «Он мой босс! Он мой босс!», я просто должна продолжать повторять эту мантру, пока она не уложится в моей голове.

4. Купить билет в Париж и улететь далеко, далеко – тем самым доказав, что я могу быть самостоятельной, не скрываясь в тени Бруклин.

5. Восхищаться сексуальными французами.

6. Есть много французской еды.

***

Позже той ночью я достала платье для моего утреннего собеседования. У меня было более чем достаточно одежды на выбор, поскольку Бруклин взяла на себя задачу удивить меня рабочим гардеробом на этой неделе. Она излучала назойливую уверенность, что я получу работу. С другой стороны, я была рада, что у меня появилась новая дизайнерская одежда. По крайней мере, я буду выглядеть сногсшибательно, когда охрана выволочет меня из здания по причине того, что я, применив прием карате, заехала Грейсону по физиономии.

Я скользнула рукой по ткани темно-красного платья. Я уже примеряла его ранее, и оно сидит на мне идеально. Его длина была на несколько дюймов выше колен, а мягкий пояс завязывался на талии, чуть выше моего бедра. Сексуальный цвет давал, по крайней мере, половину уверенности, которая нужна была мне для того, чтобы войти в кабинет Грейсона. Другая половина – это мои головокружительно высокие нюдовые³ туфли на шпильке.

Убедившись, что четыре моих сотовых телефона и два будильника были включены и установлены на определенную громкость: орущего младенца, я заползла в кровать, желая уснуть как можно быстрее.

Но не смогла.

Вместо этого я лежала на простынях и ворочалась в течение нескольких часов, проигрывая в памяти каждую встречу с Грейсоном с самого начала. Моей целью было определить точный момент, когда он начал презирать меня.

Первый раз, когда положила глаз на Грейсона, я была в выпускном классе старшей школы – ребенок в его глазах, учитывая, что он уже два года как окончил Массачусетский технологический институт со степенью магистра. Бруклин притащила меня на ужин со своими друзьями. Он был там и сидел на противоположном конце стола, его каштановые волосы были длиннее на макушке и немного закручивались на концах, он даже не пытался их выпрямить. Его темные глаза были направлены на девушку, которая сидела рядом, но я не возражала. У меня было идеальное место для наблюдения. В те дни его гардероб был менее строгим. Тем не менее, даже темные джинсы и серая футболка делали его образ невероятно аппетитным.

Там было много других людей, на которых можно было заострить свое внимание, но мой взгляд продолжал возвращаться только к Грейсону. Я поймала намек на его улыбку и услышала его смех и потерялась в себе, воображая, как это – встречаться с таким парнем, как он.

Мы не разговаривали на том ужине, но в течение следующих двух месяцев, в моем сознании он превратился в идеального героя. Он был мистером Дарси для Элизабет Беннет, Прекрасным принцем для Золушки и, самое главное, Роном Уизли для Гермионы Грейнджер. Я ловлю себя на мысли о нем, воссоздавая то, как он выглядел на том ужине, притворяясь, что это я была той темноволосой девушкой, которая сидела рядом с ним. Моей фантазии было более чем достаточно, чтобы продержать меня до того дня, когда Бруклин привела его в нашу квартиру, и мне больше не нужно было воображать его.

Входная дверь квартиры открылась, и Бруклин влетела внутрь с Грейсоном, который следовал за ней по пятам. Он выглядел непринужденно с двухдневной щетиной, во фланелевой рубашке, джинсах и потертых коричневых ботинках. Когда он посмотрел через дверной проем и увидел меня, я была в пижаме, с полным ртом попкорна. Я хотела провалиться сквозь землю от смущения. Бруклин, конечно, не предупредила меня о его приходе. С восьмилетней разницей в возрасте мы не должны были даже находиться в пределах радара друг друга, но он был единственным человеком на моем.

Он подошел, опустился на стул рядом с диваном и повернулся ко мне, и именно в этот момент я поперхнулась попкорном. Я отвернулась и попыталась постучать по груди, чтобы вытащить его. (Боже, пожалуйста, роди меня обратно. Это худший момент в моей жизни).

–Ты в порядке? – спросил он, привлекая к себе мое внимание. Под его суровым видом таилась улыбка.

Когда мы встретились в первый раз, я не рассмотрела его черты лица достаточно близко. С моего места на диване каждый контур его скульптурных скул, прямой нос и угловатая челюсть были похожи на мой личный зов сирены-искусительницы. Темные брови обрамляли отчужденные глаза – это такие глаза, которые удерживали людей на расстоянии, не подпуская к себе. А его губы… у него такие губы! Губы, которые стали моей погибелью. Когда на этих губах появилась соблазнительная полуулыбка, я поняла, что не ответила на его вопрос.

– Я в порядке, – пробормотала я, и мое лицо вспыхнуло румянцем, который не хотел отступать.

– О, Грейсон. Это моя младшая сестра – Камми! – проворковала Бруклин, перегнувшись через спинку дивана, чтобы схватить меня за плечи.

– Она заканчивает школу в этом году.

Я никогда не хотела придушить свою сестру сильнее, чем в тот момент. Конечно, на мне были пижамные штаны с рисунком маленьких овечек, прыгающих на них. Но ей не следовало приезжать домой так рано, потому что теперь в глазах Грейсона я выглядела практически ребенком.

Его бровь выгнулась, когда он смотрел на меня со своего кресла, и я внутренне застонала от того, что он, вероятно, видел. Расчесала ли я волосы и почистила ли зубы?

Прежде чем ситуация ухудшилась, я встала с миской попкорна и вышла из гостиной, проворчав о необходимости сделать свою домашнюю работу. Вероятно, Бруклин была в нескольких секундах от того, чтобы рассказать, что я писалась в постель до шести лет или, что мне только в том году сняли брекеты, но я не собиралась торчать здесь и позориться.

Я заперлась в своей комнате, достала альбом и на первых страницах начала рисовать Грейсона. Пока каждая деталь его внешности была еще свежа в моей памяти, и я не хотела, чтобы они исчезли прежде, чем я закончу рисовать.

Я села, прислонившись к двери моей спальни, чтобы быть уверенной, что услышу, если Бруклин будет подходить к моей комнате. Я скорее съем весь свой альбом, чем позволю ей увидеть рисунки, над которыми работаю.

Заканчивая, я услышала, как Грейсон заговорил в гостиной, его глубокий голос раздался из-за стен моей спальни. Он говорил о своей работе архитектора в фирме, которая находилась в деловой части города. Он объяснял Бруклин, как хотел создать свою собственную фирму и заниматься проектированием без какого-то неудачника архитектора, ставшего начальником и постоянно висевшего над душой. Я сидела, прижав ухо к двери, и слушала, как он говорил о том, какой будет его фирма и какие здания он хотел бы спроектировать.

Архитектор.

В то время моя будущая карьера не была моим главным приоритетом. Я была слишком занята, пытаясь уцепиться за что-то, что можно было легко найти: мальчики, вечеринки, алкоголь, наркотики – ничего из этого не заменило то, что я потеряла, когда умерли мои родители. Я продолжала отдаляться от моей старой жизни все дальше и дальше, в то время как Бруклин отчаянно пыталась вернуть меня обратно. Всего три недели назад я сказала ей, что не хочу заканчивать школу, зная, что наших родителей не будет там, чтобы посмотреть, как я иду по сцене за своим аттестатом. Я не хочу уезжать в колледж, зная, что наших родителей не будет там, чтобы помочь мне разгрузить мою машину, поэтому я выкинула все это из головы.

Это было бы невероятно легко.

Слишком легко.

До этого момента.

Я помню, как сидела, прислонившись к дверному косяку, и мечтала о том, чтобы стать архитектором, как Грейсон. Мне нравилось рисовать. У меня был альбом, заполненный до краев, и когда я была младше, я мечтала работать в творческой сфере.

Было ли для этого слишком поздно?

Я схватила ноутбук со своей кровати, села на пол и в течение нескольких часов исследовала архитектурные программы в Лос-Анджелесе. Мои возможности были ограничены, но у меня все еще было время, чтобы что-то сделать до окончания школы.

Я не понимала этого тогда, но в тот вечер я впервые начала думать о своем будущем с того дня, как умерли мои родители и я должна поблагодарить Грейсона за это.

В течение следующих нескольких месяцев я отмахивалась от всех приглашений на вечеринки. Я отстранилась от дурного влияния после окончания всех занятий, и каждый день запиралась в художественном классе своей школы. Вряд ли я могла сделать портфолио в другое время.

В следующий раз, когда я увидела Грейсона после того, как он неосознанно изменил мою жизнь, это было на двадцать второй день рождения Бруклин. Я знала, что он будет присутствовать, поэтому я попыталась нарядить свое семнадцатилетнее тело таким образом, чтобы оно кричало «зрелая элегантность». На мне было слишком много макияжа, и я надела платье, которое вело смертельную борьбу за перекрытие циркуляции воздуха в моих легких. Меня пошатывало на высоких каблуках, с которыми обычно я не имею дела.

Когда мы приехали на вечеринку, Грейсон уже был там с великолепной блондинкой, висящей у него на руке. Она выглядела так, как будто только что сошла с подиума в Милане, и когда она широко улыбнулась, прижав ладонь к его груди, моя надежда умерла. Я остановилась у главного входа в ресторан, и каждый вопрос, который я планировала задать ему, каждый разговор, который я прокручивала у себя в голове в течение последних нескольких дней, испарился вместе с моей наивной надеждой. Я помню, что чувствовала себя так глупо, стоя там, в платье, которое собиралось сборками вокруг моих бедер, где должны были быть соблазнительные изгибы.

Я сглупила, поверив незнакомцу. В течение последних нескольких месяцев, с тех пор как он впервые появился в моей жизни, я не совершила ни одной безрассудной вещи. Я соблюдала комендантский час, не убегала ночью и говорила моей сестре, насколько ухожу и где именно буду.

Грейсон был причиной моих перемен, но когда я стояла там и наблюдала за ним с этой женщиной, красивой женщиной его возраста, у меня внезапно появилось желание сделать что-то сумасшедшее, чтобы вытравить его из моей головы на несколько часов.

Я выскользнула из ресторана и позвонила своему другу Даррену. Это парень из моей старшей школы, печально известный тем, что ходит на грани между правильным и неправильным с «мисдиминором⁴ класса C». С его высокомерным отношением и его постоянно присутствующей парой армейский сапог, даже я не могла вынести мысль о том, чтобы быть рядом с ним очень долго, но на один вечер веселья он справлялся со своей задачей на отлично.

Когда Даррен приехал, он встал у входа в ресторан со скучающим выражением лица, на нем была футболка Ramones. Он даже не потрудился зайти внутрь. Это был не его стиль. Он ждал меня у двери, когда я обнимала Бруклин на прощание. Она умоляла меня остаться и прошептала, что она беспокоится о том, что я уезжаю с Дарреном. Я вырвалась из ее объятий, когда тоска начала овладевать мной. «Ты лучше этого. Остановись. Не делай глупостей». Не было смысла сомневаться в своем решении; моя совесть проиграла битву. В тот момент в моей жизни я не беспокоилась ни о ком, кроме себя. Меня не волновало, что это был день рождения моей сестры. Мне нужно уйти.

Когда я уходила, то чувствовала на себе взгляд Грейсона. Как раз перед тем, как Даррен взял меня за руку и вытащил через переднюю дверь, я обернулась и встретилась с ним взглядом.

Его взгляд был холодный и жесткий. В его выражении была тьма, которой не было раньше. Его челюсть была напряжена, а брови сведены вместе. Он покачал головой один раз, а потом отвернулся от меня обратно к блондинке, которая смотрела на него влюбленными глазами.

Раздраженная, я выскочила из ресторана, сорвала с себя каблуки и умчался с Дарреном на студенческую вечеринку в Долине. Я не могу вспомнить, спала ли я в своей постели той ночью.

После той ночи прошло несколько лет, прежде чем я снова увидела Грейсона. Я сделала все возможное, чтобы забыть ту часть моей жизни, когда была полностью им одержима. Вместо этого я сосредоточилась на своей цели: стать лицензированным архитектором. Я училась на втором курсе архитектурной программы, и уже была влюблена в эту область.

Затем в один прекрасный день я подняла взгляд от записи «Серия лекций, приглашенный лектор — #3» в своей записной книжке и увидела его, стоящего перед моим лекционным залом.

Поначалу я не поверила, что это был он. И выглядел он иначе: возмужал, в темно-синем костюме в комплекте с запонками и начищенными туфлями. Его густые каштановые волосы немного отросли сверху и были стильно зачесаны назад, подчеркивая его широкие скулы. Его красный галстук идеально располагался в центре его широкой груди, когда его глаза встретились с моими, его руки сжались в кулаки по бокам. Да, это был он. Он посмотрел на меня точно так же, как и в последний раз, когда я видела его.

Во время лекции я делала все возможное, чтобы он обратил на меня внимание. Когда он говорил, класс молчал. Чтобы услышать каждое произнесенное им слово, девушки даже слегка приподнимались с места, в то время как ребята пытались понять, как он смог завладеть аудиторией без каких-либо усилий.

Взвесив все плюсы и минусы, я набралась смелости, чтобы поговорить с ним после занятия. Прошло несколько лет с тех пор, как я видела его в последний раз, и я чувствовала, что гораздо повзрослела за это время. Я уже не маленькая сестра Бруклин. Я – Камми Хат, студентка-архитектор. Я имею в виду, я поменяла свои спортивные бюстгальтеры на настоящие и знала, как укладывать волосы. Как он мог противостоять мне?

Так вот, после лекции я встала в очередь за другими студентами, которые хотели поговорить с ним, естественно, все из которых были женского пола. Я навострила ушки, чтобы слышать, как он разговаривает с каждой из них. Он отвечал на вопросы быстро, но в то же время вежливо. Давал реальные советы и поощрял стремления подавать заявки на летнюю стажировку в его фирму.

Очередь продолжала двигаться, пока передо мной не остался один человек, чтобы поговорить с ним. Я знала, что он видел, как я стояла в очереди за девушкой, с которой он беседовал, но как раз перед тем, как они закончили говорить, он улыбнулся ей и жестом показал, чтобы они вышли из класса. Я осталась стоять там как дура, наблюдая, как они уходят. Он положил руку ей на поясницу, и его взгляд сосредоточился на двери. Часть меня хотела крикнуть ему вслед, но я знала, что это бесполезно. Для Грейсона Коула, я была невидимкой. Он мог бы потакать мне рядом с Бруклин, но в любом случае вежливость, которую он когда-то проявлял ко мне, давно исчезла.

С того момента я пыталась выкинуть Грейсона из головы. Я изо всех сил старалась игнорировать его, когда мы видели друг друга, и он делал то же самое. У нас было негласное соглашение – притворяться, что друг для друга нас не существует.

То есть… до момента моего выпускного, который состоялся пару дней назад. Я только что приехала в ресторан на свой праздничный обед, когда увидела Грейсона в классическом синем костюме, ожидающего меня на тротуаре. Увидев его, я была потрясена, конечно, я не пригласила его на свой выпускной. Тем не менее он стоял и привлекал к себе мое внимание, заставляя мое сердце биться в бешеном ритме.

– Кэмерон, я могу поговорить с тобой минуту? – спросил он, игнорируя в целом остальных людей из моей группы.

Я застыла от его уверенного взгляда. Собственно, разговор был против наших негласных правил. Я не могла вспомнить, чтобы он когда-нибудь хотел поговорить со мной наедине.

Несмотря на мое нервное состояние, я согласилась, и, как только мы остались одни, он шагнул вперед и сделал мне предложение, от которого я не смогла отказаться, – собеседование в его фирме «Cole Designs». Он был краток, и, как только я согласилась, он сразу вернулся к своей машине и уехал. Но факт оставался фактом: он пришел, чтобы предложить мне собеседование.

Так что завтра утром я буду сидеть напротив него, полностью уверенная в себе, в то же время, задаваясь вопросом, как, при его отчаянной ненависти ко мне, он все же рассматривал вопрос о моем приеме на работу.