Текст книги "Экипаж Большого Друга"

Автор книги: Р. Эйнбоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

– Наподобие способа проникновения на верфь «Хранителей»? Соломон сейчас как раз…

Он нетерпеливо махнул рукой:

– Да, знаю. Именно так. Вся техника олимпийцев обладает «иммунитетом» к порче.

– Так, значит, Соломон тоже? – удивился я.

– Да, «Хранитель» был к ней устойчив. И его боты. Но ботов вы бездарно угробили, а «Хранителя» превратили в Соломона. Вся остальная техника достаточно примитивна, её уровень не выходит за рамки разрешённого. Так что придётся вам потрошить верфь. На Олимп соваться не рекомендую, не стоит ворошить осиное гнездо.

Мне стало обидно:

– Так что? Цель не за горами? И что после?

– Ха! Ну ты даёшь. Ты сначала доберись до цели, потом будешь думать, что дальше. Думаешь, зачем эта встреча? Нет, конечно, мне нужно пообщаться с подрастающим поколением, таково задание. Но для тебя главное то, что я скажу. Ты, пожалуй, единственный, кто хочет просто избавиться от порчи. Потому я тебя и выбрал.

– Не понял? – голова шла кругом, я почувствовал, что скоро Андрей не сможет услышать ничего кроме вопросов, подобных только что заданному.

– Не буду говорить о твоих спутниках, тебе виднее. А вот, скажем, кристы хотят заполучить наследие олимпийцев в единоличное владение. То же самое могу сказать про остальных участников коалиции.

Кажется, я покраснел. Да уж, хороший из меня дипломат, ничего не скажешь. Об этом я должен был подумать сразу, как только кристы появились на горизонте. А ведь Чарли сразу сказал, что верить им нельзя. Но мне и в голову не пришло, что в их планы вообще не входит делёж. Ой, стыдно-то как! Хитроумный Одиссей, черти меня раздери.

– Да, за предупреждение спасибо, – пробормотал я. – Но зачем им нужно… единолично? Хотят править Галактикой? Это же примитивно. Глупо, по-детски как-то.

Я почувствовал, что ноги затекли от долгого сидения, встал, прошёлся, ожидая ответа.

– По-детски? Не скажи. Превосходство обеспечит выживание их вида надолго, но затормозит развитие цивилизации в целом. И в конце – гибель. Но они этого понять не в силах. Так что, вот тебе задачка, разруливай, – он усмехнулся. – А мне пора, дела.

Я от неожиданности растерялся. Как? Уже всё? А так хорошо сидели!

– Постой, – попросил я, путаясь в возникших вопросах. – Можешь рассказать, как вы воевали? Ты же знаешь, хоть и не был там.

Он отвернулся к костру, поднял палку, пошевелил угли. Ему явно нравилось это занятие. Пришла мысль – вдруг ему захочется подольше побыть в человечьем обличии? Такой союзник нам бы пригодился. Тут же пришла и другая – а зачем мы будем нужны при таком союзнике?

– Из тех, кто сейчас живёт, «там» не был никто, – заговорил он, глядя на пламя. – Воевал всего один, он управлял принцип-модификатором. Другим оставалось одно – ждать. Со стороны олимпийцев работал коллективный разум, что впрочем, не имеет значения… Мы одновременно создали ПМ анклавы – области пространства, дающие оператору почти абсолютную власть. Пуп Вселенной, можно сказать, а не область пространства. И мы вынуждены были пустить их в ход совсем не для того, для чего создавали. Именно наш оператор и открыл проход в Хаос, когда понял, что проиграл. Он продержался несколько секунд, мы успели уйти, а он нет. Закрыл прорыв и свернул ПМ. На обратном пути я должен забрать его… завещание. Да, наверное, именно завещание. Сейчас анклав служит проходом между вселенными, когда я шёл сюда, слегка коснулся информблока с завещанием, это оказалось важно для нас. Вот так.

– А почему олимпийцы вас не преследовали? – первое, что пришло мне в голову.

– Сочли, что с нас хватит. Да и цель у них была – уцелеть. Они её достигли. Мы, конечно, могли вернуться, но зачем? Чтобы погибнуть?… Ну всё, пора нам расставаться, – неожиданно оборвал себя Андрей.

– Ещё один вопрос, последний, – я посмотрел на Андрея, он улыбался. – Почему вы так долго не возвращались? Ведь…

– Мы и сейчас не хотим возвращаться, так только одним глазком посмотрели. Теперь здесь ваш дом, нам тут делать нечего, – он заметил, что я приготовился к новому вопросу, покачал у меня перед носом пальцем. – Нет, всё, время вышло, мне пора в дорогу. Давай лучше выпьем. На посошок.

Он опять разлил, на этот раз коньяк.

– За что пьём? – с веселой улыбкой спросил он.

Я пожал плечами.

– Тогда за то, чтобы у героев было поменьше работы. Чем меньше ошибок, тем меньше героев. Аминь.

VI

Мы выпили. Он поставил бокал на столик, махнул рукой, сказал «подарок на память» и исчез.

Пока я разбирался с подарком – сложился столик не сразу, воздух вокруг заметно потеплел. Костёр перестал согревать, но начал источать жар. Я поспешил забраться в модуль, и тут меня застал вопль Чарли:

– Капитан!!! Слава богу! Что со связью? И что вообще происходит?

Я-то думал, меня ищут и на ушах стоят, а они про связь спрашивают. Капитан пропал на два часа без малого, даже с места не сдвинулись. Ну, народ!

– А что происходит? – спросил я, сыграв недоумение.

– Минуту и двадцать три секунды отсутствовал канал связи с твоим «Тунгусом». Да и вообще тебя не было видно. Оп! Ещё смешнее. Из моей памяти исчезли два часа. Хреновые дела, Саш?

Ага! Очухались.

– Да нет, всё хорошо. Нам ниспослали откровение, – ответил я, покидая транспортный отсек и направляясь в сторону рубки.

В ничего не изменилось с того момента, как я ушел. Хотя нет, Димки не видно, я позвал его присоединиться к политинформации, но он ответил, что, лёжа в кровати, лучше воспринимает. Рассказ мой много времени не занял. После того, как иссякли вопросы, воцарилось молчание. Минут через десять прорезался Димка:

– А может, нам самим – того, срисовать эти коды, а братьев по разуму побоку?

Мирон зло фыркнул:

– И после этого держать круговую оборону против тринадцати цивилизаций? Коды сами по себе ничего нам не дадут. Братики нас сожрут, не подавятся. Стереть род людской в порошок под силу даже одним кристам, если, конечно, нам не поможет Шааясс. Так что перестаньте сказать эти глупости, Дмитрий Иванович. Думайте лучше, как нам не пролететь. Уж больно ненадёжно всё. Неопределённо.

У меня мелькнула мысль, и я поспешил перебить спорщиков:

– Чарли, расскажи, как всё происходило после моего ухода.

– Ты немного полюбовался на звёзды, потом принялся выяснять у Стаса, что это там такое чёрненькое белеется. После слов «дай я сам поведу» мы и отключились, и Стас в том числе, я проверил. У меня работали некоторые вспомогательные сенсоры, но толку от них мало. Запредельный уровень воздействия на… даже не знаю, на что. Видимо, мы освободились от воздействия раньше Стаса. Разница меньше двух минут, я не успел разобраться. Сразу после «просветления» я зарегистрировал обычный пространственный прыжок, но без хлопка и прочих возмущений пространства…

– Ты вектор отследил? – я даже привстал.

– Это на автомате у меня. В этот раз ничего не вышло, слабый сигнал, ниже чувствительности сенсоров.

Ну и чёрт с ним, не было прухи с самого начала, чего уж теперь-то ждать.

– Ты хочешь сказать, что мы могли узнать, где находится выход в Хаос, – Мирон почесал макушку пятернёй. – А оно нам надо?

То-то и оно.

– Предлагаю забыть о невозможном, – поспешил согласиться я. – Займёмся нашими баранами, братьями по разуму, значит.

– Предлагаю план, – голос у Ивана – серьёзнее некуда. – Единственный наш козырь – скорость. Предложим кристам и иже с ними подождать здесь, сами смотаемся на верфь… Нет, пусть Соломон туда отправляется один, а мы останемся как бы заложниками. Должны же они понимать, что никуда мы не денемся. Они согласятся, особенно когда узнают, что не нужно штурмовать Олимп. Сол возвращается, делится информацией, и мы расходимся до новых встреч. Потому как нам пока делить нечего. Как вам план?

Алёна, молчавшая до сих пор, предложила, на мой взгляд, здравую мысль:

– Пусть Сол перед возвращением на Колыбель передаст коды на Землю. Так всем будет спокойнее.

Мирон поаплодировал:

– Браво, Алёнушка. А я вот подстраховке даже не подумал. По-моему всё здорово. Предлагаю закрыть прения и идти спать. Слишком много за один день произошло. Как, капитан?

– Угу, – у капитана у самого глаза начали слипаться. – Спокойной ночи. Всем.

VII

Следующая неделя выдалась на редкость суматошной и вымотала нервы основательно. Иван отправился руководить флотом сервов в тот же день, когда они возникли в системе Колыбели. Соломон «пришел в себя», с интересом выслушал мой рассказ, после того, как Чарли поделился с ним по своим каналам. Уж не знаю, что нового он узнал из первых рук, но сразу же рванул на место событий, изображая детектива, наверное. Потом попросил посмотреть подарок Андрея, единственный вещдок. Чемодан его разочаровал, он буркнул «этакого добра навалом». Что он там для себя выяснил, я так и не удосужился узнать.

Странно, но больше всего его поразило то, что его носитель до недавнего времени имел иммунитет против порчи. В компетенцию хранителей такие вопросы не входили. Он сразу же предложил «быстренько слетать и всё выяснить о кодах», но потом сам признал, что быстро не получится – что искать, неясно.

Сервы оказались вполне покладистыми. Однажды присягнув, выполняли приказы неукоснительно, Иван не мог нарадоваться. Подготовка к встрече иных отняла всё оставшееся время. Нужно рассредоточить должным образом силы «гвардии». Нужно подготовить и оформить наши предложения по сотрудничеству и дальнейшим отношениям Земли и иных. Соломон выдал на-гора всю информацию, что собрал Хранитель о ближайших к Колыбели цивилизациях, и её осмысление потребовало от меня титанических усилий. Пришлось даже прибегнуть к гипнодопингу, будь он неладен. Зато я обнаружил, что обещанное улучшение памяти – не просто слова.

Памятью я никогда не мог похвалиться и чёрной завистью завидовал тем, кто мог без напряга заучивать иностранные слова или, скажем, с одного прочтения запомнить стих. А тут вдруг с восторгом обнаружил, что всё прочитанное легко укладывается в памяти и легко оттуда извлекается по первому запросу. То же самое заметил и Димка, всегда, правда, имевший отменную память.

Работы хватило под завязку, опомнились мы после оповещения Чарли:

– Внимание. В системе корабли кристов, – сделал паузу и не преминул схохмить: – К торжественной встрече экипажу построиться на верхней палубе.

Возникла маленькая заминка, некоторое замешательство. Как всегда в таких ситуациях, показалось, что ничего не готово – водка не охлаждённая стоит, закуска остыла, скатерть пропала. Но постепенно я взял себя в руки, экипаж успокоился. Иван оставался в расположении вверенной ему части, мы же чинно расселись в кресла, и я скомандовал:

– Чарли, запускай приветствие и передай им сразу весь пакет предложений. Да зови поближе, чего им на периферии болтаться.

Официальный ответ на приветствие ничем особенным не порадовал. Зато «порадовал» Соломон. Он утёр Чарли нос и первым доложил:

– Корабли кристов увеличили энергетический потенциал, как минимум, на порядок, по сравнению с тем, что наблюдался у них во время вашей прошлой встречи.

Герке оживился, заёрзал:

– А я что говорил? Непросты они, ох непросты! Чарли дай мне инфу, всю, что есть. Соломон, и ты тоже. Интересно, чего это их так разнесло?

– Думаю, новый привод у них. Что там ещё может быть интересного, – Иван незримо присутствовал в рубке. – Тут мои люди беспокоятся, оказывается, у сервов нехорошие воспоминания о кристах. В своё время Шааяссу, вернее их флоту здорово досталось.

– Да, Хранитель тогда не успел вовремя вмешаться, – Соломон, казалось, смущён. – Сервы напали на мирный конвой. Хотели обратить их в свою веру. Глупо получилось.

– А говорил, видел только издалека, – удивилась Алёна. – Теперь оказывается, что вы очень даже хорошо знакомы.

– Вот зря вы, барышня, напраслину возводите, – расстроился Сол. – Это не я говорил, это Чарли до конца не разобрался с моей памятью. Я-то в отключке пребывал. Да и знакомство наше не было таким уж близким. Так, надавали друг другу по мордасам, да разошлись. Тому уж лет двести будет.

Я обратил внимание на Герке. Учёный в своей стихии, дорвался. На его личной консоли мельтешение формул, диаграмм и схем достигло скорости, при которой и рассмотреть-то что-либо трудно, не говоря уж о том, чтобы понять. Глядишь, скоро научится работать со скоростью Чарли. Наконец он оторвался от экрана, заметил мой взгляд, пожал плечами.

– Придётся нам менять планы на ходу. У кристов новый привод, голову даю. Думаю, они не захотят ждать здесь, а отправятся вместе с нами, – кратко изложил он выводы.

– Данное обстоятельство ничего не меняет. Пусть идут с нами. Что с того? – я действительно так подумал, испытывая, правда, некий дискомфорт от неполноты мысли.

Мне помог Димка:

– Зря ты так думаешь. У нас теперь единственный козырь – мы знаем, где зарыт клад. Ну, и ключик золотой, тоже у нас. Пока мы им нужны. А вот что они предпримут после дележа добычи? По законам жанра останется один, самый… не важно, какой, но один.

Так-с. Соломон достигнет верфи за один прыжок, Друг с модифицированным движком за два, если не ухватится за стремя Сола. Нужна инфа о возможностях сервов. Но где ж её взять.

– Вопрос спецам. За сколько кристы дойдут до колыбели?

Мирон пожал плечами:

– Два-три прыжка. Ерунда, против Сола они не выстоят. Правильно я говорю, божественный?

– Вот за что мне нравятся человеки, за прямоту и откровенность. Да, те три кораблика не смогут причинить мне вреда. А кто сказал, что их всегда будет три? – резонно заметил Соломон.

– Кстати, где остальные? Ну, эти… братья, – вопрошал из поднебесья Ваня.

Алёна не то пошутила, не то всерьёз, тихо, как сама с собой проговорила:

– Точно, засадный полк. Вдруг они оснащены не хуже кристов?

– Так, стратеги, нас спасёт темп. Если кто ещё не понял, речь идёт о наших головах. Сол, как далеко ты можешь закинуть гвардию? Насколько близко к верфи? – я и сам поверил, что знаю, как надо действовать.

– С этим багажом мы доедем за три прыжка. Сначала гвардия, я за ними, и так три раза. Полтора часа, – доложил божественный.

– Чёрт, раньше надо было шевелиться, – почти прошипел Димка.

– Дима, сейчас не до выяснений, кто более прав. Потом, ладно? – сказал я, зажав в кулак рвущуюся наружу злость. – Сол, как ты думаешь, они знают координаты колыбели?

– Не думаю.

– Тогда дуй туда. Иван, командуй общий сбор своим архаровцам, соберитесь в кучку, Сол вас подвезёт, – я подумал, спросил на всякий случай: – Вань, может, вернёшься к нам?

– Ну уж, нет. Считай, что мне понравилось командовать. Надоела демократия, – уверенно заявил полковник. – Первая колонна марширует, вторая колонна марширует… Хе!

Соломон, не дожидаясь приказов, ушёл с планеты. Карусель завертелась. Через двадцать минут Друг поднялся на стационарную орбиту, и, можно сказать, столкнулся нос к носу с троицей кристов. Пирамиды, как и в прошлый раз, оказались просто великолепны. Если б не обстоятельства встречи, я бы не упустил возможности ещё раз как следует их рассмотреть.

Как и ожидалось, на наши предложения кристы выдали встречные. Идём, де, вместе к верфи, и никаких гвоздей.

Я обратился с просьбой к нашему специалисту по словоблудию:

– Чарли, спроси, где остальные. И вообще, заморочь им голову часа на два, что б наши успели развернуться в боевые, так сказать, порядки. Если, конечно, сможешь.

– Отвечают, что другие расы непосредственного участия в экспедиции принять не пожелали. Интересуются, куда рванул Соломон со свитой, будто не понимают. А морочить их не придётся, они сами просят время на подготовку. Смешно, но именно два часа.

У меня невольно вырвался вздох. Интересно, чего же им не хватает для немедленного старта. У меня возник вопрос:

– Вот ещё что. Ты ненавязчиво полюбопытствуй, как им удалось обойти порчу и создать-таки движки запрещённого уровня.

Мирон ухмыльнулся:

– Я, кажется, знаю. Сейчас проверим.

Через пару минут пришёл ответ. Чарли удивился:

– Двигатель ещё не собран. И они утверждают, ни разу не испытан. Всё в теории. Сборка произойдёт прямо у нас на глазах. Во дают! Говорят, больше пятисот лет работали и почти век ждали случая испытать. Нет, это точно не люди. О, смотрите, началось.

Чарли вывел увеличенную картинку с тремя стеклянными пирамидами. Что он там увидел, я поначалу не разобрал. А через несколько минут стало заметно, что основания пирамид сделались выпуклыми. Прошло ещё минут десять, пирамиды начали сотрясать судороги, волнами проходившие от вершины к основанию. Зрелище оказалось пренеприятнейшим, Алёна даже зажмурилась, чтобы не видеть. Мирон пробурчал:

– Родовые схватки, странные всё же технологии у этих амёб. Кстати, я правильно угадал. Они сделали движок и разделили на три части. А сейчас построят новую пирамидку и на ней продолжат путь.

Поспешил Мирон с выводами. Судороги закончились так же неожиданно, как и начались, теперь стало заметно, что основания пирамид как будто кто-то надрезал вдоль периметра, и «вырезанные» сердцевины начали очень медленно выдвигаться наружу. В противоположность привычному стеклянному великолепию сердцевины оказались абсолютно чёрными, от них к «материнским» пирамидам тянулись похожие на жидкий гудрон перемычки, лопавшиеся одна за другой. Через час процесс завершился, перед нами висели в пространстве уже шесть пирамид – три большие и блестящие и три поменьше, черные, как антрацит. Дальнейшая сборка привода, точнее трёх приводов, оказалась не столь зрелищной. Большие пирамиды крутнулись синхронно против часовой стрелки и сердцевины, медленно задвинулись на свои места, лишь поменяв «оболочки». Мирон с досады даже ногой топнул.

– Вот же, придумали же! Но насколько всё у них сложно! Боже мой! Чарли, ты всё записал? Рукотворный феномен заслуживает отдельного изучения. По-моему, способ сокрытия даже сложнее, чем сам двигатель…

Он ещё много говорил, восторженно и зло, я же вышел из рубки и направился в каюту. Снова захотелось побыть одному. За месяцы скитаний я привык считать каюту домом, в своё время даже попросил Чарли убрать из неё лишние датчики. Так мне спокойнее, да и Алёна стеснялась присутствия «третьего» в спальне.

VIII

… В тот же вечер, когда я встретил Андрея, Алёна спросила меня:

– Саш, получается, что твой посланник напророчил нам жизнь вечную?

Я завалился в кровать, а она села перед зеркалом – расчесать волосы после ванны. Мирная семейная идиллия, если забыть о том, где находишься. Меня вот эта самая вечная жизнь не шибко взволновала, не верилось мне, учитывая наши обстоятельства.

– Да как тебе сказать, возможность такую исключить нельзя, – ответил я, демонстрируя равнодушие к обещанной перспективе. – Но и рассчитывать даже на простое долголетие я бы не стал. А вообще-то, покуда «кашпировский» с нами, мы можем жить неограниченно долго. Мне так Соломоша объяснял, но я ни фига не понял.

– А что он говорил про изменение носителя интеллекта? – не обращая внимания на мою показуху, задала Алена следующий вопрос. – Что, придётся отказаться от человеческого обличья?

– Это мой пересказ. Он говорил как-то проще. До тех времен дожить ещё нужно. В общем, смена носителя произойдёт только тогда, когда у тебя самой появится потребность.

Она посмотрела чуть искоса, с прищуром:

– А какой ты хотел бы меня видеть лет так через тысячу? В виде бесплотного духа я тебе буду нравиться?

О, боже!

– Нет, для женщин надо будет ввести запрет на отказ от тела, – осенило меня. – Да, кстати, думается суть-то там как раз в том, что они, эти небожители, могут принять любую форму. Так что вопрос снимается сам собой. Захочешь понравиться – станешь Алёной, а на работу будешь летать в виде невидимой субстанции.

– Эх вы, мужики!..

… Как избежать противостояния, почему кристы не хотят паритета? Такие вот вопросы крутились в голове, и ещё мучила досада от допущенной ошибки, необходимо было отправить Сола к верфи сразу же, как только он закончил трансформацию. Расслабился, привык, что самый сильный. Как будто Андрей не показал, границы нашей силы очень даже наглядно. Как там, интересно, Иван. Я тронул сенсор на столе, позвал:

– Чарли, вызови Ивана.

Через минуту в каюте раздался голос бравого полковника, или теперь адмирала?

– Докладываю. Прибыли на место. Начали, было, строить оборону. И очень быстро обнаружили, что местечко обжито до нас. Если коротко, то все уже здесь. Или кристы нас обманули, или кристов обманули, но вокруг верфи крутится до тысячи, не скажу вражьих, но не очень дружественных кораблей.

– Что ж ты молчал?!

– Вот как раз собирался доложить, а ты опередил, – нимало не смутясь, ответил адмирал-полковник. – В общем, ежели до драки дойдёт, то шансов у нас мало. Спасёт бодрый драп, да и то, не факт. Ты бы посмотрел на этих монстров! Соломон транслирует картинку для вас, увидишь – обалдеешь. Такое, понимаешь, богатство форм. Пытались с ними поговорить, игнорируют, гады. По-моему, нам отвели роль пешки. Сделаем дело, сожрём фигуру, откроем путь главным силам, и можно будет нас пожертвовать. А ещё скорее, не можно, а нужно. Вот скажи мне, Саша, отчего так? Мы к ним со всей душой, а они…

– Эх, Иван. Я думаю так. Если бы мы не были этаким диким партизанским отрядом, а имели нормальное руководство и обеспечение, то действовали бы точно так же, как чужие, – принялся я втолковывать недавно понятое. – Ты что, не видишь почерк государства? Не доверяй никому, предполагай худшее, бей первым. И при всём при том попытка сохранить имидж белый и пушистый. Не в свою игру мы ввязались.

Иван задумался, потом ржанул так, что я ощутил, как его смех разнёсся по всему близлежащему пространству, да так, собственно, оно и было. Мы ж не по проводам общались. Отсмеявшись, пояснил:

– Знаешь, мне всегда нравился Денис Давыдов, завидовал я. Хорошо ты сказал про диких партизан. Плевать мне на государства, тем более, чужие. Будем людьми, авось, прорвёмся. Верно, капитан?

– Именно. Смотри, не лезь на рожон, не забывай, ты не на Друге. Мы скоро к вам присоединимся, кристы тут учудили шоу, попроси у Чарли запись, удивись. До связи. – Иван отключился, я позвал: – Соломон, ты где там?!

– Тута я. Чего изволите?

– Хочу знать твой взгляд на ситуацию. Как думаешь, лучше, если бы мы не ждали никого? Ну, ты понял? – мне не хотелось длинных объяснений.

– Саша, не казни ты себя, – задушевно сказал Сол. – Ничего бы мы не выиграли. Думаю, верфь они засекли после того, как я её посетил. У нас нет и не было более разумного выхода из ситуации. Единственное предложение – потребовать координаты двенадцати планет коалиции. Наверняка есть ещё и колонии, но тут уж ничего не поделаешь. Они знают, что Друг имеет возможность уничтожать планеты, поэтому не осмелятся на прямую агрессию. Земля будет защищена, пока мы живы, а нас они так просто не возьмут. Пусть даже и такой толпой. Ну и плюс Шааясс, его тоже не надо сбрасывать со счетов. Это такой, поверхностный анализ, я там Чарли сбросил полную версию. Прорвёмся, капитан.

До чего ж здорово иметь в друзьях таких разумных… людей. Сразу мне полегчало, мрачные предчувствия развеялись, я хлебнул соку и пошёл обратно в рубку.

В рубке стоял шум, экипаж изощрялся в комментариях, рассматривая изображения инопланетных кораблей. Посмотреть было на что, таких причудливых форм человеческое воображение создать не в силах, это становилось понятным с первого взгляда. Описать их можно тоже, лишь используя весьма приблизительные аналогии, да и то…

– Кристы информируют – они готовы к старту, – доложил Чарли.

Ну, вот и всё. Когда же это кончится, господи?!

– Поехали, Чарли.

Видно, голос мой прозвучал странно, Алёна посмотрела на меня удивлённо. Чёрная вспышка, первый прыжок. Через пятнадцать минут второй, и мы на месте. Эх, выноси меня, кривая!

IX

– …мать!!! – Иван наверняка обогатил словарный запас тех, кто нас слушал.

За несколько секунд до второго прыжка Чарли сказал, что получил странный, немодулированный, сигнал от Соломона, но договорить ему не дал истошный мат полковника, сменившийся, правда, почти уставным докладом:

– Итак, допрыгались. Оставайтесь на месте. Здесь мясорубка. Сол не отвечает, и, судя по неуправляемому дрейфу, находится без сознания, если… Какая-то сволочь открыла пальбу, а при этаком скоплении разношерстной публики, готовой пострелять, достаточно было просто громко…э-э-э, чихнуть. Мы отступаем, есть потери. Но дело не в этом. Корабли чужих дохнут чаще всего без нашей помощи. Вам это ничего не напоминает?

– Порча! – мне даже показалось, что Чарли хлопнул себя по лбу. – Надо было раньше сообразить. При таком-то количестве запрещённых приводов! Можешь определить зону поражения? Вам-то ничего не грозит. Стоп! Сбрось «Тунгуса» за борт, срочно. Для вас бот все равно, что бомба.

– Понял, до связи. У нас тут маленькая заминочка образовалась, – Иван ещё и шутить успевал.

Я чуть не продублировал Ванино вступление к докладу, когда увидел на обзоре, как пирамиды кристов медленно тают, уходя в прыжок. Чёрт! О них-то я и забыл.

– Чарли, верни этих идиотов, если ещё не поздно.

– А вот ни фига они не идиоты, – возразил Чарли. – Точка выхода у них сильно в стороне от места событий. Предлагаю, наоборот, идти за ними. Мне кажется, они знают, что делают.

Думал я недолго. Да и что тут думать?

– Давай.

Прыжок удался на славу – мы вышли неподалёку от троицы кристов. Иван молчал. Чарли первым делом отыскал Соломона. Сиреневый шарик резво удалялся от гиблого места, не подавая признаков жизни. Пространство вокруг верфи – с расстояния в десять миллионов километров, едва заметной звёздочки – покрылось ажурной зеленоватой сеткой. Таким образом Чарли обозначил зону действия порчи, точно такой же конус, что и в Солнечной системе. В самом её центре то и дело вспыхивали искры – корабли чужих и диски сервов гибли ежесекундно.

– Кристы скомандовали прекращение огня и передали вектор отхода своим, я то же самое просигналил нашим на всякий случай, – нарушил Чарли молчание. – Хоть им порча и не страшна, мало ли что. Иван молчит.

Нет, не верил я в гибель полковника Стратова. И трёх минут не прошло, как он оглашал вселенную отборным матом. Нет, так не бывает. Я осмотрел рубку, Мирон, как всегда, отрешённо общался с Чарли в бешеном режиме. Алёна, бледная с закушенной губой во все глаза смотрела на побоище, будто бы пытаясь так найти Ивана. Димка сидел с закрытыми глазами, губы его шевелились, показалось, молится. Хватит, так дело не пойдёт.

– Чужие прекратили огонь? – спросил я для проформы.

– Да, полностью, – подыграл Чарли.

– Прикажи… попроси сервов. Пусть несколько кораблей вернутся и найдут флагман. Нет… нет, мы туда не пойдём. Нечего без толку геройствовать. Останемся на Друге. Предлагаю отойти от кристов, не создавать больших мишеней. Всё, выполнять, – скомандовал я и поймал тяжелый Димкин взгляд

За прошедшие вслед за этим два часа мы не обменялись и парой фраз. Герке с каменным лицом продолжал колдовать, да Чарли изредка менял местоположение Друга, «сбивая прицел». Мы же трое недвижимо сидели в креслах, наблюдая, как жалкие остатки флота чужих разбегаются в разные стороны – подальше от страшной ловушки, которой стала верфь.

Олимпийцы, проигравшие победители древней войны, передали привет из глубины времён. У чужих уцелели около полутора сотен кораблей, ставших теперь смертельно опасными для их экипажей. Кристы примерно через час после прибытия приступили к обратной трансформации пирамид. В этот раз действо не вызвало у меня никакого интереса, оно всё ещё продолжалось, когда пришло сообщение, что флагманский корабль сервов обнаружен, спасательная команда высадилась на борт.

Меж тем, Соломон вышел за пределы опасной зоны, и сразу же его траектория резко изменилась, а Чарли разразился победным комментарием:

– Хитрый змей Соломон, когда почуял, что жареным запахло, задал себе нужный импульс и окуклился. Прикинулся дохлым, короче. В данный момент приходит в себя, говорит, через несколько минут будет вполне адекватен.

– Скажи, пусть отойдёт подальше. Вообще пусть уходит в прыжок, всё равно, он тут нам не помощник, – сказал я, ощутив, как одеревенели скулы.

– Ничего, Саша, всё будет нормально. Может, и я пригожусь, – раздался знакомый голос. Я и раньше-то, бывало, замирал, слушая бывшего бога, а тут просто чуть не разрыдался.

– Привет, Сол. С возвращением. Обманул, значит, эту заразу.

– Да, я такой. Но я никого не обманывал. Просто остановил большинство процессов, каждый из которых грозил закончится катастрофой… Так, сервов я предупредил. Ловите флагмана, он сейчас будет возле вас.

– Дима, в модуль. Я с тобой. Алёна, готовь медбокс. Чарли, запускай «кашпировского», – конец фразы я договорил в коридоре.

Мы гнали «Тунгусов» на пределе скорости, мной владела одна мысль – «Иван». Соломон, перемещая корабль, немного промахнулся, дорога заняла больше двадцати минут. За время пути, с борта флагмана не поступило никакой информации, кроме отчётов спасателей, транслируемых Чарли. Слова о больших разрушениях оставались просто словами до тех пор, пока мы не увидели сами, во что превратился корабль.

Непонятно, то ли взрыв модуля так силен, то ли постарались братья по разуму, но половины диска просто не было. Издалека он напоминал разломленное печенье, брошенное неряшливым дитём. Когда подошли вплотную, стало видно лохмотья обшивки, висящие обрывки коммуникаций, оплавленные переборки. Вокруг вились «патиссоны» спасательной команды, людей не видно, они сейчас пытаются пробиться к печально знакомой нам спасательной капсуле. Если кто и смог уцелеть, то только там.

Я приткнул своего «Тунгуса» рядом с тоннелем, уходящим вглубь гигантского обломка. Димка пристроился неподалёку. Облачение в вакуум-скафандры заняло минут пятнадцать.

– Ну что, командир, выходим? – Димкин голос звучал глухо, к нему примешивался шорох помех.

– Пошли, – я продавил шлюз, наполовину оказавшись за бортом.

Скафандр имеет собственный слабенький привод, позволяющий летать в невесомости, но управлять им по-настоящему хорошо из нас умел один Иван. Я же первым делом, как только вырвался на волю, врезался плашмя в торчавшую на пути балку. У Димки получилось немного лучше, он попал в тоннель с первого раза. Чарли передал на мелкий комп моей «сбруи» план корабля сервов, он высветился как будто немного впереди меня, полупрозрачный, но вполне читаемый. Место нашей «парковки» обозначено красной точкой. До капсулы, подходы к которой сейчас расчищают спасатели, нужно пройти всего метров сто по этому самому тоннелю.

Я постепенно освоился с управлением, всё же тренировки на базе не прошли зря. Вскоре к свету наших фонарей присоединился свет ламп, освещавших место завала. Возле него суетились сервы в скафандрах ярко оранжевой раскраски, чем живо мне напомнили куртки дорожных рабочих. Мы подоспели как раз к тому моменту, когда последний обломок свода коридора отодвинули от люка, ведущего в шлюз. Один из спасателей подтащил здоровенный чемодан, вытянул из ниши в стене длинный провод с разъёмом, воткнул в гнездо на чемодане, оказавшемся просто аккумулятором. Спасатель надавил кнопку справа от люка, тот дрогнул, изнутри вырвалась струя пара, сдувая по пути пыль и оседая инеем на стене. Люк открылся полностью, голос Чарли у меня в шлеме произнёс: