Текст книги "Экипаж Большого Друга"

Автор книги: Р. Эйнбоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

Куда подевались Димка с Иваном? Где мы? Что происходит? Я обнял левой рукой Алёну за плечи, мы попытались сделать хотя бы шаг и едва не упали. Даже стоять становилось всё труднее, головокружение не давало сосредоточиться, я предложил сесть на «пол». Сидеть оказалось немного легче, а закрыв глаза, я почувствовал себя совсем в норме.

– Мы так и будем тут сидеть? – Алёна сказала вслух то, что я только что подумал.

Я осторожно открыл один глаз, глянул на часы. Прошло всего три минуты с того момента, как мы сюда попали, или, скорее, как возникло нечто вокруг нас. Ну, уж нет. Сидеть мы не будем.

– Предлагаю ползком, раз уж идти не можем. Унизительно, конечно, хоть и не видит никто, – предложил я.

– А что делать? Хоть тушкой, хоть чучелом, выводи меня отсюда, – страх ее уступил место азарту.

На всякий случай я достал из кармана репшнур с двумя карабинами на концах и сцепил наши комбинезоны, так спокойней. И мы поползли. Через минуту меня разобрал смех. Отважные покорители пространства, вы только гляньте! На четвереньках, ага. Алёна какое-то время держалась, но недолго. Так, хохоча, мы и вывалились в чёрный зал.

XXII

Свет померк, я не без радости озирал помещение, в котором мы оказались. Огромный зал, стены утонули в сумраке, чёрный матовый пол и такой же потолок, между ними уходящие в темноту ряды колонн. Расстояние между колоннами метров двадцать, круглые массивные они выглядели смазанными, нечёткими, будто бы вибрирующими. Свет давали круглые, светящиеся жёлтым, участки пола.

Голос Чарли показался мне небесной музыкой:

– Куда вас занесло, однако. А где остальные?

– Хотел бы я это знать. А куда нас занесло?

Чарли хихикнул:

– Вы за пять приблизительно минут пробежали почти пять километров, и теперь находитесь на противоположном конце лабиринта. Ты в навигатор глянь.

Знал бы он, как мы бежали. Я принялся рассказывать, перебиваемый частыми вопросами Герке. Наконец, он выдал резюме:

– Видимо, вам попалась какая-то транспортная система, шуточки с пространством. А может, и не транспортная вовсе. Куда же Дима с Иваном запропастились?

Ответа на вопрос не было, я промолчал. Чарли попросил:

– Включите камеры, очень хочется глянуть, куда вы попали. И ещё, – добавил он, когда получил картинку, – у тебя в рюкзаке приборчик, универсальный сенсор, включи, пожалуйста.

Включив сенсор, маленький кубик замигал зеленой лампочкой, я отцепил карабин и направился к колонне, чтобы рассмотреть получше, но был остановлен возгласом:

– Не приближайся! Вредно для здоровья, не колонна это, как ты, может быть, подумал, а поток… энергетический. Да и вообще, пора вам оттуда уходить, место какое-то нехорошее.

– Да и мне тут как-то не по себе, пойдём Алёнушка. Но куда? – задал я вопрос сам себе.

Я посмотрел на экран навигатора, мы находились на краю бледно-зелёного кружка, обозначающего зал с «колоннами». Если пройти немного вправо и вперёд, то попадем в тоннель, ведущий, вроде бы, прямиком к первоначальной цели – главной пещере. Алёна снова предусмотрительно взяла меня под руку, и мы бодрым шагом направились к выходу.

– Мирон, ты можешь объяснить мне, дурню, почему коридор, через который мы вошли, не пострадал при взрыве? – мысль давно вертелась в голове, и лишь теперь оформилась окончательно.

Герке задумался, ответил не сразу:

– Подозреваю, Хранитель успел каким-то образом защититься. Основной «выхлоп» ушёл вертикально вверх, иначе могла пострадать вся планета, да и нам пришлось бы худо.

Я поёжился. Пришла мысль – а может, и правда, есть силы, которые людям лучше не трогать, не будить? А то ведь, в один прекрасный момент какой-нибудь умник может по неосторожности взять да и «сломать» всё мироздание. Хотя, хватило бы и масштаба Земли-матушки. Просыпаешься утром, а кругом одна сплошная чёрная дыра. Додумать до конца мне не дали. В коммуникаторе послышался непонятный шум, Чарли успел радостно крикнуть:

– О! А вот и пацаны вернулись!

Пацанам повезло меньше нашего. На приветствия они не ответили. Послышалась шумная возня и невнятные возгласы. Надсаживаясь, закричал Димка: «Иван, падай! Я прикрою». Что у них там? Засада что ли?

– Дим, ответь. С кем вы столкнулись? – заволновался Мирон.

– Ааа!.. Блин, хрень какая-то навалилась. Извините, позже… Сюда, Ваня!

Мерзкое ощущение собственного бессилия охватило меня. Навигатор показывал, что ребята находятся от нас в каких-нибудь трёх сотнях метров. Но то по прямой. По тоннелям лабиринта получалось километров пять. Думал я не больше секунды:

– Бежим!

Выход из зала нашелся в положенном месте, за ним начался знакомый коридор. Система ночного виденья позволяла чувствовать себя, как днём, бегу ничто не мешало. Постепенно ситуация у наших друзей стабилизировалась или зашла в тупик, так точнее.

Как я к тому моменту сумел понять, сразу при выходе из зеркального зала на них напали какие-то твари, не то животные, не то киберы. Тварей было много, и они ничего не боялись. Димка с полковником зарядов не жалели, но их оставили в относительном покое лишь после того, как им попалась небольшая ниша, где они сейчас и держали оборону.

Мы в разговоры не вступали, берегли дыхание. Герке нервничал, задавал глупые вопросы и давал глупые советы, пока Иван с военной прямотой не послал его, предварительно попросив прощенья у Алёны. Мирон осознал и замолк, теперь мы бежали в почти полном молчании, слыша короткие реплики, которыми обменивались «окруженцы».

Чарли тоже молчал, что показалось мне странным, но оказалось, он просто анализировал информацию.

– Не понимаю одного… – наконец заговорил он, – для чего Хранителю понадобились эти бестии. Это, несомненно, кибернетические устройства, судя по останкам. Причем тело у них комбинированное, часть керамика или нечто подобное, часть силовые поля. Хорошо, что «тюльпан» их плющит на раз. Капитан, вы так бежите, будто у вас есть план. Их там тысячи, на всех у вас просто не хватит зарядов.

Я спросил зло на выдохе:

– У тебя есть?

– Я пока думаю.

Мы как раз в этот момент пробегали мимо входа в небольшое по здешним меркам помещение, как я успел заметить, не пустое. Внутри громоздились невнятные серые тени, напоминая сложенные в штабеля ящики, каждый размером с трехстворчатый шкаф.

В дальнем конце коридора, мне почудилось некое шевеление, как будто колыхнулся пол. Тут же Чарли предупредил:

– По-моему, эта гадость ползёт к вам, капитан. Я плохо вижу контуры стаи, но шевеление какое-то есть.

Стало ясно, что мне не померещилось. Я остановился, Алёна чуть не ударилась в меня.

– Разворачиваемся и до того прохода. Галопом!

Мы успели вовремя, стая приближалась, послышалось противное шуршанье, как будто по полу катилась груда пенопластовых шариков. Я ещё успел рассмотреть одну тварюшку, что вырвалась вперёд. Ничего кроме гадливости она у меня не вызвала. Бледно-синюшный шар полметра в диаметре, из которого в самых неожиданных местах буквально выстреливали и тут же прятались щупальца, а может, правильно назвать их псевдоподиями, не знаю. Вот на этих щупальцах оно и передвигалось. Больше не было ничего – ни рта, ни глаз.

Подпустив авангард метров на пятьдесят, я выстрелил, сразу несколько тварей лопнули, звук вышел как от расколовшегося арбуза. Больше никакого эффекта мой выстрел не произвёл, стая продолжала движение. Тогда я принялся стрелять очередями, Алёна присоединилась ко мне, лихо расстреливая вырвавшихся вперёд. Гады гибли молча и поначалу не обращали на смерть сородичей никакого внимания, правда, слегка снизили скорость. Расстояние постепенно сокращалось, перелом наступил после того, как я израсходовал вторую батарею. Потери превысили критический уровень, и лавина начала пятиться.

Остановились они на расстоянии метров сто. Изредка от медленно колыхающейся массы отделялся «разведчик» и зигзагом начинал двигаться в нашу сторону, хаотично, непредсказуемыми рывками, но пока ни один не прорвался через огневую завесу. Пол устилал ковер из «костей», действительно напоминавших керамические обломки.

В азарте боя я начал забывать, что мы тут вообще делаем, сосредоточившись на решении простой и конкретной задачи. «Задача» затянула, как игра, а заодно и дала отдых от мыслей, непрерывно занимавших меня последние дни. Такое состояние знакомо любому, решавшему сложные задачи, требующие длительных раздумий. С какой мыслью ложишься вечером, с той и просыпаешься, и даже во сне продолжаешь думать о том же.

Из легкого умопомраченья и упоения боем меня вывела Алёна, не потерявшая ощущения реальности.

– Саша, обернись!

Я медленно развернулся, не покидая «дверного проёма». Из-за груды ящиков послышалось странное гудение, как от перегруженного трансформатора. Выглянув в коридор, я для острастки выстрелил в толпу и снова повернулся к ящикам лицом. Из-за груды мусора показалась смутная тень, принимавшая по мере приближения вполне определённые очертания.

Больше всего агрегат напомнил мне танк, без башни и гусениц. Один корпус, висящий в нескольких сантиметрах над полом. Я сразу понял, что против такой машины «тюльпан» использовать не стоит. Ещё раз выстрелив по стае, я вошёл внутрь помещения и посторонился, давая дорогу «танку», который явно вознамерился выйти на оперативный простор.

Сначала у меня возникли сомнения, а пройдет ли аппарат в двери? Прошёл, впритирку, как будто проем предназначался специально для него. В коридоре он развернулся и двинул прямиком на гадскую стаю. Мне было плохо видно, танк перекрыл обзор своей тушей, но вспышки от выстрелов говорили сами за себя – машина на нашей стороне. Танк двигался, на первый взгляд, неспешно, но нам пришлось перейти на бег, чтобы не отстать от неожиданного союзника. На первой же развилке мы расстались, машина пошла прямо, а мы свернули вправо, там засели наши. На экране навигатора точки, обозначающие нас с Алёной и Димку с Иваном, почти слились, мы подошли совсем близко.

За всё время стычки мы не обменялись ни с кем и словом. Иван подал голос:

– Саша, вижу вас. Осторожно, за следующим поворотом увидите этих тварей. Не подпускайте их близко, они нападают скопом и пытаются куда-то тащить… Меня пытались, еле отбился.

К указанному повороту мы подходили осторожно, без шума. Я заглянул за угол и оценил ситуацию. Вход в нишу, где укрылись наши окружён стаей, и выйти оттуда невозможно. План созрел простой и очевидный.

– Вань, Дим. Мы сейчас отгоним тварей и освободим вам проход, вы уж поддержите нас. Зарядов не жалеть!

Мы с Алёной, почти не спеша, вышли за поворот и открыли пальбу, словно ковбои из вестерна. Твари поначалу бросившиеся в нашу сторону, как и в первый раз начали медленно отступать, метр за метром сдавая захваченную территорию. Было видно, что из ниши тоже ведётся неслабый огонь. Как только выход оказался свободен, мы услышали голос Димки:

– Всё не стреляйте, мы выходим.

Я едва успел опустить пистолет, как кто-то из них выскочил в коридор, второй появился позже, и слегка прихрамывая.

– Кто из вас хромает, мне отсюда не видно? – спросил я.

Иван, не прекращая стрельбы, ответил:

– Да, я это. Пока барахтался с этими, ногу подвернул. Ерунда, ходить могу.

Они медленно пятились, приближаясь к нам, пока, наконец, мы не смогли поучаствовать в побоище. Стая перестала отступать, замерла на одной линии. Мы зашли обратно за поворот, дальше надо было бы уносить ноги, как можно скорее, но Иванова травма не позволяла нам этого удовольствия.

XXIII

Обычным шагом мы добрались до того места, где расстались с танком. Здесь решили немного осмотреться. По навигатору получалось, что мы должны двигаться в том же направлении, куда погнал гадов наш спаситель. Никаких звуков оттуда не доносилось, и мы, не спеша, двинулись дальше. Под ногами хрустели гадские обломки, больше ничто не напоминало о полчище мерзких тварей.

Тут, наконец, ожил Чарли:

– Нет, то, что происходит, все-таки неразрешимая пока загадка. Совершенно непонятные тут творятся дела. Такое ощущение, что Хранитель давно не контролирует эту территорию. Но масса других данных говорит об обратном. Может, у вас там, на месте появились какие-нибудь гипотезы?

– У меня есть одна, несколько правда, спорная гипотеза, – начал Иван задумчиво. – По-моему, кому-то там, наверху нечем заняться. Ты бы лучше глянул, что впереди у нас по курсу.

Чарли обиделся. Интересно, насколько его эмоции имитация? Или не имитация вовсе?

– Да ничего там не просматривается. Тоннель, как тоннель, чисто всё. Вам ещё топать не меньше десяти километров, если будете делать привал, то обратите внимание. Чуть впереди, слева есть удобная, на мой взгляд, ниша.

– Нет, привалов не будет, – решил я. – Неизвестно, что там думает эта нечисть. Может, они захотят реванша. Два часа ходу, не рассыплемся.

Мне как-то не улыбалась перспектива пробираться к главной пещере с боями.

– Ты бы лучше попробовал объяснить, для чего нужны эти подземелья, а то я брожу тут и никак не могу понять смысла. Коридоры, переходы. Пещеры, ниши, всё пусто, как будто никогда и ничего тут и не было, – проявил Иван любознательность.

Следующие полчаса мы слушали лекцию Чарли о загадочных целях, нечеловеческой логике и принципиально иных постулатах морали. Как ни странно, пустая, по большому счету, болтовня не утомляла.

Несмотря на необременительную болтовню Чарли и отсутствие видимого противника, мы и не думали расслабляться. Но оставленные позади датчики-горошины не подавали тревожных сигналов, значит, за нами не гнались. Небольшая усталость давала о себе знать, я представил, как хорошо бы сейчас прогуляться по лесу возле нашего дома, там, наверное, весна, тепло.

Я расстегнул куртку, солнышко припекало всё сильнее, достал сигареты, завидев скамейку. Сел жадно затянулся, странные мысли приходят иногда в голову. Какие-то звездолёты, Земля в опасности, фальшивые боги… Я невольно потряс головой, чушь какая, пора в отпуск. Авитаминоз, надо зайти в аптеку, купить чего-нибудь, что там громче всего рекламируют. Сигарета догорала, я смотрел, как огонёк подбирается к пальцам, и не мог шевельнуться, стало так тоскливо…и больно.

Я открыл глаза, понял, что шлема на мне нет, Иван занёс руку для очередной пощёчины, при свете фонаря картина выглядела нереальной.

– Хватит, – слова выговаривались с трудом. – Что случилось?

– А хрен знает, попадали вы, как только вошли в ту комнату, – ответил Иван, тяжело дыша.

Я огляделся, не вставая с пола, действительно, впереди коридор чуть расширился, образуя подобие проходной комнаты. Алёна и Димка лежали, будто бы отдыхая.

– Ты ближе всех ко мне был, я тебя в охапку, и назад. Попробовал Алёну вытащить, войти не могу, засыпаю просто на ходу, давит со всех сторон… Не понимаю.

Воздух в подземелье пах плесенью и оставил на языке привкус пыли. Я поднялся, активировал шлем по новой, проверил карман, шнур на месте, прицепил карабин к поясу, конец протянул Ивану:

– Вытянешь, если что.

Он молча кивнул. Я спросил на всякий случай:

– Чарли, что с ними такое?

– Не знаю, – ответил тот. – Пока одни предположения. Но вытаскивать их надо поскорее, у Димы пульс сто и давление зашкаливает. У Алёны пока всё в норме.

Чуть замешкавшись на пороге комнаты, я сделал шаг и почувствовал на себе, что имел в виду Иван, когда сказал «давит». Именно тяжесть, но не как при перегрузках, давит со всех сторон, как будто прессом. Три шага я преодолел с трудом, буквально упал на Димку и обхватил его поперёк туловища, хотел крикнуть «тяни», но потерял сознание. Очнулся снова в коридоре. Иван приводил Димку в себя тем же незатейливым способом, что и меня до этого.

– Чарли, у нас что, нет каких-нибудь стимуляторов в аптечке? – задал я вопрос, с трудом ворочая языком. – Полковник руки, наверно, отбил.

– Лучший в данном случае вариант… Ну, тебе-то, во всяком случае, помогло, – спокойно заметил Чарли.

И второй раз закинул старик невод. Алёну Иван по щекам не бил, она сама пришла в себя, даже раньше меня. Мы уселись вдоль стены, отдышаться. Я первый рассказал о своих ощущениях, Алёна поведала о том же примерно. Она оказалась в парикмахерской, где ей делали «потрясную причёску». Димка отказался от описания своих грёз, сказав «только для мужчин» и вызвав гомерический хохот у Ивана.

– Чарли, гипотезу в студию! – попросил я.

– Ну, если капитан прикажет… Я думаю, в комнате имеет место быть резонатор эмоций. Ваши желания реализовались в галлюцинациях.

Димка мстительно заметил:

– Вот не верил я, когда говорили, что у военных туго с мыслями. Но приходится признать, у Вани-то никаких глюков, одни рефлексы… Слава богу.

Иван демонстративно осмотрел свой кулак, обтянутый перчаткой, и спросил:

– Капитан, следует ли мне игнорировать сей гнусный выпад против Российской армии?

– Следует, – веско ответил я. – Маэстро Круглый никак не может очухаться после своих фантазий. Как предлагаете действовать, полковник? В обход в два раза длиннее.

Вместо ответа он подошёл ко входу и осторожно заглянул внутрь. Сказал задумчиво:

– Тут какие-то аппараты, вроде бы. Может, если их разнести, то резонатор и утухнет? Как ты думаешь, Чарли?

– Думаю, не стоит. Аппараты… обесточены. Да и вообще, не думаешь же ты, что кто-то нарочно устроил ловушку на вас? Побочный эффект, не более того… Лучше бы вам пойти в обход, – высказал мнение осторожный киберпанк.

Я подошёл, остановился у Ивана за спиной. До противоположного выхода метров тридцать, не больше.

– Вань, у нас, кажется, есть кое-что из альпинистского снаряжения. Типа лебёдки. Там трос длинный? – поинтересовался я, оценивая возможности.

– Пятьдесят метров, не трос, а нитка, особо прочная, – Иван меня понял: – Хочешь попробовать дойти до того края? А нас волоком подтянешь? Я вот точно, не дойду. Не знаю, как другие…

– У меня есть идея, надо проверить. Доставай эту штуку, ждать нечего, – решился я.

Трибуны ревели, но я их не слышал, кровь била в виски молотом, мышцы готовы вот-вот лопнуть, мне даже мерещился треск при каждом толчке. Жёлтая полоса финиша приближалась со скоростью улитки, как при замедленном показе. Левая, правая, вдох, выдох…где-то было такое, какой-то лес. Причём тут лес! Следить за ритмом. Вот она полоса, еще один рывок, последний. Так!!! Финиш, теперь можно и упасть, но я стою, чемпионы не падают, а продолжают бег. Поднятые вверх руки, цветы…

Воздуха не хватало, казалось грудь изнутри царапает жёсткая щётка. Я таки добежал, с той стороны на меня молча смотрели трое, им ещё предстояло пройти зону грёз, тонкая нить тянулась от моего пояса к рукам Ивана.

– Ты чего орал-то? – Димка попытался ухватить себя за нос, но лишь в очередной раз хлопнул по забралу.

– Я чемпион мира по бегу… не знаю, на какой дистанции, – вот эту деталь я как-то забыл.

Иван прикрепил катушку к поясу. Алена и Димка прицепили репшнуры. Я сделал знак рукой, подождите, мол, отдышусь.

– Знаешь, последние метры ты не бежал, брёл, как пьяный, и орал, – Дима всё любопытствовал.

– Балда, я орал после финиша, от восторга. Понял? Ладно, вы-то как пойдёте? Что изволите пожелать? Кроме бега не могу ничего придумать. Ну что? На старт, внимание… пошли!

– Стоп, – Иван поднял руку. – Я обезболивающее вколю, а то бегун из меня никакой.

Первые десять метров ребята пробежали вполне по-спринтерски, но тут Димка споткнулся, упал, потянул за собой Алёну. Иван ещё некоторое время изображал бег на месте, но тоже рухнул, продолжая двигать руками в ритме бега. Я не стал тянуть нитку руками, тонкая уж очень, режет даже сквозь перчатки, просто пошёл вперёд, вытягивая за собой троицу. Снова пришла мысль о том, что как-то не геройски мы смотримся. Ерунда это всё, киношная придумка – геройские позы и монологи на стене захваченной крепости. По-моему, самое героическое в жизни полярников – сходить до ветру в шестидесятиградусный мороз. О! Всё, приехали.

– Чарли, они как, в норме? – первым делом спросил я.

– Да, сейчас очнутся, – успокоил он. – Интересная комнатка. Пока вы туда-сюда бегали, я кое-что узнал полезное. Сенсор-то ты не выключил.

– О полезном потом, – пришлось его прервать. – Что у нас впереди? Какие-нибудь сюрпризы предвидятся?

– По карте, как ты и сам мог бы понять, больше ничего. Если не считать нескольких ответвлений. Что там, мне отсюда не видно.

Я наклонился к Алёне, она шевельнулась, села.

– Ну и гадость. Так и помереть можно, – устало бросила она, подняв забрало и утирая лицо.

Через пять минут мы были на ногах и двинулись дальше.

XXIV

Оставшиеся километры мы прошли без приключений, никто нас не беспокоил, если не считать неких мелких родственников тех тварей, что пытались нас… вот чего они хотели, так и осталось для меня за кадром. Эти самые родственнички время от времени шустро проносились мимо, чаще всего по стенам или по потолку. В первого таракана, как их окрестил Чарли, Иван выстрелил, но не попал. После стало ясно, что вреда от тварюшек никакого, и к концу пути мы перестали обращать на них внимание.

Коридор, по которому мы шли, судя по плану, проходил мимо пещеры по касательной. Сначала я заметил слабое свечение, пробивавшееся в том примерно месте, где должен быть поворот к пещере. По мере приближения свечение усиливалось, и мы, наконец, смогли отключить ночное виденье. Сразу появился цвет, сиреневый, призрачный, возникло ощущение, что идёшь в тумане.

Вот и поворот, я первым заглянул за угол. И замер, чувствуя как слабеют ноги и замирает сердце.

– Так вот ты какой, Дедушка Мороз, – растерянный голос Димки едва дошёл до сознания.

Почти всю полость пещеры, метров двести в диаметре, занимал шар, состоявший как будто бы из светящегося газа. Я такой свет видел именно в газосветных трубках. Такое стоило увидеть, и ради этого стоило идти, но пришли-то мы не просто посмотреть. О чём нам и напомнил Чарли:

– Ффу! Конец моим сомнениям. Я вижу именно то, что и надеялся увидеть.

– Кстати, а что это такое? Я-то ожидал увидеть что-нибудь навроде машинного зала. Или это не Хранитель? – Иван, казалось, растерялся.

– Хранитель. С вероятностью, почти равной единице, – веско заявил Чарли. Спросил, подражая интонацией вредному экзаменатору: – Вот только, как, ты думаешь, он здесь оказался?

Их разговор я ловил краем уха, стараясь точнее запомнить, вобрать в себя зрелище и понимая, что в воспоминаниях, как всегда останутся в основном слабое подобие ощущений да словесная шелуха. Грандиозно, величественно, незабываемо. На самом деле, вместо последнего определения надо употреблять слово «незапоминаемо». Так вернее.

Разговор меж тем становился интересным.

– Ну, как. Привезли, установили. Как ещё? – недоумевая, протянул Иван.

– А вот и нет, сам он прилетел. Понимаешь? Сам. Этот шарик светящийся есть не что иное, как транспортный модуль. Или, если хочешь, космический корабль. Я так понимаю, они с Хранителем неразделимы.

И что нам от этого? Хранитель важен тем, что знает. А уж его способность к перелётам, дело десятое. Я спросил:

– Чарли, а чего ты так радуешься?

– У меня есть мысль, и я её думаю. Потом, если можно.

Я пожал плечами, стараясь не обращать внимания на усталость, спросил:

– Можно. Давайте, умники, руководите. Что надо делать, чтобы старый пень разговорился?

– Всё дело в том, что он закрылся наглухо, но наверняка, какой-то запасной канал должен быть. На случай, если вернутся хозяева. Вот мы и сыграем хозяев, – с энтузиазмом выдал Чарли.

– А почему ты так уверен? – мне весь наш поход предстал, наконец, в истинном свете. Авантюра, как есть. – Насчёт запасного канала, я имею в виду.

– Потому, что логично. Я бы поступил именно так, – оптимизм из киберпанка бил фонтаном. – У него ведь не осталось возможности выполнять программу. Боты погибли, канал с Шааяссом разрушен в результате взрыва. Скорее всего, он мог бы с этим справиться, но мы для него стали чем-то вроде неодолимой преграды. Тогда он и окуклился, чтобы сохранить хотя бы себя самого. Такие вот рассуждения. Мирон со мной согласен.

Я снова подумал о том, что наши действия с момента прекращения Хранителем контакта с нами носят характер спонтанный и не поддаются логическому обоснованию. Простое обезьянье любопытство? Или желание расставить все точки, не оставлять неиспользованных возможностей? Не много ли вопросов я стал задавать себе в последнее время? Наверное, потому, что задавать их больше некому, или не хочется, что вернее.

– И когда ты это понял?

– Да вот, недавно. Когда вы с киберами бились.

– А до этого ты как рассуждал? – мне стало интересно, насколько Чарли похож на нас, грешных.

– Никак я не рассуждал, мне просто любопытно, как и вам.

Иван запротестовал:

– Мне вот совсем любопытно не было. Я выполнял приказ. Ну, почти совсем.

Ну, вот и выяснили. Но Чарли-то каков! Всё понимает, растёт. Дальше мысль развивать не стал, надоели всяческие копания. Иван хлопнул ладонями, запросил инструкций:

– Итак, где у него разъём, показывай. И чего туда втыкать прикажешь?

Молчавший последнее время Герке подал голос:

– Шутить бы вам всё. В рюкзаке у Ивана есть такая коробочка, в ней силовая сфера небольшая. Это, так скажем, терминал. Положите его у входа в пещеру и можете покурить. Или возвращаться, но лучше, думаю, вам всё же оставаться на месте. Если Чарли за… часов за восемь не взломает код, то придётся вам топать ножками. А если всё получится, то хозяин вас выпустит короткой дорогой.

– Слушай, Чарли, мы ж с тобой разговариваем, так чего с этим так не можешь? – недоуменно спросил Иван.

– Не все виды излучения могут распространяться на такую глубину. Вернее, одна мгновенка и работает. А терминал, широкодиапазонный. Жаль, не удалось к нему движок присобачить. Тогда и лезть никуда бы не пришлось, – голосом Чарли выразил безграничное терпение.

Димка в это время вытащил терминал и положил его на пол, прислонив к стене. Из молочно-белого шарика в сторону пещеры ударил красный луч, заметался из стороны в сторону, постепенно размазываясь от скорости и меняя цвет. Луч то пропадал, то вновь появлялся. Смотреть мне быстро надоело, и я присоединился к остальным, решившим подкрепиться.

Вместо восьми часов Чарли потребовалось пять. Время ожидания мы провели в познавательных беседах о методах взлома инопланетных шифров, часто, правда, перескакивая другие, близкие и далёкие темы. Иван уснул, как мне показалось через полчаса, после начала лекции, как раз в тот момент, когда Мирон рассказывал знаменитую историю про Энигму. Ещё примерно через полчаса к нему присоединилась Алёна, Димка держался дольше остальных, но тоже пал жертвой Морфея. А ко мне сон все никак не шел. Лекция давно превратилась в обычный трёп, возглас Чарли помешал Герке во всей полноте осветить особенности психологии его бывшей тёщи:

– Есть! Как принято обозначать сей момент в американских фильмах про хакеров, я вошёл. Старичок спит беспробудно. Сейчас я вас выпущу на свободу.

Послышался шорох, быстро переросший в треск и грохот. В дальнем конце коридора часть потолка рухнула, из щели бурным потоком хлынул песок. За считанные секунды он полностью забил проход, теперь коридор заканчивался песчаной стеной метрах в двадцати от нас.

– Э… неувязочка. Техника старая, местность изменилась… – засмущался Чарли. – Сейчас всё исправим, не волнуйтесь.

Иван, моментально проснувшийся, пробурчал:

– Хорошо, хоть, не на голову.

– Потерпите. И не обращайте внимания, будет немного шумно.

Появление, как чуть позже выяснилось, землеройной машины оказалось неожиданным и стремительным. Блестящая серебристая сигара трёх метров длиной выскочила из-за поворота, пролетела над нами под самым потолком, приблизившись к стене песка, превратилась в трубу и без всякой остановки вгрызлась в завал. Сразу стало жарко даже в наших комбинезонах. Песок перед «трубой» плавился, моментально застывая позади неё в виде ровных ступеней.

– Чарли, ты хотя бы комментируй свои действия… – пробурчал Димка, пристегивая «тюльпан», – а то я сдуру чуть не подстрелил твою копалку.

– Комментирую. Осталось десять минут, и проход будет готов. А вот с Хранителем придётся повозиться.

– В смысле? – тупо спросил я.

– А не хочет он работать, я запускаю какой-нибудь его модуль, а он тут же и останавливается. В чём причина, не пойму, – охотно ответил Чарли.

Как и было обещано, через несколько минут из свежего тоннеля вылетела всё та же сигара и умчалась куда-то по своим делам, а мы начали подъём на поверхность. Терминал пришлось закрепить на стене с помощью клея, как Мирон его назвал, «вечного и несокрушимого».

XXV

У выхода поджидали «Тунгусы», через пару минут доставившие нас на борт Друга. После водных процедур и скромного ужина народ занялся своими делами, я же отправился в рубку побеседовать с Чарли о делах наших скорбных.

Нормальной беседы не получилось, наш супермозг ошарашил меня новой идеей.

– Я вот чего подумал, – начал он осторожно, – можно, конечно, выпотрошить память Хранителя, да и бросить его тут. Но, во-первых, жалко такую машину, во-вторых, он бы мог нам пользу приносить.

– ???

– Я хочу сказать, что есть способ его оживить… Я могу инсталлировать ему тот модуль, благодаря которому, сам так сказать, появился на свет.

Вот тут мои мысли отчего-то рванули галопом и забуксовали в тот момент, когда я представил себе тысячи разумных хранителей, скитающихся по галактике. Чарли эту мою мысль, ясное дело, экстраполировал:

– Вот это и называется антропоцентризм. Ты почти с радостью принял меня. Круто, любопытно! Что там ещё? А вот дальше пойти тебе страшно. Боишься, что не останется места во вселенной для вас, слабых и беззащитных? Так ведь, ничего подобного, места-то всем хватит. Это просто нежелание, инстинктивное, иметь более сильного соседа. Как же! Вы ж метите в заместители бога, а тут такие конкуренты. А кто тебе сказал, что я мечтаю о том же?

Совсем уже интересно. Я спросил, закрывая глаза и откидываясь на спинку кресла:

– А о чём ты мечтаешь?

– О том, как когда-нибудь научусь мечтать, – без иронии ответил Чарли. – Не буду пытаться тебя убедить, но ты вот о чём ещё подумай. Шааясс остался без руководства. Уж не знаю, может, тебе и нет дела до судьбы двух миллиардов человек, но всё ж… Чего надумаешь, скажешь, а я пока займусь своими делами.

Вот и поговорили. Конфликт с Чарли уж никак не входил в мои планы. И в чём-то он оказался прав. В первую очередь в том, что я и не только, а все мы, отнеслись к феномену искусственного разума поверхностно. Мы действительно восприняли его, как дети новую игрушку, не понимая до конца сложности проблемы.

Раздумья мои не затянулись надолго. Бронебойный аргумент родился сам собой. В конце концов, разве мало других цивилизаций, что превосходят нас? А о цивилизации Хранителей можно говорить пока только гипотетически. Да и быть крёстным отцом нового разумного вида разве не почётно?