Текст книги "Повелители Огня (СИ)"
Автор книги: Полина Ветрова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)
Огненная Саламандра была богом горы, ее сила перешла к тем, кто насытился ее плотью. Обретя новую способность, племя черноволосых людей окрепло, выстроило укрепления на склонах Вулкана, который больше не дымил, и стало совершать набеги на прежних врагов. Теперь все трепетали перед ними, а слабые народы стекались к подножию горы, чтобы просить новоявленных лордов о защите. Первыми пришли ратлеры. Жалкий народец, но именно их следует считать основателями города в тени Вулкана.
Повелители Огня объявили землю у подножия каменной громады своей собственностью, и те, кто селился на их территории, обязались служить лордам. Так появился город Эверон. Чем дальше, тем больше слабых и гонимых собиралось под рукой Повелителей Огня, мощь их государства выросла, но со временем им стало нравиться считать себя милостивыми и добрыми правителями. Они наделили подданных разнообразными правами, а к правящему парламенту добавили еще одну палату – представителей народов, чьи предки не отведали мяса Саламандры…
Все это морвенский историк излагал с сухой беспристрастностью. И какие там были картинки! Сперва – жалкие дикари, бегущие от воинственных гоблинов. Потом – вечно голодные оборванцы, пожирающие все, что попадется. Потом – Огненная Саламандра, спящая под горой, и тожественный момент съедения. Дальше черноволосые беглецы преображаются, вот они строят первые замки на склонах Вулкана, вот они, облаченные в доспехи, огненными ударами прогоняют гоблинов, вот первые улицы Эверона… и ратлеры, роющие подземные ходы под городом…
Дженни еще не добралась до того момента, как у эверонских берегов появились первые ледяные корабли, когда услышала, что в архив идут. Реми торопливо выхватил книгу из рук Дженни и поволок ее на прежнее место. Когда солдат стражи появился из-за стеллажей, она чинно восседала рядом с Реми и с фальшивым любопытством листала справочник по криминалистике. И в этой книжонке совсем не было картинок!
– Госпожа Дженнифер, вас дядя зовет! – провозгласил посланник. – Извольте пожаловать в его кабинет!
Дженни встала, одернула непривычно широкую юбку и бросила Реми:
– Ты этот справочник не убирай далеко. Я потом дочитаю. Надо же разобраться, как совершаются преступления в Эвероне. А то вдруг придется самой что-то стащить или кого-то обжулить, а я же совершенно не разбираюсь в преступлениях! Так и до беды недалеко.
***
Когда Дженни вошла в кабинет префекта, тот стоял у окна и, загородившись шторой, наблюдал за происходящим у входа. Дженни, привстав на носки, глянула поверх его плеча. Дама в черном – несомненно сама леди Урсула – стояла у кареты, а перед ней вытянулся сержант Кубер. Женщина говорила, стражник кивал. Охрана Повелительницы Огня, несколько солдат в черной униформе и доспехах из тусклой вороненой стали, держались поодаль. Они старательно пялились в сторону, поскольку, вероятно, им не полагалось знать, о чем говорит госпожа.
Знаменитая начальница тайной стражи Вулкана Дженни совсем не понравилась. Тощая и костлявая дамочка, типичная представительница своего народа. То есть черноволосая наследница вечно голодных дикарей. При этом она отличалась болезненной бледностью, и ее лицо казалось вырезанным из куска лежалого сыра – потемневшего и зачерствевшего.
Сержант, не смея отвести взгляд от собеседницы, но и не глядя ей в глаза, бессмысленно пялился поверх плеча леди. Его губы изредка шевелились – он что-то отвечал.
Наконец разговор окончился, Кубер щелкнул каблуками, а леди Урсула, подобрав юбки, полезла в карету.
– Убралась, – буркнул префект. – Наконец-то можно вернуться к делу.
– А что ей было нужно-то?
– Так и не сказала. Ходила, высматривала непонятно что. Говорила, что нужно быть бдительными, в городе могут объявиться шпионы Погонщиков Ветра. Откуда им здесь взяться? Потом велела Куберу ее проводить и удалилась.
– А вы не любите тайную стражу, – сделала вывод Дженни.
– Их никто не любит. Да и за что? – ответил Квестин. – А мне они мешают работать. Ты же знаешь, я надеюсь отыскать Повелителя Огня, виновного в смерти жены, но все преступления лордов находятся в ведении тайной стражи. Мне запрещено разнюхивать что-либо об их делах. А они только по названию тайные! На самом деле открыто лезут во все значительные дела!
Его речь прервал стук в дверь – явился Кубер.
– Чего она от тебя хотела, сержант? – обернулся к нему Квестин.
Дональд залился краской. Он очень мило краснеет, подумала Дженни.
– Не уверен, что понял правильно леди Урсулу, господин перфект, – с запинкой ответил Кубер. – Она говорила о бдительности.
– Ладно, вернемся к делу.
Все трое расселись у стола, и префект подвел итоги:
– Итак, по нашему списку. Смотритель Тысячи Столбов подозрений не вызывает. Воришка по имени Джек Джек – тоже. Я, конечно, обращусь в префектуру его округа за подтверждением, но даже если он лгал, не думаю, что это имеет значение. Может, где-то малость присочинил, но в целом его, вероятно в самом деле выгнали из шайки, и, получается, мстить за него никто не станет. Самым интересным моментом остается медальон со звездой.
– Да, вмешательство Томса выглядит крайне подозрительно, – вставил сержант. – Но подступиться к ломбарду мы не можем. Если Брем Борк не берется вести слежку, то у нас нет подходящего агента для такого дела.
– Я бы кое-кого предложила, – осмелилась Дженни.
Оба стражника с удивлением обернулись к ней.
– У нас же есть один человек, которого сотрудники Томса не знают. Я имею в виду Джека.
– Джека?! – в один голос удивленно спросили перфект и Дональд. – Джека Джека? Преступника?
– А что такого? Его выгнали из шайки, податься ему некуда, он согласится поработать на нас. Наблюдать и замечать он умеет.
– Дело не в его согласии, – заметил Квестин. – А в том, насколько он может быть полезен.
– Он вор, и если люди этого самого Томса его заметят, то никак не свяжут с префектурой, – объяснила свою идею Дженни. – По крайней мере, он присмотрит за ними.
Сержант удивленно хлопал глазами, но префект уже принял решение:
– Кубер, приведи сюда этого заморыша.
Услышав предложение префекта, Джек Джек задумчиво почесался, гремя кандалами и удивился куда меньше, чем ожидала Дженни. Видно, положение его в самом деле было безвыходное.
Зато сержант сомневался.
– Не могу поверить, что мы это обсуждаем всерьез, – буркнул он. – Джек преступник, пойманный с поличным.
– А еще он жертва, его тоже обокрали, – напомнила Дженни. – Одно ограбление минус одно ограбление – в итоге ничего не осталось.
– Благослови тебя Трохомор, барышня, – вор с чувством прижал руки к впалой груди, от чего цепи загремели. – Все бы так считали!
Квестин поморщился:
– Закон считает немного по-другому. Все зависит от того, как ты сработаешь, Джек. Надеюсь, ты меня понял.
– А что, если меня прихватят местные ребятишки за этим самым делом? – осторожно поинтересовался вор. – Что ваша милость изволили говорить насчет утопления в навозе?
– Так ты же не будешь работать по своей специальности, – успокоил его префект. – нужно просто внимательно смотреть и запоминать. Наш мастер слежки объяснит тебе некоторые тонкости, дальше сам разберешься. Главное, оставайся в рамках закона.
– То есть вообще ничего не делать? Тогда я согласен!
– Кубер, отведи его… – префект замялся. – э… помыться и переодеться.
– Главное, не забыть бы снять с него цепи, – напомнила Дженни. – Хорош он будет в кандалах у ломбарда!
Глава 7. Первые итоги
Дома префект пересказал события дня Морко Гучиху. Разговор шел за ужином, и на этот раз гоблин тоже сидел за столом.
Судя по тому, что Квестин говорил в основном о визите леди Урсулы, именно это беспокоило его больше всего. Дворецкий не оценил озабоченности хозяина, Повелительница Огня его не заинтересовала, зато о Джеке Джеке расспросил подробно.
– Был такой человек по прозвищу Камбала… – наконец протянул он. – Ничего о нем не знаю. Но могу порасспрашивать при случае.
– Хорошо бы, – кивнул префект. – Этот тип вызывает у меня сомнения.
– Расспрошу, – заверил Морко. – При первой же возможности.
– А когда она будет, эта возможность? – оживилась Дженни.
Ей самой было интересно, чем закончится задумка сделать воришку своим агентом.
– Через два дня я собирался снова наведаться к Сотне Храмов. Тогда и поговорю с теми, кто знает о шайках припортовых районов.
– Эй! Ты же сказал, что ходишь туда подумать о вечном!
– Так и есть. Все наши туда ходят подумать о вечном. В священном месте нельзя драться, поэтому важные встречи обычно там и назначают. Через два дня, Дженни, там соберутся серьезные гоблины, я смогу задать им вопросы. Я надеюсь, моя просьба все еще что-то для них значит, и они подсуетятся, чтобы помочь старому другу.
– Как минимум, каждый четвертый преступник Эверона – гоблин, – пояснил для Дженни префект. – А Морко все еще пользуется авторитетом.
– Через два дня, да потом еще ждать ответа, – огорчилась Дженни, – впрочем, сперва у Джека должны сойти синяки. А что вообще с нашим медальоном? Какова его судьба, если вовремя не выкупят?
– Выставят на продажу, когда истечет срок заклада, – объяснил Квестин. – Я этого не допущу, конечно. Предполагаю, что этот самый срок неизвестен нашему тайному противнику, поэтому и нанят Томс – чтобы не пропустить момент, когда можно будет завладеть этой вещицей. Ну и вообще, чтобы избежать досадной случайности. Мало ли, что может произойти, лучше держать вещицу под присмотром.
Квестин с дворецким еще долго обсуждали какие-то мелочи, но Дженни уже не слушала. Ей захотелось побыть одной, она пожелала всем доброй ночи и поплелась к себе. Уже в постели пришла мысль: надо бы навестить преподобного Ингвара, он умеет заговорить так, что грустные мысли разлетаются сами собой. Тем более, его бог такой внимательный к мелочам, что наверняка может помочь в расследовании.
***
Следующие два дня промчались как единый миг – их переполняли мелкие хлопоты, и время летело незаметно. Конечно, Дженни хотелось, чтобы расследование поскорее двигалось вперед, но префект растолковал ей, что настоящий криминалист не спешит, а действует медленно и методично. Это и есть залог успеха. Ну и поскольку пришлось ждать, Дженни занялась изучением того места, куда ее занесла причудливая судьба.
Префектура представляла собой сложный и бурно действующий организм, у каждого стражника были свои обязанности, часто очень разные. Приводили преступников, вносили имена в толстенные книги, вели какой-то учет, отряды солдат уходили занимать караулы, возвращались, рассказывали новости, обсуждали, спорили… Несколько офицеров вели порученные им расследования, все это было незнакомо и поначалу непонятно.
Дженни охотно погрузилась в эту жизнь, новые впечатления помогали забыть о потере, к тому же хотелось быть полезной, и она охотно совала свой нос во все дела. Как правило над ее советами смеялись, что тоже было неплохо. Это же славно, когда люди вокруг тебя веселятся.
Джека Джека отмыли и нарядили в костюм с чужого плеча, на складе префектуры было полно одежды – что-то, конфискованное у преступников, что-то – находки, на которые никто не предъявил права. В приличном костюме вор преобразился, изменились даже его манеры. Теперь Дженни не была уверена, что сумеет определить его профессию так же легко, как в «Удаче». Оставалось только дождаться, пока сойдут синяки, и отправлять новобранца в бой.
В ожидании этого веселенького момента Брем Борк в свободное от своих обычных обязанностей время инструктировал Джека, растолковывал тонкости шпионского ремесла. Дженни обратила внимание: прежде чем уединиться с учеником, старина Брем тщательно выгружал все из карманов.
– Не хочу дать ему ни малейшего шанса, – объяснил он в ответ на расспросы.
– Джек такой ловкач?
– Пока не знаю, но малый он шустрый, ловит все на лету, а нахальства у него столько, что он обязательно попробует. Да я предполагаю, что он уже прошелся по моим карманам во время занятий. Но там было пусто.
– Вот он, наверное, расстроился… – подумала вслух Дженни.
– Скорее возгордился, что я отношусь к нему настолько серьезно, – без улыбки ответил шпик. – Говорю же, его нахальство – размером с Вулкан. Но при этом он способный ученик и уже сейчас готов отправляться на улицы. Правда, я не уверен в его порядочности, но это уже не мое дело.
К большому сожалению Дженни, сержанта Кубера она почти не видела, тот занялся наблюдением за лошадником Томасом Биром, у которого трудился тролль Бордоймогоркимбах.
Среди всех этих интересных занятий Дженни находила время забегать в архив, чтобы немного растормошить вечно сонного Реми. Флегматичный юноша только хлопал глазами, когда Дженнии врывалась в его спокойное подземелье, словно ураган. Но, похоже, ему это знакомство уже начало нравиться. Он не видел в жизни и сотой доли того, что выпало поглядеть Дженни, зато прочел в сто раз больше книг, и иногда мог рассказать что-то интересное.
Квестин не мешал Дженни совать нос, куда ей заблагорассудится, во всяком случае ему она не мешала, а дел у «дядюшки» всегда было слишком много.
Так пролетели два дня. Пришло время посещения долины Сотни Храмов, и Морко согласился взять Дженни с собой. То ли смирился с неизбежным, то ли впрямь считал Дженни достойной своего общества. Кто их разберет, гоблинов с их старинными обычаями дарить дамам оружие…
***
Утро началось с звонкого голоса мальчишки-газетчика за окном:
– «Зоркий глашатай»! Покупайте экстренный выпуск! Наши доблестные войска высаживаются на побережье Гранделина! Они соединяются с местными гарнизонами и продвигаются вглубь материка! Специальный корреспондент сообщает! Свежие новости из первых рук! Репортаж доставлен голубиной почтой!
День был воскресный, соседи Квестина сидели дома, с десяток газет тут же расхватали, начали читать вслух и орать, споря понадобится ли армии Эверона месяц, чтобы разделаться с грязными варварами, или хватит пары недель.
Квестин отправился на службу, и его карете пришлось медленно пробиваться сквозь толпу, которая не прервала споров даже по такому поводу, как стальная повозка префекта. Дженни с Морко вышли немного позже, когда народ уже разошелся.
Гоблин остановил извозчика. На козлах сидел грузный бородач, из кармана его камзола торчал сложенный «Зоркий глашатай». Бородач всю дорогу болтал о начавшейся войне. Похоже, весь город только об этом и судачил. Что же, неудивительно. О чем еще говорить, как не о славных победах? Пока ехали по городу, Дженни вертела головой, разглядывая кипящую жизнь Эверона. Толкались, прокладывая себе путь, прохожие, суетились ратлеры, тут и там мелькали желтые газетные листки. Теперь понятно, почему Папаша хотел дать заметку о постановке. Газету здесь читают все, и вряд ли есть лучший способ известить город о себе.
За околицей людей тоже хватало – многие шли к Сотне Храмов. Сплошной поток богомольцев, совсем не та пустая дорога, на которой они с Морко оказались в будний день! У перекрестка с лавками извозчик остановился, дальше богомольцам полагалось шагать пешком. Что и понятно, ведь дорога дальше шла по болоту. Они и шагали – нескончаемой вереницей. Многие на ходу нагибались, чтобы подобрать камень для своего храма.
Дженни соскочила на дорогу, а Морко немного задержался по причине хромоты. Пока он возился, бородатый возница склонился к Дженни и тихо шепнул:
– Зря ты, барышня, с зеленым ходишь. Вот попомни мое слово, покончим с Погонщиками Ветра, возьмемся за этих, за нелюдей. Эверон – город людей!
Дженни не успела ответить, Морко уже шагал к ней, и возница, со значением покачав головой, тронул лошадей. Дженни с гоблином выбрали по булыжнику и пошли вместе с остальными паломниками.
Преподобного Ингвара на лавочке перед храмом не было, а мимо его небольшого святилища без конца шли и шли к золоченной громаде поклонники Трохомора. Когда Дженни уже почти поравнялась с входом в храм Хогорта, оттуда вышли две женщины в темных накидках с капюшонами. Следом за ними появился и Ингвар, он провожал прихожанок. Заметив Дженни, он приветственно махнул рукой.
– Кто это? – спросила она, провожая взглядом уходящих паломниц.
– Мои белошвейки, – улыбнулся священник, – вечно досаждают блаженному Хогорту своими закатившимися под стол наперстками. А что беспокоит тебя?
– Знаешь… – Дженни замялась. В прошлый раз Ингвар показался ей свойским и приятным, он и сейчас выглядел славным собеседником, но «белошвейки» ей почему-то не понравились. Странно, но это было так. – А! Я хотела сказать, что Хогорт, похоже, оказался прав. Я имею в виду, с этой поминальной свечой. У меня появились доказательства, что человек, которого я считала погибшим, может быть жив. Пока что не очень убедительные доказательства.
– Не теряй надежды, – очень серьезно сказал Ингвар. – Потеря надежды ведет к отчаянию, а это великий грех в глазах Хогорта.
– Ну вот, – Дженни не знала, что сказать, ее путанные мысли никак не складывались в слова.
Она бросила камень к порогу храма и поглядела на священника, вернее, заглянула в темноту под капюшоном. Интересно, он все-таки альбинос? Какого цвета его глаза? Тут она заметила, что из широкого рукава жреческой накидки торчит сложенный «Зоркий глашатай». Почему-то настроение стало еще хуже.
– Ты читаешь газету? – она кивком указала на желтые листки.
– Почему бы и нет? Это же такие мелочи! – Ингвар снова улыбался. – Газеты всегда врут, но между строк можно вычитать немало забавной ерунды.
– Как это – вычитать между строк?
– То, о чем умолчал репортер, почти всегда интереснее того, что он написал. Вот я и смотрю, чего в статье нет, чтобы узнать правду.
Дженни попыталась представить себе такой акт – чтение того, чего нет. Конечно, ничего не получилось, и она уставилась на священника, ожидая еще каких-нибудь пояснений. Ох и преподобный Ингвар, он оказался не так прост! За его беззаботностью что-то скрывалось. Но что? Тайна, окутывающая беловолосого, притягивала Дженни и одновременно немного пугала.
– Ну, вот смотри, – понял ее беззвучный намек Ингвар. – Репортер пишет, что он идет в колоннах пехоты, в самой середине войска, он расспрашивает офицеров штаба. К нему стекаются все слухи. Он много рассказывает о том, какой высокий боевой дух у солдат Эверона, как они уверены в победе. А где же слова о трусливом противнике, который бежит перед нашими доблестными войсками? Их нет.
– Ну и что? Это, наверное, не настолько интересно, вот он и не пишет.
– Может и так, – покивал капюшон ингварова плаща, – а может, дело в том, что в штабе ничего не знают о противнике? Что они там пренебрегают разведкой, что Погонщики собирают силы для удара по беспечно марширующей колонне? Между строк написано, что никто не знает о враге. И знать не хочет!
Дженни стало немного обидно.
– Можно подумать, ты большой знаток стратегии, преподобный Ингвар, – заметила она.
– Может и так, – все так же беспечно повторил священник, – а может совсем наоборот. Это же такие мелочи! Но оставим войну? И оставим газету, ибо газеты – грязное дело. Тот, кому нравятся газеты, не должен видеть, как делаются новости и как делается бумага.
– А как она делается? – Дженни поразилась, до чего быстро мысли Ингвара перепрыгивают с одной темы на другую. – Такая желтенькая?
– Достаточно сказать, что дешевую желтую бумагу делают ратлеры на своей подземной фабрике. Представляешь, из чего, а?
– Ох, – Дженни содрогнулась, вспомнив, что ратлеры утаскивают под землю все, что не могут сожрать, – какая гадость!
– Вот именно. Примерно так же и тексты для статей готовят. Для идущего путем Хогорта это не имеет никакого значения, для него это мелочи. А кто любит газеты, тем лучше не видеть. В общем, оставим газеты тем, кто не думает о написанном между строк. Насколько я понял, ты оценила проницательность Хогорта, который дал тебе подсказу в прошлый раз и хочешь попробовать снова? Ты надеешься получить новый намек в ответ на свои вопросы?
Дженни с облегчением закивала – именно за этим она и пришла! Просто не сумела объяснить. Ингвар провел ее в храм, и Дженни снова удивилась холоду, царящему внутри. Она наощупь пробралась сквозь темноту к жаровне, теплящейся перед статуей беспечно улыбающегося Хогорта.
– У твоих ног скамья, – подсказал священник, – можешь присесть и поразмыслить о том, что тебя беспокоит. Мелочи, мелочи, мелочи – думай о них.
Дженни нащупала скамью и села. Холод – так же холодна была лужа в ту ночь. Огонь в жаровне – так же тлели уголья на месте уничтоженного фургона. Мало-помалу Дженни забыла, где она, и сколько времени прошло. Она снова лежала в луже посередине раскаленного пепелища. Как она спаслась от пламени? Откуда вообще взялась лужа, ведь ее не было во время спектакля? И что было до того, как Дженни пришла в себя?
Она напрасно пыталась припомнить, как оказалась в ледяной воде, память застилала черная пелена, подсвеченная яркими сполохами. Дальше, дальше в прошлое – что было до этой пелены? Перед глазами проступила картина: Папаша, шагающий среди поверженных людей с закрытыми лицами, он бьет их сапогом и… зовет Эрика!
Дженни вздрогнула, возвращаясь в реальность. Если Хогорт в самом деле имеет хоть малую силу, то он дал ответ. Теперь Дженни знала, почему на них напали неизвестные злодеи. Она прочла между строк! Повелитель Огня пришел за Эриком! Это его уволокли в самом начале схватки, и его звал бедный Бурмаль. Но по-прежнему было неясно, зачем лорду понадобился ее беспечный братик…
***
Всю дорогу Дженни еле сдерживалась, чтобы не рассказать Морко о своей догадке. Но извозчик попался хмурый и настороженный. Так что при нем говорить о серьезных делах совсем не хотелось. Зато, едва переступив порог дома, она вывалила свое сообщение. Гоблин задумался, а потом очень осторожно ответил:
– В делах людей я ничего не понимаю. Зачем мальчик из бродячей труппы понадобился лорду? Нет. Не понимаю. Сирота, чужак, только-только явившийся в Эверон. Такая большая нужда, что его милость лично возглавил разбойничий рейд, словно вожак шайки гоблинов… подождем господина Квестина.
Но и префект ничего не смог придумать. Странное преступление, слишком странное, чтобы делать поспешные выводы, вот и все, что он мог сказать.
Но запас сюрпризов этого дня вовсе не был исчерпан. Когда стемнело, в дверь постучали. Морко отправился открывать, прихватив, как обычно, взведенный арбалет. Любопытная Дженни встала у двери своей комнаты и ждала. К ее удивлению, гоблин, впустив пришельца, не стал звать хозяина, а завел разговор сам. Дженни осторожно-осторожно приоткрыла дверь и выглянула. Морко стоял к ней спиной, а его собеседник прятал лицо под темной накидкой. Однако Дженни разглядела его руку – кожа была зеленой, а ладонь широкой и корявой.
Распрощавшись с гостем, дворецкий отправился с докладом к Квестину, а Дженни увязалась за ним. Морко не возражал. Он сказал, что его сородичи прислали ответ: Бод Камбала уже три дня как мертв. Он не смог вовремя расплатиться по долгам и теперь отправился покормить рыб. А чтобы сподручнее было изображать камбалу, чье имя он носил при жизни, ему к ногам привязали камешек порядочного веса. Долги нужно возвращать в срок.
Кто именно был таким серьезным кредитором, Морко не сказал. Вероятно, этого и ему не сообщили. Но, поскольку Бод являлся главарем шайки, значит, и убийцы действовали по приказу крупного авторитета. Вряд ли это был Джек Джек, он для подобных подвигов мелковат, да и какой смысл прятаться, если ты одолел противника? Нет, с ним что-то другое.
Подумав, Квестин предположил, что сейчас вся шайка Бода разбежалась после его смерти. Испугались, что и за них возьмутся кредиторы Камбалы.
– Как бы не так, – встряла Дженни. – Джек уже околачивался в «Удаче», когда Бод был еще жив. Сами пересчитайте дни!
– Я уже говорил, что у барышни замечательные способности к арифметике, – заметил Морко.
Квестин и сам понимал, что Дженни права, но ему было неприятно признавать свой промах. Он только и сказал:
– Неважно. Джек Джек теперь работает на нас. Если не сбежит, конечно. Но, полагаю, теперь мы имеем достаточно намеков, что он не в том положении, чтобы бежать. Попробуем напустить его на людей Томса, и посмотрим, что получится.
– Не терпится узнать, – буркнула Дженни.
Еще одна ее идея, к которой многие отнеслись скептически. Завтра, завтра… скорей бы завтра! И тогда, между прочим, она, наверное, встретится с застенчивым и мужественным сержантом Кубером. Интересно, он скучал по ней? Ну, хоть немножечко?
