Текст книги "Повелители Огня (СИ)"
Автор книги: Полина Ветрова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
– Куда мы теперь, Морко?
– Хм…
Гоблин немного подумал и велел вознице доставить их на улицу Каменотесов.
– Дом какой?
– Семнадцать, – не задумываясь, бросил гоблин. Но Дженни догадалась, что он назвал наобум. Просто дом в начале улицы, откуда возница не увидит, что они идут смотреть на Башню Безумия.
Если улица Каменотесов – значит, недалеко от карьера, в котором добывают строительный камень, а это значит – подножие горы. Так что любой дом в начале улицы сойдет.
***
Деревянная нога Морко гулко стучала по булыжнику, но шепчущий звук дождя скрадывал все звуки, и стук протеза тоже. Как только Дженни с гоблином покинули повозку, и возница развернул лошадь, высокий силуэт извозчика стал таять и растворяться в серой ватной пелене. Минута – и он исчез, потерялся за завесой дождя. Пропал топот копыт, стих скрип кузова и грохот колес по булыжнику.
Улица Каменотесов была узкой и извилистой, она казалась рекой, зажатой в тесноте между берегами, и вместо воды в ней струился сырой прохладный воздух. Против обыкновения, прохожих не наблюдалось, и ратлеры попрятались под землю. Мостовая заметно поднималась, шла в гору, а в конце улицы сквозь дождевую морось угадывалась стена, запечатывающая тесный коридор между берегами из лепящихся друг к другу домишек – это высился склон Вулкана.
С каждым шагом стена проступала все четче и делалась темнее. Когда сквозь дождь уже можно было разглядеть лоснящийся мокрый склон, Морко замер и посмотрел под ноги. Дженни тоже уставилась на разверзшийся перед ней обрыв. Последние дома улицы Каменотесов нависали над старой выработкой, откуда когда-то извлекали строительный камень, да и склон Вулкана перед ними все еще хранил следы инструментов. Вот он – рукой подать! Да только между краем мостовой и обрывистым скатом оказался старый карьер, на дне которого медленно текла струя грязной воды. Дождевые потоки, сбежавшие с горы, превратили яму в подобие крепостного рва. Где-то поблизости поток журчал громче, сливаясь под землю – в темное царство ратлеров.
– Вот она, Башня Безумия, – произнес Морко.
Дженни оглянулась – гоблин задрал голову и смотрел вверх, на склон Вулкана. Он часто моргал, когда дождевые капли попадали в глаза, но упрямо пялился на темный высокий силуэт Башни, который торчал среди серого марева. Черный, мрачный силуэт. Башня вырастала из одинокого утеса, выпирающего из тела горы над заброшенным карьером. Иногда струи дождя закрывали основание Башни, тогда казалось, что черный гигант висит в пустоте, а украшающие стены крылатые статуи демонов несут его сквозь насыщенный влагой тяжелый воздух.
– Какая страшная, – завороженно сказал Дженни. – Соответствует названию.
– Она называется Башней Безумия с тех самых пор, как выстроивший ее архитектор бросился с верхушки вниз, – беспристрастно пояснил Морко. – Вот как раз где мы стоит, небось, и шмякнулся. На это самое место.
Дженни испуганно попятилась, глядя под ноги. Но на камнях, конечно, не было никаких следов той давней трагедии, сейчас их покрывали только вода и грязь. А гоблина вообще ничуть не трогала смерть безумца, случившаяся давным-давно. Он рассматривал подступы к Башне. И, надо сказать, картина не радовала – подобраться к цели снизу казалось совершенно невозможным.
– Морко, а как ты проникал на Вулкан раньше? Ну, тогда, до всего этого. А?
Гоблин ощерил клыки, что означало мечтательную улыбку.
– Славное было времечко. Эх, и повеселился я тогда! Мы отыскали вырубленный в скале проход. Он остался, должно быть, с тех самых пор, как будущие Повелители Огня обшаривали гору в поисках червей и искали убежище понадежней. Им тогда доставалось от моих предков. Вечная грязь свидетельница их унижениям! А когда я нашел этот ход в скале, прежние счастливые денечки ненадолго вернулись. Мы с корешами на целых три года стали грозой лордов! Сколько вилл разорили, скольких сторожей и лакеев покалечили! Я был владыкой Вулкана, вот как! Повелители Огня пускали дым из ушей от бессильной злобы.
Дженни удивилась страстности, с которой гоблин вспоминал свои подвиги. А Морко Гучих сжал кулаки и с ненавистью уставился сквозь дождь на громаду Вулкана. Он жаждал мести.
– Этим ходом можно сейчас воспользоваться? – поторопилась спросить Дженни, чтобы поскорее увести мысли гоблина от жестоких воспоминаний.
– Нет, – Морко наконец опустил голову, его улыбка пропала. – Повелители Огня нашли нашу пещеру. Так нас и выследили.
– А ты помнишь Повелителя, который сжег твою банду?
– Нет, – гоблин покачал головой. – Я-то был уверен, что мы в безопасности. Убежище казалось надежным – второй этаж вполне респектабельного дома. На нижнем этаже была мастерская ювелира, а мы арендовали комнаты наверху. И вот как-то под вечер, когда мы заливали вином наш последний успех…
– Не рассказывай, не надо, – попросила Дженни. Она знала, как это тяжело.
– Жена Квестина заказала ювелиру какую-то безделушку, – произнес Морко. – На свою беду именно в тот самый вечер она пришла в мастерскую. Ну и… вот. Квестин появился, когда огонь уже почти погасили. Он бросился в дымящиеся развалины, когда еще рушились обгоревшие перекрытия, так мне рассказывали после. Он искал жену, но жив был только гоблин Морко Гучих. Господин Квестин заметил меня, разгреб тлеющие угли, у него до сих пор на ладонях шрамы. Я пришел в себя, ничего не видел, ослеп от дыма и жара. Понял только, что меня куда-то волокут. Ну и вцепился Квестину в горло. Я был слаб, как новорожденный, так что он легко оторвал мои пальцы от шеи. И сказал, что теперь точно видит, что я еще жив. Пока гоблин жив, он дерется. Пока гоблин дерется – он жив.
Дженни не знала, что сказать… поэтому смолчала. Морко тоже выдержал долгую паузу, потом тихо пробормотал:
– Не вижу, как туда забраться. Но способ должен быть. Должен быть!
Дженни снова уставилась на склон, по которому стекали мутные струйки. Дождь, мелкий, как цветочная пыльца, сыпался с серого неба, сквозь его пелену подслеповато пялились красные окна вилл лордов. Капли стекали по лицу Дженни, повисали на ресницах… Ее взгляд остановился на скальном выступе, торчащем в стороне от утеса, на котором громоздилась Башня Безумия. Ближе к этому краю провала, отделявшего Вулкан от улицы Каменотесов, не наблюдалось ничего. Но и до этого места от Дженни ох, как далеко… и тут ее осенило!
– Морко Гучих, я знаю, как добраться до вон того выступа! – дрожащим от волнения голосом произнесла она. – ты подаришь мне за эту идею нож побольше?
Гоблин вздрогнул и резко обернулся к Дженни. В его глазах страх и надежда сменяли друг друга.
– Я закажу кузнецам выковать клинок длиной с корабельную мачту!
– Только одно условие…
– Согласен! Согласен! – чуть ли не закричал Морко. – Говори же наконец!
– Ладно. Условием является отсутствие у тебя расовых предрассудков. С людьми ты ладишь, но я приведу на помощь кое-кого еще.
– Надеюсь, не ратлеров?
– Нет, нет! Ты слишком плохо обо мне думаешь, господин Гучих! Ратлеров! Как это мелко! У меня размах побольше! Ратлеров, ха! За такое оскорбление придется отвечать.
Часть 4. Вверх по склону Вулкана. Глава 14. Кипение страстей
Мокрый Эверон опустел. На улице Каменотесов Морко и Дженни не встретили никого, дождь барабанил в окна и стекал мутными потоками по стенам. Извозчики в эту часть города заезжали очень редко, а сейчас их и вовсе не наблюдалось. Пришлось значительную часть пути проделать пешком.
Ниже по склону возникло движение, взъерошенные ратлеры копошились у обочин и тревожно пищали скрипучими голосами, задирая морды к серому небу. Были и прохожие, но так мало, что Дженни почти не толкали. Наконец попалась свободная повозка, и путешественники забрались под полог.
Первым делом повезли Дженни в префектуру. Высадив ее у здания, перед которым топтался стражник в отсыревшем и обвисшем плаще, Морко поехал домой готовить все необходимое для нелегального восхождения на Вулкан.
Дженни прошла по опустевшему коридору, кивнула дежурному за столом и поднялась на второй этаж. Квестин сидел за столом, он показался «племяннице» мрачным и подавленным.
– Что случилось? – тут же спросила она.
– Леди Урсула случилась, – проворчал префект. – Снова заявилась, на этот раз без толпы своих головорезов, всего-то с парой охранников… зато сразу потребовала выдать ей нашу главную улику – лист из книги. Изображение восьмиконечной звезды, понимаешь? Ей все известно!
– Вот еще, все! – Дженни тряхнула головой, роняя капли воды с поникших полей своей нелепой соломенной шляпы. – Я же на свободе! Значит, обо мне она, по крайней мере…
– Молись своим богам, Дженни ниоткуда, молись Трохомору! Я уверен, что она отлично знает, как ты попала в мой дом. Она следит за нами и, как только мы что-то откапываем, вырывает добычу из рук.
– О нашем ночном путешествии она не знает! – твердо заявила Дженни.
Она хотела ободрить префекта, но говорить о предстоящей вылазке раньше времени побаивалась. Нельзя вываливать на дядюшку Эдуарда такие новости, когда он захандрил. Еще засомневается, чего доброго, начнет отговаривать. Все равно ведь не отговорит, но будет зудеть и зудеть, ведь он такой упрямый!
– Надеюсь, что так, – без особой уверенности покивал перфект. – А что у тебя? Пообщалась с богами? Морко встретил своих старых друзей?
– Пообщалась и не встретил, – сразу закрыла все вопросы Дженни. – Но, в общем, дело раскрыто.
Квестин ответил кислой улыбкой.
– Не верите? – Дженни начала закипать.
Она полдня протаскалась под дождем, она устала и промокла, она все-все узнала, а теперь нужно это все-все выкладывать на захламленный стол Квестина медленно и постепенно. Какая скука!
– Не верите, – повторила она, старательно сдерживая свой боевой задор. – Ну так слушайте. В Башне Безумия поселился младший брат лорда Мариана, лорд Грегил Вестокен.
– Ага, – глубокомысленно изрек префект. – Ну да, он есть в списке Морко.
– Не просто есть в списке! Он поселился в Башне, принадлежащей брату, после того, как у него погостили гоблины. И страшно разъярился по этому поводу.
Последнего Дженни не могла знать, но посчитала, что это само собой разумеется. Тем более, речь шла об обстоятельстве, которое отлично укладывалось в общую картину.
– Кроме того, он носит черные плащи с красной подкладкой, а такой был на лорде, который посетил Тысячу Столбов!
Этого она тоже не помнила наверняка, но ведь и это должно было укладываться в общую картину, верно?
– И наконец, – Дженни вбила последний гвоздь в крышку гроба Грегила Вестокена, – ему служит человек со шрамом.
– Это все косвенные улики, – усталым голосом произнес Квестин.
Сильно же его ошарашил визит леди Урсулы. Дженни даже немного растерялась – как же так? Она что, зря сдерживалась? Зря так медленно и постепенно выкладывала свои находки перед префектом?
– Тогда, господин префект Северо-Западного округа, – сохраняя спокойствие из последних сил, отчеканила она, – сегодня ночью вы получите прямые улики, неопровержимые, твердые, основательные…
– Как это ночью?
– Веские, существенные…
– Погоди, Дженни! – взмолился Квестин.
– Значительные, убедительные… – не переводя дыхания перечисляла она.
– Да постой же!
– …Которые не сможет отобрать леди Урсула! – закончила Дженни. И наконец выдохнула. – Но за уликами придется прогуляться под дождем. Вы готовы?
– Но Урсула…
Дженни задумалась. Эту злющую тетку она выпустила из внимания. Если за ними в самом деле следят… Но как же так? Улица Каменотесов была пуста. Они с Морко долго бродили по улицам, а прежде – так же долго ехали по пустынной дороге. Тем временем Урсула наводила ужас на префектуру, значит не могла быть у подножия Вулкана, рядом со старым карьером, залитым дождевой водой. Вряд ли она сейчас знает, чем занималась Дженни. Если же ей донесут, то не сразу, а потом понадобится время, чтобы принять решение… да мало ли на что еще ей понадобится время!
Поток мыслей Дженни прервал стук в дверь. Явился Джек Джек. О нем-то Дженни позабыла, а недавний преступник по-прежнему нес службу, наблюдая за ломбардом «Дрейкензер и компаньоны».
– Что у тебя, Джек? – все тем же безнадежным тоном поинтересовался префект. – Случилось некое событие или тебе просто надоело мокнуть под дождем?
– Случилось, ваша милость, случилось событие, да какое! Опять черные!
– Тайная стража, – от растерянности Дженни выговорила это вслух.
– Она самая, госпожа, – подтвердил Джек. – Налетели, окружили ломбард. Ох, гномы и ругались! Я, было, перепугался, когда солдаты отовсюду нагрянули. Дождь, людей мало, всякий прохожий на виду. Я ж тоже там неподалеку ошиваюсь! И тут из всех переулков – пешие, конные, всякие! Весперова напасть! Я в одну сторону, в другую, а они отовсюду! Но, хвала Трохомору, пронесло… Прихватили только парня из конторы Томса.
– Прихватили? – поднял брови Квестин.
– Вежливо, ваша милость, вежливо прихватили. Не так, как нашего брата гребут, а с этикетом: дескать, пройдем-ка, добрый человек, у нас к тебе вопросы. Но это все вокруг ломбарда происходило, а человек десять черных – прямиком туда, внутрь. Что-то конфисковали, так я полагаю. А полагаю так, потому что один черный вынес оттуда под вой бородачей шкатулку. Небольшую, вот такую, – Джек показал, разведя ладони. – Не знаю, что там было, но гномы ругались знатно!
– Зато я знаю, – буркнула Дженни. – Веспер бы им на головы нагадил, тайным стражникам!
– Э, барышня, – безнадежно махнул рукой Джек Джек. – Куда тебе до гномов. Вот кто браниться умеет! Ох, они и кляли черных, ох и костерили! Жалко им шкатулки было. Однако, если вы так говорите, то я понимаю, моя служба окончена? Я же из-за этой вещицы в шкатулке там торчал? Теперь вашим милостям «Дрейкензер и компаньоны» – без интереса?
– Да, Джек, – подтвердил префект. – Ты свою работу выполнил. Ту самую, ради которой я тебя нанял.
– Вот и славно, – обрадовался бывший вор. – А у меня как раз новые дела появились, да и крышу над головой я себе подыскал. На Якорную теперь не вернусь, новый дом нашел! И работу нашел, хорошую, честную! Больше не буду засыпать под песни Мервина, если вашей милости будет угодно мне позволить отвалить.
– Да, ты свободен, Джек. Надеюсь, больше не подашь нам повода встречаться?
– Как знать, ваша милость, как знать, – загадочно улыбнулся Джек, пятясь к двери. – Может, когда и свидимся.
Когда дверь за Джеком закрылась, префект поднял усталый взгляд на Дженни.
– Ну вот, теперь она и до медальона добралась. Все знает, все!
– Все, кроме того, что нам рассказал Крысиный Король, и того, что я узнала сегодня утром, дядюшка. Разве это не повод продолжить? Вернее, закончить? Леди Урсула все узнаёт с опозданием! Если мы поторопимся, она за нами не поспеет.
Квестин думал недолго, потом неожиданно широко улыбнулся:
– А знаешь, Дженни ниоткуда, ты права! Если действовать быстро, то можно успеть.
– Значит, нынче же ночью, – удовлетворенно заключила Дженни.
– Я должен подготовиться? Что-то отыскать? Что-то взять с собой?
– А вот ровным счетом ничего! Я уверена, что ножей в комнатке Морко хватит на всех троих!
***
Префект остался в кабинете разбирать бумаги, а Дженни сказала, что наведается в архив – посмотреть, нет ли чего насчет Башни Безумия. Вдруг отыщутся планы здания? Не мешало бы изучить, как это построено. Тогда проще ломать и разрушать, так она полагает.
Квестин рассеянно покивал. Потом, когда Дженни уже взялась за дверную ручку, вспомнил:
– Да, а сержант Кубер до сих пор не появлялся. Я велел, чтобы его сразу, как только вернется из Вексета, прислали ко мне. Должен был появиться, но, видимо, дороги размыло. Иначе не знаю, что его могло задержать.
Дженни не ответила, ее интерес к Дональду почему-то растаял. Может, когда она наконец вернет брата, что-то изменится?
Она прошла по странно пустой префектуре – можно подумать, дождь добрался сюда и распугал стражников, вечно околачивающихся в коридоре – и стала спускаться в подвал, держась за стену. В этот слякотный дождливый день лестница казалась особенно темной, ступени особенно покатыми, а старинная кладка стены особенно слизкой. Как будто весь мир сговорился испортить Дженни настроение перед, может быть, самой важной ночью в жизни!
Реми, как всегда, сидел за столом, светила лампа, шуршали страницы и мрачные тени бродили по стеллажам с пыльными пачками документов. Увидев Дженни, смотритель архива обрадовался:
– О! Тебя давно не было! Где ты пропадала, почему не появлялась?
– Я подумала, что ты отлично справился в библиотеке, и такое рвение нужно вознаградить, – заявила Дженни. – Несколько дней без моих шуток, это должно было сделать тебя счастливым. Ага, улыбаешься! Ну, тогда готовься, я сейчас пошучу.
На самом деле ей было не до веселья. И ничего остроумного в голову не лезло – там не было свободного места, все занимала Башня Безумия и то, что в ней можно найти.
– Ладно, – махнула рукой Дженни, – тебе повезло, шутки отменяются из-за дождя. В нашем архиве найдется что-то о Башне Безумия? Расположение помещений, внутренняя планировка – мне все интересно. Я решила заняться архитектурой.
– Что за Башня Безумия? – наморщил брови Реми. – Вроде, знакомое название, но не могу вспомнить.
– На склоне Вулкана, там, где в него упирается улица Каменотесов.
– А, на склоне! Эта земля в пользовании лордов. Там только они и живут. Здесь ты ничего не найдешь, городской страже не позволено проводить там обыски, исключительно черным плащам. Да, я вспомнил! Жуткое сооружение, там еще крылатые статуи. А зачем тебе?
– Говорю же, для занятий архитектурой. Хочу построить что-нибудь легкомысленное и веселенькое. Башня Безумия сойдет как образец.
– Э, ты поосторожней, – забеспокоился Реми, – говорят, мастер, создавший это каменное чудовище, сошел с ума и сиганул с верхушки вниз, на камни.
– Все правильно. Как истинный творец, он просто обязан был сделать что-то, оправдывающее название Башни. Но я придумала, как обойти этот парадокс. Я сперва прыгну на камни, просто так, на ровном месте, а потом уже займусь строительством. Понимаешь? То же самое, но в другом порядке.
– А-а, – глубокомысленно ответил Реми.
– Ну ладно, раз у тебя нет ничего подходящего, я пойду. Мне еще нужно собрать бригаду строителей.
Дженни прошла между погруженными в темноту полками и остановилась перед лестницей. Наверху кто-то стоял, она видела высокий силуэт мужчины.
– Дженни, ты здесь? – окликнули сверху.
Она узнала голос, это Дональд!
– Да, я сейчас подойду!
– Нет, погоди, я уже спускаюсь, – силуэт сержанта Кубера стал уменьшаться, погружаясь в темноту по мере того, как он сходил по древней лестнице, осторожно нащупывая сапогами ступени. – Оставайся там!
Вот он уже рядом, Дженни ощутила в темноте его теплые ладони на своих плечах. Ого, неожиданно! И как не вовремя!
– Дженни, – чуть охрипшим голосом произнес Дональд.
Она почувствовала, что начинает дрожать. Сама себя не узнавая, Дженни чуть качнулась вперед, прижимаясь к холодному мокрому мундиру сержанта. Руки его тоже были влажными, просто она не сразу почувствовала, поскольку и сама недавно бегала под дождем. Дженни не понимала, что с ней, ее разрывали два желания: прижаться еще теснее – или вырваться и убежать. Что-то неправильное, неестественное было в объятиях у темной лестницы.
В пыльном сумраке шуршала влажная одежда, и ладони Дональда скользили по ее предплечьям, смещались, как будто он пытался что-то нащупать. Дженни хотела этого, и одновременно пугалась. Чего пугалась? Ну, например, его разочарования, когда он нашарит то, что ищет, и сочтет, что маловато нашел. Дженни отчаянно хотелось нравиться, но почему это происходит именно сейчас, когда предстоит тысяча срочных дел!
– Ты вернулся из Вексета, – прошептала она, чтобы не тянуть дальше тягостное молчание. – Что там? Что-нибудь нашел?
– Да пусть он сгорит, этот Вексет, – хрипло ответил Дональд, и Дженни была с ним полностью согласна. – Ничего не нашел… неважно…
Голос его стал более сиплым, сержант задышал чаще и прерывистей, его ладони, перебирая складки отсыревшего под дождем жакета, уже подбирались к цели.
– Ничего не нашел, – повторил Дональд, и Дженни уже испугалась, что он имеет в виду вовсе не свидетелей исчезновения тамошней разбойничьей шайки. Что «ничего не нашел» относится к тем поискам, которыми занимаются его руки. – А что у тебя? Мне сказали, ты была у префекта, и вы о чем-то сговаривались. Ты знаешь, кто преступник? Расскажи мне, я хочу узнать все.
Что-то было неправильное в его резко охрипшем голосе, в руках – наглых и неуверенных одновременно, в интересе к делу, который возник именно сейчас, когда ему полагается забыть обо всем. Дженни так хотелось, чтобы он забыл! И самой забыться – ненадолго, на минутку, на полчасика… поэтому она пробурчала:
– Нет. Ничего нового.
Дженни попыталась отстраниться, но Дональд не выпускал ее, наоборот, прижал крепче.
– Дженни, пожалуйста… ну, в чем дело? Почему ты не хочешь со мной поделиться? Ведь я могу помочь!
Они сопели и возились в темноте, Дженни уперлась руками в грудь стражника и толкнула, но тщетно, он был сильнее, да еще к тому же его пальцы наконец добрались к цели, и Дженни почувствовала, как слабеют колени, и на лбу выступает пот.
– Отпусти, – из последних сил пропищала она. С голосом тоже что-то случилось, он вдруг перестал служить хозяйке. Да что же это с тобой, Дженни?
– Ты должна мне все рассказать! – шептал Дональд в темноте. – Ты что-то узнала! Я хочу…
– Отпусти, ну! – зашипела она, и, собрав остатки силы воли, пихнула сержанта, который вдруг стал настойчивым, как дождь, который наслали на Эверон Погонщики Ветра. – Убери грабли!
Ее усилия ни к чему не привели, все, что удалось – это оказаться ближе к лестнице, так что Дональд развернулся спиной к архиву, и слабый свет, струящийся изнутри, обрисовал контуры его крупной фигуры. Но обнимал он по-прежнему цепко. Дженни отшатнулась, прижимаясь спиной к шершавым холодным камням, да только отступать было некуда.
Над головой Дональда в полумраке мелькнула тень, звонко хлопнуло, и Дженни почувствовала, что пальцы назойливого сержанта разжимаются, а сам он исчезает, валится куда-то в сторону. Потом Кубер шмякнулся на пол, а вместо него возникла другая фигура – по мягким округлым очертаниям Дженни узнала Реми.
– Чем ты его? – спросила она.
– Сводом поправок к уголовно-процессуальному кодексу за тысяча сто семнадцатый год от Съедения Саламандры, – без запинки отчеканил будущий правовед, а ныне смотритель архива в префектуре Северо-Западного округа столицы.
– Велика сила закона… – Дженни осторожно потыкала туфлей бесчувственное тело, распростертое на полу. – Спасибо, Реми. Это был настоящий подвиг. А ты не боишься, что он сейчас очнется и?..
– Боюсь, – признался тот, – поэтому сейчас приведу дядю, пусть выволочет господина сержанта, который поскользнулся на этих ступеньках в темноте.
– Тогда мне лучше уйти, – решила Дженни, взбираясь по скользкой лестнице. – Спасибо, правда! Я обязательно расскажу Бетти о твоей доблести.
Потом, уже с верхних ступеней, она добавила:
– С меня гоблинский нож!
Старинные обычаи, в отличие от поправок к уголовно-процессуальному кодексу, не заносят в толстенные книги, но это не значит, что они менее смертоносны. Просто их не всегда удобно пускать в ход.
***
Пока Реми смотрел, как она поднимается по лестнице, пока дежурный стражник за столом в конце коридора глядел вслед, Дженни крепилась. Старательно сдерживала шаг и растрепанную одежду поправляла как можно незаметней. Но оказавшись на улице под дождем, уже не могла сдержаться. Хорошо еще, что погода скрыла ее слезы, и капли, стекающие по щекам, легко могли притвориться дождевыми.
Когда она добралась к заведению почтенного Томаса Бира, на лице осталась только дождевая влага. Зато ее было много. Настырный, как руки Дональда, мелкий дождик лил и лил на улицы Эверона. Жители уже привыкли, а вернее – перестали надеяться на окончание ненастья. На улицах было людно и шумно, почти как при хорошей погоде. Хватало народу и на подворье торговца лошадьми, но Борд никак не мог затеряться в любой толпе.
Дженни разглядела его макушку, торчащую над крышами, и направилась вокруг длинной стены конюшни. За время, пока она здесь не бывала, тролль дивно преобразился – вместо убогих лохмотьев, в которых он явился в Эверон, на почтенном Бордоймогоркимбахе красовались брюки и рубаха, скроенные, правда, не из сукна, а из дубленой кожи, но зато выкрашенные ядовито-яркими красками. В такую сырую погоду, кожа имела свои преимущества, она не промокала под дождем. Правда, каменной шкуре тролля, наверное, было все равно, льет с неба вода или нет.
Увидев Дженни, Борд обрадовался и опустился перед ней в грязь, не заботясь, что пачкает свое пестрое великолепие.
– Как твои дела, маленькая госпожа? Ух, как я рад тебя видеть! Гродофур свидетель, как рад! Все ли у тебя хорошо? Не обижают ли тебя стражники?
Борд постучал кулаком в грудь, не найдя иного способа выразить свою радость. Звук при этом возник мощный и гулкий, вроде рокота боевого барабана. На минуту в мыслях Дженни возникла картина Дональда Кубера, болтающегося в воздухе на высоте в два человеческих роста, и его воротника, зажатого в каменной горсти тролля. Но не сейчас!
Идущий путем Хогорта не забывает мелочей, так что рано или поздно наглый сержант еще получит свое. Вот только вытащить бы из Башни Безумия Эрика! Уж он придумает для Кубера что-то более занятное. Эрик был мастером на всякие каверзы.
– Борд, – как можно более спокойным тоном сказал Дженни, – мне нужна твоя помощь. Это очень важно. Сможешь прийти сегодня ночью на улицу Каменотесов? Там еще есть заброшенный карьер, где мостовая заканчивается.
– Ночью я могу добраться куда угодно, маленькая госпожа! Это только днем боюсь на кого-нибудь наступить. Слишком уж людно! А ночью-то, когда улицы опустеют…
Тут тролль сообразил, что именно ночью вершатся всякие странные и не всегда законные дела. Он стал серьезным и спросил, что нужно сделать. Он готов на все!
Дженни остановила рокот его голоса, подняв руку:
– Все не нужно. Но выполнить в точности то, о чем я тебя прошу – вопрос жизни и смерти. Сделай, пожалуйста. Понадобятся доски, гвозди, толстый канат… вот смотри!
Она подобрала прутик и стала чертить в грязи одну штуку, которую видела как-то на большой ярмарке, где, кроме деток Бурмаля, выступали еще несколько трупп, в том числе одна большая и, кажется, очень знаменитая. Настолько большая и знаменитая, что для выступлений эти артисты ставили шатер. Вот чтобы поднять купол, они и использовали такое приспособление. У тех людей были канаты с крюками, вороты, барабаны и много всяких других устройств. Зато у них не было тролля.
Тогда на ярмарке было весело… Эрик изловил крысу и запустил ее в фургон, в котором приехали женщины большой труппы.
Борд очень серьезно изучил чертеж в грязи, после чего Дженни тщательно растерла свое произведение туфлей. Тролль обещал быть на месте к полуночи, после чего Дженни церемонно пожала обеими руками его мизинец, и они распрощалась.
