Текст книги "Повелители Огня (СИ)"
Автор книги: Полина Ветрова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)
Часть 2. Подножие Вулкана. Глава 6. На страже
Наутро, когда по брусчатке загрохотали колеса знаменитой кареты, Дженни вышла на крыльцо вместе с Квестином. На ней была абсолютно дурацкая соломенная шляпа с широченными полями. По мнению Дженни, этот предмет туалета должен был подчеркнуть, что она – только-только из деревни. К тому же тень от полей шляпы неплохо скрывала лицо.
Морко, как обычно, протянул хозяину шляпу и трость, потом обернулся к Дженни и вручил ей здоровенный раскладной нож:
– Придумай, как его спрятать, – и неуверенно пояснил, – это самый маленький из моего запаса.
Потом, видя растерянность Дженни, торопливо и напористо добавил:
– Отказываться нельзя! Это старинный гоблинский обычай! Ты пришла на помощь в бою.
Колеса кареты уже заскрежетали рядом с домом, и Дженни решила, что согласиться будет проще, чем препираться с упрямым гоблином. Нельзя же задерживать господина префекта, который торопится на службу. И потом, ей понравилась костяная рукоять, в которую очень ловко пряталось лезвие. Папаша Бурмаль возил в фургоне запас острых режущих предметов – мало ли, встречу с кем пошлет Трохомор. Но Дженни не разрешалось играть с такими вещицами. А ей с детства нравилось все блестящее.
Только спрятать его некуда… разве что засунуть под пояс сзади. Квестин поглядел неодобрительно, однако ничего не сказал. Дженни тоже помалкивала, глядя в зарешеченное окно. Улицы были непривычно малолюдны, а на мостовой валялся всевозможный мусор. Ратлеры, напуганные вчерашним буйством, не вышли на работу.
У перекрестка карета встала. К порту маршировала колонна солдат в красных плащах поверх блестящих доспехов. Солнечный свет играл оранжевыми бликами на надраенных шлемах, как будто каждый нес на голове по горящей свече.
– Я вижу, ты нашла общий язык с Морко, – наконец буркнул префект. – Это хорошо. Но оружие…
– Все в порядке, дядюшка, – заверила его Дженни, – я же приехала издалека! У нас в деревне все с такими ходят. А много у гоблинов старинных обычаев?
– Надеюсь, что нет. Любой их обычай обогащает эверонских оружейников и добавляет работы страже. Но подарок Морко… ты представляешь, что подумают мои подчиненные, если увидят тебя с этой штукой?
– Позавидуют, что у них такого нет?
Карета встала. И неприятный разговор прервался. Резиденция Квестина размещалась в двухэтажном здании с красной табличкой, на которой золотыми буквами значилось: «Префектура Юго-Западного округа». За дверью был короткий коридор, с решетками по обе стороны. В конце – стол, за которым сидел стражник. Ну а дальше уже комнаты для солдат, кабинеты офицеров, писарей и прочих служащих.
Квестин провел Дженни во внутренние помещения и сказал, что ей придется подождать.
– А я думала, мы сразу начнем расследование.
– Сперва нужно разгрести вчерашние дела, а их накопилось немало! Нескольких погромщиков арестовали, я обязан заняться ими в первую очередь.
Дженни села в коридоре на стул, мимо пробегали стражники, и в целом было похоже на редакцию газеты, но людей поменьше. Все, до единого, служащие префектуры пялились на девушку. Кое-кто уже видел ее вчера во время беспорядков, они рассказали остальным, что это за гостья. И каждый, кто еще не успел поглядеть на родственницу Квестина, посчитал своим долгом восполнить этот пробел в знании жизни. Конечно, все они делали вид, что спешат по делам, но исправно косились на Дженни.
Поэтому поток ужасно деловитых стражников иссяк только когда возвратился Квестин. Он бросил Дженни:
– Я так и думал! Были зачинщики. Какие-то личности, довольно много. И все не местные, во всяком случае, ни один из арестованных не смог припомнить, чтобы встречался с ними прежде. Однако, когда эти незнакомцы стали призывать напасть на представителей других рас, их охотно слушали.
– Потому что горожане сами хотели этим делом заняться, а тут такой случай, – решила Дженни.
– Именно так. Но я теперь знаю, что кому-то нужно было натравить людей на ратлеров и гномов. И я догадываюсь, чьи уши торчат из этой истории… Эй, сержант Кубер!
Подошел Дональд и неуверенно кивнул Дженни.
– Кубер, арестованных внесли в книгу? Адреса, имена? Тогда осталось записать с их слов приметы зачинщиков и пусть проваливают! Займись этим, да не забудь припугнуть, что при повторном задержании по сходному поводу тюремный срок им обеспечен! И что в тюрьме сейчас полно гоблинов! Если им так уж охота драться с нелюдями, тюремная охрана устроит им такую возможность и даже отвернется, пока они будут проявлять патриотический пыл, это я обещаю.
Дженни улыбнулась, представив себе людей, напавших вчера на Морко, в подобной ситуации. Только если гоблин не один против сотни.
– Действуй, – напутствовал Кубера префект, – а мы вернемся к нападению на труппу Бурмаля. Когда закончишь, присоединишься к нам.
Дженни предпочла бы, чтобы Дональд присоединился к ним мгновенно, он так мило смущался, когда глядел в ее сторону! Но префект уже решил, что Кубер займется задержанными.
Квестин привел «племянницу» в свой кабинет на втором этаже. Дженни оглядела старый исцарапанный стол, заваленный бумагами, пыльные шкафы вдоль стен, и заметила:
– Очень мило. Похоже на дикий лес в моей родной деревне. Если вы не возражаете, дядюшка, я бы навела здесь порядок.
– Возражаю! – с некоторым испугом отрезал Квестин. – Здесь все разложено так, как мне удобно, я знаю, что где. И вообще, давай не отвлекаться. Припомним встречи Бурмаля в день приезда. Тролль, надзиратель при Тысяче Столбов, ломбард, газета, трактир «Удача».
– Тролль был очень милый, – напомнила Дженни. – Он уж точно не виноват.
– Вы привели в город нелюдя, и после вчерашних стычек я могу предположить, что именно это кого-то возмутило… но наша главная цель – Повелитель Огня, а ему все равно, человек или тролль, мы все для их породы чужаки и слуги. Далее… Надзиратель сейчас занят своей площадью, за ним приглядывают. Я поставил у Тысячи Столбов стражников, при них он вряд ли чем-то себя выдаст, даже если и виноват. Его я оставляю напоследок, потому что из всех возможных подозреваемых он имел самую лучшую возможность разглядеть тебя как следует. Значит, ты не покажешься ему на глаза. Пусть пока трудится на пепелище. Далее ломбард.
– «Дрейкензер и компаньоны», – вспомнила название Дженни.
– Их вчера тоже осаждала толпа, однако не слишком напористо, потому что гномы всегда хорошо вооружены. Чуть позже мы поговорим со шпиком, которого я отправил приглядывать за этим заведением.
– Шпик?
– Он тоже стражник, но не носит форму. Незаметно выслеживает на улицах, кого прикажут. Послушаем, что он скажет. Может, заметил что-то подозрительное, связанное с «Дрейкензером». И, наконец, трактир «Удача». Вор, которого там избили по вашей с братом милости, находится здесь, за решеткой. С ним мы можем поговорить сейчас, не откладывая.
***
Но все-таки разговор пришлось отложить. В кабинет постучал Дональд, следом за ним вошел низенький плотненький человечек с самой заурядной внешностью. Примерно одних лет с префектом, одет как горожанин среднего достатка. Только его взгляд Дженни сразу показался приметным – цепкий, внимательный. Человечек двигался вяло и расслабленно, но глаза так и стреляли по сторонам.
– Брем Борк, – представил коротышку префект, – наш тайный агент. Я тебе говорил. А это Дженни, моя родственница.
– Должно быть, дальняя родственница, – сонным голосом заметил шпик, – потому что фамильное сходство в глаза не бросается. Но я человек наблюдательный, я его заметил.
Дженни поняла, что в словах Брема Борка содержится намек. Конечно, никакого фамильного сходства нет. Она худенькая и загорелая, а префект – широкий в кости и по-городскому бледный. А шпик дал понять, что не верит начальству, однако принимает правила игры. Надо будет с ним поосторожнее, он хитрый.
– Она сирота и сейчас живет у меня, – ответил Квестин. – Ну и вообще… состоит при мне, пока не освоится в столице. Так что присаживайся к столу и рассказывай, что там с «Дрейкензером и компаньонами». Сержант, возьми стул и располагайся поближе.
Борк неторопливо поерзал на жестком казенном стуле, устроился поудобнее и заговорил:
– Ничего интересного о гномах я тебе не расскажу. Заведение работало, необычного я не заметил. Никаких странных посетителей, никакого подозрительного шума внутри здания. Ну, сам понимаешь, за исключением вчерашнего дня, когда десятка три граждан, озабоченных величием Эверона, подступили к ломбарду с лозунгами: очистить город от нелюдей. Но гномы встали у окон с арбалетами, что, говоря коротко, примирило с их присутствием наших добрых земляков.
– Брем, я тебя давно знаю, – перебил его префект. – Не тяни, выкладывай главное.
– Вот вечно с тобой так… не поговоришь толком, – пожаловался Брем. – Главное в этой истории вот что. Ты не единственный, кого интересуют «Дрейкензер и компаньоны». Я обнаружил слежку.
– За тобой? – насторожился Квестин.
– Нет, за заведением. Ребята эти очень толковые, я не мог оставаться незамеченным. Вот поэтому и решил явиться к тебе с докладом уже сейчас. Перед ломбардом торчат двое стражников, ничего интересного они не увидят, но, по крайней мере, обратят внимание, если двери заведения начнет штурмовать армия с таранами и катапультами. Так что я могу и отлучиться.
Дженни слушала, затаив дыхание. Это был разговор двух старых приятелей – оба ветераны стражи, настоящие профессионалы, поэтому хитрюга Борк и позволяет себе шутливый тон. И еще он обращался к префекту на «ты», больше никому из стражников такого не разрешено.
– Толковые ребята, – повторил Квестин, раздумывая.
– Ага. Из конторы Герарда Томса.
– А, так ты их узнал!
– Ты же понимаешь, в нашем ремесле хорошие люди быстро становятся известны тем, кто тоже постоянно в деле. Это были агенты Томса, я их знаю, они меня знают, так что никакой секретности в моей работе не будет, а если в ломбарде кого-то зарежут, у тебя будет законное право обратиться за сведениями к старине Герарду. Тогда стража получит разрешение суда, и Герард не сможет отвертеться.
– Хорошо, Брем, – кивнул префект. – Ты прав, можешь немного отдохнуть… Да! а во время беспорядков ты ведь тоже был поблизости? Не заметил людей, которые науськивали горожан на нелюдей?
– Науськивали? – добродушное кругло лицо шпика расплылось в улыбке. – Ошивались там два скользких типчика… такие, знаешь, уверенные в себе, которым толпа охотно позволяет вертеть собой. Эта пара явно верховодила. Но они скорее звали людей убраться от ломбарда и поискать врагов в другом месте. Ну и потом, понимаешь ли, гномы, конечно, невелики ростом, да арбалеты-то у них вполне нормального размера. Тоже аргумент.
Когда шпик убрался, Дженни оглядела поочередно обоих стражников и жалобно сказала:
– Я ничего не поняла. Кто это такие – агенты Томса?
– Частное сыскное агентство, – объяснил Квестин. – Что-то вроде стражи, но работают не на городские власти, а на частных клиентов. У них есть право не делиться с нами сведениями, если нет постановления суда.
– Таких контор в Эвероне довольно много, – вставил Кубер, – но Томс – самый известный. Его агентство расположено выше других, практически на склоне Вулкана. Понимаешь, Дженни, у нас здесь чем выше, тем значительнее и почетнее.
– Точно, – кивнул префект, – Герард Томс умеет создать большой шум вокруг своей, якобы тайной, работы. Его знают все, и именно к нему обращаются господа с Вулкана, когда хотят что-то разнюхать здесь, внизу. Можно предположить, что и сейчас его нанял кто-то из лордов. Хотелось бы надеяться, что тот самый, который нам и нужен… не верю я в такие совпадения.
– К Томсу нам не подступиться, – напомнил сержант.
Дженни помалкивала и только вертела головой, когда собеседники обменивались репликами. Все происходящее было для нее загадочно, как сказка. Страшная сказка – если вспомнить, по какой причине она здесь сидит и все это слушает.
***
– Ну что ж, – префект положил ладони на стол и тяжело поднялся. – В медальоне, который заложил бедняга Бурмаль, определенно что-то есть. Хорошо бы послать к ломбарду кого-то, неизвестного ребяткам Томса. Но такого ловкача у меня нет, старина Борк – лучшее, чем располагает префектура.
– Может, выпросить кого-то из восточных префектур? – предложил сержант. – Или из городского резерва?
– Нет, – Квестин потянулся за тростью, – агенты Томса их тоже знают. Только заставим их нанимателя насторожиться. Но что толку мечтать? Если вещица пропадет из ломбарда, гномы подадут жалобу, начнется официальное расследование, тогда я насяду на Томса.
– Как пропадет? – Дженни даже вздрогнула. Этот медальон был единственной вещью, оставшейся на память от семьи. – Почему?
– Услуги Томса стоят дорого. – ответил префект. – Если серебряная звезда настолько интересна убийце, что он пошел на такие расходы, значит можно ждать чего угодно.
– Тогда я выкуплю, – заявила Дженни, – я же имею право! И деньги редактор «Зоркого глашатая» вернул, у меня есть монеты!
– Я не могу пойти на такой риск, – вздохнул префект. – Тебя нет, вспомни. Никто не выжил на площади Тысячи Столбов.
– Верно, – поддержал начальство Кубер. – Если о тебе узнает убийца, то ты окажешься в огромной опасности.
– И то сказать, вообще непонятно, как тебе удалось пережить нападение Повелителя Огня, – продолжил префект. – Тебе будет тяжело это слышать, но все-таки скажу. Вчера я осматривал все, что вывезли с пепелища. Ни одной не обугленной вещицы, ни одного тела, которое можно опознать. Одиннадцать полностью обезображенных мертвецов, и единственное, что мы может установить: два тела – женские.
– Сейша и Анна, – вздохнула Дженни. – Но почему одиннадцать? Сейша, Анна, Папаша и два брата…
– Повелитель сжег своих головорезов. Видимо, очень разозлился. Представь, что такой сделает с тобой, если узнает, что ты жива? Нет, серебряная звезда останется в ломбарде, а твое существование – в тайне.
– Шесть своих людей, – подсчитал Дональд Кубер. – Одним-единственным движением убил шесть человек, которые были преданны, которые по его слову пошли на тяжкое преступление!
И тут Дженни вспомнила. Бурное окончание вчерашнего дня совсем стерло из памяти самое главное. Она замялась, переводя взгляд с Кубера на «дядюшку» и мучительно трудно подбирая нужные слова.
– Не шесть. А семь! – выдавила из себя наконец. – Семь! Налетчиков! Семь!
Стражники удивленно воззрились на Дженни.
– Кто-то еще остался жив! – собравшись с мыслями, пояснила она. – Не только я. Кто-то еще уцелел! Вчера я зажгла поминальные свечи в храме, и одна свеча погасла. Кто-то еще…
– И только потом, что одна свеча из пяти не стала гореть… – начал Квестин.
Он говорил медленно, чтобы не расстроить Дженни, которая радостно сияла, сообщая новость. Но видно было, что префект настроен скептически.
Дональд хлопнул себя по лбу:
– Точно! Господин префект, точно! Вчера Дженни упоминала, что во время драки люди в черном уволокли от фургона кого-то с мешком на голове!
– Она такое говорила? Да? – Эдуард Квестин распахнул глаза. Он был рад за Дженни, так как отлично понимал, что означает для нее надежда. Кто-то из семьи жив! Сам-то префект уже давным-давно не надеялся на подобное счастье. – Вот! Вот, молодые люди! Вот, Дженни! Как раз для этого я и велел тебе рассказывать всю историю сразу же, когда мы ехали домой! Дональд, мой мальчик, запомни эту историю! Теперь ты видишь, как важен первый допрос сразу же после преступления?
На щеках сержанта проступили симпатичные красные пятна. Он оглянулся на Джении и великодушно заметил:
– А ведь я бы сам мог не вспомнить! Только из-за этого разговора о поминальной свече сообразил.
– И благодаря первому допросу! Так-то! Эх, Дженни, это было бы здорово! Если только мы правы, это было бы здорово!
Квестин засиял. И Дженни была ему ужасно благодарна за сопереживание. Правда, к этому чувству префекта примешивалась капелька гордости за свое мудрое решение допросить потерпевшую по горячим следам. А следы тогда были ох, как горячи…
И вот тут-то Дженни ощутила, что впервые сама по-настоящему поверила, что, кроме нее, еще кому-то из семьи удалось пережить огненную ночь. Что бы она ни говорила о погасшей свече, но, если честно, не слишком доверяла словам преподобного Ингвара. Сама же забыла о человеке с мешком на голове… кто это мог быть? Нет, память молчала.
До сих пор она скорее хотела верить, чем действительно верила. Но радость Дональда и «дядюшки Эдуарда» помогли ей обрести настоящую надежду.
***
И как нарочно, чтобы испортить Дженни только-только появившееся настроение, ее повели к камерам задержанных – поговорить с воришкой из «Удачи». Содержали арестантов, как полагается, в подвале. Помещение представляло собой полутемный коридор, по которому прохаживался громадный стражник, он помахивал увесистой дубинкой, и его необъятное брюхо колыхалось в такт шагам. В этом мерном движении живота было что-то грозное и даже устрашающее.
По обе стороны коридора были решетки, за которыми виднелись охапки соломы. В подвале было тихо, и шаги толстяка отдавались гулким эхом.
– Доброе утро, Мервин, – приветствовал тюремщика префект, – где у тебя задержанный?
– Это у вас там наверху утро, а у нас всегда темно! – ответствовал страж подземелья и гулко хохотнул.
Камеры казались пустыми, и Дженни напрасно вглядывалась в полумрак.
– Так выпустили их, – развел руками тюремщик, – вот сержант Кубер самолично и выпроводил! Остался только один, да и тот совсем маленький, можно сказать – никакой! Хо-хо!
Надо же, подумала Дженни, на такой мрачной должности здесь весельчак. Шутками так и сыплет! Но ее спутники не удивлялись, они толстого стражника знали давно. Префект, пропустив мимо ушей юмор старины Мервина, кивнул:
– Вот этого и показывай. Где он?
Толстяк повел вдоль коридора и остановился перед клеткой. Постучал дубинкой по решетке и велел:
– Эй, как тебя, выползи на свет! Покажись господину префекту.
Загремели цепи, и из груды соломы поднялось тощее нечто, в котором Дженни с трудом узнала своего знакомого. Карманник выглядел куда хуже, чем в «Удаче». Его наряд висел клочьями, а на узком личике болезненная бледность соседствовала с уже начавшими зеленеть синяками. Разбитая губа опухла, а тощие грязные руки бессильно поникли, отягощенные массивными кандалами.
Дженни ощутила укол жалости. Одно дело подставить преступника, который на твоих глазах совершил кражу, и совсем другое – видеть этого жалкого несчастного человечка.
– Дядюшка, зачем на нем цепи? – шепнула она на ухо Квестину. – Он такой… такой бедненький… даже жалко.
– Он здесь благодаря тебе, между прочим, – так же тихо ответил префект, – а у нас положено арестованных преступников содержать в цепях.
Потом, уже громко, заговорил с арестантом:
– Имя?
– Джек, – с готовностью ответил карманник.
– Фамилия?
– Джек! Ваша милость, не подумайте плохого, это и есть фамилия! Джек Джек, всегда к вашим услугам! Прошу, проявите милосердие! Меня избили, чуть насмерть не затоптали, да еще в цепи заковали, как преступника!
– Как преступника, укравшего кошелек, – строгим тоном напомнил сержант Кубер.
– Наговор, – с прежним энтузиазмом возразил Джек Джек, – подкинули кошелек, и виноватым выставили. Вон, глядите, и барышне меня жалко! Я по глазам вижу, что жалко! Оно конечно, когда честного человека тиранят!
– Да брось, у нас есть свидетели, – префект поднял руку, останавливая болтуна. – Скажи лучше, откуда ты? Я тебя вроде не помню.
– Неужто ваша милость помнит всех честных граждан нашего славного Эверона? – притворно изумился арестант. – И только одного бедного, всеми обижаемого Джека запамятовать изволили?
Толстый Мервин стукнул дубинкой по решетке, и арестант, брякнув цепями, отшатнулся в темноту.
– Не груби господину префекту, – строго сказал тюремщик. – Отвечай коротко и ясно.
– Ты не из моей префектуры, – добавил Квестин. – Своих-то я худо-бедно знаю. Так откуда?
– С той стороны, – ответил преступник. – Мне скрывать нечего, я честный человек. Если у вас есть свидетель, признаю свою вину и прошу снисхождения. У порта я живу, Якорная улица.
– И чего ж ты вздумал промышлять к западу от Вулкана? – спросил префект,
А Дженни поняла, что означали слова Джека «с той стороны». Карманник жил по другую сторону горы.
– Да так, зашел пивка попить, – несколько менее уверенно ответил преступник. – А тут смотрю, вроде ничего такой вариантик. Ну и не удержался.
– Из шайки, что ли, прогнали? – чуть улыбнулся префект. – Давай уж, рассказывай. Я же знаю, что бывает пришлым за такие вариантики. Если бы ты попался не моим людям, а здешнему ворью, то вряд ли сейчас имел бы возможность поговорить. До берега далеко, так что здесь тех, кто промышляет на чужой территории, топят не в море, а в навозе.
– Что же мне делать, господин? – вздохнул Джек. – Куда ни сунься, везде плохо.
– Значит, прогнали. Интересно, за что? И из какой шайки?
– Бод Камбала, слыхала ваша милость о таком?
Квестин кивнул.
– У него бородавка на носу, и он не терпит, когда об этом кто-то поминает вслух. Даже грозился пристукнуть любого, кто скажет. А у меня язык слишком длинный.
– Заметно, – вставил Кубер. – Так ты сказал насчет бородавки, и за это тебя прогнали?
– Сказал… – злодей издал новый тяжкий вздох, – раз двадцать. Или тридцать. А может и сорок. Но наверняка меньше, чем пятьдесят. Я же всегда правду говорю, потому что у меня характер открытый, честный. А бородавка на носу – это такая правда, которая всегда на виду. О таком молчать – просто грех.
Дженни задумалась. При ближайшем рассмотрении Джен Джек больше не казался ей врагом. И такой же одинокий, как она сама. Ей жизнь дала новый шанс, сведя с Квестином и Морко, судьба которых напоминала ее собственную. Может, ради справедливости надо бы дать шанс и этому убогому человечку?
Но додумать ей помешал топот подкованных сапог на лестнице – в подземелье спускался стражник.
– Господин Квестин! – подал он голос, еще не добравшись к камерам. – Вы здесь, господин префект? Вам бы подняться! У нас посетитель! К вашей милости!
Квестин заторопился к выходу, бросив Джеку Джеку, что разговор еще не окончен. Если его зовут, значит, посетитель не простой. Дженни, торопясь за «дядюшкой», пару раз оглянулась на заключенного. А тот, обхватив грязными пальцами прутья решетки, с тоской глядел ей вслед. Видно, догадывался, что эта девица ему сочувствует. Виновницы своего ареста он в Дженни не узнал. Размышляя о его незавидной участи, она пропустила начало разговора Квестина с посыльным. Потом, когда поняла, что префект очень озабочен, прислушалась внимательнее.
– Точно, она сама! Собственной персоной! – с придыханием толковал стражник. – Леди Урсула!
– Хм… Дженни, тебе лучше не показываться на глаза этой даме, – оглянулся на «племянницу» префект. – Знаешь, что… идем! Сержант, бегом наверх, выстави почетный караул и смотри, чтобы у входа никто не околачивался с ленивым видом! Я сейчас буду.
И, прихватив Дженни под руку, он потащил ее вверх по лестнице. Рядом со спуском в арестантскую была еще одна лестница, префект подтолкнул девушку к ней и велел:
– Спускайся! Это наш архив, там только смотритель, весьма достойный молодой человек, посиди у него, пока я выясню, почему нам выпала такая честь – принимать леди начальника тайной стражи Повелителей Огня. Не показывайся наверху, пока я не приду сам или не пришлю за тобой!
Префект исчез с такой скоростью, что Дженни очень хорошо почувствовала, как он встревожен неожиданным визитом. Что ей оставалось делать? Она вздохнула, пожала плечами и отправилась в архив.
Помещения под префектурой выглядели гораздо более старыми, чем здание. На лестнице было темно, так что спускаться пришлось медленно и осторожно, тем более, что ступеньки были покатыми и скользкими. Ориентиром служил прямоугольник входа, скудно освещенный изнутри.
Оказавшись у входа в архив, Дженни осторожно заглянула. Старый сводчатый подвал был заполнен стеллажами. На них рядами стаяли книги и громоздились пыльные пачки старых документов. В общем, ничего интересного, на взгляд Дженни. Она довольно много читала, Папаша таскал в фургон книги, откуда только удавалось, и твердил, что человек – это прочитанные им книги. Он же поэтому и гордился своими немудреными пьесами – думал когда-нибудь издать их в красивом оформлении. Но такого количества исписанной бумаги Дженни в жизни не видывала.
Свет шел откуда-то из глубины помещения. Дженни побрела между стеллажами, среди дышащих древностью нагромождений букв, как по волшебной пещере. Источником света была лампа, горящая на столе смотрителя архива. Весьма достойный молодой человек оказался рыхлым круглолицым увальнем.
Вид у него был очень добродушный и даже слишком безобидный для служащего префектуры. Он листал толстенную книгу и так погрузился в чтение, что не заметил появления Дженни. Тишина в этом подвале была полная, но она и шагала аккуратно, так что издавала шума даже меньше, чем страницы, которые переворачивал толстый юноша.
Тут Дженни, конечно, не смогла удержаться! Вытащив из-за спины подаренный Морко Гучихом нож, она обнажила тускло отсвечивающее лезвие. В полутьме оружие выглядело очень зловеще. Подкравшись к столу, Дженни выскочила из-за стеллажа, направила нож на опешившего смотрителя и прошипела самым страшным голосом, на какой была способна:
– Не двигаться! Это ограбление!
Юноша смешно всплеснул пухлыми ладошками, откинулся на спинку стула, будто хотел оказаться подальше от ножа, и уставился на Дженни широко распахнутыми глазами. Та, вполне довольная произведенным эффектом, сложила нож, вернула на прежнее место и медленно, чтобы не пугать слишком впечатлительного смотрителя архива, подошла к столу.
Заглянула в распахнутую книгу:
– Что читаешь?
Тот только открывал и закрывал рот, не в силах выдавить из себя ни слова. Наконец сообразил:
– Ты кто? Что ты здесь делаешь?
– Вообще-то, я первая спросила. С твоей стороны невежливо уходить от ответа. Я любимая родственница господина префекта, звать меня Дженнифер, Дженни. Сейчас в здание ворвалась леди Урсула со своими головорезами. Она собирается найти самого вкусного стражника, убить, зажарить и съесть. Или сперва зажарить, а потом все остальное? Не помню. Это же такие мелочи, с точки зрения великого и неподражаемого Хогорта.
– А зачем тебе нож? – промямлил, постепенно приходя в себя, смотритель.
– Говорю же, охранять тебя от леди Урсулы. Насчет ограбления – это была шутка. Просто ты сидел здесь с таким скучным видом, что нельзя было не устроить что-то веселенькое. Ты же служишь в страже и должен быть всегда готов к неожиданностям.
– Глупая шутка! – толстяк уже опомнился и теперь, медленно наливаясь румянцем, переживал свой позор.
– Конечно, глупая, – не стала спорить Дженни. – С дядюшкой я бы придумала что-то умное, а с тобой это. Какая мишень, такие и стрелы, знаешь ли. Итак, что ты читаешь?
– Справочник по криминалистке. А насчет леди Урсулы, это тоже была шутка?
– Нет, она в самом деле здесь. И дядя велел мне спрятаться в самом безопасном месте, куда она вряд ли заглянет. Надо полагать, она не любит читать, поэтому дядя выбрал архив. В общем, тебе придется еще некоторое время меня потерпеть. Ты же не сердишься, правда?
Смотритель посопел немного и кивнул:
– Конечно, не сержусь! Меня зовут Реми, и я здесь тоже благодаря родственнику. Мой дядя Мервин служит в страже, вот и устроил меня смотрителем архива.
Дженни вспомнила толстого тюремщика.
– А так это у вас фамильное – служить в подвале!
О фамильной склонности к полноте она решила не говорить.
– Подвалы здесь не при чем. Я собираюсь поступать в университет, – пояснил Реми, – изучать право! Поэтому мне полезно летом поработать в страже и изучить охрану закона на практике. А откуда у тебя гоблинский нож?
– Стяжала в бою. Хм, а ты сразу определил, что он гоблинский!
– Я хорошо изучил справочник по оружию. Так почему ты таскаешь с собой это оружие?
– Это, знаешь ли, старинный гоблинский обычай. Когда ты приходишь на помощь королю гоблинов, который бьется один против тысячи, он дарит тебе меч. Ну а если гоблин не король, и это не бой, а уличная драка, то, значит – получаешь ножик. Слушай, Реми, нам, похоже, здесь еще долго сидеть. У тебя найдется книга с картинками, чтобы не так скучно было?
Будущий правовед встал, почесал затылок, и поплелся между стеллажами. Остановился перед одним из них, полез на полку. Взлетело облачко пыли, Реми чихнул… потом затопал обратно, аккуратно неся перед собой на вытянутых руках толстенный том.
– Что это? – удивилась Дженни.
– «Большая Эверонская история»! Ты же просила с картинками.
– Вообще-то, я историю знаю…
Сперва Дженни подумала, что это какая-то скучища, а книжищу Реми подсунул ей из мести, чтобы злорадно смотреть, как она зевает, листая пыльные страницы. Но картинки оказались чудесными, Вулкан был вполне узнаваемым, а потом, начав читать, она втянулась, и стало интересно.
– А ничего так, познавательно, – пробурчала она, вглядываясь в иллюстрации.
Реми обрадовался. Вряд ли ему часто удавалось произвести впечатление на девушку. Чтобы закрепить успех, он торжественно объявил:
– Учти, перед тобой запрещенная книга! Она потому и хранится в архиве стражи, что ее нельзя читать. Это напечатано в Морвене!
Морвен лежал далеко на севере и, как полагало большинство эверонцев, был чем-то вроде столицы царства зла. Правили там Хозяева Льда, с которыми Повелители Огня в прежние времена враждовали очень долго и упорно. Официально считалось, что лорды Вулкана победили северян, но Морвен по-прежнему стоял несокрушимо, и Дженни догадывалась, что официальная пропаганда несколько преувеличивает успехи Повелителей Огня. Как бы там ни было, история Эверона, написанная и изданная в Морвене, в самом деле должна была являться жуткой редкостью.
***
Предки лордов Вулкана были племенем слабым, они не отличались ни мужеством, ни силой, их поселение часто становилось жертвой нападений гоблинов или других человеческих племен. Постоянно терпя поражения, они бежали к подножию горы, извергающей дым. На дне глубокой пещеры спала Огненная Саламандра, это ее выдохи черными клубами вырывались сквозь трещины в камне.
Здесь племя беглецов обрело покой. Вблизи Вулкана их никто не беспокоил – все, даже гномы, избегали приближаться к громаде, из которой валит дым. А предки Повелителей Огня отчаялись до такой степени, что решились укрыться там.
Но склоны Вулкана были бесплодны, еды постоянно не хватало. И тогда тощие черноволосые и вечно голодные люди стали обшаривать пещеры в поисках чего-нибудь съедобного. Голод сделал их неразборчивыми, они были готовы сожрать даже самых мерзких тварей, какие попадались в трещинах и промоинах. Постепенно они углублялись все дальше и дальше в пещеры – до тех пор, пока не наткнулись на лежбище Огненной Саламандры. И, мучимые нестерпимым голодом, съели ее.
