Текст книги "Фрактальные узоры"

Автор книги: Пол Ди Филиппо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

3

Инспектор сыскной полиции Грейди Стамбо не имел привычки разговаривать сам с собой. Даже за решеткой в плену у вьетконговцев он посчитал ниже своего достоинства прибегнуть к подобной уловке, хоть это и стоило ему правой руки. И за все последующие двадцать лет полицейской службы ему ни разу не довелось, расследуя бесчисленные уголовные дела, допрашивать самого себя. Однако в деле об убийстве Феликса Рена было нечто особенное, разбивавшее вдребезги все тщательно возведенные барьеры предубеждений.

И сейчас, с привычной ловкостью управляясь с машиной единственной рукой, инспектор ехал к дому Ренов и перечислял вслух странные обстоятельства этой запутанной истории, а также не менее удивительные события, заставившие его спешно покинуть заваленный бумагами стол, за который он было уселся после неудачной попытки вывести нахальную вдову из равновесия.

– Никаких следов борьбы. На теле у Рена ни синяков, ни царапин… Черт возьми, можно подумать, он сам помогал убийце! Во всяком случае, был хорошо с ним знаком, тут нет никаких сомнений. На шприце отпечатки только Рена, но это легко можно устроить. У Стэггерса список судимостей длиной в милю, чуть не всю жизнь провел за решеткой. В Джорджии считают, что жену он сам угрохал, хотя тела не нашли. Стэггерс заявил, что она сбежала, так дело и подвисло… Ну конечно!

Стамбо отпустил руль и хлопнул себя по лбу.

– Какой же я осел! Она и в самом деле сбежала. Ее светлость графиня Балибан, кто же еще! – Он тряхнул головой и поморщился. – А что толку? Все равно по убийству Рена мне им предъявить нечего, никаких прямых улик. А подделка документов и двоеженство – ерунда, детские шалости. Если постарается, то и деньги по завещанию получит. Эх, был бы свидетель…

Придерживая руль коленями, он вытащил сигарету и закурил.

– Может, это происшествие даст какую-нибудь зацепку? Кто-то вломился в лабораторию… Служащий компании? Сообщник, который хотел забрать улику, которую мы пропустили? Дежурный на телефоне сказал, что баба была в натуральной панике, несла какой-то бред насчет пса… Может, искать улики надо в конуре? Так ведь искали же, везде искали! Проклятие! Все равно ничего не сходится… Да, как там звали жену Стэггерса?

Стамбо достал рацию. Подъезжая к дому Ренов, он бормотал под нос:

– Перфидия, Перфидия… что-то знакомое… Ах да! Старая песенка «Венчерс», ее еще все по радио крутили.

Насвистывая мелодию, он лихо затормозил у самого крыльца и взбежал по ступенькам, чувствуя, что дело понемногу сдвигается с мертвой точки.

На звонок вышел Рауди, прижимая пузырь со льдом к гигантской багровой шишке на лбу.

– А, левша, – усмехнулся шофер, однако наглости в нем заметно поубавилось. Очевидно, последние события здорово его потрясли. – Заходи, у ее светлости есть о чем с тобой побазарить.

Перфидия мерила шагами гостиную, задумчиво обгрызая изящные наманикюренные ногти. Если проглотить всю эту краску, недолго и отравиться, подумал Стамбо. Она расстроена, вот и хорошо. Если повезет, он ей еще добавит.

Заметив сыщика, женщина резко развернулась, смерив его злобным взглядом.

– Вы? Опять?

– Пользуюсь служебным положением, – усмехнулся он. – Так что тут у вас стряслось, миссис Рен? Я бы хотел все узнать как можно подробней, по телефону никто ничего не понял. Итак, вы вернулись с похорон…

Обнаруживая недюжинную силу характера, Перфидия приняла свой обычный высокомерный вид.

– Мы подъехали к дому и обнаружили, что в лабораторию моего несчастного покойного мужа проник посторонний. Это был не обычный преступник, иначе он бы просто ограбил дом. Очевидно, речь идет о промышленном шпионаже. Насколько я поняла, инспектор, обстоятельства кончины моего супруга вызывают у вас подозрение. Почему бы вам не рассмотреть мотивы, связанные с профессиональной деятельностью? Компания «Рен биогармоникс» – лидер в своей области, а вы хорошо знаете, насколько конкуренты бывают неразборчивы в средствах. Чем больше я думаю, тем вероятнее мне кажется эта версия. На вашем месте я бы ее не упускала.

Стамбо подавил ухмылку.

– Разумеется, я уделю ей то внимание, которого она заслуживает. Вам удалось разглядеть лицо взломщика? Оно не показалось вам знакомым?

У Перфидии кровь отлила от щек.

– Нет, я его никогда раньше не видела.

– Гм… А что за история с псом? Это, случайно, не тот, что принадлежал вашему мужу?

– Он самый! – встрял в разговор Стэггерс. – Паршивая тварь, он чуть не убил меня! Я с ним еще разделаюсь, дайте время! Единственное, что меня спасло, если верить Перф… ее светлости…

Вдова громко закашлялась.

– Мистер Стэггерс хочет сказать, – пояснила она, – что собака покойного весьма благосклонно отнеслась к взломщику. Почему, не имею понятия. Возможно, он свой человек в компании и хорошо известен собаке. Феликс часто брал пса с собой на работу, один бог знает зачем. Это дикое, крайне неуравновешенное животное, просто бешеное…

– Во-во, – подхватил Рауди. – Если встретишь его, сначала стреляй, а потом предлагай косточку.

Сыщик пожал плечами. Что за странная зацикленность на собаке…

– Давайте взглянем на лабораторию, – предложил он.

Пересекая лужайку, Стамбо остановился и внимательно осмотрел вытоптанный участок. На влажной земле четко отпечатался след мужской ноги.

– Тот взломщик… он что, был босиком?

– Нет!

– Понятно…

– Ах, инспектор, откуда нам помнить такие мелочи! Мы перепугались до смерти! Может, и был, не могу сказать точно. А что?

Стамбо не стал развивать тему. Они вошли в лабораторию.

– Посмотрите внимательно, здесь ничего не пропало, не сдвинуто с места?

Он пристально следил за лицом Перфидии. Она украдкой взглянула в сторону пустого пластикового ящика и тут же отвернулась.

– По-моему, ничего… Вообще-тоя не слишком хорошо знакома с делами покойного мужа…

– Ну ладно. Я сам немножко тут осмотрюсь и уйду. Да, и еще дождусь звонка из управления.

В глубокой задумчивости обходя комнату, Стамбо начал старательно насвистывать. Сначала довольно нескладная, мелодия «Перфидии» вскоре стала вполне узнаваемой.

Лицо вдовы Рен сохраняло ледяную непроницаемость. Простак Рауди повел себя более легкомысленно, машинально отбивая ритм носком ботинка и кивая в такт головой. Женщина метала в его сторону уничтожающие взгляды, но он ничего не замечал. Наконец его прорвало:

– Помнишь эту песенку? Твой папаша ее лет двадцать не переставая крутил.

– Кретин! – вскипела Перфидия.

Только тут Рауди осознал свой промах.

– О! То есть мой папаша, конечно. Он был фанатом «Венчерс», отрыл их где-то еще в молодости…

– Заткнись!

Раздался телефонный звонок. Стамбо схватил трубку.

– Да? Да… Отлично. Спасибо. – Он обернулся. – С этого телефона час назад кто-то разговаривал. Не думаю, что это был кто-то из вас. Нет? Отлично. Тогда у нас есть зацепка. Сейчас мне надо идти, но я обязательно вернусь… миссис Стэггерс.

Дверь за сыщиком захлопнулась. Оправившись от замешательства, Рауди рванулся было следом, но Перфидия схватила его за рукав.

– Поздно, Рауди. Сделанного не воротишь. Какой же ты все-таки идиот!

– Ты и сама, дорогая, едва ли сойдешь за королеву преступного мира. Чуть штанишки не намочила со страху, когда он спросил про след ноги.

– Ладно, хватит. Оба хороши. Надо решить, как быть дальше. Похоже, Феликс и в самом деле воскрес. Превращается в собаку и обратно. Настоящее чудо, если, конечно, это все нам не привиделось. Но в таком случае теперь он может все! Клонировал себе новое тело, способное принимать любую форму. Это стоит дороже, чем все деньги на свете! Мы должны поймать его и заставить поделиться секретом!

Лицо Рауди перекосилось от алчности.

– Ты права, детка, права, как всегда. Мы будем не просто богаты, а чертовски богаты! Как король с королевой!

– Тут скорее подходит слово «бог», – усмехнулась Перфидия. – Бог и богиня.

– Тогда чего мы ждем? Ноги в руки и вперед, за Мамбой, он мигом приведет нас к твоему муженьку-зомби!

Перфидия остановила его жестом.

– Погоди!

Она подошла к телефону и нажала на кнопку повторного набора.

Один, два… пять гудков. Щелчок.

– Привет! Присцилла Джейн в настоящий момент раскатывает на скейтборде. Вы можете оставить сообщение после…

Перфидия со злобным торжеством бросила трубку.

– Ага! Так и знала: эта его жеманная сучка-секретарша! Пусть только попробует встрять в мои дела, по стенке размажу!

Рауди сунул руку во внутренний карман своей шоферской куртки и извлек зловещего вида девятимиллиметровый «интратек».

– Нет уж, детка, позволь мне. Я всегда любил убивать людей больше, чем собак.

4

Удивительная штука – ноги!

Для Присциллы Джейн, обходившейся без них десять лет, само понятие автономного передвижения представлялось чем-то из области фантастики. Суставы, мышцы, сухожилия, постоянное перемещение центра тяжести… Все равно что разбираться в схемах, нацарапанных гением робототехники Марвином Мински на обеденной салфетке. К счастью, тело справилось само, без особого вмешательства со стороны затуманенного шоком мозга. Каким образом? Очень просто. Это было не преждевременно одряхлевшее тело инвалида, а прежнее, девятнадцатилетнее, снабженное всем необходимым комплектом соматических рефлексов и навыков.

Присцилла Джейн уже в который раз задрала юбку, чтобы взглянуть на багровый шрам на животе. Хорошенько повеселившись с друзьями на пляже, она тогда прыгнула в воду и сильно расцарапалась о покрытый ракушками камень. Однако за две недели порез полностью затянулся, не оставив никаких следов.

Оправив подол, она взглянула на Феликса, сидевшего на диване. Воскресший ученый с головой погрузился в свои исследования, объектом которых на этот раз оказался кот. Понаблюдав немного за его превращениями, Присцилла Джейн не выдержала и отвернулась. Она не то чтобы очень уж опасалась за здоровье своего любимца, однако… этические принципы человека, готового потворствовать собственному убийству ради проверки научных идей, должны несколько отличаться от общепринятых.

В настоящий момент бедный Дурфилд, на которого морфический браслет вначале едва налез, скорчился в жалкий комок, окруженный магическим кольцом из блестящих звеньев. Он принял облик крошечного существа, похожего на землеройку, одного из отдаленных предков кошачьих. Куда делись излишки массы, оставалось только догадываться – очевидно, Феликс нашел способ их где-то сохранять.

– Почему он не убегает? – удивилась Присцилла Джейн.

Ученый поднял голову. Увлеченный экспериментом, он, казалось, забыл, что находится в комнате не один.

– Я отключил часть полей, отвечающих за моторную активность… Ну что ж, пожалуй, нет необходимости держать здесь это ископаемое.

Он пробежался пальцами по клавиатуре, и Дурфилд, совершенно такой, как прежде, и нисколько, похоже, не пострадавший, поспешно шмыгнул за дверь.

Феликс поднялся с дивана.

– Как ты, наверное, догадалась, Пи Джей, я пытаюсь усовершенствовать свой метод и расширить временной диапазон поиска по отношению к живым структурам. Моя кончина прервала работу в этом направлении, и теперь ее непременно надо довести до конца. Мне нужны другие классы животных. Здесь есть поблизости зоопарк?

Присцилла Джейн вздохнула.

– Да, конечно. Частный. «Саутсайдский питомник дикой фауны». Только… Феликс, тебе не кажется, что у нас есть более срочные дела? Например, добиться ареста твоей жены…

– За что? – улыбнулся он.

– Ну как… за убий… Ой!

– Вот именно. Мое появление может лишь создать массу сложностей. Если меня признают настоящим Феликсом Реном, то Перфидию судить не за что; наоборот, я могу попасть под подозрение в попытке обмануть страховую компанию. Если же сочтут самозванцем, то уж точно посадят в тюрьму. А вдруг им придет в голову провести тест на ДНК? Это будет хуже всего. Все знают, что у меня нет брата-близнеца. Начнут допрашивать мою мать… представь, каково ей будет отвечать на подобные вопросы, да еще сразу после похорон! А кончится тем, что меня запрут в секретную лабораторию, и всякие невежественные придурки примутся ставить на мне опыты! Так или иначе, мы потеряем свободу рук и массу времени в придачу.

– Но нельзя же позволить убийцам так вот просто забрать все, что мы с тобой создали за годы работы!

– «Рен биогармоникс» крепко стоит на ногах, Присцилла Джейн. Мне ее деятельность уже неинтересна, пора заняться новыми технологиями. Я вижу здесь невероятные возможности, возможно, даже и рыночные.

– Возможно? – фыркнула Присцилла Джейн. – Оживить кого угодно в истории, вылечить любую болезнь и… и бог знает что еще! Я вижу, что твоя скромность, Феликс, нисколько не пострадала от пребывания на том свете.

– Спасибо, Пи Джей. Настоящий ученый не склонен к преувеличениям… Надеюсь, у нас есть на чем добраться в зоопарк?

– На моей машине.

– Тогда пошли.

В специально оборудованном фургоне имелись подъемник со стороны грузового люка и зажимы, позволявшие закрепить инвалидное кресло на месте отсутствующего сиденья водителя. Все управление, естественно, было ручным.

– Отлично, – потер руки Феликс. – Выкатим твое кресло – и в путь.

– Нет, ни за что! Никогда больше туда не сяду!

– Но Пи Джей, это же неразумно! Машина как раз для него приспособлена… – Он смущенно замолчал, увидев выражение лица женщины. – Я опять забываю об эмоциях, да?

Она молча кивнула.

– Извини. Как хорошо, что ты со мной, – улыбнулся он.

– Ладно. Помоги принести что-нибудь из кухни.

Они с трудом впихнули в кабину массивный кухонный стул, похожий на трон, и хозяйка фургона торжествующе уселась за руль. В этот момент на дороге, ведущей к дому, появился старенький «форд-эскорт».

– Только его здесь не хватало!

– Кто это?

– Полицейский, который расследует твое убийство.

Феликс отступил в темную глубину кузова, достал из кармана браслет и принялся колдовать над компьютером.

– Этот вряд ли нас поймет, – озабоченно пробормотал он. – Попробуем договориться, но на всякий случай надо подготовиться.

Инспектор Стамбо остановил «форд» рядом с фургоном.

– Мисс Фармер…

– Да?

– Мне надо поговорить с вами. Час назад вам звонили по телефону… – Он запнулся. – Где ваше кресло? Как вам удалось добраться до машины?

– Э-э… понимаете…

Револьвер, висевший в кобуре на правом боку, мгновенно очутился в левой руке инспектора.

– Вылезайте оба! Медленно!

Присцилла Джейн неловко спустила непослушные еще ноги на землю и встала. Из грузового люка показался Феликс с компьютером в руках. Они сделали несколько шагов вперед и остановились перед сыщиком. Оправившись от изумления, тот смерил их взглядом и с проницательным видом кивнул.

– Секретарша-инвалид, которая на самом деле не инвалид, и воскресший из мертвых директор фирмы. Признаюсь, не ожидал, но понять несложно. Заговор с целью получения страховки, не так ли? Те двое тоже участвовали…

Феликс, скривившись, многозначительно взглянул на Присциллу Джейн. Инспектор продолжал:

– Потом кто-то позарился на чужую долю, разгорелся спор… ну и так далее. Липовый мертвец вырубил Стэггерса – не понимаю, как такому мозгляку это удалось, – до смерти перепугал жену и удрал, прихватив пса. – Вспомнив о собаке, Стамбо подозрительно оглянулся и крепче сжал револьвер. – Где он, кстати? Мне говорили, с ним шутки плохи…

– Тош? – усмехнулся Феликс. – Да он и мухи не обидит. Его здесь нет, во всяком случае, в привычном облике. Не бойтесь, он ненавидит только мою жену и шофера, но это и понятно – ведь они убили его хозяина…

– Бросьте, мистер Рен! – оборвал его Стамбо. – Игра окончена. Мертвые не разговаривают.

– Но это правда, поверьте! – торопливо заговорил Феликс. – Мое теперешнее существование лишь временно и довольно ненадежно, так же как и новые ноги мисс Фармер. То есть старые… Как раз этой проблемой я сейчас и занят. Если бы вы сочли возможным дать мне несколько часов свободы, я смог бы завершить эксперимент. Тогда я с удовольствием отдам себя в ваши руки и все объясню. Обещаю! Мне только нужно съездить в зоопарк… Пи Джей знает тут один совсем рядом. Если все получится, а я в этом практически уверен, останется лишь быстренько смотаться в горы и…

– Все, довольно! У меня нет времени выслушивать всякий бред. Вы оба арестованы и отправитесь со мной в участок, а Стэггерса и его жену я немедленно объявлю в розыск.

Феликс вытаращил глаза.

– Что? Вы хотите сказать… Понятно. Ну и женщина! Не успел остыть труп мужа, а она уже снова замужем. Попадись они мне только! – Он стиснул кулаки. – Ладно, теперь не до них… Займемся вами, инспектор. Когда вы потеряли руку?

– В шестьдесят восьмом, – опешив, ответил Стамбо.

– Так… – Феликс нажал несколько клавиш. – Посмотрим…

– Эй, что вы там затеяли? Ну-ка, давайте все сюда!

– Компьютер?

– Да!

Ученый захлопнул крышку и протянул компьютер сыщику. Тот зажал его под мышкой.

– А браслет тоже? Я прихватил его в лаборатории…

– Тоже! Положите мне его в карман!

– Но…

– Никаких «но»!

Феликс повиновался. Потом почему-то начал считать вслух:

– Десять… девять… восемь…

Стамбо отступил на шаги подозрительно прищурился.

– Что такое? Не думаю, что эта штука опасна, у вас с девицей надеты такие же! Вы блефуете…

– Два… один…

Колени сыщика подкосились, и он растянулся на земле.

Феликс наклонился и забрал компьютер.

– Стандартное морфическое поле человеческого сна. Выключится через шестьдесят минут, мы уже будем далеко.

– Тогда это не морфическое поле, а поле Морфея, – истерически хихикнула Присцилла Джейн. – Нам лучше поторопиться, пока не явился еще кто-нибудь.

Ее слова оказались пророческими. Едва фургон подъехал к воротам, как путь ему перегородил пикап.

– Ну вот…

– Это грузовичок моего садовника, – объяснил Феликс. – Правильно, лимузин слишком бросается в глаза.

Из машины выскочили Рауди и Перфидия. У шофера в руках был пистолет.

Феликс лихорадочно настраивал очередной кристалл.

– Подавай вперед, только медленно, – распорядился он.

Стэггерсы молча ждали. Когда фургон приблизился почти вплотную, Перфидия заговорила:

– Феликс, дорогой, нам нужно кое-что обсудить. Я понимаю, ты несколько огорчен из-за нашей… э-э… размолвки. Смерть твоя была не слишком приятной, хоть и временной, но я уверена, что ты найдешь в себе достаточно великодушия, чтобы принять наши искренние извинения за причиненные неудобства, и поймешь, что теперь, когда мы мы все знаем, взаимовыгодное сотрудничество – это единственное, что нас всех может спасти.

– Ага, – ухмыльнулся Рауди. – Давайте выползайте, пока я не продырявил ваши задницы. В порядке сотрудничества.

Феликс высунулся из окна по пояс. В руке он держал браслет.

– Насчет убийства я особо не переживаю, поскольку вы действовали, повинуясь чисто животным инстинктам. Однако, связавшись с этим человекообразным, ты запятнала мое доброе имя. Поддавшись твоему очарованию, я мало представлял себе, с кем связался, но теперь хорошо понял, насколько тебе можно доверять. Скажи спасибо, что у меня не мстительная натура. – Тщательно прицелившись, он бросил браслет в кузов пикапчика, где лежали мешки с навозом. – Пи Джей, жми! Три… два… один…

Грузовик завибрировал и распался на шарики для пинг-понга.

В течение миллисекунды скопление тысяч пластиковых сфер еще сохраняло форму машины, потом осыпалось, завалив отчаянно барахтавшихся Рауди и Перфидию.

Выехав на дорогу, Присцилла Джейн резко свернула налево, едва не опрокинувшись вместе с импровизированным сиденьем. Сзади зазвучали выстрелы. Она с улыбкой обернулась к Феликсу.

– Отлично, мистер Лось!

– Каждый, кто вырос на Роки и Бульвинкле, мечтает учинить что-нибудь этакое.

5

Рауди опустил пистолет и в сердцах пнул целлулоидный сугроб.

– Попадись мне только этот ублюдок!

Перфидия стремительно окинула взглядом двор.

– Туда, живо! – скомандовала она, кивая на машину Стамбо.

Рауди распахнул дверцу.

– Проклятие! Нет ключей.

– Вон он валяется! Это Феликс его, наверное. Поищи в карманах.

Рауди наклонился и запустил руку в карман пиджака Стамбо. Тут же лицо бандита застыло в маске блаженного покоя, и он повалился ничком прямо на сыщика.

Перфидия рванулась было к нему, но внезапно остановилась.

Кто знает, какую свинью подложил им Феликс и что случится, если прикоснуться к лежащим мужчинам. Хотя, с другой стороны, человек он добродушный, если не сказать сентиментальный, и эффект будет скорее всего временный и без серьезных последствий. Полицейский и Рауди, похоже, просто спят и должны рано или поздно проснуться.

Бессильно скрипнув зубами, Перфидия уселась на траву и приготовилась ждать. К своему удивлению, она принялась говорить сама с собой:

– Фараон, должно быть, пронюхал что-то, чего мы не знаем. В таком случае хорошо бы его взять с собой. Фелике и его шлюха далеко не уйдут, они оба слишком наивны, сосунки да и только. А когда мы их поймаем… наверняка все его тайны можно отыскать в компьютере, для меня это несложно. Так что если он откажется помогать… – Прекрасное лицо женщины перекосилось, излучая кровожадность, обратившую бы воина Маори в позорное бегство. – Сдох один раз, сдохнет и еще. Только теперь медленно, очень-очень медленно.

Присцилла Джейн с детства отличалась любопытством. И теперь, гоня машину по скоростной трассе, она не могла удержаться от вопросов.

– А если ты выключишь браслет, грузовик снова появится?

Феликс с энтузиазмом разглядывал виды за окном, словно катание на машине было для него редким удовольствием. Как пес, которого везут на дачу, подумала Присцилла Джейн и вздохнула. Ну разве можно его не любить? Если бы только…

– Нет, – ответил он, подумав минуту, – но только потому, что первоначальная масса машины слишком рассредоточена в пространстве, чтобы подвергнуться действию своих природных морфических полей. Вспомни, что случилось с дверью у тебя дома. Я снял браслет, но дыра осталась. Грубые макроскопические разрушения неустранимы, Пи Джей. Вся эта наука выглядит как волшебство, однако ничего общего с ним не имеет. К сожалению, существуют довольно сильные ограничения. К примеру, если бы я запрограммировал твой браслет так, чтобы гемоглобин крови превратился в цианид… – Присцилла Джейн вздрогнула. – …ты бы мгновенно погибла, и попытайся я затем восстановить твое тело в прежнем виде, ничего бы не получилось. Жизненная искра улетучилась бы из этого скопления протоплазмы навсегда. Так что, увы, морфические поля не всесильны.

– Давай поговорим о чем-нибудь более приятном.

Невинные голубые глаза с удивлением уставились на нее.

– Но ты же сама заговорила…

– Да, я знаю и уже жалею. Скажи, пожалуйста, а что ты собираешься делать дальше с этими полями – если, конечно, мы с тобой выживем?

Глаза Феликса возбужденно заблестели.

– Ну… если ты думаешь, что я тут же начну оживлять людей направо и налево, то ошибаешься. Прежде всего это неэтично. Каждое такое воскрешение приводит к ограничению права на жизнь остальных живых организмов. Взять хоть, к примеру, Тоша, у которого я забрал тело. Нет, так не годится. Каждый из нас существует на земле положенное время, чтобы потом уступить место другим. Кроме того, хотя после физической смерти поля и не «работают», так сказать, в привычном смысле, у меня тем не менее остались смутные воспоминания о том времени, и весьма, кстати, приятные. Впечатление такое, будто я каким-то образом продолжал участвовать в общем процессе жизни – через посредство других представителей своего вида. Так уж мир устроен, и не мне его менять, даже если я и не со всем согласен. По крайней мере сначала надо хорошо подумать…

– Да уж, ты лучше подумай, – фыркнула Присцилла Джейн, прекрасно, впрочем, понимая, что ее сарказм вряд ли дойдет до собеседника.

– С другой стороны, – продолжал он, – нет ничего плохого в том, чтобы временно возвращать к жизни отдельных особей, используя, скажем, тела добровольцев. Вот, например, во время тяжелого политического кризиса – разве не полезно было бы спросить совета у покойного президента Рузвельта? В современном мире масса проблем. Как бы нам помогли в их решении Сократ, Будда или Эйнштейн, ты только представь! Ну и опять же чисто медицинский аспект… вот как в твоем случае. Конечно, для сохранения эффекта нужно непрерывно носить морфический кристалл, но это, я полагаю, не так уж обременительно…

– Нет, конечно!

– Можно придумать и массу других способов, которыми морфические поля могли бы облегчить жизнь человечеству. К примеру, временное заимствование талантов и навыков. Накладываешь на свое сознание нужное поле и становишься на час-другой таким же экспертом, как человек, которому оно принадлежит. А еще можно улучшать память. Она ухудшается с возрастом, потому что физическое старение нашего мозга приводит к постепенной потере резонанса с соответствующими полями. Отныне этого не будет!

– Вот здорово!

Феликс все больше распалялся.

– А материальные поля? Разумеется, люди поначалу будут с опаской относиться к зданиям, машинам и инструментам, которые существуют временно и лишь пока действует кристалл, но если хорошо продумать меры предосторожности, такая практика рано или поздно станет нормой.

– А как же, обязательно!

– Я не хочу сказать, что морфическая технология так уж невинна. Биологическая опасность ее использования особенно высока. Если смешивать поля разных видов, можно создать монстров, химер, любую чертовщину. Да и предметная технология достаточно опасна. Представь, что плотина Гувера или башни Всемирного торгового центра вдруг рассыплются как карточный домик! Или кто-нибудь вдруг решит проделать туннель к центру Земли – прямо сквозь раскаленную магму! Кстати, это не так уж и сложно, надо только принять во внимание специфические поля всех геологических пород и, превращая их в вакуум, одновременно создать прочную оболочку для стен… ну, скажем, из алмаза! Имея достаточно мощный компьютер, я бы, наверное, справился…

– Нисколько не сомневаюсь!

– Есть и более интересные возможности. Я не буду вдаваться в подробности, но если использовать направленный резонанс и поиграть с космологическими полями… Впрочем, это касается уже планет и галактик, а ты, наверное, имела в виду чисто земные применения.

Присцилла Джейн помолчала.

– Это все или есть еще идеи?

– Да нет, пока не придумал.

– Тогда поправь меня, если я ошибаюсь. Короче говоря, ты, Феликс Рен, собираешься так вот запросто, весело и беззаботно, не выходя из своей лаборатории, взять весь мир за задницу, перевернуть вверх тормашками и тряхнуть так, что вся мелочь влетит у него из карманов.

Феликс обиженно насупился, и Присцилла Джейн почувствовала укол совести. Но должна же она в конце концов вбить в него хоть крупицу здравого смысла! Неужели он не соображает, какие силы выпускает на волю?

– Твоя метафора, Пи Джей, хоть и весьма красочна, но интерпретирует мои мотивы самым вульгарным и примитивным образом! Ты прекрасно знаешь, что деньги меня никогда не интересовали. Главное – это прогресс человечества!

– Лучше бы интересовали, тогда ты был бы в тысячу раз менее опасен! Твой прогресс приведет к тому, что человек вообще перестанет существовать или в лучшем случае превратится черт знает во что!

Феликс поджал губы.

– Думаешь, я мог оставить такой вопрос без внимания? Пойми, джинна научного прогресса невозможно загнать обратно в бутылку! Я, конечно, не дурак, но есть и другие. Рано или поздно кто-нибудь тоже додумается – ведь все так просто. Нам остается лишь постараться использовать морфическую технологию в полезных целях… Кстати, из них самая насущная – сделать наше с тобой новое существование стабильным, и тут я надеюсь на помощь со стороны.

– Чьей, Господа Бога?

– Не совсем, – серьезно покачал он головой.

Присцилла Джейн не решилась требовать уточнений-.

Следуя указателю, они съехали с трассы и направились в сторону Саутсайдского зверинца.

– Между прочим, Пи Джей, – снова заговорил Феликс, явно пытаясь успокоить свою спутницу, – морфическое поле, как и всякое другое, подвержено флуктуациям, и примитивные попытки повлиять на него предпринимались уже давно, фактически во все времена. Всевозможные магические превращения можно объяснить воздействием разума на соответствующие поля и изменением их по своему желанию. Явление одержимости, а также некоторые психические расстройства наверняка связаны со случайным резонансным «захватом» чужих ментальных структур, человеческих или даже нечеловеческих, из общего морфического хранилища. А так называемая реинкарнация? Растущий эмбрион, как правило, уникальный и не имеющий аналогов в прошлом, вдруг перестраивается на другие частоты и начинает развиваться, повторяя другого человека, уже давно не существующего. Конечно, это бывает крайне редко, вот почему большинство людей ничего не помнят о своих «прошлых жизнях». Или еще пример…

– Нет, Феликс, спасибо. – Присцилла Джейн чувствовала себя так, будто ее голову зажали в гигантских щипцах для орехов. – На сегодня мне вполне достаточно пищи для размышлений.

Впереди, на обочине двухполосного местного шоссе, среди пестрых торговых вывесок, показались ворота зверинца. Машину удалось припарковать совсем рядом. За вход брали по пять долларов с человека.

– Боюсь, Пи Джей, платить придется тебе, – смущенно проговорил Феликс. – Я одевался в спешке, а Тош, сама понимаешь…

– Десять долларов за новую пару ног? Пожалуй, сделка неплохая.

– Я рад, что они тебе подходят, – улыбнулся он.

За воротами, проигнорировав грязные вольеры с потасканного вида львами, страусами и горными козлами, Феликс стал решительно пробираться сквозь толпу в сторону отдела пресмыкающихся. Присцилла Джейн старалась не отставать.

Они подошли к самой ограде пруда с аллигаторами, невысокой, всего лишь до пояса, и без всякой колючей проволоки. На отмели у берега неподвижно лежал сонный потомок древних ящеров почти двухметровой длины.

– Отличный экземпляр, такой вполне подойдет, – довольно кивнул Феликс.

Не успел никто опомниться, как он перемахнул через ограду и спрыгнул вниз.

В толпе послышались испуганные крики. Присцилла Джейн промолчала. Она так обозлилась на Феликса, не пожелавшего даже поделиться своими планами, что болела за аллигатора.

Приоткрыв сначала один сонный глаз, потом другой, чудовище пошевелилось и медленно заскользило по направлению к неожиданной добыче. Громадные челюсти начали раздвигаться.

Ученый стоял как ни в чем не бывало. Когда зверь подобрался совсем близко и уже готов был напасть, он спокойно пригнулся и метнул браслет прямо в разинутую пасть.

Аллигатор внезапно окаменел.

Руки Феликса забегали по клавиатуре, и тело животного начало менять облик, подвергаясь той же череде превращений, что и Дурфилд часом раньше.

Вспомнив наконец о своей спутнице, ученый обернулся.

– Новые данные вполне соответствуют тем, что у меня уже есть. Пожалуй, пока мы здесь, стоит протестировать еще несколько побочных линий…