Текст книги "Подводное течение (ЛП)"
Автор книги: Пол Блеквел
Жанр:
Триллеры
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
– Эй! – кричу я изо всех сил. – Эй!
Еще одна молния и на сей раз гулкий раскат грома – настолько близко, что я чуть не подпрыгиваю. Снова взглянув в ту сторону, я вижу, как человек в капюшоне исчезает в лесу.
О нет, не на сей раз, говорю себе я. Отшвырнув рюкзак, я бегу следом за ним.
Пока я пулей мчусь по мокрому полю, в голове всплывает замечание Келлера на счет моих легких. Ну что ж, они в норме, горят в груди, как два раскаленных уголька. Но мне плевать. Я твердо намерен догнать того парня, кем бы он ни был. Я прижму его к земле и выясню, что происходит.
Даже запыхавшийся, я удивлен тем, с какой скоростью я перемахиваю через сетчатый забор. Приземлившись по другую сторону, чувствую себя на удивление гибким и быстрым. Заметив на земле свежие отпечатки, следую по ним в лес.
Не желая упустить свою «жертву», я снова пускаюсь в бег, про себя отметив, что отпечатки приблизительно того же размера, что и моя обувь. Но довольно скоро мне становится тяжело поддерживать темп, поэтому я вынужден сбросить скорость, при этом ощущая себя так, словно меня сейчас стошнит.
В итоге мне приходится остановиться, но это уже не важно. Благодаря мороси, цепочка следов отчетливо виднеется на земле этих лесов, Даже несмотря на то, что они местами отсутствуют, там где мой преследуемый наступали на камень или опавшие листья. Куда бы не вели следы, я не сомневаюсь, что могу найти свою «жертву» И на данном этапе, я готов довести дело до конца.
К несчастью след теряется возле реки. Ругаясь на чем свет стоит, я спускаюсь к воде, надеясь, что снова увижу там отпечатки. Но там ничего нет. Я продолжаю идти, следуя по течению бурного потока реки.
Я с опаской смотрю на воду, представляя, как падаю в нее, и меня несет к водопаду, падение с которого до сих пор могу ощутить внутри себя.
Ни капли не сомневаюсь, как все может обернуться на сей раз.
Вскоре моих ушей достигает непрерывный гул водопада. Продрогшего и промокшего меня внезапно охватывает страх. Мне хочется развернуться и убежать.
Но тут я снова вижу следы: отпечатки от все тех же кедов, но на этот раз я вижу их на пешеходной тропе.
Нет времени на страхи. Нужно двигаться дальше.
Цепочка следов заканчивается у самого водопада. Сквозь деревья мне виден перекидной мостик. И кто-то стоит прямо на его середине. А внизу, под мостом у подножья водопада бурлит вода, но на вид, она какая-то грязная, как после шторма, взбаламутившего дно реки.
Ладно, допустим, не так я представлял наше столкновение: над самым страшным для меня местом в мире. Но я все равно должен выяснить, кто этот парень и что он пытается сделать.
Поэтому, несмотря на протест всего моего существа, я карабкаюсь по деревянным ступеням на мост.
И, конечно же, там по-прежнему кто-то стоит – правда, не тот, кого я ожидал увидеть.
Это мистер Шредер, мой бывший учитель биологии. В тяжелом дождевике, какие, наверное, носят моряки, он что-то регулирует в штуковине, напоминающей металлический цилиндр.
Пока я стою на ступеньках и наблюдаю за ним, на верхушке цилиндра внезапно загорается красная лампочка.
Я с удивлением наблюдаю, как мистер Шредер бросает цилиндр с моста в воду. Мужчина достает еще одно устройство: маленькую черную коробочку с мигающей на нем красной лампочкой, как на цилиндре.
Он смотрит на этот приборчик минуту другую, затем резко засовывает его в карман и движется в мою сторону.
Я спускаюсь вниз, чтобы встретить его на более твердой почве.
Мистер Шредер озадаченно на меня смотрит, когда спускается по ступеням с удивительной скоростью. Поскольку он был учителем, я ожидаю получить нагоняй за то, что прогуливаю уроки. Но не получаю. Вместо этого он бросает взгляд через плечо обратно на мост и спрашивает:
– Как ты это сделал?
Я не совсем понимаю его вопрос, но он вроде особо и не заинтересован в ответе, так как отворачивается от меня, намереваясь уйти.
Я в замешательстве. Может это брат-близнец мистера Шредера, которого я тогда встретил в супермаркете? Он вроде как раз такой ворчливый.
– Погодите, сэр! – окликаю я его. Мужчина останавливается и оборачивается ко мне.
– Да. Что такое?
– Это ведь вы мистер Шредер, учитель в школе Кристал Фоллз? – мой вопрос звучит странно, и на лице мужчины отражается недоумение. – Я имею в виду, вы ведь тот самый мистер Шредер?
– Да, это я, – подтверждает он.
– Здрасьте. Это я, Кэллум Харрис. Вы преподавали у меня биологию.
– О, я тебя помню, мистер Харрис, – говорит он. – Точно помню, что из всего класса, если не из всей школы, ты был меньше всего заинтересован в предмете и больше всех мешал мне вести уроки.
Эй, погодите-ка минутку, это нечестно.
– Что вы имеете в виду под меньше всего заинтересован? – возмущаюсь я. – Да я набирал девяносто баллов из ста почти на всех ваших тестах, – один я завалил, но мне стыдно упоминать об этом.
– Как скажете, мистер Харрис. Мои поздравления с вашими прошлыми успехами, – и мой бывший учитель разворачивается, намереваясь уйти. На сей раз я замечаю, что его хромота практически пропала.
– Постойте, мистер Шредер! – снова окликаю его я, чтобы остановить.
– Да, мистер Харрис? – отзывается он, тяжело вздохнув.
– А что вы делали?
– Что я делал где? – нетерпеливо уточняет он.
– На мосту, – поясняю я, хотя это итак вроде бы очевидно. – Только что. Что вы только что бросили в водопад?
Мистер Шредер смотрит на меня, а с его дождевика стекают ручейки дождя – а я наверняка такой же промокший и замерзший, как тогда, когда меня вытащили из реки. – Это было послание, – устало отвечает он мне, – сообщающее, что я уже в пути.
Он снова вытаскивает из кармана маленькую черную коробочку, на которой теперь горит зеленая лампочка.
– И судя по этому, мое сообщение получили.
ГЛАВА 12
Только спустя полчаса я решаю вернуться в школу. Я так промок, что аж зубы стучат. Надеюсь, это не гипотермия, хотя я не чувствую сонливости, слабости или чего-то подобного. Жара и желания сбросить одежду тоже нет, что, как я слышал, случается перед смертью.
А еще я пребываю в полнейшем недоумении от того, что только что видел: мой бывший учитель биологии бросил какое-то непонятное устройство в водопад. А его признание, что это послание... если даже и так, то кому оно предназначено?
Я снова и снова задавал ему этот вопрос, но так и не дождался ответа. Мистер Шредер проигнорировал меня и ушел по тропинке.
Я стоял там несколько минут, гадая, что только что произошло. Мистер Шредер помнил мое имя – уже что-то – но, похоже, он перепутал меня с каким-то другим учеником, бузившим в классе.
Признаться, не припоминаю никого, кто бы вел себя плохо на его уроках; мистер Шредер отменный преподаватель, и все старались не пропустить ни слова из того, что он рассказывал. Что большая редкость для Кристал Фоллз.
Еще мне показалось странным, что он ни словом не упомянул мое падение в водопад, особенно с учетом того, что мы стояли там, где все и случилось. Уверен на все сто процентов, что нет в городе человека, который не слышал бы о моем падении.
Как только мистер Шредер ушел, я вспомнил про парня в куртке. Но мне его было не догнать. Я не в силах пересечь этот мост, даже если буду ползти по нему на четвереньках. Мне просто не хватит моральных сил.
Поэтому я решил вернуться обратно, на сей раз по протоптанной тропинке, которая выходит на дорогу, а та, в свою очередь ведет прямехонько к школе. К этому времени мистера Шредера уже нигде не видать.
Занятия в школе идут своим чередом. Забирая свой мокрый мешок с спортивной формой, я слышу, как звонит звонок на обед.
Как я вовремя, ведь звонок означает, что главные двери откроются с минуты на минуту.
Это чудесно, ведь тогда мне не придется просить впустить меня через интерком, а значит администрация не узнает о моем отсутствии.
Обойдя вокруг здания, я бросаю взгляд на поле и на место, откуда исчезла библиотека. От вспыхнувшего в памяти эпизода в животе снова образуется знакомое неприятное ощущение.
Все случилось пару недель тому назад. После уроков я отправился в библиотеку, надеясь взять парочку книг, которые были мне нужны, чтобы завершить доклад о выбранном мной мифическом существе.
Я остановил свой выбор на Снежном человеке, уединенно живущем чудовище, за которым мы с Коулом часами охотились в лесу, что позади нашего старого дома. Мы верили, что он питается чипсами и шоколадками, и поскольку частенько натыкались на пустые обертки и пакетики, не сомневались, что идем по горячим следам.
Само собой разумеется, что сдача работы была на следующий день, а я как обычно затянул с исследованием до последнего дня.
Спустя несколько минут в руках я уже держал две книги – «Мифы и тайны нашего мира» и «Охотники за монстрами, которые существуют на самом деле». Я посчитал, что этих двух книгу будет вполне достаточно, что добавить несколько достоверных фактов и заполнить раздел библиографии моего доклада по Снежному человеку.
Почитав содержимое книг, должен признать, что засомневался в существовании снежного человека, но как бы то ни было – не было ничего важнее, чем успеть завершить доклад. Как бы я не переживал, время от времени следы снежного человека все же находились. Черт побери, да я лично видел, как он шарил на кухне местной забегаловки, торгующей тако – скажу учителю, если спросит.
К сожалению, библиотекарша отказалась дать мне посмотреть другие книги, пока я не оплачу свои просроченные взносы, которые к тому моменту составляли десять баксов.
Поскольку все свои денежки я потратил в кафе на пиццу и два шоколадных кекса, я ста умолять и клятвенно заверять ее, что завтра принесу деньги.
– Мне, правда, очень жаль, Кэллум, – твердо пресекла мои излияния библиотекарша. – Но я позволила тебе брать книги, когда у тебя была просрочка, припоминаешь? И те книжки, ты тоже не сдал.
Она ведь предупреждала меня. Сам виноват.
– Послушай, ты ведь всегда можешь почитать в библиотеке, – предложила она.
Бросив взгляд на часы, я убедился, что времени, чтобы достойно выполнить работу недостаточно. Значит мне либо нужно признать, что работу я не выполню или придется нацарапать какую-нибудь чушь и надеяться на тройку с плюсом.
Снежный человек по-прежнему оставался загадкой, если уж на то пошло; поэтому я спокойно мог выдвигать свои теории.
Но тут кто-то похлопал меня по плечу. За моей спиной стояла Уиллоу, обмахиваясь хрустященькой десятидолларовой банкнотой:
– Ух, ну и жара тут! – выдала она. – Думаю, мне придется снять парочку слоев одежды.
Возможно использованные ею слова прозвучали не совсем так, как она думала, когда она положила деньги на стойку. Но образ Уиллоу, сбрасывающую с себя одежду, в добавок к моей благодарности был уже чересчур. Я был сражен. И готов пасть ниц.
– Что такое? – обеспокоенно спросила она, увидев, как мое лицо залилось краской. – Кэллум, у тебя что приступ аллергии или что-то в этом роде?
В отчаянии я выдумал какое-то нелепое оправдание. Уиллоу рассмеялась так, будто я какой-то чокнутый, но к счастью не стала больше задавать вопросов. Я взял нужные книжки и дома вечером довел до ума свой доклад.
Эти усилия обеспечили мне четверку – мою самую высокую оценку в году – Четверка за снежного Человека, помню, подумал я тогда.
Войдя в школу, я пришел к выводу, что это все случилось на самом деле. Это не могло быть выдумкой или чем-то что приснилось мне пока я был в коме, это правда, случилось. Уверен в этом. Что должно означать, что где-то, новенький комплекс библиотеки все же существует. И где бы это ни было, Уиллоу тоже где-то там – надеюсь, она не задумывается о моем рассказе о странных спорах, которые «живут» в старых книжках.
Эта мысль огорчила меня. Какая теперь разница? Ведь очевидно же, что меня-то там больше нет.
Теперь я живу в городе, где все мои старые друзья ненавидят меня, а совершенно неправильным людям я наоборот нравлюсь. Напоминает очень опасную комбинацию.
И в отличие от того Кристал Фоллз, который я помню, у меня больше нет старшего брата, который будет меня защищать. А значит, пока я во всем не разберусь, мне придется самому за собой приглядывать. Чего бы мне это ни стоило. Потому что мне надоело, как все ко мне относятся, что обо мне думают. Достало!
– Аха-ха-ха! – тихо захихикал какой-то пацаненок своим друзьям, когда я проходил мимо них по коридору. Все они обернулись мне вслед и их глаза вспыхнули, когда они заметили мою мокрую одежду. – Харрис снова упал в водопад? – предположил парнишка. – Или просто описался?
Подобные шуточки я слышу не впервые. Обычно такие мне говорят в лицо. И я либо игнорирую их, либо говорю что-то в ответ, если удается придумать нечто остроумное, что обычно случается минут через пять, когда уже поздно.
Но на этот раз во мне что-то щелкает. Я, можно сказать, слышу, как мое терпение с хрустом переламывается словно старая сухая веточка.
Внезапно я понимаю, что схватил парнишку за немытые темные волосы и изо всех сил впечатал его голову в ближайший шкафчик. Не один раз, и даже не два, а целых три.
Грохот поднимается невообразимый и все резко замирают. Шокированный, я отпускаю пацана – но сразу же жалею об этом. Парень опасный маленький засранец —теперь я его узнал – самый придурковатый второкурсник во всей школе.
И он, определенно, сейчас полезет на меня с кулаками. И то, что я на год старше и на пару килограмм тяжелее мне нисколько не поможет. Мне просто надо было продолжить бить его.
Но вместо того, чтобы отплатить мне той же монетой, пацан падает на пол.
– Прекрати, чувак! – визжит он. – Я же просто пошутил! – он руками прикрывает голову: лицо все в слезах и соплях. Его дружки в ужасе отступают, бросив парня беспомощно лежать у моих ног. Я могу обижать его сколько и как мне будет угодно.
Парень и не думает вставать. Так что, думаю, с него хватит. Я подбираю мешок со спортивной формой и двигаюсь дальше, а все в коридоре прижимаются к своим шкафчикам, чтобы не стоять у меня на пути.
Вот так и надо: проваливайте. Будучи на адреналине, я чувствую себя беспощадным, как дикий зверь, который распугивает беззащитных зверушек на своем пути. Странное ощущение: отвратительное и тревожное, и вместе с тем. вызывающее удовлетворение.
Но еще более странной мне кажется уверенность, что мне не придется получить сполна за то, что я только что сделал. Потому что никто не закричал и не позвал учителей. И никто не собирается заявлять о моем поведении, уверен в этом.
Потому что боятся последствий. Посмотрите только, что случилось с Маленьким Мистером Трепло, и это только за пару слов. Но устроить мне настоящие неприятности? Я бы побоялся, будь я на их месте.
В поле зрения попадает одно из перепуганных лиц. Уиллоу. Не знаю, что именно она видела, но она выглядит до смерти перепуганной.
Я сворачиваю и иду к своему шкафчику.
Если кто-то и хватился меня, пока я отсутствовал на территории школы, никто никому ничего не скажет. Я натягиваю несвежую футболку, которую обнаружил на дне шкафчика и быстро съедаю ланч, который камнем падает в желудок.
В кафетерии я вижу Айви, она сидит с Хантером, Рикки и другими ребятами из группы самых отпетых придурков школы.
Время от времени она поднимает голову, бросает на меня взгляд и улыбается. Я улыбаюсь в ответ, до тех пор, пока этот обмен улыбками не засекает Хантер и не бросает на меня убийственный взгляд.
Ладно, похоже пришло время прекратить играть в эту игру.
Хорошо бы уйти из футбольной команды при первой же возможности, размышляю я. Кроме Холта Буффало, не похоже, чтобы у меня было так уж много друзей в команде. А если добавить к этому качков из других команд, которые готовы прикончить меня прямо на поле? Э, нет, спасибо, тренер.
Я по инерции хожу на уроки вторую половину дня, стараясь избегать любого контакта с другими учениками. После моей вспышки ярости в коридоре, с этим практически нет никаких проблем. Я в дурном настроении – похоже эта новость разлетелась по всей школе – и они не хотят испытывать судьбу.
Звенит звонок, и я не мешкаю. Прихватив куртку, покидаю школу, даже не потрудившись проверить, что нам задали и захватить домой нужные тетради.
Именно так обычно вел себя брат, насколько я помню – он просто швырял наугад пару учебников в рюкзак и уходил. И должен признать: когда пора уходить, безразличие здорово экономит время.
Домой я иду пешком, радуясь, что больше не в школе. Брюки высохли, кроме промежности, что начинает бесить.
Неудивительно, что я в дурном расположении духа! Дождаться не могу, когда окажусь дома, но прогулка мне предстоит долгая, особенно потому что я иду один.
Дойдя до Мейн-Стрит, я в очередной раз замечаю, насколько здесь все изменилось. Улицы грязные и запущенные – полная противоположность содержащейся в идеальном порядке аллее бутиков и кафешек, где летом не протолкнуться от туристов.
Сувенирные магазины, торгующие магнитами с изображением водопада и снежными шарами исчез, как и «Электроника Вероника».
В памяти словно всплывает тот день, когда мы с Брайсом видели, как мистер Шредер покупал какие-то детали в магазине – а затем я вспоминаю цилиндр, который он бросил в водопад и коробочку с лампочкой. Оба этих устройства явно собрали в домашних условиях.
Что ж, я никогда не видел, чтобы мистер Шредер покупал что-нибудь здесь, в этом я уверен. Я заглядываю сквозь грязную витрину внутрь и судя по виду магазина он закрыт уже давным-давно. Прилавок и касса покрыты пылью, по всему полу разбросаны смятые пакеты и пустые коробки. Я даже уверен, что в дальнем углу валяется дохлая крыса, которая попала в ловушку.
– Видишь что-то интересное? – рявкает кто-то за моей спиной.
Даже не оборачиваясь, узнаю голос Росса – рабочего со склада. Непохоже, чтобы он смягчился после нашей последней встречи. Скорее наоборот, он выглядит еще более взбешенным.
– Ничего, – отвечаю я, и отхожу подальше. – Мне просто стало интересно почему магазин закрыт.
– Почему он закрыт? – глумится Росс. – И почему же? Да потому что весь город обанкротился!
– Что?
– Очнись, пацан. Если бы не Холдены, то по улице бы носилось перекати-поле. А сейчас...
– Что ты имеешь в виду? – перебиваю его я. Не припоминаю, чтобы в Кристал Фоллз дела шли настолько плохо. На самом деле я скорее помню обратное. – А как же туризм?
– Туризм? – презрительно ухмыляется он. – А с чего бы туристам приезжать в эту богом забытую дыру?
– Как с чего? Ну не знаю. Кемпинг? – выдвигаю я предположение. – И пешие прогулки. Ну и водопад посмотреть.
– Водопад посмотреть? – ржет Росс. – Спустись на землю, Кэл. Никто не будет ехать за тридевять земель, чтобы посмотреть на коричневую воду, стекающую со скалы, возле уродливого городка.
Коричневую воду? О чем это он? Ведь водопады не просто так называются Кристал Фоллз, если уж на то пошло. Но тут я вспоминаю, как водопад выглядел, когда я увидел мистера Шредера на мосту.
– А как давно вода стала коричневой?
– Не знаю, пару лет тому назад. Выше по реке кто-то взбаламутил весь ил или начал сливать какие-то отходы в воду или что там еще. Все, что я знаю, что вода окрасилась в коричневый, и такого цвета и осталась. И с тех пор город начал загнивать.
– Ох.
– Однако, хватит про это, – Росс прижимает меня к витрине. – Что там с фотографиями? – требовательно спрашивает он.
Поскольку он зажал ворот моей куртки в своем кулаке у самого моего горла, мне даже слово тяжело произнести.
– Что? – вот и все на что меня хватает.
– Пару минут назад ты прислал мне сообщение, что у тебя есть «горяченькие» фотки, которые я определенно захочу купить, – он еще сильнее сдавливает ворот куртки, и я начинаю задыхаться. – О чем ты, Харрис? Что за фотки?
Он отпускает меня, так чтобы я мог говорить.
– А? Я понятия не имею! – протестую я. – Слушай, я, правда, не в курсе о чем ты!
– Черта с два ты не в курсе! – орет Росс. – Не ты ли рассчитывал встретиться со мной в центре города? А теперь давай рассказывай. Что за фотографии ты имел в виду?
– Росс, у меня нет никаких фотографий. Даже фотика нет. Да у меня даже телефона нет сейчас, так что кто бы не прислал тебе сообщение, оно было не от меня!
– Нет телефона? Да ладно! – не верит мне Росс. – Не против, если я тебя обыщу?
Я, конечно же, против, но сейчас не тот случай, когда стоит отстаивать свои права на личное пространство.
– Как хочешь, чувак, – соглашаюсь я. – Мне плевать.
Росс разворачивает меня и снова прижимает к витрине. Он ощупывает меня, так словно он коп, а я преступник, которого он схватил. Мимо нас проходит несколько человек, но они даже не оглядываются.
– Видишь? – говорю я, когда он заканчивает. – Нет телефона.
– Рюкзак. Открывай рюкзак.
Я снимаю со спины рюкзак и делаю как он велит, а потом стою под недоуменными взглядами прохожих, пока Росс копается в моих вещах.
Я морщусь, понимая, что мне бы не хотелось, чтобы кто-то шарил по днищу моего рюкзака, усыпанного крошками обедов. Но Росс не останавливается, пока не удостоверяется, что телефона в рюкзаке нет.
– Ладно, умник, у кого твой телефон? – требует он объяснений.
– Ни у кого. У меня нет телефона. Я выронил его, когда упал в водопад.
– Неужели?
– Серьезно. А с чего ты взял, что сообщение от меня? Кто-то подписал его моим именем?
– Конечно же нет, болван. Ты отлично знаешь, что никогда не подписываешь свои сообщения.
Я никогда не подписываю свои сообщения, потому что никогда не писал тебе, думаю я про себя.
– Тогда с чего ты взял, что оно было от меня?
– Потому что ты единственный, кто называет меня так, – говорит он, сердито на меня зыркая.
– Как так? – уточняю я.
– Этим прозвищем.
– Каким?
Я жду. Мужчина не выглядит довольным, но в итоге все же произносит вслух:
– Нитка. (Примечание перевод. Нитка (англ. Floss) = зубная нить.)
Услышав это слово, меня начинает разбирать смех, потому что в памяти сразу же всплывает «нитка в попе» – так мы с Коулом называли стринги или крошечные плавочки-бикини. В тот день в аквапарке, мы то и дело по очереди кричали: «Тревога, нитка в попе! Нитка в попе, тревога, тревога!».
Но я сдерживаюсь, потому что, если рассмеюсь, Росс убьет меня прямо здесь. Поэтому я нахожу оправдание:
– Похоже это автозамена твоему имени Росс, чувак. (Примеч. перевод. Кэллум подразумевает пару англ. слов. Floss-Ross)
Судя по пустому выражению его лица, понимаю, что до него не дошло, что я имею в виду.
– Ну, знаешь, когда телефон сам заменяет слова, если считает, что ты пишешь их неправильно? Думаю, такое часто случается. Честное слово, я не писал тебе смс.
Неплохое оправдание, как мне кажется, и очень вероятно, что так все и было на самом деле. Но не похоже, чтобы Росс купился на это. Но в этот момент в конце улицы показывается шериф, который очень внимательно на нас двоих смотрит.
– Да, ну, в общем рад, что у тебя все в порядке, – слишком громком для обычной беседы говорит вдруг Росс. – Но мне пора идти. У меня еще смена не закончилась на заводе – просто заскочил в город за кое-какими материалами. Ну ладно, увидимся, малыш. Рад, что ты уже встал и у тебя все в порядке.
Росс устремляется в противоположную сторону от шерифа, который остановился метрах в шести и с подозрением на нас поглядывает.
Я решаю вести себя, как ни в чем не бывало – других вариантов у меня просто на просто нет. Вежливо кивнув усатому копу, я продолжаю свой путь по Мейн-стрит. И хотя я не оглядываюсь, спиной чувствую его взгляд.
Я так рад, когда дорога изгибается, и я сворачиваю с Мейн-стрит и покидаю поле его зрения. Так как я иду пешком у меня предостаточно времени, чтобы заметить насколько сильно город отличается от того, каким его помню я.
Росс сказал правду – теперь город выглядит уродливым: остро нуждающиеся в покраске веранды домов, ржавые машины на кирпичах вместо колес, кучи мусора на обочинах дороги и сама дорога, по которой я иду к мосту – ухабистая и потрескавшаяся.
Когда я дохожу до моста я снова вижу это – завеса стекающего вниз потока бурого ила. Я вынужден согласиться с Россом: кому придет в голову завернуть в наш город, чтобы полюбоваться этим кошмаром?
Я останавливаюсь на мосту и смотрю на то, что напоминает поток жижи, словно вытекающей из канализационной трубы. Что случилось с кристально чистой водой, в которой раньше отражался весь мир?
Затем мой взгляд падает на расположенную ниже смотровую площадку. Она по-прежнему там, правда, в запущенном состоянии, так как ее почти полностью поглотили ветки деревьев. А наверху виднеются пешеходные мостки. Вот там все и случилось – оттуда я упал и с тех пор все изменилось. Именно там я лишился всего. Может быть, мне стоит подняться туда снова, и на сей раз спрыгнуть самому?
Я смотрю на воду, пенящуюся над темными скалами. Меня бросает в дрожь, когда я представляю свое искалеченное тело у их подножья. И тут я замечаю, как на поверхности пены что-то мелькает. Что-то голубое, напоминающее кусок спального мешка.
Неизвестный предмет швыряет из стороны в сторону, а затем он снова исчезает в пенном потоке.
Моргаю. Я на самом деле это видел? Наверху я замечаю человека, стоящего у края реки, в руках у него длинная удочка и он пытается выудить что-то из воды.
Это мистер Шредер, я практически уверен в этом. Точно, длинный дождевик и те же седые волосы длиной до плеч. Дрожа на ветру, я какое-то время наблюдаю за ним, но похоже удача не на его стороне.
Поэтому я пересекаю мост, направляясь обратно в южную часть города. Вскоре пешеходная дорожка заканчивается, и я обхватываю себя за плечи, так как меня чуть не сбивает с ног порывами ветра всякий раз, как мимо проносится машина.
Оглянувшись, вижу, что приближается пикап. Внезапно я слышу, как машина газует и набирает скорость. Пикап сдвигается в мою сторону.
– Эй! – кричу я. – Эй!!
Отпрыгиваю, но на обочине, возле стены отвесных скал слишком мало места. Я успеваю прижаться к ним всем тело, но боковое зеркало чудом не ударяет меня по голове.
– Идиот! – ору я вслед удаляющемуся автомобилю. – Ты пытался убить меня?
И тут я замечаю надпись на бампере:
СИГНАЛЬ НА ЗДОРОВЬЕ, Я РАЗГРУЖАЮСЬ!
Собственно, я знаю этого идиота. Это Росс. И думаю, он и, правда, только что пытался убить меня.
– Кэл, ты в порядке? – спрашивает мама, когда я вхожу в дом. – Ты белый, как простыня.
Могу себе представить.
– Я в порядке, – успокаиваю ее я. – Просто на дороге оказался в опасной ситуации.
– О нет, милый, – пугается мама. – Кто-то ехал на большой скорости?
– Ага.
– Хорошо бы шериф что-нибудь предпринял на этот счет. Иначе однажды на этой дороге кто-нибудь погибнет.
Ну это вряд ли, – думаю я. Он слишком занят наблюдением за мной.
Иду следом за мамой на кухню. Сердце все еще бешено стучит, когда сажусь за стол, но я хотя бы начал согреваться.
Там я узнаю, что ужинать будем поздно, так как отец должен кое-что наверстать на работе. Ну не сомневаюсь. Мистер Холден вернулся из-за границы, и плетка снова защелкала в воздухе.
Пару раз я видел, как мой отец ведет себя в присутствии своего босса. Досадно и неловко было видеть это, ведь дома он так никогда себя не ведет. Мастер перегонки или нет, он просто обычный сотрудник, такой же, как скажем, псих Росс.
Мама читает журнал, на обложке которого изображены замороженные капкейки.
– Могу я кое-что у тебя спросить? – говорю я. – Помнишь парня с папиного завода? Того, который работал у нас дома какое-то время?
– Конечно помню. А что с ним? – спрашивает в свою очередь мама. Но она даже не назвала его имя вслух. И судя по тому, как она сжала челюсти, ей совершенно не хочется разговаривать о нем.
Но я все равно продолжаю.
– Почему тогда в супермаркете ты сказала, что он урод?
Собственно, это случилось в тот же день, когда я перепутал мистера Шредера с его братом-близнецом. Мама тогда ругнулась себе под нос, когда заметила на парковке Росса.
Она не думала, что я услышу, а мне было неловко спрашивать. Но знаю, что она уже отговорила отца снова нанимать его и знаю, что это щекотливая тема.
– Нам обязательно говорить об этом?
– Я хочу знать, что случилось. Что он сделал.
Мама вздыхает.
– Он приставал ко мне, вот и все, – признается она.
Та-а-к. А вот теперь я разозлился. Одно дело пытаться наехать на меня на машине – но, чтобы этот олень приставал к моей маме? Мысленно я представил себе его рожу и как я въеду ему по ней.
– Успокойся, – разволновалась мама, увидев выражение моего лица. – Это случилось всего один раз, когда тебя и твоего отца не было дома.
– И что ты сделала? – требую я объяснений.
– Когда он не принял мой отказ, я просто села в машину и уехала. Что еще я могла сделать?
– Позвонить в полицию?
– Кэл, будь серьезнее.
– Дьявол, – проклятье срывается с моих губ. – Я его убью!
– Не вздумай ничего предпринимать по этому поводу, – велит мама. – Такое иногда случается. И это было уже давно. Так что забудь. Не хочу, чтобы положение твоего отца на работе стало еще более тяжелым.
Еще более тяжелым? Пару секунд я недоумеваю о чем это она вообще.
– С чего вдруг? Неужели из-за того, что Коул поколотил сынка Холдена? – решаю выяснить я.
Мама смотрит на меня так, как будто у меня выросла вторая голова.
– Кэл, это что какая-то извращенная шутка?
Совсем головой не думаю!
– Прости, – извиняюсь я, чувствуя себя при этом просто ужасно. – Не знаю, почему сморозил это. Мне приснился такой сон прошлой ночью. Не бери в голову.
Мама замолкает и начинает рыться в холодильнике. Чувствуя себя крайней неуютно, я сижу на кухне пару минут, но, когда она так и не заговаривает со мной, встаю и ухожу наверх. Проходя мимо гостевой комнаты, останавливаюсь и некоторое время прислушиваюсь к негромкому гудению аппарата и к жуткому дыханию.
Захожу в ванную и запираюсь там. Стою и смотрю на себя в зеркало, а затем пересчитываю зубные щетки в стакане над раковиной. Четыре штуки. Интересно, которая из них принадлежит Коулу? Как часто ему чистят зубы?
Смотрю на халат отца, висящий на крючке с внутренней стороны двери. Может быть, он никогда и не бросал нас. Может быть, он остался, чтобы помогать заботиться о Коуле. Если я прав, то можно ли сказать, что мои родители те же самые люди? От подобных вопросов мне становится нехорошо. Потому что я не уверен в ответах. Впрочем, я не знаю теперь даже кто я такой.
Я изучаю свое отражение в зеркале. Лицо такое же, как я помню. Все те же зеленые глаза, а нижние зубы находят один на другой. И у меня все тот же легендарный нос Харрисов.
Вот так я выгляжу, но это не я.
Помню, как отец объяснял мне, что человека определяет его выбор. Тогда я скорчил гримасу, гадая, уж не цитирует он строчки из одной из своих дрянных книг по самосовершенствованию. Но после того, как я впечатал голову другого ученика в шкафчик за парочку глупых слов, я вынужден задать себе вопрос: кто же я?