Текст книги "Спарринг со смертью"

Автор книги: Платон Обухов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Билет до Сочи на утренний рейс уже лежал у Ефремова в кармане. Все, что ему оставалось, это забежать по пути к знакомому искусствоведу, видному художественному критику Аркадию Пугачеву, и оставить у него конверт со слайдами своих последних картин и витражей.

Ефремов досадовал, что так затянул с изготовлением слайдов. По-хорошему их следовало бы вручить Пугачеву две недели назад… Но как-то так получилось, что разные мелкие дела вынуждали Ефремова все откладывать и откладывать. Хотя он знал, что на основании этих слайдов Пугачев будет принимать решение о включении его картин в экспозицию большой выставки, которую он планировал устроить в Москве, затем перевезти в Петербург и после этого организовать турне по Европе. Было запланировано в завершение показать выставку в Нью-Йорке, Бостоне, Детройте и Хьюстоне.

Пугачев был пунктуальным человеком, и необязательность в любых ее проявлениях шокировала и отталкивала его. Но Ефремов надеялся, что его произведения все-таки понравятся критику. Художник был знаком с рядом картин, отобранных для выставки. Он был уверен, что его собственные работы не только не уступают, но и превосходят их.

Такси повезло художника в аэропорт. Дом Пугачева был расположен очень удобно – на Ленинском проспекте. Не надо никуда сворачивать. Ефремов рассчитал время так, что в запасе у него было как минимум полчаса.

Он выскочил из машины и побежал к подъезду, перепрыгивая через холодные лужи.

Казбек Адутов проснулся рано – хотелось еще раз прогуляться по Москве перед отъездом домой. Он стоял возле обочины и курил „Мальборо“. Он видел, как из такси выскочил прилично одетый господин интеллигентного вида и торопливо направился к подъезду. Он был один. В машине, кроме шофера, тоже никого не было. В этот ранний час на улице было пустынно.

План действий сложился мгновенно. Мужчина очень спешил, он почти бежал и, значит, не был расположен осматриваться по сторонам. Ему надо было как можно быстрее добежать до квартиры, где его кто-то ждал. Догнав в подъезде мужчину, он ударил его все той же трубой по голове.

Он сам не понимал, почему этот субъект привлек его внимание. Обыкновенный интеллигент… а ведь известно, что денег у интеллигентов не водится…

Мужчина обмяк и рухнул на пол. Из рук у него выпал пакет. Осмотрев содержимое, Адутов издал вздох разочарования. В пакете были какие-то слайды.

Он нагнулся над мужчиной и перевернул его. Спешный обыск карманов – и в руки Адутова лег увесистый сверток. Он разодрал бумагу, и глаза екатеринбуржца засверкали. В свертке были деньги, очень много денег… Не пересчитывая, Казбек опрометью бросился из подъезда.

Нина стояла в зале аэропорта Адлера, прижимая к груди цветы – три условленные белые и четыре красные розы, и до рези в глазах всматривалась в поток авиапассажиров, устремляющихся к выходу.

Она не знала человека, который должен был подойти к ней. Она всматривалась в лица тех пассажиров, которые никуда не спешили и искали кого-то взглядом. Но все они, оказывается, хотели нанять такси либо ждали своих знакомых…

У Нины замирало сердце, она старалась держать цветы так, чтобы они были на виду… Но прошли все пассажиры рейса из Москвы… Уже потянулись люди, прилетевшие из Петербурга… Никто не подходил к ней.

Нина встрепенулась, заметив устремившегося к ней невысокого, заплывшего жиром мужчину лет сорока. Толстяк остановился в метре от нее, скользнул взглядом по ее розам.

– Привет. Как ты сама?

– Все в порядке. Вы приехали?

– Как видишь… Ну что ж, пошли… – Он взял ее за руку, и они направились к выходу. – Где ты живешь?

– Это не очень далеко. – Они приблизились к стоянке такси. – Вы привезли?..

– Да, да, конечно. – Они уселись в машину. Толстяк повернулся к Нине: – Кстати, давай сразу договоримся об оплате. Думаю, сотни тебе вполне хватит…

Машина вырулила на шоссе и, набрав скорость, понеслась вперед.

– Мне не надо никаких денег.

– Бесплатно? Великолепно. – Мужчина потянулся к Нине и жадно поцеловал ее в губы. Его руки скользили по ее телу, сжимали ее груди, гладили бедра. „Немного странные у Виктора знакомые“. Нина была озадачена.

– Я давно мечтал о девчонке твоего типа… Ты мне очень нравишься! – Он еще раз поцеловал Нину. Его слюнявые толстые губы вызывали отвращение. Нина едва терпела все это. Она дождалась, когда он отодвинется, и открыла сумочку: – Я готова. Давайте!

Быков дал ей четкую инструкцию – взять пакет с деньгами сразу, как только посланец прибудет в Сочи, а затем отвезти его в одну из гостиниц и оставить там, а самой незаметно вернуться в квартиру Лены Басовой.

Толстый мужчина ошарашенно смотрел на нее:

– Что значит – давайте?! Ты же сказала, что делаешь все бесплатно!

– Я имею в виду то, что вы привезли. Мне сказано взять это у вас.

– Слушай, я не понимаю, что ты бубнишь. Я сразу сказал, что могу выделить сотню. Потом ты заявила, что можешь сделать это бесплатно. Чего тебе надо сейчас?

Нина заметила, как ухмыльнулся таксист.

– Произошла ошибка. Останови машину!

– Не слушай ее! – воскликнул толстяк. Он повернулся к девушке: – Я дам тебе сто пятьдесят… перестань упрямиться! Сто пятьдесят – это хорошие деньги…

– Останови машину! Слышишь?! – Нина колотила по спинке шоферского сиденья.

– Ты с ума сошла! Сто пятьдесят – это хорошие деньги! Неужели ты рассчитываешь получить больше? – вопил ей вслед похотливый господин. Нина перебежала на противоположную сторону. Как глупо все получилось…

Прижимая к груди букетик роз, она отчаянно голосовала. Рядом тормознул микроавтобус.

– Садись, поехали! – крикнул шофер. В салоне сидели высокие плечистые парни. На задних сиденьях валялись объемистые спортивные сумки.

– Привет, девочка! – кивнул один из парней. Остальные дремали.

– Это пловцы… члены сборной России… гордись, девочка, что проехала в компании с такими выдающимися ребятами! – улыбнулся водитель. Он провел рукой по густым пшеничным усам. – Все, приехали, вылезай, маленькая красотка!

Нина бегом бросилась в зал ожидания. Она заметалась, высоко поднимая цветы, в надежде, что тот, кому был предназначен этот сигнал, заметит его.

Но ничего не происходило. Только пару раз на Нину искательно посмотрели мужчины.

„Неужели у меня на лице теперь написано, что я профессионалка?!“

Впрочем, мужчинам всегда было свойственно заглядываться на молоденьких одиноких девчонок… они делают это автоматически. Но это не означает, что все девчонки, которые привлекают их внимание, проститутки. Нина подумала об этом и успокоилась.

Но что же все-таки случилось с тем, кто должен был прибыть с деньгами? Нину мучило отвратительное чувство, – может, она что-то сделала неправильно, совершила какую-то ошибку?! Раз за разом она перебирала свои действия, пытаясь отыскать в них промах… Единственным ее просчетом было то, что она приняла этого мерзкого толстяка с масляными глазами за посланца из Москвы…

Нина почувствовала, что проголодалась и хочет пить. В буфет аэропорта ей идти не хотелось – там все слишком дорого, и появляться там имело смысл лишь для того, чтобы снять клиента. Но сегодня у нее были другие планы… А совсем рядом уже разворачивали передвижной буфет и выкладывали на стойку пирожки, булочки, бутерброды.

Нина купила булочку с мясом и стакан сока. Сок был кисловатый, но, перекусив, она наконец-то освободилась от неприятного чувства пустоты в желудке.

До следующего рейса из Москвы оставалось час и десять минут. „Может, тот человек опоздал на предыдущий рейс, и теперь они прилетят сразу вдвоем?!“ – подумала она. Второй посланец с деньгами для Быкова должен был прибыть как раз этим рейсом. И паролем должны были служить те же цветы – семь роз, три белые и четыре красные.

Между тем план не предусматривал, что посланцы из Москвы прибудут одновременно. Расчет как раз и строился на том, что они будут разделены по времени и прилетят отдельно друг от друга. „Что же делать?!“ – лихорадочно размышляла Нина. Проще всего было бы позвонить Виктору и спросить его совета, но Быков строго-настрого запретил связываться с ним. Нине следовало действовать по обстановке, но она ничего не могла придумать.

Она увидела женщину лет тридцати с открытым простым лицом и длинными льняными волосами, которая тоже кого-то ждала. Она стояла уже очень долго, почти так же долго, как и сама Нина. У ног женщины была хозяйственная сумка. Нине показалось, что именно с этой женщиной она смогла бы договориться. И она бы ее не подвела и не обманула…

– Извините. Вы тоже кого-то ждете?

– Да, сестру из Мурманска. – На лице женщины отразилось напряжение. – Не понимаю, почему она до сих пор не прилетела. Она мне звонила, сообщила номер рейса, я все проверила… Но этим рейсом она почему-то не прилетела… А мы так давно собирались приехать в Сочи, отдохнуть здесь… Не знаю, чего и думать. Вот стою и жду… – Она поглядела на Нину так, словно та могла рассказать ей, почему запропастилась ее сестра. Нина отчего-то подумала, что она может обратиться к этой женщине со своей просьбой.

– Вы не могли бы подержать мои цветы? Я хочу сбегать на улицу, узнать насчет машины… Ко мне должна прибыть целая группа родственников, а бегать с цветами и договариваться с шофером как-то не с руки.

– Конечно, я подержу, – улыбнулась женщина. – Мне все равно ждать еще долго. А ты иди договаривайся…

Нина поняла, что даже если к женщине прилетит сестра, а она сама не вернется к тому времени, женщина будет безропотно ждать ее еще как минимум полчаса, а может быть, и больше. От нее так и веяло простодушием и спокойствием. Типичный образец женщин, которым не везет в личной жизни, потому что им не хватает наглости и пробивной силы, в них чересчур много порядочности и благородства.

– Спасибо. Вы очень добры. К сожалению, мои поиски могут затянуться…

– Ничего, ничего. Идите и не торопитесь. У меня полно времени. Я буду здесь и никуда не уйду…

Нина уже приметила место перед аэровокзалом, где торговали цветами, и направилась прямо туда. Ее план был прост. Она намеревалась купить точно такой же букет роз, какой она поручила женщине из Мурманска. В результате они как бы вместе встречали гонцов из Москвы. При этом Нина рассчитывала появиться, когда один из посланцев уже подойдет к женщине, вычислив ее по букету, и заговорит с ней. Именно тогда Нина и выйдет встречать другого курьера. Закончив свои дела с ним, она подбежит к женщине, возьмет у нее цветы, извинится за задержку и проведет беседу с посланцем. Так она сумеет встретиться с обоими и не выпустит ситуацию из-под контроля.

Она еще раз взглянула туда, где стояла та женщина с цветами. Вдруг она увидела, как к ней подскочили трое крепких парней. Взяв ее в кольцо, они принялись о чем-то расспрашивать. Женщина побледнела, замахала руками. Нина видела, как к ее знакомой быстрыми шагами подходила другая женщина, похожая на нее. Только постарше… Наверное, это и была ее сестра… Увидев трех мужчин, она замерла, потом робко что-то сказала… К ней тут же подбежали с двух разных сторон еще двое крепышей и схватили ее за руки.

Сомнений быть не могло. Из Москвы прибыли оперативники. Нина достаточно насмотрелась на милиционеров. Но эти пятеро были куда агрессивней – это была облава.

Нина лихорадочно оглянулась в поисках урны, куда она могла бы бросить свой только что купленный букет, который теперь жег ей руки. Ближайшая урна располагалась в двадцати метрах. Прижав к себе цветы, Нина устремилась к урне. Ее сердце бешено колотилось… Нина низко опустила голову, опасаясь, что женщина из Мурманска заметит ее… Оперативники, конечно, ни на секунду не поверили ее рассказу о Нине. Подбежав к урне, она дрожащей рукой бросила цветы и кинулась прочь. Нина поймала удивленный взгляд какого-то загорелого отдыхающего с бородкой. „Только бы все этим кончилось. Лишь этим недоуменным взглядом!“ – подумала Нина и проскользнула к выходу.

Она поменяла четыре автобуса и долго шла пешком, прежде чем добралась до дома. Перед дверью квартиры она замешкалась. „А что, если меня уже поджидают?!“ – бился в голове тревожный вопрос. Пять оперативников на аэровокзале были слишком грозной силой…

Наконец она позвонила. Дверь открыл Быков.

– С тобой… все в порядке?! – Нина инстинктивно искала оперативников за спиной Виктора.

– Что случилось?! – Быков напрягся. И, как и она, он взглядом искал за ее спиной кого-то еще. – Ты… привезла то, о чем я просил?!!

Нина не ответила. Она выразительно посмотрела на Быкова.

– Послушай, мальчик, ты что-то недоговариваешь! – Семен Стрельцов разъяренно ударил ладонью по столу.

– Я сказал абсолютно все… Я согласился приехать сюда, только чтобы помочь вам. – Уголки рта Андрея Чехова обиженно задрожали.

– Парень… мне известно, что ты – любимый ученик Виктора Быкова. Я подчеркиваю – любимый! И я отлично знаю, какие подчас странные формы принимают любовь и преданность лучших учеников к своему учителю…

– Что вы имеете в виду?! – Чехов возмутился. – Что вы хотите сказать?!

– Только то, что не надо играть с нами в игры! И думать, что ты умнее всех!

– Я с самого начала добровольно решил сотрудничать с вами… Я не понимаю, в чем вы меня подозреваете!

– Ты говорил, что тебя будет ждать в аэропорту женщина с цветами. Мы хватаем ее, допрашиваем. И выясняется, что это вовсе не та женщина. Оказывается, что Быкова успели предупредить, и он сыграл на опережение. Знаешь, как это называется?! Это называется „слишком хитрожопый“! Ты только сделал вид, будто сотрудничаешь с нами, а сам вел двойную игру в интересах своего учителя! Ты хотел спасти его и пошел на псевдосотрудничество с нами для того, чтобы предупреждать его обо всех наших действиях… Ты хотел, чтобы он всегда опережал Нас как минимум на один шаг и добился своего. Разыграл свой тухлый спектакль и думаешь, что мы тебе поверили? Черта с два! – Стрельцов снова стукнул по столу. – Вместо настоящей связной подставил нам какую-то мурманчанку, которая ничего не знает, и торжествуешь, полагая, будто твой план удался…

Чехов побледнел. Он судорожно хватал ртом воздух, точно выброшенная на песок рыба, и не мог произнести ни слова.

– Ты, видимо, просто еще не врубился и не понимаешь, что такое милиция. РУОП в сто раз мощнее милиции. Знаешь, кто ползал передо мной на коленях и изливал мне душу, рассказывая абсолютно все?! Генералы… Крупные банкиры и предприниматели… директора оборонных заводов… главы городских и районных администраций! Депутаты!!! – Стрельцов выдержал паузу и хищно оскалился. – Люди, считавшие себя защищенными и имевшие все основания полагать, что они неуязвимы! И все они быстро поняли, что им надо рассказывать лично мне обо всем без исключения… даже о том, о чем я не спрашивал их с самого начала. Рассчитываешь стать исключением?! – Стрельцов скрипнул зубами. – Ну что ж, посмотрим, что из этого выйдет…

– Может быть, позвонишь в Москву? – Нина посмотрела в зеркальце, нервно подмазала помадой губы.

– Зачем?! – потерянно спросил Быков.

– Вдруг произошла какая-то ошибка… или что-то не состыковалось… или случилось что-то еще… я не знаю. – Нина стиснула руки. – Просто ужасно, если деньги не прибыли из-за какой-то случайности, а ты так ничего и не сделаешь, чтобы исправить ситуацию…

– Это не случайность, Ниночка. Ни один из двух вариантов не сработал. Это означает, что нужно забыть о деньгах.

– Значит, выхода нет?

– Нина, если бы он существовал, я бы уже нашел его.

Девочка подошла к Быкову.

– Постарайся подумать, что можно сделать! – Она умоляюще сжала его руку.

– Думать об этом можно было, когда я рассчитывал на деньги. – Каждое слово давалось Быкову с трудом. – Машина не может двигаться, если не осталось бензина. Как ты ее ни понукай…

– Но ведь машину можно вниз с горки. И тогда она поедет сама… без горючего! – На него широко раскрытыми глазами смотрела Лена Басова – с симпатией и участием. Добрая и несчастная женщина. Но в его ситуации даже самое горячее сострадание ничего не могло изменить.

– Конечно… только не надо сдаваться! – горячо воскликнула Нина.

Быков встал и обреченно махнул рукой:

– Спасибо за попытку. Расплачиваться мне с тобой нечем.

– Я делала это не из-за денег.

Он направился к двери.

– Куда ты?! – тревожно спросила Лена.

– Я не знаю… Не спрашивай меня ни о чем…

– Виктор… так нельзя!

Быков не хотел ни о чем говорить. Ему показалось, что он уже умер.

Нина обмякла.

– Дело только в деньгах? В них одних?!

– Нина… оставь меня. Я приношу одно несчастье. И себе, и всем остальным. – Быков распахнул дверь.

– Виктор, послушай, если дело лишь в деньгах, то ведь их можно найти… Деньги можно достать! Я знаю, что у тебя ничего не получилось, но… – Девочка шумно вздохнула. – В общем, я могла бы тебе помочь. С деньгами. Ты понимаешь?

Виктор Быков резко обернулся:

– Не неси чепухи, девочка! Тебе самой нужны деньги…

– Я хочу помочь тебе.

– Выслушай ее, – попросила Лена.

– Вы обе сошли с ума! – Быков опустился на стул в прихожей… – Меня преследуют практически все… Почему вы решили, что сможете помочь мне? Риск так велик, что вам светит срок за пособничество! Много ли у тебя денег, Нина? Пятьсот долларов, тысяча? Не смеши меня, девочка. Даже если я завтра не провалюсь под землю, где у вас гарантия, что я смогу вернуть деньги, которые ты, Нина, дашь мне. Вы можете все потерять… Вдруг ничего не удастся… а скорее всего так и будет.

Нина с Леной терпеливо слушали его. Почти так же, как врач выслушивает больного пациента. „Говори-говори, пусть тебе станет легче… Но я-то знаю, что тебе требуется, и буду делать так, как сочту нужным!“

– А что бы ты предпринял, будь у тебя деньги? – поинтересовалась Лена.

Быков замер. Почему она спрашивает его об этом – о самом сокровенном?! Он уже посвятил одного человека – старого сочинского знакомого Мишу Верника – в свой план. Известно, чем это закончилось. Теперь сухопутная дорога в Грузию стала для него закрытой… Мрачные подозрения захлестнули его душу.

– А что зависит от моего ответа?

– Действительно, я хочу знать, – вмешалась Нина.

Быков смутился. Если бы эта девочка хотела продать его, она могла бы это сделать уже не один раз. Вместо этого она рисковала ради него.

„Рисковала?! – не замолкал подозрительный голос внутри Быкова. – А ты уверен, что то, что она рассказала, правда?! Ты можешь исключить вариант, что она не работает на милицию?! Почему ты думаешь, что деньги в Сочи не прилетели?! Может, они прилетели… и осели в сейфах одного из работников следственного отдела – того самого, которому поручено расследование твоего дела?! А может, и того проще?! Что, если под наивной и беззащитной внешностью девочка скрывает нутро ушлой акулы, которая не упустит своей выгоды? Почему ты поверил, что она хочет помочь?! А вдруг она воспользовалась твоей ситуацией?! Съездила в аэропорт, забрала денежки – и первую и вторую партию, – а затем с пафосом поведала о своей „неудаче“… А ты, дурак, собрался куда-то бежать, не сообразив, что такой реакции она от тебя и ожидала… Почему ты поверил в благородство проститутки? Сколько раз она продавала саму себя за деньги… Как же ты просчитался… Как жестоко и глупо обманулся. Ну, конечно, здесь может быть одно из двух – либо она сработала на ментов, либо на себя… Но уж точно не на тебя“. Быкову стало тоскливо.

– Почему ты молчишь? – спросила Нина. – У тебя нет никакого плана?!

„Так я тебе все и выложил… как же!“ Тюрьмы и оперативники с собаками были силой отдаленной, хотя и грозной. А вот Нина была рядом и нагло смотрела на него наивными и добрыми глазами… Быкову вдруг захотелось наброситься на нее и бить, рвать и царапать лживое лицо.

– Ведь на что-то же вы рассчитываете? – Лена с жалостью смотрела на Виктора.

Ураган мыслей пронесся в мозгу Быкова. Первоначальные подозрения отступили, освободив место сомнениям. Если Нина действительно работала на милицию, к чему тогда устраивать весь этот спектакль?! Менты могли бы схватить его по получении информации о его местонахождении… Им не требовалось это шоу, у них и так было достаточно оснований, чтобы упрятать его в тюрьму на десятилетия. Им не нужно было прихватывать его на каких-то побочных правонарушениях. Какими бы оперативными соображениями они ни руководствовались, они не могли позволить разгуливать ему на свободе. А это означало, что версия о сотрудничестве Нины с органами отпадала.

Оставалось второе: Нина прикарманила себе его денежки. Но тогда зачем она предлагала ему свои собственные? Это было бы глупо…

Нет, что-то здесь было не так… В чем-то он ошибался. И, видимо, в том, что никак не мог поверить в искренность Нины.

– Ведь вы собрались уехать из России? Спасаться бегством? Так ведь?! – Лена в упор смотрела на него. В ее слегка выпученных глазах было что-то лягушачье.

– С чего вы взяли?!

– А куда же вам деваться-то! – горько усмехнулась женщина. – Здесь вас в любой момент прихлопнут… это же ясно!

Быков пожал плечами.

– Если вы собрались за границу и хотите начать там новую жизнь, возьмите меня с собой, пожалуйста!

– Вы это… серьезно?!

– Да, Виктор, я подумала и решила… Мне плохо здесь. Жизнь – ужасна и безрадостна. А в другом месте я, возможно, сумею обрести счастье! – Она сжала пальчики в маленькие кулачки.

Быков хотел вежливо послать ее подальше, но тут вмешалась Нина:

– Возьмите и меня. Мне надоело все время под кого-то ложиться. Может, и Ромка захочет, у него вроде есть деньги, но он ничего не делает. Я думаю, что он кого-то обворовал, но это, должно быть, был плохой человек. Ромка добрый.

– Набирается целая команда, – тихо констатировал факт Быков. – Ромка – это твой друг?

– Да. Он неплохой парень.

– Женщины! – воззвал Быков. – Опомнитесь, куда вы собрались? Посмотрите на себя. Одна не может ходить, – чтобы не обидеть Лену, Быков посмотрел на нее пристально и уверенно добавил: – пока не может. Другая – сопливое дитя.

Он смотрел то на Лену, то на Нину.

„Проститутка-подросток, к тому же – грузинка, инвалидка со сломанным позвоночником и беглый преступник… Ничего себе триумвират! Когда Андрей Рублев и его западноевропейские собратья создавали свои „Троицы“, они и помыслить не могли, что „Троицы“ могут выглядеть подобным образом. Да если бы мне самому кто-то сказал, что все так повернется, сказал еще неделю назад, я бы счел это фантазией“, – подумал Быков.

Плюс возможное присоединение некоего Ромки.

– Если вы хотите перебраться за границу и начать там новую жизнь – для этого существуют десятки путей… И первое, чего не следует делать, – это связываться со мной! Неужели не понятно, что из-за меня вы подвергнетесь риску?!

– Это решение пришло нам в голову только что… – попыталась разрядить обстановку Нина.

– Такие решения не принимаются в течение минуты!

– И тем не менее это так! – вспыхнула Лена Басова. – Мы верим в вас, – проговорила Лена. – Вы – сильный. А это и есть то, что нам нужно, – сильный мужчина. Который нам поможет…

– Я вас могу только погубить! – воскликнул Быков. – Ты же, – он чуть не проткнул Нину пальцем, – сталкивалась с таким количеством самых разных мужчин… неужели ты не могла выбрать ничего более подходящего?!

– Все мужчины, с которыми я имела дело, – дерьмо.

– И мужчины, которых я знала, – такое же дерьмо! – воскликнула Басова. – В первую очередь тот, кому я доверяла и любила… Мы согласны помочь вам. И готовы рискнуть. Вы можете доверять нам и рассчитывать на нас! – Лена грустно улыбнулась. – А кроме вас, нам рассчитывать не на кого… Дело в том, что мы не хотим жить здесь. Ни я, ни она. Нас не ждет здесь ничего хорошего. Ни сейчас, ни через десять лет…

– Ты в беде, Виктор. Я собрала три тысячи долларов. Надеялась к совершеннолетию купить себе квартиру и спокойную жизнь, – тихо высказалась Нина.

Виктор Быков потрясенно смотрел на нее. И она, и он представляли себе, как она рыщет по Сочи в поисках клиентов, как отдается им, одному за другим, без устали и перерыва. И делает это не один день. Добровольно подвергнуть себя этому унижению могла лишь… Виктор не мог найти подходящего слова…

Быков заколебался, не зная, может ли он принять столь щедрую помощь.

– Да, я хотел уйти в Турцию. Но для этого надо тысяч восемь в долларах. Еще вопросы есть?

– Нам никто не поверит, если мы не сможем найти его. – Лицо Семена Стрельцова стало жестким, и он рявкнул: – А вообще за то, что происходит, вам всем следует надавать по шее и выгнать из органов – навсегда! Известно, что опасный преступник находится в Сочи, что он никуда не уезжал, а мы не можем отыскать его… Чего тогда стоит вся наша хваленая агентура?

– Семен Вениаминович, мы же рассчитывали взять его через ту бабу, которой должны были привезти деньги. – Капитан Михаил Есько виновато спрятал глаза.

– Да, эту операцию вы сорвали. Не только не добились результата, а еще и насторожили преступника… – Голос Стрельцова звучал, словно тяжелые раскаты грома. – Из Москвы нам сообщили о бандитском нападении на художника Ефремова. Он заходил к жене Быкова и направлялся в аэропорт, чтобы лететь в Сочи. Как выясняется, лететь он должен был не вместе с Чеховым, а другим рейсом. Но Ефремов ничего дополнительного нам уже не расскажет – он скончался по пути в больницу. Москвичи в тупике – мотивы убийства совершенно непонятны. Никаких следов. Жена Быкова молчит – не хочет свидетельствовать против мужа. Арестованный нами Андрей Чехов утверждает, что ни о каком художнике Ефремове не слышал и что искусство вообще его не волнует. На след Чехова милиция напала случайно – на него донес банкир Чижиков, передавший ему долларовый вклад Быкова. Каким-то образом мы спугнули связника. Сестры из Мурманска не имеют отношения к делу. Да и с Чеховым дальнейший разговор ничего не даст. Он толком ничего не знает. Все надо начинать сначала. Прежде всего – просмотреть чердаки и подвалы. Вряд ли он прячется там, но это не помешает… К тому же в результате этой операции мы выявим скрывающихся от розыска бомжей, бродяг и преступников, повысив тем самым общий процент раскрываемости. Гостиницы и отели уже предупреждены. А вот частный сектор остается вне сферы нашего внимания. Срочно пройдитесь по всем адресам и квартирам, где сдавалась жилплощадь. Выясните, не обращался ли человек, похожий на Виктора Быкова. – Стрельцов перевел дыхание. – Не исключено, что он попытался найти пристанище у какой-то из проституток, имеющих свою квартиру в городе. Проверьте проституток… установите, не исчез ли кто с улицы и из гостиниц именно в эти дни… Не пожалейте времени, пройдитесь по всем адресам… Видимо, он позаботился также о том, чтобы изменить внешность. А для этого он мог обращаться в парикмахерские или салоны красоты… Обращался ли сам или через кого-то… выясните и это. Наконец, активизируйте всю нашу агентуру… Не все они, эти люди, такие слепые, какими вы пытаетесь их представить… И – граница. Ясно, что Быков будет рваться туда. Очевидно, что он не оставит своего первоначального варианта убежать в Грузию, а затем – в Турцию, потому что больше деваться ему некуда… Его бывший дружок Верник разъяснил нам это со всей четкостью. Границу мы перекрыли, пограничники предупреждены, так что шансов у Быкова никаких… Но он, видимо, постарается сделать какие-то документы и будет проявлять активность в этом направлении. Необходимо проверить туристические агентства и фирмы. Надо прижать изготовителей поддельных документов. Он может обращаться к кому угодно – опять же не сам, а через знакомых и посредников. – Стрельцов нервно усмехнулся. – Когда мы сплетем вокруг него эту сеть, нам останется только ждать. И он обязательно должен будет в нее попасться…

– Александр, – Кузин на мгновение закрыл глаза, – не могу прийти в себя… Мне кажется, что это дурной сон, наваждение. – Кузин обреченно развел руками. – Мечта моя так и остается мечтой, а кошмар продолжает преследовать меня, где бы я ни находился.

Актер Александр Федулов резко наклонился к нему. В его голосе обозначились визгливые интонации:

– Нечего было позволять вашему дружку-боксеру распускать свои поганые руки!

Кузин с самого начала ожидал подобного обвинения и заготовил ответ – самый, на его взгляд, удачный:

– Это явилось шоком и полной неожиданностью не только для меня, но и для всех моих друзей. Для всех, кто сталкивался с Виктором Быковым. Он производил впечатление нормального, уравновешенного человека. – Кузин выдержал паузу. Раз, два, три… пять. Он хладнокровно отсчитывал про себя секунды. – Кстати, у меня имеется бумага – соответствующее заключение врачей на этот счет. Медицинская комиссия осматривала его за два месяца до этого инцидента. Никаких отклонений!

Александр встал и прошелся по гостиной, едва не задевая антикварную мебель. Кузин следил за ним безразличным взглядом. Он знал происхождение этой квартиры, всей этой мебели и дорогих картин. Ирина Алмазова была единственной дочерью обеспеченных родителей. Когда провинциал Федулов женился на ней, он учитывал все это.

– Ты сам бывший спортсмен. Отлично знаешь, что от ударов у вас, боксеров, кукушку стряхивает. А удары вы получаете с малых лет! Отсюда – повышенная агрессивность, раздражительность, неадекватность, отсюда – все эти эксцессы. И ты приглашаешь такого человека к себе. И сводишь с ним Ирину.

Лицо Кузина потемнело.

– Если хочешь, она сама проявила инициативу. Ты что, не знал свою жену?!

Федулов вздрогнул, будто Кузин ткнул шпагой в его незащищенный бок.

– Только не стоит повторять идиотские сплетни о том, что Ирина была чуть ли не шлюхой! Она была великой актрисой и погибла в твоем доме от руки твоего гостя!

– Да. Все так. – Кузину не хотелось углубляться в эту тему. Для него было очевидно, что Федулов, всю жизнь находившийся в тени своей куда более талантливой супруги, сейчас расправил перья, распетушился и пытался сделать из всего этого что-то вроде скандала. Следовало заткнуть его, сделать так, чтобы Федулов перестал гнать волну.

– Насколько мне известно, преступник до сих пор не пойман. – В глазах Федулова горел злой, неприятный огонек. – Ты не находишь это странным?! Такое впечатление, что кто-то покрывает убийцу, препятствует тому, чтобы его наказали!

Кузин нахмурился.

– Лично я делаю все возможное для того, чтобы его нашли как можно скорее. Милиция Сочи сбивается с ног. Думаю, это вопрос нескольких часов. – Кузин пожевал губами. – Но речь не об этом. Самое главное – мне не хочется, чтобы после нашей встречи осталась какая-то враждебность, отчужденность…

– Отчужденность?! – перебил его Федулов. – После встречи с соучастником убийства моей супруги?! И после этого в моей душе не должна остаться отчужденность?!!

Не очень-то много людей в России могли позволить себе произносить подобные речи в адрес Кузина. В другое время он дал бы понять Федулову, чем грозят так неосторожно слетевшие с его языка слова. Дал бы понять таким образом, что Федулов, возможно, до конца своих дней остался бы заикой.