Текст книги "Судьба Десятой"

Автор книги: Питтакус Лор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Глава 23

ШЕСТАЯ

Все происходит молниеносно. Хотя в иллюзорном мире все ощущалось, как наяву, возвращение в реальность сразу напомнило о некоторых трудностях, которые испытывало мое настоящее тело. Мой разум бесцеремонно возвратили в свое пристанище, от чего все чувства накатывают с новой силой. Жар от пожарищ, удушающая пыль, ноющие мускулы… Ноги становятся ватными. Я на миг оказалась без сознания, и из–за этого мое тело обмякло. В такой ситуации удержаться на ногах не получается.

Я врезаюсь прямо в падающего Сетракуса Ра. Этот гигантский ублюдок тоже потерял ориентацию в пространстве. Я слышу, как что–то гулко падает у моих ног, и догадываюсь, что это Сетракус Ра выронил меч Адама.

Изо всех сил, на которые я сейчас способна, с воплем отталкиваю его от себя, обдирая руки о металлические пластины, идущие внахлест по его броне.

Давай же, Шестая! Давай!

Я раньше Сетракуса Ра успеваю обрести равновесие. Это дает мне преимущество на какие–то пару секунд, но и этого достаточно. Я делаю кувырок вперед, хватаю меч Адама и, вскочив на ноги, тут же делаю им взмах в сторону головы Сетракуса Ра.

В последнюю секунду Сетракус Ра прикрывается рукой. С металлическим скрежетом лезвие утопает в его броне. Когда я вырываю клинок, оттуда хлещет темная кровь. Я надеялась, как минимум отрубить ему руку, но его броня оказалась слишком крепкой, и я только ранила его. Но при всем при этом глаза Сетракуса Ра расширяются. Думаю, он понял, как близко был к смерти. Он умудряется выдавить из себя улыбку, твердо встает на ноги и смотрит мне прямо в глаза.

– Слишком медленно, девочка, – рычит он. – А теперь посмотрим, сможешь ли ты выполнить свое обещание.

В ответ я стискиваю зубы и изо всех сил взмахиваю мечом. Сетракус Ра с легкостью отражает удар клинка своим бронированным кулаком, а потом бьет меня в живот. У меня перехватывает дыхание, и я, сбитая с ног, падаю прямо в грязь. Но я тут же перекатываюсь в сторону, за секунду увернувшись от удара ногой, после которого мое лицо точно превратилось бы в паштет.

Из–за моего переката меч оказывается прямо подо мной, оставив небольшой порез на бедре. Я никогда серьезно не занималась тренировками с холодным оружием, не видела смысла. Разумеется, теперь я об этом сильно жалею. Без моих Наследий меч – единственное оружие против Сетракуса Ра. Он сильнее меня и почти так же быстр. У меня закрадывается мысль, что, возможно, надо было послушаться Марину.

Кстати о Марине. Когда я вскакиваю на ноги в нескольких метрах от Сетракуса Ра, то быстро осматриваюсь в ее поисках. А вот и она – тащит бесчувственное тело Адама к противоположной стороне воронки. Я вижу, как рядом с ней в землю вонзается залп бластера, и ей приходится укрыться за грудой блоков из известняка, как раз на краю воронки. Там, откуда прилетел заряд, моги проводят перегруппировку рядом с главным входом в Анубис. Гигантский корабль все еще висит над нашими головами, заменив своим металлическим брюхом небосвод.

По мере того, как Сетракус Ра приближается, я отступаю назад, попутно уклоняясь от его бронированных кулаков. Когда я выбираюсь из радиуса действия его ударов, он использует телекинез, чтобы бросить в меня несколько камней. Я отбиваюсь от них клинком. Ладони на рукояти меча начинают потеть.

– Где же твоя храбрость, дитя? – спрашивает он. – Почему ты убегаешь?

Пусть думает, что я отступаю. Хотя, по правде говоря, так оно и есть. Просто это – не трусливое отступление. Моя цель – отвести Сетракуса Ра как можно дальше от того края воронки, где находится Марина. Когда она окажется вне зоны действия его Наследия, то сумеет вылечить Адама, и мы вместе сможем переломить ход боя.

Увернувшись от очередного камня, я вижу, как Марина бережно берет голову Адама и кладет руки на его лицо. Должно быть, ее Наследия заработали! Теперь я должна продолжать игру в кошки–мышки, пока…

Ай!

Пятясь задом, я обо что–то спотыкаюсь и падаю на спину. Мое падение что–то смягчает, и через мгновение я понимаю, что это тело Эллы. Она все также бледна и недвижима, а под носом видны две дорожки засохшей черной жижи. Она выглядит мертвее мертвой, а у меня нет времени проверять ее пульс – Сетракус Ра уже навис надо мной.

Но тут он останавливается. Вид тела Эллы выбил его из колеи. Я не сильна в чтении мыслей по морщинистым лицам и пустым черным глазам, но, на мой взгляд, Сетракус Ра испытывает жутковатую смесь угрызений совести и разочарования. Он изо всех сил заботился о своей внучке, мечтал, чтобы она стала таким же монстром, как он. Очень надеюсь, что его грызет мысль о том, как жестоко он просчитался.

– Она ненавидела в тебе все! – говорю я, а потом делаю выпад, направив острие меча в область его паха.

Сетракус Ра пытается уклониться. Клинок проезжает по его броне, но потом удача, наконец, поворачивается ко мне лицом. Острие меча скользит в сторону, находит отверстие в пластинах брони и глубоко погружается в его бедро. От боли Сетракус Ра отрывисто вскрикивает, по его ноге течет зловещего вида темная кровь.

– Ах ты дрянь! – ревет он.

В ответ хватаю горсть земли и бросаю ему в глаза.

Мгновение, и я снова на ногах. Снова отступаю, выискивая другие бреши в его броне. Они находятся, в основном, в местах, где суставам необходима подвижность – у локтей, колен и, конечно же, вокруг головы и шеи с отвратительным шрамом. Вот куда мне надо целиться.

– Все, с меня хватит! – вопит Сетракус Ра, и я сильно сомневаюсь, что он имеет в виду лишь нашу с ним битву.

Старик охотился за нами долгие годы, и это подорвало его веру в собственные силы. А теперь мы еще и пытаемся разрушить его тщательно рассчитанные планы по захвату Земли. Он теряет терпение. Я могу это использовать. Из–за этого он будет совершать ошибки.

Сетракус Ра начинает расти. За несколько секунд из двухметрового громилы он превращается в шестиметрового исполина, возвышающегося надо мной словно башня. Но фишка в том, что его броня тоже растет, и зазоры в ней становятся более удобной мишенью.

Теперь главное – не дать себя растоптать. Плевое дело.

Смысла бегать от него больше нет – своими шагами он в два счета покроет любое расстояние. Я поворачиваюсь к нему лицом, стараясь стоять на носочках, в то время как Сетракус Ра несется мне навстречу. Я собираюсь увернуться от его удара и, возможно, пробежать под ним и ударить мечом в область под его коленями.

Кулак Сетракуса Ра теперь размером со шлакоблок, и вот он летит прямо на меня. Не уверена, что смогу избежать удара.

Но мне и не приходится этого делать. В последнюю секунду Сетракус Ра отшатывается и, завывая от боли, хватается за лицо. Лев с головой орла, острыми как бритва когтями и восхитительными крыльями только что слетел с небес и набросился на него. Это – грифон. Меня только что спас грифон.

Берни Корсар! Боже, благослови Берни!

Сетракус Ра резко оборачивается, готовый противостоять химере, которая по росту ничуть ему не уступает. Берни Корсар рычит и замахивается когтями на Сетракуса Ра. Конечно, он силен, но лидер могадорцев еще сильнее. Одной рукой он ловит химеру за коготь, тянет к себе и перехватывает голову грифона. Берни Корсар вопит от боли. Пытаясь сломать шею химере, Сетракус Ра издает дикий рев, словно животное здесь он, а не Берни.

Но я не позволю этому случиться. Изо всех сил вонзаю меч в ткань с обратной стороны колена Сетракуса Ра. Лезвие легко находит дорогу, и он, заорав от боли, отпускает Берни Корсара и падает лицом вперед. При этом меч застревает в его ноге и вырывается у меня из рук. Сетракус Ра лягается ногой, и, хотя я пытаюсь отскочить, его гигантский ботинок все же проезжается мне по боку. Я чувствую, как ломаются ребра.

– Мочи его, Берни! – кричу я, падая в грязь.

Берни Корсар уже изготовился к атаке, как внезапно наше внимание привлекает резкий вдох где–то за нашими спинами.

Элла садится. Она делает еще один вдох, тяжелый и болезненный. Ее глаза уже приняли нормальный вид, только в уголках еще светятся искорки лориенской энергии. Из носа все еще сочится непонятная черная жижа, и эту же дрянь она сплевывает на землю.

Сетракус Ра вырывает меч из ноги, словно это какая–то колючка. В его огромной лапе оружие выглядит до неприличия маленьким. Он запускает мечом в Берни Корсара, телекинезом заставляя его вращаться. В последнюю секунду Берни умудряется уйти в сторону, но лезвие все же успевает оставить на его боку кровавый порез. Химера ранена, и могучий грифон начинает возвращаться к своей обычной форме. Берни трясет головой и сердито рычит, пытаясь удержать форму грифона и сражаться дальше.

– Внучка! – голос Сетракуса Ра при его нынешних размерах похож на рокот грома, но в нем чувствуется облегчение. Он, прихрамывая, направляется к Элле: – Я иду к тебе!

В ответ Эллу в очередной раз рвет черной жижей. На происходящее она не обращает внимания. Зато, какую бы дрянь не ввел ей Сетракус Ра, совершенно очевидно, что теперь тело Эллы ее отторгает. Я не позволю ему вновь ее захватить.

– Берни Корсар! – кричу я. – Уведи ее отсюда!

Раненая химера бросает на меня пронзительный взгляд орлиных глаз и, ни секунды не мешкая, устремляется к Элле. Берни осторожно хватает ее своими лапами прямо под носом Сетракуса Ра и летит в сторону джунглей.

– Нет! – кричит Сетракус Ра. – Она моя!

И он бросается в погоню. Телекинезом дотягивается до Берни Корсара и тормозит его полет. Он уже готов схватить химеру, как вдруг с другого края кратера прилетает кусок льда размером с отбойный молоток и врезается Ра в лицо, сдирая кожу и отрывая кусок уха.

Марина. Она стоит на краю воронки и уже готовит для Сетракуса Ра другой смертоносный ледяной снаряд. Рядом с ней стоит Адам. Он топает по земле, и по воронке слетает мощная волна сейсмической энергии, заставляющая стучать зубы. Вместе с ней вниз несутся отдельные блоки и части корабля. Если бы я уже не лежала на земле, эта сейсмическая волна уложила бы меня на обе лопатки. Из–за раненых ног Сетракуса Ра не удерживается и жестко падает. Возможно, у меня разыгралось воображение, но мне кажется, он немного уменьшается, когда валится наземь. Мы достаточно сильно нарушили его концентрацию, так что ему с трудом удается поддерживать активными все свои Наследия. Я пытаюсь использовать телекинез, чтобы запустить в Сетракуса Ра каким–нибудь предметом, но я все еще слишком близко к лидеру могадорцев.

Со стороны Анубиса в Марину и Адама летят заряды бластеров, но им тут же отвечают Марк и Сара, бегущие по краю воронки. Находясь между их прикрывающим огнем и обломками Святилища, мы невольно умудрились отрезать Сетракуса Ра от его войск.

Быстро взглянув на своих друзей, я замечаю, что у Марка идет кровь из раны на голове, а у Сары – на руке несколько серьезных ожогов от выстрелов. В остальном же, они выглядят неплохо.

Кстати, они выглядят лучше Сетракуса Ра с его разбитым лицом, оторванным ухом и изрезанными ногами. Он с трудом встает на колени.

Попался! Наконец–то он действительно попался.

Марина запускает в него еще одну льдину. Сетракус Ра выбрасывает вперед кулак и разбивает ее в воздухе.

– Я не собираюсь умирать от рук детворы, – грохочет он.

Но знаете, его голос звучит не так уж уверенно.

Несмотря на адскую боль и головокружение, я заставляю себя подняться на ноги и устремляюсь к противоположному от Марины и Адама краю воронки. Если мы сумеем держаться на расстоянии, Сетракус Ра никак не сможет накрыть нас всех своим глушащим Наследия полем. Мы сможем расправиться с ним на расстоянии.

Марк и Сара замечают, что я бегу в их направлении, хотя параллельно они отстреливаются от могов. Они останавливаются на полпути между мной и Мариной с Адамом. Я вижу, как они обмениваются парой фраз. Потом Сара устремляется ко мне, а Марк мчится к остальным.

– Похоже, тебе не помешает помощь! – говорит Сара, на несколько шагов спускаясь в воронку, чтобы помочь мне подняться.

– Спасибо. Ты как?

– Пока держусь, – отвечает она.

Я вижу, что она пытается не обращать внимания на ожоги на руке.

Отсюда, сверху, я лучше вижу наше нынешнее положение. Моги все еще держат позиции перед Анубисом, но их на удивление мало. Наверное, ребята уработали их тут в немалом количестве, пока я дралась с Сетракусом. Даже пока я осматриваюсь, Марк успевает точным выстрелом в голову обратить одного из могов в пыль. Их осталось совсем немного.

У Сетракуса Ра нет никакого подкрепления.

Однако он не собирается так просто сдаваться. Все еще сохраняющий внушительные размеры, могадорский предводитель карабкается по откосу воронки к Марине и Адаму. Из–за ранений на ногах он ползет, помогая себе руками. Однако ребятам ловко удается не подпускать его близко. Адам продолжает пускать сейсмические волны, из–за которых Сетракус Ра скатывается обратно. Тем временем, Марина подмораживает землю под его ногами, то и дело швыряя в него глыбы льда. Большинство ледышек разбиваются о его броню, но, должно быть, они возымели достаточное действие, так как он больше не обзывается, даже наоборот, сейчас лидер могов выглядит доведенным до отчаяния.

– Прикроешь меня? – спрашиваю я Сару.

– Ты же знаешь.

Я киваю и через воронку кричу Марине и Адаму:

– Это то, что надо! Бросьте на него все свои силы!

Земля под моими ногами начинает дрожать – это Адам увеличил мощь испускаемого землетрясения, а Марина удвоила количество ледяных снарядов. Сара и Марк не прекращают палить по могам, стоящим на подходе к Анубису. Они убивают еще нескольких, держа оставшихся на почтительном расстоянии. Я поднимаю голову вверх, сосредотачиваясь на погоде, и начинаю колдовать над созданием самого мощного шторма, который в силах изобразить. Воздух вокруг нас становится тяжелым и влажным – это я опускаю к земле облака, и даже Анубис мне не помеха. Вскоре корабль погружается в плотный туман.

– Ух ты! – слышу я возглас Сары.

Да уж, не каждый день увидишь, как грозовые облака собираются так близко к земле.

Прежде чем я успеваю закончить начатое, я слышу скрежет металла. Сетракус Ра оставил попытки выбраться из кратера и добраться до Марины и Адама. Раньше он был слишком самоуверен и жаждал крови. Теперь же решил действовать по–хитрому. Телекинезом он вырывает из Анубиса то, что осталось от его трубы. Внушительный кусок механизма на секунду зависает в воздухе, а в следующий момент уже летит в направлении наших друзей.

– Берегись! – кричит Марк.

Они с Адамом отскакивают в одну сторону, Марина – в другую. Труба с силой ударяется о землю как раз между ними. Никто из них не пострадал, но они перестали долбить его своими Наследиями, и Сетракус Ра возобновляет попытки выбраться из воронки. Его гигантские шаги за раз покрывают внушительное расстояние.

Теперь моя очередь удержать его внизу.

Я начинаю вращать руками, задавая направление погоде. Ветер набирает силу, поднимая в воздух всякий мусор. Мне в лицо бьют мелкие камушки, а глаза жжет от пыли. Но я прилагаю еще больше усилий – я создаю торнадо прямо над головой Сетракуса Ра.

– Сдохни же, тварь…

Вдруг мою спину разрывает волна боли. Это выстрел бластера, попал прямо между лопаток. Я падаю на руки и колени, едва не сорвавшись в воронку. Этот выстрел нарушил мою концентрацию, и ветер сразу начинает стихать.

– Шестая! – кричит Сара.

Она хватает меня под грудь, и мы обе перекатываемся за груду камней, едва увернувшись от следующего залпа.

Стрельба шла не с Анубиса, ее вели из джунглей.

– Защитите Возлюбленного вождя! – вопит выбегающая оттуда Фири Дун – Ра, паля из бластера направо и налево. За ней следует небольшой отряд могадорцев. Должно быть, они ушли в джунгли, там нашли и освободили чистокровную и зашли к нам в тыл. Заметив подкрепление, моги на Анубисе заметно оживляются. Внезапно мы оказываемся под перекрестным огнем. Сара пытается отстреливаться, но огонь ведется слишком плотно. Она садится на корточки рядом со мной.

– Шестая, что нам делать?

Я высовываю голову и вижу, как Сетракус Ра завершает восход по стене воронки. У него снова меч Адама, которым он машет, как тростинкой.

На его пути оказывается Марина.

– Марина! Уходи оттуда! – кричу я.

Она меня не слышит. Следующая сцена разворачивается прямо на моих глазах.

Марина выбрасывает вперед руку, собираясь запустить в Сетракуса Ра ледышкой. Ничего не происходит. Ее Наследия заблокированы. В свою очередь, Сетракус Ра поднимает руку, и, хотя Марина яростно сопротивляется, поднимает ее в воздух. Он применил свой телекинез.

– О, Боже! – произносит Сара. – Только не это.

Сетракус Ра с размаху швыряет Марину о землю. Снова поднимает. И снова швыряет вниз. На моих глазах тело Марины обмякает. Каждый раз он поднимает ее в воздух метров на шестьдесят, а потом швыряет вниз, на твердую землю. Снова и снова.

Ее спасает Марк. Он в мгновение ока обегает вокруг разломанной трубы и стреляет прямо в лицо Сетракусу Ра, выжигая кровавую дыру на том месте, где только что было его ухо. Лидер могов, взвыв от ярости и новой боли, запускает тело Марины прямо в Марка. Марку не удается избежать столкновения, и они оба падают на землю. Но Марк не перестает двигаться. Он обвивает руками Марину и пытается ее поднять.

Даже на таком расстоянии ее тело выглядит так, словно ей переломали все кости.

Я пока не чувствую ожога от нового шрама на лодыжке. Еще нет. Она еще жива.

Адам бежит к Марку, и они вместе подхватывают тело Марины. Уклоняясь от огня бластеров, они скрываются в джунглях.

Фири Дун – Ра и другие моги добегают до Сетракуса Ра. Они со всех сторон окружают его, хотя он и отказывается от любой помощи, жестоко проломив череп одному из могов, дерзнувшему до него дотронуться. Они сопровождают его к трапу. Он уже одной ногой на Анубисе.

– Нет, черт возьми! – шиплю я, заставляя себя подняться на ноги, невзирая на раздирающую боль в спине.

– Шестая! – удерживает меня Сара. – Остановись! Все кончено!

Не могу согласиться. Мы были так близки. Он не может просто так взять и удрать.

Я еще смогу его убить. Мы еще можем победить.

Я выступаю из укрытия и вскидываю руки к небу, снова заставляя ветер усилиться. Обломки Святилища, искореженные металлические детали взорванных скиммеров, острые осколки стекла – все это начинает вращаться в смертоносном вихре. Фири и ее приспешники стреляют в меня. Я чувствую, как выстрел обжигает мое бедро, другой попадает в плечо. Это меня не останавливает.

– Это самоубийство! – кричит мне в ухо Сара.

Она стоит рядом, отстреливаясь от могов.

– Уходи! – говорю я. – Беги в джунгли.

– Я тебя не оставлю! – отвечает она, пытаясь вновь схватить меня.

Я вырываюсь.

Сетракус Ра добирается до входа в Анубис. Я издаю пронзительный крик и, собрав все силы, с помощью Наследия управления погодой и телекинеза в придачу запускаю в него все, что смогла поднять с земли.

Несущиеся на Сетракуса Ра обломки мгновенно обращают в пыль двух выживших ранее могов. Фири Дун – Ра отшатывается назад, закрывая лицо. Но у люка в Анубис все еще неколебимо стоит Сетракус Ра. Он поворачивается ко мне. Камни и прочие осколки отскакивают от его брони. Он наносит ответный удар – его телекинез сталкивается с моим.

Вокруг беспорядочно проносятся всевозможные предметы. Краем глаза я замечаю, что у Сары из рук вырвало бластер. Выбитое стекло скиммера, словно лезвие гильотины, вонзается в землю в непосредственной близости от меня. В меня то и дело попадают предметы, которые я даже не могу определить. И все же я остаюсь на месте, упершись пятками в землю. Я продолжаю давить своей силой.

И это происходит.

Металлический столб с вырезанным на нем символом лоралита – кусок уничтоженного Сетракусом Ра трубопровода – проносится в воздухе.

Он вонзается прямо в грудь Сетракуса Ра. Я вижу, как он сгибается пополам, оступившись от удара. Я вижу, как вопит Фири Дун – Ра.

Сила его телекинеза сходит на нет. Я чувствую, как он слабеет.

Я сделала это.

По моим щекам бегут слезы.

Я сделала это.

Фири Дун – Ра и ее помощники затаскивают Сетракуса Ра на борт Анубиса. Двери за ними быстро захлопываются. Трап сворачивается.

Я падаю на колени. Он мертв. Он должен быть мертв. Ради этого стоило положить все свои силы.

Сара обнимает меня.

– Вставай, Шестая, – ее голос звучит напряженно. Она кашляет, с трудом втягивает воздух. Она ранена. Мы обе ранены. – Мы должны идти.

Я покрываю своей рукой руку Сары и делаю нас невидимыми. Так я не вижу кровь.

Очень много крови. Слишком много.

Я очень надеюсь, что это того стоило.

Глава 24

ДЖОН

В Комнате Старейшин я дал много обещаний. Я сказал новым Гвардейцам, что буду направлять их, что мы поможем им тренироваться, что вместе мы сможем спасти их мир. Видеть их всех вместе было незабываемо. Конечно, кто–то выглядел напуганным, некоторые – совершенно сбитыми с толку, а пара новичков, скажем прямо, были обозлены из–за того, что оказались во все это втянуты. Но большинство… они выглядели готовыми. Да, нервничающими, но готовыми и искренне желающими встать с нами плечом к плечу и присоединиться к битве.

А теперь, чтобы выполнить данные им обещания, мне всего–то и надо, что пережить нападение одного взбешенного Могозавра.

В ту же секунду, когда мой разум возвращается в тело, я ощущаю горячее зловоние, исходящее из пасти зверя, когда он издает очередной рык. Он прямо за нами! Моя рука все еще обхватывает Сэма, как в тот момент, когда я тащил его, а потом отключился. Он приходит в себя одновременно со мной, так что мы немного путаемся друг у друга под ногами, но потом вскакиваем и бежим прочь.

– Отличная речь! – кричит Сэм мне в ухо. – А теперь мы сдохнем?

– Обойдешься! – отвечаю я.

Собрание Гвардейцев – не единственная вещь в групповом сне Эллы, которую я продолжаю прокручивать в голове. Меня буквально заклинило на видении Питтакуса Лора, применяющего свое Наследие. Ксимик – так его называли лориенцы, одно Наследие, способное копировать другие. А еще я размышляю о короткой встрече с Генри.

Он сказал: «Визуализируй. Визуализируй и запоминай».

Агент Уокер на секунду перестает вопить в свой телефон и выпученными глазами смотрит на нас. Видимо, она также поражена нашим внезапным пробуждением, как пару секунд назад – нашей неожиданной отключкой.

– Да что вообще происходит?! – кричит она.

– Не парьтесь! Скажите вашим, чтобы прятались! – ору я в ответ, размахивая руками.

– Ну, так и как мы будем биться с этим монстром? – спрашивает Сэм, бросая быстрый взгляд за плечо.

– Не знаю, – хмуро говорю я.

– Отпинаем до смерти, – рявкает Девятый.

Уокер и большинство агентов для прикрытия используют Статую Свободы. Не знаю, насколько это хорошая затея, если учесть, что Могозавр практически сопоставим с ней по размеру. Один агент – не запомнил его имени – в панике спотыкается, когда чудище быстро движется вперед. Оно движется подобно горилле, опираясь на передние сжатые в кулаки конечности, тогда как его когтистые задние ноги взрывают бетон в поисках опоры. К счастью для нас, новорожденный монстр все еще не привык к хождению по суше.

Правда, этот факт не может спасти упавшего агента. Я пытаюсь оттащить его телекинезом, но действую недостаточно быстро. Могозавр ступает кулаком прямо на беднягу, не оставляя ему никаких шансов. Думаю, монстр его даже не заметил. Его глаза, в каждом из которых светятся наверняка украденные лориенские кулоны, неотрывно смотрят на нас.

Поймать нас – всего лишь дело времени. Внезапно, я ловлю себя на мысли о том дне в Парадайз, когда я впервые встретил Шестую. Тогда же я впервые победил пайкена, хотя он даже близко не сопоставим с этим исполином. Той ночью Шестая много раз использовала невидимость, чтобы вытащить нас из особо опасных ситуаций. Я вспоминаю, как она схватила меня за руку. Вспоминаю то головокружительное ощущение, когда я мог смотреть сквозь собственное тело.

Вспомнить. Визуализировать.

– Джон?! – внезапно кричит бегущий рядом Сэм. – ДЖОН?!

– Что? – обернувшись, кричу в ответ.

– Ты… – он таращится на меня и чуть не спотыкается на ровном месте. – Ты только что исчез!

До меня сразу доходит: я не исчезал, я стал невидимым.

– Охренеть, у меня получилось! – вслух говорю я.

– Что получилось? – спрашивает Девятый.

Я не отвечаю. Мысли разбегаются. Я только что воспользовался Наследием Шестой, пусть даже на короткое время. Оно как бы включилось внутри, как если бы я внезапно вспомнил давно забытое имя. Я мог бы сделать нас невидимыми. Мы могли бы убежать. Но это означало бы оставить на произвол судьбы Уокер и ее людей.

Эта сила находилась фактически в моих руках, а я и не знал. А теперь… Что мне с ней делать? Мне нужно время, чтобы попрактиковаться, уяснить, что к чему.

Какие Наследия я могу воспринять за несколько минут, отделяющих нас от смерти, которые могут помочь одолеть монстра?

Агент Уокер и ее напарники выпускают в чудовище все обоймы. Пули исчезают в толстой коже животного, не принося ему никакого вреда – как и мой огненный шар. Для Могозавра они что комариный рой. Он полностью игнорирует агентов, направляясь прямиком к нам.

– Бежим туда, – кричу я. – Уведем его к лужайке!

Там у нас будет больше места, где развернуться в битве, а также, принимая во внимание неповоротливость монстра, нам лучше не давать ему стоять на месте. Надеюсь, мне удастся что–нибудь придумать, пока он за нами гоняется.

– Блин, мне бы вашу прыть, – произносит Даниэла. До сих пор изящная и быстрая бегунья, сейчас спотыкается на каждом шагу, пока мы несемся к лужайке. Я хватаю ее за руку и тащу за собой. – Со мной что–то произошло в этом бредовом сне. У меня башка раскалывается!

Из–под ног могозавра при последнем шаге отрываются куски цемента и обрушиваются мне на плечи.

– Я кое–что попробую, Джонни! – говорит Девятый и убегает в сторону.

– Давай, – отвечаю я, веря, что Девятый не задумал нечто самоубийственное.

Девятый мчится во весь дух к краю площади, где расположен ряд металлических биноклей на столбиках. Они предназначались для туристов, желающих насладиться видом Манхеттена. Девятый вырывает два устройства из земли и, схватив их, как дубинки, бросается прямо наперерез монстру. Он подключает свое супер–ускорение и размытым пятном несется по площади.

Это тоже можно использовать. Пытаюсь сосредоточиться на Девятом, представляю, как работают его мышцы, как он набирает скорость, используя свое Наследие сверхскорости, но внутри ничего не щелкает.

Неуклюжее существо, кажется, сбито с толку внезапным броском Девятого в его сторону. Оно раздумывает, атаковать ли Девятого или продолжать погоню за нами. Затем, пошевелив своими крошечными мозгами, оно принимает решение остаться на месте и издает приветственный вопль, адресованный Девятому. Могозавр поднимает одну из своих огромных лап, приготовившись прихлопнуть Девятого, как только тот подбежит поближе.

– Он соображает, что делает? – спрашивает Сэм.

– А разве он умеет соображать? – парирую я.

Мы достигаем края лужайки напротив Статуи Свободы. Здесь Даниэла падает на колени не в силах ступить ни шагу дальше.

– Боже, у меня сейчас башка лопнет, – мычит она.

Девушка сжимается в комок и усиленно трет глаза основанием ладоней.

– Да что с ней такое? – спрашивает меня Сэм.

– Не знаю!

Наши взгляды встречаются, и нас одновременно осеняет. Мы оба поворачиваемся к Даниэле.

– К ней приходит новое Наследие! – говорит Сэм.

Я присаживаюсь рядом с девушкой:

– Даниэла, что бы с тобой ни творилось – дай этому произойти! Выпусти это и… – я осекаюсь, так как в это мгновение Могозавр наносит удар по Девятому.

Степень воздействия поистине внушает ужас. Чудовище оставляет в цементе отпечаток своей лапы в пару метров глубиной. Поначалу мне кажется, что у Девятого не было никаких шансов. Но потом я вижу, как он с помощью Наследия антигравитации бежит по мускулистой, изрезанной черными венами лапе могозавра.

Монстр в ярости рычит и пытается пришлепнуть Девятого другой лапой. Девятый убегает на другую сторону лапы – и как раз вовремя, а то чудище точно бы его достало. Девятый движется быстро, он словно прирос к могозавру и поднимается все выше по его лапе, как надоедливый жучок. Не могу и предположить, что он собирается делать, когда доберется до головы монстра. И готов поспорить, Девятый тоже не знает.

– Джон! – кричит кто–то за моей спиной. – Джон, развяжи меня!

Я оборачиваюсь и вижу, как Пятый передвигается по траве на коленях. Мы оставили его на лужайке, связанного веревками, принесенными с лодки береговой охраны. У него нет ни клинка, ни шарика, который помог бы ему покрыться металлической кожей, так что сейчас Пятый беспомощен, словно младенец.

– О, нет, только не это! – говорит Сэм, бросая недовольный взгляд на Пятого.

– Я знаю, что это за тварь, – говорит Пятый, кое–как приближаясь к нам. Он снова садится на колени и поднимает на меня глаза. Его руки все еще связаны. – Я знаю, как ее убить. Я могу помочь.

– Говори, – приказываю я.

– Сетракус Ра зовет его Охотником, – быстро говорит Пятый. – Он создавал его, пока я еще был на Анубисе. В его глазах – лориенские амулеты, и он использует их для определения места любого из Гвардейцев. Нам не сбежать, придется его убить.

Пока Пятый говорит, Девятый достигает плеча Охотника. Зверь оставляет попытки его сбросить. Теперь он крутит покрытой шипами головой, стараясь проглотить Девятого целиком.

Рядом со мной стонет Даниэла. Сэм опускается рядом с ней на колени и поглаживает по спине.

– Ну же, сделай, как говорит Джон. – Он пытается ее приободрить, но в ответ раздается только стон. Он переводит глаза на меня: – Надо что–то придумать! Если у вас есть еще какие–нибудь секретные суперсилы, самое время их применить!

– Ему надо добраться до глаз, Джон, – настаивает Пятый, не обращая внимания ни на кого, кроме меня. – Освободи меня. Я помогу вам.

– С чего бы я должен тебе верить?! – спрашиваю я.

Лицо Пятого мрачнеет. Я вижу, как он натягивает свои путы, проверяя их на прочность. Потом он переводит взгляд на меня, и я вижу, что он делает значительное усилие, чтобы не поддаться гневу.

– Потому что я мог запросто выбраться из этих веревок, если б захотел, – отвечает Пятый. – Но я не стал. Ты спас мне жизнь, Джон. И что бы ты там ни думал, я не такой, как он.

Я прекрасно понимаю, о ком он говорит. О Сетракусе Ра и Питтакусе Лоре. Предательство в ответ на милосердие.

– Я хочу помочь, – рычит Пятый. – Дай мне вам помочь.

– Хрен с тобой, – говорит Сэм, принимая решение за меня. Он достает клинок Пятого, выдвигает его и наотмашь рубит по веревкам. – Свистать всех на бой!

Я бросаю торопливый взгляд на монстра. Девятый снова и снова всаживает свой металлический жезл в шею чудовища. Вижу небольшие струйки черной крови, но наносимые Девятым раны – всего лишь царапины. Взвизгнув, монстр снова пытается его смахнуть и на сей раз немного задевает Девятого, так что последнему приходится спрятаться на его спине.