Текст книги "Судьба Десятой"

Автор книги: Питтакус Лор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Глава 22

ШЕСТАЯ

Я, мягко говоря, нахожусь в ошеломленном состоянии, главным образом из–за того, что по длинному коридору меня ведет Катарина, мой покойный Чепан. Марина и Адам тащатся в паре шагов позади. Когда мы «проснулись» в непонятной, шикарно обставленной библиотеке, нам особо нечего было сказать друг другу. Все мы пребывали в ступоре от только что увиденного, да еще и в шоковом состоянии от жестокой битвы, из гущи которой нас внезапно выдернули. В любом случае, ждать нам пришлось недолго, и Катарина быстро пришла за нами.

Разве что я не уверена, что другие видят именно Катарину. Марина, обращаясь к нашему предводителю, называла его Аделиной, а Адам нарочно говорил очень тихо, чтобы мы не его не услышали. У них обоих происходили свои, отдельные от меня разговоры. Создавалось ощущение, что мы здесь вроде как вместе, но на самом деле существуем на разных волнах.

С тех пор, как мы очнулись в этом месте, лицо Адама постоянно выглядит виноватым. Сейчас, однако, он уходит немного вперед от меня и Марины, приближаясь к фигуре, которая для меня является Катариной. Мы с Мариной обмениваемся взглядами – нам обеим хочется подслушать, что происходит. Мы подходим ближе к Адаму.

– Я правильно поступил? – спрашивает он того, кого Элла – Существо вытянула из его разума.

Я не слышу, что ему отвечают, но что бы оно ни говорило, в ответ Адам лишь качает головой.

– Первая, это не меняет того, что я пытался сделать.

Ох. Теперь ясно, о чем он спрашивает. Адам на полном серьезе пытался убить Эллу как раз перед тем… ну, перед тем, как она сама себя убила. Меня и саму гложет чувство вины, если учесть, что я определенно не ринулась вперед, чтобы его остановить. Я собиралась забить на это, списать на то, что я была в самой гуще боя. Видимо, Адам так не может.

И Марина тоже. Она хватает Адама за локоть, разворачивая от меняющей форму Катарины – Существа, разворачивая его к себе лицом. Зная ее, я уверена, что эта злость, скорее всего, зрела довольно давно.

– Какого черта ты там вытворял? – спрашивает она его.

Не удивлюсь, если Марина начнет излучать свою ледяную ауру (хотя, сомневаюсь, что Элла допустит подобное на своей территории). Убийственный взгляд ее широко раскрытых глаз и без того доходчиво передает ее точку зрения.

– Я знаю… – отвечает Адам, поникнув головой. – Я потерял контроль.

– Ты мог убить Эллу, – бросает ему в лицо Марина. – И убил бы!

– Но не убил же… – говорю я, пытаясь смягчить обстановку.

Они оба меня игнорируют.

– Я не жду, что ты меня поймешь, – мягко говорит Адам. – Я никогда… Вообще–то, прежде я никогда не встречал Сетракуса Ра. Но я всю жизнь прожил в его тени, под его каблуком, был заложником его слов. И когда появился шанс его убить, освободиться… Я просто не мог сдержаться.

– Думаешь, мы не хотим его убить? – скептически спрашивает Марина. – Он охотился за нами всю нашу жизнь. Но мы знали, что в этом случае Элла умрет первой… мы смогли сдержаться.

– Знаю, – отвечает Адам, даже не пытаясь защищаться. – И в тот момент я стал тварью, которых всегда ненавидел. И мне придется с этим жить, Марина. Прости, что так произошло.

Марина проводит рукой по волосам, не зная, что на это ответить.

– Я просто… Просто не могу поверить, что ее больше нет, – через мгновение говорит Марина. – Не могу поверить, что она это с собой сделала.

– Не думаю, что она умерла, – говорю я Марине, указывая взмахом руки на стены длинного коридора из темно–голубого мрамора. – Мне кажется, без нее здесь не обошлось, понимаешь? Прежде чем мы отключились, я видела множество лучей света, исходивших из тела Эллы.

Марина перестает таращиться на Адама и переводит взгляд на меня. Натянуто улыбается:

– Надеюсь, ты права, Шестая.

– Зато заклятие теперь разрушено. Я проверила его до того, как мы здесь оказались, – говорю я им, с большой долей удовлетворения вспоминая, как приятно было разбить камнем голову Сетракуса Ра.

Марина сжимает пальцами переносицу. Нам явно надо многое обдумать, начиная с боя с Сетракусом Ра и до созерцания его в виде нормального лориенца.

– А он… Вдруг он сейчас нас убивает?

– Нет, он тоже попал в эту штуку, которую создала Элла. Однако нам надо продумать план действий, потому что у меня такое чувство, что, когда это путешествие по задворкам памяти закончится, мы снова окажемся по уши в дерьме.

Адам в замешательстве хмурит брови:

– У меня дело дрянь. Думаю, он разбил мне все лицо.

– Я тебя исцелю, – отрывисто бросает Марина. – Я все равно как раз собиралась этим заняться.

– Вот и ладушки, – говорю я. – А потом вы поможете мне прикончить Сетракуса Ра.

Адам с Мариной одаривают меня удивленными взглядами.

– Что еще? – спрашиваю я. – Думаете, у нас будет лучшая возможность с ним покончить? Его войска отступают, он сам ранен. Трое против одного…

– У нас нет Наследий, – говорит Марина. – Он их иссушил. Чтобы хотя бы вылечить Адама, мне придется сначала оттащить его подальше от кратера.

Адам кивает, глядя на меня изучающим взглядом. Уверена, сейчас он размышляет над двумя вариантами: либо я сошла с ума, либо это и правда хороший план. В любом случае, я не могу не заметить восхищения в этом взгляде.

– Это будет не втроем на одного, Шестая. Это будет один на один.

– Да плевать. Я не собираюсь упускать такой шанс, – говорю я им. Я окидываю взглядом помещение, надеясь, что смогу понять, как отсюда выбраться. – Когда это, наконец, закончится, я с ним разделаюсь.

Марина на секунду забывает, что только что злилась на Адама, и обменивается с ним быстрым взглядом. Наверное, я говорю, как слегка помешавшаяся. Пока мы разговаривали, мы фактически остановились посреди коридора. Катарина, или кто там, замечает это и останавливается, нетерпеливо покашливая.

– У нас мало времени, – говорит она тем суровым тоном, который обычно использовала, когда я по–настоящему ее раздражала. – Идем.

Мы снова отправляемся в путь. Марина подходит поближе и идет рядом со мной плечом к плечу.

– Только будь осторожнее, Шестая. Ладно? – тихо говорит она. – Святилище… или Элла… Сегодня мы и так понесли большие потери.

Я молча киваю в ответ. Марина высказывалась за то, чтобы остаться и в первую очередь защищать Святилище от Сетракуса Ра. Но теперь, когда у нас появился реальный шанс его убить, она начала задумываться о последствиях.

В конце концов, коридор заканчивается помещением. Его крыша заканчивается куполом, а посередине находится большой круглый стол, растущий прямо из земли. Катарина отступает в сторону, пропуская нас вперед, а когда я оборачиваюсь к ней, ее уже нигде нет.

Эта комната – точная копия Зала Старейшин из явленного нам всем видения. Единственное различие – в карте на потолке. На ней изображен не Лориен, а Земля. На карте виднеются голубые точки – в Неваде, Стоунхендже и Индии – там находятся камни лоралита. Комната практически пуста, занято только одно из девяти мест вокруг стола.

Видно, что сидящая на одном из стульев с высокой спинкой Лекса чувствует себя в высшей степени некомфортно. Она нервно барабанит ладонями по столу, явно не зная, что ей делать. Когда мы заходим, ее взгляд выражает облегчение.

– Вряд ли мне здесь место, – говорит Лекса, поднимаясь нас поприветствовать.

– У меня точно такое же ощущение, – соглашается Адам, поглядывая на большой лориенский символ в центре стола.

– Я не Гвардеец. Я никогда видела подобных собраний, кроме того, что в видении. Вы ведь тоже это видели?

Мы все киваем.

– Раз ты здесь оказалась, на это есть причина, – говорит Марина.

Лекса смотрит на меня.

– Я слышала взрывы в джунглях. Как идет бой?

Адам прикладывает руку к лицу в том месте, где его ударил Сетракус Ра. Потом бредет к одному из пустых мест. Я размышляю, как лучше описать Лексе наше текущее положение.

– Еще не умерли, – в итоге говорю я. – Мы вынудили могов отступить, и, думаю, у нас появился хороший шанс добраться до Сетракуса Ра. Если, конечно, мы отсюда выберемся.

Лекса одобрительно кивает:

– Да уж! – говорит она. – Я держу двигатели включенными на случай, если вам придется удирать.

– Вполне, возможно, придется, – говорит Марина, бросив на меня многозначительный взгляд.

– Ты же первая хотела остаться и сражаться, Марина. Надо довести дело до конца.

– Шестая, разве ты не понимаешь? Нам была нужна информация. Теперь мы знаем, за чем охотится Сетракус Ра и как его остановить. Мы разрушили заклятие. Элла сломала его аппарат, так что больше он ничего не сможет раскопать. Наше присутствие здесь, – Марина обводит рукой комнату, – уже победа. Адам ранен, Элла… мы еще не знаем, что с ней. И я уверена, что Сара, Марк и Берни Корсар не смогут вечно нас прикрывать. Быть может, отступление в данном случае – верный ход? Ведь Элла говорила, что мы должны бежать. Бежать или…

– Ах, так, значит, теперь ты ее слушаешь? – отвечаю я, качая головой. – Пойми, не знаю, что ты вынесла из того видения, но я уяснила только одно: Питтакус Лор должен был взять себя в руки и прикончить Сетракуса Ра, когда у него был такой шанс.

– То–то же! Видишь, Джонни? Шестая со мной согласна.

Из соседнего коридора в зал проходят Джон и Девятый. Несмотря ни на что, при виде них, я не могу не улыбнуться. Однако моя улыбка быстро меркнет, когда за их спинами я замечаю Пятого. Марина мгновенно напрягается и делает шаг в его сторону, но между ними тут же встает Джон. Он делает большие глаза, словно говоря, что сейчас не лучшее время для разборок. Я беру Марину под руку, пытаясь этим немного ее успокоить. Надо отдать должное Пятому, он понимает, что его присутствию здесь далеко не рады. Он отходит в дальний конец зала, избегая встречаться с нами взглядом.

Джон и Девятый подбегают к нам, и мы все обнимаемся. Мы быстро знакомим их с Лексой, о которой Джон уже слышал от Сары.

– Выходит, у вас самый разгар битвы с Сетракусом Ра, а нами вот–вот закусит гигантский пайкен, – говорит Девятый, скрещивая руки на груди. – Ха, небольшая передышка нам не помешает, да?

– Как Сара? – спрашивает меня Джон.

– С ней все хорошо, – отвечаю я, опуская тот момент, что за последние несколько минут я за ней совершенно не следила. Не стоит его волновать. Его девушка может за себя постоять. – Она просто прирожденный стрелок.

Джон облегченно улыбается.

– А как Сэм? – спрашиваю я.

Джон качает головой:

– Не знаю. Он получил Наследия. И я видел, что он отключился буквально за миг до меня. Он точно подключился к телепатическому чату Эллы. Но не знаю, куда он в итоге делся.

– Он придет через пару секунд.

Мы все узнаем этот голос. Элла появляется буквально из ниоткуда. Она сидит на том же самом месте, которое в видении занимал Лоридас. Из ее глаз струится сверкающая лориенская энергия, руки лежат на столе, поверхность которого отражает это свечение. Ее волосы словно плывут вокруг головы, окруженные статическим электричеством. Мы все молча смотрим на нее в немом удивлении.

– Элла… – Марина заговаривает первой, делая к ней шаг. – Ты в порядке?

По губам Эллы пробегает улыбка, хотя на нас она не смотрит. Ее взгляд устремлен на невидимую точку перед собой. Ее манера себя вести напоминает мне о Сущности. Кажется, что теперь они делят одно тело.

– Я в порядке, – отвечает Элла. В ее голосе слышится звонкое эхо, словно она не единственная говорящая, либо же в ее речь проникают посторонние разговоры. – Однако я не могу долго это удерживать. Так что продолжим. Не бойтесь того, что сейчас произойдет.

– Чего бояться–то? – спрашивает Джон.

Вместо ответа мы видим, как на соседнем от Эллы стуле появляется Сетракус Ра, одетый в ту же украшенную замысловатым рисунком броню, как во время нападения на Святилище. Мы все отшатываемся назад. Однако могадорский лидер нас не замечает. Собственно говоря, он и не может нас заметить, так как на его голову накинут черный капюшон. Его грудь и плечи обмотаны светящимися голубыми цепями из лоралита. Хотя он делает попытки вырваться, они намертво приковали его к стулу.

– Какого черта? – спрашивает Девятый, осторожно делая шаг в направлении Сетракуса Ра.

– Зачем он здесь? – спрашиваю я Эллу.

– Мне нужно было призвать всех, кого коснулся Наследие, – отвечает Элла. – Всех или никого.

– Наследие… ты о…?

– Сущность, – отвечает она. – Так я его назвала. Оно вроде не против.

Марина хихикает, и я тоже улыбаюсь. Это – слова старой–доброй Эллы.

– Это Наследие или как там его… Оно не выйдет с нами познакомиться? – спрашивает Девятый. – Я введу его в курс дела и попрошу еще пару способностей.

– Оно здесь, Девятый, – отвечает Элла, и я вижу, как в уголках ее рта мелькает улыбка. – Оно во мне. В этой комнате. Оно повсюду.

– А, ну, ништяк, – кивает Девятый.

– А этот нас слышит? – спрашивает Джон, глядя на спелёнатого Сетракуса Ра.

– Нет. Но он знает, что что–то происходит, – говорит Элла. – Он борется со мной. Хочет освободиться. Не знаю, как долго я смогу его удерживать. Давайте приступим к делу, ради которого здесь и собрались.

– Кстати, а зачем мы здесь? – спрашиваю я.

– Садитесь. Все, – говорит в ответ Элла.

Я оглядываюсь по сторонам, пытаясь найти во взгляде других подтверждение моей мысли о том, что тут творится сумасшедший дом. Джон и Марина сразу выдвигают себе стулья из–за стола, Лекса и Адам делают то же самое. Девятый перехватывает мой взгляд, мельком ухмыляется и пожимает плечами, словно говоря «а какая разница?». Он садится рядом с Джоном, а я занимаю место между Мариной и Эллой. Свободным остается лишь одно место – возле Сетракуса Ра. Никто не захотел сесть с ним рядом.

Пятый нехотя подходит с другого конца комнаты и садится рядом со своим бывшим повелителем. Он избегает смотреть нам в глаза, и весь его вид говорит о том, что он предпочел бы оказаться где угодно, только не здесь.

– Превосходно, – ехидничает Девятый.

Пока все устраиваются на своих местах, я наклоняюсь к Элле. Не могу выбросить из головы надвигающийся бой с Сетракусом Ра.

– Элла, ты сказала «бегите или умрете», – начинаю я, не совсем уверенная, как лучше прояснить этот момент насчет пророчества у моей возможно мертвой загадочной энергетической подруги. – Это значит… У нас все еще остаются только эти два варианта? Если я сражусь с Сетракусом Ра, я… или кто–то из нас…?

Вены на лбу Эллы начинают пульсировать.

– Я не могу, Шестая. Не могу сказать, что тебе делать. Все слишком… слишком неопределенно.

– Что теперь? – спрашивает Эллу Джон, прерывая наш разговор.

Элла отвечает не сразу. На ее лице отражается внутреннее напряжение. Она на чем–то усиленно концентрируется.

– Теперь я приведу остальных.

– Каких «остальных»? – переспрашивает Джон.

В ответ вокруг нас начинает нарастать шум. Внезапно мы оказываемся посреди толпы. Амфитеатр, окружающий стол Старейшин, теперь до отказа забит людьми. Они все примерно нашего возраста – некоторые кажутся чуть моложе – и на первый взгляд складывается впечатление, что все они прибыли из разных стран. Многие оживленно друг с другом переговариваются, кто–то представляется, кто–то обсуждает видение, которое они только что разделили, пытаясь проанализировать историю Питтакуса и Сетракуса. Некоторые отстраненно сидят и выглядят сильно нервничающими и даже напуганными. Черноволосый загорелый парень с бусами на шее рыдает, спрятав лицо в ладонях, несмотря на то, что его утешают две блондинки, словно сошедшие с рекламного плаката. Все присутствующие ведут себя так, будто находятся здесь уже довольно давно, и это мы только что телепортировались в зал. Думаю, с их точки зрения все выглядит именно так.

В первом ряду сидит Сэм, рядом с ним – угрюмого вида девушка с беспорядочными афро–косичками. Сэм смотрит на меня и губами произносит «привет».

И тут начинается суматоха.

– Глядите! – внезапно кричит одна японка, и через мгновение я понимаю, что она указывает на нас.

Когда все замечают наше присутствие, по толпе проносится приглушенный шум голосов. Сначала они начинают говорить все сразу – заваливают нас вопросами, которые я даже не могу разобрать. Но, в конце концов, все умолкают, и наступает тишина. Это – Гвардейцы из числа людей. Могу представить, до какой степени безумным все это для них выглядит.

И потом до меня доходит, что они ждут от нас объяснений.

Я окидываю взглядом наш стол. Элла все еще находится в прострации. Возле нее бьется и извивается Сетракус Ра. У Адама и Пятого такой вид, будто они вот–вот залезут под стол. Марина залилась румянцем, видимо, чувствуя себя в крайней степени некомфортно. В отличие от остальных, Девятый вовсю лыбится и кивает всем подряд.

– Здорово! – по–свойски говорит он. В толпе раздаются смешки.

Очевидно, один из нас должен сказать нечто более существенное.

Тут встает Джон. Ножки его стула громко скрипят по мраморному полу.

– Это чувак с Youtube, – шепчет кто–то в зале.

– Это Джон Смит, – доносится с другого конца.

Джон вглядывается в такие разные лица присутствующих здесь ребят, пытаясь скрыть свое потрясение. Я вижу, как Сэм показывает ему большие пальцы вверх. Джон делает глубокий вдох, но потом начинает колебаться и оборачивается к Элле.

– А они… э–э–э… понимают по–английски?

– Я перевожу, – просто отвечает Элла, глаза которой все также ярко светятся.

Не знаю, когда она умудрилась всему этому научиться. Я не собираюсь донимать ее расспросами и, очевидно, Джон тоже.

– Привет! – говорит Джон, поднимая руку. Кто–то из толпы тихо приветствует его в ответ. – Меня зовут Джон Смит. Мы – всё, что осталось от народа Лориен.

Джон обходит вокруг стола и останавливается рядом с Сетракусом Ра.

– Я так полагаю, мы все видели одно и то же, верно? Та история заканчивается тем, что Сетракус Ра возвращается на нашу планету и убивает всех ее жителей. Всех, кроме нас. – Джон делает паузу, чтобы все успели переварить информацию, а потом продолжает: – Возможно, вы не понимаете, какое отношение это имеет к вам. Но вы же видели новости про инопланетные космические корабли? Сетракус Ра здесь. Он собирается уничтожить Землю, как ранее уничтожил Лориен. Если мы его не остановим.

Джон пытается встретиться взглядом с как можно большим количеством людей. Должна признать, он неплохо справляется с ролью лидера.

– И под «мы» я не имею в виду только моих друзей, которых вы видите за этим столом, – продолжает Джон. – Я имею в виду и нас и вас. Всех в этом зале.

После этих слов по залу вновь проносится шепот. Плакавший гаваец наконец–то перестал хлюпать носом и слушает Джона, но теперь его глаза заметались по помещению в поисках выхода.

– Я знаю, все это кажется безумием. Возможно, кто–то считает это несправедливым, – снова говорит Джон. – Еще несколько дней назад вы жили нормальной жизнью, и вдруг, без предупреждения, на вашу планету напали инопланетяне, а вы получили способность двигать предметы силой мысли. Ведь так? Или… здесь есть кто–то, у кого еще не проявился телекинез?

Несколько ребят поднимают вверх руки, среди них – плакавший парень.

– Ух ты, – говорит Джон. – Тогда вы, наверное, вообще в шоке. Когда отсюда выберетесь, попробуйте попрактиковаться. Просто… м–м–м… представьте, как какой–нибудь предмет в вашем доме двигается по воздуху. Постарайтесь сфокусировать на нем все свое внимание. Это сработает, обещаю. Вы сами удивитесь, а родители точно испугаются до смерти. – Джон на секунду задумывается. – Кто–нибудь заметил в себе наличие других способностей помимо телекинеза? Если что, мы называем их Наследиями. Есть такие…?

Из середины зала со своего места поднимается плотного вида парень с копной каштановых волос. Он чем–то напоминает мне набитую ватой игрушку. Он говорит с легким немецким акцентом.

– Меня зовут Бертран, – говорит он, нервно озираясь по сторонам. – Мы с моими родителями – пчеловоды. Вчера я заметил, что… э-э, пчелы… заговорили со мной. Я думал, что схожу с ума, но рой полетел туда, куда я ему велел, так что…

– Во чудак, – шепчет мне Девятый. – Пчеловод…

Джон хлопает в ладоши.

– Это замечательно, Бертран. У тебя очень быстро проявилось Наследие. Обещаю, у других они тоже появятся, и не все они будут заключаться в разговорах с насекомыми. Мы обучим вас их использовать. У нас есть те, кто в этом разбирается, у них большой опыт… – Джон бросает взгляд на сидящих вокруг стола. Похоже, нам всем придется стать Чепанами. – В любом случае, тому, что у вас появились Наследия, есть одна причина. Если вы еще не догадались, подскажу… предполагается, что вы поможете нам защитить Землю.

После этих слов в амфитеатре снова поднимается шум. Часть ребят радуется, словно уже рвется в бой, но большинство неуверенно перешептываются между собой.

– Джон, – сквозь стиснутые зубы говорит Элла. – Быстрее, пожалуйста.

Я бросаю взгляд на Сетракуса Ра. Его дерганья обретают новую силу.

Джон поднимает обе руки, восстанавливая тишину.

– Я не буду врать и говорить, что наша задача безопасна. Еще как опасна. Я призываю вас оставить прежнюю жизнь, оставить свои семьи и присоединиться к нам в борьбе, которая началась вообще в другой галактике.

То, как Джон подает всю эту информацию, подсказывает мне, что он уже произносил подобные речи раньше. Я замечаю, что он посматривает на девушку, сидящую рядом с Сэмом. Она ему улыбается.

– Всем понятно, что я не могу заставить вас к нам присоединиться. Через несколько минут вы очнетесь после этого небольшого собрания и окажетесь там же, где и были до него. Там, где вы будете в безопасности, я надеюсь. И возможно, тех из нас, кто выберет сражение… и всех армий мира… может быть, всего этого хватит, чтобы победить. Возможно, мы сможем разделаться с могадорцами и спасти Землю. Но если мы потерпим поражение… даже если вы останетесь от него в стороне… они придут за вами. Поэтому я прошу вас… хотя вы меня не знаете… хотя мы буквально перевернули вашу жизнь… присоединяйтесь к нам. Помогите нам спасти этот мир.

– Да, черт возьми! – восклицает Девятый, аплодируя Джону. – Слышали его, салаги? Вы же не слабаки какие–то? Айда на битву, вашу мать!

Почтительное молчание, которое все хранили во время речи Джона, прерывается, когда Девятый делает свое короткое выступление. Внезапно мы словно оказываемся на пресс–конференции. Отовсюду ребята выкрикивают свои вопросы.

– Там за столом, это могадорец?

– Убирайтесь в свою галактику, придурки!

– Я постоянно все порчу телекинезом. Что мне делать?

– Я хочу домой!

– Как мы их остановим?

– Чувак, что с твоим глазом?

– Этот жуткий тип нас видит?

– Почему они хотят нас убить?

А потом всю эту какофонию прерывает долговязый парень с ирокезом из крашеных под блондина волос, похожий на рок–звезду на пенсии. Он встает на скамью и сильно топает ногой. Полагаю, прочность его военных ботинок передается этому виртуальному миру, поскольку получившийся звук достаточно громкий, чтобы заставить всех заткнуться.

– Старина, вы ведь в Америке? – спрашивает панк Джона, выговаривая слова с сильным британским акцентом. – Допустим, я хочу вам помочь и задать жару этим бледнолицым кретинам. Как, черт возьми, мне до вас добраться? Если вы вдруг не в курсе, из–за их гигантских кораблей запрещены все трансатлантические перелеты.

Джон в неуверенности почесывает подбородок:

– Ну…

Лежащие на столе руки Эллы сжимаются в кулаки.

– Я отвечу на этот вопрос, – говорит она звенящим мелодичным голосом, явно принадлежащим не Элле. Через нее говорит Наследие.

Над нашими головами загораются яркие точки на карте мира. Все поднимают глаза к потолку. Я помню, где расположены самые яркие – они обозначают местонахождение камней лоралита, которыми мы пользовались для телепортации. Но теперь на карте появляются и другие точки, менее яркие.

– Это места, где находятся камни лоралита, – говорит Элла. – Самые яркие точки указывают на камни, находящиеся на этой планете уже очень давно. Другие только начинают образовываться по мере моего слияния с Землей. Скоро они выйдут на поверхность.

Марина подает голос:

– Нам был нужен… – она запинается, но потом берет себя в руки. – Нам было нужно Наследие телепортации, чтобы их использовать.

– Отныне оно не нужно. Мое пробуждение все изменило, – говорит Наследие через Эллу. – Камни лоралита настроены на ваши Наследия. Когда вы приблизитесь к ним, то почувствуете их притяжение. Вам нужно будет лишь коснуться камня и представить то место, где находится другой камень. Остальное лоралит сделает сам.

– Это Стоунхендж? – спрашивает британец, прищурившись глядя на карту. – Тогда норм. Это уже реально.

– По–моему, один из них в Сомали, – говорит кто–то другой.

– В вашей местности будут и другие изменения, – продолжает Элла, но резко умолкает и начинает сильно дрожать. Ее руки вцепляются в стол и буквально врастают в него, а из ее тела начинают сыпаться искры. Когда она вновь начинает говорить, это уже ее голос, не Наследия.

– Он прорывается! – кричит Элла.

Светящиеся цепи, державшие Сетракуса Ра прикованным к стулу, разрываются. Их звенья пролетают через стол, и сквозь наши тела, не причинив ни малейшего вреда. Видимо, Элла потеряла свой телепатический контроль над функцией отключения звука у Сетракуса Ра. Он больше не изолирован от нас. Одним движением бывший Старейшина и действующий предводитель могадорцев опрокидывает стул, поднимается с места и отбрасывает капюшон. Ребята на скамьях кричат и вскакивают со своих мест, хотя бежать им особо некуда.

Сперва Сетракус Ра кладет руку на плечо Эллы. В ее глазах полыхает огонь, но она сидит, не шелохнувшись. Она сохраняет сосредоточенность. Не получив никакой реакции от своей внучки, Сетракус Ра поворачивается к ближайшему Гвардейцу. Этим Гвардейцем оказывается Пятый. Сетракус Ра ухмыляется.

– Здравствуй, мальчик. Хочешь первым преклониться предо мной?

Пятый в ужасе шарахается в сторону. Все Гвардейцы теперь на ногах. Я готова броситься в бой, но Девятый рядом со мной сохраняет безмятежное спокойствие.

– Здесь он бессилен, – говорит Девятый. – До меня это дошло, когда я пытался наподдать Пятому.

Взгляд Сетракуса Ра мечется по людям-Гвардейцам в зале. Я знаю, что он делает – запоминает лица.

– Кое–что он все же может, – говорю я. – Не дай ему их увидеть, Элла! Вытащи нас отсюда.

– Не знаю, что они вам сказали! – вопит Сетракус Ра. – Но уверяю вас, это – безрассудство. Если вы видели то, что видел я, тогда вы должны знать, что лориенцы пытались убить меня лишь за мою любознательность. Следуйте со мной! Присягните в верности своему Возлюбленному Вождю, и я покажу вам, как по–настоящему использовать ваши силы.

Никто не спешит давать клятву могадорскому психопату, но многие ребята выглядят до смерти напуганными, и их можно понять.

– Сейчас я отпущу вас, – говорит Элла. – Это займет мгновение. Будьте готовы.

Свет в ее глазах меркнет, а обмякшее тело валится на стол. Я искренне надеюсь, что вижу ее не в последний раз.

– Шестая… – это Джон, стоит рядом со мной. – Скоро встретимся. Позаботься, чтобы все остались живы.

И они с Девятым резко пропадают.

Карта на потолке затухает, а весь зал окутывает темнота. Видение заканчивается.

Многие Гвардейцы уже исчезли, вернулись в реальный мир. Пропали Сэм и сидевшая рядом с ним девушка. Кое–кто еще на галерее, и Сетракус Ра их пристально разглядывает.

– Я запомнил ваши лица! – кричит Сетракус Ра землянам, не обращая на нас внимания. – Я буду преследовать вас! Я убью вас! Я…

Достал. Надо это прекращать.

Прыгаю на стол, бегом пересекаю его и оказываюсь лицом к лицу с Сетракусом Ра. Он прерывает свою гневную тираду и устремляет на меня взор своих черных пустых глаз. Я, как боксер, перескакиваю перед ним с ноги на ногу.

– Эй, мразь! – говорю я. – Когда мы очнемся, я тебя убью.

– Увидим, – отвечает Сетракус Ра.

Я чувствую, как это происходит. Мое тело становится прозрачным. Зал теряет очертания. Я чувствую запах дыма пожарищ вокруг Святилища, чувствую грязь на своем лице. Мне надо торопиться. Я хочу, чтобы мышцы сразу же включились в работу.

– Погнали! – кричу я. – ПОГНАЛИ!

Пора с этим кончать.