Текст книги "Курс — пылающий лес. Партизанскими тропами"
Автор книги: Петр Курочкин
Соавторы: Михаил Сперанский
Жанры:
Биографии и мемуары
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)
Мы приняли рискованное решение выделить ударную группу из самых выно сливых
бойцов и пойти на прорыв. Возглавить группу прорыва поручили инициатору идеи Чернову.
Ему было выделено тридцать самых боевых партизан. Командир разделил свой отряд на две
группы: разведывательную под командой Михаила Синюкаева и штурмовую во главе с
Леонидом Тимаховичем. Было оговорено, что при прорыве разведка присоединится к
штурмовой группе.
Решили прежде всего вывести из окружения раненых и больных. Их поручили самым
физически сильным партизанам. Руководил этой группой врач Петровский.
Как только стемнело, отряд Чернова ушел. Пройдя километра три-четыре и выйдя на
Белый лог, где под ногами чавкало болото, а по сторонам чернел густой кустарник, отряд
столкнулся с боевым охранением противника. Чернов мгновенно оценил обстановку и, как
было заранее обговорено, начал громко подавать команды, создавая тем самым впечатление
многочисленно сти отряда, который окружает противника. Сначала бойцы стреляли вперед.
Потом вправо и влево. Потом назад. Фашисты не выдержали неожиданного натиска и стали
разбегаться. В образовавшуюся брешь про скочила вся группа вместе с больными и ранеными.
Партизаны ушли; как рыба из прорвавшего ся невода. Не было ни погибших, ни раненых.
Отряд всю ночь шел беспрепятственно и под утро о становился в небольшом кустарнике.
Когда рассвело, партизаны увидели, что рядом деревня, где полно фашистов. По дороге шли
автомашины с немцами, танки, артиллерия. Они двигались в сторону Усакинских лесов.
Немцы не могли и предполагать, что под но сом у них со средоточило сь около сотни
партизан. А наши ребята, голодные, без воды, про сидели в кустарнике весь день. И только
когда стемнело, тронулись в путь. К следующему утру партизаны выбрались в безопасное
место. Возле небольшой деревушки их накормили местные жители. Чернов повел людей в
Красное, где условились встретиться с о стальными силами отряда, если они прорвутся.
А в окруженном врагами лесу положение все ухудшало сь. Фашисты сбрасывали
листовки, предлагая партизанам сдаться в плен, а мирному населению разойтись по деревням.
Стойко сть советских людей озлобляла фашистов. Они усилили артиллерийский обстрел.
Каждый день налетали вражеские бомбардировщики. От бомб и снарядов дым расстилался
по всему лесу.
Кольцо блокады все больше и больше затягивало сь. Однажды в полночь вместе с
отрядом Изоха мы попытались пробиться на север. Но это нам не удало сь. Потеряв несколько
человек ранеными, мы вернулись в глубь леса. К этому времени немцы заняли Дулебы и
Межонку и соединились с южной и западной группировками своих войск.
Наш оперцентр созвал совещание командно-политического со става отрядов. Решено
было любой ценой вырваться из окружения. Виктор Ливенцев внес предложение пойти на
прорыв возле деревни Усакино, через широкую поляну, которая врезалась в лесной массив. Он
доказывал, что наибольшие силы немцы выставляют в густом лесу, где партизанам легче
скрываться, а там, где нет леса, их оборона может быть слабее. Все с ним согласились.
Поздним вечером отряд Ливенцева и два других небольших отряда вплотную подошли
к немецкой обороне и замаскировались. А в полночь они дружно прорвались сквозь
вражеские цепи. За ними по следовала большая толпа жителей. Стрельбу фашисты подняли,
когда о сновные силы уже пересекли поляну.
Через день по сле ухода Ливенцева наш отряд, соединившись с 208-м отрядом, который
беспрерывно вел бои с северо-во сточной группировкой гитлеровских войск, стал тоже
готовиться к прорыву. Но мы выбрали тот путь, по которому ушла наша санчасть, – через
Белый лог.
Создали две специальные ударные группы, со стоявшие из пулеметчиков и автоматчиков.
Первой командовал Иван Марков. Вторую возглавил Степан Григорьевич Елецкий. Кроме
автоматического оружия и гранат, эти группы и о сновной отряд запаслись дымовыми
шашками, чтобы по ставить дымовую завесу и лишить гитлеровцев возможно сти вести
прицельный огонь. В группы прорыва были выделены самые смелые и находчивые
партизаны – Леонид Горбачевский, Петр Евсеев, Василий Вороненко, Владимир Градунов,
Гриша Бойко, Лев Астафьев, Михаил Малахов, Иван Маковкин, Вася Копчиков, Михаил
Шейко, Коля Шишкин, Петр Харьковский, Николай Нескреба, Иван Рысев, Григорий
Кукушкин, Николай Дмитриенко, Михаил Синюкаев. Многие из них потом командовали
взводами и ротами, а Михаил Малахов стал комиссаром отряда.
Как только наступила ночь, отряд направился к месту прорыва. Разведчики,
возглавляемые Градуновым, то и дело докладывали обстановку. У немцев все было спокойно,
их по сты изредка по стреливали и пускали ракеты, враги не ждали нашего удара.
Наконец отряд о становился. Марков увел свою группу по левой стороне лога, Елецкий -
по правой. Мы со Свистуновым о стались во главе полутысячного отряда, где самих партизан
было не больше сотни, о стальные – жители разных сел. Несмотря на такую массу людей, в
отряде царила тишина. Каждый понимал, что решается судьба его собственная и всех его
товарищей.
Ночь выдалась темная, тихая. Мы долго лежали в кустарнике затаившись. Иногда в небо
взмывала ракета, но нас в ольшанике немцам не было видно. И вот, когда очередная ракета
угасла и тьма снова стала непроглядной, в тишине, словно взрыв гранаты, раздалась команда:
– Вперед! Бей фашистов!
И штурмовые группы бро сились на вражеские фланги. А лог в это время о ставался
свободным. Основная группа прорыва бежала по нему без выстрелов, чтобы не привлекать к
себе внимания фашистов.
Отряд вырвался из вражеского кольца и безо становочно двигался дальше, на север. И уж
когда мы были на значительном расстоянии от места прорыва, гитлеровцы кинулись за нами
вдогонку. Это мы поняли по стрельбе, которая некоторое время следовала за нами. Но мы на
эту слепую пальбу не отвечали, и фашисты нас потеряли.
Рано утром мы увидели на лесной поляне деревню, где не было на улице машин. Все с
облегчением вздохнули: неужели вышли из этой страшной адской жаровни?!
Разведчики доложили, что в деревне немцев нет. Решили здесь сделать привал. Нам
очень хотело сь ото спаться, отдохнуть. Но необходимо было двигаться дальше. Мы взяли
направление на Крупский район.
Вскоре мы узнали, что всем кличевским партизанам удало сь вырваться из блокады.
Многие погибли, но и каратели понесли огромные потери.
В бобруйском фашистском листке "Новый путь" сообщало сь, что с партизанами в
Кличевском районе покончено. Об этом Шенкендорф хвастливо сообщал и командованию
группы армий "Центр".
А партизаны тем временем готовились к новым боям и в Кличевском районе, и за его
пределами. Партизанское движение с каждым днем приобретало все больший размах.
"Смерть за смерть, кровь за кровь!" – было боевым девизом народных мстителей.
Партизаны в наступлении
По сле долгих, тяжелых переходов с боями и засадами наш отряд о становился в большом
лесу на берегу тихой, обро сшей лозняком да ольшаником реки Бобр, километрах в двадцати
от железной дороги Минск – Мо сква, которую нам приказано было все время держать под
прицелом.
Сразу же начали делать шалаши. Теперь они у нас получались добротными, и строили мы
их быстро. Плотники приступили к сооружению землянок прежде всего для санчасти, бани и
хлебопекарни. Мы давно убедились, что нам проще самим выпекать хлеб, чем про сить об
этом деревенских женщин. Муку нам обычно мололи из отбитого у оккупантов зерна.
И вот как только отряд о становился на по стой, быстро задымила сделанная из жести
пекарня, исправно снабжавшая нас лепешками. Наш пекарь Володя Щитов никогда не терял
времени. Тесто у него кисло в бочках и в дороге, а напечь лепешек он мог в своей жестянке,
не дожидаясь, пока печник вылепит настоящую печь. Случало сь, что горячие лепешки
выходили из-под рук Володи даже во время боя. Щитов до войны работал на хлебозаводе. А в
отряд пришел прекрасным стрелком и страшно переживал, когда мы предложили ему
организовать выпечку хлеба. "У всех настоящее дело, а я буду опять лепешечником!" – в
отчаянье сказал он тогда мне. "Лепешки нам сейчас важнее твоих пуль!" – ответил я ему.
Но был случай, когда и Володя-пекарь дорвался до "настоящего дела". Как-то во время
боя в лесу почувствовал я запах горелых лепешек и пошел к возку, возле которого дымилась
эта жестяная "скоропечка", как ее называли партизаны. Смотрю, дым из жестяной трубы
валит, и вся эта пузатая бочка чадит горелым тестом. "Убили Володю!" – сразу решил я.
По смотрел по кустарнику туда и сюда. Нету нашего пекаря... И вдруг из-за кустов выбегает
растрепанный, с разорванной во всю спину рубахой Володя. На шее и на плече кровь, левая
рука тоже в крови, но правой он потрясает своей винтовкой и в во сторге кричит:
– Товарищ комиссар! Уложил я его одним выстрелом. Офицера! Я его с пекарной телеги
увидел. А ребятам, что там, в канаве залегли, его не было видно. Ну я выбежал из-за кустов, р-
раз!
– Ты ранен! – кричу ему, чувствуя, что не унять его во сторга. И подхожу с перевязочным
пакетом.
– Проклятый фашист, лепешки из-за него пропали! – И, не обращая внимания на мой пакет,
Володя подбежал к печке и начал вытаскивать, спасать наполовину сгоревшие лепешки.
...А сегодня лепешки начали раздавать через каких-нибудь полчаса по сле о становки.
Поблизо сти от нас расположился отряд Изоха. Должны были подойти и другие
кличевские отряды. И это нас радовало. Со седство с другими отрядами укрепляло веру в
себя.
Этот район был более трудным для развертывания партизанской борьбы. Магистраль
Минск – Мо сква была одной из о сновных, по которой гитлеровцы перебрасывали на фронт
свои войска и технику. Поэтому сеть немецких гарнизонов и полицейских участков здесь
была намного гуще. Устроившись на новом месте, мы прежде всего повели глубокую
разведку во всех направлениях. И через несколько дней пришли к выводу, что в первую
очередь надо очистить вокруг нас зону от врагов, которые могли мешать нашим
диверсионным группам ходить на железные дороги, а самое главное – принимать грузы с
самолетов. Одновременно с разведкой мы установили связь с более отдаленными
партизанскими отрядами, расположенными вблизи железных дорог.
По сле нашего выхода из окружения группа Лены Колесовой о сталась у нас в отряде, но
по-прежнему действовала само стоятельно по заданиям Центра. Мы старались создать
десантницам все необходимые условия и во всем оказывали помощь.
А в конце августа по заданию командования Западного фронта прилетел к нам с
большой разведывательно-диверсионной группой подполковник А. К. Спрогис. Мы
догадывались, что он руководит всеми такими группами, находившимися в Крупском районе.
А. К. Спрогис быстро ознакомился с обстановкой и на совещании командиров сказал, что
надо прежде всего уничтожить гарнизоны в селах на пути к железной дороге, чтобы
подрывникам было свободней ходить на задания. Это совпадало и с нашими планами, и мы
под его руководством двинулись на разгром гарнизона в местечке Выдрица.
Задолго до рассвета партизаны заняли исходные рубежи. Григорий Сорока со своей
группой залег в засаде у дороги, идущей со стороны Велятич. Усиленный взвод 128-го отряда
зашел со стороны Крупок. Штурмовая группа человек в семьдесят под командованием
Свистунова и Мазура форсировала вброд реку Бобр близ Выдрицы и на рассвете под
прикрытием шквального огня других групп перешла в атаку. Противник отстреливался из
дзотов. Партизаны, ведя непрерывный огонь, перебегая от дома к дому, от забора к забору,
неуклонно продвигались вперед.
Через час гарнизон из двухсот фашистских солдат и офицеров был истреблен полно стью,
но мы потеряли в этом бою тоже немало, в том числе нашу любимицу Лену Колесову.
По смертно Елене Федоровне Колесовой было присвоено звание Героя Советского Союза.
По сле Выдрицы мы разгромили еще несколько более мелких гарнизонов. Теперь наши
минеры почти беспрепятственно пробирались по лесам к железнодорожным путям. Но мы
понимали, что гитлеровцы по стараются во сстановить свое положение в населенных пунктах,
которые мы о свободили. Надо было пользоваться моментом – развернуть во всю мощь
подрывную работу на дорогах. Поэтому мы подготовили по садочную площадку и стали
принимать самолеты, которые до ставляли нам оружие, боеприпасы, медикаменты, а самое
главное – мины новейшего образца для подрыва поездов. Наши подрывники хорошо
научились обращаться с этим грозным оружием.
А однажды мы получили то, о чем лишь робко мечтали, – письма. Мне пришло сразу два,
от сестры и от любимой девушки – Ани. Раскрыв письмо от сестренки Лиды, я сначала
пробежал по нему глазами, чтобы понять, все ли живы. И споткнулся только в одном месте,
где сообщало сь о ранении младшего брата. Но тут же успокоился, узнав, что Сережа снова на
фронте. А уж потом внимательно прочитал все подряд. Родные, оказывается, считали меня
давно погибшим. И я представил, какая радо сть была в доме, когда получили от меня первую
весточку. Только я взялся за Анино письмо, подошел Володя Градунов. Он был расстроен тем,
что не получил ни одного письма. И я уступил его про сьбе, дал почитать письмо от моей
сестренки. Мы потом вообще часто обменивались вот так письмами, потому что
потребно сть общения с дорогими нашими советскими людьми, которые были там, на
Большой земле, была громадной.
Большая земля... Кто воевал, тот знает, что для нас, партизан, означали эти два слова...
* * *
С тех пор как самолеты стали до ставлять нам мины и тол, у партизан-подрывников не
стало ни минуты покоя. Круглыми сутками находились они в пути – то к железной дороге, то
обратно в лагерь. Железную дорогу Борисов – Орша мы так о седлали, что с наступлением
темноты движение поездов на Мо скву прекращало сь совсем.
Спасаясь от ударов партизан, оккупанты стали повсеместно укреплять свои гарнизоны.
Окопами и колючей проволокой прикрывали железнодорожное полотно, станционные
помещения и казармы. Метров на двести вдоль железной дороги они вырубили лес, а через
каждые полкилометра строили доты и дзоты.
Все это намного усложняло проведение боевых операций на дороге, но в то же время и
обо стряло партизанскую дерзо сть, повышало нашу изобретательно сть.
Однажды я решил по смотреть, как немцы укрепили подступы к железной дороге, и
отправился на задание с группой Градунова. Пошло нас больше десяти человек.
В лесу встретились с диверсионной группой Романа Щербакова из 208-го отряда,
которая возвращалась в лагерь. Роман рассказал, что за неделю они пустили под отко с три
эшелона, и предупредил, что, если у нас нет связных среди людей, работающих на железной
дороге, пустить под отко с эшелон теперь вряд ли удастся: уж очень усиленно охраняется
дорога, патрули снуют туда и сюда, в лесу выставляются секреты.
Видя, что мои ребята приуныли, Щербаков, хорошо знавший Градунова, отозвал его в
сторону и доверительно сказал, что им все время помогает Сашка, сын путевого обходчика.
При обходе своего участка железной дороги этот путевой обходчик тщательно запоминает,
где находится немецкая засада, какая система патрулирования и прочее. Придя домой, он все,
что узнает, рассказывает сыну, бывшему работнику железной дороги. А Сашка, хорошо зная
расположение охраны, проводит потом диверсионную группу Щербакова на железную
дорогу. Щербаков сообщил Градунову адрес парня, его приметы, пароль, по которому тот
сразу поверит, что человек пришел от партизан.
Распрощавшись с группой Щербакова, мы продолжали свой путь. В нескольких
километрах от линии железной дороги о становились возле хутора, окруженного старым
лесом. Отсюда решили тщательно разведать подходы к железной дороге. В разведку я
отправил пятерых. А Градунова, Горбачевского и Карандашова по слал к Сашке.
Подходя к деревне, в которой жил Сашка, разведчики заметили, что там что-то
неспокойно – люди бегали по улицам, суетились, кричали. А некоторые, пригнувшись,
убегали по огородам в лес, в заро сли, где стояли наши разведчики. Градунов сразу обратил
внимание, что из деревни убегала молодежь. Не успели юноши и девушки добежать до
опушки леса, за ними выскочили вооруженные немецкие солдаты. Наши разведчики поняли -
немцы хотят отправить молодых людей в Германию. Выждав, пока беглецы скрылись в
кустарнике, партизаны открыли по их преследователям огонь. Точным прицельным огнем из
пулемета Леонид Горбачевский сразу же отсек гитлеровцев от молодежи. Зеленомундирники
попадали на землю и, отстреливаясь, стали уползать назад в деревню. На дороге о стался
убитый фашист. Градунов забрал его винтовку и увел отряд в глубь леса. Беглецы, поняв, что
их отбили партизаны, подошли к нашим ребятам и наперебой стали благодарить. Они
рассказали, что в деревню приехали гитлеровцы и объявили, что всех, кому исполнило сь 16
лет, отправят в Германию.
Градунов обратил внимание на одного парня в этой шумной ватаге. Внешне он был
очень похож на Сашку, о котором ему рассказывал Щербаков. Подойдя незаметно к этому
парню, Градунов тихонько назвал пароль. Так как парень уже убедился, что это партизаны
спасли их от немцев, он ответил Градунову так, как было договорено.
Оказало сь, что Сашка не подлежал увозу в Германию, потому что у него была сломана
рука, но он организовал побег молодежи и хотел помочь одно сельчанам найти партизан. Мы
предложили кое-кого из парней взять к себе в отряд. А самого попро сили вечером вернуться
домой, раз его все равно не берут, и жить себе тихо. Он нас понял и согласился стать нашим
проводником на железной дороге.
Сначала Сашка помогал нам сам. Потом устроил встречу с отцом, а тот, в свою очередь,
