Текст книги "История российского сыска"

Автор книги: Петр Кошель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 39 страниц)

ВЧК против эсеров

Из доклада ВЧК о раскрытых и ликвидированных на территории РСФСР заговорах против Советской власти в мае—июне 1921 года

24 июля 1921 г.

Петроградский заговор. В начале июня месяца с. г. Петроградской губернской чрезвычайной комиссией раскрыт и ликвидирован крупный заговор, готовивший вооруженное восстание против Советской власти в Петрограде, Северной и Северо-Западной областях республики.

Арестованы сотни членов объединенных боевых и террористических организаций, обнаружены штабные квартиры, найдены динамит, оружие, тайная типография, отобрана уличающая переписка.

Из обнаруженных документов и показаний арестованных установлено следующее: раскрытая организация называлась «Областным комитетом союза освобождения России», последний объединял ряд организаций: «Боевой комитет», «Народный комитет восстания», «Петроградскую народную боевую организацию», «Объединенную организацию» и пр. Установлены члены «Областного комитета».

Главари заговора:

1) глава организации – Таганцев Владимир Николаевич, профессор-географ, бывший помещик, принявший участие в раскрытом в Петрограде в ноябре 1919 года заговоре, организованном английским шпионом Полем Дюксом; 2) Орловский В. И., руководивший террористической секцией организации.

Раскрытая организация через своих ответственных курьеров находилась в постоянных сношениях с финской контрразведкой, с американской, английской и французской разведывательными организациями в Финляндии. Многие члены организации состояли также на службе контрразведок финской (Орловский, Пась– ков), английской (Вилькен, Соколов), французской (Пермин), американской (Никольский, Рабен, Старк). Видный член организации Ю. П. Герман (кличка Голубь) состоял одновременно на службе финской и французской разведок.

Все эти разведывательные организации вербовали через бывшего председателя кронштадтского мятежного ревкома Петриченко содержащихся на форте Ино в Финляндии военных моряков, бежавших из Кронштадта, и направляли их в Петроград. В Петрограде завербованные моряки вступали в так называемую «Объединенную организацию крон-моряков», возглавлявшуюся участником кронштадтского восстания Комаровым, квартира которого считалась штабной. Организация Комарова входила в «Союз освобождения России». При обыске у Комарова найдены динамит, типография и бланки названной организации.

Организация «Союз освобождения» была разбита на районы; начальники районов поддерживали связь со своими ячейками на фабрично-заводских предприятиях и в советских учреждениях; организаторами районов были бывшие моряки. Курьеры разведывательных организаций при выезде из Финляндии в Россию снабжались оружием и документами 3-го минно-подрывного дивизиона в Петрограде (адъютант дивизиона Роопп, выдававший документы, арестован) и воздушной обороны Петрограда.

Цели заговорщиков и средства борьбы. Ближайшей целью организации, по показанию Таганцева, была «подготовка людей для переворота, постепенно подготовляя почву для сближения между культурными слоями и массами». По показанию того же Таганцева, в организации в одном Петрограде было свыше 200 членов, главным образом бывших офицеров, моряков, адвокатов, бывших директоров и пр., пробравшихся на видные посты в советские учреждения. Важнейшим средством борьбы «Союз освобождения» считал применение террористических актов.

По признанию арестованного Орловского и других, ими был взорван памятник Володарскому пироксилиновой шашкой и организован ряд покушений на советских вождей. В показаниях от 1 июля с. г. тот же Орловский говорит: «Действительно, я вместе с Никитиным, Перминым, Модестовичем (Черным), Федоровым хотели устроить налет на поезд Красина и забрать все золото и ценности. О том, что Красин везет золото, нам сказал Таганцев, который и просил устроить этот налет».

По показанию Комарова, организацией готовились взрывы нобелевских складов, взрыв одного памятника на Васильевском острове, поджог 1-го Государственного лесозаготовительного завода, бывший Громова, и убийство бывшего комиссара Балтфло– та т. Кузьмина. Но благодаря своевременному раскрытию организации врагам революции не удалось осуществить их варварские планы.

По показанию профессора Таганцева, им совместно с бывшим князем Д. Н. Шаховским (членом организации) был организован в Петрограде и Москве в целях борьбы с советским правительством экономическим путем ряд банковых подпольных контор для реализации ценностей за границей и внутри страны.

В своих показаниях по поводу форм борьбы Таганцев, критикуя стремления Колчака, Деникина и других белых генералов завоевать Советскую Россию созданием бесчисленных фронтов, говорит, что «нельзя было завоевать Советскую Россию, ее надо было бунтовать». «Союз освобождения», являющийся кадетской организацией, возглавлявшейся в 1919 году членами ликвидированного «Национального центра» видными кадетами Штейнингером и Герасимовым, имел чрезвычайно расплывчатую программу.

Монархист Таганцев с целью привлечения в организацию заговора социалистических групп выдвигает кронштадтский лозунг свободных перевыборов в Советы. Принимая этот лозунг, питерские белогвардейцы прекрасно знали, каков его истинный смысл. Они открыто признают, что под «свободными» Советами они подразумевают не Советы III Интернационала, а Советы земли русской, что этот лозунг им был необходим прежде всего для отстранения от власти коммунистической партии, так как коммунисты без аппарата власти в первое время после переворота не будут страшны. Эти черные силы признаются в том, что проведение нужных им выборов они понимали как государственный переворот.

По показанию Таганцева, в организации были группы разных политических воззрений, до левых социалистов включительно.

Петроградский областной комитет союза издавал и распространял большое количество прокламаций и воззваний. Значительное количество контрреволюционной литературы привозилось из Финляндии. При произведенных обысках обнаружены воззвания бывшего руководителя кронштадтского мятежа Петриченко к рабочим Москвы и Петрограда, где этот наймит английской, французской и других контрразведок призывает к вооруженному восстанию против коммунистического режима.

Раскрытая белогвардейская организация руководилась из-за границы бывшим царским министром Коковцовым и идеологом российского империализма кадетом Струве, от них организация получала денежные средства. По показанию Таганцева, организацией получено из-за границы около 10 миллионов рублей в думской и царской валюте. Струве в Париже организована группа финансистов, которая должна была взять на себя снабжение Петрограда после переворота. Из перехваченной переписки на имя Таганцева видно, что зарубежные организаторы заговора возлагали большие надежды на происходивший в Париже «русский торгово-промышленный съезд», от которого рассчитывали получить средства на подготовку восстания.

Из обнаруженных материалов видно, что кронштадтское восстание окрылило новыми надеждами белогвардейцев Петрограда. Таганцев показывает, что интенсивность работы в кронштадтские дни выражалась в усиленном обсуждении организационных вопросов, в попытках наладить связь с кронштадтцами и распространении прокламаций, отпечатанных в Финляндии, что организация рассчитывала во время кронштадтского восстания на 8 тысяч тонн продовольствия из так называемого петроградского фонда Юденича.

По имевшимся в ВЧК данным, петроградская организация «Союз освобождения» в апреле—мае 1921 года объединилась с боевой террористической организацией Савинкова в Варшаве. И ВЧК приступила к действию.

«В последних числах мая 1921 года Всероссийской чрезвычайной комиссией была раскрыта и ликвидирована крупная боевая террористическая организация Бориса Савинкова, раскинутая на территории Западной и Северо-Западной областей и имевшая ячейки и связи почти на всей территории РСФСР.

Центр раскрытой организации – Западный областной комитет «Народного союза защиты родины и свободы» во главе с.председателем «Всероссийского комитета» по Западной области – находился в Гомеле.

Арестованы все члены областного комитета и подведомственных ему губернских, уездных комитетов и волостных ячеек на территории Гомельской, Смоленской и Минской губерний. Арестованы сотни членов организации и ряд савинковских курьеров и шпионов, захвачено много уличающих документов и десятки пудов контрреволюционной литературы.

На основании попавших в руки ВЧК документов и показаний членов организации удалось установить не только полную картину возникновения и развития ликвидированной организации, но и всего «Народного союза защиты родины и свободы» в целом, равно как и характер взаимоотношений между ним, с одной стороны, и французской военной миссией в Польше и польским генеральным штабом – с другой. Раскрытая организация находилась в полном подчинении «Всероссийскому комитету НСЗРиС» (Народный союз защиты родины и свободы), имеющему свое постоянное местопребывание в Варшаве, в гостинице «Брюль». Председателем Всероссийского комитета являлся эсер Борис Викторович Савинков, организатор ярославского белогвардейского восстания в 1918 году, при участии английской и французской миссий; члены комитета: есаул Виктор Викторович Савинков, Дихгоф-Дерен– таль, литератор Философов, генерал Эльвегрен, казачий полковник Гнилорыбов и Селянинов.

Союз возник в середине января этого года из осколков Прусского политического комитета в Польше, потом переименованного в Русский эвакуационный комитет, и «Союза возрождения России». Савинков назвал новую организацию именем возглавлявшейся им в 1918 году и ликвидированной тогда ВЧК белогвардейской организации («Народный союз защиты родины и свободы»).

Задачи организации и методы работы. Основной задачей союза была подготовка вооруженного восстания с целью свержения Советской власти.

Структура раскрытой организации следующая: Всероссийскому комитету подчиняется ряд областных комитетов на территории России, которым, в свою очередь, подчиняются губернские комитеты и т. д. На городские и волостные комитеты возлагается организация повсеместно во всех советских учреждениях, заведениях и предприятиях, на всех фабриках и заводах, во всех селах, деревнях, войсковых частях и штабах Красной Армии ячеек НСЗРиС. На эти ячейки возлагалось: сплочение беспартийных масс под лозунгами союза, руководство беспартийными на беспартийных конференциях, на выборах в Советы, имея целью проведение туда членов союза, внесение расстройства в хозяйственный аппарат страны, где и в какой форме это только представляется возможным, и т. д. Все члены ячеек обязательно должны состоять в одном из повстанческих отрядов союза.

Эти отряды и должны были сыграть решающую роль в момент общего восстания против Советской власти, хотя значительная роль отводилась и интернированным на территории Польши армиям Булак-Балаховича, Перемыкина и Петлюры.

Последние, согласно плану восстания, намеченному Всероссийским комитетом, должны были быть переброшены под видом перевода на работы вплотную к русско-польской государственной границе. Из этих частей должны были создаваться партизанские ударные отряды, которые еще до начала общего восстания продвигаются в глубь территории РСФСР, где устанавливают связь с комитетами «Всероссийского союза защиты родины и свободы». Эти отряды должны были очистить плацдарм, на котором предполагались развернуться интернированные армии, причем казачьи части должны были сосредоточиться на реке Стырь и прорваться затем на Дон.

По показаниям арестованных членов организации, согласие польского генштаба и шефа французской военной миссии в Польше генерала Нисселя на переброску интернированных армий уже было получено.

Контингент организаторов НСЗРиС вербовался главным образом из офицеров интернированных армий, которые направлялись в Советскую Россию как поодиночке, так и целыми группами; например, в апреле 1921 года имел место случай отправки в Поволжье двух групп организаторов, набранных исключительно из интернированных, общей численностью в 192 человека.

Особенностью новой организации является существование на одной территории целого ряда организаций, совершенно независимых друг от друга и, как общее явление, даже не знающих одна про существование другой. Такое положение вызывалось содержанием самой организации и ее политической физиономией. Савинков при наборе организаторов мало обращал внимания на их политические убеждения. Монархист, кадет, эсер, меньшевик – для него безразлично, лишь бы они соглашались подчиняться его директивам и принять участие в подготовке переворота. Для маскировки политической физиономии разнородных политических групп Савинковым и были выдвинуты параллельные организации.

В период зарождения НСЗРиС политиканы из «Брюля» ждали стихийных крестьянских восстаний весной, во время посевной кампании, и к тому же времени и приурочивали выступление организованных сил союза. Но когда ставка Савинкова на крестьян лопнула и они на все его чаяния и надежды ответили дружным засевом полей, момент общего восстания был ими отложен до начала сбора урожая, разработка плана восстания и слияние параллельных организаций должны были произойти на всероссийском съезде союза, который предполагалось созвать на 5 июня в Варшаве.

Из попавших в ВЧК документов видно, что этот съезд состоялся. Если последний, однако, после учета сил нашел бы основания для вооруженного захвата власти недостаточными, восстание откладывалось до начала сбора продналога. Из документов явствовало, что савинковский НСЗРиС вообще стал центром всех контрреволюционных вожделений и что с ним заключило тактические договоры на предмет координации действий, направленных против рабоче-крестьянской России, «правительство» Петлюри, тоже существующее на территории Польши.

Во главу угла своей тактики савинковская организация ставила широкое применение террора. Для иллюстрации того значения, которое придавалось террору, приводим дословно выдержку из показаний арестованного представителя Всероссийского комитета:

«Террор должен был ослабить репрессии со стороны Советской власти, для чего предлагалась организация налетов и разрушения центров управления, Советов, исполкомов, парткомов, организация взрывов в советских учреждениях, на съездах, совещаниях и т. д.

Террор выдвигался как средство для деморализации коммунистов и как средство, долженствующее прекратить приток свежих сил в РКП(б), что должны были достичь расстрелами и отравлениями коммунистов и репрессиями против их семейств».

Террор должен был дезорганизовать Красную Армию, для чего предлагались налеты на штабы, расстрелы комиссаров, взрывы в казарменных помещениях перед выступлением, отравление надежных войсковых частей. Такое значение придавалось террору в период зарождения союза, в конце прошлого года.

Позднее, когда, вследствие перерыва правильного железнодорожного сообщения с Западной Сибирью и югом и сокращения поступления продмаршрутов в центр, возник острый продовольственный кризис, НСЗРиС принимает решение о применении террора и по отношению к хозяйственному аппарату Советской России. И действительно, с этого момента удары его главным образом направлялись на то, чтобы окончательно разрушить хозяйственный аппарат страны. Порча железнодорожного полотна, паровозов, уничтожение подвижного состава, железнодорожных строений, складов – вот меры, которые должны были доконать транспорт. Поджоги складов топлива, террор по отношению к лесозаготовщикам должны были довести до высшего напряжения топливный кризис.

Провокационная организация забастовок на заводах, порча машин и даже поджоги фабрично-заводских зданий должны были в значительной мере расстроить промышленность. Уничтожение и расхищение продовольственных складов, ссыпных пунктов, уничтожение и порча продуктов в пути, расстрел про– довольственников, агитация среди крестьян против сдачи хлеба – вот меры, рекомендованные Всероссийским комитетом Савинкова для удушения «костлявой рукой голода» рабоче-кре– стьянской власти.

Все эти мероприятия должны были вызвать недовольство широких масс народа и повсеместное восстание. «Мы должны выжечь свободное место, чтобы на нем начать строить сначала» – вот тезис Всероссийского комитета.

По показаниям арестованных членов организации, в дело террора и углубления хозяйственной разрухи вовлекались партизанские отряды с целью испытания их подготовки к выступлению. Террор был обращен в «средство для испытания и закаления молодых организаций». Программа союза редактировалась неясно и туманно. Оставляется возможность различного толкования одного и того же параграфа. Если в первоначальных листовках союза выдвигалась идея передачи власти после переворота НСЗРиС, то с момента кронштадтского восстания им выставляется лозунг беспартийных Советов, которые должны повести страну к Учредительному собранию. Эта преднамеренная туманность и неясность программы и принятие лозунгов, выдвигаемых эсерами и меньшевиками, имели своей целью привлечение в заговорщический союз наряду с крайними правыми элементами (кадетами, черносотенными монархистами) также социалистических организаций.

Во Всероссийский комитет в качестве полномочного члена его вводится генерал Эльвегрен, еще в 1917 году, в период керенщины, арестованный за контрреволюционную деятельность.

Финансовые средства организация получала от второго отдела польского генерального штаба и французской военной миссии в Польше. Причем последняя через капитана Дераш выдавала члену Всероссийского комитета Савинкову на нужды организации ежемесячно десятки миллионов польских марок.

Кроме того, за особо важные сведения о Красной Армии шефом информационного отделения французской военной миссии майором Марино выплачивалось дополнительное вознаграждение.

Интересно отметить, что в перехваченном ВЧК подлинном письме полковника Павловского (командующего всеми партизанскими отрядами Савинкова на советской территории) на имя Б. Савинкова Павловский просит о том, чтобы с французов содрать за доставляемые им сведения о Красной Армии возможно дороже.

При поездке весною 1921 года в Париж для переговоров с французским правительством В. Савинкову удалось при помощи русского промышленника Путилова организовать группу крупных капиталистов на предмет субсидирования савинковских организаций.

Информационный отдел Всероссийского комитета союза играл роль международного бюро шпионажа как о вооруженных силах Советской России, так и о положении Советской республики вообще. Он добывал, систематизировал сведения о Красной Армии и снабжал ими в виде регулярно выпускаемых военных бюллетеней все иностранные военные миссии в Варшаве.

Агенты Савинкова, приезжавшие из России, являлись для дачи информации во французскую военную миссию и польский генштаб (11 отдел).

Поскольку роль французской военной миссии в Польше ограничивается субсидированием савинковских организаций и постоянным давлением на военное министерство Польши на предмет более внимательного отношения к делу Савинкова, постольку гораздо более активно, рука об руку с Савинковым работает польский генеральный штаб.

Польский генштаб снабжал савинковских агентов и курьеров бесплатными проездными документами и выдавал разрешения на провоз по железной дороге антисоветской литературы. Почти все агенты Савинкова состоят одновременно на службе польской разведки и контрразведки (офензивы и дефензивы).

Все военные и политические сводки, доставлявшиеся из России курьерами Савинкова, попадали в польский генштаб.

Проводниками через наши пограничные посты направляющимся в Советскую Россию агентам Савинкова являлись чины польской офензивы и жандармерии. Склады антисоветской литературы были на квартирах чинов польской дефензивы, например, У поручика Костина-Прудникова, занимающего одновременно должность начальника организационного пункта Савинкова и помощника начальника постерунка дефензивы в Столбцах Рэмона – Лунинце и т. д. и т. п.

Члену Западного областного комитета и члену Гомельского губернского комитета савинковской организации, ездившим к Савинкову по делам организации в Варшаву, II отделом польского генштаба за подписью майора генштаба Века был выдан документ на провоз в Советскую Россию «для целей разведывательных» по 2 килограмма яду. В действительности этот яд предназначался Савинковым для одновременного отравления надежных частей Красной Армии накануне выступления.

Несколько охладившиеся было после ратификации русско– польского мирного договора отношения между польским правительством и Савинковым (руководители польской политики готовы были, конечно, и дальше столь же энергично поддерживать Савинкова, но их несколько сдерживала боязнь давления со стороны рабочего класса Польши) быстро были вновь налажены после возвращения Б. Савинкова в Париж, где последний получил заверения в неуклонной действенной поддержке савинковской боевой организации.

Но Савинков ухитрялся шантажировать своих высоких покровителей. Он фальсифицировал все сведения о Советской России, передававшиеся им французам, создавал слухи о военном союзе между Советским правительством и Германией, направленном против Франции и Польши, собирал списки комсостава Красной Армии с немецкими фамилиями и изображал их французской военной миссии как лиц, состоящих на службе Германии, и т. д. Этими сведениями ему удавалось запугивать французов, что открывало Савинкову широкую дорогу к их кошельку. Важно отметить, что после указанной поездки Савинкова польским военным министром был назначен для наблюдения за содержанием интернированных русских военнопленных близкий друг Савинкова граф Сологуб де Войно.

Изобилие в средствах и деятельная поддержка со стороны Франции и Польши дали возможность организации в короткий срок распространить свою деятельность почти на всей территории Европейской России и вовлечь в организацию ряд лиц, занимающих весьма ответственные должности на советской службе. В Витебске арестован меньшевик Марк Зарх, имевший тайную меняльную лавку и обменивавший иностранные деньги на русские всем организациям Савинкова в Западной и Северо-Западной областях.

Помимо ликвидации всех савинковских организаций, на территории Западной области почти одновременно удалось настигнуть и разгромить ряд савинковских партизанских отрядов, имевших непосредственную связь с НСЗРиС.

При разгроме отряда полковника Павловского, командовавшего всеми партизанскими отрядами Савинкова в Минской губернии, Прудникова и Лимонова в Гомельской губернии, в ВЧК лопали документы, указывающие на тесную связь этих отрядов с польским генштабом и Белорусским комитетом в Варшаве.

В своем письме к Савинкову полковник Павловский просит прислать ему вместе с оружием также и яд.

В последние месяцы 1921 годы в руки ЧК попал обширный материал об участии партии эсеров в контрреволюционном движении.

Из задержанного ВЧК при перевозке из Бутырской тюрьмы архива ЦК партии эсеров и переписки арестованных и содержавшихся в Бутырской тюрьме членов ЦК ПСР с единомышленниками, оставшимися на свободе, а также переписки между ЦК ПСР с его заграничной делегацией устанавливается, что партия эсеров явилась организатором и вдохновителем кулацких бунтов и вела энергичную работу по подготовке всеобщего восстания против власти Советов.

Установлено, что Бутырская тюрьма, где. из гуманных соображений заключенным эсерам, равно как и членам других политических антисоветских партий, были предоставлены льготные условия содержания под стражей, в смысле полного смягчения режима и свободного передвижения в пределах тюрьмы, была использована членами ЦК ПСР для руководства контрреволюционным движением в стране. Еще на сентябрьской конференции 1920 года партией эсеров была принята резолюция, в которой, между прочим, говорится, что «конференция ПСР предвидит неизбежность в будущем возобновления вооруженной борьбы с большевистской властью».

В резолюции о тактике партии ЦК ПСР выставляет следующее положение:

«Выдвигая лозунг решительного преодоления большевистской диктатуры, партийные организации должны всеми силами предостерегать крестьянство (читай: кулаков) от разрозненных стихийных выступлений, разъясняя всю их практическую нецелесообразность. Чем дальше будет протекать период оформления классового самосознания крестьянства, тем больше шансов у партии овладеть движением».

И дальше секретный пункт резолюции: «В тех же районах, где движение уже расширилось территориально и носит характер массовой вооруженной борьбы, там партийные организации должны указывать этому движению здоровые пути и лозунги, содействуя организации на освобожденной территории местных органов демократической государственности».

В этом же духе высказалась и Московская общегородская конференция партии эсеров, в некоторых местах республики созданы так называемые «союзы трудового крестьянства». Задачей этих союзов является объединение всех антисоветских элементов в деревне, принадлежащих к разным партийным группировкам: правых эсеров, левых эсеров, борьбистов или отошедших от политики, впавших в анархизм и пр. Эти союзы должны были внешне сохранять форму беспартийности и объединяться в уездные, губернские, областные комитеты и т. д.

Из материалов, отобранных при аресте уполномоченного ЦК ПСР по Тамбовскому району Юрия Подбельского, установлено, что ЦК в лице этого уполномоченного руководил восстанием в Тамбовской и Воронежской губерниях, возглавляемым эсером Антоновым.

На конференции партии эсеров представителем Тамбовской организации партии эсеров был сделан доклад о восстании Антонова в Тамбовской губернии, об участии в нем местных эсеров и о работе «союзов трудового крестьянства».

При обыске в Бутырской тюрьме у членов ЦК партии эсеров обнаружен доклад лидера тамбовских эсеров Фетискина, который подтверждает руководство эсерами тамбовским движением и участие эсеров в ряде террористических актов в районе действий Антонова.

Из показаний арестованных членов Тамбовского губернского комитета эсера Боголюбского А. С. (близкого родственника Антонова), Фетискина (старого эсера), бывшего эмигранта Данков– ского, Муравьева и др. установлено, что в Тамбовской и смежных уездах Воронежской и Саратовской губерний существовал «союз трудового крестьянства», в который вошли на паритетных началах представители правых и левых эсеров, заключивших тактический блок.

Организация имела тесную и постоянную связь с Антоновым. Антоновцы снабжались подложными паспортами через паспортное бюро тамбовской организации эсеров (через Данковского, который лично отвозил эти документы в штаб Антонова). Все действия Антонова строго корректировались губернским центром эсеров.

Сам Антонов неоднократно присутствовал на совещаниях эсеров в Тамбове. Ими произведены чудовищные опустошения, зверски замучены и растерзаны сотни коммунистов и советских работников; не давалось пощады даже женщинам и детям; весь район приведен в состояние крайнего развала.

По признанию некоторых арестованных вождей банд Антонова, по отношению к захваченным коммунистам применялись нечеловеческие жестокости, например, у одного красноармейца, имевшего орден Красного Знамени, бандитами это знамя было вырезано на его груди; жертвы не убивались, а замучивались.

И все это освящалось именем «союзов трудового крестьянства» и партии эсеров.

Тамбовские эсеры наделе показали, к чему направлена их работа в деревне и какие результаты получаются от создаваемых ими «трудовых крестьянских братств» (на самом деле кулацких банд).

Аналогичную роль сыграл Сибирский областной союз трудовых крестьян, организовавший кулацкое восстание по железнодорожным линиям Омск—Челябинск и Омск—Тюмень.

Это восстание, прервавшее сообщение Сибири с Европейской Россией почти на три недели, вызвало в центре острый продовольственный кризис ввиду задержки продвижения продмаршрутов. Из показаний арестованных членов Сибирского областного комитета партии эсеров Юдина, Тагунова, Данилова и других установлено, что при «союзе трудового крестьянства» существовал военный отдел, во главе которого стоял колчаковский офицер Густомесов.

Областной союз организовал ряд губернских и уездных комитетов. Во главе штаба повстанцев (Главсибштаба) стоял эсер Родионов; начальник штаба – полковник Кудрявцев.

В районе действий повстанческих банд были перебиты почти все коммунисты, были сорваны лесные заготовки, разграблены все склады, железнодорожное и телеграфное имущество. Партия эсеров, на словах отказавшаяся от применения террора как орудия борьбы против пролетарской диктатуры, на деле является действительным вдохновителем террора и разрушения, производившегося бандами под ближайшим руководством местных организаций этой партии.

Все заверения ЦК ПСР о неприменении им террора являются излишним лицемерием. В. Чернов за границей входит в сношения с рядом белогвардейских организаций и групп. Так, Чернов принимает деятельное участие в издающейся в Ревеле белоэсеровской газете «Народное дело», оказавшей энергичную поддержку Врангелю. О ревельской организации эсеров, издающей газету, Чернов в своем письме в ЦК ПСР пишет, что эта группа эсеров, среди которой есть активные сподвижники Юденича и Балаховича, готова принимать участие во всех противосоветских повстанческих движениях, что они возлагают большие надежды на Савинкова. Последнее соображение заставляет Чернова, по его собственным словам, подозревать: «Нет ли здесь за кулисами и савинковских, то есть, по первоисточнику, польских денег».

Партия меньшевиков, на словах высказывающаяся против насильственного свержения Советской власти, в последние месяцы поддерживала всякое движение недовольства, проявлявшегося в некоторых местах на почве продовольственных затруднений, стараясь внести в это движение организованность и планомерность.

Во время контрреволюционного кронштадтского восстания Петроградский комитет меньшевиков выпускает ряд прокламаций, в которых выражает солидарность с требованиями кронштадтских мятежников и призывает к прекращению борьбы с мятежным городом, полными хозяевами которого явились бывшие царские офицеры, шпионы Антанты. С резолюциями Петроградского комитета оказались совершенно солидарными и члены ЦК партии меньшевиков – Ф. Дан и другие.

Призывая против подавления вспышек кулацких восстаний, реакционный характер которых признается и самими меньшевиками, эта партия тем самым оказывает поддержку всякому движению, направленному против пролетарской диктатуры.

Знаменательным для этой партии является тот факт, что во всех заговорах против Советской власти, раскрытых ВЧК, всегда обнаруживается та или иная группа меньшевиков, принимавшая участие в черной работе контрреволюционного подполья.