Текст книги "Аристократ (ЛП)"

Автор книги: Пенелопа Уорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Он опустил взгляд на изображение и улыбнулся.

– Это Бритни Бенедиктус.

– Она прекрасна. И мне так жаль. Я не могу себе этого представить.

– Она была любовью всей моей жизни. Неважно, что это длилось всего несколько месяцев. Никто и никогда не заменит ее. – Он прижал руку к груди. – Она будет жить здесь вечно.

Я покачала головой.

– Я не могла понять, почему ты так изменился. Теперь я понимаю.

– Понимаешь, почему я ходячая катастрофа… – Он усмехнулся. – Спасибо.

– Я этого не говорила.

– Все в порядке. Это правда. – Он выдохнул и положил телефон обратно. – В конце концов, я справлюсь. Потому что она бы этого хотела. Так что я заставлю себя. Ради нее.

– Ты справишься, – заверила я его.

Меня удивило, что вместо того, чтобы замять эту тему, он продолжил разговор.

– Лечение, которое она проходила, – поскольку оно было экспериментальным, – не покрывалось страховкой. У ее родителей закончились деньги. Лечение не помогало, но мысль о том, что есть хоть крошечная надежда, поддерживала ее дух. И когда пришло время решать, остановиться ли нам из-за отсутствия денег или найти способ продолжать лечение, на помощь пришел Лео. Он оплатил оставшуюся часть и проживание ее родителей. Я никогда этого не забуду. И я никогда не смогу вернуть ему этот долг.

– Вот почему ты работаешь бесплатно моим сторожевым псом. – Я улыбнулась.

Зиг покрутил свой бокал.

– Наконец-то я понял, почему мой кузен не мог забыть тебя, сколько бы раз я его ни попрекал. Невозможно понять, пока это не случится с тобой.

– Тогда ты можешь понять, почему мне так тяжело… быть здесь.

– Ты лучше меня, Джинджер… потому что остаешься здесь.

– Я не хочу. Я делаю это, потому что он попросил меня, но после сегодняшнего дня мне кажется, что больше я не вынесу. – Мой голос дрожал. – Я не могу попрощаться с ним снова. Потому что я знаю, что на этот раз это будет навсегда. Раньше всегда оставался проблеск надежды, что мы каким-то образом сможем вернуться друг к другу. Но я знаю, что когда он отпустит меня в этот раз, это будет конец.

– Что ты хочешь мне сказать?

– Я говорю, что мне нужно домой. Я не хочу больше испытывать эту боль.

Зиг испустил долгий вздох.

– Фелисити, если ты хочешь уехать, ты же знаешь, что я не буду тебя останавливать? Он просто должен понять. И он поймет. Потому что он любит тебя. Если я что-то и знаю, то именно это. Он знает, что тебе больно. Он просто не может быть тем, кто скажет тебе уйти.

Я вытерла глаза, как мне показалось, в сотый раз за сегодня.

– Ты отвезешь меня в аэропорт?

– Ты хочешь, чтобы меня убили, да?

Опустив глаза, я покачала головой.

– Ты прав. Я прошу слишком многого.

– Джинджер, я шучу. Конечно, я отвезу тебя.

Обрадованная его поддержкой, я кивнула.

– Я еще не решила. Приму решение вечером.

От мысли об отъезде у меня свело живот, но не так сильно, как от мысли о том, чтобы остаться. Не похоже, чтобы Лео собирался бросать свою жену ради меня. Ничем хорошим это не закончится, и не было причин затягивать.

Позже вечером Зиг решил сбегать в продуктовый магазин, а Лавинии все еще не было дома, и я впервые за сегодня осталась одна. После долгих раздумий я приняла решение заказать билет на самолет на утро. Я только открыла ноутбук, чтобы забронировать билет, как раздался звонок в дверь.

Я знала, что Лавиния дала Зигу ключ, так что единственным человеком, который мог звонить, был Лео. Бабочки запорхали у меня в животе, когда я подошла к двери. Но когда я открыла ее, это был не Лео.

Это была Дарси.

Глава 23

Лео

Трек 23: «American Girl» by Tom Petty & The Heartbreakers.

После расставания с Фелисити моя совесть не позволяла сразу отправиться к Дарси. Во мне бурлило слишком много чувств, и я знал, что стоит ей взглянуть на меня, как она увидит их все. Мне нужно было успокоиться, прежде чем ехать домой. Поэтому я позвонил жене и сообщил, что отвез Фелисити и Зигмунда, а по дороге домой собираюсь навестить бабушку. Она лежала в элитном реабилитационном центре, и нам сказали, что ей осталось недолго. Я часто навещал ее, и каждый раз ее состояние было разным. Сегодня я молился, чтобы у нее хватило сил поговорить со мной, потому что я нуждался в этом как никогда.

Когда я вошел в ее комнату, бабушка выглядела дремлющей.

– Привет, ба.

Открыв глаза, она протянула дрожащую руку.

– Здравствуй, мой мальчик. – Ее голос был слабым.

– Как ты себя чувствуешь?

– Конечно, бывали дни и получше, но этот – не самый худший.

– Хорошо. – Я улыбнулся. – Мне нужно поговорить с тобой, но я не хочу отнимать у тебя силы.

– Ничто не заставляет меня чувствовать себя более живой, чем общение с тобой, внук. Я, может быть, и слаба, но мои уши все еще в полном порядке.

Я присел у ее кровати.

– Моя мама рассказывала тебе что-нибудь в последние пару дней?

– Нет, я с ней не разговаривала.

Я был удивлен, но, возможно, мама знала, что не смогла бы рассказать об этом, не расстроив ее. В нынешнем состоянии бабушки это было бы неразумно. Я гордился мамой за то, что она сдержалась ради бабушки.

– Помнишь Фелисити?

Глаза моей бабушки расширились.

– Конечно. Американка. А что с ней?

– Она здесь.

Бабушка сжала мою руку.

– О боже!

Я рассказал ей о событиях последних нескольких дней. Хотя она знала, что через год я вернулся в Штаты, чтобы найти Фелисити, я никогда не рассказывал ей о письме, которое отправил перед женитьбой на Дарси. Поэтому я начал с него и закончил тем, что Фелисити приехала на мой зов.

Моя бабушка, казалось, была глубоко потрясена, и я почти сожалел, что рассказал ей об этом. Ее здоровье не позволяло испытывать слишком сильные эмоции.

– Это просто ужасно, Лео. Для всех, кто в это вовлечен.

– Я знаю. Очевидно, я не ожидал, что это произойдет.

Бабушка дышала с трудом.

– Любовь моя, ты же знаешь, что у меня осталось не так много времени. Поэтому я особенно осторожна со всем, что говорю тебе, потому что никогда не знаю, будут ли это мои последние слова. – Она попыталась выпрямиться. – Мне нужно, чтобы ты выслушал меня очень внимательно. – Она пристально посмотрела мне в глаза. – Я была не права.

– Что ты имеешь в виду?

Она сглотнула.

– Когда несколько лет назад ты спросил меня, не лучше ли тебе отказаться от мысли быть с девушкой, которую ты явно любишь, я посоветовала тебе пренебречь своими чувствами ради сохранения твоей репутации. Я беспокоилась, что, несмотря на то, насколько сильные чувства ты испытываешь, пристальное внимание, которому ты подвергнешься, будет гораздо хуже, чем жизнь без нее. Чего я не знала тогда, но осознаю по мере того, как приближаюсь к смерти… так это то, что в этой жизни нет ничего важнее любви.

Я ошеломленно молчал, а она продолжила.

– Ты всегда так боялся вызвать неудовольствие своего отца. Но я могу заверить тебя, где бы он сейчас ни был, он смотрит на вещи с другой точки зрения. Твой отец больше не является частью этого материального мира, его больше не волнуют деньги или власть. Теперь он понимает, что всеобщая цель всего нашего существования – это любовь. – Ее тон стал настойчивым. – Мой совет тебе сегодня не тот, что был тогда. Если бы я могла вернуться назад, я бы посоветовала тебе следовать за своим сердцем. – Она сделала паузу. – И все же ты женился на замечательной женщине. Она этого не заслуживает. Но любое твое решение будет несправедливым к ней – уйти от нее или остаться, когда твое сердце ей не принадлежит. – Она заговорила снова, прежде чем я успел ответить. – Лео, ты должен понять, что твои решения не меняют того, что у тебя на сердце. Ты можешь решить остаться женатым на Дарси, чтобы защитить ее, но это не изменит того факта, что ты явно любишь Фелисити.

– Откуда ты знаешь, что я все еще люблю ее? – спросил я. – Я не говорил тебе об этом.

– Тебе и не нужно, любовь моя. В твоих глазах та же страсть и страх, что и тогда, когда ты сказал мне, что собираешься вернуться в США, чтобы найти ее. В твоих глазах та же печаль, что и тогда, когда ты вернулся и сказал мне, что она ушла к другому. Эти мучения – признаки любви. Единственная разница в том, что теперь ты женат и прошло некоторое время.

– Все те же сложности существуют и сегодня… – сказал я. – Все те же причины, по которым мы изначально решили расстаться.

– Но ничего не изменилось, ты чувствуешь то же самое, что и тогда. О чем это говорит? Ты можешь это контролировать или сам себя обманываешь? – Она прерывисто вздохнула. – Послушай, мой дорогой, я не могу сказать тебе, что делать. Я могу лишь рассказать тебе о том, что я узнала, переходя к следующему этапу своего пути. Я уже сказала все, что могла. Мне просто жаль, что я не поняла тогда, что мой совет тебе был неправильным.

Меня убивала мысль о том, что в этот момент она о чем-то сожалеет.

– Я люблю тебя, бабушка. Я не могу передать словами, как много для меня значило то, что ты была моей опорой.

Она улыбнулась.

– Я солгала… Я хочу сказать еще кое-что.

– Хорошо, скажи.

– Я буду гордиться тобой, что бы ты ни решил – последовать зову сердца или сдержать клятву, данную своей прекрасной жене. Неправильного выбора нет. Все дело в том, с чем ты сможешь жить. Но ты хороший человек, Лео. Гораздо более порядочный, чем твой отец. И хотя ты никогда этого не говорил, я знаю, что ты живешь с чувством вины из-за того, как ты пришел в этот мир – из-за смерти твоего брата-близнеца. Но будь уверен, он тоже смотрит на тебя сверху и гордится тобой, как и я.

Слова бабушки повторялись в моей голове всю дорогу домой. Как я мог встретиться с Дарси, когда внутри меня все еще бушевала буря эмоций? Чувства, которые я испытывал раньше, ничуть не ослабли. И бабушка не сказала мне ничего такого, чего бы я уже не знал в глубине души. Но неужели ради брака я предпочту жить, игнорируя эти чувства?

Я вошел в дом, чувствуя себя совершенно запутавшимся.

Не успел я подняться наверх, чтобы встретиться с женой, как заметил, что пришло сообщение от Фелисити. Взглянув на его длину, я сразу же понял, что это прощальное письмо.

Я не мог прочитать его достаточно быстро, так как мое сердце бешено колотилось.

Фелисити: Мне нужно вернуться домой, Лео. Мне жаль, что приходится так уезжать, но я не могу вынести еще одного прощания с тобой. Провести время вместе было поистине волшебно. Снова увидеть Абсурда, покататься с тобой на лошадях, в последний раз заглянуть в твои глаза и твою душу. Как бы больно мне ни было, эти последние несколько дней были подарком, потому что в свое время я думала, что никогда больше не увижу тебя. Даже после всего, что произошло, я не жалею, что приехала сюда. Я никогда не жалела ни об одном моменте, проведенном с тобой, даже о самых болезненных. Но мои чувства к тебе душат меня. Так глубоко желать кого-то и не иметь возможности свободно любить его – это пытка. Ты женатый человек. Чем дольше я остаюсь, тем хуже это закончится.

Сейчас, когда ты это читаешь, я уже еду в аэропорт. Мне удалось купить билет на рейс, который вылетает в полночь. Пожалуйста, не сердись на Зига за то, что он позволил мне уехать. Он понимает, каково это – желать кого-то и не иметь возможности быть с ним. Кто знает, какой была бы моя жизнь сейчас, если бы я рискнула пять лет назад. Пожалуйста, знай, что я всегда буду любить тебя.

Меня захлестнула паника. Она ушла.

Мчаться за ней, чтобы убедить остаться в чужой стране, пока на мне обручальное кольцо, недостойно. Но осознание этого не остановило моего желания сделать это. Но зачем? Зачем заставлять ее остаться, если я ничего не могу ей предложить в нынешнем положении вещей?

Прежде чем я успел подняться наверх, Дарси подошла ко мне сзади.

– Сообщение, которое ты читаешь, от нее, я полагаю.

Я обернулся и сглотнул.

– Да.

– Она сказала мне, что уедет раньше, чем планировала.

Мое сердцебиение усилилось.

– Ты… говорила с ней?

– Я заходила в гостиницу вечером, пока ты навещал свою бабушку.

Черт.

– Да?

– Да. Мне было очень тяжело, пока ты был с ней сегодня, и я почувствовала, что нам с ней нужно поговорить.

Стараясь сохранять спокойствие, я спросил:

– О чем вы говорили?

– Не волнуйся. Она уезжает не из-за меня. Она уже решила это к тому времени, как я приехала. Она мне так и сказала.

– Да. Она улетает сегодня вечером. Она уже в аэропорту.

Дарси кивнула.

– Мне просто нужно было увидеть ее, Лео. Я хотела посмотреть в ее глаза и увидеть то, что видишь ты, чтобы лучше понять, с чем я столкнулась. Я также хотела, чтобы она знала, что я не виню ее за ошибку. Но больше всего я хотела, чтобы она знала, как я предана тебе и этому браку, как сильно я полюбила тебя, несмотря на то что наши отношения развивались не так, как у многих. Возможно, вначале мы немного форсировали события. Но за последний год я поняла, что все так, как и должно быть. – Слезы наполнили ее глаза. – Я люблю тебя, Лео. Искренне люблю. И я очень горжусь, что я – твоя жена. Я ужасно боюсь потерять тебя, ты должен это знать.

Мое сердце разрывалось оттого, что она плакала, что она была так уязвима, хотя притворялась сильной. Чувство вины скрутило меня, когда я заключил ее в объятия. Дарси была просто замечательной женой. Она не заслуживала того положения, в которое я ее поставил. Но у меня не было слов, которые могли бы утешить ее сегодня. Я не мог солгать и сказать, что уход Фелисити не потряс меня до глубины души. Поэтому я ничего не ответил. Я просто продолжал обнимать ее.

В ту ночь мы спали, отвернувшись друг от друга, а мысли метались в моей голове.

На следующий день я отправился к Зигмунду. Он написал мне сообщение, чтобы убедиться, что я не расстроился из-за того, что он отвез Фелисити в аэропорт. Я ответил, чтобы он не беспокоился, что понимаю, почему он поспособствовал ее отъезду из Англии.

– Ты выглядишь как дерьмо. Мы теперь близнецы, – сказал он, открывая дверь.

– За исключением того, что я брился последние несколько месяцев. А ты нет, – огрызнулся я.

– Ты здесь, чтобы выяснить у меня подробности? Я ни на секунду не верю, что ты не злишься из-за того, что я отвез Джинджер в аэропорт.

– Я не злюсь, Зигмунд. Мне просто неприятно, что все это вообще произошло. – Я потянулся в карман и достал ириску.

Он смотрел, как я разворачиваю ее.

– Только не ириски. Теперь я уверен, что все дерьмово.

Я усмехнулся.

– Сегодня утром я случайно обнаружил, что они продаются в городе. Разве это не странно? Я не ел их уже много лет. Но не смог пройти мимо. – Я положил ее в рот и начал жевать.

– Видимо, боги ирисок наблюдали за всем происходящим. – Мой кузен подошел к холодильнику, достал пиво и протянул мне.

Я проглотил конфету, сделал большой глоток пива и вздохнул.

– Я не хочу причинять боль Дарси. Но я уже причинил ей боль, не так ли? Я причинил боль им обеим.

– Да. Так иногда бывает в жизни. Случается дерьмо. Случаются ужасные вещи, – закончил он шепотом.

– Я знаю, что это ничто по сравнению с тем, через что ты прошел, приятель.

Он пододвинул стул и уставился в потолок.

– Знаешь, что бы я отдал за еще один день с ней? Еще один час?

Я подошел и положил руку ему на плечо.

– Знаю.

– Я помог Фелисити уехать, потому что чувствовал, как она страдает, – сказал он. – Я знаю, каково это – отчаянно нуждаться в ком-то, но не иметь возможности быть рядом. Конечно, это две разные ситуации – яблоки и апельсины, в некотором смысле. Но теперь я могу представить, каково это – оказаться на ее месте.

У меня сжалось в груди.

– С ней все было в порядке?

– Да, то есть она не плакала в аэропорту или что-то в этом роде. Она сильная. Она просто пытается оградить себя от еще большей боли.

Я кивнул.

– Спасибо, что был рядом с ней, когда я не мог.

– Я подумал, что должен ей за все то время, когда вел себя как полный мудак.

Я усмехнулся.

– Ну, наверное, так и есть.

Зигмунд встал и подошел ко мне, одновременно доставая что-то из кармана пиджака.

– Она отдала мне это, чтобы я передал тебе. – Он протянул кольцо моего деда на золотой цепочке.

Меня убило, что она почувствовала необходимость вернуть его спустя столько лет. Это означало окончательную развязку нашей истории. Бриллиант сверкнул, когда я взял его.

– Она сказала, почему возвращает его?

– Нет. Но я думаю, что это довольно очевидно, не так ли?

– Да. – Я посмотрел на мерцающий металл.

Прошло много времени с тех пор, как я держал его в руках. Но я никогда не забывал тот день, когда дедушка подарил мне его в шестнадцать лет, напутствуя меня использовать его, как источник силы, когда она мне понадобится. Ирония судьбы заключалась в том, что я получил его обратно именно сейчас, когда, возможно, нуждался в нем больше всего. Возможно, Фелисити это понимала. А может, для нее это было просто точкой, последним гвоздем в гроб наших отношений.

– Знаешь, на что ты всегда можешь рассчитывать от такого человека, как я, который потерял все? – Спросил Зигмунд.

– Что?

– На правду. У меня больше не осталось подколок.

Я поднял голову.

– Выкладывай, кузен.

– Все остальное не имеет значения, Лео. Ты влюблен в Фелисити. Ты боишься причинить боль Дарси, но знаешь что? Ты, черт возьми, уже это сделал. Ты причинил ей боль в тот момент, когда при первой же возможности побежал к Фелисити. Думаешь, Дарси не понимает? Думаешь, она глупая? Но она готова с этим мириться, потому что любит тебя. – Он покачал головой. – Ты не можешь ей этого позволить.

Всю свою жизнь я был вынужден выслушивать откровенные советы кузена. Но никогда это не имело такого значения, как в этот момент. Он сказал то, до чего я сам не додумался, – что Дарси достаточно сильно хотела, чтобы наш брак сложился, чтобы смириться с моей влюбленностью в кого-то еще.

– Мне нужно было это услышать, – сказал я ему.

– Хорошо. Именно за этим я здесь.

Потирая виски, я сказал:

– Мне нужно о многом подумать.

– Подумай, Лео, но не слишком долго. Если я что-то и знаю, так это то, что время никому не гарантировано.

Глава 24

Фелисити

Трек 24: «I Have Nothing» by Whitney Houston.

– Надеюсь, она была бы не против, – сказала я, держа в руках одну из керамических фигурок кроликов миссис Анджелини.

– Да ладно, – сказала Бейли. – Что ты собираешься делать с сотней таких фигурок?

– Ты права. Но мне кажется, что она хотела, чтобы я сохранила их.

– Ты не можешь хранить все, Фелисити. Она хотела бы, чтобы у тебя появилось место, где ты сможешь обустроиться. И так полдома занимают ее вещи.

Я решила устроить дворовую распродажу, чтобы собрать деньги на замену крыши в доме миссис Анджелини. Хотя она и оставила мне немного денег, которые можно было использовать для таких целей, они уже подходили к концу. Налоги на недвижимость были достаточно велики. И так как я сейчас не работаю, распродажа показалась вполне разумной идеей. Наряду с мелкими вещами на продажу было выставлено несколько крупных предметов антиквариата.

Бейли взяла в руки одну из моих футболок с «Hello Kitty».

– Это ведь твоя, да? Почему ты избавляешься от нее? Я думала, ты любишь эти футболки.

Это было правдой, но футболка, которую она держала в руках, была той самой, которую я брала в Англию. Мне нужно было от нее избавиться. Не то чтобы у меня не было дюжины других. И если вдруг не найдется желающих, я пожертвую ее.

– Она напоминает мне о Лео, поэтому я с ней расстаюсь, – сказала я ей.

Бейли заколебалась.

– Ты что-нибудь слышала о нем?

– Нет. Он не звонил после того раза.

После того как я вернулась в США три месяца назад, Лео позвонил мне, чтобы сообщить, что он понимает причину моего отъезда, и чтобы я знала, что он не испытывает никаких обид по поводу моего решения. Он сказал, что мой приезд в Англию заставил его осознать, что ему предстоит многое сделать со своим браком и своей жизнью в целом. Он спросил, можно ли ему снова связаться со мной. Он сказал, что не сможет жить, не зная, как у меня дела, что ему нужно иметь возможность убедиться, что со мной все в порядке.

Тогда мне казалось, что я уже испытала все самое худшее, что могла предложить мне жизнь, когда дело касалось Лео. Ради всего святого, я встретилась с его женой. Я не думала, что смогу испытать еще больше боли. Поэтому я согласилась, чтобы он время от времени выходил на связь.

Но с того дня он так ни разу и не связывался со мной, и у меня не было никаких гарантий, что я когда-нибудь услышу его снова. Я изо всех сил старалась забыть о том, что произошло в августе, но не проходило и дня, чтобы я не думала о нем. Я по-прежнему любила его так же сильно, как и раньше. Прерванная любовь все равно остается любовью. Я просто надеялась, что когда-нибудь боль и тоска утихнут.

А пока я делала то, что всегда – с головой погрузилась в учебу. В феврале мне предстояло сдавать экзамен на адвоката в Род-Айленде, и до него оставалось всего несколько месяцев. Мне нужно было быть уверенной, что я сдам его, чтобы найти здесь работу и наладить свою жизнь раз и навсегда.

Дворовая распродажа принесла мне чуть больше трех тысяч долларов, что составляло примерно четвертую часть стоимости замены крыши, но это было лучше, чем ничего.

В любом случае сейчас было слишком холодно, чтобы начинать ремонт. Оставалось надеяться, что я найду способ собрать еще денег к тому времени, когда весной мне нужно будет начать работы.

В последнее время моя жизнь была одинокой. Если не считать редких визитов к Бейли в Провиденс, я проводила дни совершенно одна, занимаясь учебой и потихоньку приводя дом в порядок. Утром я завтракала, затем читала книги по юриспруденции и делала тесты. Затем я прерывалась на обед и кофе, а после обеда занималась домом. После этого я ежедневно ходила на рынок за свежими продуктами, а вернувшись домой, готовила что-нибудь на ужин, чтобы на следующий день доесть его остатки на обед. Затем я проводила вечер за ежедневником или смотрела телевизор. И так каждый день.

Ноябрь всегда был прекрасным временем на берегу залива. Несмотря на то что было слишком холодно, чтобы плавать, сезон осенней листвы был в самом разгаре. Великолепные оранжевые, желтые и красные листья на деревьях, окружающих дом и весь Наррагансетт, были просто потрясающими.

В последнее время я каждый день надевала теплое пальто и сидела на заднем дворе с послеобеденным кофе. Еще теплые солнечные лучи помогали компенсировать холодный воздух. Я брала бинокль, чтобы полюбоваться листвой на другом берегу залива. Деревья там были еще красочнее, чем на моей стороне. И да, конечно, каждый раз, когда мой взгляд падал на старый дом Лео, я думала о нем. Это никогда не менялось.

Однако этот день оказался не похож ни на один из предыдущих. Поднеся бинокль к глазам и любуясь деревьями вдалеке, я чуть не выронила его, когда увидела, что кто-то смотрит на меня с того берега. Сначала я подумала, что у меня галлюцинации.

Этого не может быть. Мне точно мерещится.

Но затем, поднеся к глазам свой бинокль, он взмахнул рукой. На этот раз бинокль выскользнул из моей руки и упал на траву. Я прижала руку к груди, пытаясь унять колотящееся сердце. Я забежала в дом, включила воду и побрызгала на лицо. Должно быть, мне мерещилось то, чего на самом деле не было.

Затем пиликнул мой телефон. Я опустила взгляд на экран, чтобы увидеть сообщение.

Лео: Куда ты ушла? Вернись.

Боже мой.

Что. Происходит?

Трясущимися руками я взяла телефон и набрала сообщение.

Фелисити: Я решила, что у меня галлюцинации.

Лео: Это я, Фелисити. Тебе не мерещится.

Фелисити: Теперь я знаю. Я просто не понимаю, что ты здесь делаешь.

Лео: Мне нужно многое объяснить, не так ли?

Фелисити: Да.

Лео: Могу я переплыть залив, чтобы увидеть тебя?

Мои руки продолжали дрожать, пока я набирала текст.

Фелисити: ОМГ. Что ты здесь делаешь???

Лео: Будет лучше, если я объясню лично, ты так не думаешь?

Вместо того чтобы ответить, я просто уставилась на экран. Точки плясали, пока он набирал текст.

Лео: Я расцениваю твое молчание, как «да»?

Когда я так и не ответила, он отправил еще одно сообщение.

Лео: Ничего, если я приеду к тебе прямо сейчас?

Наконец я набрала ответ.

Фелисити: Извини. Да. Я просто в шоке.

Лео: Направляюсь к тебе.

Я не знала, чем себя занять, пока ждала его. Схватила полотенце и начала вытирать стол, чтобы отвлечься. Но вытирать было нечего.

Когда раздался звонок в дверь, мой пульс еще ускорился. Я заставила себя подойти и открыть дверь, чтобы увидеть своего давно потерянного любимого, возвышающегося надо мной. Мое сердце замерло. На Лео было черное пальто, его волосы были длиннее, чем в последний раз, когда я его видела, а щетина на подбородке немного отросла. От него потрясающе пахло, как всегда, и я не могла поверить, что он стоит передо мной во плоти. Почему он здесь? Я не смела надеяться.

– Боже мой, ты вся дрожишь, – сказал он, сжимая мои руки, отчего по моему телу побежали мурашки.

– Лео, что ты здесь делаешь?

Он отпустил меня и нерешительно улыбнулся.

– Сюрприз?

– Я была бы рада, если бы ты меня предупредил.

– Мы никогда не были сильны в этом, верно? – Он улыбнулся в тишине. – Ты собираешься пригласить меня войти?

Покачав головой, я отошла в сторону.

– Конечно.

Его взгляд блуждал по мне.

– Ты выглядишь просто великолепно, Фелисити.

Я оглядела себя. Я все еще была одета в свою просторную черную парку и джинсы.

– Значит, тебе не так уж сложно угодить. Но спасибо. А ты… – Я прижала руки к животу. – Мне кажется, что меня сейчас вырвет.

– Я вызываю у тебя рвотные позывы. – Он вздохнул. – Отлично.

– Мне жаль. Ничего личного. Просто… я не могу поверить, что ты здесь. Когда ты приехал?

– Вчера.

– Ты все это время был на другом берегу залива?

– Да. Им владеют те же люди, что и раньше, когда мы с Зигмундом снимали его. Летом они по-прежнему сдают его в аренду, но в это время года он обычно пустует. Поэтому я забронировал его.

– Не могу поверить, что вчера вечером ты был на другом берегу, а я даже не знала.

– У меня был джетлаг, и мне нужно было прийти в себя, прежде чем свалиться на твою голову. Поэтому я решил подождать один день. Но я нашел в доме старый бинокль, и мне захотелось посмотреть на твой берег, где я и обнаружил тебя.

– И надолго ты здесь? – спросила я, заставляя свое сердце успокоиться.

Он несколько раз моргнул.

– Это зависит от обстоятельств.

Его ответ ничего не прояснил.

– Лео… что случилось у тебя дома? Почему ты здесь?

Он провел рукой по волосам.

– Я просто… ушел, Фелисити. Я уехал. И у меня нет планов возвращаться, пока я не буду вынужден.

Что?

– Что значит, ты уехал? – Я посмотрела на его руку. На ней не было обручального кольца. – А как же Дарси?

– Мы с Дарси разводимся.

– О Боже, – пробормотала я, на мгновение посмотрев на его черные туфли, а затем снова на его лицо. Мои глаза, вероятно, отражали шок, который я испытывала.

Первая мысль, которая пришла мне в голову, была – что я наделала?

– И прежде чем ты произнесешь это, Фелисити, это не твоя вина. Мы с Дарси поспешили с браком, и предупреждающие знаки появились задолго до того, как ты оказалась на моем пороге. – Он посмотрел в сторону гостиной. – Мы можем присесть, пожалуйста?

– Да, конечно.

Мы вместе прошли в гостиную. Как только мы сели, он сразу же начал говорить.

– Твой отъезд заставил меня открыть глаза и хорошенько подумать, чего я хочу от жизни. И осознание этого иногда означает причинение боли другим, чего я избегал с самого рождения. Я знал, что если решу остаться с женой, то буду жить во лжи. – Он сделал паузу. – Я люблю Дарси. Но я не влюблен в нее. Тот факт, что я не смог решиться на рождение детей, говорит о многом. В глубине души я знал, что это навсегда привяжет меня к ней, и именно поэтому я не был готов.

Мне стало так грустно из-за нее.

– Где сейчас Дарси?

– Она все еще живет в доме. Мы начали процесс развода, но он занимает много времени. Юридически я все еще женат, но мы больше не вместе.

– Она, должно быть, опустошена.

На его лице появилось грустное выражение, когда он кивнул.

– Она смирилась с этим. Это произошло не в одночасье. С тех пор как ты уехала, было много жарких споров, много слез… много бессонных ночей, пока мы все не выяснили. Но сейчас она лучше справляется с этим, чем в начале. Я знал, что она будет бороться за брак, но не мог позволить ей сохранить его. Я делаю то, что лучше для нее, давая ей свободу найти ту любовь, которую она заслуживает, с кем-то другим.

Моя голова закружилась.

– А как же все остальное… твои обязательства?

– Я бросил все как есть, но честно? Бизнес, недвижимость, все будет в порядке. Ничего не рухнет. У меня есть партнеры, которые помогут со всем этим. Единственное, что я не могу купить, – это счастье.

Я покачала головой.

– Твоя мама, должно быть, сошла с ума.

Он съежился.

– Она не рада. Но это ее проблема. Я не позволю ей влиять на меня. – Лео нахмурился. – Бабушка скончалась через пару недель после твоего отъезда.

О, нет.

– Мне так жаль. Я знаю, что ты был близок с ней.

– В конце она дала мне несколько судьбоносных советов. Я навсегда останусь в долгу перед ней за то, что она помогла мне увидеть свет. И Зигмунд тоже.

Он сделал паузу, а затем наклонился вперед с выражением отчаяния на лице.

– У тебя кто-нибудь есть, Фелисити?

Прошло всего несколько месяцев с тех пор, как я покинула Англию. Мысль о том, что я могла встретить кого-то за это время, пока я не могла думать ни о ком, кроме него, была смехотворной.

– Нет.

Он выдохнул.

– Я знаю, что ты в шоке от того, что я здесь. И знаю, что должен быть осторожен. Я не могу рассчитывать на то, что просто ворвусь в твою жизнь после всего, через что я заставил тебя пройти. Я и сам через многое прошел. И мне действительно просто… – Он посмотрел мне в глаза, его голос напрягся. – Мне просто необходимо гребаное объятие прямо сейчас.

Я ни за что не откажу этому мужчине в объятиях, в которых он отчаянно нуждался – и в которых нуждалась я. Я подвинулась к нему и обхватила его руками. Он притянул меня к своей груди и прижался ко мне. Весь страх внутри меня растворился, когда я прильнула к его телу. Наши сердца бились в такт друг другу. Это был самый сюрреалистичный момент в моей жизни.

Когда он отстранился, то снова посмотрел мне в глаза.

– Мы были в разлуке гораздо дольше, чем вместе, но я уже никогда не был прежним после того, как встретил тебя. Мне все равно, как мы это сделаем… главное, чтобы мы попытались.

– С чего бы нам начать?

– Как насчет ужина?

– Только если ты не будешь его готовить.

Его лицо засветилось.

– Я так чертовски скучал по тебе.

Лео снова заключил меня в свои объятия и прижал к себе еще крепче, чем раньше. Это ощущение отличалось от всех предыдущих. До сих пор я не осознавала напряжения, которое раньше омрачало нашу близость. Я всегда боялась выдохнуть. Я всегда знала, что потеряю его. Но в этот раз я не боялась. Я позволила себе чувствовать себя в безопасности в его объятиях, не беспокоясь о будущем – впервые в жизни.