Текст книги "Аристократ (ЛП)"
Автор книги: Пенелопа Уорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
Глава 21
Лео
Трек 21: «Goodbye My Lover» by James Blunt.
Луна ярко светила на темном ночном небе, когда я подъехал к нашему дому. Страх, смешанный с чувством вины, проследовал за мной внутрь, когда я открыл входную дверь.
Дарси встретила меня в холле, что, скорее всего, означало, что она ждала меня, глядя в окно.
Я, черт возьми, ни в чем ее не винил.
Она скрестила руки на груди, словно защищаясь.
– Это заняло достаточно много времени.
– Мне жаль.
– Я до сих пор не понимаю, почему она не погуглила и не выяснила, что ты женат.
– Понимаю твое замешательство. – Я снял пиджак и повесил его в гардеробную у двери.
– Тогда объясни, – потребовала она.
– Присядь со мной на минутку.
Она прошла за мной в смежную гостиную. Мы сели.
– Когда наши отношения закончились, мы договорились не поддерживать связь, если не собираемся быть вместе. Должно быть, она решила не искать информацию обо мне в интернете.
– И в какой-то момент она поняла, что совершила ошибку, и захотела вернуть тебя? Поэтому просто прыгнула в самолет, предварительно не позвонив? Кто так делает?
Я не знал, как представить произошедшее в положительном свете. Я уже видел, как в голове Дарси закрутились колесики. Я накрыл рукой ее ладонь.
– Я знаю, что ты расстроена.
– И что дальше? – Она отдернула руку. – Она уедет домой?
– Она останется на неделю. Нам с ней нужно обсудить то, что произошло. Ничего больше. Я не хочу, чтобы она вернулась в США такой потрясенной и расстроенной. Нам просто нужно справиться с этим до ее отъезда.
Она стиснула зубы.
– Прямо сейчас я хочу послать тебя куда подальше, Лео. Но я не совсем уверена, что это правильное решение. То, что ты, очевидно, все еще чувствуешь к этой женщине, никуда не денется, даже если я займу такую позицию.
– Я бы не стал винить тебя, если бы ты сделала это, Дарси. Правда, не стал бы. Прости, что поставил тебя в такое положение. Но ты можешь мне верить – я никогда не изменю тебе, если ты об этом беспокоишься.
Она испустила долгий, разочарованный вздох.
– Так когда ты собираешься снова с ней встретиться?
– Завтра.
– Господи, – пробормотала она. – Наверное, я заслужила это, когда так поспешно согласилась выйти за тебя замуж. Ты сам сказал мне, когда мы только познакомились, что все еще влюблен в нее. Я должна была знать, к чему это приведет.
– Если помнишь, ты едва успела забыть Габриэля, когда мы начали встречаться.
Сейчас это было неактуально, но я отчаянно пытался отвлечь внимание от себя.
– Габриэль? Ты собираешься втянуть его в это? Я давно забыла его. Габриэль не собирается появляться у моей двери без предупреждения спустя годы. Ради Бога, Лео.
– Ты права. Мне не следовало заводить речь о нем. – Я посмотрел на нее умоляющими глазами. – Дарси, я никогда не лгал тебе. И не собираюсь начинать сейчас, хорошо?
Она постукивала ногой по полу.
– Во сколько ты встречаешься с ней завтра?
– Скорее всего, во второй половине дня. Меня не будет всего пару часов. И Зигмунд будет с нами, если тебе от этого станет легче.
Она повысила голос.
– Вообще-то, не станет. Ты говоришь об этом так, будто у меня был бы повод для беспокойства, если бы его не было с тобой.
– Я не это имел в виду.
Моя жена встала.
– Я иду спать. Я и так долго ждала тебя.
– Дарси…
Она резко обернулась.
– Пожалуйста, просто оставь меня в покое.
Чувствуя себя полностью разбитым и эмоционально истощенным, я некоторое время сидел один в тишине. Я заслуживал всех ее слов. Через несколько минут я отправился на кухню, где Камилла готовила чай. В то время как большинство сотрудников жили за пределами поместья, Камилла всегда жила с нами. Много лет назад, перед своей второй поездкой в США, я признался Камилле, что влюбился в американскую девушку. И хотя я не открылся ей так, как бабушке, Камилла определенно знала о моей жизни больше, чем мои родители.
– Я беспокоилась о тебе, – сказала она.
Я выдвинул стул и сел.
– Не сомневаюсь.
– Я пыталась усмирить стервятников. Они сплетничали весь день. Эта девушка устроила настоящую сцену. Но, Боже мой, Лео. Я и представить себе не могла, что это та самая девушка, о которой ты мне рассказывал, – Фелисити.
Я обхватил голову руками.
– Я ужасный муж, Камилла. Правда. Меня надо пристрелить за мое сегодняшнее поведение. Но я просто…
– Ты не можешь отпустить ее.
– Не в таком состоянии, нет. – Я запустил руку в волосы. – И это чертовски несправедливо по отношению к ним обеим.
– Лео, я знаю тебя с тех пор, как ты был маленьким мальчиком. Я видела многое. Ты всегда старался поступать правильно. Со своим отцом, со своей матерью, с Фелисити, со своей женой. Иногда, даже когда мы пытаемся поступать по совести, у нас все равно что-то не получается. Просто будь немного снисходительнее к себе, ты делаешь все, что в твоих силах. Но также не жди, что твоя жена проявит понимание в этой ситуации. Ни одна здравомыслящая женщина этого не потерпит.
– Я понял.
Камилла пододвинула ко мне чашку с чаем.
– Не хочу сыпать соль на рану, но твоя мать каким-то образом узнала о ситуации. Похоже, у нас в доме завелся крот. Она звонила и искала тебя, пока тебя не было дома, и я думаю, что завтра она потребует от тебя объяснений.
Много лет назад это могло показаться кошмаром. Но сейчас я словно оцепенел. После того как я причинил боль двум дорогим мне женщинам, объяснение с матерью казалось сущим пустяком.
Я вздохнул.
– Я поговорю с ней, если придется.
На следующее утро я решил взять быка за рога и поговорить с матерью, прежде чем она успеет мне позвонить. После смерти отца мама переехала в отдельную резиденцию, чтобы мы с Дарси могли жить самостоятельно в главном доме. Дом моей матери, расположенный на другом конце Уэстфордшира, был почти таким же большим, как наш, со своим штатом сотрудников.
– Привет, мама, – сказала я, найдя ее в саду.
По ее суровому выражению лица я понял, что она в ярости.
– Что это за история с какой-то американкой, появившейся неизвестно откуда? Кто она?
Теперь уже не было смысла уклоняться от ответа. Я рассказал ей всю историю, ничего не утаивая. Реакция моей матери была такой, какой я всегда ее себе представлял. Ее практически трясло.
– Ты собирался отказаться от всего, Лео. Слава господу, что он вмешался и не дал тебе разрушить свою жизнь!
– И ты удивляешься, почему я никогда ничего не рассказывал тебе за все эти годы…
– Твой отец, скорее всего, сейчас переворачивается в могиле.
– Я очень сомневаюсь в этом. Насколько я знаю, я оправдал все его ожидания. – Я приподнял бровь. – В любом случае, какой смысл в таком образе жизни без небольшого скандала, чтобы время от времени встряхивать ситуацию, верно? Каков отец, таков и сын? – Я тут же понял, что намекать на слухи о неверности отца было неуместно. – Прости, мама. Я просто хотел сказать, что я едва ли первый неидеальный мужчина в этой семье.
Моя мать сделала большой глоток «Мимозы» и со стуком поставила пустой бокал на стол.
– Как ты собираешься решать эту проблему? Она все еще здесь?
– Она не проблема. Она – человек. Девушка, которая не знала, во что ввязалась. И я думаю, что то, что я собираюсь делать, тебя не касается. С этого момента я не должен ничего объяснять никому, кроме Дарси.
– Почему ты прибежал сюда сегодня утром, чтобы поговорить со мной, если тебе не важно мое мнение?
– Потому что я знал, что твоя голова, скорее всего, готова взорваться, и хотел избавить тебя от страданий.
Моя мать почти закричала от разочарования.
– Если бы твоя бабушка уже не была на смертном одре, это могло бы ее туда отправить.
Это было почти смешно.
– Это показывает, как много ты знаешь о ней…
– О чем ты говоришь?
– Бабушка знала о Фелисити с самого начала. Она была единственным человеком, кроме Зигмунда, кто был в курсе наших отношений тогда. На самом деле бабушка знает обо мне больше, чем кто-либо другой.
Это заявление должно было свести мою мать с ума.
Пока она беззвучно шевелила губами, я воспользовался моментом, чтобы уйти.
Через несколько часов я забрал Фелисити и Зигмунда из гостиницы «Bainbridge Inn». Они еще не убили друг друга, и это было хорошей новостью. Милая пожилая женщина, владевшая этим заведением, стояла у входа и махала нам рукой.
Фелисити пристегнула ремень безопасности.
– Куда мы едем?
Она сидела рядом со мной на пассажирском сидении, мой кузен сидел сзади.
– Я хочу тебе кое-что показать, – сказал я.
– Уверен, ты не в первый раз говоришь ей это, – проворчал Зигмунд.
Я посмотрел на него в зеркало заднего вида.
– Почему я снова беру тебя с собой?
– О, я не знаю… потому что твоя жена надерет тебе задницу, если ты этого не сделаешь? Потому что ты думаешь, что я напьюсь до беспамятства, если останусь один? Потому что тебе не хватает моего обаяния? Потому что ты не доверяешь себе, оставаясь наедине с Фелисити? На этот вопрос есть множество ответов.
Проигнорировав его, я обратился к Фелисити.
– Мы едем в одно из моих владений.
Мой желудок сжался от волнения и нервозности из-за того, что ждало меня впереди. Я старался не смотреть на Фелисити, потому что это было больно. Я знал, что не переступлю никаких границ, но мое неутолимое влечение к ней сводило с ума. Как женатый мужчина, я не должен был испытывать страстного желания поцеловать другую женщину. Я не должен был мгновенно вспоминать, какова она на вкус, и жаждать попробовать ее снова. Но с Фелисити Данливи все шло не так, как хотелось бы.
Ее глаза расширились, когда мы подъехали к поместью, известному как Брайтон-Хаус. Овдовевшая сестра моего отца жила здесь большую часть года, но сейчас она находилась во Франции на отдыхе. Моя тетя Милдред любила животных и держала в поместье большую ферму. Ее управляющий, Натаниэль, оказался давним другом Зигмунда. Я знал, что мой кузен, скорее всего, отправится в дом, чтобы выпить с ним, и это позволит мне побыть наедине с Фелисити.
Конечно, Натаниэль вышел поприветствовать нас, и Зигмунд скрылся внутри. Я представил Фелисити, как подругу, которую привез, чтобы показать ей ферму. Хотя Натаниэль выглядел смущенным, я был уверен, что Зигмунд с удовольствием расскажет ему о том, во что превратилась моя жизнь.
– Давай прогуляемся по ферме, хорошо?
– С удовольствием. – Она улыбнулась.
Было приятно видеть ее счастливой хотя бы мгновение.
– Моя тетя, как и ты, любит животных, и это ее ферма. Сейчас она уехала в отпуск, поэтому за животными присматривает ее персонал. Милдред потеряла мужа совсем рано. Он погиб в автокатастрофе.
– О, мне очень жаль.
– Она так и не вышла замуж, и у нее нет детей. Она относится к животным, как к своим детям.
Пока мы шли к конюшне, волнение нарастало во мне.
Несколько пони толпились за деревянной перегородкой.
Оглядев их, Фелисити засияла.
– Боже мой! Это шетлендский пони?
– Да. – Я не смог сдержать улыбку.
– Он выглядит так же, как Абсурд.
Я выгнул бровь.
– Прямо как он, да?
– Да.
– Посмотри внимательнее.
Ничто не могло сравниться с выражением ее лица, когда она поняла. Она недоверчиво указала на него.
– Это не он…
– Это он, Фелисити.
– Что?
Я открыл загон, и она побежала к нему. Фелисити обхватила его за шею и обняла. Честно говоря, мало что в жизни приносило мне большую радость, чем этот момент. Мне было очень знакомо чувство, испытываемое при встрече с кем-то, кого ты больше никогда не надеялся увидеть.
Прижавшись к нему, она сказала:
– Я не понимаю. Я думала, ты нашел ферму в Род-Айленде, готовую забрать его? Я просила тебя сообщить мне, если ты не сможешь найти для него место. Ты ничего не сказал, и я решила, что все устроилось. Как он оказался здесь?
– Я ни в коем случае не собирался перекладывать на тебя ответственность за него. Поэтому я не позвонил тебе перед отъездом. Мне удалось уговорить ферму в Род-Айленде оставить его у себя, пока я не смогу перевезти его в Англию. Но это было все, на что они были готовы, поскольку у них не было места для него. Его перевезли примерно через месяц. И с тех пор он здесь.
Абсурд заржал. Погладив его, она расплакалась.
– Я не собиралась сегодня плакать.
– Пока я не являюсь причиной твоих слез, все в порядке.
– Я хотела попытаться найти его, – сказала она, проводя пальцами по его гриве.
– Ты и не подозревала…
– Могу только представить, что подумала твоя тетя, когда ты привез его.
– Она была в восторге и посчитала его скорее подарком, чем обузой. Единственное, о чем я попросил ее, это сохранить его имя.
Фелисити подняла на меня глаза.
– Что ж, эта поездка определенно полна сюрпризов.
Она провела со своим драгоценным пони около двадцати минут, прежде чем я предложил пройтись, у меня было мало времени, и нам нужно было поговорить.
– Мы вернемся и проведем с ним еще немного времени, прежде чем уедем, – сказал я ей.
Я договорился, что нам накроют поздний ланч с видом на холмы. Мы шли несколько минут, пока за поворотом не показался дом.
Заметив накрытый стол, она спросила:
– Что это такое?
– Ну, я не мог увезти тебя на целый день и не накормить. Не волнуйся, я не имею никакого отношения к приготовлению всего этого.
– Ну, слава богу. – Она хихикнула.
– Ни одной банки готовых спагетти в поле зрения.
За едой у нас завязалась легкая и непринужденная беседа. Она рассказала мне о работе в юридической фирме, с которой она уволилась, и о том, почему у нее случилось выгорание. Когда она рассказывала, какую жизнь планирует вести после возвращения домой, я почувствовал, что мне тоже хочется вернуться в тот безмятежный дом на берегу залива.
После того как мы поели, Фелисити посмотрела вдаль, а я уставился на ее профиль, стараясь удержаться от пересчитывания веснушек. От старых привычек трудно избавиться.
Когда она повернулась ко мне, я опустил глаза вниз, чтобы не быть пойманным с поличным.
– Несмотря на то что все сложилось не так, как я надеялась, я хочу, чтобы ты знал – я горжусь тобой, Лео. Ты делаешь то, что должен, то, что обещал отцу. Уверена, он тоже очень гордится тобой.
– Спасибо. Я ценю это. Но теперь скажи мне, что ты чувствуешь на самом деле.
– Что ты имеешь в виду? – Она моргнула. – Я говорю то, что думаю.
– Я знаю, что ты сказала правду. Но я хочу знать, что ты думаешь о нас, об этой ситуации, даже если мне будет больно это слышать.
– То, что я думаю или чувствую о нас, больше не имеет значения.
– Это важно для меня. Я хочу это услышать, даже если это больно. Нам нужно обсудить это.
Щеки Фелисити покрылись румянцем.
– Что ты хочешь, чтобы я сказала? Ты хочешь услышать, что я влюблена в женатого мужчину? Потому что это не очень хорошо выглядит. – Ее глаза заблестели. – Ты хочешь знать, что я чувствую? Я… злюсь. Я растеряна. Я расстроена. Я напугана. Я ревную. Я в полном беспорядке. – Она вытерла скатившуюся слезу. – В то же время я благодарна за этот момент, даже если он не будет длиться вечно. Потому что это на один миг больше, чем я должна была провести с тобой.
У меня было тяжело на сердце. Ее слова отражали мои собственные чувства. Я хотел сказать так много, но страх показаться неуважительным по отношению к жене парализовал меня. Я был женатым мужчиной, и это не давало мне права открывать свое сердце кому-то еще, даже если я отчаянно хотел сказать ей, что она не одинока в своих чувствах.
Как раз в тот момент, когда невысказанные слова, казалось, были готовы задушить меня, она сменила тему.
– Ты расскажешь мне, что случилось с Зигом?
Я кивнул и вздохнул, собираясь с силами. Хорошего способа рассказать эту историю не было, поэтому я просто начал.
– Он влюбился.
Глава 22
Фелисити
Трек 22: «Tears Dry On Their Own» Эми Уайнхаус.
Мои глаза расширились.
– Он влюбился? Зигмунд? Тот самый Зигмунд, который встречался с Мариями? Этот Зигмунд?
– Трудно поверить, я знаю. – Лео сверкнул великолепной улыбкой, на которую мне было больно смотреть.
– Что случилось?
– Он решил снова поехать в Штаты. Познакомился с какой-то женщиной по интернету и улетел в Нью-Йорк на неделю.
– И в итоге он влюбился в нее?
– Едва ли. Эта женщина, как и он, просто хотела хорошо провести время. Она ему быстро наскучила.
– Тогда… в кого же он влюбился? – Я моргнула.
Лео опустился на свое место.
– Его рейс домой задержали. В аэропорту он начал препираться с девушкой, которая ждала тот же рейс, что и он. Они были последними, кто зарегистрировался. У рейса был овербукинг21, и на нем не хватало одного места. Ни один из них не хотел уступать свое.
Я рассмеялась, и он продолжил.
– В конце концов какой-то парень прервал их и согласился на более поздний вылет, так что никому из них не пришлось переносить свой рейс. Но Зигмунд и Бритни продолжили препираться. Он цеплялся к ней по любому поводу, начиная с роста и заканчивая туфлями «Birkenstock» на ее ногах. Она была крошечной – всего около пяти футов. Так что он ее прожевал и выплюнул. Ты же знаешь Зигмунда.
Я покачала головой.
– О да, знаю.
– Ну, она ответила ему тем же – как ни одна женщина до этого. Она называла его всеми возможными обидными словами: жираф, игрок, имбецил… – Он рассмеялся. – Она была моложе – двадцать пять против его тридцати двух. В общем, рейс задержали. Каким-то образом они оказались вместе. Он понял, что она пробудила в нем что-то такое, чего он никогда раньше не испытывал. Она отвечала на каждую его колкость, оспаривая каждое слово, вылетавшее из его рта. Зигмунд был очарован ею. Чем дольше они сидели вместе в аэропорту, тем сильнее его влекло к ней. По его словам, он никогда в жизни не испытывал такой сильной тяги к женщине. По иронии судьбы, как мне кажется, это не было связано с внешностью, хотя он и находил ее весьма привлекательной.
Я уже сидела на краешке своего кресла.
– В итоге они вместе полетели в Англию?
Лео кивнул.
– Как только они поднялись на борт самолета, им удалось поменяться местами, чтобы они могли сидеть рядом друг с другом. Они проговорили весь полет. Ты же знаешь, каким бывает мой кузен. Он не любит болтать с незнакомцами по соображениям безопасности – всегда уклоняется от вопросов, связанных с его карьерой и положением. Очевидно, она поняла это. И смогла его разговорить.
– Ого. – Я усмехнулась.
– Он почти все испортил.
– Как?
– В типичной манере Зигмунда, он бросил ей вызов и предложил вступить в клуб «Высотной мили».
– О, Зиг. – Я хихикнула.
– Она сказала ему, куда он может засунуть свое предложение. Он сказал, что в тот момент понял, что уже никогда не будет прежним.
– Что произошло после полета?
– Примечательно, что несмотря на то, что они проболтали всю дорогу, она не сказала ему, зачем летит в Англию. Он узнал только ее имя – Бритни.
– Хм…
– Как только они приземлились, он попросил у нее номер телефона. Но она сказала ему, что ничем хорошим это не закончится, и им лучше пойти своими дорогами.
Это заставило меня пожалеть Зига.
– Боже мой. Почему? Он, наверное, был в отчаянии.
– Именно так.
– Полагаю, это еще не конец истории.
Лео покачал головой.
– Он продолжал преследовать ее в аэропорту. Она не могла от него избавиться. И хотя она говорила, что хочет, чтобы он оставил ее в покое, он видел по ее глазам, что это не так. Он подозревал, что есть какая-то причина, что-то, о чем она просто не хочет ему говорить.
– Например, она была замужем?
Лео пристально посмотрел на меня.
– Клянусь, это не было направлено в твой адрес. – Я рассмеялась.
– Вообще-то, это приходило ему в голову, – объяснил Лео с улыбкой. – В любом случае на платформе, где она ждала свою машину, он заявил, что не отстанет от нее, пока она не объяснит, в чем причина. А она твердила в ответ, что ему лучше не знать, что для них обоих будет лучше просто запомнить часы, проведенные вместе, и разойтись в разные стороны. – Лео уставился вдаль. – Но Зигмунд не мог ее отпустить.
– Что он сделал… сел в ее такси?
– Именно так он и поступил. Она сказала ему, что он пожалеет. Но чем больше она старалась прогнать его, тем сильнее он хотел остаться с ней. – Лео усмехнулся, но затем его выражение лица стало серьезным. – Когда они приехали в отель, в холле ее ждали двое пожилых людей.
Я наклонилась.
– Кем они были?
– Ее родители. Они прилетели в Англию из Штатов раньше нее.
Я была озадачена.
– Почему они не полетели вместе?
– Очевидно, у нее оставались какие-то дела. Поэтому они встретились в Лондоне.
Я наклонила голову.
– Значит… они приехали отдыхать?
– Если бы. – Лео вздохнул. – Бритни была вынуждена рассказать Зигмунду все – что она приехала в Англию не за этим. Она приехала, чтобы пройти экспериментальное лечение… от рака.
Мое сердце упало.
– О нет!
– Зигмунд был потрясен. Он даже не подозревал, что она больна.
Мне показалось, что я сейчас заплачу. Лео выглядел так, будто готов был сделать то же самое.
– Вот дерьмо, – прошептала я.
– На глазах у своих родителей она сердито спросила его, счастлив ли он теперь – наверное, он наконец-то понял, почему она хотела оставить все как есть. Он ответил ей, что на самом деле да, он счастлив. Он никогда в жизни не был так счастлив, и тот факт, что она больна, не изменил его чувств.
О, мое сердце.
– Она умоляла его бросить ее, но он не сделал этого. До начала ее лечения они поселились вместе в гостиничном номере и использовали это время по максимуму. Затем он проводил с ней каждый час каждого дня во время лечения в лондонской больнице. Ее родители были очень привязаны к нему и благодарны за то, что он дарил их дочери радость в такое трудное время.
Ужас охватил меня, когда Лео сделал глубокий вдох.
– Однажды вечером, – продолжил он, – Зигмунд пришел ко мне домой прямо из больницы. Он выглядел страдающим и сказал мне, что наконец-то понял. Когда я спросил, о чем он, он ответил: «Я понимаю, что ты чувствовал к Фелисити, почему ты не смог отказаться от нее. Когда ты любишь кого-то, ты просто не можешь». – Лео улыбнулся. – Как будто мой кузен наконец-то повзрослел. Но чертовски жаль, что ему пришлось пережить такую боль.
Я собралась с духом.
– Что с ней стало, Лео?
– Лечение не помогло. Она умерла через шесть месяцев после приезда в Англию, и с тех пор мой кузен уже не был прежним. И, скорее всего, уже никогда не будет.
Я не могла сдержать слез. Лео дал мне минуту, чтобы прийти в себя.
– Как мне сегодня смотреть на Зига? – Спросила я.
– Я понимаю. Я не хотел рассказывать тебе эту историю, но ты спросила.
– Она была его первой настоящей девушкой?
– Вообще-то, она была его женой. Он женился на ней за месяц до ее смерти.
Это резануло как ножом.
– Мне его ужасно жаль.
Лео посмотрел в сторону холмов.
– Странным образом, несмотря на то, что было ужасно потерять ее, я думаю, она спасла ему жизнь. Он говорит, что пережил бы эти страдания еще много раз, если ценой было знакомство с ней. Он даже побрил голову, чтобы поддержать ее.
Меня осенило.
– Так вот почему у него такие короткие волосы.
– Да.
– Как давно она умерла?
– Всего три месяца назад, Фелисити.
Боже мой.
– Где ее родители?
– Они вернулись в Штаты, но я знаю, что они будут вечно благодарны за то, что Бритни провела свои последние дни здесь, с Зигом.
Я думала, что потеря Лео – это душераздирающее событие, но, очевидно, есть гораздо худшие способы потерять кого-то. Услышав эту историю, я поняла, насколько хрупка жизнь.
Лео встал.
– Пойдем. Думаю, нам нужно сменить обстановку, прежде чем мы встретимся с ним.
Мы пошли к конюшне, и фермер вывел двух лошадей. Мы оседлали их и не спеша поехали вокруг поместья.
– Я все еще думаю о Зиге, – сказала я, пока мы ехали.
– Я так и думал – наверное, это единственное, что может отвлечь тебя от мыслей о нас, да?
Я вздохнула.
– Да.
После нескольких минут тишины он сказал:
– Поговори со мной, Фелисити. Забудь о том, что уместно, а что нет. Скажи мне, о чем ты сейчас думаешь.
Лошади одновременно заржали.
– Я думаю о том, что в жизни пожинаешь то, что сеешь. Боль, которую я сейчас испытываю, – это моя собственная заслуга.
Лео, казалось, был ошеломлен. Он натянул поводья, чтобы остановить свою лошадь. Я сделала то же самое.
– Объясни мне, что ты имеешь в виду, – потребовал он.
– Лео, как я могла отказаться от тебя? Ты прямо спросил меня, не хочу ли я поехать сюда с тобой, а я отшила тебя быстрее, чем ты успел моргнуть. Я не знаю, о чем я думала. Возможно, я испугалась того, насколько сильными были мои чувства. И если бы я тогда рискнула с тобой, то впервые в жизни поставила бы на первое место кого-то другого, а это чертовски страшно, когда ты вырос с убеждением, что люди всегда будут причинять тебе боль и ты никогда ни от кого не должен зависеть. Но правда в том, что я приняла это решение. Так что все это – ситуация, в которой мы оказались, ситуация, в которую я поставила тебя прямо сейчас, – это моя вина.
Его лицо покраснело от гнева.
– Твоя вина, что ты не захотела броситься в совершенно незнакомый мир ради мужчины, которого знаешь всего несколько недель? И не забывай, это я бросил тебя, Фелисити. А не наоборот. И я снова ушел, как трус, когда увидел тебя с Мэттом в Филадельфии, потому что решил, что ты счастлива. Я мог бы что-то сказать. Я убедил себя, что поездка была кратковременным помутнением рассудка и что все так, как должно быть, – ты счастлива с ним в большом городе, как на твоей доске визуализации. Так что, как видишь, я уходил не один, а два раза. – Он протянул руку и провел по моей щеке. – Ты ни в чем не виновата, красавица. Понимаешь?
Я закрыла глаза, наслаждаясь его нежным прикосновением, позволив себе на несколько мгновений ощутить комфорт и запрятав подальше чувство вины.
– Сейчас все так, как есть, Лео. Просто судьба была не на нашей стороне, – прошептала я.
После этого мы молчали, пока не вернули лошадей.
Как только их увели обратно в конюшню, мы еще раз навестили Абсурда, чтобы я могла с ним попрощаться. Лео уже давно пора было отвезти меня домой. Я была уверена, что Дарси считает минуты.
Мы уже подходили к дому, когда Лео остановился и повернулся ко мне.
– Посмотри на меня, Фелисити.
Я подняла голову и посмотрела ему в глаза.
– Я знаю, что многое изменилось… – сказал он. – Но это все еще я. Я здесь. Ты можешь сказать мне все, что угодно. Я хочу, чтобы ты сказала мне, что делать. Как я могу это исправить?
Я сказала первое, что пришло в голову, прислушавшись к внутреннему голосу и предупреждениям, которые звучали в моей голове.
– Разреши мне уехать домой.
Он покачал головой.
– Я не могу этого сделать.
Мое сердце разрывалось от всего, что я узнала сегодня.
– Единственное, что больнее, чем расстаться, – это стоять сейчас перед тобой, испытывать все те же чувства и не иметь возможности прикоснуться к тебе. И я бы хотела в довершение всего, чтобы ты не смотрел на меня как раньше.
Его глаза скользнули по моей шее. Затем он резко закрыл их, словно наказывая себя. Самое невыносимое заключалось в том, что сексуальная химия между нами была сильна как никогда. Между нами всегда была страсть, но теперь она казалась в тысячу раз сильнее из-за невозможности удовлетворить ее.
Нуждаясь в побеге, я посмотрела на часы.
– Как долго ты планировал отсутствовать?
– Пару часов.
– Прошло уже больше. Нам пора идти.
Он прикусил нижнюю губу.
– Хорошо.
Мы продолжили путь к дому, больше ничего не говоря. Зиг попрощался со своим другом и встретился с нами у входа.
– Полагаю, между вами все улажено, да? – Поддразнил Зиг. – Ты хотя бы увидела своего пони… Нелепость? Так его зовут?
Все еще не оправившись от недавних слез, я всхлипнула, а затем рассмеялась.
– Абсурд.
– Ах да. Но все равно это самый глупый поступок моего кузена.
Трудно было смотреть на Зига по-прежнему, но я старалась не подавать виду, что Лео мне что-то рассказал. Я была совершенно вымотана после этого дня.
Пока Лео вез меня домой, мы украдкой поглядывали друг на друга. Каждый раз, когда у меня возникало желание протянуть руку и прикоснуться к нему, я заставляла себя смотреть на обручальное кольцо на его руке. Смотреть на него было не легче, чем раньше. Этот день не принес мне никакого облегчения. Честно говоря, я еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться.
Я вышла из машины еще до того, как Лео успел попрощаться. Я больше не могла смотреть на него.
– Увидимся завтра? – спросил он.
– Конечно, – ответила я, не желая спорить и понимая, что это только затянет его пребывание здесь. Он хотел, чтобы я пробыла здесь неделю, но я не знала, сколько еще смогу выдержать.
Когда он уехал, меня охватило облегчение. Если сейчас я потеряю контроль над собой, то, по крайней мере, он не станет свидетелем этого.
Лавиния оставила записку на кухонном столе, сообщив нам с Зигом, что соседка пригласила ее на ужин. Зиг нашел меня на кухне, захватив бутылку «Fireball» Лавинии и два бокала. Он отодвинул мне кресло и указал на место напротив меня.
– Садись, Джинджер. Мы должны выпить. – Он опустил взгляд на бутылку. – Мне лень делать «Маргариту», так что пока обойдемся этим.
Мне было так плохо, что я не стала возражать. Налив один бокал, он пододвинул его ко мне. Я сделала большой глоток и обрадовалась жжению. Хотя я ничего не говорила Зигу о своих чувствах, он, казалось, сам все видел.
– Я тоже не знаю, какого черта он делает, Фелисити. Думаю, он надеется как-то разобраться в этой путанице, но когда ты женат на одной, а влюблен в другую, быстрого решения нет.
Я подняла глаза.
– Я не говорю, что он не любит Дарси, но он наверняка все еще влюблен в тебя.
– Он этого не говорил. Откуда тебе знать? – спросила я.
– Потому что я это вижу. Теперь я знаю, как это выглядит.
Я сделала паузу, раздумывая, стоит ли говорить ему, что я знаю о его огромной потере. В конце концов, я решила не скрывать этого.
– Я сожалею о Бритни.
Вместо того чтобы что-то сказать, Зиг открыл бутылку и налил себе бокал. Он выпил и стукнул им по столу.
– Спасибо, – наконец сказал он. – Он рассказал тебе самую печальную историю на свете, да?
Черт. Я почувствовала, как на глаза снова наворачиваются слезы. Я не хотела, чтобы он видел, как я плачу. Но слезы текли сами по себе. Я всхлипнула.
– Прости. Кажется, сегодня я плакала больше, чем за всю свою жизнь.
– Все в порядке, Джинджер. – Зиг налил мне еще один бокал и пододвинул его ко мне. – Значит, он рассказал тебе все безумные подробности о том, как я с ней познакомился?
Я улыбнулась сквозь слезы.
– Да.
– Держу пари, он забыл упомянуть, какая она красивая. – Зиг потянулся в карман за телефоном. Он пролистал приложение и повернул экран ко мне.
Вытерев глаза, я улыбнулась, увидев их вместе. Бритни действительно была миниатюрной, особенно рядом с Зигом, который был выше шести футов ростом. У нее были короткие светлые волосы, которые могли быть париком, и очень красивые, тонкие черты. Ее улыбка освещала все лицо. Она напомнила мне фею Динь-Динь22. Я сомневалась, что Зиг когда-либо встречался с более красивой девушкой. То, что она явно была очень больна, не отменяло этого.
