Текст книги "Когда закончится август (ЛП)"

Автор книги: Пенелопа Уорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Глава 8

Ноа Я начал заниматься ландшафтным дизайном вокруг дома, и Хизер часто выходила на улицу в течение дня, чтобы помочь выдернуть сорняки или разбросать удобрения. Мы шутили и надрывались со смеху, работая вместе. Это были мои любимые дни.

В один из таких вечеров Хизер была особенно разговорчива, пока мы работали.

– Я когда-нибудь рассказывала тебе историю о том, как получила свое имя? – спросила она.

– Нет, я так не думаю.

– Меня назвали в честь актрисы.

– Локлир?

– Нет. Ты знаешь фильм ужасов "Полтергейст"?

– Ну да.

– Маленькая девочка, которая играла Кэрол Энн – в реальной жизни ее звали Хизер О'Рурк. Она умерла в возрасте двенадцати лет. Как бы то ни было, маме очень понравился этот фильм, и она назвала меня в ее честь.

– Ух ты. Это довольно круто и жутко одновременно.

– Да, особенно потому, что я была очень похожа на нее, когда была маленькой – со светлыми волосами и челкой, которая у меня была раньше. Когда я была младше, я была полностью одержима этим фильмом. Мне нравилось притворяться, что я-это она. Я включала телевизор на канал, где показывали снег, клала ладони на экран и играла в Полтергейста. По сей день я обожаю фильмы ужасов. Это одно из того, в чем я похожа на мать.

– Ну, если бы я еще не считал тебя странной, то это в значительной степени завершило бы сделку, – поддразнил я.

– У тебя есть какие-нибудь странные привычки, Ноа?

– Ничего не приходит в голову.

– Хочешь знать, что еще я делаю странного?

– Я думаю, ты мне все равно расскажешь.

– Я разговариваю во сне.

– Да ладно? Откуда ты вообще это знаешь, если спишь?

– Мне говорили разные люди. Моя мама…Эрик…моя сестра.

При упоминании о сестре выражение ее лица смягчилось. Я попытался вытащить ее из этого состояния.

– Ну и что же ты говоришь? Смешное дерьмо?

– Странные вещи, которые иногда не имеют смысла. В других случаях-постыдные истины. Я могу верить только тому, что они рассказывают мне, что именно я говорю. У меня нет никаких воспоминаний об этом.

Я вспомнил, что в моем грузовике есть кое-что, что мне нужно.

Она подняла взгляд с того места, где сажала цветы, когда заметила, что я ухожу.

– Куда это ты собрался?

– Надо взять кое – что из грузовика. Сейчас вернусь.

Когда я вернулся с тем, что купил, она взглянула на это и сказала: – О, Господи. Что ты сделал?

– Что или кого, – пошутил я.

Я воткнул палку в землю. Сверху была прикреплена фальшивая сова, которая выглядела вполне реалистично.

Однажды вечером Хизер рассказала мне историю о том, как ее отец посадил вишневое дерево незадолго до своего отъезда. Каждый год птицы добирались до вишен раньше, чем кто-либо успевал их сорвать.

Хизер всегда как-то связывала это с тем, что ее отец ничего им не оставил. Это разозлило меня, и мне захотелось что-нибудь сделать. Я купил сову, надеясь, что она спасет часть вишен. Может быть, Хизер наконец-то соберет немного вишен, потому что, возможно, это лето станет ее последним в доме у озера.

– Этот парень должен отпугивать птиц. Можно дать ему шанс хотя бы попробовать. Может быть, нам удастся спасти несколько вишен, которые сейчас спеют. Ты же сказала, что они уже почти готовы к сбору.

– Не могу поверить, что ты додумался до этого, – она ослепительно улыбнулась. – Благодарю тебя.

Она продолжала смотреть на сову, казалось, глубоко тронутая моим жестом. Чтобы сделать ее счастливой, нужно было совсем немного.

Это было одно из качеств, которые я любил в ней.

Воу. Успокойся, черт возьми. – Вот что я тебе скажу, – сказала она. – Если это сработает, я приготовлю тебе самый большой и лучший вишневый пирог, чтобы отпраздновать это событие. Я понятия не имею, как это сделать, Ноа, но я научусь.

Правда.

Я начал петь песню Warrant "Cherry Pie.” – Что это за песня? – спросила она.

– Ты никогда не слышала эту песню? Я думал, ты знаешь все старые песни из девяностых!

– Нет. Должно быть, я теряю хватку.

До меня дошло, что я был в начальной школе, когда эта песня вышла, а это означало, что Хизер еще не родилась. Черт возьми, это заставило меня чувствовать себя старым. Я включил песню на телефоне и прибавил громкость.

Хизер начала трясти своей задницей в своих коротких шортиках, и я притворился, что мне не нравится каждая секунда этого.

Музыка смолкла, и мы вернулись к работе по садоводству и озеленению.

Через некоторое время она сбросила бомбу. – Я должна тебе кое-что сказать. Это очень важно. Ну, две вещи. Мне может понадобиться, чтобы ты на минутку перестал работать.

От ее тона мне стало не по себе. – Да…дай мне бросить мотыгу.

– Не говори с ней так, – пошутила она.

– Очень смешно, – сказал я, закапывая мотыгу в землю, чтобы она встала. – В чем дело?

Хизер облизала губы. – Завтра я собираюсь поговорить с риэлтором, чтобы начать процесс, выяснить, что мне нужно сделать, чтобы выставить это место на продажу.

Мое сердце забилось быстрее. Я не был уверен почему. Я был тем, кто поощрял ее продать это место, но что-то в ней действительно заставляло меня нервничать. Я знал, что она будет скучать по этому дому и, вероятно, никогда не будет готова оставить его позади. Черт возьми, я бы скучал по этому месту, а ведь я здесь не вырос.

– Я думаю, это хорошая идея, – сказал я, игнорируя все мои противоречивые мысли.

– Другое дело, что… …Я много думала о некоторых вещах, о которых мы говорили, – о том, как драгоценны эти годы. Есть кое-что, о чем я не упоминала, но до недавнего времени я не думала, что смогу воплотить это в реальность… – Ладно.… – Я подала заявление в Вермонтский университет. Я попала в их сестринскую программу, но только на весенний семестр. Я подала заявление, зная, что не смогу поехать, но меня все равно приняли. Я думаю, что сделаю это.

Вау. Как бы я ни надеялся на такой исход для нее, я не ожидал, что это произойдет так скоро.

– Хизер, это потрясающе. Действительно. Я так счастлив, что ты наконец-то это сделаешь.

Тогда почему у меня так сильно болит в груди? – Мне просто нужно разобраться в ситуации с моей матерью. Я не хочу, чтобы она жила одна. Я хочу поговорить со своей тетей, которая живет за пределами Бостона, чтобы узнать, согласится ли она переехать сюда, или взять маму к себе, или хотя бы присмотреть за ней. Мне нужно многое выяснить, прежде чем я смогу это сделать.

– А Элис знает о Вермонте?

– Пока нет. Я не сказала ей, потому что хочу быть полностью уверена, что это произойдет. Отчасти это связано с тем, что риэлтор говорит о том, как легко, по ее мнению, мы сможем продать недвижимость.

Лето-хорошее время, чтобы выставить его на продажу, и мне понадобятся эти деньги, чтобы оплатить обучение. Так что, если она скажет, что мы не сможем продать его по хорошей цене, то– Пусть это тебя не останавливает.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду…Я одолжу тебе денег на учебу.

Предложить Хизер помощь было проще простого. Я всегда умел распоряжаться своими деньгами, даже когда путешествовал. Я часто останавливался в общежитиях, а не в модных отелях. Суть была в том, что я легко мог позволить себе одолжить ей денег.

– Я не могу позволить тебе сделать это.

– У меня неплохие сбережения. Для меня не проблема, одолжить тебе на всё, что нужно, чтобы начать работу. Ты всегда можешь вернуть мне деньги, когда сделка состоится. Это не имеет большого значения.

– А что, если дом не продастся?

– Продастся.

Ее рот приоткрылся. – Ну, я даже не знаю, что сказать. Я не слишком горда, чтобы не принять твоё щедрое предложение, если до этого дойдет, и я совершенно потрясена тем, что ты предлагаешь мне это.

Серьезно, спасибо.

– Это не кожа с моей спины. Деньги просто лежат в банке и ничего не делают.

– Надеюсь, мне не придется ими воспользоваться, но я действительно ценю это.

– Не за что.

Смесь эмоций пробежала по мне. Я так невероятно гордился ею за этот шаг. Я завидовал всем тем людям, которые еще не познакомились с ней, завидовал тому счастливому ублюдку, с которым она будет проводить время в будущем. Но больше всего я знал, что буду скучать по ней. Мне будет не хватать ее улыбки. Мне будет не хватать разговоров с ней. Я буду скучать по всему, что связано с ней и этим местом.

После ее новостей на некоторое время воцарилась тишина, и мы вернулись к работе. Затем Хизер вырвала меня из моих мыслей.

– Эй, мы можем быстро прокатиться? – спросила она, проверяя время на телефоне. – Я не знала, что уже так поздно, а мне нужен твой грузовик.

– Тебе нужно что-то забрать?

– Да. Мне нужно, чтобы ты отвез меня в зоомагазин. У меня в машине нет места для всех.

– Всех?

– Я вроде как спасаю пару морских свинок. Они идут с большим багажом.

– У морских свинок есть багаж? – усмехнулся я.

– Ну, клетка у них действительно большая.

– Ты серьезно привоезешь их сюда?

– Да.

– Ты думаешь, это хорошая идея, если ты собираешься в какой-то момент уехать учиться?

– У нас нет выбора. Зоомагазин закрывается завтра навсегда, и моя подруга Триш говорит, что если их никто не возьмет, то их могут усыпить. Я что-нибудь придумаю. Но это даст им больше времени.

– И больше никто не может их забрать?

– Она сказала, что никого не может найти. У Триш дома их уже трое.

Жизнь Хизер вот-вот окажется в подвешенном состоянии. Ей нужно это было, как дыра в голове, но у нее было золотое сердце, и я знал, что отговорить ее от этого не удастся.

Отряхнув грязь с рук, я сказал: – Ладно, поехали спасать морских свинок.

*** Час спустя я уже думал, что мне нужно проверить свою голову, раз я согласился на это. Эти свиньи занимали гораздо больше места, чем я мог себе представить.

Я помог ей отнести животных наверх и установить их массивную клетку в углу ее комнаты.

Я первый раз оказался в спальне Хизер, и она была такой мягкой и женственной, какой я ее себе и представлял. Я был также напряжен, находясь здесь, как и предполагал.

Мои глаза блуждали по верхней полке ее шкафа. Там были мешки на мешках со сложенными в стопки упаковками кукурузных конфет.

– Я так понимаю, ты любишь кукурузные конфеты?

– Ну, ты должен запастись ими, иначе не сможешь найти их весь год. Я не могу жить без них. Так что я попала на распродажу в конце Хэллоуина.

– И выкупила весь магазин?

– В значительной степени, – она рассмеялась. – Я никогда не говорила тебе, что Хэллоуин – мой любимый праздник?

– Нет. Хотя, судя по твоей склонности к фильмам ужасов, я должен был догадаться.

Она щелкала на своем ноутбуке, пытаясь найти информацию об уходе за ее новыми домашними животными. Никто из нас ничего не знал о морских свинках.

– Мне так много нужно узнать. Это ошеломляет.

– Например, что?

– Ну, во-первых…Я не думаю, что у нас достаточно сена. Здесь говорится о том, что если у них его недостаточно, это может привести к аномалии прикуса.

– Анома-что?

– Это из-за неправильного расположения зубов. Без сена их пищеварительный тракт также отключается. Они могут умереть, – она закрыла лицо руками. – Святое дерьмо. Во что я ввязалась? – похоже, она была в панике. – Они едят салат и капусту? У меня в доме ничего такого нет. Я предположила, что гранулы, которые она дала нам, были их пищей. Эти парни должны есть хорошую пищу, – она на мгновение вернулась к экрану. – Дерьмо. Там написано, что вам нужна крышка для клетки, если у вас есть другие домашние животные. А что, если Тедди попробует что-нибудь сделать? Что, если он случайно убьет их?

Как по команде, собака вошла в комнату и начала лаять на клетку.

Морские свинки задрожали. Это было нехорошо.

– Нет, Тедди! – крикнула Хизер, отгоняя собаку от клетки. – Не могу поверить, что я не подумала об этом.

– Ты не знала, как отреагирует Толстоголовый.

Она покачала головой.

– Это была ошибка. Сегодня я не смогу уснуть.

Хизер повела собаку вниз, а потом вернулась в комнату и села на кровать.

Она продолжала искать нужную информацию. – Время от времени им приходится подстригать ногти на лапках. Здесь написано, что при этом можно задеть кровеносный сосуд, – продолжала читать она, не в силах отвести взгляд.

Должно быть, я был не в своем уме, но я сказал: – Знаешь что, я отнесу их в лодочный домик сегодня вечером. Это решит проблему с собакой, пока мы не купим крышку для клетки. Я думаю, что у меня есть немного салата Ромэн, который я использую для своих бутербродов.

– Я чувствую себя ужасно, заставляя тебя это делать. Мы только все здесь устроили и– Это действительно не проблема. Я все перенесу. Завтра мы сможем купить еще сена, зелени и всякой всячины. С ними все будет в порядке.

Хизер выглядела так, словно я снял с ее груди огромный груз. – Серьезно…Не знаю, что бы я делала без тебя этим летом. За те шесть недель, что ты здесь, ты сделал для меня больше, чем мой отец за всю мою жизнь. Я чувствую, что ты продолжаешь спасать мою задницу. Я так многим тебе обязана.

Спасение ее задницы было не совсем тем, о чем я думал в последнее время.

Она встала, подошла и обняла меня за шею. Это застало меня врасплох, и мое тело напряглось. Но вместо того, чтобы продолжать напрягаться, я закрыл глаза и позволил себе ощутить комфорт, который принесло мне ее объятие. Уже очень давно я не чувствовал себя так чертовски хорошо. Зарывшись носом в ее волосы, я сделал глубокий вдох. Она пахла так хорошо, что это было почти невыносимо.

Я знал, что она должна была почувствовать, как бьется мое сердце. Господи. Теперь я почувствовал, как напрягся мой член. Это было нехорошо.

Я отстранился. – Я лучше все упакую.

*** Вернувшись в лодочный домик и устроив морских свинок в клетке на полу, я решил помыться после долгого рабочего дня на свежем воздухе.

Я подрочил в душе и кончил в считанные секунды, доказав, как сильно я в действительности нуждался в сексе. Если это должно было случиться, то уж точно не с Хизер, так что мне лучше придумать план Б.

Обнимать ее сегодня вечером было намного приятнее, чем должно было быть. Я почти пожалел, что она прикоснулась ко мне. Я ненавидел себя за то, что мой разум не мог сосредоточиться ни на чем, кроме ее прекрасного лица и тела, пока я изводил себя.

Морские свинки – их еще не назвали-уставились на меня, когда я вышел из ванной. Если бы я не знал, то подумал бы, что они осуждают меня.

– На что вы смотрите? – улыбнулся я.

Их маленькие рты двигались синхронно, когда они жевали сено.

Похоже, теперь у меня была аудитория.

– Не судите так строго.

После того, как я оделся, я понял, что мне нужно было разобрать корзину с бельем, где-то еще неделю назад. Хизер удивила меня, сложив всё, и я забыл поблагодарить ее за это.

Убирая вещи в свои ящики, я резко остановился, когда мои пальцы коснулись черного кружева.

Ну, это определенно не мое. Шок от осознания того, что я держу трусики Хизер, заставил мои пальцы разжаться. Как горячая картофелина, белье упало на землю.

Я наклонился, чтобы поднять его, держа в руках, пока мой член набухал под джинсами. Мои кулаки сжали материал, когда я заставлял себя бросить их обратно в корзину.

Не делай этого. Вопреки здравому смыслу, я поддался желанию понюхать их. Поднеся их к носу, я вдохнул оставшийся намек на ее запах.

Я в полном дерьме.

Глава девятая

Хизер День обещал быть напряженным, поэтому я встала раньше обычного, чтобы успеть все сделать до того, как мне придется идти в офис риэлтора немного позже.

Сидя у окна своей спальни и потягивая кофе, я заметила, что кто-то зашел на крыльцо лодочного домика.

Это была моя распутная соседка Кира Шоу.

Мое сердце чуть не остановилось.

Затем она исчезла внутри.

Мне показалось, что вся кровь в моем теле прилила к голове.

Нет. Он никогда никого не пускал в лодочный домик.

Если не… Некоторое время я ходила взад-вперед, не зная, что делать.

Ты не можешь контролировать то, что он делает, Хизер. Вы просто друзья. Он может трахаться с кем захочет. Он может делать со своей жизнью все, что захочет, и это не твоедело. Что из этого ты не понимаешь? Он-мужчина. У него есть потребности. А чего ты ждешь? Каксказала мама, мужчины слабы. У меня разыгралось воображение. Я представила себе, как он затаскивает ее внутрь, прежде чем они начинают заниматься этим на его кровати.

Неужели ты действительно ожидала, что он будет хранитьцелибат все лето? О боже мой. Меня сейчас стошнит.

Я должна узнать. Я должна узнать, правда ли это. Я никак не могла прожить свой день так, словно не видела, как она вошла в лодочный домик.

Мое сердце бешено колотилось, когда я накинула на себя одежду. Я бы ничего не сделала, но мне нужно было подтверждение. Я поклялась не ставить ни себя, ни его в неловкое положение своим присутствием. Те дни прошли. Но я посмотрю, смогу ли узнать, что происходит. А потом я уйду. Я бы не стала смотреть на что-то дольше, чем необходимо, чтобы получить ответ. Я могла бы просто заглянуть в окно и продолжить свой веселый путь.

Да, точно, как будто будет так легко забыть Ноа, трахающего Киру Шоу – или кого-то еще, если уж на то пошло. Но особенно её.

Это разрушительно. Прохладная сырость в воздухе и легкий утренний туман приветствовали меня, когда я вышла на улицу. Мой желудок сжался, когда я приблизилась к лодочному сараю.

Что, если он задернул шторы, и я не смогу заглянуть внутрь? А потом что?

Выйдя на крыльцо, я убедилась, что они меня не услышат.

К моему удивлению, когда я заглянула в окно, кровать была пуста.

Где они сейчас? Единственной другой комнатой была ванная, и там они могли заниматься только одним делом. От этого мне стало еще хуже. Теперь всё почти наверняка пойдет не в мою пользу.

Мои ноги дрожали, когда я подошла к окну ванной комнаты на другой стороне дома.

Оно было слегка приоткрыто, и штора была опущена только наполовину, так что я смогла заглянуть внутрь.

Вода текла, и занавеска в душе была закрыта.

Они вместе принимают душ. Черт возьми. Мне хотелось плакать.

Но я не стала.

Мне нужно быть сильной. Может быть, это было именно тем, что мне нужно, что поможет мне забыть его.

Я не собиралась хотеть его после того, как он побудет с ней. Это должно было все изменить.

Мое сердце трепетало, когда я смотрела на вышитых бабочек на белой занавеске для душа и слушала шум воды.

Затем, как будто ситуация не могла стать хуже, звук стонов Ноа эхом разнесся по ванной.

Это должно было послужить мне сигналом к отходу, но я застыла у окна, снедаемая любопытством. Шок парализовал меня.

Внезапно, из ниоткуда, занавеска в душе распахнулась.

Перед моими глазами промелькнул образ совершенно голого Ноа.

Очень голого – но одинокого-Ноа. Его тело блестело, и давайте просто скажем, что все, что я представляла о его анатомии, было всем этим и даже больше. Он был чертовски огромным.

Я ахнула.

Я не собиралась издавать ни звука. Просто так вышло.

Затем я побежала так быстро, как только могла, обратно к дому.

Видел ли он меня? Я была уверена, что он услышал меня, но, возможно, он не знал, что это я.

И кто он такой, Гудини? Где, черт возьми, Кира?

Я видела, как она вошла в лодочный домик. Он стонал! И все же он был один в душе.

Вернувшись в спальню, я молилась, чтобы мне удалось увернуться от пули и каким-то чудом он не увидел, как я убегаю.

Когда через несколько минут зазвонил мой телефон, я получила ответ.

Ноа: Не хочешь ничего мне сказать? Хизер: Все было совсем не так, как показалось. Ной: О, хорошо. Какое облегчение! Потому что это выглядело так, будто ты шпионила за мной в душе.Черт возьми!Хизер: Я могу объяснить. Ной: Я уже ставлю кофе. Это будет очень интересно. Я восприняла это как намек на то, что он хочет, чтобы я подошла к нему и объяснилась, возможно, пока он сидит и потягивает кофе, наслаждаясь зрелищем моего унижения.

Проглотив свою гордость, я вернулась в лодочный домик, чтобы ответить за свои поступки.

Как обычно, он открыл дверь прежде, чем я успела постучать.

Волосы Ноа были мокрыми. Он надел серую футболку, которая плотно облегала его мускулы. На нем были джинсы, а ноги босые.

Он молчал. Все, что можно было услышать, – это звук просачивающегося кофе. Что меня поразило, так это отсутствие веселья на его лице. Он выглядел серьезно обеспокоенным моим психическим здоровьем.

Я не могла его винить.

Мне хотелось убежать в горы, но вместо этого я сразу же бросилась объяснять.

– Я видела здесь Киру Шоу. Я смотрела в окно и увидела, как ты открыл дверь и впустил ее.

Он приподнял бровь.

– Ты это видела, да?

– Да, клянусь.

– Ты уверена, что видела, как я открывал дверь?

– Да. По крайней мере, мне так кажется, но теперь я думаю, нет ли у меня галлюцинаций.

Кофе сделал громкий булькающий звук, который всегда делает, когда прекращает наполнять кофейник. Ноа подошел к кофейнику и налил немного в кружку.

– Сливки и сахар?

– Нет, спасибо. Я уже выпила немного. Я насытилась.

– Очевидно, в твоем диком воображении, так же как и я этим утром.

Иисус. Я действительно сомневалась в своем здравомыслии.

– Хочешь киш? – спросил он.

Киш? – Что?

– Киш. Это такой яичный пирог с– Я знаю, что это такое, но нет, я не голодна.

– О, это очень плохо… Потому что без моего ведома Кира вошла в мою квартиру, когда я был в душе, и оставила мне целый киш.

Мой взгляд следовал за ним, когда он подошел к кишу по другую сторону стола. Я не заметила до этого момента. Сверху на тарелке с пирогом была небольшая записка.

Он протянул её мне.

Ноа, Я постучала, но ответа не было. Твоя дверь была открыта. Думалазастану тебя, но ты был в душе. Думала подождать тебя, но нехотела испугать. Я приготовила для тебя киш из шпината, томатов и феты. Подумала, раз ты не пригласил меня на ужин, япринесу тебе завтрак. Надеюсь тебе понравится. Приглашение наужин всё ещё в силе. Или всё что угодно, что ты пожелаешь. Целую, Кира Ной уставился на меня, а я на него.

Передав ему записку, я сказала: – Хорошо. Я слишком остро отреагировала.

– Ты так думаешь?

– Это просто казалось таким реальным. Я имею в виду…Я видела, как она вошла. Я могла поклясться, что ты впустил ее. Я знаю, что это не мое дело, но я просто должна была узнать. А потом я услышала шум душа. А потом я услышала , как ты…издаешь какие-то звуки.

Он закрыл глаза и сказал на выдохе: – Блять.

Мне вдруг пришло в голову, что звук был его…мастурбацией. Я была одержима идеей, что он занимается сексом с Кирой. А теперь я только что призналась, что внимательно слушала, пока он дрочил в душе. Отлично. Это утро становится всё лучше и лучше.

– Я предположила, что она была здесь с тобой. Извини. Этому нет оправданий. Думаю от старых привычек не так легко избавиться. Я чувствую себя такой идиоткой.

Ноа долго смотрел на меня.

Я ожидала, что он начнет меня ругать, но он этого не сделал.

– Вот что я тебе скажу…как насчет того, чтобы ты перестала корить себя из-за этого, и мы притворимся, что этого никогда не было?

– Ты так легко отпустишь мне это? Никаких насмешек? Никаких упреков насчет того, что это не мое чертово дело?

– Что ж, это правда. Но у тебя слишком много забот. Я не собираюсь ничего добавлять к этому. Давай просто забудем об этом.

Я вздохнула с облегчением. – Это звучит очень хорошо для меня.

Ноа кивнул и продолжал молча смотреть на меня. Я чувствовала, что мне нужно уйти, пока я не сделала хуже.

Указав себе на дверь за спиной, я сказала: – Мне лучше уйти. Сегодня утром у меня назначена встреча с риэлтором.

Он кивнул. – Хорошо. Держи меня в курсе.

– Я так и сделаю.

Когда я уже почти вышла за дверь, он окликнул меня: – Эй.

Я обернулась. – Да?

Ноа пошел вперед пока не оказался передо мной. Мой пульс ускорился, и к моему удивлению, он положил свою ладонь на мою щеку. Это был первый раз, когда он так коснулся меня, и мои соски затвердели от внимания, когда я закрыла глаза и наслаждалась каждой секундой.

Что происходит?

– Я говорил, что она меня не интересует, – наконец произнес он.

Слишком взволнованная, чтобы говорить, я просто кивнула. Он провел рукой по моему лицу, и его пальцы задели мою шею.

И на этом все закончилось.

Он подошел к своему кофе и отхлебнул его, как будто он только что не потряс мой мир.

Я кое-как выбралась за дверь и плыла всю дорогу домой, не зная, что и думать.

*** Позже в тот же день, возвращаясь домой из офиса риэлтора, я все еще думала о том, как рука Ноа касалась моего лица, о том, что ему нужно было заверить меня, что он не заинтересован в Кире. По какой-то причине это было совсем не похоже на простое признание. Мое тело покалывало при воспоминании о его прикосновениях и словах.

Теперь, когда я поговорила с агентом по недвижимости, я чувствовала себя более уверенно, выставляя дом на продажу. Следующим шагом было сообщить моей матери, что эта сделка состоится. Я еще не была уверена, что готова к разговору о Вермонте, поэтому решила действовать по обстоятельствам.

Когда я вернулась домой, мама была в своей комнате.

Я села на край кровати и сжала ее ноги сквозь цветастое покрывало.

Шторы были опущены, и было темно.

Она села, прислонившись к спинке кровати. – Как все прошло?

– Она говорит, что, по ее мнению, мы должны составить список в ближайшее время. Середина летнего сезона будет лучшим временем, чтобы показать его из-за хорошей погоды. Она также считает, что мы должны выставить его за сумму от 800 до 900 тысяч долларов.

Мама несколько раз моргнула, обдумывая услышанное. – Это больше, чем я думала.

– Я знаю. И я тоже. Но она, кажется, уверена, что мы сможем приблизиться к тому, чтобы просить такие деньги.

– Все это звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Ты имеешь в виду оговоренную цену?

– Что ты недоговариваешь, Хизер? Ты ведешь себя странно. Это как-то связано с Ноа?

– Нет. С Ноа ничего не изменилось.

За исключением того, что он коснулся моего лица и заставил менязабыть свое собственное имя на полдня. – Но есть еще что-то… – сказала она.

Я вздохнула. – Да.

– В чем дело?

Сейчас или никогда. Мне нужно сказать ей.

– Ну…помнишь, я рассказывала тебе о программе медсестер в Вермонтском университете, и мы говорили о том, какой хороший Берлингтон и все такое?

– Да.

– Ну, какое-то время назад я решила взять себя в руки и подать заявление, – я колебалась. – Я поступила. Но на весенний семестр. Так что это будет не сразу.

Она схватилась за грудь, как будто эта новость причинила ей физическую боль.

– Ты в порядке? – спросила я.

– Я знала, что это произойдет. Я просто… – Надеюсь, ты понимаешь, как это тяжело для меня. Я обещаю не уезжать, пока ты не устроишься. Ты будешь не одна. Я позабочусь об этом. Я разговаривала с тетей Кэти… – Кэти? Ты собираешься оставить меня на мою легкомысленную сестру?

– Кэти может быть и легкомысленна, но она любит тебя. Кажется, она хочет переехать сюда. Она может заниматься своим искусством где угодно. Она сказала, что хочет сделать это ради меня. Это жертва для нее, но она готова пойти на это, и я ей очень благодарна. Ты должна быть открыта для этого.

Сестра моей матери, Кэти, последние несколько лет переживала тяжелый развод. Теперь, когда все было окончательно решено, у нее появилась возможность переехать. Кэти писала маслом и продавала свои работы в небольшие галереи по всей Новой Англии.

– Я могу жить сама по себе, – сказала мама.

– Мы уже говорили об этом. Дело не в том, что я не считаю, что ты можешь жить сама по себе большую часть дней, но тебе нужно быть рядом с людьми. Тебе нужно, чтобы кто-то присматривал за тобой даже в те дни, когда ты в этом не нуждаешься. И я ни за что не оставлю тебя одну, потому что иногда тебе это действительно нужно.

– Я не могу остановить тебя. Я знаю это. Я достаточно долго держала тебя здесь.

Мои глаза наполнились слезами. – Мне действительно трудно думать об отъезде.

Она протянула мне руку. – Я знаю. Ты хорошая девочка…мой ангел.

– У нас еще много времени. И благодаря Ноа, похоже, мы действительно сможем продать это место. Так что все идет по плану.

Мы немного помолчали. – Ноа действительно оказался находкой, не так ли?

– Я рада, что ты научилась доверять ему, мама.

– Я могу доверять ему, но все же думаю, что у него есть чувства к тебе.

– Я не совсем понимаю, на чем ты основываешься.

На самом деле, сегодня был первый день, когда я подумала, что она может быть права. Но я не была на сто процентов уверена, что не придумала слишком многое. Он коснулся моей щеки, а не клитора, ради всего святого. Может быть, он просто видел, что я расстроена, и пытался заставить меня почувствовать себя лучше. Тем не менее, моя интуиция подсказывала мне, что было какое-то электричество, которое я почувствовала, когда он касался меня, даже если это было просто мое лицо.

– Ты ведь знаешь, что вы занимались садоводством прямо под окном моей спальни? Я слушала ваши разговоры. Он искренне любит тебя.

– Да, я ему нравлюсь, но не в этом смысле. Я ему нравлюсь, как младшая сестра.

– Я ни за что на это не куплюсь, Хизер. Возможно, он предпочел бы не делать этого, и во многих отношениях я его за это хвалю. Но у него определенно есть чувства к тебе.

Что со мной было не так, что от ее слов у меня мурашки побежали по коже? Может, я в бреду? Неужели весь этот день был одной большой галлюцинацией? Даже если Ноа начал испытывать ко мне чувства и каким-то образом сообщил об этом сегодня, он уедет, и теперь я тоже.

Кроме того, я все еще думала, что Ноа никогда не пересечет эту черту.

– Ты знаешь…он разведен, – сказала я.

– Неужели? Какая-то глупая женщина отпустила такого мужчину?

– Я знаю, да? – улыбнулась я. – Он берет на себя большую часть вины за то, что их брак распался. Он сказал, что в свои двадцать лет поставил свою карьеру на первое место и пренебрег их отношениями. Однако он признает свои ошибки, и я чувствую, что счастливая женщина, которая поймает его в следующий раз, пожнет плоды этого.

*** В тот вечер в пабе Джека Фоули я была поглощена мыслями о Ноа, когда в моей секции появилось старое знакомое лицо.

Казалось, он был рад меня видеть. – Хизер?

Это был парень, с которым я ходила в старшую школу, и которого я не видела уже несколько лет. Он был на год старше меня.

– О Боже мой!..Джаред! – я обняла его.

Джаред Маккензи всегда был умным, и все были очень впечатлены, когда он поступил в Гарвард.

– Я так рад тебя видеть, – сказал он.

– И я тебя тоже. Обычно ты не приезжаешь домой на лето, не так ли? Я не видела тебя с тех пор, как ты закончил школу.

Он нахмурился. – Мой отец болен, поэтому я не работаю в Кембридже летом, как обычно.

– Мне очень жаль это слышать.

– Да, рак легких.

У меня свело живот. – Это трудно. Мне очень жаль.

Это напомнило мне, что всегда может быть хуже. Моя мать была сильно подавлена, но, по крайней мере, физически здорова.

– Это было тяжелое лето, но встреча с тобой сегодня-приятный сюрприз.

– Взаимно, – я улыбнулась. – Ну и каково это-почти закончить учебу?

Еще один год, верно?

– Ну да. Просто нереально, как быстро летит время. Я надеюсь остаться в Бостоне для получения диплома. Так что мне еще долго придется сталкиваться с реальным миром и искать работу.