Текст книги "Когда закончится август (ЛП)"

Автор книги: Пенелопа Уорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Глава двадцать пятая

ХизерСЕМЬ МЕСЯЦЕВ СПУСТЯХизер, Пока я пишу это, я смотрю, как ты спишь. Ты выглядишь такойумиротворенной, и это очень иронично, потому что я знаю, что втвоей прекрасной голове крутится много путаницы – в основномпутаницы о нас, о том, как обстоят дела, что ждет нас в будущем. Ты, наверное, удивляешься, как я мог отпустить тебя послепрошлой ночи, как я мог уйти от чего-то, что кажется такимневероятно правильным. Пожалуйста, не принимай мой отъезд за неуверенность в тебе. Когда я впервые приехал сюда, то хотел помочь тебе всем, чемсмогу. Из-за своей вины я чувствовал, что должен искупить своипрошлые ошибки. Но ты помогла мне больше, чем я мог помочьтебе. Ты помогла мне увидеть хорошее в себе, увидеть себя таким, каким видишь меня ты. Ты принесла мне радость, которой я неожидал. Моя жизнь стала счастливее с тобой. В то же время я признаю, что у меня полно недостатков. Ясовершил много ошибок, когда дело дошло до моего брака, и хотя ячувствую, что научился на своих ошибках, я все еще не могу быть насто процентов уверен, что стану лучшим долгосрочным партнеромдля тебя, что я не облажаюсь снова. Несмотря на все эти страхи, яхочу быть тем человеком, которого ты заслуживаешь. Я хочу дать нам год. Ты же знаешь, как я отношусь к тому, что ты становишьсясамостоятельной, и ничто тебя не будет сдерживать. Это обрядпосвящения, и я думаю, что тебе нужно испытать его. Один год, Хизер. Поезжай в Вермонт. Выжимай из этого всё, черт побери. Наслаждайся своей свободой. Сосредоточься на учебе. Если попрошествии года ты все еще захочешь быть со мной и все ещебудешь чувствовать то же, что и сегодня, я буду рядом. Мы найдемспособ заставить всё сработать – чего бы это ни стоило – будь торасстояние или что-то другое. Я не хочу, чтобы ты чувствовала, что должна выбирать междумной и свободой, которую ты так чертовски заслужила. В этомписьме я сообщаю тебе, что если ты хочешь, чтобы я подождалтебя, я это сделаю. – Что ты читаешь?

Я подпрыгнула.

Моя соседка по комнате, Минг, испугала меня. Я даже не заметила, что она стоит в дверях.

Я аккуратно сложила листок бумаги и положила его обратно в ящик.

– Ничего особенного.

Я вытащила письмо, которое Ноа написал мне накануне отъезда из Нью-Хэмпшира, потому что сегодня мне его очень не хватало. Иногда мне нравилось перечитывать его и вспоминать лето, то время в его грузовике, когда мы занимались любовью всю ночь напролет. Я бы все отдала за одну ночь на озере, сидя на веранде и болтая с ним под луной, как мы привыкли.

Я пыталась дозвониться до него сегодня вечером, но не получила ответа. Сейчас было немного раньше, чем мы обычно разговаривали по телефону, поэтому меня не удивило, что он не взял трубку. У меня был долгий день, и я просто хотела услышать его голос. Его голос был теперь всем, так как я не видела его так долго.

– Что там на бумаге? – спросила Минг. – Ты можешь мне сказать.

– Это личное… просто то, что Ноа написал мне давным-давно. Ну, то, что кажется давным-давно.

Семь месяцев казались вечностью.

Дружба с Минг немного облегчила течение этого времени. Я была благодарна ей за это.

В самый первый день поисков квартиры в Вермонте, уставшая и по-настоящему тоскующая по дому, я остановилась в китайском ресторане ближе к вечеру. День был холодный и сырой. Помещение было совершенно пустым, но внутри было так тепло, а наверху играла чарующая китайская музыка для медитации. Мне казалось, что я попала в сон.

Появилась Минг и проводила меня к столику, где позже обслуживала меня. Совершенно изголодавшись, я заказала огромное блюдо пу-пу.

Она была в восторге от того, что я заказала всю эту еду только для себя. Я объяснила, что у меня был очень длинный, напряженный день, и я планировала съесть все это.

Поскольку место было пустым, Минг сидела напротив меня и с большим интересом наблюдала, как я поглощаю все, что передо мной.

Мы с ней разговорились, и я узнала, что ее отцу принадлежит ресторан, а также несколько квартир наверху в здании. Всё это находилось как раз за углом от кампуса. Минг жила в одной из квартир и тоже была студенткой университета. Когда я сказала ей, что искала квартиру весь день, она упомянула, что у нее есть дополнительная спальня. Остальное было историей. В первый же день я подыскала себе жилье вместе с близкой подругой – человеком с хорошим чувством юмора.

Неудивительно, что мое печенье с предсказанием судьбы в тот день гласило: «Ты только что съела кошку». Минг отвечала за печенья с предсказанием судьбы и сделала своей миссией положить внутрь самое смешное.

Она присела на край моей кровати. – Как поживает Горный Мужчина?

Я показала ей фотографию Ноа – небритого и одетого в одну из своих фланелевых рубашек, когда он работал у озера – и она немедленно дала ему прозвище.

– Я с ним сегодня не разговаривала. Я думаю, у него может быть поздняя съемка, – я вздохнула. – Я всегда волнуюсь, когда не могу до него дозвониться. Мне действительно нужно было услышать его голос.

Сегодня был полный отстой.

– Нет ничего, чтобы не решили чай и пельмени, – она подмигнула. – Мой папа только что сделал свежих.

– Звучит потрясающе.

Минг и я пошли на кухню и уничтожили все пельмени, которые она принесла. Я вероятно набрала пять фунтов с переезда к ней.

Минг подула на горячий зеленый чай. – Так что же случилось сегодня такого ужасного?

– Я думаю, что завалила свой экзамен по микробиологии – очень сильно. Потом на работе я вывалила на клиента целый поднос еды.

– Ой.

Я устроилась на работу в ресторан рядом с кампусом, который всегда был переполнен студентами колледжа. Там было куда более суматошно, чем на моем старом месте у Джека Фоули.

Я вздохнула. – Как прошел твой день?

– Мне кажется я перешла свою самую нижнюю грань сегодня. Я понюхала детский памперс пока сидела с ребенком.

Я со смехом откинула голову назад. – О боже. Я думаю, что так и есть.

Вскоре после того, как я переехала, я застала Минг в ванной, нюхающей белое порошкообразное вещество. У меня чуть не случился сердечный приступ, когда я подумала, что переехала к наркоманке.

Милая малышка Минг – кокаинщица? Так вот, оказалось, что это детская присыпка. Она усадила меня и рассказала мне все об этой странной зависимости, которая была у нее с детства. Ей нравилось нюхать детскую присыпку и иногда есть ее. Она даже снималась в документальном фильме о странных пристрастиях. Она показала это мне на YouTube, когда я сидела ошарашенная. Из-за моих разговоров во сне и ее одержимости детской присыпкой мы стали настоящей командой. Однако мы не осуждали друг друга и ценили наши странные привычки как то, что делало нас уникальными. Кроме Крисси и Марлен, с которыми я теперь общалась лишь изредка, у меня было не так уж много близких подруг, поэтому я ценила дружбу Минг. – Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, правда? – спросила она. – Типа, больше, чем Джонсон и Джонсон?

Это меня растрогало. – Да, как ни странно, я это знаю, хотя мы и не так давно знакомы.

– Ну, как твоя подруга, которая любит тебя, я задам тебе серьезный вопрос.

– Ладно.

– Ты счастлива здесь, в Берлингтоне?

Я немного подумала, прежде чем ответить. – Я чувствую освобождение от дома, без каких-либо обязанностей, кроме заботы о себе, но я также чувствую, что одинока. Я даже скучаю по своей собаке, и я не хочу обидеть тебя, потому что ты – лучшее, что есть в этом месте. Но я не могу отделаться от мысли, как сильно скучаю по Ноа.

– Постарайся не показывать ему, что скучаешь по нему. Я замечаю это, когда подслушиваю ваши разговоры.

Я закатила глаза. – Да, я стараюсь говорить бодро. Он считает, что это время вдали от дома важно, что это то, что мне нужно как опыт. Я думаю, это потому, что его студенческая жизнь сильно отличалась от моей. Я почти уверена, что Ноа тогда был тусовщиком, скорее всего, девушки бросались на него. Он думает, что мне нужно испробовать всё это, когда на самом деле я только и делаю, что хожу в школу, работаю и возвращаюсь домой. – Минг показала на свою пушистую туфельку. – Я не знаю…здесь довольно дико.

– Это совсем не так, – я улыбнулась. – Я старше большинства первокурсников, понимаешь? Корабль отплыл. Я чувствую, что сосредотачиваюсь на своих занятиях, чтобы избежать того, как сильно я скучаю по нему, – покачав головой, я посмотрела в свою чашку. – Самое смешное, что… здешние парни приставали ко мне, особенно в ресторане. Так что я представляю, какие у меня были бы варианты, если бы я не была так увлечена Ноа. И знаешь что? Я ничего не теряю.

– Тогда не могла бы ты передать мне этих ребят? – она подмигнула.

– С радостью. Тебе следует почаще бывать там.

– Серьезно, я не хочу потерять тебя, потому что на самом деле не хочу, но почему бы не перевестись после этого семестра?

– Я хочу, чтобы Ноа не думал, что я делаю что-то поспешно. Он сказал мне, чтобы я дала ему год с того момента, как мы расстались, и это два семестра, так как я не могу просто уйти в середине. Так что в действительности это больше, чем год.

– Ты вообще собираешься видеться с ним этим летом?

– Я чувствую, что лопну, если не сделаю этого, – я вздохнула. – Знаешь, как некоторые люди звонят родителям, когда им одиноко в школе? Я не думаю звонить маме или папе. Я имею в виду, что звоню маме, чтобы проверить , как она. И мои отношения с отцом уже не очень хорошие. Поэтому, когда мне нужно услышать знакомый голос, когда мне нужна поддержка, я звоню Ноа. Он-мое единственное настоящее утешение и мой дом. Иногда это довольно страшно осознать.

*** Ноа, наконец, вернулся ко мне через час после нашего обычного времени.

– Мне жаль, что у тебя был плохой день, – сказал он.

– Я не была уверена, что услышу тебя сегодня.

– Мои съемки закончились очень поздно.

– Я так и думала, – откинувшись на спинку кровати, наконец-то немного расслабившись, я спросила: – Что за съемка была?

– Это было модельное портфолио.

– Кто-нибудь горячий? – спросила я.

– Он бы тебе понравился.

Иррационально, но я испытала облегчение, услышав, что он не работал допоздна с какой-то красивой женщиной.

– Поговори со мной, Хизер. Все в порядке? Ты все еще говоришь с грустью.

– Я в порядке…просто в целом дерьмовый день. Но за ужином мы с Минг все обсудили. Сейчас я чувствую себя намного лучше.

– Я рад, что она с тобой. Она кажется очень милой. Напомни мне послать ей немного детской присыпки, чтобы поблагодарить за заботу о тебе.

Рассмеявшись, я понизила голос: – Она не знает, что я говорила тебе об этом.

Он сменил тему разговора. – Итак, расскажи мне, что произошло сегодня.

– Я не хочу обременять тебя, если у тебя тоже был длинный день.

– Ты никогда не была для меня обузой. И ты это знаешь. Расскажи мне, что случилось.

– Я провалилась на одном из тестов, и у меня был дерьмовый день на работе. Это все. Ничего страшного.

Вспоминая свой разговор с Минг, я подумала, может я делаю что-то не так, всегда стараясь поступать так, чтобы всё казалось лучше, чем есть на самом деле.

– Могу я кое в чем признаться? – спросила я.

– Да, конечно.

– Иногда я не хочу, чтобы ты знал, с чем я борюсь, поэтому я преуменьшаю всё. Я хочу, чтобы ты гордился мной и отдаю должное этому семестру, отдаю ему все силы. Но это трудно. Если бы не Минг, я бы вообще не хотела здесь находиться.

– Что я тебе говорил насчет того, чтобы держать все в себе? Ты никогда не должна чувствовать, что не можешь сказать мне, что ты несчастна, – он сделал глубокий вдох. – Я так горжусь тобой, даже если ты боришься. Борьба означает, что ты настойчива, даже если трудно. Это признак силы.

– Спасибо, что всегда подбадриваешь меня.

После некоторого молчания он сказал: – Итак, есть кое-что, что я должен тебе сказать.

Мое сердце бешено заколотилось. – Что?

– Я стану дедушкой.

– О чем ты говоришь? – я чуть не вскрикнула.

– Помнишь, ты говорила, что твоя подруга из зоомагазина сказала тебе, что Клайд кастрирован?

– Да?

– Ну, она солгала. Бонни беременна.

– О Боже мой! Что? Как ты догадался об этом?

– Она очень растолстела, съедая всю еду Клайда. Я отнес ее к ветеринару, и он подтвердил это.

– Ты когда-нибудь видел, как они занимаются сексом?

– Нет. Коварные извращенцы должно быть делали это, когда меня не было дома.

Я так расхохоталась, что чуть не выронила телефон.

– Ты думаешь, это смешно, да? Что, черт возьми, я буду делать с другими морскими свинками?

– Ты собираешься оставить детей у себя?

– Я не могу отделить Бонни и Клайда от их проклятых детей! Я не хочу, чтобы это было на моей гребаной совести. Здесь будет настоящий зоопарк.

Мое веселье по этому поводу не знало границ. Мне пришлось вытереть глаза.

– Ты хороший человек, Ноа. И подумать только, я считала тебя крутым парнем, когда мы встретились.

– А теперь я просто киска. Посмотри, что со мной случилось.

– Ах ты, старый неженка.

– Серьезно, это хорошо, что я занят тобой, потому что представь себе, что ты встречаешь тридцатипятилетнего парня и узнаешь, что он разводит морских свинок. Я имею в виду…ты бы доверилась этому парню? Я чертовски уверен, что нет.

Он занят мной. Хотя его действия подтверждали его чувства, он никогда не говорил ничего подобного раньше. Это было именно то утешение, в котором я нуждалась сегодня вечером.

– Ты занят, да?

Ноа помолчал. – Ну да. Так и есть.

Я закрыла глаза. – Ну, она очень счастливая девушка, кем бы она ни была.

– Нет, это мне повезло.

– Какая она из себя?

– Она действительно хорошенькая – блондинка, голубые глаза, убийственное тело. Но что привлекло меня в ней, так это ее личность, то, как она самокритична, честна, забавна. И она не боится просить о том, чего хочет. Это очень возбуждает.

– Например… она бросалась на тебя и все в таком духе?

– Время от времени. Но мне это было нужно, – вздохнул он. – Да, она просто потрясающая. Однако у неё ужасный музыкальный вкус. Я могу не обращать на это внимания, потому что она любит стариков.

Мои щеки болели от улыбки. – Должна сказать, что всё, из-за чего я сегодня расстроилась, просто вылетело в окно. На самом деле я мало что помню до этого разговора.

– Что ж, я рад, что смог помочь тебе забыть о своих заботах. Жаль, что я не могу сделать это другими способами прямо сейчас.

– Я тоже, – я выдохнула и снова закрыла глаза, представляя тяжесть его тела надо мной. – Знаешь, когда я сегодня разговаривала с Минг, мне пришло в голову, что если другие люди звонят родителям, когда тоскуют по дому, то я звоню тебе. Я чувствую себя как дома, где бы ты ни был.

– Ну, я должен кое в чем признаться, – сказал он.

– Ладно.… – Для меня это тоже не так просто, как может показаться. Я не хочу, чтобы ты беспокоилась обо мне, когда пытаешься сосредоточиться на учебе. Так что я тоже преуменьшаю, как сильно скучаю по тебе.

Я на мгновение прижала телефон к груди. – Ну, разве мы не идеальны вместе?

В ту ночь я спала крепче, чем когда-либо за долгое время.

Глава двадцать шестая

Ноа Я все собирался навестить Оливию, поздравить ее и ее мужа с рождением дочери. Но я не знал, оценит ли Кирк мое присутствие. Ни один мужчина не будет чувствовать себя вполне комфортно рядом с бывшим мужем своей жены. Поэтому я решил дать им время, дать им немного пространства, прежде чем идти туда.

Но однажды утром Оливия позвонила мне и сказала, что приехала на прием к педиатру. Она хотела узнать, не хочу ли я увидеть малышку. Я попросил ее зайти.

У меня на мгновение перехватило дыхание, когда я увидел, что она стоит в дверях с маленьким человечком, привязанным к ее груди.

– Это Сэм, – улыбнулась она.

У Сэм были густые темные волосы, и она была очень похожа на свою мать. Мы с Оливией так много пережили вместе – увидев, как ее мечта всей жизни осуществилась, я немного расчувствовался.

– Привет, милашка, – Сэм посмотрела на меня и тут же заплакала.

– Э-э-э… Клянусь, я не такой, как твоя мама говорила обо мне по дороге сюда.

Оливия улыбнулась. – Она просто капризничает, потому что ей сделали несколько уколов.

– А… – еще раз взглянув на нее, я провел тыльной стороной пальца по ее голове. – Она просто прелесть, Лив.

– Спасибо тебе.

Когда малышка успокоился, она спросила: – Хочешь подержать ее?

– Конечно. Да, – сказал я, закатывая рукава. Единственными детьми, которых я когда-либо держал на руках, были мои племянница и племянники. Это было давно.

Мое сердце наполнилось радостью, когда она положила младенца мне на руки. Это было сюрреалистично – держать на руках ребенка Лив. Я действительно был чертовски счастлив за нее. Она всегда хотела быть матерью. Какое-то облегчение охватило меня – что я больше не трачу ее время впустую, что она смогла построить новую жизнь после нашего брака и родить ребенка, пока не стало слишком поздно. Но чего я не ожидал, так это небольшой зависти – не потому, что хотел быть отцом этого ребенка, а потому, что мечтал о своем собственном. Я никогда не хотел ребенка, пока был женат на Оливии. На самом деле, это отсутствие желания было одним из факторов, которые в конечном итоге привели к нашему разводу.

Но прямо сейчас, когда я держал этого драгоценного, краснолицего маленького ангела, я понял, что, возможно, я действительно хочу быть родителем. И я знал, что причина моего изменения в сердце была связана с тем, что я встретил человека, с которым хотел разделить это.

Это будет не скоро – даже не близко. Хизер не была готова. Но, может быть, когда-нибудь.

Черт возьми. Послушай себя, Ноа. – Тебе идет, – сказала Оливия. – Никогда бы не подумала, что такая мысль придет в голову, но тебе очень идет отцовство.

– Она облегчает мне задачу. И она такая же красивая, как ее мать.

– Спасибо, – Оливия потерла руки и оглядела мою гостиную. – Ну, как поживаешь? У меня не было возможности поговорить с тобой обо всем, что происходило с тех пор, как родилась Сэм.

Когда я вернулся из Нью-Хэмпшира, мне не хотелось рассказывать Оливии о нас с Хизер; я не думал, что она поймет. Мне не хотелось слушать ее осуждающие комментарии. Она с самого начала советовала мне не ехать в Нью-Хэмпшир, так что признаваться, что у меня романтические отношения с сестрой Опал? Оливия очень разозлится. Но я не хотел лгать ей, поэтому признался в том, что произошло вскоре после моего возвращения. Она оставалась очень скептичной.

– На самом деле все было очень хорошо, – сказал я ей.

Маленькая Сэм заснула у меня на руках.

Оливия подошла к углу комнаты и взяла рамку с моего стола. – Это она?

Я вставил в рамку один из снимков Хизер в ту ночь, когда она надела красное платье, – в ту ночь, когда я впервые потерял голову и поцеловал ее.

– Да. Это Хизер, – сказал я, продолжая укачивать ребенка, когда подошел к Оливии.

Она держала рамку в руках. – Она прекрасна.

Я съежился, потому что точно знал, о чем думает Оливия – что я влюбился из-за внешности Хизер, и в наших отношениях не было ничего существенного. Я никогда не смогу заставить ее понять нашу связь, и любые попытки убедить ее в том, что она ошибается, скорее всего, окажутся тщетными. Просто она не знала Хизер.

Оливия положила фотографию обратно на стол. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Я просто не хочу, чтобы тебе было больно.

– Об этом можешь не беспокоиться, – сказал я.

– Я просто вспоминаю себя в двадцать лет. Я не отличала свою задницу от локтя.

– Ей двадцать один, через пару месяцев исполнится двадцать два, – я тихонько рассмеялся, потому что знал, что в ее глазах это ничего не меняет.

– О, прости, – насмешливо произнесла она. – Ну, ты понимаешь, что я имею в виду.

– Послушай, я мог бы согласиться с тобой еще до того, как познакомился с ней. На самом деле я очень долго верил, что у нас нет никаких шансов из-за ее возраста. Но люди – они не все одинаковые.

Оливия кивнула. – Мне очень жаль. Я не хотела тебя обидеть. Мне просто интересно, может быть, тебе будет лучше с кем-то ближе к нашему возрасту в этот момент твоей жизни… – Я не влюблен в кого-то более близкого к нашему возрасту. Я в нее влюблен. Так… – Влюблён? – повторила Оливия.

Черт. Я был шокирован тем, что эти слова вышли так легко, но так оно и было.

– Да. Я не планировал этого. Это просто случилось.

Я мог бы продолжать и продолжать, но не хотел оскорблять Оливию признанием, что никогда раньше не испытывал того, что испытывал к Хизер.

Мне нужно было пресечь этот разговор в зародыше.

– Я был дерьмовым мужем для тебя, – сказал я ей. – Я все еще живу с чувством вины из-за этого. Я действительно думал, что у меня нет никакой надежды. Но Хизер кое-что разбудила. Будущее кажется светлее. Завтра она может вышвырнуть меня на обочину, и я все равно буду другим человеком – не то чтобы я этого хотел. Я хочу быть с ней, и я хочу быть таким мужчиной, которого она заслуживает. Я чувствую, что могу признаться тебе в этом сейчас, потому что ты нашла человека, с которым должна быть. Я надеюсь, что мы оба будем счастливы, Лив.

Она посмотрела мне в глаза. – То, что я счастлива с Кирком, не означает, что мне легко видеть тебя влюбленным в кого-то другого. Я никогда не видела тебя таким – уж точно не со мной, – и это немного задевает. Но мне придется смириться с этим, потому что в конечном счете, Ноа, я тоже хочу, чтобы ты был счастлив. Я серьезно. Я надеюсь, что это не увлечение с ее стороны, потому что ты заслуживаешь настоящих чувств.

– Спасибо тебе.

Она посмотрела на ребенка, все еще спящего у меня на руках. – Ну, нам пора идти. Мне скоро нужно будет ее покормить.

Я осторожно вернул Сэм ее матери. – Спасибо, что пришли.

– Я рада, что ты с ней познакомился. Я скоро тебе позвоню.

Она уже собралась уходить, когда я окликнул ее. – Ты отлично справляешься, Лив. Сэм очень повезло, что ты ее мама. Я горжусь тобой.

Оливия повернулась и неуверенно улыбнулась мне. – Спасибо.

– Не за что.

Когда она ушла, я задумался над ее словами. Часть меня ожидала, что все изменится, когда Хизер уедет учиться. На самом деле, я готовился к этому. Но после почти восьми месяцев разлуки мы стали ближе друг другу. Лучшей частью каждого дня был наш ночной телефонный звонок. Я пытался дать ей пространство, но чем больше я отступал, тем больше она искала меня. Физическое отсутствие каким-то образом сделало наши отношения еще более прочными. Наши разговоры были более глубокими, более интимными. С каждым днем я хотел ее все сильнее и разрывался от желания снова увидеть ее. Я знал, что это должно произойти очень скоро, иначе я сойду с ума. На Рождество я поехал навестить мать и брата в Миннесоту. Потом, во время весенних каникул, она уехала домой навестить Элис, а я остался здесь. Она умоляла меня приехать в Вермонт. Я мог бы поехать навестить ее, но специально остановил себя, чтобы дать ей пространство, в котором, как я думал, она нуждалась. Но я уже начал думать, что мои усилия напрасны. Я чертовски скучал по ней. Прошло много времени.

Иисус. Я только что признался своей бывшей жене в любви к Хизер, но никогда не признавался в этом самой Хизер. Я достаточно долго держал это в себе. Сказать ей, что я люблю ее, было уже возможно слишком поздно.

Была середина дня, и я был почти уверен, что она на лекциях. И все же мне было интересно, ответит ли она, если я позвоню. Мне срочно нужно было избавиться от этого чувства.

К моему разочарованию, телефон продолжал звонить. Когда прозвучал сигнал ее автоответчика, я оставил сообщение.

– Привет, детка. Это я. – почесав затылок, я сказал: – Я, э-э, думаю, ты в классе. Решил, что так и будет, но решил попробовать. В любом случае, мне нужно сказать тебе кое-что важное.

Так что, когда вернешься домой, позвони мне. Это не может ждать.

Надеюсь, у тебя сегодня хороший день. Поговорим позже.

Я потянулся к фотографии Хизер в рамке.

Я чертовски везучий человек. Чувствуя себя неловко, я решил сделать несколько очень необходимых покупок по продуктам, так как у меня не было запланированной работы. Бонни должна была родить в любой момент, а пока она ела двойную порцию. Мне нужно было пополнить запасы.

Супермаркет был довольно переполнен для середины дня. Я рассмеялся, когда зазвучала “Young Girl” Гэри Паккетта и "Юнион Гэп", когда я катил тележку по отделу замороженных продуктов. Парень в песне предупреждает девушку, чтобы она держалась подальше от его старой задницы. Это было чертовски забавно – особенно с тех пор, как мой отец дразнил мою мать той же самой песней. Вместо того чтобы позволить песне вывести меня из себя, я решил принять ее как благословение Вселенной.

Очередь к кассе была длинной, и я почувствовал, что у меня начинает болеть голова. Она побаливала весь день, но в конце концов боль усилилась.

Старик передо мной завел разговор о том, как овощи вызывают у него газы. Он, должно быть, подумал, что я могу понять его, учитывая все корма, которые я покупал для морских свинок. Потирая виски, я признался, что вся зелень предназначалась для моих питомцев.

Нисколько не смутившись, он задал мне несколько вопросов по этому поводу.

Я попытался ответить, но мне было трудно понять смысл того, что он говорил. В конце концов, я просто почувствовал пустоту.

На меня нахлынуло головокружение, и все вокруг почернело.