Текст книги "Переломный момент (ЛП)"

Автор книги: Пайпер Лоусон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

5

КЛЭЙ

– Ты ни за что не побьешь рекорд по очкам, – говорит Джей.

– Единственный рекорд, который ты побьешь, – это рекорд по количеству минут. Потому что ты не позволишь тренеру увести свою задницу с площадки, – отвечает Майлз.

– Вы, придурки, меня вообще видите? – я напрягаюсь в начале повторения. Пот градом катится с моего лба.

Они опускают глаза.

– Да, – хором говорят они.

Три.

Каждая часть моей груди сжимается.

Два.

Мои руки дрожат.

Один.

Я тяжело выдыхаю, когда штанга возвращается в свои чашки. Пока пот катится по моей шее, от меня не ускользает, что мы единственные, кто остался в зале.

– Где Новичок? И остальная команда?

– Вышли несколько минут назад, – отвечает Джей. – Они сегодня хорошо потренировались.

– Новичок лучше, чем просто новичок. Единственный плюс от твоей травмы в прошлом году, это то, что ты дал нам возможность выбрать лучшего игрока на драфте, – Майлз хлопает меня по груди, ухмыляясь.

Я кривлю губы.

В мои планы не входило получить травму, чтобы команда пострадала. До этого я думал, что у нас есть шанс.

Это хорошая группа ребят. Джей любит поболтать, но он талантлив и надежен. Мы играли друг против друга в одном дивизионе в колледже. Он поддерживал меня в трудных ситуациях.

Майлз родом из Айовы и на пару лет моложе. Мы пересекались лишь однажды в «Финале четырех» Мартовского безумия⁴, но он надежен и предан до мозга костей. – Ты видел интервью Харлана сегодня утром? – спрашивает Майлз.

Я сажусь и качаю головой, а Джей кивает.

– Он не скрывает своих планов относительно команды, – говорит Джей.

– Мне это кажется довольно очевидным, – взвешивает Майлз. – Он хочет построить команду вокруг тебя и Новичка.

Я бросаю взгляд на своего друга.

– Он говорил с тобой?

Джей поднимает плечо.

– Не совсем.

То, что Харлан был привлечен владельцем для управления командой в конце прошлого сезона, не было частью сделки.

Если бы я знал об этом раньше, я бы ушел еще до начала тренировочного лагеря.

На первый взгляд, как и любой генеральный директор, которому нужно что-то доказать, он хочет победить. Но под этим что-то кроется.

Я вытираю пот, прежде чем достать новое полотенце. Волосы поднимаются на моей шее, и я смотрю через стекло.

Хлоя разговаривает по телефону, а рядом с ней девушка.

С розовыми волосами, фигурой и...

Все замедляется.

Черт меня побери.

Это она.

Девушка из самолета.

Я думал о ней последние двадцать четыре часа, и вот она здесь.

Не успеваю я перевести дыхание, как она падает на пол, раскинув руки и ноги.

– Ого, с ней все в порядке? – спрашивает Майлз.

Я добегаю до двери в три шага.

Снаружи она поднимается. Ее джинсовые шорты подчеркивают длинные, соблазнительные ноги. Ее белая футболка пропитывается темным кофе, когда она хватает упавшую кружку.

Когда она выпрямляется и проводит рукой по своим беспорядочным волосам, ее ярко-голубые глаза встречаются с моими.

На ее лице отражается тысяча эмоций. Шок. Осознание. Что-то, что я не могу прочесть, но хочу.

– Привет, – бормочет она.

– Привет, – говорю я.

Она выглядит еще моложе, чем в самолете. Студентка колледжа или недавняя выпускница.

– Можешь подождать? – Хлоя говорит в свой телефон, затем нажимает кнопку и поворачивается к нам. – Ты в порядке?

Нова сжимает чашку, как будто ее удерживание спасет ее от падения во второй раз.

– Все отлично.

– Нова, это Клэй. Наш звездный игрок. Клэй, это Нова, будущая невестка Харлана.

Как будто пластинку поцарапали.

Ни за что, блядь.

Она знала, кто я такой, когда мы познакомились? Я видел, как люди совершали дикие поступки, чтобы привлечь мое внимание.

Вот только она ошеломлена не меньше меня.

Хлоя поворачивается к Нове.

– Мне нужно закончить этот звонок. Если ты дашь мне одну секунду, я отведу тебя на кухню, чтобы ты привела себя в порядок.

– Я отведу ее.

Я иду по коридору, не дожидаясь согласия Новы или Хлои.

На кухне, к счастью, тихо. Здесь только пара сотрудников бэк-офиса, которые кивают, когда мы входим.

Я хочу сказать ей миллион вещей. Спросить, что она здесь делает. Думала ли она обо мне после полета. Отпечатался ли я в ее мозгу, как она отпечаталась в моем.

Я решаюсь:

– Итак, твоя сестра выходит замуж за Харлана.

Она слегка выдыхает.

– А ты работаешь на него.

– Я бы так не сказал.

Я намачиваю бумажное полотенце, намереваясь вытереть кофейное пятно на ее футболке, пока мое внимание не останавливается на ее груди.

– Как бы ты выразился?

Мой взгляд снова поднимается, и я протягиваю ей полотенце.

– Звезды формируют команду, – говорю я, когда она энергично принимается за работу. – Харлан набирает самых ярких, каких только может себе позволить.

– То есть тебя.

Я качаю головой.

– Я самый яркий в лиге.

Ее стон удивительно глубокий для такого маленького человека.

– И я сказала, что тебе стоит попробовать себя в баскетболе.

О, да, этот день меняется к лучшему.

– Ты была права.

– Уф, – она дергает себя за волосы, мучаясь. Это странно.

Прежде чем я успеваю решить, смеяться мне или просто наблюдать за ней еще немного, она смотрит прямо на меня своими ярко-голубыми глазами.

– Ничего не говори, – умоляет она, бросая взгляд на дверь. – О том, что я сказала о сестре, или о нашей встрече.

Я все еще пытаюсь понять, что происходит в ее голове, когда что-то пушистое касается моих ног.

– Вот и ты, – кричит Майлз с порога, не дожидаясь приглашения. Его взгляд останавливается на Нове. – Привет. Я Майлз, а это Вафля, – он указывает на французского бульдога, обнюхивающего мой ботинок.

– Нова, – она пожимает ему руку.

– Что ты пила?

– Капучино, – говорит она.

– Предоставь это мне.

Нова впервые улыбается.

Только улыбается она ему, а не мне.

– Клэй думает, что у него все гладко с этим дерьмом типа «Я выступаю на поле», но он всего лишь звездный нарушитель спокойствия, – говорит Майлз, поворачиваясь к кофемашине.

На этот раз она смеется.

Смех музыкальный, и у меня в груди все сжалось.

Когда она наклоняется, чтобы погладить собаку, я сглатываю стон.

Господи, меня только что обошел француз.

Я не собираюсь стоять и изображать из себя запасного перед своим защитником и его маленькой собачкой.

Я поворачиваюсь на пятках и направляюсь по коридору, желая, чтобы звук перестал отдаваться эхом в моих ушах.

– Кто эта девушка? – спрашивает Джей, когда я захожу в раздевалку.

– Невестка генерального директора, – я роюсь в своем шкафчике в поисках сменной одежды.

Он присвистывает.

– Если ты будешь продолжать в том же духе, все равно, сколько очков ты наберешь – тебя отправят под арест.

– Как бы мне ни хотелось увидеть пытку Харлана, я ничего не планирую.

– Я так и понял, – говорит он.

– Почему?

Мой друг пожимает плечами.

– С тобой не бывает проблем.

– Ты прав. Не люблю их.

Я беру с полки новую майку и иду по коридору на кухню.

Они стоят рядом. Майлз стягивает через голову майку.

– К черту бумажное полотенце. Она закроет пятно от капучино, – шутит он.

– Из кофеварки идет дым, – холодно говорю я.

– Черт! – Майлз оборачивается, как будто я сказал ему, что его собака в огне, вместо того, чтобы радостно кружить по кухне, гоняясь за своей плюшевой игрушкой-лягушкой.

Хлоя появляется в дверях, все еще разговаривая по телефону, но с подозрением разглядывая нас троих.

– Он серьезно относится к кофе, – бормочет Нова.

– Бариста – это его запасной вариант. Если его броски в ближайшее время не улучшатся, ему это понадобится, – говорю я.

Ее губы подергиваются, а в глазах пляшут огоньки.

Мы с моими товарищами по команде регулярно шутим и бросаем друг друга под колеса автобуса, но даже если бы мы этого не делали, я бы поджарил каждого из них к чертовой матери, чтобы заставить ее улыбнуться.

– Держи, Нова! – Майлз вернулся, протягивая руку между нами, чтобы показать кофейную чашку со вспененным молоком на вершине. Он с гордостью демонстрирует свое мастерство.

– Это баскетбольный мяч? – спрашивает Нова, придя в восторг.

Парень думает, что он Микел-чертов-Анджело.

На поле я занимаю первое место каждый день недели.

Не то чтобы я пытался добиться ее.

Но я увидел ее первым.

Я встретил ее первым.

Я держал ее в туалете самолета, пока она тяжело дышала.

Она делает глоток и одобрительно воркует.

– Хватит обнюхивать Нову. Она член семьи, – призывает Хлоя.

– Да, Вафля, перестань обнюхивать Нову, – подмигивает Майлз, прежде чем вернуться к кофемашине, чтобы приготовить еще одну порцию.

Я хочу ударить его.

Джей прав. Я не хожу на свидания. Я в первую очередь баскетболист, во вторую очередь, всегда баскетболист.

Случайные свидания, чтобы выпустить пар, – это одно. Но любовь дурманит голову. Я не мог себе этого позволить, когда был здоров, не говоря уже о том, что сейчас я возвращаюсь после травмы.

Но я не могу перестать смотреть на нее, как будто она радуга в разгар шторма.

Хлоя заходит на кухню.

– Прости, Нова. Пойдем.

– Приятно познакомиться, Нова, – говорит Майлз. – Если тебе нужен гид, ты знаешь, где меня найти.

– Спасибо, – Нова на мгновение оглядывается на меня. – Приятно познакомиться, Клэй.

– Подожди, – я беру руку Новы и маркер со стойки и раскрываю ее ладонь.

– Что ты делаешь? – бормочет она.

Ее кожа мягкая, и я стараюсь не думать о том, как ее пальцы обвиваются вокруг моих.

– Я обещал тебе татуировку, – бормочу я себе под нос, напоминая ей о своей клятве в самолете.

Ее рот приоткрывается, когда я пишу на ее руке.

– Это моя татуировка?

– Нет. Это то, как ты сможешь получить ее.

Она закусывает губу и одергивает руку.

Мне не нужно смотреть, как покачиваются ее бедра, как колышутся розовые волосы, когда она уходит.

Но я все равно это делаю.

– Мой номер ей очень пойдет, – говорит Майлз, обнимая меня за шею.

Женщины вместе идут по коридору, Нова сжимает кулак.

Мой подойдет лучше.

6

НОВА

– Этот слишком сладкий, – Мари скорчила гримасу.

– Это торт. Разве такое бывает? – моя вилка скользит по гладкому торту, и я отправляю кусочек в рот. Мягкий лимонный вкус заставляет меня стонать.

– Я хочу попробовать лавандовый крем еще раз.

Это мой третий день в Денвере и официальные выходные. Мы пробуем свадебные торты в модной пекарне в городе.

Все три, которые мы попробовали, включая шоколадный с фундуком и ванильной глазурью, были восхитительны. Но Мари никак не может найти тот, который ей понравится.

– Это лучше, чем секс, правда? – в комнату врывается женщина примерно моего возраста. Ее золотистая кожа безупречна, а темные волосы закручены назад в десятки крошечных косичек. – Хлоя прислала свои извинения. Ее задержали на встречу, так что я поиграю с тобой в дегустатора. Тебе повезло, потому что у меня вкус лучше, – ее танцующие глаза смотрят на меня. – Я Брук. А ты, должно быть, Нова.

Она заключает меня в теплые объятия.

– Ты необъективна, – замечает Мари. – Ты нашла пекарню.

– Они наняли меня, чтобы я помогла им с социальными сетями. Я знала, что они идеально подойдут для свадьбы, – объясняет она, опускаясь на табурет рядом со мной.

– Ты тоже работаешь с командой?

– Они хотят. У меня своя империя.

– Она имеет в виду миллион своих подписчиков в «Инстаграм», – поясняет Мари.

– Почти два, и я надрывала задницу ради каждого из них, – Брук подмигивает. – Но мой брат, Джейден, играет на позиции разыгрывающего.

Баскетбольная команда – это всего лишь горстка людей в целом городе. Как, черт возьми, все связаны с этой командой?

Она откусывает кусочек, а мои мысли возвращаются к вчерашнему посещению стадиона и мужчине, с которым я столкнулась в спортзале.

Высокий, татуированный бог, блестящий от пота. Его глаза горели, как угли.

В самолете он был впечатляющим, но приземленным. Но стадион был его естественной средой обитания.

Вернувшись в машину, я достала телефон и набрала в строке поиска «баскетболисты Кодиака».

Через миллисекунды у меня был ответ.

Клэйтон Уэйд.

Силовой форвард.

Двадцать девять лет.

Двукратный победитель матча всех звезд.

Рост: шесть футов пять дюймов. Спортсмен с татуировкой «пошел ты».

Парень моей мечты не был каким-то незнакомцем, которого я никогда больше не увижу и о котором могу спокойно фантазировать.

Он – звездный игрок Харлана.

Тебе нужно играть в баскетбол. Уверена, у тебя получится.

Должно быть, он подумал, что я идиотка.

Только вот от его взгляда я словно сгорала.

Я прокручиваю в голове картинки, на которых он бросает мяч, бежит по полю.

На интервью.

В медиа-кампаниях.

На одном снимке он смотрит прямо в камеру. Он невероятно красив и раздражителен, как будто мысль о том, чтобы постоять неподвижно ради одной фотографии, необратимо изменит его жизнь.

И я рассказала ему все свои секреты.

Я должен тебе татуировку.

Вот как ты сможешь получить ее.

Лучше всего было бы забыть о нашей встрече.

Именно поэтому, вернувшись со стадиона, я попыталась стереть номер со своей руки.

Клэй написал его маркером.

Спустя два дня он начал стираться, но я по-прежнему крепко сжимаю руку, когда нахожусь рядом с Мари.

– У Новы есть парень. Он идеален. Мы провели с ним Рождество.

Я возвращаюсь к настоящему.

– О? – говорит Брук.

– Я все время говорю ей, что она должна заставить его сделать предложение.

– Никакого давления, – вставляет Брук, неправильно истолковав мое молчание. – Я даже не знаю, хочу ли я выходить замуж. Конечно, моим родителям это понравилось бы. Но мне двадцать три. У меня есть еще как минимум десять лет, прежде чем мне нужно будет что-то придумать. Если они хотят внуков, пусть ждут, пока Джей их подарит.

– А игроки в отношениях? – спрашиваю я, радуясь смене темы. – Похоже, они все время в разъездах, и было бы сложно поддерживать отношения.

Брук сдвигается на своем сиденье.

– Ты не знаешь?

– Не знаешь что?

– Мой брат и Хлоя.

Мои глаза расширяются, но сестра кивает.

– У них что-то было еще в колледже, – говорит Брук. – Ни один из них не говорит, кто кого бросил, но я до сих пор корю его за это.

Вау. Расставание – это достаточно тяжело, но видеть человека, которого ты любил, каждый божий день было бы намного хуже. Особенно если бы были неразрешенные чувства.

Брук откусывает кусочек от другого торта. Он падает с ее вилки, пролетает мимо стола и падает на пол.

– Упс.

Мари выглядит обиженной, но Брук только пожимает плечами.

– Мы делали гораздо хуже, – я накалываю еще кусочек торта, держа его на вилке в положении катапульты, направленной на сестру. – Помнишь, как мы устраивали драки из-за еды?

– На улице, когда нам было по десять. Не смей, – шипит Мари.

Брук смеется.

Моя хватка ослабевает, и торт летит в сторону Мари, падая перед ней. Моя сестра вскакивает со своего места и с визгом вытирает свой темный свитер.

– Я даже не попала на тебя.

– Вот здесь есть пятнышко лимона, – она показывает на невидимую точку на рукаве.

– Ну, если тебя это так напрягает, то лучше возьми лаванду.

Брук откидывает голову назад и смеется.



Выходя из ванной после душа, я обнаруживаю Мари рядом со своим шкафом.

– Привет, Мар? Что ты делаешь?

Она выпрямляется, держа что-то в пальцах.

– Я хотела узнать, нет ли у тебя маминого браслета. Я подумала, что могла бы надеть его на свадьбу.

– О. Эм, его там нет.

– Что это? – она достает что-то из шкатулки.

Кольцо с бриллиантом в четверть карата сверкает на свету.

Она задыхается.

– Нова! Ты и Брэд?! Кто еще знает?

В горле встает комок.

Я не могу сказать ей, что это единственная ценная вещь, которую он не взял– и только потому, что она была на моем пальце, и из-за этого будет трудно уйти от темы.

Но она так взволнована, и на этот раз я не могу подобрать слов.

– Мы должны позвонить ему! – продолжает она, когда я не отвечаю.

– Нет!

Глаза Мари расширяются.

Я думаю, что она собирается настаивать на своем, но вместо этого на ее лице появляется понимание.

– Потому что это моя свадьба, и ты не хочешь отвлекаться, – она обнимает меня. – Я знаю, что не даю тебе покоя, но время от времени ты делаешь что-то по-взрослому, как сейчас.

Правда вертится у меня на кончике языка, но я не хочу разочаровывать сестру и заставлять ее думать, что я ничего не могу сделать правильно.

Она уходит, а я падаю на кровать.

Харлан и Мари были исключительно радушны. Тем не менее, сохранение этого секрета – тяжесть на моей груди, которая растет с каждым днем. Я чувствую клаустрофобию в этом огромном доме.

Мне нужно сделать что-то безумное. Чтобы выбраться отсюда.

Я положила кольцо обратно в шкатулку.

Мне не с кем поговорить об этом. Нет никого, кто бы понимал, как мне тяжело, и кто бы не осудил меня за то, что я делаю.

Кроме одного человека.

Клэйтон Уэйд, может и суперзвезда, но он также знает о моих недостатках. И он никогда не выглядел так, как будто осуждает меня.

Бросив взгляд на пустой дверной проем, я раскрываю ладонь и смотрю на десятизначный номер на ней.

Я не должна. Я пытаюсь разобраться в своей жизни.

Фантазировать о самом известном спортсмене из команды НБА моего будущего шурина – не лучший способ сделать это.

Я кусаю себя за щеку и тянусь к телефону.

Пальцы вбивают цифры с ладони, и я набираю сообщение.

Удалить.

Еще одно.

Удалить.

Я пытаюсь еще раз.

Затем делаю вдох и нажимаю «Отправить».

7

КЛЭЙ

– Ты опоздал, – говорит Майлз Новичку, когда тот входит в дверь.

– Я оставил белье Уэйда не в том месте.

Гул эхом отражается от старых стен, когда Новичок с ухмылкой проскальзывает за столик.

В «Майл Хай» чувствуешь себя как дома. В отличие от некоторых блестящих новых заведений, у этого есть история. Старые дубовые столики, выцветшая краска, тусклые золотые краны и улыбающиеся лица. Это неофициальная пивная команды.

– Клэй, могу я предложить тебе еще пива? – спрашивает официантка. Обслуживание здесь и так хорошее, но она особенно внимательна ко мне, а не к другим парням.

Я качаю головой.

Ранее в этом году я одолжил деньги владельцу, который с трудом вносил арендную плату после того, как арендодатель тридцать лет взвинчивал цены – при условии, что это останется между нами. Не хочу, чтобы кто-нибудь думал, что сердобольный человек.

На самом деле, мне легче, если у меня репутация трудного человека, потому что это удерживает людей от того, чтобы связываться со мной в игре и в жизни.

Это был длинный день. Между тренировками, просмотром видеозаписи и общением со спонсором у меня не было ни минуты, чтобы расслабиться. Но приближается сезон.

Люди думают, что спортсмены могут есть все, что хотят, но это не так. Если хочешь быть конкурентоспособным в этой лиге долгое время, нужно обращать внимание на детали.

– Почему ты миришься с тем, что выполняешь его поручения, Новичку? – бросает Майлз после ухода официантки.

– Есть другой вариант?

Остальные ребята смеются.

Это нормально, что новички в первый год выполняют какую-то работу по дому. Все просто решили, что он будет моим новичком, потому что наши игры наиболее похожи по стилю. К тому же я – самая большая звезда, а он – возможно, будущая.

Игра со мной подготовит его к профессиональной карьере. Новичку хочет смотреть на меня, слушать меня, учиться у меня. Надеюсь, часть блеска перейдет на него.

Дело в том, что я никогда не подписывался на роль наставника. Мне и своего дерьма хватает.

– Ты думаешь, что набрать очки будет легко, потому что я здесь? – говорю я.

– Да, черт возьми. Ты будешь тянуть на себя всю защиту, – отвечает новичок.

– А это дает тебе возможность получить касания. Но ты должен их делать, – замечаю я. – Приложи все усилия, чтобы ты смог сделать свою работу, когда мяч окажется в твоих руках. И в следующем году, если продержишься так долго, ты уже не будешь новичком. Тебя будут изучать вплоть до этого места, – я поднимаю руку. – Тогда я не смогу тебя защитить.

В первый год моего сезона новичком я выходил в стартовом составе в каждой игре, был звездой в двадцать один год. Я получал любую возможность, как на площадке, так и вне ее.

Более того, я адаптировался. Кризис втором курсе – это реальная вещь, но я работал над своей игрой, телом, головой усерднее, чем кто-либо другой, и стал сильнее.

Впереди семь лет более или менее спокойного плавания. По крайней мере, настолько, насколько это возможно в НБА.

Я пришел на эту землю, чтобы играть в баскетбол, но в прошлом году получил грубое напоминание о том, насколько хрупким может быть все это.

Я не собираюсь сдаваться, отступать или позволять кому-то разрушить мой шанс.

Приходит сообщение от моего агента.

Я работаю над некоторыми вариантами для начала сезона. Как ты и просил, мы будем действовать осторожно.

Я тяжело выдыхаю.

Никогда не считал себя человеком, который хранит секреты. Но в последнее время я скрываю гораздо больше, чем говорю. Даже с Джеем, парнем, который мне ближе, чем лучший друг.

Эти ребята – моя команда, но они не понимают, через что мне пришлось пройти.

Они не знают, каково это – смотреть на крах своей карьеры, своего будущего и знать, как близко ты был к тому, чтобы все это закончилось.

Малейшая оплошность и все будет кончено.

Эта команда «Кодиаков» будет лучше, чем в прошлом году. В восьмерке лучших на Западе, а может, и в шестерке, если Новичку справится, а мое тело выдержит все тяготы сезона.

Но есть большая разница между шестым местом на Западе и первым в лиге.

Если я хочу добраться до вершины горы, у меня может быть не так много лет, чтобы сделать это.

Мимо проходит группа женщин, украдкой поглядывая на нас и хихикая.

Они объективно привлекательны, но я не заинтересован.

Прошло два дня с тех пор, как я оставил номер на руке Новы.

Я не слышал от нее ни звука. Сорок восемь часов тренировок и жизни и ни звука.

То, как она смотрела на меня в туалете того самолета, как будто, черт возьми, видела меня, вызывало привыкание.

Может, я неправильно понял.

Тот факт, что большинство женщин в этом городе позволили бы мне угостить их выпивкой, а многие из них ждали бы в туалете с раскрытыми ногами, не успокаивает мое самолюбие.

Они – не она.

Забудь об этом. Что ты вообще собирался делать с невесткой Харлана?

Как по команде, зазвенел мой телефон.

Неизвестный номер: Привет, это Нова. Надеюсь, это правильный номер, иначе я буду чувствовать себя идиоткой.

Ее милое лицо в моем сознании стирает мои мучительные мысли.

Я набираю ответ.

Клэй: Кого вы ищете?

Неизвестный номер: Высокий. Ворчливый. Пишет на людях перманентным маркером.

Я тянусь к стакану с водой в центре стола и выпиваю его.

Клэй: Не похоже на меня.

Майлз смеется над чем-то, что сказал Джей. Плечи Атласа вздрагивают так сильно, что стол трясется.

Неизвестный номер: Я хочу свою татуировку.

Это всего лишь слова, но они вызывают во мне всплеск адреналина.

Я не должен говорить «да». Она семья Харлана, или практически семья, что означает, что я не могу ей доверять. Плюс, Джей прав, что мне нужно сосредоточиться на своей игре и не отвлекаться на красивое личико.

Но она – спасательный круг.

Меня окружают ребята, но я чувствую себя одиноким.

Клэй: Я приеду.

Я убираю телефон в карман.

– Подожди, куда ты идешь? – Майлз спрашивает, когда я выхожу из-за стола.

– Гулять.

Я подаю сигнал официантке, чтобы она записала напитки команды на мой счет, а затем, не оглядываясь, выхожу из бара.