Текст книги "Я умер и переродился шаманом-травокуром (СИ)"

Автор книги: Павел Журба

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

Заметив развалившуюся на полу хозяйку, служанка упала к её бездыханному телу. Она принялась говорить всякие успокоительные ненужные слова, обещать, что никогда больше её не покинет, что всё у них будет хорошо и что девушка исполнит своё желание...

У меня не было ни времени, ни сил, чтобы оставаться в этой комнате. Она стала символом моего падения на дно.

Я встал, на дрожащих, не слушающихся ногах подошёл к некромантке и прощупал у неё пульс. Почувствовав характерную вибрацию, я без слов вышел из помещения и лишь напоследок незадачливо брякнул, обращаясь то ли к Магде, то ли к её хозяйке, то ли ко все троим:

– Аккуратнее там, – и следом вышел из башни.

Рейнаван ничего мне сказал. Заметив мой удручённый вид, он без слов пропустил меня на улицу, где собрались веселящиеся и пьяные вусмерть зрители. Дымящаяся башня их не интересовала.

– Вижу, ритуал прошёл как надо. Сделал всё, что хотел?

Перед мной стояла Анна. Под ручку с Габдулиным. Ученик каким-то образом уловил моё подавленное состояние и, отойдя от дамы сердца, зачем-то меня обнял. Как ни странно, полегчало.

– Учитель...

– Мне пора домой.

Я вырвался из мягких объятий и, ничего не объясняя, побрёл на маленькую террасу. Оттуда можно было попасть на крышу.

– Домой... – де Вебер недобро сощурилась и тут же обратила свой пытливый взор к башне. Заметив, что оттуда идёт дым, она отпрянула от Габдулина и бросилась ко входу. Сергей побежал за ней.

Я мотнул головой и поднялся на маленькую террасу. У самого подъема на лестницу я столкнулся с тем, с кем больше всего не хотел сегодня сталкиваться – с тем самым стариком.

– Вы не увидели мою записку? – безумец закатил глаза и тут же принялся трясти меня, как персиковое дерево. – Скажите, вы её прочитали перед тем, как пойти с Лёшей?

– Нет...

Старик трагично приложил руку ко лбу и свалился на стену. Он разбил затылок и сложился где-то на полу. Кто-то из посетителей протёр глаза и пугливо взглянул на него, но, заметив, что с пьянчугой нахожусь я, обратился к меню.

Я оттащил седовласого отщепенца к выходу на крышу и, оставив держаться за дурную старческую голову, взялся за записку.

«Анонимный доброжелатель: не водитесь с Лоренцом Геленом – он сущий дьявол...»

– Так этот ублюдок и вправду демон. Почему же я ничего не чувствовал...

Старик внезапно встрепенулся и схватил меня за ногу.

– Это не какой-то там демон! Вы не понимаете, это высшее существо! Никто не имеет понятия откуда оно появилось и кто его безумный создатель, но все знают лишь одно – это сама смерть во плоти...

– Сударь Ринальди, зачем вы пугаете моего друга всякими байками?

Мы с стариком одновременно вздрогнули и уставились на раскрытую дверь на крышу. В дверном проходе стоял самый пугающий человек во вселенной... Для кого-нибудь, кто не имел отца-императора.

– Вы... вы... – старик учащённо задышал.

– Да-да, это я. – Лоренц легкомысленно отмахнулся и взял меня за руку. Его кожа была такой приятной... – Идёмте! Надо спешить, не то придётся ждать ещё неделю!

Купец повёл меня на крышу. Там уже светился овальной формы портал, сквозь который я видел, как Юрий беспокойно ворочается на огромной кровати в форме сердца. В моём теле...

– Ну что ж, вы выполнили уговор. Честь по чести. Настоящий император. – Гелен протянул мне руку. Всё было, как в тумане. Я быстро пожал её и направился к порталу.

«Мне нету дела, откуда Лоренц знает демонов, почему у него горят глаза и почему демон первого уровня, с которым я подружился, ходит у него на побегушках. Меня ждёт нормальная жизнь»

Сквозь толпу пронёсся отчаянный призыв о помощи. Голос показался мне смутно знакомым.

– Вас уже заждалась, мой друг. – Лоренц принялся подталкивать меня вперёд.

«Откуда... этот голос...»

Террасу охватил удивлённый и испуганный гул, исходящий из сотен пьяных глоток.

– Вы не имеете права! Они невиновны! Вы... – женщина резко умолкла.

«Это Анна!»

Я резко уклонился от толчка Лоренца и, невзирая на его просьбы, рванул на край крыши.

Люди в бело-красных одеяниях заполонили террасу. В их руках было оружие, от которого за километр несло трупами и смертью. Возглавлял эту процессию Максим Веневитинов. В его руке сверкал клинок.

– Джулия Морозова, вы объявляетесь виновницей в призыве демона первого уровня класса падальщиков и заключаетесь под стражу! Вам есть, что сказать?

Девушке, что представляла в тот момент полутруп, было нечего добавить. На неё натянули кандалы и повели в клетку.

Анна де Вебер наблюдала за этим с раскрытым в ужасе ртом и тщетно пыталась вырваться из стальной хватки инквизиторов, держащих её даже за ноги. Габдулин валялся где-то неподалеку – с пробитой головой. Ему срочно было необходима медицинская помощь.

– Маргарита Авдеева! – прозвучал мощный капитанский бас. – Вы обвиняетесь в пособничестве некромантии и заключаетесь под стражу!

Метавшаяся в кошмарах женщина ответила прерывистым больным стоном. Инквизитор уже хотел отдать приказ об отправлении девушки в камеру, как тут увидел, что нижняя часть её тела покрыта кровью.

– Она ранена! – инквизитор рванул к давней любви, но был схвачен своими же подчинёнными.

Над капитаном навис высокий мужчина.

– Я долго был вашим бухгалтером, капитан. Это огромная честь. И мне очень жаль, что по приказу из Санкт

Петербурга я вынужден лишить вас права участвовать в этом деле, как заинтересованного...

Инквизитор дёрнулся, и тут же получил удар в скулу и упал на брусчатку. Окровавленную Маргариту повели в переносную камеру.

– У неё выкидыш...

– Прискорбно. – равнодушно раздалось за моей спиной. – Но какое отношение это имеет к вам? Вы ей – никто.

Я продавил ком, подступивший к горлу.

– Да, никто. – и двинулся прочь от ужасающего зрелища.

Портал сиял. Я просунул туда одну из ног, и перед тем, как просунуть вторую, спросил:

– А какое у неё было желание? Что она загадала?

Лоренц кровожадно хмыкнул.

– Увидеться с семьёй. – и толкнул меня прямо в портал...

Глава 27

Двери отворились. В коридоре послышались услужливые, стыдливые шаги. Я устало вздохнул и резко распахнул глаза. С потолка на меня смотрели великие предки.

– Святейший властитель мира и держатель ключей от поднебесной, мы приветствуем тебя! – дюжина слуг вошла в комнату и упала на непередаваемого цвета мрамор.

Я резко поднялся с места и обескураженно уставился на своих поданных. Спустя секунду ко мне пришло божественное осознание, а вместе с этим – душа моя наконец обрела покой.

Я поднял руки, увидел бугрящиеся на широких костях мышцы и радостно схватился за идеальное лицо и принялся ожесточённо его щупать.

– Это сон... Это был сон!!!

Я вскочил с кровати и принялся обнимать каждого везунчика, что попадался мне под руку. Всё окружение по сравнению со мной было таким маленьким, убогим и жалким: как я и привык.

Слуги непонятливо переглядывались, но ничего не предпринимали. И лишь один, самый старый, заговорил:

– Император, невеста уже ждёт вас, как и ваши граждане. Явились все правители дружественных стран. Все хотят посмотреть, как вы презентуете новые экономические реформы...

«Что?»

Я перестал обниматься и недоумённо уставился на старика.

– Какие реформы?

– Святейший, вы лично подготовили проект реформ, с помощью которого можно уладить давно назревавший в стране кризис. А также сегодня, помимо вашей святейшей свадьбы, происходит торжественное открытие границ!

Я сжал кулак до хруста в суставах и схватил моего слугу за горло. Он захрипел. Его помощники расступились в немом ужасе.

– Открытие границ? Ты, кажется, что-то путаешь. Вчера я хотел подписать закон об ужесточении перехода в другие страны, а теперь ты, подлец, говоришь мне, что я хочу открыть границы?

Я отбросил поганого лжеца на мрамор и злобно оглядел всех присутствующих.

– Какой сейчас месяц?

– Девятый Фирайвантис! – разом воскликнули трясущиеся слуги и повторно упали на пол, чтобы выразить свою покорность.

«Почти месяц... Значит, это всё же правда. Всё, что мне привиделось, происходило на самом деле, и какой-то подлый Юрий сломал моё государство...»

Я молча вышел из спальни и, самостоятельно натянув скребущий кожу халат, побежал в тронный зал. Там меня встретил министр иностранных дел, что-то забывший на моём троне.

– Ах, Герган, вы как обычно идёте поговорить с народом? На этот раз заглянете к сиротам?

«Эта свинья обращается ко мне по имени!»

В мгновение ока я оказался за спиной у министра. Мне этого не хватало – совершенной магии. Я схватил наглеца за волосы и грозно спросил:

– Когда мы успели стать друзьями?

– П-п-простите... – по моему трону потекла моча. – М-м-м-мне казалось, что вы хотели подружиться с-с-с м-м-мной...

Я отпустил министра иностранных дел. Мужчина упал мне в ноги и начал целовать их.

– Умоляю, пощады!

Я отвернулся от мерзкого подлизы и уставился на какого-то кривозубого смерда, уродующего тронный зал лишь своим присутствием.

– А ты кто такой?

– Святейший, вы спасли мне жизнь! Вся моя семья почитает вас, как великого праведника! – мужчина упал на ковёр и испоганил его своим потным лбом. – Вы закрыли мои долги и спасли семью от разорения! Вы мой...

«Ублюдок» – я отвернулся прочь от уродливой крестьянской фигуры и, приказав министру выкинуть всех нищих из дворца, вылетел на улицу. В буквальном смысле – как святой.

Люди за забором вопреки обыкновению не спрятались от моего величия, а кричали в небо любвеобильные слова и плакали от счастья.

«Ничего не понимаю...»

Я напряг слух и различил в тронном зале подлый старческий голос, обращённый к министру:

– Что с ним такое? Как с цепи сорвался...

– Наш император вернулся, – лишь горько произнёс министр.

«Это явное неуважение. Велю отрезать министру голову. Отрезать и выставить на забор!»

– Забудь о реформах, Лерой.

– Но почему? – удивлённо спросил старец. – Что такого произошло с ним за эту ночь?

– Видимо, к нему вернулась память и он вспомнил, какая же он гнида...

Я сформировал заклинание медленной и мучительной смерти и полетел обратно к окну. Мне хотелось лишь одного – чей-либо смерти.

– Помнишь его отца?

Я резко остановился, не дойдя до забора всего пары метров. Стражники при виде меня сняли головные уборы и начали кланяться.

– Конечно, помню. – ответил старцу министр. – Иногда я не знаю, кто более жесток и кровожаден – он, или же его дражайший сынок...

«Уроды! Я увеличил территорию нашей империи как минимум вдвое!»

– Сколько народу поубивал... Уже каждый сосед трясётся от одного его визита и прячет все местные достопримечательности – вдруг, императору понравится, и он разорвёт всё государство на лоскуты.

«Лицемеры! Я был любим народом!»

– А сколько денег мы тратили на эту толпу? С каждым годом находить желающих становилось всё меньше и меньше. Неужто придётся опять тратить миллион золотых в год?

«Хватит считать деньги, невежды! А как же нравственное образование?»

– Бедные женщины до сих бояться ходить на выборы, хотя им уже давно пообещали, что никто не будет бить их кнутом и закидывать камнями. А дети? Наконец они перестали учиться десять часов подряд. Что я скажу сыну, когда он вернётся домой? Что император вспомнил свою биографию и решил отменить нововведения?

И мир вдруг как-то потускнел.

– А он ведь может нас слышать... – голосок старика задрожал.

– Этот-то – всё может. Теперь надо держать ухо востро. Хорошо, что сейчас он на свадьбе...

Вспомнив о проклятущей помолвке, я полетел в главный храм столицы. Там было столько людей, что, казалось, окати их градом огня, и в городе не останется ни одного человека.

Сдержав позыв к насилию, я подлетел ко входу и, став на землю, отворил ворота. Стоило мне войти, как заиграла противная музыка, а сверху на мою бедную голову посыпались розы.

Я окатил переодетых в купидонов слуг водой и под гробовую тишину подошёл к священнику и вопреки традиции снял с невесты фату. Ей оказалась...

– Уже не терпится. – милая блондиночка просияла. – Кто бы подумал, что великий Герган выберет в жёны дочку конюха...

Я упал в обморок.

***

Две могилы. Мать и дочь. Стоять над ними – верх кощунства. Ведь это я их убил. Можно сказать, своими руками.

– Любви не существует, сын мой. Все люди эгоисты.

Я усвоил науку и пообещал, что закрою чувства на замок. Отец впервые улыбнулся.

***

– Ничего-ничего, такое бывает. Перенапряжение, важный день, со всяким...

Я оттолкнул доктора, и он врезался в стену и медленно стек на пол. Все его кости оказались переломаны. Его помощница в страхе выбежала из кабинета.

Служитель господа, чью комнату я занимал, подобострастно расцеловал мою руку. Я оторвал её от сухих старческих губ и спросил:

– Какой сейчас день?

– Девятое...

– Понятно.

Я встал и осмотрел помещение.

– Ты кардинал?

Мужчина активно закивал.

– Почини доктора. – кивнув на мешок костей, из которого подтекали струйки крови, я встал с дивана и забрался в молитвенную комнату. Чтобы никто меня не побеспокоил, я запер её на замок.

– Я величайший император. Моё имя вписано в анналы истории. Нет ни единого мага, который бы мог со мной сравниться... Так почему же мне так плохо!

Я упал на колени и принялся сдерживать срывающиеся с уст ругательства. Как никак – только не в церкви. Только не на свадьбе... Сука.

– Неужто, даже какой-то смерд может править достойнее, нежели я? Разве... я так похож на отца?

Смахнув скупую мужскую слезу, я обратился к окну. Небесные свет привёл меня в чувство.

«Ругаться в церкви, конечно же, нельзя... А вот пообщаться с близкими – ещё как можно!»

Наколдовав мел, я начертил пентаграмму и без всяких прелюдий сказал:

– О духи, светлые и тёмные, не сочтите за низость и соблаговолите одарить меня своим присутствием! О духи, помогите брату вашему, и приведите по зову мою родственницу, матерью именуемой!

Пентаграмма покрылась синим огнём. Я засунул в её центр горящий праведным негодованием кулак и направил в него огромную, сносящую сам центр мироздания силу. От такой силы мы бы могли болтать с духами целыми часами.

Появилась она. Маленькая, не очень красивая, но, пожалуй, единственная, кого я когда-либо любил.

– Я так рада за тебя.

Ох, не этого я ожидал услышать. Слова женщины ввели меня в ступор.

– Р-рада? Правда?

– Ты ведь наконец нашёл свою любовь, – светло пояснила женщина. – А большего мне и не надо.

– Не говори глупостей! Я больше никогда не влюблюсь, это ведь...

– Не по кодексу? – мама засмеялась. Я и сам понял, что выгляжу глупо.

– И всё же, ты очень похож...

– На отца? Да-да, знаю...

– Нет, на меня.

Я поднял голову.

– Я так же любила всё отрицать.

– Но я ведь и не отрицаю. – прозвучали мои до боли идиотские слова. – Просто я и вправду не могу влюбиться. Дело не в кодексе, дело в...

Из глубины моего подсознания вышли два духа. От вида одного из них, маленького, мне судорогой свело горло.

– Отпусти.

– Не хочу. Иди обратно. – испуганно вякнул я, стыдливо опустив взор. – Уходи.

– Не могу. Ты меня держишь.

– Но ведь...

– Герган, отпусти её и делай, что велит тебе сердце. Хоть кто-то в нашей семье будет жить.

– Но империя...

– Я никогда не хотела, чтобы ты правил империей. Это не твоё. Злость ломает твою нежную душу...

Я отвернулся.

– Неправда.

Мать так и не ответила. Ей и не нужно было ничего отвечать. Она без разрешения взяла за руку за маленького духа и повела его прочь. Напоследок, прежде чем проститься со мной, малышка помахала мне ладошкой.

В комнату постучали.

– Император, гости ждут!

– Скоро буду! – воскликнул я, утирая сопли. – Дайте... Дайте... Дайте загримироваться.

За стеной послышался невнятный шёпот.

– Святейший, загримироваться?

«Я обрекаю себя на вечные муки и рассуждения о правильности своего выбора. И ради чего? Что же мне нужно? Что мне стоит сделать? Что же ей сказать, когда увижу? Хотелось бы рассуждать так до самой смерти, но медлить нельзя. Мои новые друзья в большой опасности, и я не могу разбрасываться своим временем. А верно ли моё решение? Плевать»

– Святейший?

– Да-да, именно загримироваться. С этого дня у меня будут зелёные волосы и маленький рост, под стать моей низкородной любимой. Передайте всем – у императора теперь зелёные волосы!

Слуги, давно привыкшие к моим сумасбродствам, молча пошли исполнять приказ.

Я дочертил на пентаграмме пару кругов и, подняв руку к потолку и скопив в ней все свои силы, воскликнул:

– Призываю Юрия Деброва с планеты земля! Пусть он явится на мой зов!

И тут из портала в потолке свалился зелёный худосочный мерзавец в кандалах. Мне чётко послышалось, что кто-то из его мира весьма удивлённо сказал: «охренеть».

Юный любитель травы и магии поднял голову и, усмотрев моё обезображенное горем лицо, вжался в стену.

– Поймите, господин-император, я не хотел этого! Мне было бы достаточно и какого-нибудь князя, но он настоял...

– Твой кредитор?

Зеленоволосый кивнул.

– Без него та женщина никогда бы не приехала во Владимир.

Я всё понял. И не нужны были слова траворкура, чтобы догадаться, чей же ребёнок погиб этой ночью.

– Мне всё ясно. – я щёлкнул пальцами, и цепи, сдерживающие травокура, лопнули. – Можешь идти. У тебя свадьба.

Я встал с пентаграммы и, усилием воли отогнав надоедливых духов, направился в портал.

– Стой! – Дебров схватился за мой халат. – Но как же я буду править? Я же не ты...

– Верно. – я наклонился к травокуру и похлопал его по плечу. – Ты – лучше. – и вслед за этим скинул одежды и отправился на поиски своего счастья.

Глава 28

Инквизиторы в изумлении смотрели на возникший буквально из ниоткуда портал, так неудачно сожравший травокура.

– Как вы думаете, он мёртв?

– Похоже на то. – бугаи закивали. – Мастер Григорий, а как же костёр?

– Что, уже разожгли? Я же говорил повременить.

– Ну, Герасим так хотел жечь, что аж сил не было, и что мы должны были предпринять? Сказать ему: «не жги»? Вы же знаете, он очень обижается, когда ему говорят не жечь костёр...

Григорий закивал, и вдруг из портала послышался преисполненный радости возглас.

– Что же я буду тут вытворять с моим огромным...

Из портала вылез человек в золотых портках. Идеальный. Ростом он доходил почти до потолка, а мускулами, должно быть, напоминал самого Геракла.

– Кхм. добрый день. – Григорий уважительно кивнул гостю. – Видите ли, мы инквизиторы. Работа непыльная, но всё же оплачиваемая. Отпуск там...

– Конфеты. – добавили громилы-инквизиторы.

– Да-да, конфеты. – согласился Григорий. – И, видите ли, хоть вы и очень красив, но нам всё же надо бы попытать вас и сжечь. Для порядка. Понимаете?

Мужчина, профилем идеально подходивший для изображения на золотых монетах, с уважением кивнул. Григорий спокойно выдохнул.

– Значит, вы на нас не в обиде?

– Нет, что вы, – идеал человека махнул рукой. – Только вот, у меня дела, поэтому вынужден отложить экзекуцию.

Григорий понимающе кивнул.

– Может, в среду?

– Да, давайте. Что-нибудь с собой брать?

– Ох, да не надо так беспокоиться! Что мы, нищие какие-то? – смущённо заговорил Григорий. – Сами всё принесём: и вино, и рыбку, и лото...

– Ну и славно. – мужчина похлопал инквизитора по плечу и раскрыл дверь, закрытую на три замка. Казалось, она просто боялась ему сопротивляться.

Портал закрылся. Свет пропал. Инквизиторы уставились друг на друга. Григорий протёр лицо, и вдруг к нему неожиданно вернулся рассудок.

– Что за бред!

Бухгалтер подбежал к двери, но та опять оказалось закрытой. Он попросил у помощников ключи, но и они не помогли бедолагам выбраться из камеры.

– Вот же. Ребята, вы что-нибудь поняли?

Более приземлённые коллеги Григория пустили слюну.

– Хочу, чтобы этот человек стал оцтом моего сына!

Инквизитор хлопнул себя по лбу и воссел на пыточное кресло – ждать, пока кто-нибудь их хватится и освободит из вынужденного заточения самым красивым мужиком в мире.

***

Мне любезно указали дорогу к нужной камере. Я поднялся на последний этаж и ступил в коридор, нависший над замком и разделяющий башню от основной территории.

Мне не удалось пройти и половины – поперёк коридора стали демоны сверх уровня. Любой из них мог сравнять Москву с землёй.Из толпы вышел Фикус.

– Не стоило тебе приходить, Герган. Сидел бы себе, жёг народ, и мы бы тебя никогда не тронули.

– Думаешь, можешь меня тронуть?

Демон усмехнулся.

– Ну да-а-а-а-а-а-а...

Время замедлилось до недвижимого состояния. Я пересёк расстояние, отделяющее меня от обжоры, и ударом кулака оторвал его бесполезную голову от тела.

Время резко вернулось в прежнее русло. Демонов с ног до головы окатило кровью товарища.

– Подходи по десять, на меньшее не согласен!

Озлобленные твари набросились на меня всей гурьбой. Первому я пробил грудную клетку ударом ноги, второму – с корнем вырвал челюстью и ей же, с помощью нижнего ряда зубов, забил парочку демонов насмерть, а когда навеселился– взялся за магию и превратил половину сверх уровневых в кровавые ошмётки с помощью заклинания мгновенного сжатия. На его создание понадобилось бы три запаса Юрия и весь запас местного капитула.

Демоны в ужасе отшатнулись. Я вылавливал самых трусливых и ломах им рёбра, руки, ноги и даже, чего греха таить, шеи. Вскоре из толпы не осталось ни одного, кто мог бы устоять на ногах, кроме маленького тельца, в руках которого умостилась златокудрая голова.

– Думаешь, я из страха сдамся?

– Да.

– И ты прав.

Фикус выбил коридорное окно и спрыгнул с многометровой высоты. Больше его никто не видел.

Я пошёл дальше, и уже почти дотронулся до ручки двери, как тут меня окликнул...

– Не ожидал, что вы вернётесь, император. Стала жать корона?

Я повернулся. Передо мной стоял Лоренц. Его глаза светились красным.

– Вы не нарушите моего с дамой уговора. Не посмеете, иначе вас ждёт неминуе...

В мгновение ока я оказался у Лоренца за спиной.

– У тебя хорошо получается драться с местными магами. А теперь попробуй со мной. – я пнул обнаглевшего купца в спину, и он влетел в дверь камеры, пробил её вместе со стеной и улетел небо.

Я вложил в свои ноги сгусток энергии и, оттолкнувшись от пола, пробил крышу и взмыл в небеса. От столкновения моих стоп с поверхностью коридора перешеек, отделяющий дворец от башни, обвалился на хозяйственные пристройки инквизиторов.

В небе забились молнии. Лоренц поднял наполненные огнём руки и, крича от ярости, выпустил в меня заклинание, у которого просто не существовало уровня – оно было столь сильным, что причислить его к любому виду магии казалось глупостью.

Оно ворвалось в щит Раффарчика, зарядило меня сверх нормы и откатилось назад в нападавшего с помощью плетения обратной энергии – моего личного изобретения, для которого необходимо быть не иначе как... мной.

Заклинание выбило Лоренца ещё выше, и мне пришлось применить чары левитации, чтобы добраться до него в небе. Купец попытался отвадить меня воздушной волной, но я сумел устоять, и лишь множество построек в Москве лишилось крыш.

– Ты слишком самовлюблён. Невежествен. Эгоистичен.

Лоренц влетел в меня и принялся избивать ногами. Я блокировал удары, от которых ломаются даже кости, и контратаковал лоу-киками. От воздушных волн, возникающих при столкновении наших тел, гнулись вековые деревья.

– Думаешь, у тебя хватит сил, чтобы со мной тягаться? Да, ты силён, но не на столь...

Я увидел брешь в обороне противника и отправил туда мощный кросс, подпитанный огненный стихией. Лоренц лишился половины зубов и, опалённый, отпрянул от меня в густое облако. Я ринулся за ним.

– Слышишь меня? Тебе не победить! Ты лишь оттягиваешь поражение...

Я развернулся. Как раз вовремя – Гелен снёс меня с места, и мы на реактивной скорости врезались в землю и прорыли нашими сплетёнными в узел телами почти километровую борозду. Кожа с моей спины наполовину слезла, и чёрные комья проникли в меня под самые кости. От жгучей боли не удавалось даже пошевельнуться.

Лоренц встал как ни в чём не бывало. Он по-прежнему был полон сил и энергии.

– Можешь сдаться и помочь мне исполнить три желания моих подопечных. Так и быть, отпущу.

Я сорвался с места и вошёл в болтуна с локтя. Его голова разбилась, как тыква, а он сам влетел в возникшую из земли стену, где я принялся избивать его со скоростью взмахов крылья колибри.

Джеп – нос сломан. Нырок, и апперкот соединяет зубы противника воедино и измельчает их в мелкое крошево. Локоть в висок, и череп деформируется под влиянием сверхмощного удара. Колено в пах, и уже кажется, что соперник больше не движется. Любимый бесчестный локоть по затылку. Затем насесть на гада сверху, взяться за его волосы и бить головой об камень до тех пор, пока она не станет похожа на разрозненные лоскуты.

Гелен превратился в фарш. Он упал к моим ногам, абсолютно неспособный что-либо предпринять, и я поднялся с его обездвиженного тела. В ту же секунду мужчина вновь стал прежним. Все мои потуги были напрасны.

– Тебе уже тяжело дышать. Кажется, не достаёт выносливости? – купец упёрся в мой блок мощным хуком, и я вылетел за пределы огромной борозды и упал где-то в траве.

«Что ж это такое...»

– Ты не убьёшь меня, Герган. Убить меня равносильно смерти каждого муравья в муравейнике – нереально. К тому же, ты ведь страшно занят – тебе надо поболтать со отцом.

«Что?»

Тень схватила меня за горло и вмяла в землю.

– Я же пойду к моей дражайшей Маргарите, что, к сожалению, не смогла вынести мне ребёнка. Надо её наказать, —

Лоренц взмыл в небо.

– Стой, сука! Стой! Кх-х...

Отец, словно железной цепью, обхватил моё горло.

– Мне всё равно, кто этот пугающий ублюдок, но если он дал мне возможность расквитаться с моим сыном – я это сделаю! – неясная фигура сломала мне трахею.

«Пока он держит меня, восстановление клеточных структур невозможно»

Я попытался ударить заклятого родственника кулаком, но он прошёл сквозь него, как сквозь воздух – словно там никого и не стояло вовсе.

– Какая сильная магия, да? Духи нематериальны, но при этом могут придушить!

«Последний шанс. Оттолкну его силой воли...»

– Не оттолкнёшь. Ты нарушил кодекс и теперь боишься всего на свете. Твои мысли сумбурны, твои помыслы нечисты, твоя сила ничто против духа!

Кислорода не достаёт. Мозг отключается, и ты медленно, но верно погружаешься на дно...

Башня содрогнулась от крика. Я зарычал.

«Да, я больше не следую кодексу. Я больше не император. Но это и не плохо, и не хорошо. Это лишь мой выбор. И если я хочу ему следовать – меня не остановит никто. Что есть воля? Отсутствие всякого стимула к саморазрушению или преодоление этого стимула? Мне плевать на ответ, потому что и в том, и в том случае я сделаю врагу больно!»

Я перестал водить взглядом по небу и посмотрел отцу прямо в глаза. За ними не нашлось разума – там спряталось лишь оставшееся с давних времён желание меня убить. Он не представлял из себя ничего, кроме моего страха, и знал это. И потому – перестал душить. Страх исчез.

– Сила воли, чёрт её дери. Это всё мои гены... – отец смирился с поражением и растворился в воздухе.Я в одну секунду оказался в небе и вернулся в башню. Лоренц ещё ничего не успел сделать – Маргарита отбивалась, как могла.

– Герган!

– Потом поговорим.

Я не притронулся к Лоренцу и столкнулся с ним с помощью телепатии. Не ожидавший этого Гелен пошатнулся и чуть не свалился с башни.

«Значит, умник, ты хочешь меня выгнать? Чтобы и духа моего здесь не было?» – Лоренц оскалился. «Но ведь я вернусь. Я всегда возвращаюсь»

Я представил, как мои руки сжимают то озверевшее существо, что спряталось в человеческом теле, и вступил с ним в противоборство. Оно было огромным. Из его ноздрей валил дым.

Не знаю, сколько это продолжалось – секунду, минуту, час, день или целую вечность: знаю лишь, что когда мне стало больше невмоготу сдерживать разрушительную силу этого создания, мне внезапно помог маленький дух – частица, вышедшая из кармана Лоренца.

Красная субстанция, так я её называл. Мы сошлись с ней воедино и надавили на подлую тварь повторно. Она начала поддаваться, и тогда мы, обретя в себе уверенность, насели на неё скопом.

«Я ведь вернусь. Попомни мои слова, я...»

Я взял тварь за протянутую руку и сломал её напополам. Она заревела, и я засадил ей в открытый рот наполненный магией крови кулак. Он разросся в сотни шипов и разорвал уродливую голову.

Купец упал без сознания. Я подхватил его и уложил на пол. Красный огонёк описал вокруг торгаша весёлый круг и вылетел в пролом в стене.

Авдеева бессильно упала на солому. Я присел к ней, боясь даже дотронуться. Девушка ничего толком не понимала, наверно, кроме единственного – того, что я вернулся.

Вдруг Рита пискнула. Над ней показалась длань дьявола.

– Чего тебе?

Рука на пальцах объяснила, что расторгла договор с Фикусом и теперь хочет служить мне вместе с братом. Я разрешил ей. В конце концов, любой заслуживает второй шанс...