Текст книги "Диконсценция(СИ)"

Автор книги: Павел Мурзин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

– Ну что же ты так. – Добро и нежно обратилась она к Инессе. – Зачем такие жертвы, о чем ты думала, когда глотала эту дрянь?

– Иди Кэтрин, надеюсь ты выберешься. – Еле слышно ответила Инесса.

– Я сейчас найду своих мексикашек и они вернутся за тобой, вытащат тебя от сюда?

– Не надо, я не собиралась бежать, меня там, за забором никто не ждёт, мне действительно будет лучше оставаться здесь.

– Я помогу тебе, все будет хорошо.

– Давай иди уже, у тебя мало времени.

Кэтрин, не тратя времени позвала Джейн и они отнесли Инессу в палату.

На часах было 2:45, Кэтрин опаздывала почти на час, а еще предстояло перебраться через забор, мексиканцы могли не дождаться её и уехать.

Кэтрин вместе с Джейн отправились в сад, на улице было темно и сыро, Кэтрин быстрым шагом шла в перед освещая дорогу небольшим фонариком, вслед за ней, спотыкаясь и падая, плелась Джейн таща за собой стремянку. В самом заднем углу, за гущею небольших деревьев сада, забор был старый, довольно высокий, но никакой колючей проволоки и прочих ограничений не было, не считая пару камер наблюдения на верхнем столбе, видимо администрация больницы не ожидала побегов от психов женского блока и меры безопасности здесь были не столь профессиональными. Кэтрин приставила лестницу к стене и забралась на верх, высота стены составляла не менее трёх метров, но она нисколько не колеблясь, перешагнула на другую сторону и повисла на руках не решаясь отпустить их, но вот её пальцы разжались и она полетела вниз обдирая колени о бетонную стену.

Кэтрин, не смотря на свои раны, быстро добежала до парковки, где ещё издали увидела знакомые силуэты двух смуглокожих латиноамериканцев, мужчины были высокие, спортивного телосложения, одетые в кожаные куртки, они молча курили.

Она подбежала к мексиканцам и запыхавшимся голосом проговорила.

– О гайз, как я рада вас видеть.

Гайз были совершенно без эмоциональными, их суровые бандитские лица были словно каменными. Один из них открыл дверь заднего сиденья, Кэтрин села в машину, после чего машина быстро тронулась с места и увезла некую Екатерину Пяткину-Войс в неизвестность.

Инесса очнулась через три часа и не сразу поняла что происходит, свет в палате был включен, в коридорах бегали санитары, психи шумели, она попыталась вспомнить что произошло, но в голове был несвязный круговорот из отрезков недавней ночи: цыганские пляски, звон бокалов, звон разбившегося телефона о голову Чакки.

– Джейн, что происходит? – Спросила она, увидев перед собой печальное лицо девочки.

– Чикки и Тимми очнулись и сообщили о побеге.

– А Кэтрин, ей удалось бежать?

– Думаю что да, я помогла перебраться ей наружу, если бы её поймали, то свет в нашем блоке включили не через три часа, а сразу же как поймали её, я так думаю.

– Хорошо, за три часа она смогла проехать пару штатов.

– Что теперь с нами будет, мне страшно Инесса, Чакки расскажет что ты причастна к побегу и мне достается, я наверняка попала в камеры наблюдения.

– Моррис уже тут?

– Нет ещё, только медсестры, охрана и санитары.

– Это хорошо, что его ещё нет, нужно подготовиться.

Инесса достала марку LSD и положила на язык.

В этот момент, Морриса разбудил телефонный звонок, начальник охраны сообщил о побеге, от чего Моррис брюзгливо поморщился, но он не был шокирован, по-видимому побег Кэтрин для него был чем-то между упавшим бутербродом и мятым галстуком, он даже и не думал мчаться в больницу и расследовать инцидент, ловить беглую пациентку, искать виновных, похоже что это всё не представляло для него ничего серьёзного.

– Фрэнки, (так звали начальника охраны), главное никакой полиции, в истории болезни укажи диагноз шизофрения, для общего фона добавь наркоманию, алкоголизм и прочее, поставь сегодняшнюю дату выписки, проведи беседу с персоналом, записи с камер наблюдения уничтожь. Понял.

– Понятно.

– Ей кто-нибудь помогал?

– Санитары которых она отключила, говорят что с ней была Инесса Дрейк, вот только они утверждают, что Инесса вместе с ними потеряла сознание, это может говорит о том, что она не знала о содержимом бутылки, действовала ли она с ней заодно, трудно сказать, а вот Джейн Клаткенс помогла перелезть через стену, это видно на камерах.

– Мне все ясно, ничего не предпринимайте без меня и смотри Фрэнки, что бы к моему приезду ещё кто-нибудь не сбежал.

Файлы Морриса обнаружены, информации оказалось больше, чем у среднестатистического человека, видимо его "body" использовалось игроком или игроками, но на данный момент порт входа был открыт, можно было свободно воспользоваться случаем и войти в его "body" он-лайн, но прежде чем осуществить вход, Инесса решила изучить его личность и посмотреть что стояло за его жизнью.

Детство Морриса не представляло ни какого интереса, точно так же, как и семья в которой он родился. На удивление Инессы, он оказался совсем не плохим человеком, во всяком случае просмотрев его файлы, она ожидала увидеть монстра, врача душегуба, грязного извращенца творившего бесчинства в своём кабинете, но правда оказалась не такой страшной.

Адам Моррис будучи подростком, имел увлечение к литературе, только в отличии от своих сверстников, его интересовала литература не художественная, а медицинская. Его не интересовала конкретная сфера медицины, ему нравилось абсолютно все, от анатомии до гинекологии, на тот момент, когда перед ним встал выбор профессии, а следовательно и института, то в этот момент на его столе лежали труды по психиатрии, а в паре кварталах от его дома, находился приличный Университет Содружества Виргинии с соответствующей кафедрой.

В университете Адам лучше других преуспел в науке, получил самые лучшие рекомендации и прошёл стажировку у самых известных святил психиатрии Соединённых Штатов и Европы. Не смотря на то, что после получения диплома ему поступило множество предложений от топовых клиник Америки, Адам выбрал психиатрическую больницу в родном Ричмонде, вернее в его пригороде.

На новом месте работы, Моррис продолжил научную работу и добился значительных достижений на своём поприще, при нём в больнице совместно с закрытым исследовательским институтом была создана лаборатория, экспериментарные препараты, официально и не официально испытывались на пациентах. Лаборатория начала давать результаты, профессор Адам Моррис был положительно отмечен психиатрическим сообществом, а рядовая, ничем не примечательная психиатрическая больница, стала одной из лучших в Соединённых Штатах.

Фармакологическая корпорация действующая через исследовательский институт, засыпала Морриса деньгами за его полезнотворный труд, а после подтянулись и другие организации, щедро предлагающие гранды на исследовательские разработки.

Чем больше Моррис получал славы и денег, тем меньше он становился тем замечательным, полностью увлеченным в своё дело врачом, постепенно он скатился до типичного управленца, к слову, хорошего управленца, в лаборатории работала команда учёных собранная Моррисом, а в больница получала приличную прибыль от платных пациентов.

Адам Моррис, в целом был положительным персонажем, но имелась и другая сторона медали. Адам не любил пациентов, у него не было любви к ближнему, не было человеческого сострадания, к пациентам, он относился как к материалу для работы, ровно как гончар относится к глине, поэтому он с лёгкостью пошёл на преступление неофициально испытывая экспериментальные препараты на пациентах, бедные больные, не всегда исцелялись от такого лечения, большинство страдали от побочных эффектов, случались и летальные исходы.

Так же у Морриса имелось сексуальное отклонение, он трахал своих пациенток, это не было простой слабостью, это было именно сексуальное отклонение, потому что только с пациентками он испытывал потенцию, с другими женщинами маленький Адам терпел фиаско.

Всё началось во времена стажировки в частной клинике в Сан-Франциско, тогда во время ночного дежурства, он имел связь с некой Рэйчел, Рэйчел была слегка помешана, помешанные девушки имеют свойство накидываться на любую особь мужского пола ради удовлетворения своих бурных похотливых фантазий, молодой, прыщавый Моррис на тот момент имел свои неудовлетворённые фантазии, от чего с лёгкостью поддался на домогания девушки. Так, с тех пор, он не отказывал себе, и при удобном случае пользовался пациентками вступая с ними в интимную связь, по началу, это были девушки на подобие озабоченной Рэйчел, но потом он стал делать грязные намёки приглянувшимся девушкам, одни девушки отказывали ему, другие соглашались. На этом он не остановился, уже будучи заведующим больницы и имея власть не только над больными, но и над медицинским персоналом, Моррис стал добиваться секса от тех, кто отказывал ему, теперь только этот вид девушек стал возбуждать его, ему были нужны только они. Бесправное положение больных, которые по сути не защищены законом в стенах больницы, порождает неуважение и безнаказанность со стороны врачей и персонала, подобное поведение присуще не только Моррису, в его больнице этим грешили некоторые врачи, санитары и охранники, но он зная о подобных случаях не только попустительствовал, а даже был в сговоре с ними.

Со временем, Моррис втянул в свои похотливые связи начальника больничной охраны Фрэнка и они уже вместе стали устраивать оргии, которые обычно проходили в подвале больницы.

Инесса с омерзением изучила эту гадкую часть жизни выдающегося врача психиатра и если у неё в начале были сомнения по поводу мести в его адрес, то сейчас сомнений быть не могло, такое преступление должно откликнуться наказанием.

– Джейн, ты хотела бы побывать в древнем Риме?

– Наверное да. – ответила девочка. – Я вообще мечтаю путешествовать, жаль, что это никогда не произойдет.

– Ну почему же, сегодня ты увидишь Колизей.

Инесса погрузилась в сети подсистемы, где воспользовалась матричным редактором, там она выбрала сцену давно минувших лет, отредактировала персонажей старой эпохи, заменив файлы некоторых лиц на файлы Морриса, Фрэнка и для комплекта добавила файл Пьера Вудмана, а так же поместила файлы Джейн с её милым котиком, ну и конечно же файлы самой себя, реконструкция прошлого, была готова и они отправились в необыкновенное приключение.

XXX

Толпа вокруг Колизея Флавиев становилась всё гуще, люди шли на представления предвкушая бурю эмоций, сегодня на этом празднике Рима соберутся в одном месте все сословия великой империи, самые знатные патриции и самая низшая чернь, чтобы лицезреть жуткие игрища устроенные в честь императора.

Здесь под трибунами царило праздничное настроение, большое скопление народу привлекло торговцев вином и фруктами, предсказатели будущего сулили открыть людям завесу неизвестного, а проститутки всех мастей предлагали минуты любви, прямо у стен амфитеатра.

Не смотря на огромную вместительность Колизея, далеко не всем удастся попасть во внутрь, но это не означает, что эти люди останутся без развлечений, у стен Колизея царил свой мир, населённый импровизированными театрами, скоморохами, сирийскими и мавританскими танцовщицами, различными музыкантами, фокусниками и клоунами.

Двери Колизея отворились и люди постепенно стали заполнять амфитеатр, сначала заходили состоятельные люди имеющие билет, для таких счастливчиков предназначались сидячие места, патриции и богатые торговцы, как правило в сопровождении своей семьи спокойно, без всякой суеты шли к своим местам. Вакханалия начиналась когда все сидячие места заполнялись, тогда солдаты стоящие на входе отходили в сторону и толпа безумной черни устремлялась на верхние ярусы амфитеатра, где находились стоячие места. В ходе восходящего потока массы людей, тут и там, возникали давки под которыми гибли женщины и дети, каждый думал о себе, в проходах и на пандусах возникали драки.

Именно там, на верхних ярусах Колизея находились моряки императорского флота стоящие у деревянных мачт, они плавно тянули канаты, крутили лебедки, и тут возникал изумительный эффект – натянутые на мачтах красные тенты служившие защитой от солнца (в Риме они назывались валерии) пропускали солнечный свет и тот приобретал красный оттенок, все пространство амфитеатра заливалась ровным, алым сиянием.

Внутри Колизея находилось множество фонтанов и мраморных статуй источающих струи холодной воды, рядом с местами патрициев, стояли благоухающие ванны с духами, через благоухание благовоний перебивался запах животных, черни, пота и крови гладиаторов.

Колизей словно живой организм шумел, его шум был похож на шум прибоя, шум не замолкал ни на секунду, шум только резонировал от высоко до низкого.

Амфитеатр был настолько высок, что при взгляде вниз с верхних рядов, кружилась голова. Деревянный настил арены покрыт свеженасыпанным песком, который привозили из Египта. Перед мраморным алтарем, установленным в середине арены, жрецы совершали жертвоприношения. Алтарь был посвящен богу Юпитеру.

На подиуме уже собрались избранные. Первые тридцать шесть рядов предназначались тем, кто принадлежал к высшему классу римского общества. Император еще не приехал, но прибывшие в Рим многочисленные властители со свитами уже заняли свои места. Вот до зрителей донеслись звуки музыки и шум приветствий. Это подходила к амфитеатру процессия эдитора, дававшего игры.

Процессия через Ворота Жизни вошла на арену. Эдитор ехал на колеснице, запряженной зебрами, на его голове был золотой венок, в руках он держал скипетр из слоновой кости с золотым орлом. Впереди шли музыканты, а за колесницей следовали платформы, запряженные мулами, лошадьми, слонами. На каждой платформе стояла статуя бога или богини. Рабы несли платки, на них была написана должность, на какую претендует эдитор. Процессия обошла арену под возгласы приветствий, свист и крики. Эти процессии были необходимы: эдитор, дававший игры, хотел, чтобы все хорошо запомнили, за кого надо голосовать на выборах в сенат Рима, а толпа смотрела на эту церемонию, как на пустую трату времени.

Звук трубы возвестил о прибытии императора Домициана. Он вместе со своей семьёй и свитой, вошел в ложу через задний вход. Императорская ложа была на помосте, возвышающаяся над подиумом. Четыре колонны, увенчанные статуями богини Победы, поддерживали балдахин.

Император Домициан любил только жестокие игры. Прозвучала труба, и начался парад участников игр. Возничие ехали на колесницах. Гладиаторы маршировали в военном строю. Слоны несли башенки, в которых сидели вооруженные люди. Ехали верхом конные нубийцы. Шла кавалерия императорской гвардии. Бестиарии вели дрессированных слонов. Страусы тащили легкие колесницы. Шли заклинатели змей с обвившимися вокруг них питонами. Прошла группа бойцов с быками. На мужчинах были лишь набедренные повязки. За ними, в роскошных костюмах появились наездники верхом на жирафах, оленях, антилопах и даже на прирученном носороге. Шла группа пигмеев из африканского леса Итури. В процессии были парфянские лучники, сирийские пращники, ассирийцы с цепями, египтяне с топорами, возвращающимися после броска, подобно бумерангу, африканские метатели камней, германцы с дротиками, индийские сикхи, бросавшие кольца с заточенными краями. Прошествовали скоморохи, клоуны, карлики, одетые в шутовские костюмы. Процессию замыкал, блистая доспехами, отряд преторианской гвардии. Пройдя под бурные овации круг по арене, участники парада выстроились перед императорской ложей, отсалютовали Домициану, затем молодому эдитору. После приветствия все участники парада развернулись и строем покинули арену.

Прозвучал сигнал трубы, и сразу же сотни диких зверей начали заполнять арену. По традиции игры начинались с венации, то есть охоты на диких зверей. Число и разнообразие животных в таких охотах были поразительными, однажды в шестидневных играх было убито девять тысяч животных. Здесь были олени, дикие кабаны, медведи, быки, антилопы, козероги, шакалы, страусы, журавли, дикие лошади, гиены, леопарды и стадо домашнего скота. Казалось, что вся арена была покрыта лоскутным одеялом из разноцветных шкур. Драки вспыхивали то здесь, то там, но поскольку арена была переполнена, а животные совсем потеряли голову от страха, то драки затихали сами собой, так как давка разъединяла дерущихся. Многие животные, обезумев от ужаса, пытались хоть куда-нибудь убежать и спрятаться. Восхищенные зрители кричали и с азартом подсчитывали число животных на арене, поскольку каждое последующее представление должно быть грандиознее предыдущего. Никто из зрителей ни на минуту не задумывался над тем, какой огромный и слаженный труд требовался, чтобы одновременно доставить на арену такое количество столь разных животных.

На арену выпустили лисиц с привязанными к хвостам горящими головнями. Они метались среди животных, наводя на них ужас. Толпа ревела от восторга. Домициан возбудился от вида беспомощных животных и потребовал, чтобы ему дали лук – тучный император был великолепным стрелком, он начал стрелять в беззащитных животных под одобрительные крики толпы. Часто ему удавалось не только пронзить животное стрелой насквозь, но и поразить этой же стрелой другое, стоящее рядом. Демонстрируя свою меткость, он вонзил две стрелы в голову одного и того же животного, как бы украсив его рогами. Расстреляв более сотни животных, Домициан приказал рабу прыгнуть на арену, выбежать на середину и вытянуть в сторону руку с распростертыми пальцами. Император послал стрелы между пальцами раба. Толпа завыла от восхищения. Патриции вежливо аплодировали. Арена была полна обезумевших животных, рабу приходилось делать невероятные усилия, чтобы увернуться от их нападений. Ему одновременно приходилось следить и за животными, и за Домицианом. Неожиданно на раба сзади напал бык, поднял его на рога и бросил на землю. Раб упал между двумя медведями, которые принялись рвать его на части. Крики раба на мгновение заглушили мычание скота и ржание лошадей, пронзенных стрелами. Домициан с широкой улыбкой ждал смерти раба. Затем двумя меткими выстрелами убил обоих медведей и сел в кресло под гром аплодисментов.

Венация продлилась два часа, после чего в игрищах произошёл перерыв, в толпе сновали продавцы напитков, люди устраивали пари и с восторгом обсуждали зрелища.

Все это время под ареной Колизея, в толпе обречённых на смерть людей стоял Моррис, он совершенно не понимал что происходит, последние что он помнил, это то, что ехал за рулём автомобиля на работу, как вдруг очутился в этом жутком месте.

Он огляделся, оказалось что он находится в толпе голых людей, люди стояли опустив голову, руки и ноги закованы в кандалы, было темно, редкие лучи проскальзывали сквозь дощатый потолок. Где-то на верху, словно океан, шумел стадион, он даже подумал что скорей всего находится под Ричманд Ареной во время бейсбольного матча, как где-то совсем рядом над головой, послышался шум копыт, сомнений быть не могло, это стада животных, отовсюду слышны дикие крики животных и птиц, это были жуткие крики, такое ощущение что у него над головой происходил бой всех животных мира, Моррис обезумев от страха заорал.

– Боже, боже... спаси меня, я никогда не был верующим человеком, прости... прости меня боже! – Моррис упал на колени и как в бреду начал читать молитвы и воскликать к господу.

– Адам! Адам! – Услышал он вдруг знакомый голос и поднял глаза вверх.

Рядом с ним стоял Фрэнк, такой же голый и в кандалах.

– Фрэнки... что за хуйня тут творится, где мы?

– Я не знаю Адам, я шёл по коридору, как вдруг очутился здесь.

– Где мы?

– Я не знаю Адам.

Моррис встал с колен и обратился к рядом стоявшему человеку.

– Эй приятель, где мы находимся?

Моррис дотронулся до плеча человека к которому обратился, но тот только поднял на него пустой взгляд.

– Ты слышишь меня, где мы находимся? – Повторил вопрос Моррис и потряс того за плечё.

Сильный удар пронзил физиономию Морриса, человек ударил его кандалами и видимо сказал пару оскорбительных фраз на неизвестном ему языке.

– Успокойся Адам. – Сказал ему Фрэнк помогая встать с пола. – Похоже я знаю где мы находимся.

– Где? – Уже тихо и спокойно спросил Моррис.

– Мы в чистилище.

Прозвучал сигнал, стоявшие по периметру арены войны протрубили в рог, следующим действом римских игрищ было публичное осуждение нарушивших закон преступников – Ludi Meridiani, к виновным, приговоренным к смерти, применяли наиболее варварский вид смертной казни – Domnatio ad Bestia (Осуждение к зверям).

Дощатые двери отворились, в помещение хлынул поток света, Моррис увидел как к ним направлялись большие мускулистые войны облаченные в доспехи, войны выгнали из застенков всех заключённых, те звеня кандалами вышли на арену, людей насчитывалось около трёхсот человек, толпа амфитеатра увидав осуждённых, издала ликующий шум. Появились ещё солдаты и стали разводить людей по секторам, под ногами находилась разметка и согласно ей, солдаты расставляли людей в нужном положении, согласно составленному сценарию, в те древние времена люди мастерски готовились к зрелищам и играм.

Моррис даже не заметил как солдат подошёл сзади и ударил его по ногам, все происходило очень быстро, он упал, к его ногам привязали верёвку и потащили к краю арены, Адам увидел голубое небо, но вскоре небо перевернулось, он не сразу понял, что его подвесили на столбе за ноги.

Подвешенный за ноги, он увидел, как на арену запустили зверей, в первый загон вбежала стая львов, у людей не было не малейших шанцев уцелеть в этой бойне, скованные кандалами, они не могли уклониться от хищников или причинить им какой либо вред. Такие меры предосторожности были сделаны для того, что бы животные не пострадали, так как звери людоеды ценились очень дорого, их тренировали пожирать человеческое мясо и охотиться только на людей, перед зрелищем, зверя не кормили долгое время, поэтому животное выходило на арену злым и голодным.

После левов выпускали медведей, пум, быков, волков, животные набрасывались на людей и разрывали их в клочья, бедолаги которым не посчастливилось умереть мгновенно, ползали с оторванными конечностями и распоротыми животами оставляя за собой кровавые следы.

На середине звериной казни Моррис потерял сознание, он очнулся от того, что его окатили холодной водой. Бойня была закончена, вся арена представляла из себя месиво разбросанных человеческих остатков, к телам подходили бестиарии (от лат. Bestia – «зверь») и зацепляя тела большими крючьями убирали их с арены. Публичная смерть от диких животных на арене, считалась наиболее унизительной в Риме, а удаление трупов крючьями, считалось последним актом унижения.

Верёвка за которую был подвешен Моррис, ослабла и тот рухнул вниз, рядом стояла маленькая клетка, он не сразу понял для чего она, огромных размеров негр схватил его за шею и впихнул его тело в клетку. Негр перебросил верёвку через столб и интенсивно играя всему мускулами атлетичного тела, стал поднимать клетку на столб. Моррис снова оказался подвешенным, но на этот раз головою вверх, руки и ноги свисали между прутьев.

Теперь он мог внимательно рассмотреть где находится, подняв взгляд в высь, увидел сводчатые арки амфитеатра.

"Колизей" – Сразу узнал он это место. В голове промелькнула мысль, что всё это одна большая постановка, но нет, Колизей был не разрушенным, а пятьдесят тысяч зрителей никак не могли оказаться массовкой, поэтому сомнений быть не может.

Моррис оглянулся вокруг, таких столбов с клетками стояло множество, столбы располагались вдоль всей окружности арены.

"Почему я всё ещё жив? Всевышний... ты хочешь меня испытать? Хочешь, что бы я в муках смотрел на все эти ужасы и зверства? Я понял, ты именно этого хочешь от меня, иначе, я был бы уже растерзан львами, но я не могу умереть, потому что уже умер".

Но Адам даже не подозревал, как сильно он ошибался, всевышний уготовил для него самое изощренное наказание, какое только могло быть в этих стенах, а самое сладкое, как известно остаётся на последок.

Снова раздался сигнал обозначавший начало следующего действа, группа гладиаторов в двадцать человек вышла на арену, трибуны зашумели, гладиаторы выстроились в ряд перед ложей императора и произнесли: «Ave Caesar, morituri te salutant», что означало «Привет, Цезарь, те, кто скоро умрет, приветствуют тебя». Император поднял руку вверх и снова раздался сигнал трубивших в рог, гладиаторы отошли на свои места, а после начался бой.

Схватка продолжалась двадцать минут, бой проходил по парам, в конце боя на арене остались лежать десять бойцов честно проигравших бой, одни были разрублены мечём, другие лежали заколотые копьями, всё произошло неожиданно быстро, одни убили других и никаких поднятых пальцев вверх или вниз, как показывали в Голливуде.

После первого боя произошёл небольшой перерыв, убитых грузили на телеги и увозили, люди на трибунах делали ставки, менялы считали деньги, потом снова затрубили в рог и вышли новые двадцать гладиаторов, на этот раз они бились не по парам, а десять на десять, в конце этого боя выживших осталось только трое, ещё трое ранеными корчились в агонии, пока бригада медиков не подобрала их.

Настал момент, когда толпа заскучала, все ждали кульминационного сражения людей против животных. Вскоре снова зазвучала труба. Наступила очередь профессиональных венаторов, они вышли на арену через те же входы, откуда выпустили животных. Толпа мгновенно определила каждую группу венаторов – некоторые из них несли только покрывало и кинжал против медведей, кто-то был в полном вооружении гладиатора, готовясь отразить атаки быков, другие несли копья с круглыми металлическими дисками посреди древка, такие войны должны были сражаться с вепрями, диск препятствовал зверю, проткнутому копьем, рвануться вперед и убить охотника. Особый интерес представляли охотники, вооруженные копьями, ехавшие верхом на оленях.

Прозвучала труба, и тотчас арена наполнилась криками, истошными воплями, воем, мычанием, ревом, проклятиями и шумом схваток. В охоте было столько действий и участников, что где бы ни сидел зритель, он мог всегда увидеть что-нибудь интересное. В цирке стоял такой шум, что никто не слышал даже собственного голоса.

Солнце близилось к зениту, люди на трибунах уже изрядно устали, игрища близились к завершению и на последок, на забаву толпе венарии придумали заключительное зрелище.

Клетки висевшие на столбах опустились, снова появились мускулистые негры, негры несли деревянные приспособления и вёдра с непонятной жидкостью.

Морриса освободили и повели к императорской ложе, там он увидел знакомое лицо Фрэнка, он не успел подумать о том, что их ждет, как тяжёлая рука негра остановила его у деревянного каркаса и нагнула в неприличной позе. Моррис стоял нагнувшись с широко раздвинутыми ногами зафиксированными к каркасу, подняв голову он увидел, что в подобной позе находились все, кто сидели в клетках. Возле ног стояло ведро с непонятной жидкостью, негры макали в жидкость кисточку и густо мазали вонючей жижей промежность растянутых на каркасе людей, толпа амфитеатра хохотала увидев такую экзекуцию. Моррис с ужасом представлял, что бы это могло означать, зачем эти приготовления, но вскоре всё стало ясно.

На арене появились венаторы за которыми на поводке шли гориллы и большие собаки, венаторы подводили животное к помосту и давали как следует обнюхать жертву, после чего обезумевшие обезьяны и собаки пристраивались сзади и начинали жестоко насиловать привязанных людей. Над ареной послышались жалобные крики, стоны боли и звериное рычание, зрители Колизея ликовали от радости.

Но каково было их ликование, когда оказалось, что это только начало представления, гориллы и собаки играли роль лёгкой разминки. Когда одна группа венариев ушла уводя за собой возбуждённых обезьян, на арену вышли бестиарии с зебрами, быками и даже жирафами.

Тут стоит сделать примечание, возможно читатель читая эти строки обвинит автора в извращённой фантазии, что подобные сношения животных и людей невозможны, но нет читатель, не стоит думать обо мне так плохо, я пишу эти строки основываясь на письменные источники Древнего Рима дошедшие до нас, история даже сохранила имя человека преуспевшего в создании подобных развлечений, его звали Карпофор, а знаем мы о нем благодаря римскому поэту Марциалу.

Римская толпа хотела более захватывающего зрелища, и Карпофор решил подготовить ей такое развлечение. Сексуальные сношения между людьми и животными часто показывали под трибунами. Такие зрелища демонстрировали время от времени и на арене. Проблема состояла в том, чтобы найти животных, которые бы делали то, что от них требовалось. Осла или даже большую собаку, которые бы добровольно совокуплялись с женщиной перед кричащей толпой, было трудно найти, и, конечно, требовалась помощь со стороны женщины или мужчины с которыми они совокуплялись, а если они хотели совокупления сами, то это мало развлекало толпу. Бестиарии упорно пытались научить животных насиловать людей. Карпофор, набравшийся с раннего детства опыта под трибунами, очень хорошо понимал, в чем тут дело – животные в основном ориентируются с помощью обоняния, а не зрения. Молодой бестиарий внимательно следил за всеми самками в зверинце и, когда у них наступала течка, пропитывал кровяными выделениями мягкие ткани. Затем он находил под трибунами женщину, согласившуюся помогать ему. Используя совсем ручных животных, не обращавших внимания на шум и столпотворение вокруг них, он побуждал их совокупляться с женщиной, завернутой в заготовленные ткани. Он создал у животных привычный образ поведения и никогда не давал им возможности вступать в контакт с самками своего вида. По мере того как к животным приходила уверенность, они становились агрессивными. Если женщина, следуя инструкциям Карпофора, защищалась, гепард вонзал свои когти ей в плечи, хватал ее за шею зубами, тряс и вынуждал подчиниться. Изнасилованные быком или жирафом обычно не переживали испытания, но Карпофор всегда мог доставать сломленных жизнью старых проституток из провинции, которые не понимали в полной мере, в чем заключается их работа, до тех пор, пока не было слишком поздно. Карпофор произвел сенсацию своими новыми трюками. Никто не представлял себе львов, леопардов, диких кабанов, зебр, насилующих женщин. Римляне очень любили представления на мифологические сюжеты. Юпитер, царь богов, часто насиловал молодых девушек, принимая облик различных животных, поэтому такие сцены успешно были представлены на арене. Карпофор стал родоначальником этих сложных зрелищ.

Моррис корчился от боли, кровь стекала по его ляшкам.

– Адам, подними свою голову и посмотри на меня. – Голос звучал не с трибун, не с арены, голос звучал прямо в его голове.