Текст книги "Полуночная роза"
Автор книги: Патриция Хэган
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 31 страниц)
Глава 32
Капитан О'Грэди был несказанно рад, что Эрин намеревалась обрести в Филадельфии свой новый дом. Он не сомневался, что, как только она обживется и упрочит свои позиции в подпольной деятельности, ей не будет цены.
Во время обратного путешествия они сдружились еще больше. В ее лице капитан нашел и дочь, и семью, которых никогда не имел. Он уверял ее, что она будет счастлива в таком быстро растущем и прогрессивном городе, как Филадельфия. Здесь была основана Пенсильванская академия изящных искусств. В сити находилось множество театров, литературных клубов, танцевальных залов.
Наибольшее впечатление на Эрин произвело известие об открытии первой муниципальной школы для негров. Раньше она тайно учила Летти читать и писать, а теперь свободные рабы, переселившиеся в Филадельфию, получили возможность заниматься в настоящих классах с преданными своему делу учителями.
Она с жадностью слушала все новости. Многое изменилось в Америке за время ее почти четырехмесячного пребывания в Сьерра-Леоне. Получил официальное признание Миссурийский компромисс. В союз был принят Мэн как двадцать третий штат, где запрещается рабство. Она была буквально ошеломлена известием о том, что конгресс принял закон, признающий торговлю импортируемыми рабами актом пиратства. Теперь дело не ограничивалось легким наказанием в виде наложения ареста на суда, ввозившие негров из-за границы. Американские граждане, промышлявшие этим бизнесом, приговаривались к лишению свободы и даже к смертной казни.
Во время первого путешествия Эрин рассказала капитану О'Грэди, что всегда подозревала своего отчима в торговле нелегально ввезенными рабами. Услышав о новом законе, она с жаром высказала вслух свою давнюю надежду:
– Дай Бог, чтоб его поймали. Тогда ему не миновать виселицы.
– Дел еще непочатый край, – продолжал капитан. – Нужно отправить как можно больше нелегально ввезенных рабов обратно в Африку.
К его удивлению, Эрин отрицательно покачала головой.
– Не могу согласиться с вами. Я много думала об этом. Существует такая точка зрения, что обратно лучше отсылать свободных негров. Рабовладельцы считают, что они сеют смуту среди других рабов. Но, по-моему, сейчас важнее заняться беглыми рабами. Получившие вольную по крайней мере имеют шанс начать новую жизнь. А убежавшие рискуют быть пойманными и наказанными. И что еще хуже – остаться с отрубленной ногой. О Боже! – Она поежилась. – Прежде всего мы должны помочь им. Нужно найти пути для тайного вывоза этих людей, чтобы большинство из них попало в Сьерра-Леоне.
Встревоженный ее словами, он напомнил:
– Эрин, помогать беглым рабам означает совершать преступление. Возьмите Делавэр. Это единственный штат на Юге, где чернокожие считаются свободными, пока не подтвердится, что они чьи-то рабы. И что? Даже там газеты помещают объявления о вознаграждении за их поимку. Я одобряю ваши планы и стремления и, видит Бог, тоже хочу помочь этому делу любым способом. Но здесь нам с вами нужно быть крайне осторожными.
В ответ она засмеялась.
– Если бы я была осторожна, то сидела бы сейчас в Сьерра-Леоне.
Капитан О'Грэди был просто потрясен ее самозабвенным энтузиазмом и с грустью думал о том, как же глубоки рубцы от ее собственной трагедии.
Лишь к концу августа они достигли Филадельфии. Эрин планировала направиться прямо к матери Бетел, чтобы снова предложить свои услуги в обмен на пристанище.
Экипаж уже опускал сходни. Пассажиры приготовились к высадке. Корабль швартовался совсем близко от складов Градинджера, и с палубы хорошо был виден док с кранами, погрузочной техникой и транспортными средствами. Эрин сразу обратила внимание на необычное затишье в порту. Не было никаких признаков обычно кипевшей там работы. Бросалось в глаза также и равнодушие рабочих к своему бездействию.
Капитан О'Грэди, возмущенный вопиющим разгильдяйством, сам вышел к докерам.
– Немедленно обслужите корабль и возьмите его под охрану, – сердито приказал он, грозя рабочим кулаком. – Вы слышите меня? Мои люди хотят побыстрее и спокойно уйти отсюда.
Вместо ответа рабочие только посмеивались и тихо переговаривались между собой. Эрин удивилась еще больше. Определенно здесь что-то произошло. Когда она уезжала, ничего похожего не наблюдалось. И капитан О'Грэди тоже говорил, что несколько месяцев назад у него не было никаких трудностей с высадкой.
Спустившись на берег, они быстро узнали причину происходившего.
– Что значит – нет Градинджера, – угрюмо бросил капитан судна, пришвартовавшегося рядом со «Свободой», и рассказал, что слышал сам: – Он умер два месяца назад и оставил завещание. Теперь его собственность перешла к одной свободной рабыне. Раньше она была его экономкой. У некоторых это, естественно, вызвало удивление. Тут же посыпались предложения от покупателей, но она всем отказала. Говорит, что будет сама управлять линиями. Вот и управляет, а как – сами можете видеть. – Он показал на слоняющихся рабочих. – Они не станут слушаться женщину, тем более черную.
Узнав о кончине мистера Градинджера, Эрин не могла скрыть беспокойства. Вместе с тем в глубине души она радовалась наследству Нанни Бесс. Может быть, сейчас самое время помочь женщине спасти эти замечательные сооружения? Тем более что Нанни Бесс не так давно обсуждала с ней свои трудности. В конце концов, размышляла она, Эрин Стерлинг, не ведавшая о своих генах, всегда сходила за белую. Наверное, ей будет не так уж трудно вернуться к прежней ипостаси, подумала она, лукаво усмехаясь.
Она заверила капитана О'Грэди, что непременно повидается с ним до его отправления в обратный рейс.
– Можете не торопиться! – крикнул он ей вслед. – Вероятно, это будет не скоро, судя по тому, как шевелятся здешние ребята. Я думаю, на полную погрузку в лучшем случае уйдет несколько недель, если вообще что-то состоится.
* * *
При виде Эрин, стоящей на пороге, Нанни Бесс расплакалась.
– Благослови вас Бог и храни впредь! – воскликнула она, обнимая Эрин и увлекая ее в дом. – Вы не представляете, как я вас вспоминала все эти месяцы. Когда капитан был последний раз в порту, он заходил навестить мистера Градинджера. Он говорил, что вы разыскали матушку и что с ней все улажено. Что-то случилось, если вы снова здесь? – тревожно спросила женщина, не догадываясь о причинах возвращения Эрин.
– Нет, нет. Все прекрасно. Моя мама нашла свое счастье. Она встретила замечательного человека и живет в любви и согласии. Наверное, теперь уже и Летти вышла замуж. Рядом с Беном она будет в безопасности. И во всем этом есть доля вашего участия. Ведь вы не станете отрицать?
В порыве благодарности Эрин обняла женщину.
– Возможно, это последняя помощь с моей стороны. Боюсь, мои дела плохи, Эрин.
– Неужели вы готовы сдаться?
– А что еще остается? – сказала Нанни Бесс. – Я не справляюсь с докерами. Они отказываются выполнять свою работу, и я не могу повлиять на них. У меня не получается сотрудничества с управляющими. Вокруг полно соглядатаев, подосланных другими владельцами. Наши конкуренты предпочли бы исключить верфи Градинджера из общего бизнеса. Поэтому они стремятся завладеть контрактом и разделить его между собой на две части – грузы и почту. И честно говоря, – устало прибавила она, – я всерьез начинаю подумывать о продаже. Тогда я смогу передать деньги матери Бетел. Мне самой хватит того, что есть. У меня останутся дом и сбережения, а те деньги принесут пользу людям.
– Но не такую, как от нас с вами, – возразила Эрин. – При условии, что мы сохраним «Пароходные линии Градинджера».
Нанни Бесс не разделяла ее энтузиазма.
– Я хорошо знаю рабочих. Они не станут подчиняться женщине – что черной, что белой. А если выяснится, что вы мулатка, будет совсем плохо. Вы слышали последние новости из Миссури? Согласно их конституции, мулаты и вольные негры должны быть изгнаны из штата и…
Эрин поспешно махнула в ее сторону рукой, чтобы она остановилась.
– Послушайте меня, Нанни Бесс. Пожалуйста. Что бы ни было, я могу сказать только одно – мы ничего не потеряем, если попробуем. Отдайте мне бразды правления – и я найду способ выжить в бизнесе.
– Зачем вам это? На что вы рассчитываете?
– На успех, Нанни Бесс. Нужно оставить за собой все эти корабли и контракты на почту. Пароходные линии должны действовать, потому что это позволит нам помогать беглым рабам за пределами страны. Конечно, на свои скромные средства вы сможете, как и раньше, оплачивать проезд для нескольких человек и снабжать их поддельными документами. Но нам нужно вывозить большее число людей. И гораздо быстрее.
– Хорошо, – согласилась Нанни Бесс. – Во всяком случае, идея заслуживает внимания. Как вы собираетесь это делать?
Она села, сложив руки на коленях, и со скептическим видом приготовилась слушать.
– У меня есть один план, – сказала Эрин, – но я еще не проработала его детально. Сейчас мне нужно знать, готовы ли вы к сотрудничеству. Вы ничего не теряете, Нанни Бесс, потому что до моего предложения признались, что терпите поражение. Дайте мне шанс. Я вернулась сюда помогать людям, и я могу делать это. У меня получится, я уверена.
Нанни Бесс широко улыбнулась. Эрин заразила ее своим энтузиазмом.
– Договорились. Я согласна.
Эрин не хотела терять времени и на следующий же день с утра отправилась в порт. Она собрала волосы в скромный пучок на шее и облачилась в безликий наряд, скрадывавший ее яркую внешность. Нанни Бесс специально отыскала для нее в сундуке на чердаке коричневое платье, некогда принадлежавшее миссис Градинджер, и снабдила ее парой очков, оставшихся после покойного хозяина. Нанни считала, что в очках Эрин будет выглядеть старше, а также представительнее и строже.
Управляющие с удивлением смотрели на мисс Эдит Старлинг, представившуюся новой владелицей «Пароходных линий Градинджера». В завершение короткого делового разговора она неожиданно объявила:
– Отныне компания будет называться «Морна-лайнз».
Эрин не собиралась объяснять им причины переименования. Никто не должен прикасаться к ее драгоценной тайне.
Мужской коллектив быстро понял, с кем имеет дело. К концу дня получили расчет двое несговорчивых управляющих. Вместо них она взяла немолодых списанных на берег моряков, рекомендованных капитаном О'Грэди. Он был в восхищении от ее решительных действий и хитроумного проекта. Единственный раз за время их серьезного разговора он позволил себе немного пошутить и рассказал ей, как ворчали докеры после ее ухода, называя ее синим чулком.
Тем временем Нанни Бесс организовала нелегальное собрание. В подвале у матери Бетел Эрин встретилась с лидером фрисойлеров, капитаном О'Грэди и еще несколькими такими же надежными моряками. Там она подробно изложила им свой план помощи беглым рабам.
Для их переправки в Сьерра-Леоне она предлагала зарезервировать на двух пакетботах «Морны» специальные отсеки в трюмах. В целях большей безопасности предстояло отказаться от фиксированного графика отплытия. Формирование экипажей поручалось капитанам и на них же возлагалась ответственность за сохранение тайны. Предполагалось, что на эти особые рейсы обычным пассажирам не будут продаваться билеты. Таким образом, с выходом в открытое море негры получали возможность свободно перемещаться по судну и лишь в случае остановки корабля патрульными службами должны были укрываться в своих убежищах.
Кто-то поинтересовался, как будет осуществляться доставка рабов на борт судна. Провести большое количество людей, не вызывая подозрений, даже в ночное время было не так просто.
Эрин предвидела эти трудности. Она с обнадеживающей улыбкой посмотрела на окружающих и предложила руководству матери Бетел организовать курс обучения плотницкому делу.
– Беглые рабы будут прятаться в клетях, таких же, как для перевозки грузов. Контейнеры должны быть достаточно просторными. В дюжине клетей три дюжины негров поплывут на свободу.
Пронесся шумок одобрения. Все присутствовавшие дружно согласились, что план будет работать.
– А как быть с условным сигналом? – спросила Нанни Бесс. – Нам потребуется наладить обмен информацией между «Морной» и матерью Бетел, а это рискованное мероприятие. Если наши люди станут постоянно крутиться возле кораблей, на них обратят внимание. Нужно придумать надежную систему оповещения. Мы должны точно знать, когда корабль будет готов к отплытию, чтобы загружать трюм.
Эрин предусмотрительно продумала и этот важный этап операции.
– Роза станет нашим условным сигналом, – с дрожью беспокойства в голосе сказала она. – Каждую ночь незадолго до полуночи кто-то будет отправляться в порт. Для верности придется всякий раз менять посыльных. Я буду оставлять розу на пирсе перед кораблем в знак того, что отплытие состоится в полночь следующего дня. Когда вы увидите ее, поймете, что нужно грузить клети.
По комнате снова прокатился гул одобрения. Капитан О'Грэди, выражая всеобщее согласие, горячо одобрил ее изобретательность:
– Прекрасно. Лучше не придумаешь. Полуночная роза – сигнал к началу путешествия на свободу.
И, подумала про себя Эрин, идеальный способ оправдать свои сладко-горькие воспоминания.
Глава 33
Нанни Бесс смахивала пыль с безделушек в гостиной и, довольная собой, что-то потихоньку мурлыкала. Пока все складывалось хорошо. Эрин мало бывала дома, работая день и ночь в порту. С тех пор как она взяла компанию в свои руки, их бизнес пошел в гору. Кроме вывоза беглых рабов, они стали чаще осуществлять регулярные перевозки грузов в Европу. Эрин обнаружила незаурядные способности, чем снискала всеобщее уважение и расположение.
Единственным поводом для беспокойства являлась непомерная занятость Эрин. Она целиком отдавалась работе. Дело, которым она занималась, составляло смысл ее жизни. У нее не было возможности даже толком расслабиться и уж тем более не находилось времени для общения и развлечений. Мужчины, хотя и обращали на нее внимание, не решались ухаживать за ней, уж так она себя поставила. Нанни Бесс считала, что это ненормально. Молодая красивая женщина забыла обо всем на свете, кроме работы. И все из-за этой свиньи, из-за Райана Янгблада.
Услышав громкое бряцание кольца на парадной двери, Нанни Бесс отложила тряпку, оправила фартук и пошла открывать. Она выглянула в дверь и моментально попыталась захлопнуть ее.
Райан ловко всунул ногу в щель.
– Нанни Бесс, что с вами? Должно быть, вы забыли меня за эти месяцы.
Нанни Бесс мысленно приказала себе держаться спокойно, чтобы сразу же не вызывать у него подозрений.
– Ну что вы, мистер Янгблад! – воскликнула она, пытаясь скрыть растерянность от своей оплошности, и продолжила: – В последнее время у нас по соседству произошло несколько ограблений, и я теперь подозрительно смотрю на всех, кому открываю. – «Господи! Что это я говорю?» – подумала она, стараясь пробиться через оглушительный шум, начавшийся в голове, и почувствовала, как ее прошибает холодный пот.
Райан чуть было не спросил, зачем она вообще открывала дверь, если так боялась.
Не дождавшись приглашения, он вошел в прихожую, ибо у него не было оснований предполагать, что в этом доме он такой уж нежелательный гость.
– Мне нужно повидаться с Чарльзом. Поскольку я приехал довольно поздно, то подумал, что к концу дня он должен находиться здесь, а не в офисе. Мне пришлось проделать длинный путь через всю страну, и я… – Он замолчал, пораженный ее странным поведением. – Что вы так смотрите на меня?
Не желая обнаруживать панического страха, вызванного его появлением, Нанни Бесс взяла себя в руки и сурово оповестила:
– Мистер Градинджер скончался.
– Примите мои соболезнования, – сказал Райан, помолчав. – Я ничего не знал. В последнее время я перестал следить за событиями. У меня столько личных неприятностей, что… – Он замолчал, не уверенный, что нужно объяснять дальше.
Несмотря на печальное известие о смерти друга, Райана не оставила озабоченность, связанная с его неустанными поисками. Он многое выяснил во время своего путешествия на Север, разумеется, немало платя за информацию. Теперь он знал, что мать Бетел – это церковь, помогавшая беглым рабам. Значит, намек Джейсона Хорнби перед смертью вывел его на верный путь. Окрыленный надеждой, он преисполнился еще большей решимостью найти Эрин, какие бы препятствия ему ни пришлось преодолевать. Непонятное поведение Нанни Бесс озадачило его, и он не знал, стоило ли просить ее о помощи.
Тем временем Нанни Бесс обрела уверенность, и страх уже не подавлял в ней гнева. Перед ней находилось холодное жестокое чудовище, отправившее в рабство дорогого ей человека. Она это так себе и представляла.
– Что вам еще угодно знать?
Ее вопрос разом вышиб из его головы все мысли. Он растерянно заморгал и, хотя был поражен ее резкостью, рискнул попросить:
– Вы не могли бы пустить меня на ночь? Если уж вы не побоялись открывать дверь, не спрашивая, то теперь ведь ничем не рискуете. Думаю, Чарльз не стал бы осуждать вас за такую опрометчивость, – добавил он с не очень уверенной улыбкой.
Райан рассчитывал, что она немного потеплеет от его шутки. Тогда он смог бы попытаться выяснить, что ей известно о деятельности матери Бетел.
Однако Нанни Бесс незамедлительно ответила отказом.
– Боюсь, это невозможно. Теперь я служу у другого владельца. Это его дом.
– Понимаю, – сказал он и, движимый любопытством, продолжал прощупывать почву: – А когда умер Чарльз?
– Несколько месяцев назад.
Он нахмурил брови.
– Если дом перешел в другие руки, следовательно, дела с недвижимостью уже улажены? Надо сказать, довольно быстро. А что сталось с его бизнесом? Когда я был здесь в прошлый раз, мы обсуждали с ним вопрос о моих возможных инвестициях. Вы случайно не знаете фамилии его поверенного? Если акции еще не проданы…
– Нет, уже проданы, – сказала Нанни Бесс. – Теперь, если у вас все… – Она демонстративно держала дверь распахнутой, откровенно намекая, что он должен уйти.
Райан нехотя отступил к порогу. Он отлично понимал, что нужно спрашивать сейчас или никогда.
– Последний вопрос, Нанни Бесс. Вы не знаете, как мне найти церковь под названием мать Бетел?
Она захлопнула дверь у него перед носом.
Привалившись к двери, она слышала в тишине дома стук собственного сердца. О, как она упрекала себя за то, что не проявила должной сдержанности! Но все произошло так неожиданно.
Каким-то образом он выяснил, что Эрин убежала. Теперь он искал ее следы в Филадельфии, и, что особенно удручало, он знал, что мать Бетел имела к этому отношение. Необходимо предупредить Эрин, чтобы она не возвращалась сюда. После такого приема у него могут возникнуть подозрения. Нанни Бесс не исключала, что он затаится где-то поблизости и будет наблюдать за домом. Утром перед уходом в порт Эрин сказала, что не вернется раньше полуночи. Корабль готовился к отплытию, и она должна была оставить условный знак.
Нанни Бесс посмотрела сквозь щель в занавеске, закрывавшей окно рядом с дверью. Когда она увидела фигуру удалявшегося Райана, на душе у нее стало чуточку спокойнее. Значит, его следующий шаг – выяснить местонахождение матери Бетел, просчитывала она. Это он сделает довольно быстро, как только узнает, что речь идет об Африканской методистской епископальной церкви.
Она заметалась в тревоге, не зная, бежать ли к пастору Джонсу или попытаться перехватить Эрин в доке.
Райан хотел со злости разбить эту чертову дверь и разнести в пух и прах весь дом, чтобы заставить женщину признаться, по какой причине она так говорила с ним. Почему смотрела на него так, словно перед ней стоит отпетый негодяй? За все время, что он бывал у Чарльза, он никогда не был ни грубым, ни недобрым к ней. Могла бы выказать немного сострадания. В конце концов, известие о смерти друга повергло его в шок.
Незаслуженно обиженный, он поклялся еще вернуться сюда и получить ответ. В данный момент его подкашивала усталость, ему нужно было хорошо выспаться.
Завтра, решил он, с Божьей помощью и свежими силами он займется поисками матери Бетел.
Райан окликнул извозчика.
– Куда везти, сэр? – осведомился тот.
Райан решил немного позабавиться. Откинувшись на гладкую кожу сиденья, он игриво приказал:
– Куда хочешь. Если не к матери Бетел, то в хорошую гостиницу.
– Не понял, сэр. В какое из двух мест вы желаете ехать?
Райан едва не привскочил на сиденье, усомнившись, правильно ли расслышал, и медленно повторил то же самое.
– Я слышал, сэр, – спокойно сказал кучер. – Так куда вас все-таки везти? В гостиницу или в Африканскую методистскую епископальную церковь?
На этом же углу еще один человек нанял экипаж.
– Поезжай за ними, – отрывисто приказал Закери, – и постарайся, чтобы они не заметили, что мы у них на хвосте. – Его так и подмывало пригрозить извозчику, что в случае неудачи он может проститься с жизнью.
Закери с присущим ему упорством следовал намеченному плану. В течение нескольких недель, когда Райан в поисках Эрин, как проклятый, шел к Филадельфии, он неизменно находился поблизости. Казалось, он забыл обо всех своих делах: сгоревшем доме, оставленной в Ричмонде плантации и мертвом партнере. Ничто не занимало его, лишь одно возмездие.
Если Янгблад сумеет отыскать Эрин и Арлин, больше он их никогда не увидит.
У свай мягко плескалась вода. Эрин неторопливо шла по пирсу, прислушиваясь к методичным успокаивающим звукам. Она вдыхала соленый воздух, и ноздри ее трепетали от наслаждения. Наконец она обрела покой в этом мире – ее мире.
Какой длинный путь пришлось прошагать, чтобы достичь этого, размышляла она, и как далеко отстояло во времени ее прошлое. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как ее покинуло счастье, когда она просыпалась в блаженстве от касания крепких и нежных мужских рук и по наивности верила в возможность разделенной любви.
Жизнь принесла ей много разочарований и поставила перед вовсе уж неожиданным и странным фактом. Она никогда не предполагала, что встанет вопрос о ее происхождении и что это будет так много значить для Райана. Впрочем, он был рабовладельцем. Но не по убеждениям, а по наследству и клановой принадлежности. Добрый, мягкий человек. Сострадающий тем, кто пребывал в рабстве. Во всяком случае, она воспринимала его таким.
Эрин пыталась изгнать его из памяти и из сердца, но у нее ничего не получалось. Ее упорно преследовали мысли о том, что они могли быть счастливы.
Они должны были подойти к этому, с грустью размышляла она, прижимая к губам благоухающие шелковистые лепестки.
Одиночество.
Пустота.
Единственная радость в жизни – сознание своей полезности людям. Как хорошо, что представилась возможность помогать другим, когда она, казалось, уже была обречена навсегда замкнуться в себе.
Полуночная роза.
Это ее имя. Так ее звали новые друзья – фрисойлеры, квакеры, сподвижники матери Бетел.
Полуночная роза – загадочный сторонник прогрессивных идей. Преданный и последовательный. Вызывающий восхищение и уважение.
Она делала свое дело не ради похвал. Работать днем и ночью во имя свободы – в этом находила она панацею от незаживающей сердечной раны.
Несмотря на свою решимость покончить с прошлым, Эрин не могла отделаться от воспоминаний. Они возникали в ее мозгу подобно страницам книги, перелистываемой с конца к началу. Она вновь возвращалась к тому теплому весеннему вечеру, когда ее сердце впервые захлестнули чувства к нему.
Эрин поцеловала розу и быстро наклонилась, чтобы положить ее на пирс.
В эту минуту до нее донесся громкий голос Нанни Бесс. Она тотчас бросилась на ее зов.
– Я здесь. Что случилось?
Нанни Бесс стояла в дверях офиса с поднятым зажженным фонарем, высвечивающим ее суровое лицо. Эрин почувствовала тревогу. Определенно произошло что-то нехорошее. Она затормошила женщину, казалось, пребывавшую в глубоком шоке.
– Да говорите же, в чем дело? Быстро!
Нанни Бесс, только что покинувшая экипаж и еще не отдышавшаяся после бега, только приговаривала сквозь рыдания:
– О Боже! О Боже!
Эрин обняла ее за плечи и попыталась втащить в контору.
Нанни Бесс в знак протеста замотала головой, вырываясь от нее. Слова полились бессвязным потоком:
– Он здесь! Райан. Он в Филадельфии. Сегодня он приходил к нам домой. Хотел видеть Чарльза. Я сказала ему, что Чарльз умер. Тогда он попросил остаться на ночь, но я сказала – нет. После этого он стал спрашивать, не знаю ли я, где находится мать Бетел. О Боже, Эрин! Теперь вы поняли? Вам нужно бежать!
Эрин стояла с окаменевшим от ужаса лицом. Кровь застыла в ее жилах. Напрягся каждый нерв.
– Он тут! – повторила Нанни Бесс. – Райан здесь! – В ее голосе звучал истерический надрыв. – Вы должны уходить. Он может объявить вас беглой рабыней и увезти обратно. Никто не помешает ему делать с вами, что ему захочется. Вы понимаете это?
Эрин одеревенело, как механический болванчик, кивала головой – Нанни Бесс говорила правду. Наконец, собравшись с духом и одолев вставший в горле комок, она сказала:
– Завтра ночью я уеду с капитаном О'Грэди. Это единственный шанс. Но куда деваться до того? Если он узнал о матери Бетел, мне нельзя там появляться. И домой возвращаться тоже опасно.
Она была в отчаянии.
Нанни Бесс подняла дрожащий перст и указала на «Свободу», чей величественный силуэт проступал сквозь густой туман.
– Идите на корабль. И оставайтесь там. Предупредите капитана О'Грэди. Он расставит посты, чтобы Райан не смог проникнуть на борт. У вас нет другого выхода. Торопитесь. Отправляйтесь прямо сейчас. Я соберу ваши вещи и принесу завтра утром.
Несмотря на безумие страха, Эрин не выпускала из головы «Морна-лайнз».
– Я могу не вернуться, Нанни Бесс, – объясняла она женщине. – Или вернусь очень нескоро. Прошу вас, сберегите корабли. Не пускайте их на продажу. Подумайте о беглых рабах. Для них это единственная возможность вырваться на свободу. Вы должны пока стать Полуночной розой, – закончила она срывающимся голосом.
Нанни Бесс с рыданиями припала к ней.
– Я стану ею. Клянусь! Вы так старались, деточка, что я не вправе бросить это дело. Не беспокойтесь. А сейчас уходите. Пожалуйста, идите на корабль. Там вы будете вне опасности. Когда вы расскажете капитану О'Грэди, что случилось, может быть, он раньше снимется с якоря, и вы отплывете уже на рассвете.
– Нет! – запротестовала Эрин. – Я оставила условный сигнал. На рассвете погрузят клети с рабами, и в полночь мы отчалим. Не раньше. Отправляйтесь домой, Нанни Бесс. Он может вернуться. Ведите себя спокойно. Увидимся завтра на корабле, когда принесете вещи.
– Бог в помощь! – проговорила Нанни Бесс, освобождаясь от объятий Эрин. Она торопливо поцеловала ее и исчезла в темноте.
Эрин что было духу, насколько позволяли ей дрожащие в коленях ноги, помчалась к «Свободе». Добежав до каюты капитана О'Грэди, она отчаянно заколотила в дверь.
Измотанный и крайне обеспокоенный Райан бродил по пирсу как неприкаянный. Визит в церковь не только ничего не прояснил, но окончательно сбил его с толку.
Он встречался с проповедником по имени Абесалом Джонс. Когда он представился священнику, то увидел в его глазах ту же вспышку ненависти, что и у Нанни Бесс. Почему? Чем он пробуждал в них такую неожиданную враждебность к себе?
У него не было ответа на этот вопрос. Пастор отрицал какую-либо причастность своей церкви к беглым рабам. Далее он заявил, что никогда не слышал об Эрин Стерлинг и что имя Арлин Тремейн ему тоже ни о чем не говорит. И наконец, не скрывая недовольства, выразил недоумение, как вообще могли возникнуть подобные слухи относительно их епархии. Более богобоязненной и законопослушной конгрегации, по его словам, в городе просто не существовало.
Райан, не выдержав, взорвался, пояснив, что у него нет задних мыслей, и пришел он с единственной целью – разыскать свою жену. Тогда пастор Джонс вскочил со своего места и потребовал, чтобы Райан удалился. Иначе, пообещал священник, он пошлет за стражем порядка, потому что не желает неприятностей для своей церкви.
После этого Райан долго скитался по улицам Филадельфии, пока в конце концов не забрел в порт. В отчаянии он потерял всякое представление, куда ему идти дальше.
Ночь выдалась мрачная, без луны. Только несколько фонарей, зажженных для безопасности, слабо освещали пирс.
Райан шел, опустив голову, согнувшись под тяжестью горя, пронизавшего все тело, до мельчайших косточек. Он устал от борьбы. Глядя в холодную темную воду, на какую-то долю секунды он подумал, что лучше очутиться в этой бездне, чем остаться без любимой. Жить без нее очень тяжело, но жить с сознанием, что она считает его виновным, просто невыносимо.
Пораженный неожиданным открытием, он застыл на месте. Потряс головой, чтобы опомниться, прогнать эту страшную мысль. В глаза ему бросился оставленный кем-то на пирсе цветок – одинокая красная роза. Он нагнулся и схватил ее.
Откуда-то послышались звуки церковного колокола.
Двенадцать размеренных ударов.
Полночь.
Время вдруг стремительно отступило назад, подобно вечно свершающимся приливам и отливам. В Ричмонде роза была знаком Эрин.
Возможно ли, что и сейчас цветок имел тот же смысл?
Он посмотрел на стоящий у пирса корабль. При свете фонаря на носу можно было различить слово «Свобода».
Из отдельных фрагментов начинала складываться целостная картина. Полуночная роза имела отношение к его жене. Видимо, после побега Эрин нашла убежище в Филадельфии. При таком допущении становились понятными реакции Нанни Бесс, равно как и проповедника. Они ненавидели его, считая, что это он в первую голову виноват в ее похищении. Несомненно, они считали, что он преследует ее, чтобы увезти обратно.
Сам собой напрашивался и еще один вывод: Эрин находилась где-то близко, и, слава Богу, оставалась надежда найти ее!
Райан не подозревал, что кто-то следит за всеми его действиями. Закери не очень хорошо представлял себе, что именно сейчас происходит, и не мог видеть из своего укрытия, что Райан обнаружил на пирсе. Похожа, цветок. После этой находки Райан заволновался. И явно собирался что-то предпринять.
Закери чувствовал приближение развязки.
Наступал долгожданный момент – час мести.
