Текст книги "История Андрея Бабицкого"

Автор книги: Панфилов Валентинович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 34 страниц)

2 марта 2000 г

Радиостанция «Открытое Радио», 2 марта:

Ведущий: Гость нашей сегодняшней программы Рогозин Дмитрий Олегович, председатель Комитета ГД по международным делам.

Вопрос слушателя: Чем объяснить широкую пропагандистскую кампанию вокруг корреспондента РС Бабицкого и долгое замалчивание по поводу убийства террористами фотокорреспондента ИТАР-ТАСС Владимира Яцины?

Дмитрий Рогозин: Почему это происходит? Да потому что мы просто вовремя на среагировали на то, что там произошло. Как я вижу эту ситуацию? Я не знаю всю правду, скажем, о Бабицком, но могу только предположить. Представьте себе, что вы тоже командир. В зоне вашей ответственности вы арестовываете журналиста, у которого нет никакой аккредитации, и вообще вы не знаете, что он журналист на самом деле, просто появился человек, может, боевик, с бородой, заросший, неряшливо одетый. Естественно, его задерживают, начинают его досматривать. В карманах вдруг вы обнаруживаете фотокарточки, на которых запечатлены этапы пыток тех солдат, которые были солдатами вашей части. Ваши внутренние ощущения? Первое желание – расстрелять. Но хватило мудрости этого не делать. Второе, вдруг данный задержанный – корреспондент американской радиостанции, которая финансируется на деньги Конгресса США и который оказался на стороне боевиков, и вы знаете точно, что он всегда был на стороне боевиков, он заявляет: я хочу уйти к своим. И вы тогда думаете о том, что, не дай бог, еще замочат пару ваших восемнадцатилетних ребят, и вы отпускаете этого человека в обмен на несколько военнослужащих, несколько солдат, которые были в плену, для того, чтобы их лица потом не появились потом на таких же фотокарточках. Возможно, произошла именно такая история. Потом вдруг радиостанция, которая отказалась от своего человека, отказалась от своего журналиста – я имею в виду радиостанцию «Свобода», все СМИ должны нести ответственность за тех людей, журналистов, которых посылают в горячие точки, так же как ИТАР-ТАСС боролся до конца за своего фотокорреспондента. Так вот, потом вдруг развязывается целая война против России. Фамилия Бабицкого миллионными тиражами идет по всему Западу. Нам вменяют в вину нарушение прав журналистов и свободы слова в Чечне. Честно говоря, чего-то я не видел ни одного германского или французского журналиста где-нибудь в Персидском заливе в момент проведения операция «Буря в пустыне», не видел и не увижу никогда, потому что американцы совершенно точно понимают, что такое информация и как надо ее дозировать в условиях, когда это может привести, неправильно поданная информация или спекуляция на тему войны, к каким жертвам это может привести. Нет большего оружия, чем слово. Ни один пулемет и пушка с этим не сравнится. Это первое обстоятельство. Во-вторых, это естественное требование российских властей к тому, чтобы контролировать количество людей, которое блуждает по полю боя. Поэтому я считаю, что все это грязная и гнусная спекуляция. Правильно Путин все-таки поступил, и органы правосудия его послушали, прокуратура послушала его и отпустили Бабицкого, чтобы больше не продолжать эту грязную историю. А в конце концов, он не стоит такого внимания даже и на 1 процент, которое было ему уделено. Поэтому я думаю, что в основном это наши проблемы чисто пропаганды. Что касается наших журналистов, которые там томятся, мне почему-то удивительно, почему те же самые западные СМИ не вспоминают о судьбе 90 иностранных заложников в Чечне, не вспоминают о судьбе тысяч заложников, которые сейчас расстреливались буквально, другого слова нет просто, пачками при отходе боевиков в результате наступления наших федеральных сил. Вот об этом обидно. Поэтому дело не в Бабицком, я и о Бабицком не забываю.

3 марта 2000 г

Председатель Высшего совета политического движения «За возрождение чеченского народа и Чеченской Республики» Адам Дениев опроверг заявление Бабицкого о том, что его люди якобы удерживали корреспондента РС у себя после обмена в Чечне на российских военнослужащих. На пресс-конференции в агентстве «Интерфакс» Дениев также заявил, что благодаря его «имени и влиянию Бабицкий вернулся живым и здоровым». «Но это не значит, что мои люди его схватили и удерживали у себя», – добавил он. По мнению Дениева, Бабицкий обвинил его специально, чтобы дискредитировать в глазах общественности.

Газета «Комсомольская правда», 3 марта:

Вчера журналист Радио «Свобода», встретившись в больнице со своим другом, репортером «КП», подвел итоги 40-дневного пленения

Эпопея с 40-дневным пленением журналиста Радио «Свобода» Андрея Бабицкого, наделавшая столько шума в прессе, кажется, завершилась. Правда, ему, отпущенному из-под стражи под подписку о невыезде из Москвы, еще предстоит пройти процедуру следствия и, не исключено, предстать перед судом.

Сейчас журналист – на лечении в одной из московских клиник. Медики обнаружили у него заболевание сердца, гастрит и еще целый букет различных недугов. Вчера я побывал у Андрея в больнице. Его рассказ – своего рода итог всей истории – привожу с минимальными купюрами. Рассказывает Андрей Бабицкий:

На выходе из Грозного, где меня задержали 16 января, были и российские омоновцы, и бойцы Бислана Гантамирова. Отдал им все документы – обычный и загранпаспорт, мидовскую карточку иностранного журналиста. И сразу сказал, что корреспондент. Тут же один из гантамировцев заехал мне кулаком в ухо.

Не давая опомниться, связали руки, завязали глаза, закинули вниз лицом на БТР и куда-то повезли.

Привезли, как понял из разговора охранников, на военную базу в Ханкалу. Завели в холодную палатку, допросили, продержали полчаса на мерзлой земле. Раздели догола, обыскали. Потом швырнули мне одежду и загнали в стоящий во дворе автозак – фургон для перевозки заключенных. Потрогал я стены, потолок своей «камеры» на колесах – все покрыто коркой льда. Всю ночь растирал руки и отжимался от пола. Это и спасло.

Следующий день – на допрос: кто я, что делал в Грозном. Требовали, чтобы указал на карте города, где штабы полевых командиров. А я в картах ничего не понимаю. Да и от города, с которого эту карту делали, уже ничего не осталось, совсем другая картина. На ночь – тот же автозак. Правда, там уже был не один – подсадили нескольких чеченцев. Одного помню, Асламбек Шаипов звали. Его постоянно били по-черному. Почти все зубы у него были уже выбиты.

После двух ночей в автозаке отвезли в Чернокозово. Сначала был в камере на 13 человек. Один из них – русский мужик, Игорь Расщупкин из станицы Калиновская. Пошел на речку капканы ставить на ондатру. Паспорт, понятно, дома оставил: речка-то под боком. Ну его прихватили да в Чернокозово бросили на 10 суток.

С соседями по камере ладил нормально – там делить нечего. По очереди мы должны были несколько раз в день громко докладывать охраннику о ситуации в камере. Чеченцы нередко просили меня за них это сделать. «Гражданин начальник, в 17-й камере 13 человек. Дежурный по камере Бабицкий Андрей», – кричал я, задрав руки на стену (так требовали надзиратели).

Потом перевели в одиночку. Там не били. Хотя мне и прежде от охранников не сильно доставалось. Даже при тюремной «прописке» – традиция такая – всего раз 15 дубинкой огрели. Других били просто кошмарно. Особенно по ночам. Я за всю жизнь таких криков не слышал.

А днем – на допросы. К следователю, прокурору. Районный прокурор Виталий Ткачов убеждал написать, что во время задержания у меня никаких документов не было. Я отказался. Потом – что я не нуждаюсь в адвокате. Написал – нуждаюсь. А он на это и внимания не обратил.

Обвинение, которое выдвинули против меня – участие в незаконном вооруженном формировании, было абсолютно нелепым. Я и оружия-то в руках никогда не держал – не умею. Были и другие подобные обвинения – в попрошайничестве (хотя я ничего ни у кого не просил), в вывозе ценностей (это – об иконке, которую оценили в 10 рублей. Я нашел ее на пепелище православного храма в Грозном, где пять лет назад венчался со своей женой).

31 января человек, представившийся членом Комиссии по обмену пленными (или что-то в этом роде), предложил написать о согласии на обмен… Мол, полевой командир Атгериев тебя заберет, а потом отпустит. А мы солдатиков выручим.

Я написал: «Виновным себя не признаю. Но если такое предложение действительно от Атгериева, то пускай солдаты получат в обмен на меня свободу». А 2 февраля меня выпустили – под подписку о невыезде из Москвы. Прокурор так и сказал: теперь ты свободен. И тут же, уже свободного, отвезли в Гудермес, засунули в камеру. Я протестовал, требовал наказать виновных. А когда на следующий день во время обмена увидел, что никакого Атгериева там нет, и вовсе заявил об отказе от обмена. Утверждал, что это – акт насилия. Но меня уже никто не слушал. Сказали: «Поздно», – запихали в «уазик» и увезли.

Так начался второй этап злоключений Андрея Бабицкого – уже в руках каких-то бандитов.

О том, что это «не те» чеченцы, я догадался сразу же. Один, который никогда не снимал маску, был явный славянин. Да он и не скрывал, что вырос на Украине. Держали они меня в закрытой комнате. Как я думаю – в селении Автуры Шалинского района. В день давали миску баланды, которую я не ел, буханку хлеба и воду. На третий день велели рассказать в видеокамеру, что у меня все в порядке. Потом, через своих московских подельников, продали эту запись Радио «Свобода», и ее показывали по телевидению. Но об этом я узнал только сейчас – меня держали в полном информационном вакууме. Белая тряпка в моей руке во время записи ничего не означает. Просто перед этим я по обыкновению занимался ремонтом своей износившейся одежды, из этой тряпки мастерил заплатку. И машинально сел с ней перед камерой.

Вообще постоянно пытался себя хоть чем-то отвлечь. То и дело стирал одежду. В промерзшем автозаке и в Чернокозове совсем уж до дыр износился мой свитер. Я распустил носок из запасной пары, выпросил у чеченцев-охранников какие-то лоскуты, иголку и занялся художественной штопкой. (Я видел вчера этот свитер. С лицевой стороны одежка выглядит вполне прилично. Зато с внутренней – лоскутное одеяло. – Авт.) Этой возней я старался приучить своих стражей к тому, что по ночам я что-то делаю. И готовился к побегу. Главное было – расшатать заколоченные шпингалеты на окне. И уже к середине 20-дневного пребывания в плену я это сделал. Но всякий раз, когда собирался бежать, меня в последний момент охватывал панический страх. Куда бежать – не знаю, заметят – сразу убьют.

Но когда мне сказали: 24 февраля повезем тебя в Баку, слово себе дал – в ночь на 24-е сбегу обязательно. Но и здесь сорвалось – меня вывезли в багажнике «Волги» 23 февраля. Пожалуй, наиболее удивительным было его последнее путешествие под охраной – из Чечни в Дагестан. Бабицкого долго везли в багажнике зеленой «Волги» через десяток постов – практически без остановок и без всякого досмотра. Причем 23 февраля, когда все дороги Чечни были полностью закрыты для передвижения, – лишь по сверхособым спецпропускам.

Довезли до Махачкалы, где разместили в какой-то квартире. Там всучили поддельный паспорт.

Рано утром – уже в салоне машины – некий дагестанец с проводником, которые должны были вывезти Андрея в Азербайджан, повезли Бабицкого к границе. И даже провели через КПП таможенного контроля. Но с обнаружившими в паспорте какой-то недостаток погранцами договориться дагестанцу не удалось. Пока он отсутствовал, проводник пояснил: мол, это сотрудник ФСБ. Поэтому их на дагестанских постах и не задерживали.

Уже под вечер дагестанец дал Андрею 200 долларов – добраться до Баку. Проводник должен был ночью провести его тайными тропами через границу. А там, в Азербайджане, мол, как-нибудь сам разберешься. С тем и уехал. Но Бабицкий, обманув проводника, вернулся на попутке в Махачкалу. По пути, представившись азербайджанцем Аликом, подружился с каким-то дагестанским парнем Назимом, и тот взял Андрея к себе на ночлег.

На следующий день, 25 февраля, Бабицкого и задержал наряд МВД Дагестана. В махачкалинском СИЗО у него прихватило сердце, но врача вызвать не торопились. И тогда Андрей, стремясь привлечь внимание конвоиров, разломал свои очки и принялся резать вены. Слава богу, не успел, к нему позвали медиков. Рассказывает Андрей Бабицкий:

Я ни на секунду не сомневался, что державшие меня в плену люди готовят какую-то очередную пакость в этом большом и отвратительном спектакле. Не исключено, что ночью при нелегальном переходе границы с фальшивым паспортом меня должны были задержать. И тогда я вряд ли в ближайшие годы вышел бы на свободу. Но все больше прихожу к мысли: разработали и провели операцию сотрудники российских спецслужб. МВД, ФСБ, ГРУ – точно не знаю. Быть может – все вместе. Не исключено, что именно поэтому все было сделано так неуклюже, топорно, без четкой согласованности действий. Возможно, лишь благодаря этому я остался жив. Теперь вот подлечусь, закончится следствие по моему делу. И снова – за работу в Северо-Кавказском бюро Радио «Свобода». И в Чечню еще обязательно поеду. А еще хочу разобраться и привлечь к ответственности тех, усилиями которых я на 40 дней был вырван из жизни.

Когда 25 февраля Бабицкого задержал наряд милиции, министр дагестанского МВД в присутствии Андрея лично вручил каждому из этого наряда по 500 рублей.

«Молодцы! – сказал милиционерам генерал милиции. – Спасли человеку жизнь».

Телекомпания «Ren-TV», 3 марта:

Ведущий – Анна Федотова: Сегодня о своих амбициях заявил еще один представитель чеченской диаспоры в Москве. Он называет себя главой руководства Чечни и говорит, что его поддерживает большинство. О своих ближайших планах этот человек сказал так: «Я председатель правительства и думаю, что через неделю я буду уже в Чечне». Репортаж

Корреспондент: Человек неясного возраста по имени Адам. Библейское имя рядом с титулом времен древнего востока. Адам называет себя халифом и не только.

Адам Дениев, председатель Конфедерации возрождения чеченского народа: Я общественный деятель. Я миротворец. Я мыслитель. Я ученый. Так в чем бы я мог нуждаться? Я благодарю все наши спецслужбы, которые дают нам спокойно спать.

Корреспондент: Кое-какие наставления, уверяет шейх халиф, и выручили непонятно из чьих застенков Андрея Бабицкого.

Адам Дениев: Ваш журналист благодаря моему имени или благодаря нашей деятельности, нашему влиянию в Чечне как-то в полном здравии вернулся обратно в свою семью и именно благодаря моему имени наши люди освобождают даже цэрэушников.

Корреспондент: После цэрэушника Бабицкого от миротворца попало генералу Шаманову – давал коридоры бандитам, полпреду Кошману – хороший, но не чеченец и двум чеченцам – Малику Сайдуллаеву – за богатство и Бислану Гантамирову – за уголовщину.

Адам Дениев: Я его знаю как гражданина, как человека, как соотечественника, но лучше его знает по его делам российский суд.

6 марта 2000 г

Писатели Санкт-Петербургского Русского ПЕН-клуба выразили «глубокую озабоченность в связи с нарушением прав человека в Чечне и в фильтрационном лагере «Чернокозово». Согласно документу, тревогу писателей «вызывает положение беженцев, мирных жителей Чечни, отсутствие достоверной информации о происходящем, давление на свободную (в том числе центральную) прессу и действия российских властей в истории с корреспондентом РС Андреем Бабицким». Его авторы требуют «незамедлительно начать расследование действий правоохранительных органов, причастных к задержания Андрея Бабицкого, его «обмену» и «освобождению», а также расследование роли высших должностных лиц государства, ответственных за введение общественного мнения в заблуждение, принятие решений о преследовании журналиста, применение в зоне военных действий методов, которые можно квалифицировать как преступление против человечности». Среди подписавших письмо – директор Санкт-Петербургского Русского ПЕН-клуба Сергей Цветков, Александр Володин, Борис Стругацкий, Александр Кушнер и другие.

7 марта 2000 г

Комитет по культуре и образованию Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) на своем заседании в Париже призвал Бабицкого выступить со свидетельскими показаниями в Страсбурге в рамках весенней сессии ПАСЕ. Как отмечается в сообщении пресс-службы ПАСЕ, комитет «приветствовал возвращение в Москву журналиста Бабицкого, но в то же время был шокирован его рассказом об условиях и обстоятельствах его задержания». Комитет ПАСЕ призвал российские власти позволить Бабицкому выехать за границу, что «позволило бы ему выступить со свидетельскими показаниями на заседании парламентских комитетов в Страсбурге в ходе предстоящей 3–7 апреля сессии ПАСЕ, на которой будет обсуждаться ситуация в Чечне», – говорится в пресс-релизе. «Случай с Бабицким и другие подобные случаи (…) не отражают декларируемую ими (российскими властями. – Прим. агентства «Интерфакс») приверженность свободе слова», – заявил на заседании комитета его председатель Педро Росета, отмечается в сообщении. Комитет ПАСЕ также выразил озабоченность по поводу «возможностей российского общественного мнения получать независимую и объективную информацию о реальной ситуации в Чечне», – говорится в пресс-релизе.

В МВД РФ считают «вполне обоснованными и логичными» действия следователя, отказавшего Бабицкому в выезде в Страсбург. Как сообщил первый заместитель начальника Следственного комитета при МВД РФ Сергей Новоселов, «Бабицкому на прошлой неделе была избрана мерой пресечения подписка о невыезде». «Следователь при обращении к нему журналиста посчитал нецелесообразным давать ему разрешение на выезд за границу», – сказал Новоселов. По его словам, это вызвано необходимостью проведения в отношении Бабицкого следственных действий

Бабицкий заявил о намерении обратиться в суд с иском к руководству МВД России в связи с незаконным, по его мнению, задержанием. «Заместитель министра внутренних дел России Голубев взял на себя всю ответственность за так называемый мой обмен на российских военнослужащих. Я был похищен. Меня незаконно удерживали неизвестные лица», – сообщил журналистам Бабицкий. Касаясь расследования уголовного дела, по которому он обвиняется в использовании поддельных документов, Бабицкий сказал, что он вполне здоров и «мы вместе с адвокатом намерены форсировать следственные действия, я готов участвовать в допросах». По его словам, у него есть сведения о том, что власти собирают против него компромат. «Спешу предупредить их. В 1991 году против меня было возбуждено уголовное дело. Я в нетрезвом состоянии перепутал свою квартиру с другой, хозяин которой меня выставил. У меня был срок. Сейчас судимость погашена», – сообщил Бабицкий. Он считает, что его незаконно удерживали в Чечне в доме религиозного чеченского деятеля Адама Дениева, который, как утверждает корреспондент, связан с ФСБ. Бабицкий также сообщил, что он в ближайшие две недели займется написанием книги о своем пребывании в следственном изоляторе в поселке Чернокозово в Чечне.

9 марта 2000 г

Генеральная прокуратура России предъявила Бабицкому обвинение в пособничестве незаконным вооруженным формированиям в Чечне. Как сообщил агентству «Интерфакс» заместитель министра юстиции РФ Юрий Калинин, журналисту инкриминируется «участие в вооруженном формировании, не предусмотренном федеральным законом».

10 марта 2000 г

В центре информации и общественных связей Генеральной прокуратуры России не подтвердили сведения о том, что Андрею Бабицкому предъявлено обвинение в пособничестве незаконным вооруженным формированиям. «Данная информация не соответствует действительности», – заявили в ЦОС Генпрокуратуры. Ранее заместитель министра юстиции РФ Юрий Калинин сообщил, что Бабицкому предъявлено обвинение по статье 208 УК РФ – участие в вооруженных формированиях, не предусмотренных законом.

«В действиях властей наблюдается некоторый беспорядок, это низкий уровень принятия правовых решений», – заявил в эфире радиостанции «Эхо Москвы» Бабицкий, комментируя заявление заместителя министра юстиции РФ Калинина о том, что Генеральная прокуратура России предъявила Бабицкому обвинение в пособничестве незаконным вооруженным формированиям. По словам Бабицкого, «ситуация представляется крайне странной», поскольку его адвокат связывался с военной прокуратурой Северо-Кавказского военного округа, где ему заявили, что у них нет претензий к Бабицкому, дело по обвинению журналиста в пособничестве незаконным вооруженным формированиям закрыто. «Мне точно известно, что против меня возбуждено дело по изготовлению и использованию фальшивого паспорта. Я даже знаком со следователем», – сообщил Бабицкий.