Текст книги "Сердцеедки. Правила любви"

Автор книги: Памела Уэллс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Глава пятнадцатая

Правило 7: В четверг вечером ты должна засидеться допоздна с подругами, поедая попкорн и потешаясь над пятидесятистраничным списком недостатков твоего бывшего.

«Ненавижу День святого Валентина», – думала Келли, паркуя машину возле дома Сидни. На гараже, среагировав на движение, включился фонарь, и подъездная дорожка осветилась. Серебристая «тойота» Алексии уже была тут, как и «ниссан» Рейвен. Похоже, Келли приехала последней. Ну да лучше поздно, чем никогда, верно?

Она взяла с сиденья список недостатков своего бывшего, вылезла из машины и сразу же застегнула доверху белую куртку. Сейчас было не так уж холодно, по сравнению с тем, какие морозы стояли в январе, но все же подмораживало. А для Сидни любой холод был невыносим.

Они все решили, что День святого Валентина лучше провести в тепле, собравшись вместе, чтобы почитать вслух списки недостатков своих бывших. Все равно Келли было некуда пойти.

Она ощутила прилив грусти. Сейчас она должна была расставаться со своей девственностью. Она должна была стать настоящей девушкой Уилла.

Вместо этого за последнюю неделю Келли с ним почти не разговаривала, хотя каждую минуту думала о нем. Гадала, где он сейчас и что делает? С кем гуляет? И желает ли, чтобы Бриттани стала его девушкой, потому что она намного стройнее и симпатичнее Келли?

За весь месяц с момента их расставания Уилл ей ни разу не позвонил.

Сидни открыла дверь, прежде чем Келли успела нажать на кнопку звонка. Волосы у Сидни были всклокочены, как будто она, вместо того чтобы расчесать их, просто запрокинула голову назад, собрала волосы в пучок и завязала их резинкой. Келли набрала в грудь воздуха и расправила плечи. Очень жаль, конечно, что Сидни так переживает, но Келли в глубине души даже радовалась, что не она одна страдает от разбитого сердца. Всегда лучше разделить боль с кем-то, чем страдать в одиночку.

Прошел уже месяц с тех пор, как Сидни официально рассталась с Дрю, но она до сих пор не успокоилась. И дело даже не в растрепанных волосах и не в небрежности в одежде. Это было видно по ее настрою, по неспособности собраться. Словно все вдруг стало ей безразлично. А это самый плохой признак, ведь подруги-то знали Сидни лучше других: ей всегда до всего было дело.

Сейчас же Сидни широко улыбнулась.

– Келли! – Она втянула подругу в дом. – Наконец-то! Давным-давно тебя ждем.

– Извини, – пробормотала Келли, оставив сумочку в прихожей на тумбочке. – Сначала Моника никак не могла отвязаться, потом мой братец спрятал ключи от машины, – простонала Келли, в ее голосе все еще сквозило раздражение. Ее старший брат Тод порой доставлял хлопот больше, чем младшая сестра.

Келли сняла куртку и повесила ее на вешалку за дверью. Потом вместе с Сидни прошла в гостиную, но остановилась прямо на пороге, завороженно озираясь. Повсюду были развешаны черные бумажные гирлянды. Стены были оклеены разорванными пополам сердечками из черного картона. На чайном столике было рассыпано цветное конфетти.

– Это все, что мне удалось найти. – Рейвен пожала плечами и потрогала большое серебряное кольцо в ухе. – Ко Дню святого Валентина следует выпускать конфетти из разбитых сердечек. Ручаюсь, его продадут больше, чем этого дурацкого шоколада.

– Шоколад, – взмолилась Келли. – У нас ведь есть шоколад, правда?

Рейвен кивнула.

– Да. Но это потом. После попкорна.

Тут Алексия, сидевшая на диване, развернулась к Келли и, поправив свою простую зеленую рубашку, поинтересовалась:

– Ты принесла список?

Келли показала свой жалкий список и, полная раскаяния, кивнула.

– Я очень старалась. – Это было правдой. Весь последний час она изо всех сил старалась найти в Уилле что-нибудь отрицательное, но он был просто безупречен. Возможно, это и был один из его недостатков.

– Ничего страшного, – утешила ее Сидни. – У меня тоже не набралось пятидесяти страниц.

– А у меня набралось! – торжествующе вскричала Рейвен и помахала солидной стопкой листков.

– Только она сжульничала! – Алексия, прищурившись, посмотрела на Рейвен, а та высунула язык. – Она писала по одному пункту на страницу.

– А никто не говорил, как надо писать, – возразила Рейвен.

– А где твои родители? – спросила Келли у Сидни, прерывая завязавшийся в гостиной спор.

– Папа наверху, читает. Мама осталась ночевать в Хартфорде.

От Келли не укрылось разочарование в голосе Сидни, когда та говорила о маме. Мама Сидни все чаще и чаще оставалась в Хартфорде. Она даже сняла там квартиру, чтобы оставаться в рабочие дни.

Келли очень сочувствовала подруге. Она даже представить не могла, что бы делала, если бы ее мама все больше и больше времени проводила вне дома. Мама была для Келли лучшей подругой. Келли могла рассказать ей практически обо всем.

– Ну что, начнем? – поспешно предложила Сидни.

Келли уселась рядом с Алексией. Сидни улеглась на пол.

– Можно я первая? – попросилась Рейвен, положив перед собой листки. – Итак, недостатки Калеба. Номер пятьдесят: он плохо чистит зубы.

Все подруги сморщили носики.

– И ты с ним целовалась? – спросила Сидни. Лежа на животе, она болтала в воздухе ногами. По телевизору шла реклама ювелирных изделий.

– Подарите своему возлюбленному в этот праздник что-то особенное, – вещал приятный женский голосок за кадром, в то время как на экране крупным планом показывали сверкающие серьги с бриллиантами.

Келли взмахнула своими листочками.

– Мне удалось насчитать тридцать восемь недостатков. Начнем с последнего. Тридцать восемь: Уилл не ест конфеты.

Алексия простонала:

– Вот урод.

– Как можно не есть конфеты? – спросила Сидни, недоверчиво качая головой.

– Теперь ты, Сид, – сказала Рейвен.

– Э… что ж…

– Только не говори, что ты не составила списка, – угрожающе заявила Алексия.

– Составила, но только в уме. – Сидни села по-турецки. – Дрю всегда надо иметь план. – Она сглотнула, потом кивнула, словно подтверждая этот его недостаток.

Келли взяла из розовой миски горстку попкорна и стала выбирать более маслянистые кусочки. И когда только Рейвен выложит свой шоколад?!

– Ладно, сойдет, – одобрила Рейвен. – Номер сорок девять для Калеба: он никогда ничего не кладет на место.

– С Дрю такая же история! – засмеялась Сидни. – Мне постоянно приходилось разыскивать свои вещи.

– Что ж, значит, это следующий недостаток Дрю, – сказала Алексия.

– М-м-м… – Сидни задумчиво кивнула. – Пожалуй, да.

В течение следующего часа они продолжали перечислять недостатки. Рейвен подошла к делу основательнее всех, поскольку ее список был самым длинным. Видимо, ей было чем поделиться с подругами. Келли растеряла запал где-то в середине, а Сидни уже через пятнадцать минут с трудом могла вспомнить какой-нибудь недостаток Дрю.

Выслушав, что от Калеба очень сильный пахло потом и что во сне он сильно брыкался, Келли удивилась, как вообще Рейвен терпела его. А когда она спросила об этом вслух, Рейвен на минуту задумалась, а потом сказала:

– Честно говоря, я и сама не знаю.

Перечисляя недостатки Уилла и вместе со всеми потешаясь над ними, Келли в десять раз острее почувствовала, каким совершенным старался быть Уилл. Действительно ли он не ел конфеты? Или только на людях отказывался от них, чтобы все думали, какой здоровый образ жизни он ведет? Действительно ли ему нравилось девяносто процентов времени заниматься добрыми делами?

Келли не могла представить себе, что проведет всю жизнь рядом с человеком, который идет на такие жертвы ради достижения идеала. А еще ее бесила привычка Уилла забирать влажные салфетки, которые раздают в кафешках.

Когда Келли назвала этот недостаток, девчонки захохотали.

– Он – самый большой придурок, – припечатала Сидни.

А Рейвен спросила:

– Он их носит потом в карманах? И переживает о микробах, прикасаясь к ручкам дверей и тележек?

Задумавшись, Келли поняла: да, он действительно носил эти салфетки с собой и иногда протирал ручки тележек в магазине, жалуясь на то, что они грязные и липкие.

Как она вообще влюбилась в него? Загадка.

Закончив со списками, девушки направились в кухню, где Рейвен наконец вытащила шоколад. Это была коробка дорогих конфет.

Рейвен уселась на стол, свесив ноги. Сидни бросила в микроволновку новый пакет с попкорном и набрала на панели несколько цифр.

– Слезь со стола! – пихнула она Рейвен. Та хмыкнула, но со стола слезла. Эти двое постоянно цеплялись друг к другу. Келли это злило до невозможности. Нет, честно, Сидни вела себя порой, как избалованный ребенок. – Спасибо, – сказала Сидни и тут же добавила: – Кстати, хотела поговорить с тобой кое о чем. Мы тут недавно на совете вели речь о новых униформах для оркестра.

– И что? – Рейвен облокотилась о стойку и разглядывала свои отполированные, покрашенные розовым лаком ногти. Келли встала рядом с ней, внимательно изучая крышку от коробки с конфетами. Темный шоколад. Шоколад с карамельной начинкой. Шоколад с кокосовой стружкой. С чего же начать?

– Мы обдумывали, как собрать средства, и я предложила провести вечер «Свободный микрофон», – сказала Сидни. В печке раздавались глухие хлопки взрывающегося попкорна. В воздухе поплыл аромат растопленного масла.

– Звучит неплохо, – отозвалась Келли и откусила шоколадку с малиновым наполнителем. Интересно, Уилл решился на проведение такого вечера или же посчитал, что это слишком фривольно? Наверное, если бы они все еще были вместе, он бы отговорил Келли от посещения такого вечера, хотя ей бы очень захотелось туда сходить.

– Есть только одна проблема. – Сидни застенчиво улыбнулась. – Нам нужно место для проведения мероприятия, причем бесплатно. Как думаешь, твоя мама разрешит нам использовать для этого ее «Скрап»?

Рейвен оторвалась от своих ногтей и подняла голову. Длинные черные ресницы взлетели вверх.

– Возможно. Пожалуй, она сочтет, что это как раз то, что нужно для моей характеристики в колледж.

– Конечно. Так и скажи ей. – Сидни вынула пакет с попкорном и встряхнула его. – Скажешь, что она ответит, хорошо? Мы планировали провести это тридцать первого марта.

– Поняла. – Рейвен прихватила вторую коробку конфет, Сидни взяла миску с попкорном, и все вернулись в гостиную.

Рейвен привезла с собой диск с сериалом «Девушки Гилмор», тот сезон, в котором Джесс (которого играет Мило Вентимилья) становится главным героем сюжета.

В этом невысоком плохом парне было что-то очаровательное. Может, Келли стоит обзавестись собственным плохим парнем? Если она найдет такого, то он будет полной противоположностью Уиллу. Возможно, именно это ей и нужно, но только не сейчас. Кодекс начинает работать, подумала она, и встречаться сейчас с другим парнем будет уж точно не по правилам.

Около полуночи в сумочке Келли запиликал мобильный телефон. Это звонил брат.

– Что? – сказала она вместо приветствия.

– А ты где? – спросил Тод.

– У Сидни. Я сказала маме, когда уходила. А что?

– Ого. Ты к ней целую вечность не ходила.

– И что? Чего тебе надо?

– Тут Уилл звонил, тебя разыскивал.

Сердце Келли вдруг застучало часто-часто. Уилл ей звонил? Он по ней скучает?

– Он только что позвонил? – Обычно к десяти часам Уилл уже ложился спать. Допоздна он засиживался, только если работал над каким-нибудь проектом.

– Ну ладно, ладно, – простонал Тод. – Он звонил часа два назад, но я вспомнил только что.

– Спасибо огромное, Тод!

– Эй, слушай, я тебе не секретарь на телефоне.

От гнева у Келли запылали щеки, но она вдруг сообразила, что на нее внимательно смотрят подруги.

– Уилл, что ли, позвонил? – спросила Сидни.

Келли открыла было рот, чтобы как-нибудь отболтаться, но ей не хотелось врать подругам. И не хотелось оправдывать перед ними Уилла, ведь они только что прошли через очищающий обряд обнародования недостатков своих бывших.

– Да, – ответила она. Потом для храбрости набрала побольше воздуху. – Но я не собираюсь ему перезванивать.

– Вот и молодец! – Алексия сжала ее плечо. – Видишь, Кодекс работает!

– Эй! Алло! – напомнил о себе Тод.

Келли снова обратила внимание на брата.

– Извини. Ладно, мне пора, Тод.

– Погоди. Еще кое-что. Мама говорит, что тебе пора домой.

– Уже поздно, Келли, – донесся издалека голос миссис Вейтерс.

– Слыхала? – спросил Тод.

Келли страдальчески вздохнула.

– Да, я ее слышала.

– Тогда до скорой встречи.

Тод отключился, и Келли захлопнула телефон.

– Мне пора, – сказала она.

Сидни поставила DVD на паузу.

– Ладно, ребята, до завтра.

– Но ты ведь не будешь звонить Уиллу, правда? – спросила Рейвен, приподняв свои идеально ровные бровки.

– Нет. К тому же он звонил несколько часов назад. Наверняка сейчас уже спит.

– Если почувствуешь, что тебе хочется ему позвонить, лучше позвони мне, хорошо? – сказала Алексия.

Келли улыбнулась.

– Ладно.

– Пока, – хором сказали Сидни и Рейвен.

– Увидимся. – Келли захлопнула за собой дверь.

* * *

– Знаешь что? – сказала Келли, убирая в шкаф свою куртку. – Я тебя сейчас не люблю.

Может, это было продиктовано тем, что Тод забыл сказать о звонке Уилла. Сейчас уже так поздно, что она не сможет ему перезвонить, даже если у нее будет такой соблазн.

Тод осклабился.

– Ну ничего, главное, чтобы ты любила меня завтра.

– С завтра вопрос спорный. Будет зависеть от того, что ты успеешь сделать, чтобы испортить мне жизнь. – Она направилась к своей комнате, искренне благодаря родителей за то, что им хватило здравого смысла купить достаточно большой дом, чтобы разместить троих своих детей по отдельным комнатам. Келли завидовала тихому дому Сидни. Как здорово быть единственным ребенком!

Хотя Келли захлопнула за собой дверь, брат проигнорировал это и ввалился за ней следом.

– Ты забыл, как надо стучаться? – поинтересовалась Келли, стягивая с себя ботинки.

Тод плюхнулся на ее кровать, смяв покрывало.

– Почему ты в таком плохом настроении?

– О скольких еще звонках ты забыл мне сообщить?

– Ни об одном! Господи! Хотя… – Он задумчиво посмотрел в потолок. – Кажется, я забыл еще про парочку звонков от Джеквада.

Джеквад – это прозвище, которым Тод наградил Уилла.

– У него, между прочим, есть имя. – Келли вынула из шкафа шорты и футболку.

– Да, спасибо, я помню. Джеквад.

А Тод вообще знает, что они расстались? Он советовал ей бросить Уилла с того дня, когда они только начали встречаться. Доходило до того, что он тайком от Келли угрожал Уиллу. Когда Келли спрашивала об этом, Уилл только хмыкал и говорил:

– Твой брат – идиот. – Это, конечно, так, но все же Тод – ее брат. И если Уилл оскорблял ее брата, значит ли это, что тем самым он оскорблял и ее?

– Я с Уиллом больше не встречаюсь, – сказала Келли, снимая с руки серебряные браслеты.

Тод встрепенулся.

– Серьезно?

Она вздохнула и развернулась к нему.

– Да.

– Ты… в порядке? – Он нахмурился, не очень понимая, как вести себя в такой щекотливой ситуации.

В порядке ли она? Прошел почти месяц, как они с Уиллом расстались. В какие-то дни она могла бы ответить, что в порядке, в какие-то – не очень.

– Наверное, – ответила она, снимая с волос резинку (Келли слышала, что волосы портятся, если не снимать резинки на ночь, а с ее жидкими волосенками нужно соблюдать все возможные меры предосторожности.) Она надела тканевый ободок, чтобы во сне волосы не соприкасались с жирной кожей.

Тод поднялся.

– Хочешь, я надеру ему задницу? – Он сжал руки в кулаки и нанес по воздуху несколько ударов. – Потому как мне доставит огромное удовольствие сломать ему нос.

Келли застонала.

– Нет, Тод, я не хочу, чтобы ты его бил. Господи!

Тод уронил руки.

– Почему?

– Не знаю. Потому что драки – это глупо. И потому что Уилл не хотел задеть мои чувства.

– Но он их задел?

Келли не стала отвечать. Вместо этого она вытолкала Тода в коридор, чтобы наконец переодеться и лечь спать.

– А кто кого бросил?

– Тод! – простонала она. – Иди спать.

– Значит, он тебя?

Не впуская брата обратно в комнату, Келли загородила собой дверной проем и скрестила на груди руки.

– Строго говоря, мы и не были парой. Мы были друзьями, которые встречаются… что-то в этом роде. А теперь – спокойной ночи.

Она собралась закрыть дверь, но Тод остановил ее.

– Ладно, если серьезно, ты в порядке, сестренка?

– Да, в порядке, – солгала Келли, глядя ему прямо в глаза. В конце концов, он ведь парень и не очень-то разбирается в чувствах. Он хорош на баскетбольной площадке, а еще мастерски умеет подначивать ее и Монику, но не более того.

– В общем, если ты захочешь, чтобы я вмазал этому ублюдку, – продолжил он, – то только скажи.

– Ты не станешь никого бить, Тод, – сказала мама, подходя к ним. – И что я говорила по поводу ругательств в моем доме?

– Извини, – автоматически сказал он, вовсе не принимая упрек близко к сердцу. Мама никогда не наказывала Тода. Ему всегда все сходило с рук, и Келли никак не могла понять, почему. Может, все дело в том, что он умел изображать искреннее раскаяние? Тогда придется признать, что и в этом он мастер.

– Спокойной ночи. – Миссис Вейтерс поцеловала Келли, а потом и Тода. Мама прошла в спальню, откуда уже доносился богатырский храп отца.

– Только скажи! – еще раз шепнул Тод и пошел в свою комнату.

Келли покачала головой и легла в кровать.

Глава шестнадцатая

Правило 12: Не заводи романы с друзьями своего бывшего.

Рейвен чувствовала себя, как в белой горячке. Как люди могут обходиться без ухажеров? Ее угнетало даже не столько само отсутствие поклонника, сколько то, что ей не с кем потусоваться. Ей не особо были нужны поцелуи и объятия. Просто Рейвен нравилось, когда кто-то открывал для нее двери. И говорил, какая она красивая. И держал ее за руку.

Интересно, нарушит ли она правила, если пойдет гулять или начнет флиртовать с другим парнем? С парнем, который станет открывать для нее двери и говорить, какая она красивая? Она же не будет всерьез объявлять себя его девушкой.

И вообще, если вечер пятницы создан не для того, чтобы повеселиться, то для чего же еще? Уж конечно, не для игры в слова и не для приготовления домашних заданий. И уж точно не для того, чтобы гулять с мамой.

Правда, оставался еще один вариант, и Рейвен решила проверить его, прежде чем сдаться и позвонить какому-нибудь парню. Она подошла к комнате Джордан и постучала в дверь.

– Входи, – раздался голос Джордан.

Рейвен вошла. Джордан кивнула ей, глядя в зеркало. Сестренка собрала свои непослушные темные волосы в хвост и заколола заколкой со стразами. Щеки ее были слегка подкрашены румянами, а ресницы – тушью. Похоже, Джордан куда-то собралась – на ней были брюки цвета хаки и слишком свободный коричневый свитер.

– Что случилось? – спросила она.

Рейвен пожала плечами и присела на край идеально заправленной кровати. Это считалось их ежедневной обязанностью, но Рейвен так и не смогла выработать у себя привычку застилать кровать. У нее в комнате поверх постели было небрежно наброшено темно-бордовое покрывало, которое свисало почти до пола.

– Мне скучно, – сказала Рейвен, надеясь, что младшая сестренка поймет намек.

Джордан прошлась расческой по волосам. Ее оливкового оттенка кожа прекрасно смотрелась даже без тонального крема. Джордан пошла в мать, а не в отца, и выглядела на сто процентов итальянкой. Рейвен же на восемьдесят процентов походила на отца, что придавало ее внешности довольно-таки экзотический оттенок. Не зная родителей, люди с трудом улавливали родство между двумя сестрами.

– А что же твои подружки? – спросила Джордан.

Рейвен вздохнула и потянула за кисточку на розовом покрывале.

– Сидни сегодня зубрит и рано ложится спать, так как завтра у нее экзамен. Алексия ужинает с родителями, а Келли должна сидеть с младшей сестренкой.

– Вот облом, – рассеянно отозвалась Джордан, больше занятая своей внешностью, чем проблемами старшей сестры. Приведя волосы в идеальное состояние и удостоверившись, что несколько локонов небрежно обрамляют ее лицо, Джордан присела рядом с Рейвен. – Я бы составила тебе компанию, но мы с ребятами встречаемся в кинотеатре.

Рейвен взяла в руки плюшевую подушечку-думку и погладила ее, наблюдая, как мягкий ворс под рукой меняет оттенок.

– Что за фильм?

– «Подземка».

– Я тоже хочу его посмотреть. Можно мне с вами?

Джордан приподняла бровь.

– Вот еще. Ты отобьешь всех моих парней.

Рейвен игриво толкнула сестру в бок.

– Не отобью. К тому же, всем твоим парням по четырнадцать лет. Слишком малы для меня.

– Все равно нельзя. Извини.

Рейвен в отчаянии взмолилась:

– Ну, пожалуйста! – Если она останется сама по себе, то неизвестно, чем все это закончится. Она уже перестала грустить по Калебу, но желание потусоваться с кем-нибудь из парней может перевесить всю ее решимость.

Джордан взяла сумочку и покачала головой.

– Мы с тобой завтра что-нибудь придумаем.

– Раньше ты любила гулять со мной.

– Да, но это было до того, как у меня появилась личная жизнь.

– Да ладно тебе, Джордан, я же клевая!

– Не настолько. По крайней мере, личной жизни у тебя сейчас нет!

Рейвен стиснула зубы и вернулась к себе в комнату. Вскоре с улицы донесся сигнал клаксона, и Джордан, сбегая по лестнице, крикнула:

– Я ушла.

С каких это пор у Джордан более насыщенная личная жизнь, чем у нее, Рейвен?

Видимо, с тех самых. Но Рейвен не намерена позволять младшей сестренке веселиться больше, чем она сама. Она схватила мобильный телефон и прошлась по записной книжке. Там нашлись имена, которые Рейвен уже и забыла. Дойдя до Зака, она остановилась и попыталась вспомнить, когда в последний раз общалась с ним. Зак был другом Калеба. И она наверняка разговаривала с ним на какой-нибудь из последних вечеринок.

Она набрала номер Зака и застыла в ожидании.

– Да?

– Привет! Зак! Это Рейвен.

– Рейвен? Что случилось? – На заднем фоне гремели кастрюли и крышки.

Какой-то мужчина гаркнул:

– Снимайте бекон с огня!

– Ты сегодня занят? – спросила она.

– Я сейчас на работе, но освобождаюсь в девять. А что, где-то вечеринка?

– Нет. – Рейвен села на крутящееся кресло и поджала ногу. – Просто мне скучно, и я ищу компанию на вечер.

– Здорово. Заходи за мной в девять? Я позвоню Кенни, и мы вместе что-нибудь придумаем.

– Нет, – тут же ответила Рейвен. – Никакого Кенни. Только ты и я. Мы можем сходить в кино, например.

– Серьезно?

Она буквально видела, как у него приподнялись брови.

– Да, серьезно. Мне приятно общаться с тобой.

– О! – Он был искренне удивлен.

– Ну, что скажешь? Пойдем? – спросила Рейвен.

– Еще бы! Зайдешь за мной?

– Конечно. Увидимся в девять.

Положив трубку, она довольно улыбнулась. Зак был приятным парнем. Она всегда считала, что из всех друзей Калеба он – самый клевый. Может, вечер все-таки не будет потерян. Она так давно не гуляла с парнем, что с нетерпением ждала их встречи.

Да, конечно, с момента разрыва с Калебом прошел всего месяц, но, по собачьему счету, это целых девять месяцев. Или десять? Рейвен никогда особо не дружила с цифрами.

* * *

Рейвен включила свет в гардеробной и стала перебирать вешалки. У нее было несколько специальных нарядов для вечера вроде сегодняшнего, т. е. для вечера в обществе парней. Например, очень сексуальные джинсы, которые, как ей казалось, идеально обтягивали ее зад и прекрасно сочетались с черной рубашкой-стрейч.

Остановив свой выбор на этих джинсах, Рейвен начала наряжаться. Погода была довольно мягкой, но температура держалась около нуля. Какую же куртку надеть к этому наряду?

Вернувшись в гардеробную, Рейвен принялась искать куртку в стиле «милитари», которую прикупила в комиссионном магазинчике в центре. У куртки были темножелтые заклепки и высокий воротник. Выцветший защитный цвет куртки прекрасно сочетаться с черной рубашкой.

Рейвен разложила куртку на кровати и направилась в ванную, которая у них с Джордан была одна на двоих. Посмотрев в зеркало, Рейвен задумалась, что же сделать с волосами. Ей хотелось, чтобы они были распущенными и пышными. Для этого она взяла тюбик дорогущего средства для укладки, которое купила через Интернет, и нанесла гель на волосы. Потом наклонила голову и прошлась по прядям, а затем откинула волосы назад. Вот теперь они смотрятся пышно и лежат волнами.

Отлично.

Легкий штрих коричневой подводкой для глаз, мазок туши на ресницы – и Рейвен готова к выходу в свет. Вернувшись в комнату, она надела куртку и сунула в карман телефон.

– Мам, я ухожу! – крикнула она из прихожей.

– Куда? – откликнулась из кабинета мисс Валенти. Она, скорее всего, составляла очередной шедевр из вырезок к заседанию своего клуба в «Скрапе».

– В кино.

– Какой фильм?

Рейвен сунула голову в кабинет. Мама сидела за большим белым столом, а вокруг в беспорядке были разбросаны ножницы, клей, цветная бумага, маркеры.

Как бы получше ответить? Фильмы категории R – детям до семнадцати – исключаются. Обычно мама одобрительно относилась к семейным фильмам или романтическим мелодрамам.

– Э… «Летний лагерь». – В этом фильме тоже было полно сцен, не рекомендуемых детям, но это уже на усмотрение родителей. Они-то с Заком, скорее всего, вообще в кино не пойдут или посмотрят «Подземку» – фильм, который отправилась смотреть с друзьями Джордан.

– Хорошо, – ответила мисс Валенти, вытирая черный маркер. Она повернулась в кресле. – Только до полуночи быть дома. Хорошо?

– Ладно. – Рейвен попрощалась и ушла.

* * *

– Привет, Рей, – сказал Зак, приглаживая непослушные светлые вихры. Зак был симпатичным парнем с лицом модели: волевая челюсть, четкий профиль и темно-зеленые глаза. Он всегда нравился Рейвен.

«Горш» – ресторанчик, в котором работал Зак, – был заполнен до отказа. Гул голосов перемешивался со звуками джаза пятидесятых годов, доносившимися из музыкального автомата.

Зак приобнял Рейвен за плечи. От него пахло картошкой фри и одеколоном. У Рейвен вдруг заурчало в желудке.

– Ну, так что будем делать? – спросил Зак.

Пожав плечами, она перебрала в уме возможные варианты.

– Я, пожалуй, проголодалась.

– Хочешь присесть? Можем заказать что-нибудь.

– Правда? Я думала, ты захочешь смыться отсюда как можно быстрее, раз ты тут работаешь.

Зак отмахнулся.

– Мне нравится это место. К тому же, еда будет бесплатной. – Он подвел ее к отдельной кабинке. – Садись. Принести тебе что-нибудь попить?

– Колу.

– Уже несу.

Рейвен сняла куртку. В ресторане было довольно тепло, но руки все равно мерзли. Рейвен растерла их и почувствовала, как тепло приятно разливается по пальцам.

Зак вскоре вернулся, неся два стакана колы и меню.

– Вот, держи.

– А ты?

– А мне меню не нужно. Я его и так наизусть знаю. – Он улыбнулся, снимая обертку с трубочки.

Рейвен открыла меню и пробежалась по списку блюд. Гамбургеры, картошка фри, спагетти. Раньше она никогда не бывала в «Горше».

– А ты что посоветуешь?

– Куриный рулет. Плавленый сыр, латук, бекон. Просто восхитительно.

– Ну, тогда это и картошку фри.

– Хороший выбор. Пойду, отнесу заказ на кухню. Зак, ловко лавируя между столиками, пробирался к вращающейся двери, отделявшей зал от кухни. Рейвен все это время наблюдала за ним. Его мешковатые джинсы почти ничего не обтягивали, а плечи в старой футболке смотрелись широкими.

Рейвен приглядывалась к нему, как к кандидату на ухажера. Будет ли он открывать для нее двери? Покупать подарки? Уважать? Будет ли склонять к близости? Он, вроде бы, не из таких парней, и все его отношения в прошлом – а Рейвен помнила только о двух девушках Зака – были долгими и серьезными.

Все-таки приятно провести вечер с парнем, пусть даже это всего лишь дружеский ужин. Подруги не могут вызвать простым разговором или улыбкой ощущение бабочек в животе. А для Рейвен бабочки в животе – как прилив адреналина для любителей риска. Она буквально не могла насытиться этим чувством.

Зак вышел из кухни, и она снова улыбнулась ему. Его губы тоже дрогнули в улыбке, но она тут же сползла с лица, когда он посмотрел на входную дверь. Рейвен проследила за его взглядом.

Калеб.

Вот черт!

Калеб подошел к Заку, и они обменялись рукопожатием. Калеб сказал что-то насчет вечеринки, но Зак покачал головой.

Рейвен услышала, как Калеб спросил:

– Почему? У тебя есть планы получше?

А Зак ответил:

– Да. – И кивнул в сторону Рейвен, сидевшей в кабинке у стены.

Рейвен вдруг нестерпимо захотелось стать невидимкой. Вечер с Заком почему-то уже не казался ей столь уж невинным. Нет, конечно, Калеб не будет управлять ее жизнью, да и с Заком Рейвен ничего такого не планировала, но в голову почему-то лезло одно из дурацких правил Алексии.

Не заводите романы с друзьями своего бывшего.

В общем, Рейвен попалась по-глупому.

Калеб взглянул в ее сторону, и его лицо вспыхнуло от злости, а может, от ревности. Он сжал зубы.

– Ты это серьезно, приятель? – Рейвен услышала это отчетливо, поскольку Калеб повысил голос на пару октав, и некоторые посетители обернулись в его сторону.

Ей тут же вспомнилась сцена их разрыва. Déjà vu. Калеб вышел из себя из-за своего взрывного темперамента и, что немаловажно, из-за нее.

Рейвен схватила куртку и выскользнула их кабинки. Она подошла прямо к Калебу.

– Мы просто проводим вечер вместе, – пояснила Рейвен. Правда, она вовсе не обязана была оправдываться перед ним. Она вообще ничем ему не обязана.

– С моим другом? – с вызовом спросил он.

– Тссс, – прошипела Рейвен. – Всему ресторану не обязательно слушать о наших делах.

– О чем? О том, что ты встречаешься со всеми без разбору?

Зак шагнул вперед.

– Мы просто решили потусоваться вместе. Нам ведь можно дружить?

Калеб потряс головой.

– Как угодно. – Он развернулся и вышел.

Рейвен с облегчением вздохнула. Губы пересохли от волнения. Вечер пошел совсем не по плану. Ну, почему парням надо все так усложнять? Неужели нельзя просто повеселиться и расслабиться?

– Я пойду, – сказала она, надевая куртку. – Спасибо за то, что обещало быть милым вечером, Зак. Мы с тобой как-нибудь в другой раз погуляем.

– Мы и сегодня можем продолжить, – сказал Зак, и в его голосе чувствовалась обида на то, что Рейвен так скоро уходит.

– Знаю. Но мне уже не хочется.

Как ей только пришла в голову мысль потусоваться с кем-нибудь из парней? Ведь именно затем и сочинялся Кодекс: следуй правилам, избегай ошибок.

Рейвен приподнялась на цыпочках и поцеловала Зака в теплую щеку.

– Позвони мне как-нибудь, – сказала она и ушла.

В машине Рейвен на полную громкость врубила музыку. Она возвращалась домой. Рано. Совершенно разбитая.

Если в сегодняшнем вечере и было что-то хорошее, так это то, что Калеб увидел ее с Заком, а не с Горасом. Иначе все могло закончиться раз в десять хуже. Рейвен просто не вытерпела бы, если бы Калеб начал опять оскорблять Гораса. Она бы сама вмазала Калебу по морде.