Текст книги "Кольцо Огня"

Линда Мелодия открыла глаза ровно в семь. Она с некоторым сожалением выскользнула из простыней и нащупала кончиками пальцев свои неизменные шлепанцы из тирольской шерсти.

– Который час? – спросила Ирэн, видя, как сестра выходит из ванной.

Линда что-то пробурчала, надевая футболку, цветной свитер и штаны из белого хлопка.

Голова Ирэн утопала в подушке.

– Все нормально?

Ее сестра встала перед окном, чтобы сделать пару дыхательных упражнений.

– Я бы не сказала. Из-за этой истории с ребятами я практически не сомкнула глаз. Если бы ты только видела, какими они вернулись…

Ирэн остановила ее:

– Ты, как всегда, преувеличиваешь. Они просто немного испачкались…

– Поверь мне. В какой-то момент я подумала, что Электра… Ладно, не будем об этом.

– Они просто дети, Линда, – спокойно произнесла Ирэн.

– Я тоже была ребенком! Но мне ни разу не приходило в голову полезть в доки и рисковать жизнью, чтобы увидеть подъемный кран! Или я ошибаюсь? А ты что делала в их возрасте?

Ирэн сверкнула глазами:

– Я? Пыталась спасти мир.

Линда подняла глаза к небу:

– Ах, конечно! Как я могла забыть? – Она поцеловала сестру в лоб и сказала: – Если тебе ничего не нужно, я пойду приготовлю столы для завтрака.

– Подай телефон, пожалуйста.

– Кому ты собралась звонить в семь утра?

Линда с улыбкой вышла из комнаты. Она спустилась еще по тихой лестнице «Домус Квинтилиа» и зашла в столовую, где поставила в духовку десяток рожков с кремом и торт с орехами и шоколадом.

Тем временем она думала о себе и своей сестре в молодости. Ей вспомнились почти исчезнувшие картинки из прошлой жизни: как она бегала по берегу моря в резиновых шлепанцах, с цветными лентами в волосах… Как плавала на лодке… И того мальчика, который нырял за раковинами, бросая на нее страстные взгляды.

«Вот ведь, – подумала Линда, складывая в духовку пару бисквитов с инжиром, – я уже не помню его имени».

И Ирэн она помнила прекрасно. Она была такой же, как сейчас. Правда, она ходила на двух ногах, и на ее лице было меньше морщин, ну и глаза ярче блестели… Но и тогда она любила читать. Старалась проводить все свое время над книгами.

Над кофемашиной вился пар от горячего молока, взбитого для капучино. Линда нарисовала на нем сердечко из шоколада, наслаждаясь своим одиноким завтраком, пока все спали. Фернандо все еще храпел на диване… перед включенным телевизором.

Линда вышла из столовой с пятнышком от молока на кончике носа. Она прошла по коридору, ведущему в комнату Электры.

Остановилась послушать.

Там тишина.

«Хорошо, – подумала она, стирая пятнышко с носа, – они спят. Лучше их не будить».

ВЕСТНИК

– Иду! Иду! – пробурчал Гермес де Панфилис, шлепая к входной двери своего магазина в Тестаччо.

Пройдя мимо, он бросил взгляд на будильник. Еще не было восьми.

Кто может быть в такую рань?

«Кто бы это ни был, я сам в этом виноват», – думал он, пересекая гостиную.

Мама повторяла ему тысячу раз, что нельзя жить и работать в одном и том же месте.

Звонок продребезжал в тысячный раз, и эта капля переполнила чашу терпения.

– Да что же это такое! – воскликнул он, проходя мимо гаража, где стоял мотоцикл с коляской.

И остановился.

«Где дверь?» – подумал он.

Казалось, что кто-то перенес вход в его дом. И это типичное отвратительное ощущение раннего утра. Он ненавидел все, что происходило: горячий кофе, свежие утренние газеты, грузовики-молоковозы и детей, идущих в школу Все это составляло часть мира, который Гермес хотел бы стереть навсегда: мира «до одиннадцати часов».

Тот мир, который обожала его мать, особенно когда звонила ему по воскресеньям в семь тридцать утра.

«Может быть, это она за дверью? Конечно, если дверь вообще есть… – думал он. – Вполне естественно будет сейчас увидеть ее, отлично одетую и накрашенную, бодрую и готовую разозлить его». А вот и дверь.

Прежде чем открыть, Гермес де Панфилис долго чесал себе спину.

Может, не стоит открывать?

В глазок ничего не видно. А может, он и не смотрел в него?

Со вздохом он вытащил ключи и попытался пригладить оставшиеся редкие волосы, которые торчали в разные стороны.

– Да вот я… – сказал он, со вздохом распахивая дверь.

За дверью никого не было.

Гермес стал инженером-электриком по желанию своей мамы. Она всегда хотела гордиться им. Его диплом был нужен ей, чтобы гордиться сыном. Сам он был радиолюбителем, специалистом по старым мотоциклам, археологом, обожающим тайны, коллекционером статуэток свиней, страстным читателем комиксов и, естественно, лучшим в мире экспертом по настольным играм всех времен и народов.

– Что за шутки? – воскликнул инженер-радиолюбитель Гермес де Панфилис, стоя на пороге дома. – Кто это был?

Улица была пуста. Садик перед домом тоже. И лишь вывеска на его доме – «Королевство Кубиков» – едва колыхалась на ветру.

– Это вы владелец? – спросил его кто-то.

Гермес опустил глаза. У него заскрипела шея.

И только тогда он заметил трех подростков: девчонку с растрепанными волосами, долговязого паренька и китайца с перевязанной рукой.

– А вы кто?

– Мы хотели бы войти, если не возражаете.

– Зачем?

– Мы пришли за картой, – поясняла девочка.

– Карта? Какая карта? – переспросил Гермес де Панфилис.

Гермес попытался быстро припомнить события последних дней.

– Карта профессора Ван дер Бергера.

Сердце мужчины подпрыгнуло.

– А вы при чем тут, как вы связаны с профессором Ван дер Бергером?

– Он дал нам карту и попросил сохранить ее, пока не вернется, чтобы забрать, – объяснил мальчик с перевязанной рукой, приподнимая грязный светлый рюкзак.

– А почему он не вернется забрать ее? – спросил Гермес.

– Он умер, – пояснила девочка с черными волосами. – Его убили два дня назад на берегу Тибра.

– А вчера вечером нас тоже пытались убить, – добавил долговязый. – Мы были в доме, который обрушился. Об этом был сюжет в новостях.

– И думаем, что нашу подругу Мистраль похитили, – добавил Шенг.

– А теперь нам можно войти?

Гермес прислонился к двери, оглушенный этим потоком информации.

– Дайте мне разобраться… – с трудом произнес он, приглашая их внутрь «Королевства Кубиков». – Вчера, по телефону…

– Это был я, – объяснил Шенг.

– Но… зачем? – Мужчина почесал затылок. А затем подтянул на талии пояс от халата. – Я хочу сказать… – На его лице застыло вопросительное выражение.

– Прежде чем прийти сюда, мы посоветовались, – перебила его девочка. – И решили рассказать тебе все. Но предупреждаем: это займет некоторое время.

Живот Гермеса издал громкое урчание.

– Давайте посидим на кухне? – предложил он. – У меня должно остаться полкоробки кукурузных хлопьев.

Кухня была вся заставлена стопками пластиковых тарелок. Гигантский постер «Кинг-Конг» нависал над раковиной, а на столе вместо скатерти стояли четыре черных головы лорда Фенера из «Звездных войн».

Ребята ели хлопья и, перебивая друг друга, рассказали все, что случилось.

Тем временем Шенг разложил на столе содержимое рюкзака: деревянную карту, зуб, волчки, листы, найденные в библиотеке, тетрадь профессора и альбом Мистраль, греческую книгу Коре Козму и книгу Сенеки о кометах.

– Они пришли, как только мы нашли эту книгу, – пояснил Харви. – Их было двое. Один низенький и толстый. Другой был высоким, с седыми волосами, со скрипкой.

Гермес захлопал глазами:

– В каком смысле со скрипкой?

– По всей видимости, он использует ее для гипноза, – объяснила Электра. – Когда она звучит, практически невозможно бодрствовать.

Мужчина задумчиво почесал бороду:

– Замечательно…

– Тот толстяк умер, – сказал Шенг.

– Да, и вы его убили, с помощью, не знаю… трубы, которая испускает огонь? – пошутил Гермес.

– Он умер, когда обрушился дом профессора.

– В каком смысле обрушился?

– Мы думаем, что так было задумано. Профессор точно подсчитал свой вес и вес книжек, которые он собрал в доме, и разложил их таким образом, чтобы, если войдет кто-то слишком тяжелый, все обрушилось.

Гермес попросил еще раз рассказать ему все подробности произошедшего. Чем больше рассказывали ребята, тем более обеспокоенным становилось его лицо.

– Следовательно, теперь мы все в опасности, – сказал он, когда рассказ закончился.

– Вероятно, – согласился Шенг.

– Подумать только, я ему не верил, – произнес мужчина. – Он всех подозревал, и чем больше продвигалось наше исследование, тем больше он убеждался, что за ним следили. Это делали люди, которые хотели завладеть самым важным… этой картой. – Гермес указал на странный деревянный объект, который Шенг ревниво придерживал рукой.

– Именно этого и хотел человек со скрипкой: чемоданчик профессора. Теперь он знает, что чемодан у нас.

– Ты знаешь, зачем нужны все эти вещи? И почему они хотят их получить любой ценой? – добавила Электра.

– Думаю, да, – ответил Гермес.

– Нас интересует не столько чемодан, – уточнил Харви, – сколько вернуть нашу подругу Мистраль. Мы предполагаем отдать им чемодан и забрать нашу подругу.

– Но прежде чем совершить этот обмен, мы хотим знать, что это за вещи, – добавила Электра.

Инженер нервно постукивал пальцами по столу.

– Если бы Альфред это узнал… – вздохнул он. – Вы не представляете, сколько времени он хранил эту карту.

– Но почему она так важна?

– Потому что она нужна, чтобы найти Кольцо Огня, – ответил Гермес.

– То есть?

Инженер пожал плечами:

– Этого я не знаю. Это была не моя часть исследования.

– По-моему, речь идет о чем-то, что принадлежало Нерону, – вспомнила Электра.

– О, нет, – ответил Гермес. – Кольцо Огня намного старше. Возможно, оно прошло и через руки Нерона. Оно древнее римлян, греческих философов и даже пирамид. Профессор считал, что это секрет, сохраняемый в течение многих тысяч лет, который передавался от учителя к ученику только на словах.

Электра показала карту профессора, где были обведены некоторые районы:

– Он был уверен, что Кольцо находится в городе.

Гермес некоторое время изучал карту, потом попросил Шенга открыть деревянную коробочку и показал ребятам, что обведенные районы были расположены точно так же, как звезды, нанесенные на деревянную карту, вокруг фигуры женщины.

– Это Большая Медведица.

Ребята непонимающе посмотрели на прямоугольный объект, на который были нанесены странные пересекающиеся линии.

– Ты знаешь, что здесь написано? – спросила Электра, указывая Гермесу на греческие буквы, которыми исписана вся наружная поверхность деревянной карты.

Гермес встал.

– «К такой важной тайне не может вести одна дорога», – ответил он, исчезая в другой комнате.

Он вернулся через некоторое время с огромной книгой, в которой было полно фотографий.

– Не дайте этой фразе вас обмануть, она нанесена сюда намного позже, чем создана сама карта.

Он положил книгу на середину стола, открыл ее и показал ребятам башню в форме пирамиды, на вершине которой пылал большой факел.

– Теперь я вам расскажу все, что знаю. Когда профессор в первый раз показал мне карту, он сказал, что это может быть старинная настольная игра. Таблицы, напоминающие эту, использовали египтяне для игры в сенет. Мы были в этом не уверены. Эта карта составлена из самых разных элементов, которые принадлежали разным эпохам. Следы, которые накопились на ней со временем, показывали, что она несколько раз переходила из рук в руки, а некоторые из владельцев ее поправляли или просто… подписывали. Пример этого – фраза, нанесенная на боку. Она относилась к тому периоду, когда карта находилась в Греции. Во времена Сократа и Платона. Вы слышали о них что-нибудь?

Ребята кивнули:

– Кое-что…

– Это были великие философы.

– Как Сенека?

– Точно. Но более древние. Если вы посмотрите на внешнюю сторону карты, – продолжил Гермес, – вы заметите, что здесь и здесь есть деревянные вставки, как заплатки. И эти маленькие надписи, буквы, насечки… сейчас они почти все стерлись. Но с помощью хорошего фотоаппарата я смог обнаружить кое-что интересное.

– И что же?

– Что это… звездная карта халдеев!

Ребята, кажется, нисколько не были потрясены этим открытием.

– Сильно… – произнес через некоторое время Шенг, как бы боясь показаться невеждой.

Гермес положил руки на книгу с фотографиями.

– По-моему, вы ничего не знаете о халдеях.

– На самом деле… нет, – призналась Электра.

– Ничего, – подтвердил Харви.

– Я никогда о них не слышал! – воскликнул Шенг, которого подбодрило общее признание в невежестве.

– Тогда слушайте… Халдеи были жителями самого древнего города в мире, города, который назывался Ур. Заметьте совпадение: Рим на латыни называется «Urbe».

– Bay! – иронически воскликнул Харви. – Я просто дрожу.

– Халдеи, – продолжил Гермес, показывая фотографии старинных руин, погребенных в песке, – были первыми людьми, кто начал смотреть в небо, они изобрели астрологию – науку, которая связывала судьбу людей с движением звезд. Какой знак зодиака у вас?

– Я рыбы.

– И я.

– И я рыбы, – сказал Шенг. – Но на самом деле я родился в год обезьяны.

Гермес на некоторое время замер с открытым ртом, потом продолжил:

– Вот именно. Все это было изобретено халдеями. Они были великими астрономами, великими учеными и великими жрецами. Они верили в бога Митру, который был распространен в Риме в основном среди легионеров и военных. Митра был богом Огня и Солнца, которое каждую ночь умирает и каждое утро возрождается вновь.

– Мы читали про Митру в тетради профессора! – воскликнула Электра. – Мы знаем, что в определенный момент Нерон захотел стать им.

– Но это было бесполезно, – пробурчал Гермес.

– И в Риме его день праздновали двадцать пятого декабря, – добавил Харви.

– Правильно. Сейчас в Западной Европе двадцать пятого декабря – день Рождества. Но в древности… день рождения Христа праздновался шестого января.

– День Крещения? – спросила Электра.

– Шестое января – день Богоявления. А по-гречески «Богоявление» называется «Эпифания», что значит – «открытие». То есть… это день кульминации, день света. Потому что в этот день трое государей пришли с Востока.

– Волхвы, – сказал Харви.

– Именно, – улыбнулся Гермес. – И что мы о них знаем? Что их, возможно, было трое, что они принесли дары и что их привела…

– Звезда, – заключила Электра.

– Эй, я тоже это хотел сказать! – обиженно воскликнул Шенг, которого она опередила на секунду.

– Да, звезда, комета, правильно, – подхватил Гермес. – Вот почему считается, что волхвы были высшими жрецами.

Харви заерзал на стуле, а затем сказал:

– На тумбочке профессора, – ответил он, указывая на текст Сенеки, – была книга о кометах.

– «Вопросы природы. О кометах», – прочитал Гермес.

– Ну и ну. Все так перемешано… – сказала Электра.

– Так и есть. Тот, кто изучал звезды, считал, что наше существование связано с движением созвездий. И в жизни каждого есть благоприятные и неблагоприятные периоды. Профессор считал, что самое ближайшее время нас ждет один из успешных периодов. По его расчетам, такое происходит раз в сто лет. «Времена созрели», – повторял он в последние недели.

– Когда профессор дал мне чемодан, – вспомнила Электра, – он сказал: «Началось».

Гермес кивнул:

– Он был одержим временем и торопил меня, чтобы я понял, как использовать эту карту. Он говорил, что мы рискуем навсегда потерять благоприятный момент… Его мучили знаки. Он утверждал, что началом будет простое совпадение. Ничего больше.

Слова Гермеса так и повисли в воздухе.

– Просто совпадение, ничего больше… – повторил он.

– Как четверо ребят, родившихся 29 февраля, встретились в Риме в одной комнате, – пробормотала себе под нос Электра.