Текст книги "Кольцо Огня"

Автор книги: П. Баккаларио

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Великолепно… – прокомментировала Мистраль, вдыхая специфический запах.

– Хао, сильно! – пробурчал Шенг, любясь уходящей вниз лестницей.

– Здесь находятся все щитки электричества, – сообщила Электра с безразличным видом, перешагивая через порог.

Харви снова зажег огонек, освещая груду уродливых черных коробок, внутри которых поблескивали неподвижные металлические круги.

– По-моему, они сломались.

– Тут эхо, – заметила Мистраль, стоя на несколько ступенек ниже.

– И чертова мышь, – добавила Электра, рассматривая счетчики. – Ты прав, Харв, они, кажется, сломаны.

От зажигалки отлетели искры. Глаза американского мальчишки казались большими и глубокими.

– Эй, Элли, – произнес он, приобняв Электру за плечо.

Электра захлопала глазами с мыслью: «Элли? Нет, так не пойдет». Она ненавидит уменьшительные имена. И она сама решает, насколько близко можно подпустить парня.

– Я не Элли, – твердо сказала она, останавливаясь.

– Тогда я не Харв, – жестко ответил Харви и погасил огонь зажигалки.

Подвал снова погрузился во тьму.

«Мне нравится этот парень», – подумала Электра.

Под снегом двор «Домус Квинтилиа» вновь обрел очарование былых времен.

Электра почувствовала холодную дрожь под пижамой. Вдалеке послышался одинокий удар колокола.

– Может быть, разбудить папу. Или тетю.

– А зачем? – спросил Харви. – Если электричества нет, они ничего не смогут сделать. Кстати, если я не ошибаюсь… вон та колокольня тоже без света.

Мистраль стояла рядом с ними на пороге и указывала на вертикальный шпиль колокольни Святой Сесилии.

– Харви прав. Когда мы приехали вечером, она была освещена.

– Правда! – воскликнул Шенг. И добавил: – Хао!

– Почему ты все время повторяешь это слово? – поинтересовалась Мистраль.

– «Хао»? Это восклицание. Означает «хорошо», «сильно».

Электра покачала головой, не обращая на них внимания.

– Это невозможно. Такого никогда не было.

– Это сила двадцать девятого февраля, – пояснил Харви.

– В каком смысле?

– Когда люди, рожденные двадцать девятого февраля, собираются в одном городе, в одном доме…

– В одной комнате, – уточнил Шенг.

– Тогда они выключают свет по всему Риму. По-моему, это нормально. Ну, по крайней мере, не очень странно.

Электра смотрела на снег, опускающийся на поверхность пруда. Она чувствовала, что сердце бьется очень сильно, а мысли бегут все быстрее и быстрее. Харви прав: свет погас тогда, когда она передала свою энергию Шенгу. Лампа взорвалась, и глаза мальчика превратились в две желтых искры.

– Надо пойти посмотреть, – решила она, делая вывод из своих размышлений.

– Куда? – спросил Шенг.

– На улицу.

– Куда?

– Выйти из гостиницы. Мы можем прогуляться и понять, везде ли выключился свет. Или только здесь.

– И что будет, когда мы это узнаем?

– Не знаю. Узнаем, и всё.

– А зачем нам это знать?

– Может быть, потому, что мы единственные, кто сейчас не спит?

Мистраль задрожала:

– Я не пойду. Слишком холодно.

Они все были в пижамах, кроме Харви, который надел джинсы.

– Мы простудимся, – сказал Шенг.

– Все вещи остались в нашей комнате, – ответил Харви, переглянувшись с Электрой. – Сходите, наденьте что-нибудь теплое. И пойдем в город.

МОСТ

Набережная Тибра выглядела, словно картина, нарисованная углем. Она тиха и неподвижна под белым ковром снега. Строгие здания, скаты крыш, темные галереи, водосточные трубы, опершиеся друг о друга дома, неосвещенные двери.

Все во тьме.

Ребята вышли из гостиницы и направились мимо Святой Сесилии прямо к реке. Их шаги звонко захрустели на свежем снегу.

Шенг – единственный из четверых – не прекращал говорить. Он надел на голову гостиничную шапочку для душа, чтобы не намочить волосы, и хотел убедить остальных сделать то же самое.

– С этой штукой ты похож на психа, – безжалостно произнес Харви.

После взрыва его настроение радикально переменилось. Он кажется более спокойным и более уверенным в себе.

Неспешным шагом ребята дошли до площади Пищинула, где маленькие группы людей обсуждали произошедшее. Они светили себе фарами автомобилей и смотрели на дома, погруженные в темноту. Город остался без света. Компания студентов побросала рюкзаки в снег, желая сразиться в снежки.

Электра выделила из всех слегка растерянную пару и спросила у них, что они знают о катастрофе с электричеством.

– Набережная Тибра в темноте, – ответила дама. – Париоли и Эсквилино тоже. Но есть районы, где ничего не случилось.

– Это все этот проклятый подземный переход, – проворчал мужчина, нелестно высказываясь о дорожных службах. – Вы слышите это гудение?

Ребята прислушиваются и улавливают далекие звуки клаксонов.

– Представляете, что сейчас происходит на дорогах с этим снегопадом и неработающими светофорами?

Мистраль скатала снежок и бросила его в сторону площади.

– Нет, нет. Это плохая мысль! – воскликнул Харви.

– А по-моему, отличная! – сказал Шенг, присоединяясь к Мистраль.

Они стали бросаться снежками во всех направлениях. В ответ им прилетели такие же удары со всех концов площади. Без света фонарей и неоновых вывесок старый квартал Рима кажется театром, с переплетением переулков и спящими дворцами.

– Пойдем посмотрим на Тибр, – неожиданно предложила Электра, как только в воздухе повисла пауза перед новым сражением.

– Далеко отсюда?

– Нет, здесь совсем рядом.

Дойдя до реки неспешным шагом, ребята обнаружили, что город как бы разделился на две части: одна была полностью освещена, а вторая – тиха и покрыта черной мантией темноты.

Опершись на парапет моста Гарибальди, Харви, Электра, Мистраль и Шенг посмотрели на квартал за Тибром, где вдалеке сверкали электрические огни.

– Значит, свет выключился не везде! – воскликнула Электра, чуть приободрившись.

– Интересно, а что там, вверх по течению? – спросила Мистраль, указывая на остров Тиберина, освещенный наполовину.

Электра тихо ответила:

– Насколько я знаю, там больница монашеского ордена, ресторан, пара церквей и…

– Что? – с удивлением переспросила Мистраль.

– …Мадонна, которую называют Мадонной Света.

– Какое необычное имя, – заметил Харви. – Пойдем посмотрим?

– Нет, нельзя. Мадонна в церкви, а на ночь ее закрывают.

– Да нет, я имел в виду остров, – уточнил Харви. – Если хотите, – добавил он.

И вот уже все четверо держат путь к самому старому мосту города, который находился высоко над Тибром.

Когда они наконец дошли, Электра задумчиво произнесла:

– Это мост Четырех Голов. Так гласит легенда.

– Какая легенда? – удивленно переспросил Харви.

– В центре моста есть четыре головы, но на самом деле голов восемь: четыре – с одной стороны и столько же с другой, – продолжила свой рассказ Электра, пересекая занесенный снегом мост. – И они принадлежат двуликому Янусу.

– Как интересно! – воскликнула Мистраль.

– А кто это такой? – спросил Харви.

– Это божество с двумя лицами. Одно его лицо смотрит в прошлое, а другое – в будущее.

– Я бы всю ночь могла здесь стоять и смотреть.

– Пойдемте до острова? – нетерпеливо предложил Шенг.

– Давайте подождем, – ответила Электра, остановившись около голов, украшающих мост.

Мистраль подошла к ней вплотную и тихо спросила:

– Электра? Все хорошо?

– Конечно.

– С твоими волосами что-то не так.

Прикоснувшись к ее руке, Мистраль почувствовала дрожь и увидела, что волосы Электры сильно наэлектризовались.

Она подняла глаза к небу. Небо было полно звезд.

С другой стороны моста к ним бежал какой-то мужчина.

Мужчина казался изможденным. Он бежал, со страхом постоянно оглядываясь. Останавливался, чтобы перевести дыхание, и снова бежал.

Не добежав до ребят нескольких метров, он поскользнулся и упал, не издав ни звука. Затем попытался встать, но уже не смог.

– Помогите! – кричал он, лежа на земле. В руках он держал старый чемодан из коричневой кожи. – Помогите!

Электра вместе с остальными застыли на месте, не в силах пошевелиться. Казалось, мужчина просто заворожил их. На вид ему было около семидесяти лет. Одет он был в элегантный темный плащ.

– Что происходит? – удивленно воскликнул Шенг.

Харви сделал шаг назад.

– Пойдем отсюда.

Мистраль пыталась отвести Электру назад.

– Он, кажется, пьяный! – прошептала она.

Но Электра продолжала смотреть на него в упор. Мужчина также пристально смотрел на них. Он поднял голову и…

«Я знаю его», – пронеслась мысль в голове у Электры. С другой стороны, она видела его впервые.

У него худое, высохшее лицо, седая борода.

И странно знакомое выражение лица, хотя Электра уверена, что видит его в первый раз.

– На помощь! Помогите мне! – повторил мужчина, протягивая руку. – По…жалуйста…

– Электра, – прошептала Мистраль, – не обращай внимания.

Лежащий на земле мужчина крепко прижимал к своей груди чемоданчик и ни на секунду не прекращал смотреть на Электру. Как будто он узнал ее.

– Кто ты? – вполголоса спросила Электра.

Его фиолетовые от холода губы беззвучно повторяют какое-то слово.

– Хватит! – решительно произнес Харви. – Пошли отсюда!

Губы мужчины продолжали настойчиво повторять то же самое слово.

– Что же… что же он сказал? – тихо спросила Электра.

Она вся вспотела. «Как жарко! Неужели никто не заметил, как жарко?»

– Ребята! – торопил Харви.

– Уходим! – согласился Шенг.

Мистраль почти удалось убедить Электру уйти, но в этот момент она поняла, что за слово произносит мужчина.

Рывком она бросилась к нему.

– Идите сюда! – приказала она остальным. – Мы должны ему помочь!

Подойдя чуть ближе, она схватила мужчину за руку и попыталась помочь ему встать. Но он оказался слишком тяжелым. Электра осторожно отпустила его руку и стала ждать, пока кто-нибудь ей не поможет.

Первым подоспел Харви.

– Ты с ума сошла! – закричал он. – Ты хотя бы понимаешь, что мы делаем?

– Нет, – спокойно ответил Электра.

Она поддерживала мужчину с одной стороны, а Харви подталкивал его с другой, таким образом им удалось поднять незнакомца на ноги.

Он хрипел и кашлял, опираясь на парапет.

– Спасибо, – прохрипел он. – Вы… вы…

Его руки дрожали, а брюки были порваны на коленях.

– Кто ты такой? – спросила Электра. – Почему ты называл то слово?

Мужчина махнул головой.

– Началось! Началось! – прокричал он, показывая куда-то позади себя в сторону острова Тиберина.

– Что началось? – спросил его Харви.

Мужчина пристально посмотрел на него:

– Ты знаешь. Вы все знаете! Ониидут, и онизнают. Уже пришли…

– Кто идет? Откуда? Что ты говоришь? – настойчиво перебила его Электра. – А ты кто сам такой?

Мужчина оглядывается.

–  Онислишком близко сейчас.

Он прижимал кожаный чемоданчик к груди так сильно, словно хотел раздавить его.

– Близко к чему? – спросила Электра.

– Пойдем отсюда, – категорично заявил Харви.

Мужчина увидел кого-то за их спиной и вскрикнул:

–  Они!

Электра и Харви поворачиваются, но там только Мистраль и Шенг в своей смешной шапочке для душа.

– Не бойся, – со вздохом объяснила Электра. – Тут только мы вчетвером.

– Четверо. Четверо. Четверо, – начал повторять мужчина.

– Ребята… – тихо сказал Шенг, аккуратно отмеривая шаги. – Вы уверены, что все нормально?

– А ты сам что скажешь? – с сарказмом спросил Харви.

Мужчина продолжал теребить руками бороду и волосы.

Электра в очередной раз его спросила:

– Кто ты такой и почему повторял это слово?

Незнакомец посмотрел на нее широко открытыми глазами.

– Не знаю, – дружелюбно ответил он. – Но ты должна мне помочь, пока они не пришли.

– Я тебя не понимаю.

– Ты и не должна понимать. Ты должна… – Мужчина, весь дрожа, протянул ей чемоданчик из коричневой кожи. – Держи.

– Я не хочу! – воскликнула Электра. – Что это? Зачем это мне? Я даже не знаю, кто ты.

– Пожалуйста, – взмолился незнакомец. – Они ищут меня. Нет времени объяснять. Ни у кого нет времени. Ни у кого.

Электра посмотрела на ребят в надежде найти хоть какую-то поддержку. Шенг вместе с Харви опустили взгляд и покачали головами, Мистраль стояла бледная, словно привидение. Поддержки было ждать неоткуда. Снег кружится вокруг них, словно в танце. Странная энергия, от которой дрожали кончики пальцев, витала в воздухе.

«Не надо ничего понимать. Нужно просто довериться инстинктам», – говорил ей внутренний голос. А он призывал ее взять коричневый чемоданчик.

– Что ты хочешь, чтобы я сделала? – спросила она, взяв чемодан.

– Сохрани его, – повелительным тоном сказал незнакомец.

Его лицо казалось более спокойным. Он будто избавился от невыносимой тяжести.

– Я вернусь и заберу его, как только смогу.

Электра кивнула:

– А когда именно?

– Скоро. – Он посмотрел на всех ребят своим необыкновенно грустным взглядом. – Бегите, пока не поздно, – добавил он, затем встал и скрылся в темноте улиц.

Ребята собрались вокруг Электры и кожаного чемоданчика.

– Тяжелый? – спросил Шенг.

– Нет.

– Ничего себе! – воскликнул он, стаскивая шапочку для душа с головы. – В Риме всегда происходят подобные вещи?

Электра пыталась перевести дыхание.

– Зачем ты это сделала? – спросил ее Харви обвиняющим тоном.

– Не знаю, – ответила Электра. – Ему была нужна помощь. Он был напуган. И он… повторял это слово.

– Что за слово?

– Он лежал на земле… смотрел на меня и повторял его… Я сначала не поняла… Но потом… когда мне удалось понять… как будто в моей голове сложилась картинка…

– Что он говорил?

– Число. Всего лишь число… Он назвал «двадцать девять». День нашего рождения…

Мужчина в плаще убегал от моста Четырех Голов.

На этот раз он совсем не оглядывался.

Спустившись по лестнице, которая вела к насыпи на берегу Тибра, он продолжил свой бег. Без чемодана ему было легко, и он чувствовал себя необыкновенно счастливым.

Он смеялся, едва не падая на насыпь, затем снова выпрямлялся и опять падал. Справа от него возвышалась черная стена набережной. А слева, меньше чем в метре от него, текла река. Все остальное казалось ему таким далеким, тихим, нереалистичным. Словно весь мир остановился здесь и больше ничего не существует. Он чувствовал эйфорию.

Мужчина остановился, чтобы перевести дыхание. Он добежал до каких-то темных арок. Между ними видны были черные ветки колючих кустов, в которых застряли куски ткани и пластика.

Он слышал какую-то мелодию… Медленную и невероятно печальную. Заунывная песня о чем-то далеком и меланхоличном. Она звучала под черными арками, смешиваясь с шумом падающего снега.

Тихая музыка. Теплая. Как приглашение.

Мужчина откинул мокрые волосы со лба и задал себе вопрос: «Существует ли на самом деле эта мелодия, или это всего лишь стук его сбившегося с ритма сердца?» Он шумно вдыхал, заглатывая холодный воздух, делал несколько шагов, спотыкался и снова останавливался. И наконец, понял, что мелодия действительно СУЩЕСТВУЕТ. Она настоящая. Она шла из темноты, из подземного мира, из-под улицы, на которой кишат нервные машины, стоящие в пробке.

Это глубокий, чистый звук, живой и печальный.

«Скрипка», – понял мужчина, приближаясь к источнику музыки.

Он опирался рукой о стену, чувствуя сырой холод старых кирпичей. Он шел, шаркая ногами, погружаясь в тень… Его вел лишь зов скрипки.

Он чувствовал себя очень усталым. Но не мог остановиться. Мужчина продолжал блуждать в сырой темноте арки. Чем дальше он заходил, тем громче раздавалась музыка. И она звала его.

Неожиданно мелодия оборвалась.

Мужчина осмотрелся, не понимая, где он.

«Где я нахожусь? Почему я сюда пришел?» – спрашивал он себя.

Река у него за спиной. Он чуть выше набережной, в полной темноте.

Перед ним стоял скрипач с седыми волосами цвета стали.

Якоб Малер отвел смычок от скрипки и опустил руки.

– Добро пожаловать, Альфред, – холодно сказал он. Тебя сложно было найти.

– Что?

– «Gesang ist Dasein», – продекламировал Якоб Малер, глядя на свою скрипку. – «Песня – это жизнь». Это не мои слова, это сказал немецкий поэт Рильке. Он хорошо знал, что ни один чувствующий человек не может не ответить на зов музыки.

– Что это за сцена? Чего ты хочешь?

Якоб Малер подошел к нему на пару шагов. Мужчина, которого он назвал Альфредом, отступил в ночь.

– Я хочу Кольцо Огня, – шепотом сказал Малер.

Долгая тишина. Слышно, как капает вода.

Издалека доносился шум Рима.

– Я не знаю, о чем ты говоришь.

– Ты Страж, – шепотом продолжил Якоб Малер. – А Стражу всегда есть что охранять. Я пришел забрать это.

– Ты ошибаешься. Я не Страж.

– Я знаю, кто ты. И отлично знаю, какую тайну ты охраняешь. Я пролетел двадцать девять тысяч километров на самолете, чтобы приехать сюда.

Глаза Стража расширились:

– Ты один из них, – понял Страж.

Смех Якоба Малера прервал его:

– Конечно, я один из них. Кто бы ни были эти они, Страж, я из них. А теперь скажи мне, где оно? Где Кольцо Огня?

– Я не знаю, о чем ты говоришь.

– Хватит! – воскликнул Якоб Малер. – Не шути со мной!

Страж сглотнул слюну, потом мимолетно улыбнулся.

– Над чем ты смеешься? – спросил Малер.

– Ни над чем. Я подумал, что ты пролетел двадцать девять тысяч километров, чтобы забрать то, чего у меня нет. И никто из нас двоих не знает, что это. Тебе не смешно?

– Нет. Где Кольцо Огня?

– Хороший вопрос. Но ответить на него не легче, чем на эти: есть ли в мире порядок? Существует ли жизнь после смерти?

– Не шути со мной. Не сейчас. Не в этот вечер.

– Хорошо, не буду. Скажи им, что онине найдут Кольцо Огня. Потому что сегодня вечером все началось, – серьезно ответил Страж.

– Где оно?

– Не знаю.

Якоб Малер схватил его за плечи. Его руки были решительны и сильны. Смычок скрипки только один раз прошел по шее мужчины, точно под кадыком. Он не сопротивлялся. И не почувствовал никакой боли.

Он сполз на землю, опустошенный. Легкий.

Последнее, что он увидел, – это зеленые сапоги женщины.

Последнее, что услышал, – это голос скрипача, приказывающий:

– Сфотографируй. И отправь в газеты. Это должно быть на первой странице.

Свет.

Снег.

Повсюду снег.

Все белое.

А потом все погрузилось в темноту.

ПЕРВЫЙ СТАСИМ

– Алло?

– Кто сказал?

– Это я. Есть какие-нибудь новости?

– Ребята встретились.

– Все четверо?

– Да.

– Ну и?

– Они вместе пошли гулять.

– Сколько времени?

– Ночь. Идет снег.

– Все идет… так, как надо, да?

– Думаю, да. Сейчас Альфред уже должен был их встретить.

– Как они?

– Достаточно любопытные. Если хочешь знать, Харви очень похож на тебя.

– Надеюсь, что нет.

– У Харви получится. И у всех получится.

– Ты оптимист.

– Приходится. Когда они откроют чемодан, я больше не смогу им помочь.

– А если они ошибутся…

– Не ошибутся. Еще одной ошибки не будет.

ГАЗЕТА

– Так он умер? – шепотом спросил Шенг у Харви.

Американец выпил глоток своего капучино с мрачным выражением лица.

– А ты как думаешь?

– Не знаю, – ответил Шенг, откусывая пирожное с кремом.

Они в тишине ждали, пока придут все остальные. Утро 30 декабря в столовой «Домус Квинтилиа». Тетя Линда приготовила несколько потрясающих тортов: мраморный с шоколадом и сливками, яблочный пирог, торт с апельсинами и крендельки с кремом. Она весело кружилась между столами, напевая, и предлагала всем горячий кофе.

– Вы хорошо спали, ребята? – пропела она, беззаботно касаясь капюшона на свитере Харви.

– Отлично, спасибо.

Взрослые в гостинице расслаблены и спокойны: кажется, никто из них даже не догадывался о том, что произошло ночью.

Папа Электры умиротворенно читал спортивную газету. Отец Шенга таращил сонные глаза. Родители Харви перелистывали каталог выставок, после того, как им не удалось уговорить сына пойти с ними в музей Капитолини.

Электра и Мистраль вошли в столовую последними. Глаза Мистраль ясно говорили о тяжело прошедшей ночи, но она заставила себя улыбнуться и сдержать клятву никому ничего не рассказывать. Электра, намного более спокойная, шла рядом с ней.

Они сели за стол к мальчикам и спросили:

– Есть новости?

– Я плохо читаю по-итальянски, – ответил Харви, передавая ей газету. – Но не сказал бы, что новости хорошие.

На первой странице – фото распростертого на снегу мужчины. Его лицо покрыто чем-то темным. Пятно расплывается и на его элегантном плаще.

– О, нет! – воскликнула Электра, поднеся руку ко рту.

– О чем статья? – спросил Шенг.

– «Он был найден… мертвым… на набережной Тибра. Вчера ночью, во время снегопада».

– Как он умер?

– Ему перерезали горло.

Рожок с кремом выпал из рук Шенга и с шумом плюхнулся на стол.

– Тут не так много написано… – сказала Электра. – Они ведут расследование, чтобы понять, что случилось, им даже неизвестно, как его зовут. Просят всех, кто хоть что-нибудь знает, обращаться к карабинерам…

Она прочитала всю статью вслух.

– Больше ничего не сообщают? – настойчиво спросил Харви.

Электра покачала головой.

– Это самые последние новости. Они пока ничего не знают.

– А насчет отключения электричества?

– Да… – Она перелистнула несколько страниц. – Они пишут, что это затронуло всего несколько районов. Электричество восстановилось к рассвету, никаких проблем нет. Но причину этого феномена еще не выяснили.

– Сегодня вечер загадок… – тихо сказал Шенг.

– Попробуем выяснить, – предложила Электра.

Ребята быстро закончили завтрак и спросили родителей, смогут ли они пойти сегодня в город. Папа Шенга и мама Мистраль нисколько не возражали; более того, папа все равно хотел воспользоваться этим днем, чтобы отдохнуть от перелета. А вот родители Харви пустились в долгий спор, который мальчику удалось погасить только ценой плохого настроения.

– Неважно, – буркнул он, когда Электра спросила, в чем дело. – У меня с родителями не очень хорошие отношения.

Он, кажется, хотел что-то добавить, но потом, передумав, встряхнул головой и снова погрузился в свои мысли.

Электра не настаивала.

Она проводила ребят до входа в подвал. Затем оставила садовые растения и пустила ребят внутрь.

– Здесь нам никто не сможет помешать, – пояснила Электра, закрывая дверь.

– Оптимистка, – проворчал Харви. – Ты моих не знаешь.

– По-моему, они строгие, – сказал Шенг.

– Еще бы… – Лицо Харви сразу стало мрачным.

Они спустились вниз по ступенькам, и подвал приоткрыл перед ними свои лабиринты из старой мебели и пустых рам для картин.

– Ребята, мне страшно, – сказала Мистраль, нервно сжимая руки.

– Мы всегда можем передумать, – ответила Электра. – И потом, мы не обязаны его открывать.

Кожаный чемоданчик лежал на полу, накрытый старой белой простыней.

Их взгляды поблескивали в темноте.

– Я предлагаю продолжить, – громко заметил Шенг.

– Я согласен, – отозвался Харви.

– Это может быть опасно, – срывающимся голосом прибавила Мистраль. – И потом… Того мужчину убили.

– Может быть, из-за этого чемодана, – заметила Электра.

– Его преследовали. Ему было страшно. Он сказал, что все началось.

– Не очень-то удачное начало, по-моему…

– И он повторял «двадцать девять». Это день нашего рождения.

– Помните, вчера было двадцать девятое декабря, – сказал Шенг, кусая ногти.

Свет ламп под потолком неожиданно стал мигать, а затем погас.

– Ты и эти хочешь погасить, Шенг? – поддел его Харви.

– Я здесь ни при чем! – ответил он, потупив взор.

– Правда? Значит, мне все приснилось?

– Шенг прав, – вмешалась Электра. Свет появился, лампочки в подвале снова стали яркими. – Мы сейчас под дорогой, и лампочки гаснут каждый раз, когда проходит грузовик.

– Понял? – сказал Шенг.

– А потом, вчера… – продолжила Электра. – Думаю, это я виновата.

Она провела пальцем по простыне, под которой был спрятан чемоданчик, и постаралась улыбнуться.

– Будет лучше, если я скажу вам это. Такое случается не в первый раз. Но никогда не было так сильно, как вчера вечером.

Мистраль с сочувствием посмотрела на нее.

Харви лег на спину, опираясь на локти.

– Извини, что случается?

– Погасить лампочки… я даже не прикасаюсь к ним.

– Хао! – воскликнул Шенг.

– А как ты это делаешь?

– Не знаю. Иногда я чувствую себя… Как-то странно. Как будто я заряжена… Смейтесь, если хотите, но, когда я так себя чувствую, даже компьютеры зависают…

– Распространяешь вирусы? – ехидно поинтересовался Шенг.

– Нет. Мне кажется, я блокирую электрическую сеть. Иногда мне достаточно пройти мимо принтера, чтобы он зажевал бумагу, или мимо включенного экрана, и сразу сгорает несколько пикселей. И… из-за меня портятся зеркала. – Электра продолжила свой рассказ. – Когда я пользуюсь ими, они становятся тусклыми, не прозрачными и меньше отражают. Не знаю, как это объяснить, но это так.

– А что случилось с тобой вчера?

– Я почувствовала себя заряженной, когда мы стали говорить о наших днях рождения. Мне стало душно, невозможно было дышать, тогда я прикоснулась к Шенгу, и…

– А у меня в руках была лампа… – пояснил Шенг для остальных.

– Ты передала ему всю свою энергию… – предположила Мистраль. – И лампа взорвалась!

В подвале воцарилась тишина.

– Примерно так и было, – смущенно добавила Электра.

– Никогда ничего подобного не слышал, – сказал Харви. – В любом случае, это не имеет никакого отношения к чемодану.

– Если честно, я и потом это чувствовала, – призналась Электра. – На мосту, когда мы встретили того человека. Мне было жарко. Та же самая энергия.

– А сейчас?

Девочка покачала головой:

– Нет. По-моему, все нормально.

– Что мы будем делать? Мы его откроем? – нетерпеливо спросил Шенг.

– А после того как откроем?.. – поинтересовался Харви.

Шенг любопытно и испуганно коснулся чемодана и предложил:

– Посмотрим, что внутри.

– А потом?

– Потом сохраним это в тайне, поклянемся никому ничего не рассказывать.

– А может, отнести его в полицию и забыть обо всем этом? – предложил Харви.

Электра вспомнила те слова, которые мужчина прокричал под снегом. Она громко повторила их:

– Все началось.

– За чемоданом никто не придет, – сказал Шенг. – Тем более стоит посмотреть, что там внутри.

– Это будет наш секрет.

– Как хотите.

– Кто его откроет?

Харви, Шенг и Мистраль посмотрели на Электру.

Она кивнула, подошла к чемодану и протянула руки к позолоченному замку.

Раздался щелчок.

Бледный свет солнца проник в небольшой дворик. Снег, нападавший за ночь, лежал около бордюров.

Беатриче нервно ходила туда-сюда, поскрипывая зелеными сапогами.

Одиннадцать часов.

Она не спала.

Она всю ночь просидела с включенным ночником, листая старые фотографии из счастливого прошлого. Того прошлого, когда она еще жила с младшей сестрой. Ей не удалось уснуть: каждый раз, когда она закрывала глаза, перед ней вставал Якоб Малер со своей скрипкой. Она снова погружалась в темноту Тибра. Темнота и неизвестность. Неизвестный мужчина. Ей все еще слышались его последние слова.

Прежде чем убить, Малер назвал его Стражем.

Стражем чего?

Беатриче не могла поверить в случившееся. Она проигрывала всю историю с самого начала. Джо Винил не говорил ей, что она станет соучастницей убийства. Он ничего не говорил ни о каких Стражах. И о смычках скрипки, острых, словно бритва.

Она знала лишь одно, что это очень важная миссия, которую непременно надо выполнить, и что за это ей хорошо заплатят. Джо также поведал ей о том, что в мире преступников Якоб Малер считался живой легендой и что работать с ним многие сочли бы за честь. А от нее требовалось лишь помочь Якобу Малеру найти какого-то человека в городе. Но об убийстве не было сказано ни слова, а тем более о том, чтобы перерезать горло скрипичным смычком.

Погруженная в свои мысли, она дошла до площади Святого Евстахия и даже не заметила, как оказалась в кафе с одноименным названием.

За столом сидели Джо Винил и Рысенок. Они ждали ее. Беатриче подсела к ним, даже не поздоровавшись. На Джо были непрозрачные солнцезащитные очки и черная куртка, из-под которой выглядывала неприметная футболка Васко Росси.

Полное имя Джо Винила – Джованни, но об этом знали только самые близкие. Он стал уважаемым благодаря процветающему рынку пиратской музыки. Сидящий рядом Рысенок казался крохотным человечком рядом с таким верзилой. У него было бесформенное тело, а рот с широкими редкими зубами был особенно омерзителен. Беатриче не знала его настоящего имени, но в кругу тех, у кого нелады с законом, его звали Рысенком, потому что в молодости он подрабатывал в кино статистом. И вершиной его карьеры стала роль полуслепого персонажа по прозвищу Рысь.

Он заговорил первым:

– Мы ждали тебя с твоим другом Якобом… – Он осекся, пытаясь положить ей на плечо свою потную руку.

– Встреча в одиннадцать часов одиннадцать минут, – ответила она, взглянув на часы. – Еще две минуты.

– Ты уверена, что он придет?

Джо Винил вытащил из кармана квадратную коробочку, приставил ее к горлу и лишь затем произнес хриплым, рычащим голосом:

– Место… ррр… здесь… ррр… Хочешь кофе?

Беатриче кивнула, и Джо жестом заказал кофе. Кофе готовили за ширмой, чтобы никто из клиентов не увидел состав их прославленного купажа. Из-за него многие считали кофе у Святого Евстахия лучшим в Риме.

Кофе принесли кипящим, в очень горячих чашках, которые, как только их поставили на стол, начали испускать сильный запах фиалок.

– Доброе утро, – сказал Якоб Малер, незаметно подсевший на свободный стул. – Я очень зол, – заявил он.

Джо Винил снова подставил коробочку к горлу и сказал:

– А можно… ррр… узнать… ррр… отчего?

– От того, что произошло вчера вечером. Я считаю дело провальным.

– Мои друзья… ррр… сказали, что все хорошо… ррр… – ответил Джо. – Правда… ррр… Рысенок?

Рысенок стал усиленнее мешать ложечкой кофе.

– Я сделал то, что мне велели. Нашел мужчину на улице Бабуинов, начал его преследовать, постепенно выводя к Тибру.

– И ты ни разу не терял его из виду? – спросил Якоб Малер.

– Нет, – соврал Рысенок, положив ложку на блюдечко едва заметно дрожащей рукой. – Может быть, на несколько минут… когда мы подошли к реке, – признал он. – Но это произошло из-за сбоя с электричеством по всему городу.

Джо Винил кивнул.

– Это очень… ррр… необычно… ррр… – добавил он. Но это нам не помешало… ррр… поймать его… ррр… если я не ошибаюсь… ррр…

Якоб Малер наклонился над столом.

– У Стража был с собой чемодан? – спросил Малер хриплым голосом.

Рысенок кивнул:

– Да, был.

– Но у него не было чемодана, когда мы его встретили, – вмешалась Беатриче.

Джо Винил всплеснул руками:

– Он отдал его… ррр… кому-то или выбросил в реку… Кто… ррр… знает?

На лице киллера Малера отразилась язвительная гримаса.

– Или мы найдем этот чемоданчик, или вообще все не имеет смысла.

– Но это невозможно! – возразил Рысенок.

– Это ты упустил его, – прошептал киллер. – И поверь мне, будет намного легче найти этот чемоданчик на дне реки, чем рассказать моему шефу, что мы его потеряли.

Беатриче с беспокойством посмотрела на Джо Винила, потом на Рысенка.

Якоб Малер холодно добавил:

– По крайней мере, это будет менее обидно.

Джо Винил, нервно пошевелившись на стуле, спросил:

– Что было… ррр… в этом чемоданчике?

ЧЕМОДАН

Первая вещь, которую Электра вытащила из чемоданчика, – это маленький зонтик в черно-белую клетку. Она положила его на пол и разочарованно прокомментировала:

– По-моему, это просто зонтик. Металлический прямоугольник, прикрепленный к ткани зонтика, гласил: