Текст книги "Фрося. Часть 7 (СИ)"
Автор книги: Овсей Фрейдзон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
глава 35
Фрося решительно отмела все протесты Зары и вынудила её снять квартиру, состоящую из четырёх комнат:
– Ну, почему ты так стремишься к убожеству?
Ладно, если была бы нищая или всеми покинутая родственница, а то, при деньгах и мы не последние люди для тебя.
Если тебе на себя наплевать, так подумай о детях, они ведь будут крутиться среди другой ребятни.
Что, ты хочешь, чтобы они тусовались с чумазиками из нелегалов?
– Госпожа Фрося, но зачем нам столько жилплощади, пустая трата денег...
Свекровь не стала даже дослушивать доводы невестки:
– Что ты, хочешь поселить всех детей вместе в одну комнату?
Даже слушать не хочу, старшим надо заниматься, а малому играться, а тебе после тяжёлой работы нужно отдыхать. Вопрос решённый, на ваши скромные нужды ты заработаешь, а если не будет хватать денег для оплаты съёмного жилья, мы подкинем, поверь, от нас не убудет, мы не бедные люди.
Зара вдруг заартачилась:
– Но я не хочу больше брать у вас деньги, вы их на улице не нашли и не хочу тратить средства, пересланные мужем, когда он вернётся, сам распорядится ими, как посчитает нужным.
– Уф, какая ты упрямая, придётся тебе напомнить, что мой сын до поры велел прислушиваться к моему мнению.
Молодая женщина потупила глаза, но по ней было видно, что она на этот раз смирилась, но не покорилась.
С большими трудностями столкнулись и при покупке мебели и других необходимых для хозяйства вещей. Зара буквально сражалась за каждый лишний потраченный доллар, вызывая у Фроси невероятное раздражение:
– Ну, почему ты такая пришибленная, для чего тебе экономить, имея на счету довольно приличные деньги и жить на уровне нищих мексиканцев?! Думаешь, что когда вернётся Семён, лишняя тысяча долларов вам погоду состроит? Нет, моя милая, он этого не одобрит, жена и дети должны встретить его преуспевающей в этой жизни семьёй, чтобы я могла без стеснения смотреть в глаза моего гордого сына.
Накануне их отбытия в круиз на Карибы, Зара успешно переселилась на съёмную квартиру и дом их опустел.
До отъезда оони не успели этого ощутить в полной мере, но, когда вернулись, Марк явно заскучал, ему явно не хватало рядом с собой пытливого смышлёного Фарида, и Фрося отправилась в гости к невестке.
В квартире, где Зара с детьми поселилась меньше двух недель назад, стоял образцовый порядок.
Фрося подхватила на руки, выбежавшего к ней навстречу Антошку и буквально затискала шустрого мальчика в своих объятиях. Кроме счастливого мальчугана, Фрося увидела неподдельную радость в глазах улыбающейся матери, при проявленных бабушкой родственных чувств.
Фрося спустила с рук внука и серьёзно посмотрела на невестку.
– Зарочка, я к тебе с просьбой.
Молодая женщина с удивлением посмотрела на свекровь.
– Дозволь мне взять малыша и Фатиму на прогулку в парк, покатать на аттракционах, сегодня ведь суббота, поверь мне, мы с ними отлично поладим и друг друга прекрасно развлечём.
– Пожалуйста, они будут очень счастливы.
– Зара, а я бы была ещё больше счастлива, если бы Фаридик приходил иногда к Марку, он без него очень скучает.
В голосе свекрови появились просительные нотки.
Щёки у молодой женщины от смущения и удовольствия покрылись нежным румянцем.
– Да, он хоть сейчас побежит, всё время у меня просится навестить вас, но я не хочу, чтобы он докучал вашему мужу своими вечными вопросами.
– Не сторонись нас девочка, у меня в Америке кроме вас нет ни одной другой родственной души. Прости, что после возвращения из Израиля и Москвы была по отношению к тебе не заслуженно груба, но это всё от нервов, а они у меня в той поездке расшатались не на шутку.
Зара улыбнулась.
– Да, мне вначале было очень больно, хотя где-то Вас понимала, а позже господин Марк заверил меня, что Вы скоро отойдёте будете вновь к нам хорошо относиться.
Фросе не хотелось дальше продолжать эту щекотливую тему.
– Кстати, работы у тебя хватает?
– О, да, уже почти все дни расписаны, бывает и вечера заняты.
– Ну, и хорошо, но только не забывай, надо обязательно оставить время на кучу других дел – на изучение английского языка, посещение кинотеатров, концертов и прочие культурные мероприятия, а на следующей неделе начинаем с тобой учить правила уличного движения и вождение. Через месяц купим тебе личную машину. Не хлопай ресницами – это наш с Марком тебе личный подарок.
На смену ласковой весне в Майами пришло жаркое лето. Новые хлопоты, которые Фрося взяла на себя, мало оставляли ей свободного времени, но это почему-то нисколько не тяготило. Зара уже успешно водила свой собственный автомобиль, купленный ей Марком с Фросей, это был поддержанный «Кадиллак», но в хорошем состоянии, а крупные его размеры позволяли семье Семёна вольготно разъезжать по выходным дням за покупками и на развлечения на полюбившиеся детьми водные аттракционы. Фрося оценила твёрдый характер Зары, она своей добросовестностью, аккуратностью и в хорошем смысле настырностью могла многим дать сто очков вперёд.
Как будто невзначай, Фрося вновь вызвала строптивую невестку на серьёзный разговор:
– Ну, сколько ты будешь ещё корячиться на чёрных работах, скоро высохнешь и сгорбишься. Твой муж, как увидит тебя такую страшную, сразу отвернётся, а мне лучше не дожить до того дня, когда он осуждающим взглядом посмотрит на меня, обнаружив тебя в виде выработанной клячи.
Зара понимала, что свекровь сгущает краски и улыбалась в ответ.
– Но, я же всё делаю, что вы мне велите, уже давно не спорю – и квартиру сняла выбранную вами, и машину вожу, и на курсы бухгалтеров записалась...
– Ты, чего взъерепенилась, что ты от всего этого сильно страдаешь, можно подумать, я от тебя чего-то требую непосильного или унизительного?
Зара в ответ только улыбалась, она уже приспособилась к неугомонному и властному характеру свекрови, тем более, до сих пор все её требования и предложения шли только на пользу дела.
– Улыбаешься? Это хорошо, посмотрим, как сейчас будешь смеяться...
Свекровь буквально пригвоздила взглядом невестку:
– Кроме тебя в нашем городе полно эмигрантов разных мастей, а ещё огромное количество нелегалов и почти все они нуждаются в заработке, а ты сама хорошо знаешь, что без протекции и связей с хозяевами работу получить практически невозможно...
– Но я же...
– Дослушай, моя дорогая, до конца – к сожалению, я уже старая бабка с больным сердцем, но быть твоим консультантом вполне ещё могу.
Зара с восхищением и удивлением смотрела на разгорячённую Фросю, а та не унималась.
– Так, вот, мне пришла идея, мы с тобой открываем своё дело – покупаем микроавтобус с большим багажником, ведём переговоры с мелкими и крупными хозяевами магазинов, ресторанов, офисов и прочих торговых и культурных заведений, заключаем с ними договора, а ты нанимаешь толковых работниц и развозишь их по местам работы, снабжая орудиями труда и материалами.
Фрося победно смотрела на обескураженную невестку.
– Простите, но ведь таких фирм в городе и без нас предостаточно.
– Ну, и что, наша будет лучшей.
Ты отлично уже знаешь эту работу, а моё дело договариваться с хозяевами. Мы с Марком уже здесь не новосёлы, кое-кого из воротил знаем, главное начать, а, если ты наладишь всё хорошо, надёжно и сможешь удовлетворять все требования заказчиков, то сметёшь с пути конкурентов.
Марк только улыбался, глядя на воспрявшую к активной жизни жену.
– Ай, Маричек, не смейся надо мной, что я особо делаю – с кем-то поговорю, кому-то поулыбаюсь, кого-то уломаю, я за спиной у своей невестки, как за каменной стеной, она не такая ноющая, как Таня и научилась со мной не спорить, хотя сейчас и причин особых нет, я ведь в её сферу деятельности не лезу. Она взяла такой темп за месяц, что скоро собирается покупать ещё один автобус и нанимать себе помощницу, секретаря и шофёра.
– Ну, Фросик, я за тебя тут спокоен, ты в своей среде плаваешь.
Марк, действительно, радовался, глядя на повышенную активность жены, а вот она совершенно не была спокойна за здоровье любимого человека. После прибытия из Москвы, она, как и собиралась сходила на приём к кардиологу, обследовалась и тот выписал ей таблетки от высокого давления, аритмии и холестерина. Сердце её больше не беспокоило, а вот муж сдавал – кожа лица посерела, дыхание становилось тяжёлым, и он быстро уставал, с трудом переставляя ноги на прогулках.
После тщательного обследования, на котором настояла Фрося, врачи вынесли вердикт, что шунтирование уже не поможет, необходима операция на открытом сердце. С этого момента Фрося забыла обо всём и обо всех, она занималась только мужем, сопровождая его на различные проверки и процедуры. В конце июня состоялась срочная операция, потому что дальше тянуть было нельзя. Операция проходила тяжело и с большими осложнениями, врачи буквально сражались за жизнь Марка. Незамедлительно в Майами прилетел Леон, подключив все свои связи, привезя с собой крупного специалиста в области кардиологии.
На третий день после операции, Фросю допустили к мужу. Она смотрела на бледное исхудавшее лицо Марка и улыбалась, а по щекам текли слёзы:
– Маричек, не покидай меня, я не мыслю дальнейшей жизни без тебя.
Мужчина открыл глаза и будто бы зряче посмотрел на жену.
– Фросик, а я ведь уже было, мысленно с тобой попрощался, но, как подумал, что тебе будет скучно без меня, то напрягся и выкарабкался из того туннеля, куда меня тащила костлявая.
– Смеёшься?
– Нет, моя милая любимая женщина, я серьёзен, как никогда в жизни.
глава 36
Через неделю после операции Марка перевели в реабилитационный центр, находящийся в более чем трёхстах километрах от дома в городе Орландо и Фрося только через день навещала в этом заведении шедшего на поправку мужа. Для Фроси было тяжело ежедневно совершать такие марш-броски в оба конца, и она хотела снять гостиницу и жить невдалеке, но муж категорически отверг её затею:
– Фросик, не мешай мне лечиться, тут отличный парк, много интересных людей, а ты своими активными действиями и фантастическими идеями не дашь моему сердцу спокойно зарубцеваться.
– Ага, я тебе уже надоела, вылечишь до конца свой мотор и найдёшь себе другую бабу, вон какой стал шустрый и цвет лица значительно улучшился.
– Про другую бабу ты явно погорячилась, но с тобой, надеюсь, ещё когда-нибудь, да справлюсь, рад слышать, что выгляжу не мертвецом, а ещё, честно тебе скажу, дышать после операции стало намного легче. Фросенька, каких-то две недели, и я вернусь домой, отдохни немного от меня, тебе и так хватило со мной возни за последнее время.
Фрося понимала, что Марк щадит её, не хочет, чтобы она чересчур перенапрягалась. На самом деле, уход и условия здесь были великолепными, у Марка появилась возможность общаться с интересными людьми, составляющие в большинстве контингент реабилитационного центра. Молодые сиделки готовы были по первому зову оказывать услуги пациентам, при надобности, сопровождая их на прогулки и процедуры.
Фрося вышла за пределы лечебницы и, прежде чем усесться в машину, включила мобильный телефон. Она не хотела, чтобы звонки во время её встреч с мужем отвлекали и отнимали дорогое время. Глянула на пропущенные абонементы и присвистнула – ничего себе, что там возникло такое срочное, что всегда сдержанная невестка за пол дня больше пятидесяти раз набрала её номер телефона и ещё какой-то незнакомый номер несколько раз высветился.
– Зара, что произошло такого чрезвычайно важного, ты буквально атакуешь мой телефон?
– Госпожа Фрося, тут такое, даже не знаю, как Вам сказать, Вы только сильно не волнуйтесь...
– Что, Сёмка появился?
Голос Фроси зазвенел и сорвался, она прохрипела.
– Зарочка, где он сейчас находится?
– Госпожа Фрося, он находится в моей машине, я его только недавно встретила в аэропорту.
Холодный тон невестки и забытое уже обращение к ней, госпожа, привели её в чувство, она поняла, что произошло на самом деле.
– Зара, ты встретила моего внука?
– Да, а вы подумали...
– Действительно, подумала, прости меня, что ранила твою душу.
– Ерунда, это я вас зря перепугала, от волнения не смогла толком объяснить, что происходит.
Оказывается, парень не мог вам дозвониться уже долгое время. Ах, что я буду вам рассказывать, передаю ему самому трубку.
– Бабулечка, хэлоу!
– Сёмочка, прости свою бабушку, совсем вылетело из головы, что ты должен был в эти дни прилететь в Штаты. У моего Марка была срочная операция, и он несколько дней висел между жизнью и смертью, затем, я много времени проводила возле его кровати. Сейчас его перевели в другой город на реабилитацию, и я уже еду оттуда к тебе навстречу.
– Бабуля, не переживай, всё, в конце концов, устаканилось, твоя компаньонша меня благополучно встретила в вашем аэропорту, а в Ню-Йорке я сам справился без особых проблем.
Фрося гнала машину на предельной скорости, Марк явно не одобрил бы её спешку. Он, вообще, не любил быструю езду с некоторых пор, считая, что им спешить уже некуда. Так, Зара представилась Сёмке компаньоншей... зря она это сделала, теперь будет трудней преодолеть многие нюансы в отношениях парня и новой семьи его отца. Как бы кстати был в данный момент здесь Марк, ей без него будет гораздо трудней разрулить ситуацию между московским внуком и второй семьёй его отца, да, и мальчика в ближайшее время надо определять в колледж...боже мой, как она сама со всем этим справится. Фрося за три часа преодолела почти четыреста километров и въехала во двор своего дома, где возле бассейна в тени кипариса, сидели в шезлонгах, её поджидая... боже мой, Сёмка и Фарид! Увидев выходящую из машины Фросю, Семён сорвался с места и повис на шее у бабушки.
– Бабулечка, вот, я и приехал. Тут у вас так жарко, спасибо Фариду, он не даёт мне засохнуть. Твоя компаньонша не могла долго оставаться со мной, у неё много работы, так она милостиво предоставила мне общество своего сына, занятный парнишка, у нас с ним английский язык, примерно на одном уровне.
Фрося поверх головы посмотрела на рядом стоящего Фарида, прислушивающегося к непонятной речи и чему-то улыбающемуся.
– Фарид, ты уже познакомился?
– Да, я уже познакомился со своим братом, он очень похож на нашего отца.
Сёмка резко высвободился из объятий бабушки и развернулся в сторону нового знакомого, оказавшимся его родным братом. Два мальчика вцепились в друг друга глазами, ища сходство и различия. Хотя Фарид уже давно отметил для себя удивительную схожесть Семёна с отцом. Фрося, в свою очередь, заметила, что они чем-то смахивают друг на друга, хотя у них разные матери и всё же московский внук больше напоминал её младшего сына и своего дедушку. Противостояние явно затягивалось.
– Ну, ребята обнимитесь, вам некого делить и, надеюсь, этого делать не придётся. Пусть только ваш отец благополучно вырвется из того ада, в котором он сейчас находится, и я уверена, что вы оба, да, и Фатима с Антоном, найдут место в его душе.
Сёмка явно пересилил себя и сделал два шага навстречу к брату. Он хлопнул по плечу Фарида, и они обнялись. Между мальчиками была разница в возрасте, примерно два года, но Фарид был ненамного ниже старшего брата. Фрося с шумом выдохнула, ведь уже несколько минут она стояла почти без дыхания, наблюдая за встречей братев, волнуясь, не зная, как развернутся дальше события.
– Ну, ребята, поехали обедать, думаю мы все заслужили сегодня хороший антрекот.
После ресторана Фрося оставила внуков в городе, вручив им по банкноте в пятьдесят долларов.
– Развлекайтесь ребята без меня, а мне надо срочно смотать по делам. Фаридик, покажи Сёме город, сходите в кино, а, впрочем, куда вам захочется, туда и идите, через часа два-три я буду уже дома и мы тогда с тобой, Сёмочка, поговорим по душам, ты расскажешь мне о Москве и подумаем о твоей дальнейшей судьбе.
Сама она направилась к Заре, надо было срочно обсудить сложившуюся ситуацию. Невестку она обнаружила в снимаемом ими офисе. Зара сидела за столом и перебирала какие-то бумажки.
– Привет! Тебе, не кажется, что пора уже нам компьютер осваивать?
– Кажется, ещё, как кажется, мне Фарид обещал дать первые уроки.
– А я Сёмку попрошу научить меня, хотя бы самой малости.
Зара оторвалась от бумажек, взглянула на Фросю и улыбнулась.
– Простите меня, я так растерялась, что вела себя, как последняя дура. Звоню вам, звоню, а вы трубку не поднимаете, а надо ехать в аэропорт, а, что сказать парню, как ему представиться?
– Ну, ты и придумала – компаньонша.
И женщины прыснули от смеха. Фрося впервые за полгода их знакомства увидела, как от души смеётся Зара.
– Ну, что скажешь?
– Он, как две капли воды похож на моего мужа.
– А знаешь, Фарид не стал темнить, а прямо сказал Сёмке, что он его родной брат.
Зара зажала ладонями рот и прошептала:
– Ну, а тот?
– А, что тот, постоял, постоял, посмотрел, посмотрел и понял, никуда от этих родственников не деться и обнял нашего Фаридку, они сейчас вместе в городе шатаются.
– Фу, камень с души, я постараюсь любить старшего сына моего мужа, как родного и своим детям накажу, чтобы они его привечали и уважали, как старшего брата.
– Ох, Зара, ты сегодня опять чуть не довела меня до инфаркта, ведь я подумала...
– Простите меня, я совершенно было потеряла голову от волнения и что-то не так сказала.
– Уже не помню, как ты сказала, но видимо я выдала желаемое за действительное, хотя ведь знала, что примерно в эти сроки мой внук должен был прилететь в Штаты.
Зара вдруг посмурнела и начала нервно теребить края бумажек, лежащих на столе.
– Ну, что у тебя опять погасли глазки, откройся, может смогу легко тебя успокоить?
Зара подняла голову и взглянула прямо в глаза Фроси.
– Вы, можете надо мной смеяться, но я чувствую всей своей душой, что мой муж уже находится в Америке.
От последних слов Зары, Фросю от макушки до пальцев на ногах пронзил озноб.
– Как это ты чувствуешь? Говори честно, что ты от меня скрываешь?
– Ничего я от вас не скрываю, просто чувствую и всё.
– Но тогда, где он, почему не показывается и почему, от него нет никакой весточки?
Зара не поднимая глаз, продолжала теребить лежащие на столе бумаги.
– Я вам не говорила, но мой муж всё время опасался уехать из Афганистана. Он считал, в связи с тем, что служит телохранителем и является ближайшим соратником генерала Масуда, им заинтересуются государственные службы во многих странах мира, а в первую очередь, в России и США.
– Так ты думаешь...
– Я ничего не думаю, а только предполагаю, но сердце уже несколько дней не спокойно, оно чувствует, что мой муж находится близко от меня.
Фросе самой очень хотелось верить в предчувствие невестки, но в её словах она не находила рационального зерна, но тут же вспомнила предсказания Микуличны в Мурманске и сомнения надвинулись на неё плотной стеной.
– Ах, Зара, сердце так часто обманывает, просто ему очень этого хочется, и оно подыгрывает нашим желаниям. Ладно, поеду домой. Сама понимаешь, мне нужно о многом расспросить только что приехавшего ко мне внука и обсудить с ним его будущее.
Заехав в свой двор, вновь увидела сидящих возле бассейна и мирно что-то обсуждавших Семёна и Фарида.
При появлении бабушки, ребята поднялись на ноги и с двух сторон прижались к Фросе.
Та их крепко обнимала за плечи, целуя попеременно в головы в почти одинаковых жёстких кучеряшках. Младший из братьев тут же распрощался, прекрасно понимая, бабушке есть о чём поговорить с только что сегодня появившемся гостем.
Фрося устроилась напротив Сёмки вместо Фарида и расслабленно расплылась в шезлонге, прикрыв уставшие глаза.
– Сёмочка, ты меня прости, я так вымоталась за последнее время. Через две недели Марк вернётся домой и тогда жизнь потечёт в прежнем режиме, и я смогу в полной мере уделить тебе внимание.
– Да, ладно тебе бабушка, передо мной извиняться, у меня ещё для скуки не было подходящего случая.
– Сёмочка, ты не злись на Зару, что она сразу не открылась перед тобой, моя невестка так растерялась, узнав о твоём прибытии, что не знала, что делать и что говорить.
Ведь они люди восточные, с другими понятиями о чести и справедливости, а особенно в правилах семейного уклада – ты теперь старший сын её мужа, а это у них много значит и тебя к чему-то тоже обязывает. Она не смогла до меня дозвониться и совсем растерялась, а, как правильно поступить не догадалась.
Молодец Фаридка, не стал ходить вокруг да около и всё моментально встало на свои места.
– Ну, чего ты бабуль со мной разговариваешь, как с кисейной барышней. Всё нормально, в Москве последних лет пять я жил, как будто у меня вообще нет семьи, а тут сразу брательник нарисовался и маму двоюродную увидел.
– Шутишь... это хорошо.
Фрося с видимым трудом поднялась на ноги.
– Пойдём в дом, познакомлю тебя с обстановкой, определю в твою комнату, приму душ, а потом уже и поговорим, расскажешь мне последние московские новости.
Посвежевшая после душа, Фрося внимательно выслушала короткий рассказ внука, который, не вдаваясь в особые подробности, превратил повествование в шуточный доклад:
– После твоего отъезда Москва, как стояла, так и стоит на своём месте, а вот Ленка с Глебом её покинули, как и собирались. Алесь по-прежнему иногда тянет жмура, а бывает бацает на свадьбах и мечтает о карьере Игоря Николаева, а может и Крутого хочет потеснить. Мама с Анжелкой продолжают одевать бомонд и приближённых к нему лиц, успешно стригут капусту и радуются жизни.
– Скажи, мой мальчик, мама не чинила тебе препятствий, как её нервы?
– Нет, после твоего отъезда, она как-то подобрела ко мне, даже снисходила к беседам о моём будущем.
– Сёмочка, не смотри на нас, как на полоумных. Пройдёт какое-то время, ты сам повзрослеешь, и увидишь многое другими глазами. Мама твоя хорошая, просто не каждый может адекватно оценить сложившееся положение в жизни, а главное, воспрянуть после перенесённого горя.
– Бабуль, не надо меня журить, как маленького и убеждать в общепринятых понятиях. Я благодарен своим родителям, что они произвели меня на свет, хотя я их об этом не просил. Мама меня на протяжении всех шестнадцати лет обеспечивала всем необходимым, я имел всегда гораздо больше в материальном плане, чем многие другие ребята, живущие рядом, но у нас с ней никогда не было тёплых дружеских отношений, она не воспитывала меня, а будто выполняла тяжёлую родительскую повинность.
Фрося с болью в душе слушала откровенную исповедь внука, понимая его правоту, не имея права ни оспаривать, ни поддерживать.
– Сёмочка, мне многое стало ясно в ваших отношениях, как только я встретилась с вами в Москве, давай больше не будем возвращаться к этой неприятной тебе и мне теме, пока отдыхай, развлекайся, знакомься со мной, Америкой и своими сводными братьями, и сестрой. Послезавтра повезу тебя в Орландо, знакомить с моим мужем, с твоим дедушкой.
Мне почему-то кажется, что вы понравитесь друг другу.
Накануне их приезда с Сёмкой в реабилитационный центр, Фрося поговорила по телефону с Марком, передав ему, содержание беседы с внуком и тот похвалил её за правильно выбранную линию поведения и верное русло разговора.
– Фросик, ты умница, хорошо сделала, что не стала углубляться в эту щекотливую тему его отношений с матерью.
Кто, как не я могу в полной мере понять возникающую пропасть между детьми и родителями.
Подготовленный к разговору с Сёмкой Марк, сразу же нашёл с юношей общие интересы, и они так увлеклись обсуждением далёких от Фроси тем, что Фрося, находясь рядом, осталась полностью не удел.
Она давалась диву, откуда её муж столько знает о восточных единоборствах и про всё, что связано с этой культурой, традициями и психологией. Марк умело от этой темы перешёл к личным пристрастиям Сёмки в науках, и они с парнем увлечённо уже рассматривали варианты поступления в подходящий к его профилю колледж.
На обратном пути Сёмка взахлёб нахваливал бабушке Марка Григорьевича, восхищался его умом и эрудицией. Фрося не мешала внуку петь дифирамбы мужу, светясь счастливой улыбкой.
– Сёмочка, а Фарид его называет дедушкой.
– А мне можно?
– О чём ты спрашиваешь, для него это будет превеликая радость.
– Я тоже буду, ещё, как буду, такой дедушка сто отцов заменит.
Фрося закусила губу.
– Не бросайся такими словами.
– Не буду больше, знаю, что тебе это неприятно слышать, но и меня пойми, не знавшего и не видевшего отца ни одной секундочки в жизни.
Вернувшись из Орландо, Марк вплотную занялся поступлением Семёна в колледж. Они вместе с юношей составили текст обращения и разослали в разные концы страны по частным колледжам, при этом, прислушиваясь к рекомендациям Леона. Всё свободное время Сёмка проводил в обществе Фарида Братья во многом сошлись характерами и увлечениями. Фрося часто видела, как на траве их двора ребята мутузили друг друга, нападая и защищаясь, все эти упражнения сопровождались дикими криками, от которых она иногда зажимала уши. Младший брат, стараясь не отставать от старшего страстно увлёкся восточными единоборствами и оба получали от этого огромное удовольствие. К концу августа наступила пора, когда надо было срочно принимать решение в выборе колледжа. Фрося очень не хотела отпускать мальчика далеко от дома, но Марк и Леон настаивали, что Семён должен ехать учиться в Ню-Йорк, где был выше престиж и уровень обучения.
– Фросенька, не будь эгоисткой, парень должен получить хорошее образование, приучаться к самостоятельности, жить среди молодёжи, заниматься спортом и даже подрабатывать, как это делает большинство американских студентов.
– Но Маричек, он только что сдал на права, мы даже не успели ещё купить ему подходящую машину. Ах, это всё ерунда, я не могу и не хочу отпускать его от себя, Сёмочка для меня очень дорог, я ничего не могу с собой поделать, мне кажется, что всю любовь к моему младшему сыну я перенесла на этого своего внука.
– Фросенька, кто тебе мешает его любить, я и сам его обожаю, он почти копия его отец, только намного мягче и покладистей, хотя кто его знает, как он поведёт себя в экстремальной ситуации.
В конце концов, перевесило в их спорах, решение самого Сёмки, для которого мнение Марка имело первостатейное значение:
– Бабуль, не куксись, ты ведь знаешь, что в Америке есть куча праздников, когда студентов отпускают домой – в ближайшие месяцы будет день благодарения, рождество, да, и вы, если сподобитесь, можете прилететь ко мне навестить бедного студента.
Не меньше Фроси после отъезда его старшего полюбившегося брата затосковал и Фарид, который с нового учебного года чуть изменил своё имя на Фрэда. На вопрос бабушки, он в ответ засмеялся.
– Бабуль...
Он как будто попробовал на вкус это обращение к ней Сёмки:
– Мы же теперь американцы, подумаешь чуть буквы переставил. Мне это Семён посоветовал, он сказал, что в колледже будет отзываться на имя Сэм.
– Ах, мой Фрэди, может и мне своё имя под американское подделать, только не соображу, какое лучше подходит?!
Услышавший это Марк рассмеялся вместе с мальчиком.
– Фросик, а, как тебе имя Фрида, не совсем американское, но ближе, тут много Фрид, особенно в Бруклине часто можно встретить.
После операции Марк стал намного лучше себя чувствовать, он даже внешне помолодел, а общение с молодёжью делало его по-юношески задорным и заставляло интересоваться теми же вещами, которые волновали внуков – хоккеистами, баскетболистами, бейсболистами и даже популярные музыканты мелькали в их разговорах. Марк с внуками Семёном и Фаридом, ставшими в одночасье Сэмом и Фрэдом, спорили и обсуждали своих кумиров на таких высоких тонах, что Фрося иногда их осаживала:
– Эге, ребята, будете так кричать, выгоню на улицу.
Шёл сентябрь две тысячи первого года...
