Текст книги "Лунная кошка (СИ)"

Автор книги: Ольха Пономарь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Глава 30

– Давно кашляешь? – спросила я.

Митях растеряно отвел глаза. Ясно, пока наружу выворачивать не стало, к лекарке не пошёл, а все его жена с ее опасением, что к травнице мужики вовсе не лечиться ходят. И сейчас она нервно ждёт его в сенях, прислушиваясь ко всем звукам из избы.

– Давно, уж с неделю где-то, – Митях зашёлся в удушающем кашле и я старательно натирала ему мочку правого уха, а когда приступ прошел поднесла ему чашу с отваром.

– Выпей, полегчает, и ложись сразу спать.

– Как же спать-то? А покос?

– Дожить до следующего хочешь? – прибавила я грозности в голос. Митях нервно кивнул, – тогда пей и ложись спать! Когда проснёшься, приходи – дам натирания и ещё отвара. Кашель будет сильнее – пережди его, не бойся. Задыхаться будешь – пусть пошлют за мной.

Я дождалась, когда пациент выпьет весь горький отвар до капли и забрала чашу. Из специального сплава, нужного объёма, чаша была моей находкой в одной из лавке. И были случаи, когда после того, как уходил больной я не находила ее на месте, практически сразу я возвращала ее, но теперь бдила в четыре глаза.

Митях ушёл, кланяясь и оставив мешочек сушенных грибов. Вот и чудненько, сегодня я буду готовить ароматный грибной супчик.

В окно я видела, как жена Митяха, крупная женщина обняла его за плечи и периодически поглядывала на мою избу через плечо, пока они шли по улице. Видать, выясняла, что "эта ведьма" с ее милым сделала.

Усмехнулась и погладила прискакавшую ко мне белку, прибилась ко мне зимой, ещё бельчонком, с повреждённой лапкой. Выздоровела по весне, даже почти не хромает, но от меня не ушла, а осталась жить. Я не против, опять же поговорить есть с кем долгими одинокими вечерами.

– Вот так, Хрустик, ты им помогаешь, а они тебя опасаются. Это ли не парадокс?

Белка выколупала у меня из рук кусочек сушенного гриба, запихала его за щеку и убежала, наверное прятать. По крайней мере, я находила нычки запасливой белки по всему дому.

Все чаще звучали разговоры о том, что снова произойдёт слияние двух миров. Через нашу деревню уже проезжала группа орков и перевертышей, едущих в Горск на житьё. Один из них все принюхивался в мою сторону и я старательно находила поводы не попадаться ему на глаза.

Выйти из тени своей новой жизни я отчаянно боялась, даже если сам император приедет сказать мне, что я могу больше не прятаться, я не откроюсь ему. Слишком ярко я помню затхлый запах подземелья инквизиторов, перекошенные лицо Фууры, боль от щипцов, стыд от унижения и клетку.

Больше не хочу повторения, никогда. Я лучше умру, чем буду снова гонима и меня будут пытать. Осознала я это, когда поняла, что привыкла к этой свободной и относительно спокойной жизни. Мне не нужно было вновь терять свою свободу, чтобы знать, что она дорога мне больше всего на свете.

– Слыхала, император Горское княжество пришлому отдал? – раздался знакомый шёпот.

Мои чуткие уши иногда улавливались сплетни, совершенно не мне предназначенные. Наша главная сплетница – бабка Агафа, в силу возраста уже не работающая, шла ко мне с такой же старухой за мазью от боли в спине.

– Да ну, и что же будет? – та аж остановилась от удивления.

– Да кто ж его знает, что будет… только Светлая ведает, да хранит нас Богиня!

Две кумушки осенили себя отвращающими зло знаками и вновь поспешили ко мне.

Я не забивала себе голову чужими проблемами, меня, как человека вольного, мало касалась власть на местах, пока я не решалась преступить закон – меня никто не трогал.

Зато крестьян, живущих в Загорочках, эта новость взволновала не на шутку. После заката ко мне наведались две бабы, пытающиеся выяснить своё туманное будущее, в связи со сменой власти. Я деликатно им отказала, так как я всего лишь травница, а не гадалка.

Как ни боялись люди, но ничего не изменилось, даже собиратель подати, приезжавший к старосте был тем же. Жизнь продолжала течь своим чередом. Осенью деревня погуляла на четырёх свадьбах, потом неделю ко мне ходили за отваром от похмелья, те кто продолжал праздновать.

Жрецы на свадьбах дело обычное, вот и сейчас приглашённый жрец Светлой богини явился ко мне в гости:

– Нима, будьте любезны мне отвар от головы. Вчера наблагославлял молодых, аж сил нет.

– Что же вы, дедушка, себя не бережёте? – прятала улыбку я, стараясь сделать вид, что поверила в его упадок сил.

– Да кто ж, кроме меня семью-то новую защитит от происков Тёмного? – жрец искренне удивился, даже позабыв морщиться от мучающего его похмелья.

– А может Тёмный не так страшен? – подначила его я, а жрец тут же вскочил на амбразуру.

– Крыни тебя дери, Нима!!! Это ты спуталась с тёмными из Горска? Не бывать тому, чтобы Светлая Тёмного простила! – спутанные седые волосы и горящие глаза-портрет идеального фанатика.

– И все же? Богиня же светлая, мать, жена, в конце концов, неужели не стоит утихомирить вражду и жить вместе?

– Тьфу на тебя, Нимка, аж голова прошла, пойду я, пока сам так думать не стал.

Жрец развернулся и бодро порысил в сторону дома жениха, там сегодня наливали всем желающим– на счастье новоиспеченной семьи.

Прошёл покос, заготовки фруктов и овощей. Со мной начали расплачиваться солененькими огурчиками, сушенными грушами, грибной икрой, тушками кур и кроликов.

Прекрасная пора, особенно, если знаешь заклинание для долгого хранения пищи.

На востоке колхозного поля обнаружили незваных гостей: жуков, питающихся зерном. Этим летом они не нанесли большого урона, но следующее поколение будет многочисленнее и есть риск и вовсе не собрать урожай в следующем году. Тем более, что уже сеют озимые. Так что я была занята тем, что опрыскивала землю изобретённым мною средством, отпугивающим личинок этих маленьких жуков.

Занята то я была, но что к деревне проехали два всадника, прекрасно видела. Спешить не стала, нужно будет – меня позовут. Так и есть, бежит Старостин внук, мелькая, несмотря на прохладную уже землю, голыми пятками.

– Тётя Нима, тётя Нима, там к деду приехали… вас спрашивают, – едва отдышавшись, звонко прокричал он.

– Скажи, приду, когда закончу, – стиснула я зубы, просчитывая варианты. Бежать сейчас или погодить? Однажды я уже поддалась любопытству и провела несколько недель во власти Фууры.

Разум толкал меня домой, но я ответственно закончила своё дело, заберут меня или нет, а я должна уберечь деревню от голода, и только тогда быстрым шагом пошла домой. Взяла сумку и начала собираться.

Не успела, за окном мелькнул мужской силуэт и раздался стук в дверь..

– Госпожа Пернима? – раздался сочный мужской голос, и в дом вошёл человек в форме слуги горского князя.

– Я… – рука с кошелем зависла в воздухе.

– Меня зовут Фирин Жатко, я секретарь горского князя.

– Нового или старого? – тянула я время, пытаясь понять чем грозит мне эта ситуация.

– Вы уже в курсе? Я удивлён как в провинции быстро разносятся новости, – Фирин несколько брезгливо осмотрел мой табурет, прежде чем сесть на него.

– Чем обязана? – в конце концов, что я так запаниковала, сильные мира сего тоже могут заболеть.

– Объезжаю владения князя, хочу узнать все ли у вас в достатке, не нужно ли чего?

– Нет, все в порядке, благодарствую, к чему такая забота? – я отстала от сумки и подошла к рабочему столу, мол меня прервали на половине.

– Целители это наше достояние, и я считаю, что чем лучше будут жить они, тем здоровее будет нация.

– Что ж, мне тут пришло в голову, что кое-что мне все же необходимо, – решила я испытать пришедшего.

– Да, да, говорите, я все сделаю.

– Есть такая книга "Травы срединных земель", сразу скажу, книга продаётся не в каждом магазине. Так вот, мне хотя бы на один день, если можно, я перепишу самые ценные рецепты и верну ее обратно, но вот не дают мне ее, а денег выкупить, конечно, не хватает.

Слукавила я по полной, книга эта не просто редкая, а очень редкая и ценная. И насколько я знаю бывает только в частных библиотеках коллекционеров и в библиотеках академий да университетов, в отделе редких книг. Может ещё в императорской библиотеке. В общем, чтобы достать экземпляр, даже на сутки нужно очень постараться и боюсь, что это мероприятие влетит в круглую сумму. Идеально для проверки границ возможностей секретаря.

– Хорошо, когда книга будет у меня, я дам вам знать, – Фирин был невозмутимо спокоен, а я озадачена.

Я проводила Фирина и вернулась к работе, а мысли так и бегали вокруг гостя, что-то он не договаривал, что-то было странным в его словах. Но сколько я не вспоминала нашу беседу, ни за что не могла зацепиться, все было гладко, ровно и …..нелогично.

В месяце липене Лихорадка свалила с десяток селян и я, закрутившись, забыла и о секретаре князя и моей просьбе. Так что человек, прискакавший через три недели после нашего разговора, застал меня врасплох.

Вчера выпал первый снег и как обычно, надолго не задержался, так что сегодня утром было довольно мокро и холодно.

– Госпожа Пернима?

– Да, это я, – я возвращались от последнего больного, пятилетнего мальчика, его всю ночь мучила лихорадка и боль в суставах. Лишь под утро отвары смогли сбить температуру и облегчить его мучения. Он уснул целебным сном, а я, наконец, смогла пойти домой отдохнуть. А по дороге меня окликнул всадник.

– У меня для вас пакет, от секретаря князя.

Я забрала протянутый мне свёрток, обёрнутый бумагой и поблагодарила его. Всадник не стал задерживаться, а пустил коня в галоп, разбрызгивая грязь, благо улицы в столь ранний час были пусты.

Дома я аккуратно поставила сумку с ингредиентами и мазями и стала распаковывать пакет.

Мелькнули металлические уголки и кожаный переплёт с вытесненным рисунком на нем. И надпись выполненная старым алфавитом: "Травы срединных земель"

Я в сильном удивлении смотрела на книгу, которую не могла даже мечтать увидеть воочию, не то, что прикасаться к ней или читать ее.

Моя проверка удалась, только что мне теперь с результатом делать?

Я с трепетом перелистнула пару страниц, попутно удостоверившись, что это действительно нужная книга, правда, вероятнее всего более новая копия, чем в библиотеке Академии, но все же это был большой раритет.

Я так растерялась, что не сразу заметила записку, сложённую в несколько раз, лежавшую под книгой.

Каллиграфическим почерком очень твёрдой рукой в ней было написано:

"Уважаемая госпожа Пернима, надеюсь, что это то, что вам необходимо. Если это не так, дайте знать и я продолжу поиски. В любом случае, можете оставить этот экземпляр себе, как мне показалось он тоже содержит много полезной информации. При любой, даже самой малой необходимости обращайтесь через старосту или лично. Фирин Жатко."

Мысль, мелькавшая где-то на задворках сознания, выдвинулась вперёд и оформилась: "Откуда он знает мое полное имя?".

В Загорочках меня знали как Ниму, путешествующую травницу, решившую зажить оседлой жизнью. Полное имя здесь казалось чужим и я им не называлась. В Горске я представлялась и вовсе без имени: знахарка из Загорочек.

Так откуда?

Что ж, эту тайну я раскрою, а пока неплохо бы и подсобить своим соседям.

Следующий день я посвятила обходу особо нуждающихся дворов. На вырванном из блокнота листе записала что им необходимо и отдала старосте с наставлением передать при случае Фирину Жатко.

Староста по слогам прочёл первые три слова, не заметил ничего крамольного и согласно кивнул бороденкой.

Через три дня в село въехало три подводы, сопровождающие их слуги, старательно выгрузили у меня во дворе все согласно списку, передали мне письмо и уехали восвояси. Один, правда, перед отъездом отстал от своих и шёпотом попросил мазь от боли в срамном месте. Я передала ему нужное и денег не взяла, сложённое во дворе имущество окупало мои полугодовые услуги в качестве лекаря.

Селяне подтянулись почти сразу. Я попросила сыновей соседки донести тяжёлые вещи до тех домов, где не было здоровых мужчин, что те с удовольствием и сделали. Старший из них старательно делал мне намёки на свои чувства, я так же старательно принимала глупый вид и "не понимала" его.

Письмо я открыла уже после обеда, когда мой двор опустел и я смогла передохнуть.

"Уважаемая госпожа Пернима, признаться я был несколько удивлён вашим списком. И сколько ни его наличием, а его составом. Зачем вам, например, ткацкий станок? Или лошадиное седло? Помнится, у вас нет лошади. Так же вы не везде уточнили параметры необходимого, так что я осмелился доверится своему вкусу и знаниям. Впрочем, мое любопытство не должно быть для вас преградой, так что уверяю вас, ваши желания будут удовлетворены. Фирин Жатко".

Я хмыкнула, какая мне разница что он подумал? Сегодня с десяток бедных домов могут благодарить Богиню в целом и меня в частности за свалившиеся с неба подарки.

Но подозрение зудело и зудело, и вскоре трудно было работать, так как приготовление снадобий требует полной сосредоточенности, а как тут этого добьёшься, коли мысль тревожит?

И я решилась, оделась потеплее, натянула ботинки и шагнула на улицу, через все село, по тракту, а после срезала через лес и вот через час я стою около избушки моей коллеги в соседней деревне.

– Морта, – обратилась я к пожилой женщине, благодарно принимая из ее рук чашку с горячим отваром. На улице уже подмораживало по ночам, а дело шло к вечеру, – скажи, ваша деревня тоже в вотчине горского князя?

– Да, Нима, здесь князь любил мёд кушать, вот пол села в пасечниках и ходят.

– А обращался ли к тебе некий господин Фирин Жатко, секретарь нового князя?

– Фирин, – повторила Морта, – нет, не слышала о нем, хотя думала, что знаю всех слуг дома Горских.

– То есть, он не приезжал к тебе и не говорил, что выполнит любую твою просьбу?

– Что? – засмеялась Морта, – какой мужчина уже так мне скажет? Посмотри на меня, я уже не привлекательна.

– Но он ничего не говорил мне испытывает симпатии… – растерялась я.

– Кто ж сразу к делу-то? Вначале запутает тебя сетью подарков, ты из признательности и отказать не сможешь, все-таки секретарь князя – это влиятельный человек..

– Ты права, это нужно прекращать, я поговорю с ним и проясняю ситуацию.

Я решительно встала и, поблагодарив за чай, двинулась домой.

По дороге я зашла к старосте и снова попросила передать Фирину мою просьбу, последнюю.

Глава 31

Фирин не заставил меня ждать, уже утром, когда селянки несли домой свеженадоенное молоко, Жатко постучал ко мне в дверь.

– Доброе утро, госпожа Пернима, о чем вы хотели поговорить?

Я, уже одетая в тёплое домашнее платье, села на стул и расправила юбку:

– Мне бы хотелось знать истинную причину вашей помощи мне.

– Я же уже говорил, я считаю, что травники не должны ни в чем нуждаться, тогда и думать они будут лишь о своих пациентах.

– Не врите мне, – спокойно я смотрела ему в глаза. А вот его взгляд забегал, мужчина начал нервничать.

– Я вас не обманываю, это действительно так.

– Хорошо, допустим. Тогда ещё один вопрос, с чего вы взяли, что меня зовут Пернима?

– А это не так? Но вы же не поправляете меня, да и князь… – осекся Фирин.

– Что князь? – вцепилась я в его оговорку.

– Ничего… – поднялся мужчина, – прошу меня извинить, если вопросов более нет, я пойду, дела, знаете ли.

– Сядьте, – добавила металла в голос, Жатко нервно моргнул, – и расскажите мне все, что знаете.

В секретари, как в доверенные лица, не берут слабаков, и Фирин это в очередной раз доказал, он лишь поджал губы и поклонился:

– Госпожа Пернима, позвольте мне все же называть вас так, пока вы сами не скажите иное, мне действительно пора, до свиданья.

И ничего я сделать не смогла, сидела, смотрела как он уходит, и злилась. Ну не привязывать же мне его и пытать, в самом деле?

Что ж, если от слуги ничего не добилась, пойду к хозяину, не зря мне показалось, что оговорка Фирина важна в разгадке тайны.

На сегодня пациентов не было, а если кто сильно захворает, то и за Мортой сбегают.

Потому я натянула удлиненную кожаную куртку, подбитую мехом, затянула пояс потуже и пошла к князю.

Когда-то давно я слышала о его городском доме в Горске, куда он приезжает жить зимой, потому я и пошла туда.

Хорошо, что дед Вастин ехал на телеге в ту сторону, после часа ходьбы по дороге в такую погоду, я была готова сдаться и пойти обратно к тёплой печке и горячему супу.

До города он меня не довёз, высадил тремя вёрстами ранее, а сам повернул на дорогу к трактиру, чувствую завтра ему понадобится мой отвар. До ворот шла быстрым шагом, а вот в самом Горске возникла заминка. Где стоит дом князя я не знала.

Потому провела небольшую разведку: посетила знакомую мне аптекарскую лавку и между покупками сушенных трав вызнала нужный мне адрес.

Зашла в местную таверну, выпить чашку горячего отвара и пообедать. И только потом пошла к княжескому дому.

Он стоял среди других таких же трёхэтажных богатых домов, почти ничем не выделяясь среди них. Я ещё раз сверила адрес с написанным на листке бумаги и уже собралась сделать шаг через дорогу, чтобы подойти к крыльцу, как входная дверь открылась и на пороге появился тепло одетый слуга, к крыльцу подъехала чёрная карета и за слугой вышел высокий человек в богатой одежде и властностью, сквозившей в каждом движении. Я присмотрелась и меня будто током ударило: человек, говоривший со слугой и одетый в одежды князя, был эйром, и не просто эйром а вполне конкретным: Лорган, собственной персоной.

Поспешно накинув капюшон куртки на голову и отступив ближе к стене домов, я отвернулась, чтобы своим интересом не привлекать внимания. Краем глаза успела заметить, что Лорган внимательно оглядел улицу, будто что-то вызвало его интерес. Я начала движение и старательно ускоряла шаг, пока не скрылась за углом. Руки тряслись, а сердце билось, будто пытаясь выскочить из клетки рёбер.

Пришлось остановиться и перевести дыхание, чтобы хоть немного успокоиться, заодно дождалась, чтобы чёрная карета пронеслась мимо, унося от меня того, кто почти два года назад разделил мою жизнь на "до" и "после". Странно было видеть его так близко и в нашем мире. Я уже привыкла думать, что он недостижим, как мечта и что вряд ли я его когда увижу. Поэтому сегодняшняя встреча совершенно сбила меня с толку

Дома, с чашкой успокаивающего отвара, я села подумать о ситуации. Совершенно неожиданное появление Лоргана в моей жизни спутало мои планы. Похоже, вновь придётся переезжать, подальше от владений горских князей. Интересно, за что он удостоился такой чести в Светлом мире?

И, несмотря ни на что, я была рада его видеть, рада, что он жив, что у него все хорошо он, по прежнему, красавчик, хоть и скрывает свою эйрскую сущность здесь.

Я же, вздохнув, взглянула в маленькое зеркало, насколько могла судить изменилась не в лучшую сторону: потрескавшаяся кожа на руках от постоянной работы с мазями, загорелое лицо, веснушки, пробившиеся по весне и никак не хотящие уходить, фигура, чуть раздобревшая от оседлой жизни.

Он знал, что я здесь, знал и хотел помочь, вероятно он мне не враг. Это означало, что с переездом можно повременить, и то ладно. Я здесь обросла корнями, так что с лёгким сердцем приняла это решение.

И продолжила жить будто ничего не произошло: так же лечила селян, принимала роды у женщин, бывало и скотину мне таскали, упорно не понимая, почему людей я вылечить могу, а корову не всегда. Жатко больше не появлялся, да и нужды в нем не возникало, со своей стороны я не делала больше попыток пообщаться с князем, точнее с Лорганом.

После перелома года снег стал сдавать свои позиции и вот уже появились первые проталины, потянулись к солнцу белые трепетные цветы подснежники, а пастбище покрылось весёлой зеленью и в особо тёплые дни скот уже выгоняли туда, чтобы ослабленные долгой зимой животные набрались сил на ласковом солнышке и молодой траве.

Я перебирала дрова, чтобы просушить дальние чурки, и не расслышала, что заполошенно кричит молодой Баркович, младший сын старосты, прискакавший на лошадке. Вылезла из дровянницы и вслушалась:

– …. напали разбойники!

Выскочила на улицу:

– На кого?

Баркович резко оглянулся:

– Нима, на князя напали разбойники двумя вёрстами ниже, вот собираю мужиков в помощь.

– Слезь, – мрачно сказала я ему и легко потянула заклинанием за сапог, чтобы ускорить процесс. Баркович слетел с лошади, ошарашено поправляя обувь и не делая попыток мне помешать. Он не понимал, что случилось и почему тихая травница так обеспокоилась.

Я скакала на крестьянской лошадке и молилась Богине, чтобы успеть, не понимая за кого больше беспокоюсь, за Лоргана, или за обреченных разбойников?

Поздно, я не успела! Я натянула поводья слишком сильно и лошадь взвилась на дыбы, заставляя меня прильнуть к ее шее. Открывшаяся мне картина была грустной:

Карета кренилась на правую сторону, где была сломана ось, из лошадей выжила лишь одна, отчаянно ржавшая, косясь на павших соратниц. Выжившие нападавшие стояли в сторонке, связанные верёвкой. Слуги князя, раненые и целые бродили по полю боя и убирали тела в сторону.

Фирин увидел меня первой, я соскочила на землю, отпуская лошадку, на которой приехала:

– С ним все в порядке?

Секретарь сразу понял о ком я:

– Лёгкое ранение, не ожидали нападения, он поправится.

– Я хочу посмотреть!

– Не стоит, – раскрыл руки Фирин, будто крылья, оттесняя меня от обочины, где лежал человек.

Я двинула рукой, сметая его лёгким заклинанием смерча и через пару мгновений склонилась над эйром. Эйром, который не дышал. Арбалетный болт торчал в груди, сломанный, чтобы можно было ещё оказать помощь раненому. Земля ушла из-под моих ног, я чуть не пропустила мгновение, когда стоит ещё побороться. Браслета айки у меня не было и я действовала по наитию: полоснула свою ладонь и его, и соединила две кровоточащие царапины.

Долгие мгновения ничего не происходило, пока не закружилась голова и я, проморгавшись, не увидела, что стою в знакомом густом белом тумане. Впереди виднеется высокая фигура, я поспешила к ней, каждый шаг давался тяжело до ломоты в мышцах и до пота.

– Лорган, чтоб тебя куры заклевали, стой!!! – проорала я в отчаянии, понимая, что не успеваю.

Фигура остановилась и я с усилием, раздвинув пространство, остановилась в пяти шагах от него. Та же рубаха, те же штаны, все так же босой, и призрачные крылья за спиной.

– Кошка? Откуда? – спросил этот дважды смертник. Вот доберусь до него – придушу за все мои нервы.

– Оттуда! Пойдём, ты там нужен, – стиснув зубы, сделала ещё шаг. В этот раз все было гораздо сложнее, чем в прошлый. Эйр бесстрастный и спокойный смотрел на меня, не выказывая никаких эмоций.

– Зачем? – он не лукавил, в оранжевых глазах действительно было непонимание, – ты счастлива, мое дорство в надёжных руках, дорины у меня нет, у матери есть ещё сыновья…

– Пошли уже, там разберёмся, – я поколебавшись, прикоснулась к его руке, Лорган дёрнулся, но руку не убрал, лишь взгляд его изменился, – пошли, я соскучилась…

– Что?! – потрясено прошептал эйр.

– Ты вроде умер, а не оглох, – несколько нервно хихикнула я, – соскучилась я, говорю…

– Это правда?

– Как и то, что я согласна стать твоей дориной, если ты не передумал, – сердце бешено колотилось, нелегко кошке добровольно становится чьей-то.

– Не передумал, – эйр сжал меня в объятьях, улыбаясь.

Вот и отлично, выводи меня с этого болота… – успела сказать я, когда меня выкинуло и я очнулась полулёжа на теле Лоргана. Пару секунд кровь стыла от мысли, что ничего не получилось и Дор безвозвратно мертв, но вот грудная клетка шевельнулась, веки дрогнули и на меня посмотрел самый чудесный и несносный нелюдь на свете.