Текст книги "Лунная кошка (СИ)"

Автор книги: Ольха Пономарь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Глава 20

День в сборах пролетел незаметно, Реома я увидела только на следующее утро, когда нетерпеливо сидела на кровати, полностью готовая к дороге. Я нервно тарабанила пальцами по столику и кляла нерадивую горничную за то, что она не разожгла камин с утра. Сейчас я отчаянно мёрзла, может от утренней прохлады, а может из-за страха перед неизвестностью.

Путешествовать планировали верхом на низеньких крепеньких лошадках. Этим покорным, мохнатым животным не хватало грозности и силы драго. Лошади чувствовали в нас животное начало, но привычка жить среди оборотней сделала их нервы крепкими.

Королеве уже должны были передать мою записку с уверениями в моей признательности и благодарности приютившей меня короне и с надеждой, что в стране перевертышей наступит мир, но никакого ответа не последовало.

Реом гарцевал на жеребце, который был раза в полтора крупнее остальных лошадей. С нами выезжали ещё двое медведей, свита от Крепеня, уверявшего, что в дороге может случиться всякое.

Я поправила выбившуюся из косы прядь и спросила какая из лошадей предназначена мне.

– Эта самая смирная, – погладил, нагнувшись Реом одну из животин, – думаю тебе будет на ней комфортно.

– Это все, госпожа? – спросил один из воинов, приторочив мою сумку к седлу.

– Да, я решила не грабить Королеву и оставила все платья, в любом случае мода не стоит на месте.

– Я способен одеть мою невесту, – несколько пафосно заявил Реом, улыбаясь, – а чем меньше груза несут наши скакуны, тем безопаснее будет дорога.

Медведи молча ехали по бокам и впереди нас, прикрывая от возможных врагов, так что я могла спокойно разговаривать с женихом и наслаждаться путешествием.

Дорога не затянулась надолго, уже к вечеру мы прибыли на кошачьи земли, хотя с непривычки зад я себе отбила знатно.

Несколько деревень, что мы проезжали были заселены неоднородным людом, тут тебе встречались и медведи, и кошки, и лани, и даже псовые, смотрящие на нас с явным неудовольствием.

– Извечная вражда кошек и собак, мы для них и пахнем отвратительно, впрочем, как и они для нас, – нагнувшись, прошептал мне жених. Я только улыбнулась, жизнь полная неудобств, ярких эмоций, пускай и таких как неприязнь, всегда казалась мне более полной, чем тихая жизнь в одиночестве.

Поместье встретило нас шеренгой из слуг, преимущественно кошек, и очередью из просителей.

– Прости, Пернима, обязанности предводителя и лэрда обязывают, – ответил на мой вопрос об отдыхе после долгой дороги Реом и приказав подать для него в кабинет ужин, поцеловал меня в щеку, – я обязуюсь наверстать упущенное позже.

Но и позже я видела только одно: мой жених и его очередной гость с просьбой. Их было много, одетых бедно и богато, каждый со своими бедами и желаниями. Реом, как лэрд, был обязан выслушать их, решить спор или помочь действием.

А через три дня мой будущий муж и вовсе уехал на фронт, как и обещал, оставив меня одну в огромном доме.

Дни проходили одинаково: на женской половине я скучала, встречалась с портнихой, кстати, тоже как и у эйров оказавшейся гномихой, видимо, это дело получалось лучше всех именно у этой расы, брала уроки манер местного высшего света, хотя на свои я не жаловалась и сплетничала с горничной.

Та была в курсе всех военных операций и с упоением рассказывала, как «наши» бьют наместника.

– Поговаривают, госпожа, что королева позвала на помощь магов другого мира, – понизив голос, сказала мне юная серая кошка. Я лишь отмахнулась от нелепицы, маги Светлого мира не смогут придти сюда без помощи эйров, а у них своих забот хватает.

И почему тогда я пропустила эту новость мимо ушей?

В обед пришло письмо от жениха, в котором он уведомлял меня, что вынужден просить перенести свадьбу, пока не улучшится ситуация с наместником. Приехать вовремя он не успевал. Я лишь облегченно вздохнула и написала ему ответ, с пожеланиями победы и обещанием ждать. И полностью погрузилась в дела поместья, пока однажды не произошло нестандартное. Вечер был совершенно обычным, до тех пор пока перед ужином зашёл лакей, разносящий почту.

На подносе, который держал лакей была миниатюрная карточка, пахнущая легким малиновым ароматом.

Я осторожно взяла ее в руки: госпожа Цуи уведомляла меня о своем почтении и оповещала о своем визите завтра утром. Я повертела тонкий кусочек картона в руках и попросила слугу приготовить на завтрак побольше сладких лепешек и молочных десертов, чуяла я, что госпожа Цуи придет не одна.

Мои опасения оправдались, в восемь утра, раздался мелодичный звонок входной двери и лакеи провели в столовую трех женщин, две из них были в возрасте почтенной матроны, третья же была молодая особа.

– Я так рада познакомиться с вами, – прощебетала полноватая особа с бубликом на голове, – я Мира Цуи, это я вам вчера писала. Как нелюбезно со стороны моего племянника привезти тайно и не познакомить нас со своей невестой. А это Майка Цуи и ее дочь Ларэна.

Представляемые по очереди кивали мне в знак вежливости.

– Прошу вас позавтракайте со мной, сегодня повар приготовил чудесный молочный мусс, – улыбнулась им я.

Женщины, не колеблясь, расселись.

– Вы тетя Реома? Он не говорил мне о вас, – я тщательно поправила свое новое домашнее платье, только вчера гномиха принесла его с нарочным.

– Как и нам о вас, милочка, но вы же здесь, – заявила вторая женщина, – я тоже тетя Реома и не очень понимаю причину столь спешной свадьбы.

– Интересно, может и родителей я его увижу? – я потихоньку начала злиться, причину явной нелюбви ко мне я увидеть не могла.

– Вряд ли, мать Реома угасла от лихорадки, отец ненадолго пережил ее, говорят любил сильно, – Мира печально вздохнула, – больше прямых родственников не было, мы с Майкой лишь дальние родственники лэрду, троюродные сестры его матери, но он по привычке называет нас тетями, впрочем мы себя таковыми и считаем.

– Я рада, что познакомилась хоть с кем-то, здесь ужасно мало тех, с кем можно пообщаться. Особенно моего круга, – притворно вздохнула я. Посетительницы захватили наживку и Майка затараторила, чуть заикаясь:

– А что вы хотели? Вы здесь чужая, неужели думаете, что местный свет примет вас вот так сразу? Мы всегда присматриваемся к новичкам, тем более не нашей ипостаси.

– Не вашей ипостаси? Но я же кошка, – спросила я, уже зная в чем дело.

– Вы же лунная кошка, – подала тонкий голосок Ларэна и тут же осеклась под взглядом матери.

Мира ринулась спасать положение, меняя тему:

– Когда же свадьба? Говорят, что вы ее отложили?

– Это правда, первоначально мы планировали пожениться в начале следующего месяца, тихо и без торжеств. Но война внесла свои коррективы, хотя Реом и хочет наследника всей душой, для этого ему нужно присутствовать лично, а положение дел в королевстве еще очень и очень нестабильно, – несмотря на раннее утро, беседа с этими дамами меня уже вымотала. Постоянная необходимость держать лицо и спину, а так же свои эмоции под уздой, утомила меня за какие-то полчаса их визита.

– Так когда, Пернима? Мы же должны подготовить подарки, – улыбнулась Мира.

– Свадьба отложена на неопределенный срок, – сказала я, приступая к чудесному молочному муссу. Дамы переглянулись и во взгляде Майки было торжество.

– Что ж, все еще может поменяться, не так ли? – сказала она.

– Что вы имеете в виду? – вскинула я на нее глаза и Мира снова понеслась спасть родственницу.

Дамы ушли только через два часа, мне пришлось развлекать их экскурсией по дому, несмотря на их статус родственников, в доме лэрда они многое не видели, и прогулкой по саду.

А вечером перед сном, я спросила горничную:

– Почему вы так не любите лунных кошек?

Та опешила и ее руки, расплетавшие мне косу, остановились, а потом она собралась и ответила:

– Вы непредсказуемы, вы одиночки, вы не чувствуете зова, а значит поступаете так, как хочется вам, а не так, как нужно короне. Но лэди, вы никогда не пойдёте против Королевы, вы не такая!!!

Впору бы мне загордиться от таких знаний, только почему они мне не принесли ничего, кроме боли и одиночества. Кажется, мне придется постараться, чтобы местное общество приняло меня.

После визита дальних родственников моего жениха по местным правилам мне следовало нанести им ответный визит, но я благополучно «забыла» об этом, наблюдать еще раз их лица никакого желания не было. Поэтому светская сторона моей жизни сошла на нет по моей инициативе.

Тоска накатила незаметно, подло, исподволь и тогда я попыталась узнать, куда смогу сходить в этом городе.

– Госпожа, Красха сможет вас сопровождать, – чопорно ответил на мой вопрос дворецкий, указывая на мою личную горничную, приставленную мне сразу после приезда. Та согласно кивнула головой, а я засомневалась, потому что в мои планы не входило торжественное шествие по улицам города, а лишь незаметное наблюдение за его жителями. Дворецкий правильно понял мое молчание:

– Госпожа, хозяин дал четкие указания не оставлять вас одну, под страхом увольнения потому никто с вас глаз не спустит.

– Я под стражей? – удивилась я, – Реом совершенно ничего не говорит по этому поводу.

Мужчина смутился:

– Нет, госпожа, это для вашей безопасности. Здесь не все любят… лунных… простите, госпожа, я не хотел вас обидеть.

– Ты не обидел меня. но я все же настаиваю на том, чтобы пойти одной. Не бойся, я надену неброскую одежду. И мы ничего не скажем Реому, правда же?

Дворецкий колебался, и я, не давая ему времени опомниться, кивнула и пошла в свою комнату.

Там я вновь вытащила из шкафа штаны, блузу, куртку, ботинки, и переоделась, переплела косу и теперь я ничем не напоминала будущую жену лэрда, скорее ту, кем, собственно и являлась: странствующую травницу.

В конце концов, пополнить запасы я никогда не упускаю возможность.

Дом лэрда располагался на окраине города и мне пришлось пройти не менее мили, прежде чем стали попадаться лавки и магазины. перед выходом я видела дворецкого и его встревоженное лицо, но не стала подходить. Что со мной может случиться? Я на своей земле и я хоть и слабый, но маг. и пока ни у кого магического дара я не замечала.

Прохожие обращали на меня внимание, но никто не пытался меня остановить или заговорить со мной, потому я быстро и беспрепятственно шла по городу.

Улица становилась все шире, пока не привела к небольшой площади со сквером и фонтаном. Нелепая вывеска на углу гласила, что передо мной лавка аптекаря-это то, что доктор прописал, я хихикнула над каламбуром и толкнула дверь аптеки внутрь. Залился звоном колокольчик, возвещая о моем приходе, и ко мне поспешил низенький старичок, на ходу вытирая руки:

– Госпожа, чем могу вам помочь? – он спокойно смотрел на меня, не пытаясь узнать откуда у меня не местные глаза и волосы.

– Прошу вас, мне помочь, мои запасы сильно уменьшились, хочу их пополнить, – и я подала ему заранее заготовленный список с нужными мне травами и ингредиентами.

Пока он, что-то бормоча себе под нос, искал необходимое по многочисленным ящикам и шкафам, я лениво рассматривала улицу сквозь прозрачную витрину. Интересно, освоили ли они увеличение слюды до гигантских размеров, как это делали маги в Светлом мире или это был иной материал? Надо бы пощупать, так и не скажешь, я же не специалист в минералах.

Внимание привлекла быстро идущая по улице женщина, она была на сносях и держалась за живот, изредка ее лицо искажалось гримасой боли. Даже через рябью оконного стекла было видно, насколько ей было больно.

Она явно направлялась к аптекарю, но дойти ей помешала очередная схватка. Она вцепилась в ближайшее дерево и пережидала боль, тяжело дыша. Я выскочила на улицу и подошла к ней поближе:

– Рожаешь? – уточнила я очевидное и начала действовать. К этому времени вокруг женщины образовалась небольшая толпа, но все растеряно стояли и не знали что делать.

– Это же Фрая, муж ее нынче уехал на войну, одна она осталась, видать срок пришел, – расслышала я чей-то разговор.

– Отойдите, мне нужно внести ее внутрь, – я указала на двоих крупных мужчин, они подхватили роженицу и потащили в аптеку. Старичок-аптекарь, суетливо приглашал внутрь помещения, где у него нашлась кушетка, видимо для осмотра пациентов, куда мы и положили женщину. С нами остались еще две горожанки, но я не рассматривала никого специально, для этого просто не было времени, пока я бегала по указке аптекаря за тазиком и теплой водой с кухни, он уже успел ее осмотреть.

– Ногами идет малыш, упирается, – аптекарь озабоченно потер лоб, – сама не разродится, помочь бы.

Думала я недолго:

– Краснотравка есть?

– Имеется, – вскинулся старичок и понесся внутрь аптеки.

– И эликсир кольчатой лапки захватите, – крикнула я ему вслед. Положила руку на живот роженицы, уже тихо стенающей и начала ощупывать ребенка. Аптекарь был прав, сама она не разродится.

– Переворачивать буду, милочка, потерпишь? – спросила я женщину, оставшиеся горожанки зашушукались. Та кивнула:

– Спаси ребенка, – тяжело сказала она, теряя силы с каждым вздохом. И как она дошла сюда ума не приложу.

Аптекарь прибежал с необходимыми ингредиентами вовремя, я доставала нейтральную мазь из сумки. Туда я вбила принесенные травы и эликсир, добавила чуть валерианы и алвея. Получившуюся смесь я заложила в лоно женщине, чтобы обезболить и остановить начавшийся процесс родов на нужное мне время.

В комнате было темновато и я автоматически щелкнула пальцами, вызывая пару освещающих шаров, видно стало гораздо лучше, но и шепот зрителей усилился.

Выдохнула, положила руки на огромный выступающий живот и начала выправлять ребенка, медленно и аккуратно. Останавливаясь каждый раз, чтобы осмотреть роженицу. Спустя полчаса ребенок встал поперек, а процесс родов вновь запустился, руки дрожали и я была сильно напряжена.

– Сейчас я наложу на тебя заклинание покоя, ты снова перестанешь рожать, не бойся, когда я закончу, ты родишь хорошенького мальчугана.

– Заклинание? Этот опасно?

– Оставлять тебя без помощи – вот это опасно, – бормотала я, выискивая в памяти наиболее щадящее заклинание.

Пара слов и женщина бессильно опустила голову на кушетку, позади меня послышался вопль:

– Убила!

Я оглянулась, одна из горожанок не отрывала взгляда от роженицы, прикрывая рот в попытке не заорать.

– Она спит, – недовольно поморщилась, вынужденная отвлекаться на истеричек, – уходите, вы мне мешаете.

Аптекарь настойчиво потянул ее к выходу.

Я продолжила поворачивать ребенка, чувствуя как он помогал мне, шевеля ручками и ножками, будто понимая, что без этого действа ему будет сложно появиться на свет.

Когда он принял правильную позицию, я резко сняла покров заклинания и потрясла Фраю за плечо:

– Сейчас буду схватки, дыши чаще и глубже.

Она согласна кивнула, хотя ее глаза выдавали ее страх и неуверенность.

Полчаса спустя у нее, наконец, начались потуги и на шестой мне на руки выпал крупный младенец, с толстой, крученной пуповиной. Я вытерла его чистым полотенцем и положила к матери на грудь.

– Мальчик, – удовлетворено сказал аптекарь, будто это была его заслуга, а роженица отключилась.

– Быстро отвар камалейника и экстракт крапивы, ей нужно силы, чтобы родить послед.

Старичок засуетился, а я плавными движениями рук вливала в пациентку энергию, молясь Богине, чтобы она смогла усвоить ее.

Мои молитвы были услышаны, щеки Фраи порозовели и она открыла глаза.

– Еще тужься; еще не конец.

Аптекарь пришел с зельем, которое я дала выпить женщине и оно дало ей возможность закончить процесс.

Вскоре все успокоилось, женщина с любовью смотрела на сына, малыш сладко сосал материнскую грудь, я вытирала пол, а аптекарь готовил какое-то снадобье.

– Спасибо вам, – обратилась ко мне Фрая, – я так растерялась, что вспомнила только про господина Артума.

– Ничего страшного, советую не оставаться одной во время родов, – прядь выбилась и лезла мне в глаза, я сдувала ее и раздражалась.

Вдруг с улицы послышалось:

– Ведьма, я сама видела, она колдовала.

Господин Артур побледнел, а я поняла, что кажется, что с вышеупомянутой ведьмой я хорошо знакома.

Глава 21

– Быстро, уходите через заднюю дверь, – прошептал аптекарь.

– Да что случилось? – я стояла с мокрой тряпкой и весьма недоумевала.

– Вы применили магию там, где нужно было ждать фатума.

– Надо было пустить все на самотёк? – я начала злиться.

– Уходите! – почти крикнул старичок и толкнул меня в сторону второй двери. Он не успел, в помещение зашли давешняя свидетельница-горожанка и двое крупных мужчин в странной бордовой форме стражников.

Горожанка ткнула в меня пальцем:

– Она, она Фрае душу вернула.

– Это серьёзное обвинение, госпожа, чем вы докажете? – один из стражников был явно посообразительнее второго.

– Так та умерла вначале, а потом снова задышала, не удивлюсь, если и ребёнка она подменила. Ведьма, как есть.

Все взоры обратились ко мне:

– Это правда, госпожа? – тот, что постарше решил вначале дождаться чистосердечного признания. Ага, конечно!

– Я лишь остановила схватки заклинанием покоя, роженица в полном порядке и ребёнок тоже.

– Мы вынуждены вас задержать, до выяснения обстоятельств.

– Я могу домыть полы? – я была на грани оборота, и старший это почуял. Он дал короткую команду и его напарник обошёл меня сзади.

Бросаю в них "забвением" и "лёгким ветром". Стражников, свидетельницу и любопытствующих сметает с моего пути. На ходу расстегинула жилет и рубашку, больше я ничего не успела, в голове расцвел огненный цветок боли и мое сознание померкло.

Кто-то стонал и от этого я очнулась, как оказалось стонала я.

Пульсирующая боль в затылке, отдающая в виски, затёкшее и замерзшее тело: даааа, негустой урожай. Ещё утром я обедала на тонких серебряных тарелках с изящной чеканкой, а после обеда очутилась в тесной камере с одинокой лежанкой. Единственное окно было узким и зарешеченным. Чудны дела твои, Тёмный.

Я поднялась, ощупывая себя и не находя других повреждений, видимо ударом по голове все и ограничилось. Дверь была довольно массивная и громоздкая, занимала собой почти всю стену, и я с большим удовольствием ударила по ней ногой. Раздался гул и я ударила снова, и снова, и снова, пока минут через десять не расслышала раздражённый голос и чьи-то шаги.

– Угомонись, ведьма, в карцер захотела?

– Я невеста лэрда, не могли бы вы меня выпустить? – вежливость никогда не помешает.

– Лэрду стоит тщательнее выбирать себе невест, – все так же сварливо сказал голос невидимого стражника.

И шаги его удалились. Я дошла до лежанки и бессильно села, единственный мой козырь здесь не сыграл, и Тёмный, мне так не хватало эйра с его способностью договариваться с материалами.

А ещё через час меня вызвали на допрос. Ведущие меня солдаты не похожи были на городских стражников, скорее на служащих в регулярной армии.

Кабинет, куда меня ввели, не поражал ничем, ни отделкой, ни изящной мебелью, ни размерами. Все серо, скучно и уныло, как и полагается у госслужащих. За массивным стоялом сидел смертельно уставший человек с серым цветом лица и тяжёлым взглядом. Какое-то время он меня не замечал, пока один из сопровождающих деликатно не кашлянул.

Сидящий поднял на нас глаза:

– А, уже привели? Лихвень остался, остальные за дверь.

Человек в форме перестал шуршать бумажками, а поставил локти на стол и все также негромко спросил:

– Я расследую ваше дело. Что ж вы, душенька, магией балуетесь?

– В каком смысле, балуюсь? Я жизнь спасала Фрае и ее ребёнку.

– Ваше имя, возраст, раса?

– Пернима Храй, двадцать четыре года, перевертыш.

– Вы приезжая? – следователь сделал мне знак присесть.

– Да, – уж не стала уточнять, что пришла из другого мира, – а какое это имеет значение?

– Уже много поколений у нас не рождаются дети с магическими способностями, последние больше века назад. Не знаю, благо это или наказание, но Тёмный лишил нас своего благословения. С тех пор мы надеемся лишь на силу своих рук, клыки и когти.

– Как не рождаются? – растерялась я, – наместник же явный маг.

– Так он и не кот, я говорю лишь о серых кошках.

– Я тоже кошка, – поспешила я его заверить и сразу прикусила язык.

Следователь с интересом блеснул глазами:

– Странная вы кошка, волосы, лицо, все не наше, но запах определено кошачий. Может обернётесь?

– И не подумаю, – я села максимально прямо, – вам ли не знать, что ваша просьба весьма оскорбительна для дамы.

– Попытаться-то стоило, – усмехнулся следователь, наклонившись ко мне, будто вдыхая мой запах.

– В чем я обвиняюсь?

– В попытке убийства, в применении магии к оборотням, в необоснованности заявления, что вы являетесь невестой нашего лэрда.

Я молчала, потому он продолжил:

– Будете отрицать?

– Зачем? – я положила свои руки на стол, любуясь обломанными и грязными ногтями, и синяками на нежной коже. Похоже, никто не церемонился со мной, когда доставляли в изолятор.

– Вы согласны с обвинениями?

– Нет, но мое слово вряд ли что-то значит.

– Это так, но слово лэрда вполне может переломить ситуацию, мы выслали гонца, он прибудет через два дня.

– Мне придётся провести их здесь?

– Вероятнее всего, – следователь устало вздохнул, поджав губы, – против вас свидетельствует глава попечительского совета, дама уважаемая, хоть и несколько склочная.

– А господин аптекарь, Фрая, слуги лэрда, в конце концов… – все таки раздражение прорвалось в моем тоне, хотя и хотела остаться невозмутимой.

– Мы их опросим, – уклончиво ответил следователь, – Лихвень, уведи даму, я вызнал все, что мне было необходимо.

– Но я не хочу здесь оставаться, – повысила я голос, когда стражник бесцеремонно схватил меня за локоть.

Но следователь уже не обращал на меня внимание, полностью погрузившись в бумажные горы.

– Отпусти, – рявкнула я на солдата, но тот и ухом не повёл, опытный, видать и не таких преступников видал.

Камера была встречена мною как старая знакомая, я повалилась на кушетку и не оглянулась на металлический лязг закрывающейся двери.

Как мне отсюда выйти?

В окошко я не пролезу, даже если выломаю решётку, дверь мне не одолеть, охранники без приказа ее не откроют, а сквозь стены я ходить не умею. Остаётся только ждать, чем я и занялась, от скуки распевая все известные мне песни, от колыбельных до религиозных песнопений.

На втором часу такого времяпрепровождения открылось окошко в двери и мне была выставлена железная тарелка-миска с невнятным содержимым.

– Ешь и заткнись, – сказал все тот же голос, что и первый раз, – ни слуха у тебя, ни голоса.

– Где мое мясо? – осмотрела я пищу и возмущённо возопила, – я хочу мясо, иначе снова начну петь!

– Не смей! – сорвался голос на позорный визг, – я тебя карателям отдам!

– Буду петь, пока не появится сносная еда, – я легонько прочистила горло и начала завывать эльфийскую погребальную песню. Насколько я помнила в ней было около сотни куплетов, так что на ближайший час я была занята.

Голос с ругательствами удалился, я же продолжила петь, со всем старанием и душевностью. То, что я совершенно не имела музыкального слуха, я была в курсе, но петь любила, а тут такая благодарная аудитория!

Через четверть часа окошко приоткрылось и стражник поставил тарелку с варёным мясом на мосле, горячим и сочным:

– На, чтоб тебе пусто было! Только заткнись!

– Как вам будет угодно, – я шустро заграбастала тарелку и буквально вгрызлась в мясо, мягкое и потрясающее, оно просто таяло во рту, оставляя чувство сытости и тонкого послевкусия.

Когда я закончила с ним, старательно обгрызая хрящи, моя внутренняя кошка сыто мурчала, я положила стукнувшую о железную тарелку кость и вновь затянула песню…

– Что тебе, о Тёмный! – нервный какой-то у меня стражник попался.

– Воды принеси, пить хочу.

Шаги удалились, а когда вернулись, мне было предложено отпить чистой и холодной воды в кружке.

Так, переругиваясь со стражником, я и прожила два необходимых до возврата гонца дня. На допрос меня никто не вызывал, потому я и напряглась, когда вместо ужина получила целую делегацию. Уже известный мне следователь, двое тучных мужчин, несколько солдат и мой стражник. В камере стало однозначно очень тесно.

– Выходите, госпожа, – поклонился мне один из толстопузов, – лэрд подтвердил ваш статус.

– Не-а, не выйду, вот он, – ткнула я пальчиком в своего стражника, – мясо мне таскает, зачем мне отсюда уходить?

Стражник попытался стать незаметным, зло пыхтя, а толстопуз взглянул на него весьма многообещающе.

– Не подобает невесте лэрда сидеть здесь, – вновь предпринял попытку он, я лишь отвернулась к окну, прекращая этот разговор. Делегация ещё потопталась на пороге и вскоре они удалились, оставив дверь открытой.

Через час я поняла, что ужин мне не принесут, уже вышли все сроки, и я пошла на разведку, бурчащий живот призывал к действию.

Мой стражник сидел в своей комнатушке и наливался вином:

– А это ты, – махнул он рукой, – присоединяйся.

Он поставил ещё один стакан, посомневался насчёт его чистоты, аккуратно протер рукавом и плеснул туда дешевого вина.

Я взяла предложенное и сделала глоток. Креплённое красное тёплом и слабостью разлилось по членам, я поспешила подцепить нарезанное кусочками мясо. На голодный желудок алкоголь действовал быстро.

– Хорошая ты девка, когда не поёшь, – разоткровенничался стражник, – а они мне выговор впаяли, – чуть не хныча пожаловался он.

– Уж я им покажу, скажу жениху, чтобы в отставку их всех отправил.

– Щапыча не надо, – стражник снова наполнил стаканы.

– Кто это?

– Да следователь, тот, который дело твоё вёл.

Через час я уже знала всю семью стражника, так будто была знакома с ними лично.

– А малой-то мой молоко любит, до сих пор весь трясётся, когда про него слышит, пришлось нам корову завести, да только нрав у неё больно крутой, бодливая. Даётся лишь жене, и когда та к теще уезжала погостить, наша Бурька чужих телят в поле кормила, лишь бы не даваться в наши руки.

– А он мне такой говорит, мол доры перед айками не извиняются, и отвернулся, – пьяно пустила я слезу, а стражник гневно сверкнул глазами и стукнул кулаком по столу:

– Вот свинья!!! Даром, что эйр!

К концу бутылки откуда-то появилась ещё одна, уличный свет померк полностью, остались лишь чадящие и трескучие факелы и фонарь на столе.

– Мне пора, – икнула я, пытаясь унять головокружение.

– Куда ты? Так сидим хорошо, я тебе ещё про деверя не рассказывал, тот мастак в истории влипать.

На этих словах головокружение победило и я отключилась.

Проснулась я в доме лэрда в мягкой постели, с несколько помятым видом и опухшим лицом.

– Госпожа, доброе утро, – горничная была мерзко бодра и улыбчива.

– Принеси мне кипяток и мою сумку, – я сжала гудящие виски руками.

Получив требуемое, кинула в кружку с горячей водой щепотку трав и подождала, когда настоится. После поглощения лекарства чувствовать себя стала гораздо лучше.

– Можешь подать завтрак в спальню?

– В спальню? – горничная, убирающаяся мою кровать несколько опешила, – лэрд приехал, вы не хотите с ним повидаться?

– Хорошо, – медленно произнесла я, – помоги мне одеться.

Камиза и платье из тонкой шерсти, темно-фиолетового цвета, вот что надела сегодня на завтрак. Мрачновато, но настроение было соответствующим.

– Доброе утро, Пернима, – привстал со стула Реом, спеша засвидетельствовать своё расположение. Рядом с ним сидел Крепень, которого я приветствовала коротким кивком.

– Доброе ли? – сварливо заметила я, – как вообще я могла очутится в тюрьме?

– Это людские страхи, – пододвинул мне стул жених, – не думаю, что это повторится.

– У меня много вопросов, Реом, – честно предупредила я его. Тот улыбнулся и предложил вначале покушать.

Завтрак был на высоте, я уже поняла, что повар Реома достоин работать и у Королевы, но почему-то работает здесь.

Потому из-за стола я вышла подобревшая, Крепень, извинившись, остался в малой гостиной, а мы с женихом вышли в сад на прогулку. Цветущая вишня создавала эффект снегопада, тонкий нежный запах навевал воспоминания о другом подобном саде в доме эйра. Я чуть тряхнула головой, изгоняя непрошеные мысли и спросила Реома:

– Почему ты приехал? Мы ждали лишь гонца…

– Я его и выслал, а затем решил все же явится лично, потому что переживал, чтобы с тобой было все в порядке.

– Почему ты мне не сказал, что у вас магия под запретом? – несколько гневно начала я. Реом поморщился:

– Громко сказано, что под запретом, но считается, что магия это зло. Сработал принцип, что у нас нет, значит и никто использовать не может. Особенно стараются люди старых взглядов, те, чьи прадеды ещё могли одним взглядом поднять ствол векового дерева или проникнуть в нору кролика. Я не думал, что дойдёт до такого, прости меня Пернима.

Взгляд жениха был жалким и я смягчилась:

– Надеюсь ты издашь указ касательно магии? Чтобы переломить ситуацию, в Светлом мире маги уважаемые люди.

Реом задумался, поглаживая мое запястье:

– Каково там, в Светлом мире? – спросил он.

Я улыбнулась, вспоминая:

– Хорошо, деревья не играют со мной в прятки, трава мягкая, цветы крупные, а добыча не может оказаться твоим соседом перевертышем. Только вот инквизиторы многое портят.

Мы остановились около беседки, куда Реом пригласительное меня потянул, я села и тщательно расправила подол платья, ноги слегка гудели в узких башмачках, в цвет нижнего кружева.

– Там мои друзья, там солнце не выжигает душу, а эйров не существует, нет тролей, нет гномов, только люди со слабым обонянием и желанием идти вперёд, не цепляясь за традиции, – продолжила я.

– Интересно, – протянул Реом, – каково это быть человеком?

– Зачем это тебе, повелитель кошек?

– Они свободны, не подвластны Зову.

– Иногда люди сами себя загоняют в рамки, при том, что для этого нет никаких причин, – мне разонравилась наша беседа, – пойдём, я ещё не дочитала Хроники клана. Опять же дату свадьбы мы не определили.

– Да, кстати, насчёт свадьбы, – замялся кот, – я хотел тебе написать, но раз уж приехал скажу лично – королева захотела видеть нас у себя в столице, вероятнее всего, чтобы дать нам своё благословение.

– Вероятнее? Ты не знаешь причину?

– Это королева, ее планы мы редко знаем.

– А столицу уже отбили?

– Мы воспользовались отсутствием Наместника, он был на восточных границах, и просто заняли город, пришлось, правда, потрудиться, чтобы восстановить былой порядок, но оно того стоило.

– Как мило, – мысли все же крутились около совершенно другого мужчины. Жив ли он, помнит ли он меня, нужна ли ему "подзарядка"?

– Я надеялся на больший энтузиазм, – несколько вымученно улыбнулся Реом, пытаясь пошутить, – не каждый день мы приглашены ко двору.

– Прости, с утра болит голова, – я прикоснулась пальцами к виску.

– Я уже наслышан о твоей головной боли, и прошу тебя впредь не отпускаться так низко, чтобы пить со стражниками!

Ух, ты, лэрд прорвался!

– Мы все ещё не женаты, – легонько намекнула ему я. Конечно, мой порыв был несколько… неблагоразумный, но он помог мне быстро прийти в себя и не убить никого по дороге от злости.