Текст книги "Серый волк, белый конь (СИ)"
Автор книги: Ольга Ярошинская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
Девушка села напротив, служанка положила ей на тарелку картофельного пюре с горошком, налила в бокал вина. В голове стола сидел Главный, с другой стороны – дородная дама. Она сняла чепец, и ее лицо расплылось, как недопеченный блин на сковородке.
Лада ковырялась вилкой в пюре, но аппетит пропал. Дама щебетала, как птичка, рассказывала, какие замечательные ярмарки проводятся в Крысограде, какие пузатые тыквы созревают на полях – на зависть соседям, как повезло им найти настоящую царевну, которой, конечно же, не стоит торопиться и покидать Крысоград. А лучше обжиться тут хорошенько и, глядишь, стать настоящей крысоградкой. Женихов хватает.
Волк покачал головой и промычал про важные дела, и дама легко согласилась и закивала, что понимает, конечно, понимает, надо так надо. Лада смотрела, как колышутся подбородки дамы, и ее замутило, словно от морской болезни. Камин у стены пылал жаром, в пламени мерещились лица, танцующие силуэты. На лбу проступили капли пота, к горлу подкатил комок. Лада глубоко вдохнула, прогоняя панику, но давящее ощущение не исчезло. Она чувствовала на себе чей-то взгляд, пристальный, тяжелый, от него хотелось спрятаться, забиться под белоснежный стол.
– Нам пора! – она встала из-за стола, едва не опрокинув бокал с вином, переливающимся рубиновым блеском. Волк нехотя поднялся следом, взял у служанки мешок с припасами, кивнул Главному, который за ужином не проронил ни слова.
– Куда вы, на ночь глядя? – вскочила дама, вцепилась в Ладину сумочку, изнеженные ручки оказались на удивление сильными. – Я уж и кровати вам приготовила, перины высокие, мягкие. Подушки взбиты, комнаты натоплены…
Лада чувствовала себя так, как будто ее уже бросили на душную перину, она проваливается все глубже, пытается выбраться из мягких подушек, перья не дают дышать, сверху давит толстое пуховое одеяло. Она вырвала свою сумочку у дамы и бросилась прочь.
Когда они вышли во двор, Лада почувствовала себя легче. Ощущение, что кто-то за ней наблюдает, пропало, развеялось в свежем воздухе. Она глубоко вдохнула. Небо уже розовело к закату, вдалеке играла гармонь.
– Могли бы и здесь переночевать, – буркнул Волк. – Тебя не поймешь.
– Вот такая я непредсказуемая, – флегматично согласилась Лада и повернула к конюшням, откуда призывно заржал Беляш.
***
В опустевшей столовой дама подошла к камину. Языки пламени потянулись к ней, лизнули руку, не причинив вреда.
– Она ушла, – произнесла дама. – Но я успела сделать все так, как вы велели.
Огонь вспыхнул ярче, потом вдруг потемнел, став бордовым, как запекшаяся кровь.
– Хорошо, – раздался хриплый голос. Пламя вспыхнуло и погасло, оставив лишь тлеющие головешки.
Беляш неторопливо ступал по тропинке, переставляя золотые копыта. Лада погладила шею, и конь благодарно всхрапнул. На ощупь он был точно кот-сфинкс: теплый и бархатистый. Волк шел впереди, иногда пригибаясь и срывая боровики, нагло выпячивающие налитые шляпки прямо посреди дороги. Путешествие оказалось совсем не таким простым, как предполагала Лада. Она-то думала, что быстренько поцелует Ивана и назад, домой, хотела еще слетать к морю на обещанную награду, а теперь неизвестно, где тот дом, и когда она вернется, и вернется ли…
Волк насторожился, кувыркнулся и превратился в зверя. Он посторонился, пропуская коня с наездницей. Лада спешилась и стала позади оборотня. Теперь и она услышала треск – за ними кто-то шел. Волк расставил лапы, пригнул голову, готовясь к прыжку.
– Царевна, подожди! – к ним спешил парень, которого Лада сразу окрестила Добрым Молодцем. Именно так в ее представлении выглядели русские богатыри – косая сажень в плечах, кудрявый чуб, голубые глаза. Молодец заметил Волка и тут же выхватил из-за спины деревянную булаву.
– Э, полегче, он со мной, – Лада заслонила Волка, и тот оттолкнул ее мордой, скаля зубы. – А ты кто такой?
– Я Прохор. Богатырь, – ответил парень, опуская булаву. Лада заворожено наблюдала, как перекатываются под вышитой полотняной рубахой мускулы. – Услышал, что появилась в сказочном мире новая царевна, и сразу бросился спасать.
– Так меня вроде спасать не от кого, – удивилась Лада.
– Это пока, – заверил ее Прохор, перекладывая булаву на другое плечо. – Вот увидишь, как слух пойдет, сразу нечисть подтянется – кощеи, ведьмы, оборотни…
Волк превратился в мужчину и глумливо улыбнулся. Прохор побледнел и замахнулся булавой.
– Он со мной, я сказала! – крикнула Лада. – Брось ты эту палку!
– Царевна, он Волк. Хитрый, опасный зверь. Ему нет веры.
– А тебе есть? – встрял Серый. – Мы тебя впервые видим. Может, ты ведьмин подсыл?
– Да как ты смеешь! – возмутился богатырь. – Давай с тобой силушкой меряться. Кто сильнее – тот и прав. Без оружия, честный бой!
Волк расправил плечи, пошел боком, обходя противника. Лада на мгновение задумалась, на кого она бы поставила: Волк быстрый, ловкий, выносливый, Прохор мощный как танк, если схватит – сомнет Серого, как травинку. Но попробуй его поймай! Зрелище обещает быть интересным. Лада спохватилась и шагнула между мужчинами.
– Никаких драк, – сказала она с легким сожалением в голосе. – Помощь нам лишней не будет, так что, Проша, если хочешь, пойдем с нами.
– Да, царевна! Клянусь защищать тебя от люда лихого и всякого зла, чтобы ни один золотой волосок не упал с твоей головы, а коли случится, что силы будут не равны – то пролью за тебя всю свою кровушку богатырскую, до последней капли, – его голубые глаза повлажнели, кажется, Проше стало себя заранее жалко.
– Ой, зря ты его берешь, Лада. Сразу видно – дурак дураком, – прошептал Волк девушке на ухо.
– Ну и что? – возмутилась Лада. – То есть, совсем и не дурак. Вон какой плечистый.
– Похоже, с бывшим мужем-троллем тебе еще повезло, – съязвил оборотень. – Низковаты запросы.
– Волк, а чего ты на него взъелся? – спросила девушка.
– Ладно, проехали, – согласился мужчина и обратился к молодцу. – Зови меня Волком. Или Серым. А это Лада.
Прохор поклонился девушке в ноги, смахнув ладошкой пыль с ее кроссовок, выпрямился, так что Ладе пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему в глаза.
– Пойдем с нами, Проша, – сказала девушка. – Если хочешь. Только нечем мне тебе за службу платить.
– Он идейный, – ответил за богатыря Волк. – Такие награды не ищут.
– Верно Волк говорит, – склонил голову Прохор. – Наградой мне будет любовь твоя, да ласка.
– Что? – опешила Лада. – Так мы не договаривались!
– Он образно, – оскалился Волк.
Тропинка терялась в глубине пещеры, распахнувшейся перед ними, как пасть людоеда. Алый клубок закатился внутрь, потом вернулся назад, словно не понимая, чего ждут путники. Острые сталактиты свисали прямо у входа, так что Ладе пришлось спешиться. Беляш недовольно мотал головой, бил по бокам хвостом. На скале красовалось угольное изображение птицы с острыми зубами в открытом клюве, обведенное в круг. Рядом стоял огромный восклицательный знак для особо непонятливых.
– Я, честно говоря, с недавних пор пещеры недолюбливаю, – призналась Лада. – Нам точно туда?
– Мне тоже не по себе, – согласился Волк. – Но клубок ведет нас к Ивану. Надо спешить, если не хотим заночевать в пещерах.
– Я пойду первым, – сурово сказал Прохор, бочком протиснув широкие плечи в пещеру.
Путники гуськом вошли внутрь. По земле струился ручеек, светящийся во тьме голубоватым сиянием. На стенах пещеры шевелились странные тени, протягивающие к смельчакам когтистые лапы, раскидывающие шипастые крылья. Журчание воды убаюкивало, приглашало остановиться, прилечь у свежей воды, вдалеке слышался едва различимый шепот. Как будто кто-то шикал на непослушных детей, призывая хранить молчание.
– Постарайтесь не шуметь, – прошептал Волк. – Может, удастся пройти незамеченными.
– Ладно, – буркнула Лада, и Прохор тут же зацепил плечом каменный выступ. Он откололся и плюхнулся в ручей, обдав ноги коня брызгами. Беляш заржал, голос его отразился эхом от каменных сводов пещеры.
– Молодец, – вздохнул Волк. – А теперь бежим!
Они помчались вперед по извилистым ходам, Волк обогнал алый клубочек, который вдруг решил остановиться, подхватил его на бегу рукой. Лада почувствовала мелкую дрожь, от которой завибрировали сталактиты. Послышался отдаленный шум, словно кто-то сминал шуршащие обертки от конфет. А потом появилась первая птица. Она зависла над потолком пещеры и закричала, разинув клюв с мелкими черными зубами. Лада зажала руками уши, зажмурилась, но резкий крик словно проник в ее голову, раздирая барабанные перепонки. Она видела – Волк кричит ей что-то, но его голос звучал словно через вату.
– Усики? – повторила она. – У меня? Ты офонарел что ли!? А! Бусики!
Она нащупала в сумке подарок бабы Яги и бросила его оземь. Нитка порвалась, и бусины рассыпались по пещере, ярко-вишневые, блестящие, как сочные ягоды. Волк схватил Ладу за руку и потащил за собой. Лада слышала позади биение крыльев, визги, клекот, тяжелый бег Прохора, от каждого шага которого содрогались камни, впереди, как флаг, маячил белоснежный хвост Беляша. Они бежали по светящемуся ручью, поднимая брызги. Капли стекали по стенам пещеры ярко-голубыми полосами. Сердце Лады стучало как барабанная установка, кровь билась в ушах.
Шум отдалился, потом снова стал нарастать. Но на очередном повороте ручей вывел их из пещеры, заструился яркой синей лентой по каменному откосу, впадая в широкую спокойную реку, несущую воды через густой лес. Волк затянул Ладу под тень деревьев, Проша заслонил их плечами, и они замерли, наблюдая, как несколько птиц, черных, словно хлопья копоти, вылетели из пещеры и тут же нырнули обратно, истошно вопя.
– Они не любят солнце, – пробурчал Волк.
– Я догадалась.
Волк вынул из сумки красный клубок, зачем-то понюхал его и бросил в траву. Тот подпрыгнул, как упругий мячик, и покатился назад в пещеру.
– Он что, совсем страх потерял? – удивилась девушка.
Визги птиц на какое-то мгновение стали громче, из пещеры вылетел пушистый красный обрывок нитки, спланировал к ногам Лады.
– У клубка настройки сбились, – поняла она.
– Или кто-то их специально сбил, – помрачнел Волк, исподлобья глянув на богатыря.
– О чем ты? – напрягся Прохор. – На что намекаешь?
– На клубке был странный запах, как будто он по гнилой капусте катался. Может, его подменили? Какой-нибудь случайный попутчик…
– А может, клубок случайно вляпался во что-то, – предположила девушка, ей не верилось, что Прохор мог подменить клубок.
– Может и так.
– Если бы он указывал неверную дорогу, то откуда бы Бабе Яге знать, что бусики пригодятся? – спросила Лада.
– Тут три варианта, – ответил Волк. – Первый – она сама заманила нас в ловушку. Второй – это сделал кто-то другой, поколдовав над клубком или подменив его. Третий – последний вариант, который нравится мне меньше всего – это на самом деле дорога к Ивану. Клубок закатился назад в пещеры, значит, мы свернули не туда.
– Я к этим орущим и зубастым воронам не вернусь, – ответила Лада, поглаживая спину Беляша. Тот кивнул головой, соглашаясь с девушкой. – Но как мы теперь доберемся до Ивана?
– Нам повезет, – ответил мужчина, слегка приобняв Ладу, – с нами царевна.
Прохор сбросил его руку с плеча девушки, неодобрительно посмотрев на оборотня.
– Давайте, пока совсем не стемнело, уйдем от пещер подальше. Вдруг птички вылетают ночью поохотиться, – сказала Лада.
Ее забавляло соперничество мужчин, но доводить дело до драки все же не хотелось. Она прикинула, что силы явно на стороне богатыря. Хотя Волк быстро восстанавливается, сам говорил.
– Мудрое предложение, – согласился Волк. – Пойдем.
Лада с Волком сидели на поваленном бревне и смотрели, как Проша рубит дрова. Богатырь разделся по пояс, аккуратно сложил вышитую рубаху на пенек. Топор блестел, раскалывая толстенные бревна с одного удара, входя в чурбаны, как в масло.
– Ты улыбаешься, как идиотка, – не выдержал Волк, прикусывая травинку.
– А? – Лада повернулась к нему, но потом лишь отмахнулась, как от мошкары. – Я могу смотреть на это вечно.
– Ух, – сказал Проша, разбивая очередное полено. – Хватит, пожалуй.
– Нет-нет, еще немного, – попросила Лада. – Я люблю погорячее.
Проша с сомнением посмотрел на гору дров, высившуюся возле него, но не стал спорить и снова взмахнул топором. Мышцы на его груди блестели, сверкнул искоркой серебряный крестик на простой веревочке, такой крошечный на широченной груди.
– Видишь, он верующий, – тихо заметила Лада. – Он бы не стал нас обманывать.
– Некоторые готовы на себя любую маску нацепить, – не унимался Волк. – Как только он появился, начались неприятности.
– Да ты что! – удивилась Лада. – А до этого, значит, все шоколадно было? Неприятности начались тогда, когда ты сунул свой мокрый нос в мою жизнь!
– А до этого, значит, все шоколадно было? – повторил Волк ее фразу, и Лада умолкла.
А что скажешь, если Волк прав? Ее жизнь была настоящим болотом: работа – дом, дом – работа. Причем утром ей не хотелось на работу, а вечером дома ее ждали только компьютер и новая серия сериала. А сейчас ей было очень хорошо. Она уже и забыла, когда выбиралась на природу. Такой роскошный летний вечер посреди промозглого октября сам по себе был подарком. Тихо стрекотали сверчки, шумела река, перекатывающая свои воды через узкую стремнину, в воздухе растекались нежные ароматы цветов. Беляш звонко заржал вдали, вспугнув стаю уток, захлопавших крыльями над острыми верхушками елок. Лада прислонилась плечом к Волку и почти задремала, когда очередной удар топора заставил ее вздрогнуть.
– Теперь точно хватит, – сказал Проша. Он вытер ладони о штаны, окинул взглядом поленницу, ростом с него.
– Ладно, – кивнула Лада.
Или вот богатырь – пиршество для ее глаз: высокий, сильный, плечи бугрятся мускулами, кубики пресса так и хочется пересчитать, на подбородке ямочка, брови золотые, прямые, раскинулись словно колоски над васильковыми глазами. Такого красавца даже в стриптиз клубе не увидишь.
– Слюни подбери, – снова шикнул на нее Волк.
– Не хами! Проша, расскажи о себе, – обратилась Лада к богатырю. – Откуда ты родом? Сколько лет? Женат? Дети есть?
Проша поворошил палкой костер, отчего он разгорелся еще ярче, осветив обнаженный торс мужчины, сияющий золотом в свете огня.
– Родился я под Крысоградом, в селе Сосняки, – начал Проша серьезным голосом, словно на собеседовании. – Лет мне двадцать и один. Жены нет. Детей нет.
– А как вышло, что ты в богатыри подался?
– Было мне видение, – Проша присел рядом с Ладой на бревно, глаза его смотрели вдаль и будто видели там что-то доступное только ему. – Я тогда на пашне работал, солнце в зените стояло, колосья гнулись, шумели на ветру. На пруду, что под холмом, гуси галдели. И тут, вдруг, – он вытянул вперед руку, – все словно потемнело. Будто ночь настала средь бела дня.
– И?
– И все, – Проша повернулся к девушке, посмотрел на нее голубыми глазами, чистыми, как родниковая вода. – Понял я, что ждет меня судьба ратная, а ежели не поверну я на тропу богатырскую, то настанет ночь по всей земле, и солнце ясное погаснет.
– Слушай, сосняк, – встрял Волк, – а может тебе просто голову напекло?
– Я сердце слушаю, – сурово поджал губы богатырь. – Сказало оно мне – иди, Проша, в град Крысоград. Там твоя помощь нужна. Я и пошел. И еще у ворот узнал, что появилась в сказочном мире царевна, которая Змея Горыныча одолела, не убоялась супостата огнедышащего. А теперь отправилась в дальние края по своей неведомой надобности.
– Вообще-то Змей жив-здоров, – сказала Лада.
– Как?! – Прохор вскочил с бревна, уставился на девушку.
– А что, я должна была его убить? Придушить все три головы голыми руками?
Богатырь в волнении ходил возле костра.
– Рубашку надень, – сказал Волк. – Замерзнешь.
– Надо вернуться, – Проша остановился и посмотрел на Ладу. Та замотала головой, как лошадь.
– Возвращайся, – дал добро Серый. – Я тебе подробно дорогу расскажу. Карту нарисую. А нам с царевной задерживаться никак нельзя. Да и не горим мы желанием возвращаться, правда?
Лада энергично закивала.
– Вот и ладушки, Ладушка, – Волк обрадовался, вытянул ноги. – Завтра поутру и разойдемся.
– Нет, так тоже не годится, – расстроился Прохор. – Сначала царевну доставлю, куда она там идет. А потом займусь Змеем.
Богатырь принялся расшнуровывать штаны, и Лада подобралась, выпрямилась.
– Пойду, освежусь, – сказал Проша, поворачиваясь к реке, журчащей неподалеку. – Охолоню головушку.
Лада вытянула шею вслед богатырю, но его широкоплечая фигура исчезла в потемках.
– Принесла же его нелегкая, сидел бы в своих Сосняках, – выругался Волк, и Лада улыбнулась.
– Брось, Серый, не ревнуй. Да, мне нравится на него смотреть, но он вроде коня – совершенное творение, сильное животное, мощное, энергичное, безудержное…
– Это моя фишка! – возмутился Волк. – Это я безудержное животное!
Лада потянулась – нет, у нее определенно давно не было такого хорошего вечера. Костер вспыхнул снопом искр чуть ли не до верхушек деревьев.
– Еще пожар нам тут устроит, – буркнул Волк. Он поднялся, оттащил из костра пару бревен, потом вынул из мешка краюху хлеба, поделился с Ладой.
И о диете можно забыть. За один полет на Змее Горыныче она столько калорий сожгла – никакой шейпинг не сравниться. Лада взяла из рук Волка горбушку, откусила – хлеб был мягкий, с хрустящей корочкой, запрокинула голову к ночному небу и вздрогнула. На ветке прямо над ней горели два желтых фонаря. Огромная черная сова ухнула, сорвалась с места и улетела, обсыпав Ладу на прощание сухими иголками. Девушка отряхнулась, оттолкнула Волка, пытавшегося ей помочь. Настроение упало напрочь. У Лады было странное ощущение, что сова за ней шпионила, а теперь поспешила куда-то с докладом.
Ярмарка раскинулась возле города, устлав красно-белыми полосатыми шатрами целое поле. Музыка доносилась до самого леса, из которого вышли Лада и ее спутники. Играла гармошка, гудели дудки, звенел детский смех. Беляш потерся мордой о плечо девушки, потом заржал так громко, что она поморщилась. Послышалось ответное ржание. Конь дернулся вперед, поводья в руке Лады натянулись.
– Сходим? – спросил Проша. – У нас в Сосняках на ярмарке леденцы сахарные раздают, и медведя водят, и, бывает, артисты выступают. Раз женщину с бородой показывали, а еще раньше – ученую обезьянку.
– Пойдем, – неожиданно легко согласился Волк. – Там может быть один человек, который подскажет дорогу.
Звуки на ярмарке оглушали. Тарахтели трещотки, зазывали к себе продавщицы сластей, обещанный Прошей медведь, одетый в красную жилетку, жалостливо ревел, растягивая гармошку. Богатырь сунулся на аттракцион для силачей – легонько стукнул молотом по бруску, и тот подлетел до самого верха столба, взорвав привязанный мешок с мишурой, которая усыпала взвизгнувших торговок разноцветным дождем. Владелец аттракциона – недовольный бородатый мужик – сунул Ладе кулек с конфетами и забрал у Проши молот. Богатырь сиял как самовар и вертел кудрявой головой по сторонам, грызя карамельки, которые отдала ему Лада. Беляш потянулся к загону, в котором по кругу бегали лошади с коронами из перьев, уставился на шоу шоколадными глазами, недоуменно фыркая.
– Она здесь, – выдохнул Волк и потянул Ладу за руку к неприметному шатру – серому, словно походная палатка.
– Кто?
– Гадалка!
Оставив Беляша на попечение Проши, или наоборот, Лада с Волком зашли в шатер. Девушка чихнула, едкие ароматы трав раздражали, окутывали удушливым облаком. На цветастом коврике, постеленном прямо на земле, сидела, скрестив ноги в шароварах, полная женщина, маленькие ручки выглядывали из широких рукавов, перебирали кости, складывая из них непонятный рисунок. Лада видела только ее седую макушку, разделенную пробором.
– Зачем пришли? – глухо спросила гадалка, не поднимая головы.
– Я Волк, со мной царевна, – робко начал оборотень.
– Я знаю, кто вы, – она вскинула голову, лицо оказалось неожиданно молодым – яркие полные губы, гладкая смуглая кожа – и посмотрела на Волка. – А о тебе, прохиндей, знаю даже больше, чем тебе бы того хотелось. Рассказать?
– Не надо, – поспешно перебил он ее. – Мы идем спасать Ивана-царевича.
Женщина снова склонила голову, замолчала, бросила кости на коврик.
– Послушайте, – Лада сделала шаг вперед, наступила на обтрепанный край коврика, смутилась, отошла назад, – мы потеряли клубок, который должен привести нас к Ивану, и теперь не знаем, как к нему добраться. Вы нам поможете?
Гадалка легко встала, выпрямив ноги, взяла Ладу за подбородок, повернула ей голову, словно коню на продажу, высматривая что-то на ее лице.
– Путь предстоит долгий и непростой. Скажи-ка, царевна, что ты хочешь найти?
– Ивана. Спасти его от колдовства. Он уснул мертвым сном…
– Умолкни, – перебила ее гадалка. – Подумай хоть раз о себе. Ты печешься о царевиче, которого ни разу не видела, хочешь освободить Волка, а он, обормот такой, и в ошейнике может натворить дел, ты подбираешь бездомных собак и однажды целый год поливала засохший цветок в надежде, что он расцветет.
– А он и расцвел.
– Чего ты сама хочешь, царевна? – вздохнула женщина.
– Счастья, – пожала плечами девушка.
Гадалка взяла ее за запястья, будто щупая пульс, посмотрела в глаза, потом несмело улыбнулась, будто удивилась тому, что увидела, и снова опустилась на коврик.
– Счастье уже с тобой, – ответила она, собирая кости.
– В смысле? – не поняла Лада.
– Ты слышала. Твое счастье рядом с тобой.
Девушка недоуменно повернулась, посмотрела на Волка. Это что же, оборотень в старом свитере, который вечно ее подначивает, и есть ее счастье? Или малолетний богатырь с потрясающим телом, кудрявой челкой. Небесными глазками и привычкой ссылаться на народную мудрость к месту и нет?
– Рядом – это насколько рядом, если в километрах? – попыталась уточнить Лада. – Или в смысле, рядом – это значит, я скоро его найду?
– А дорога к Ивану? Укажи путь, – встрял Волк.
– Идите в Болотошки, – буркнула женщина, – раз вам так уж неймется. Туда тебе надо, царевна, чтоб гештальт закрыть. Вот еще, – гадалка подняла на нее глаза, темно-карие, словно у Беляша, ее зрачки расширились, – будь осторожна. За тобой ползет тень, ступает по пятам, раздваивается черными крыльями…
Лада вспомнила вчерашнюю сову и побледнела. Волк потащил ее за руку на улицу.
– И не верь никому, – бросила гадалка в спину девушке.
На свежем воздухе в голове у Лады прояснилось, и она вдруг поняла, что показалось странным – в палатке было тихо. Звуки ярмарки, из-за которых сейчас ей закладывало уши, не проникали через полотняный полог шатра, будто оседая в дорожную пыль. Лада повернулась, глядя по сторонам.
– Что ты вертишься, как юла? – спросил Волк.
– Куда она подевалась? Ее нет!
Шатер гадалки словно испарился. Только что был тут – неприметный серый треугольник среди по-клоунски ярких соседей, а теперь красно-белые полосатые шатры сдвинулись, не протиснешься.
– Значит, она сказала все, что должна была.
Волк совсем не удивился. Он махнул рукой Проше, и тот примчался к ним вместе с Беляшом. Над губой богатыря белели сахарные усы, он размахивал руками и рассказывал про дивную белочку, которая на спор разгрызала заморские кокосовые орехи. Волк равнодушно ковырял в зубе ногтем, а Лада внимательно смотрела на своих попутчиков. Нет, гадалка точно ошиблась. Может, для кого-то эти два кадра и будут за счастье, но уж точно не для нее.
Лада шла по ярмарке, отрешившись от гула толпы. Чего тут только не продавали! На прилавках россыпью лежали деревянные ложки, кокетливые шляпки, украшения из ярких бусин, перекрученных жгутами, висели цветастые платки, порхающие крыльями бабочки на ветру, в загонах тоскливо блеяли овцы – огромные комки спутанной серой шерсти с поникшими ушами, ржали лошади, мычали коровы, тараща грустные мудрые глаза. Торговки перекрикивали друг друга, дети путались под ногами, бывший муж грустил за прилавком, усыпанным столовыми приборами, собаки сворой бежали за Волком, норовя прихватить за пятку… Стоп! Лада повернулась. Бывший муж, Женя, которого она не видела уже три года с тех самых пор, как они развелись, и он обчистил ее квартирку, прихватив с собой все совместно нажитое имущество, а заодно и шкатулочку с украшениями Лады, стоял за прилавком, рассматривая свое отражение в блестящем черпаке. Лицо у него получалось вытянутое, унылое – совсем как тогда, когда Лада сказала о своем решении развестись.
Девушка оперлась о прилавок, с наслаждением глядя на то, как Женя поворачивается и профессиональная улыбка продавца меняется на застывший оскал. Он выпучил глаза, судорожно вдохнул.
– Привет, – сказала Лада. – Ложечки ты тоже у кого-то украл?
***
– Ладушка, милая, – сказал Женя, положив руку поверх ее ладони. – Я так рад тебя видеть! Я не могу поверить, что ты прошла весь этот путь, что судьба свела нас снова.
– Вообще-то это я ее привел, и не к тебе, – Волк сидел рядом с Ладой. С другой стороны от девушки устроился Проша, прижимаясь к ней упругим плечом. А напротив, через стол, на который миловидная кухарочка уже поставила запотевшую крынку с простоквашей и корзинку, умопомрачительно пахнущую свежим хлебом, на широкой деревянной лавке сидел Женя, демонстративно не замечающий Ладиных спутников.
– Ты чудесно выглядишь!
Девушка вытянула ладонь из-под мужской руки, заправила за ухо прядь волос, незаметно вынув засохшую сосновую иголку. Она попыталась сообразить – как сейчас выглядит. По всему выходило, что не очень. Вчера она привела себя в порядок в Крысограде, но после этого неслась сломя голову через пещеры, удирая от зубастых птиц, потом спала в лесу на пуховике, умывалась в реке и расчесывала волосы собственной пятерней. Вывод – Жене что-то нужно. Узнать бы – что?
– Твои волосы… Что ты с ними сделала? Блестят как золото! – елейным голосом продолжил тролль.
– А ведь он прав, – согласился Волк. – Помнишь, я вылил тебе на голову живую воду, ну, после того, как мы впервые проснулись вместе. На пользу пошло!
Женю от слов Волка аж перекосило, а Лада задумчиво накрутила прядь волос на палец – действительно, блестящие, крепкие, еще и завиваться стали на концах. Лада вспомнила, как протирала водой попу, саднящую после верховой езды, и понадеялась, что там действие воды будет другим – авось, целлюлит исчезнет.
– А ты, Женя, всегда к золоту неравнодушен был, – ответила Лада. Она вспоминала, что было в бабушкиной шкатулке, прихваченной бывшим мужем: сережки в форме золотых листиков, обручальное кольцо, несколько цепочек и браслетов, юбилейная серебряная монета, полученная в подарок от коллег.
– Я тролль, – чистосердечно признался Женя. – Золото – моя слабость. А еще – ты.
Проша насуплено молчал, зато Волк не лез за словом в карман. Он пододвинул к себе дымящуюся тарелку с блинами, которую кухарка поставила на стол, плеснул в чашку простокваши.
– А Баба Яга сказала, у тебя какая-то Кикимора. Статная, вроде, девка, кровь с молоком.
– Видела маму? – Женя стрельнул глазами в Волка, но обратился снова к Ладе. – Из-за нее мы и расстались. Помнишь, как мы поехали в свадебное путешествие, а она в это время сделала перестановку в твоей квартире? А помнишь, как она помыла пол твоим любимым платьем? А помнишь…
– Помню, – сухо перебила его Лада.
Женя хмыкнул, отпил простокваши прямо из кувшина, а Лада сидела и недоумевала, как могла когда-то так вляпаться. В таверне под названием «Дубовый пень» стоял приятный полумрак, и Женя выглядел немного иначе, чем под солнечным светом. Его кожа казалась серовато-зеленой, тень удлиняла и без того немаленький нос, под глазами пролегли круги. Зато плечи бугрились под полотняной рубашкой, и Женя один занимал такую же лавку, на которой они уместились втроем, хотя богатырю и приходилось сидеть полубоком.
– Как вышло, что ты, тролль, оказался в нашем обычном мире? – задала она давно мучающий ее вопрос. – И Ядвига Людвиговна?
– Многие на заработки к вам идут. Для обычных людей путь закрыт, чтобы пройти через дверь нужна магия. Мама приворотами-отворотами промышляла, продавала травяные настойки, мази от бородавок, мозолей, притирания всякие от морщин. Ты ж ее видела – сто лет в обед, а выглядит на полтинник. Потом ее лавочку прикрыли, но она все равно иногда к вам шастает, к постоянным клиенткам. А мы, тролли, на пропускных пунктах работаем. Лучше нас в этом деле никого нет. Я сразу чую, если кто контрабанду тащит, лучше собачки твоей.
Лада почувствовала, как напрягся Волк. Если бы он был в облике зверя, то наверняка шерсть на загривке стала дыбом.
– Да, не удивляйся, истинную натуру тоже сразу вижу. Кто оборотень, кто царевна, кто просто дурак.
Лада покосилась на Прошу, но тот размеренно жевал блин.
– Потому на таможне так быстро продвинулся. Мимо меня никто пройти не мог! Через два года начальник таможенного пункта – все диву давались!
– А почему же сейчас ложечками торгуешь? – невинно поинтересовалась Лада.
Женя помрачнел, вздохнул, опустил голову, девушка со злорадством заметила разрастающуюся плешь у него на макушке.
– Не мог я там оставаться. Ходить по улицам, высматривая твои золотые локоны, бояться увидеть твои бездонные глаза и желать этого до боли в сердце! – он прижал руку к груди. – Без тебя мне свет не мил, Ладушка. Ушел я назад, в сказочное царство, бросил все, теперь вот мыкаюсь…
Лада наклонилась к нему, погладила широкую ладонь кончиками пальцев.
– Бедный ты мой.
Волк наступил ей на ногу, Лада дернулась и сжала руку тролля.
– Милая, – сказал бывший муж. – Я так скучал.
Лада ехала на Беляше за повозкой тролля. Женя сидел на козлах, управляя смирным серым осликом, вызвавшим презрительное фырканье белоснежного скакуна. Богатырь забрался внутрь, под холщовую крышу, сдвинул тюк с ложечками, и уснул. Его ноги в истоптанных сапогах свешивались с повозки и иногда чиркали подошвами по дорожной пыли. А Волк сидел сзади и сверлил Ладу взглядом.
Девушка нахмурилась и демонстративно отвернулась. Пусть думает, что хочет. А она поедет в Болотошки, тем более что и гадалка сказала – надо закрыть гештальт. Увидев бывшего мужа, Лада тут же поняла, о чем она. Пусть решение развестись было Лады, но она почему-то все равно ощущала себя брошенной после разрыва. Она никак не могла собраться, вернуться к полной жизни, чувствуя себя разбитой вазой, которую склеили заново, но кое-где клей не взялся, а некоторые осколки перепутали местами. В итоге вроде все в порядке, но какого-то кусочка не хватает.
Женя настойчиво предлагал ей ехать с ним рядом, но Лада отказалась. Его забота была странно навязчивой. Он постоянно норовил к ней прикоснуться, подсадил на коня, ласково погладив коленку, закутал в свой шарф, чтобы Лада не простыла в надвигающихся сумерках. Девушка уткнула нос в шарф и втянула запах бывшего мужа – такой родной и знакомый.
