Текст книги "Маша и Медведь 3 (СИ)"

Автор книги: Ольга Войлошникова

Соавторы: Владимир Войлошников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Заскребло на душе как гадостно… Он подошёл к окну и постарался утешить себя тем, что неизвестно вообще – здесь ли Анна Алексеевна, душа-девица, или вовсе в другом месте обретается.

В восемь часов двери негромко скрипнули, также негромко хлопнули, и немолодой женский голос возвестил:

– Господин есаул, пора вставать!

Горничная прошла в комнату и слегка вздрогнула, увидев силуэт напротив окна:

– Ах ты, Господи! Напугали вы меня. Не спалось?

– Не спалось, – согласился Савелий.

– Так я тогда завтрак живенько накрою?

– Не беспокойтесь, аппетита тоже нет.

– Положено, – строго сказала горничная. – Я вот вам накрою, а вы, глядишь и разохотитесь. Хоть чайку с булочкой…

С этими словами она вкатила маленькую тележку на колёсиках и начала сервировать завтрак на небольшом столике, покрытом вощёной скатертью.

Есаул следил за её привычными экономными движениями и вдруг подумал, что женщина из обслуги как раз может знать все дворцовые новости и сплетни.

– А не подскажете ли, уважаемая, не привозили ли во дворец девушку по имени Анна Алексеевна? Недавно в графини произведена. Поёт…

– Как не знать! Сама государыня императрица о судьбе этой барышни печётся. Что ни день – молодые господа то из графских, то из княжеских родов представляться приезжают. Анну-то Алексеевну в специальных гостевых апартаментах поселили… – горничная вдруг осеклась и спросила Савелия: – А она вам как – родственница?

Ком в горле встал. Есаул разозлился на накатившую горечь и дёрнул головой:

– Нет. Просто… знакомая.

– М-м. Понятно. Ну, кушайте, приятного аппетита.

Горничная ушла, а он так и просидел за накрытым столом, тупо таращась на чашку с чаем. Ездят, значит. Представители. Набежали толпой, куда ни плюнь – не в князя попадёшь, так в графа! Что же. Счастья тебе, Аннушка. Одно непонятно – он тут зачем?

В девять явился очередной строгий и торжественный слуга, повёл его коридорами да лестницами. Обстановка становилась всё пышнее и наряднее. Дворец, одним словом. В светлой зале перед большими закрытыми дверьми слуга остановился и указал на банкетку:

– Обождите здесь, вас вызовут.

– Понял.

Мимо периодически пробегали слуги. Пару раз прошли важные генералы, на вскакивающего есаула не обращавшие ровным счётом никакого внимания. Орденами они были обвешаны такими, что в свете дворцовой иллюминации отбрасывали вокруг себя отблески, как новогодние ёлки.

Савелий загляделся вслед одному такому почтенному старцу, размышляя, не тяжело ли ему под грузом наград передвигаться, и не заметил неслышно подошедшего мужчину в мундире без знаков различия.

– Савелий Погребенько? – спрашивающий был худ, невысок и на лице его топорщились бакенбарды, «под старину». Отдельным штрихом шло абсолютное отсутствие орденов и медалей, что сразу выделяло его на фоне остальных царедворцев.

– Так точно! – Почему-то хотелось вытянуться во фрунт и щёлкнуть каблуками…

– Вот передо мной не нужно тянуться, – он улыбнулся спокойной акульей улыбкой. – Мы тут запросто, без чиноф-ф! – а мундир-то, пусть и без знаков различия, пошит с шиком. И сукно отменное.

Придворный ловко всунул в руки есаула несколько листов бумаги:

– А напиши-ка мне, милейший, вот про это, – он совершенно невежливо ткнул в некоторые медали на груди Савелия. – Вот тебе планшеточка, листик с ручкой. Садись, пиши!

– Так я же…

– Да не беспокойся, пока чай, пока пирожные… минут десять у тебя есть. Это же дамы, понимать надо.

Почему-то это было абсолютно необидно. В отличие от придворных шаркунов, этот царедворец был деловит и… Как бы правильно сказать? Наверное, спокоен. Он как будто действительно имел право невежливо тыкать в боевые награды, и просить «пояснить за». Есаул сел на банкетку и принялся писать.

– Ты главное, без обид, хорошо?

– Да мы с пониманием. – неуверенно откликнулся Савелий. И чего «этому» нужно? Вот, быть того не может, чтоб его личного дела в Имперской канцелярии не было… Ну да наше дело маленькое, просят написать – мы напишем. Про боевые награды писать просто. Этот вам не в дворцовых коридорах, где и затеряться запросто можно, и себя потерять, и сходу не разберёшь, где враг, где наши…

Лист был исписан полностью, и даже на обратной стороне ещё немного.

– Благодарю! – неизвестный подхватил листок, и, словно по его невидимой команде, двери распахнулись и голос изнутри малой гостиной возвестил:

– Есаул седьмого специального казачьего полка, Савелий Погребенько!

26. ВОТ ЭТО ВСТРЕЧА!

ПЕРСТЕНЁК

Есаул вошёл – при полном параде, в орденах-медалях. Прищёлкнул шпорами:

– Ваше Императорское Величество, есаул Погребенько по вашему приказанию прибыл! – тут он увидел Аню и словно окаменел.

– Что ж вы, Савелий, так официозно, – бабушкинским голосом пожурила его Анна Павловна. – У нас тут милое чаепитие. Проходите вот, присаживайтесь. Чаю? Кофе? Какао, может быть?

Сел деревянно, словно аршин проглотил.

– Благодарствую, государыня, и накормили, и напоили меня с дороги.

– Ну, это они молодцы, конечно. За такое усердие и похвалить можно, правда? – Анна Павловна потянулась к самовару: – А я всё же чаю вам налью, а то что ж мы сидим как чужие?

Есаул принял из рук императрицы чашку, отпил и поставил, дважды звякнув о блюдце. Аня поняла, что руки у него дрожат, и закусила губу.

Анна Павловна внимательно посмотрела на одного, на другого:

– Что ж, раз уж чаю попили, можно и к делам приступать. Анечка, детка, дай-ка мне то колечко, что ты мне вчера показывала. На время. Обещаю – после нашего разговора я его немедля верну.

Аня, как зачарованная, сняла с пальца кольцо и протянула императрице.

– Видишь, Савелий? Казалось бы – перстенёк. Камушек красненький – что с того? А секрет в том, что имея сей перстенёк, кого угодно и о чём угодно спроси – всю правду тебе без утайки выложит. Страшной силы вещь! А говорю я тебе это, Савелий, чтоб ты понимал, насколько между нами сейчас всё будет честно. Отвечай мне: что думаешь о сей девице?

Вот оно что, значит? Характеристику дать пригласили. Что ж эти графья-князья сами не видят, какое золото им представляют?

Есаул нахмурился, глядя ровно в свою чашку:

– Анна Алексеевна, вне всякого сомнения, барышня смелая и решительная. Друзей в беде не бросит. Находчивая. Сообразительная. Честная. Настоящая казачка.

– Немного не так я спросила, – задумчиво покачала головой императрица. – Отвечай как на духу: какие чувства испытываешь к сей девице?

Вот тут есаул покраснел. Потом побледнел, да так, что Аня за него испугалась.

– Да я и без кольца… Прикипел я к ней душой… Моя бы воля была – всю бы жизнь на руках носил, на землю бы не спускал.

По Аниной щеке стекла крупная слезинка и капнула в чашку.

– Любишь её? – тихо спросила императрица.

– Больше жизни.

Анна Павловна кивнула:

– А ты, Аня, любишь его?

– Люблю… – прошептала Аня.

– Вот так, чтоб прямо на край света за ним?

Аня шмыгнула носом. Выпрямилась.

– А что? И на край. Кого нам на том краю бояться-то?

Савелий уставился на неё, будто не веря своим глазам.

– Что ж ты, есаул? – с лёгкой улыбкой поддела его императрица. – Или забыл, за кем в нашей Империи Российской закреплена опека дворянских сирот до полного совершеннолетия? Ничего у меня попросить не хочешь?

Есаул отодвинул чашку и сполз со стула, бухнув об пол коленями:

– Матушка императрица! Дозволь просить руки девицы под попечением твоим находящейся, Анны Алексеевны…

Анна Павловна поднялась, и тотчас из боковых дверей заспешили люди с образами, с подносиками и какими-то книгами…

– Анечка, становись рядом, девочка, благословлять вас буду.

Императрица благословила пару, подняла с колен, после чего в книге дворцовой канцелярии немедленно состоялась регистрация помолвки (с дарением той же иконы в золочёном окладе – на совет да любовь) и обручения (с преподнесением гладких золотых колечек – иначе как обручаться?) и обязательным в конце поцелуем.

– А чтобы Аннушка, к которой я прониклась большой душевной теплотой, не получила в своём статусе ущемления, и во исполнение договора с неким лицом, о котором вы оба знаете… – государыня повела рукой к подносу, на котором лежал большой диплом в шёлковой обложке с золотыми тиснёными буквами (и со всеми положенными гербами и печатями внутри), – примите жалованную грамоту о высочайшем возведении есаула Савелия Погребенько в графское достоинство, с присовокуплением к фамилии приставки «Яванский».

– Служу Российской Империи! – не вполне веря происходящему, гаркнул есаул.

– Я надеюсь, Савелий, до свадьбы вы не откажетесь побыть в нашем дворце гостем? Ах! Чуть не забыла! Колечко! – императрица вложила перстенёк в ладонь покрасневшей Анечке и улыбнулась: – Я думаю, настало время показать господину есаулу сад.

И они посмотрели сад, особенно укромные его дорожки, на которых так весело и приятно оказалось прятаться от посторонних глаз, и оранжерею, в которой состоялась удивительная встреча – конечно, Аня пересказала её во всех подробностях. Счастье так и плескалось в ней, требуя поделиться с кем-то близким.

– А поедем к девчонкам?

– А они где же?

– В усадьбе в какой-то. Поди уж, довезут нас!

– Хорошо быть графьями! – усмехнулась Аня, поглядывая из окна шикарного автомобиля. – Хошь – чай, хошь – кофий, а хочешь – вот тебе и везут.

– А хошь – несут, – усмехнулся Савелий. – В Африке были, видал я князька одного местного. Сам голый, только вокруг причинного места тряпка пёстрая, в ушах по кольцу золотому – у меня бык-производитель с таким размером в носу ходит. Но чтоб на землю ступить – ни-ни! Не по его, видишь ли, достоинству. Везде его четверо таких же голопузых таскали. А ежли стула нет – он кому-нибудь из них же на горбушку и садился. Скрючит да сверху умостится.

– Ну, это уж перебор, – поморщилась Аня. – Да и вообще, во всём мера нужна. Куриц, что ли, развести для смирения натуры? – есаул засмеялся, и она с ним тоже: – А что? Государыня розы выращивает, а я буду кур!

Так со смехом и домчали.

А там Маруся с Леонидом потихоньку помолвку празднуют! Чаем да кофеем!

– Эх, не сообразили мы вина бутылочку купить! – посетовал Савелий.

– Тут всё равно нельзя, – усмехнулся Лёня. – Несовершеннолетние девицы, со всеми последствиями.

– Замуж уж собрались, по рюмочке-то можно было…

Дискуссию прервало появление Маши с Дмитрием, и поздравления пошли по второму кругу. Потом долго обсуждали будущую академию и неприятные процессы, которые, судя по всему, вокруг неё уже закрутились. Интриги, подсиживания, растаскивание финансов и прочие красивости.

ПИКНИК

Маша

К вечеру приехали Кеша, Добрыня и Александр, привезли огромный торт и букеты.

– Это Филипп Афанасьевич вас сдал, – признался Добрыня. – Мы ещё прикупили шампанского, но одна не в меру серьёзная дама его изъяла.

– Не положено, молодые люди! – чопорно поджала губы домоуправительница, выставив на стол красивого запечённого гуся с яблоками.

Готовит вкусно, этого не отнять, но вредная, прям достала меня! А бокалы, главное, поставила. И сок в хрустальных кувшинчиках.

– Конечно, не положено, – серьёзно согласилась я. – Немедленно пойдите, Надежда Николаевна, и принесите сюда все изъятые бутылки.

Домоуправительница развернулась и вышла.

– Это вот что щас было? – спросил Добрыня.

– Это самая примитивная манипуляция, – честно похлопала глазами я.

– И ты со всеми так можешь?

– Ну, нет! Маги чувствуют и сопротивляются. У многих вообще превентивный блок стоит или артефакты. Но если нет…

В дверях появилась управляющая. Четыре бутылки. Не то что бы много, но и не мало.

– Поставьте на стол, идите к себе. Лечь и спать до завтрака!

Надежда Николаевна развернулась и вышла.

– А почему «до завтрака», а не «до утра»? – спросила Маруся.

– Н-да, немножко промахнулась я. Ну, ничего! Чуть позже позавтракаем! У нас ещё торт вон какой, вряд ли мы за раз его съедим.

– Ну что, дамы и господа, – довольный Добрыня уже распечатал первую бутылку, – начнём по порядку? Дмитрий Алексаныч, тост!

Мы выпили за Марусю с Лёней, за Аню с Савелием, отдельно за новый Савелия графский титул, потом ещё за прекрасных дам, за кавалеров и отдельно за Бриарея. Не помню, кому пришла в голову гениальная мысль собрать съестное и отправиться на пикник. Из русской зимы в южное море! Теплынь, ласковый ветер, у костра посидим… В общем, идея всем показалась страшно удачной. Мальчишки собрали несколько корзин еды и посуды, запасливая Аня – полотенца, чтоб руки вытирать. Взяли всё самое нужное!

Посидели у костра от души. Потом кто-то из мальчишек вспомнил, что в офицерской кают-компании есть проигрыватель с пластинками, и мы устроили себе танцы. Медвежий дрыг! Наскакались до обалдения!

– А интересно, из пещерки кто-нибудь наши матрасики забрал? – обмахиваясь платком спросила Анечка. – Я б туда пошла, на свежий воздух.

Остальные решили выбрать себе каюты прямо на «Царицыне» – благо выбор был широчайший.

– Никогда не была на таком корабле, – сказала я Диме. – Это же почти как город!

– Хочешь, проведу тебе экскурсию?

– Пошли!

И мы тоже сбежали от компании. Да и три часа ночи уже, Кеша вон на диванчике спит, сложился в три погибели…

РАБОТА В КОМАНДЕ

«Царицын»

Маша

Я проснулась от ворвавшегося в сознание воя корабельного ревуна. Рядом судорожно одевался Дима. В дверь дважды грохнули кулаком.

– Минуту! – рявкнул цесаревич. – Машенька, это потеряла? Давай застегну… – мать моя магия, не так я себе представляла первое совместное утро… – Говори! – я от неожиданности аж подпрыгнула, но Добрыня за дверью понял и зачастил:

– Нападение на остров! Защита держит, но выглядит всё неприятно.

– Детали?

– Аня утром проснулась и обратила внимание, что панорама над брошью начала моргать, – я страшно удивилась: надо же, проекция ещё работает! Должно быть Бриарей её как-то подпитывает! – Пошла смотреть – а там чуть не эскадра! Выстроились вдоль защитного купола, тычутся. Пока смотрела – они стрелять начали. Ну, она Савелия растолкала – да к нам. Саня им первый под ноги подвернулся, он и ревуна врубил.

Я застегнула туфельки.

– Готова?

– Да!

– Всё! Душа моя, сейчас бегом.

Мы выскочили в коридор и помчались за Добрыней… куда-то. Господи, хорошо, что они меня дождались, я бы заблудилась в этих коридорах, сто процентов!

В рубке собрались уже все.

– Гляньте, – сразу сказала Аня и протянула нам брошь. – И вон, ещё подходит!

Маруся прищурясь смотрела на проекцию приближающегося издалека кораблика.

– Что-то не нравится он мне…

– Извините! – я подняла руку. – Прошу минуту или даже меньше, но все мы будем гораздо лучше себя чувствовать и лучше соображать. Пожалуйста, встаньте в круг и возьмитесь за руки, мне так легче будет.

– Антипохмелин? – догадался цесаревич.

– Да. Если взяться за руки, я успешнее справлюсь.

– Это нужное. Прошу, господа и дамы!

Я быстро прогнала по кругу волну заклинания, и все сразу начали смотреть бодрее и веселее.

– А теперь, господа, – Дмитрий сделался серьёзен, суров даже, – думаю, никто со мной спорить не будет. Господин есаул, вы из нас самый старший по чину, прошу принять на себя командование.

Савелий задумчиво подкрутил ус.

– По роду войск я вам в командиры не очень подхожу. Однако скажу следующее. Вот, мы наблюдаем агрессивное действие, направленное на нашу суверенную территорию – верно? Флаги чьи? Британские, кто бы сомневался. Не сомневаюсь, что вы впятером имеете достаточно навыков, чтобы обеспечить работу части корабельных орудий и, пользуясь магической проекцией для корректировки, сможете нанести урон части атакующих нас кораблей. Только нужно ли нам это?

Молодые парни, в глазах у которых уже стоял предстоящий бой, озадаченно переглянулись.

– Предлагаю воспользоваться естественным преимуществом, – есаул увеличил и слегка развернул проекцию. – Мы двигаем Бриарея вперёд, одновременно приказывая ему атаковать малые суда, используя руки и скальные куски. Сметём их массой. Дальнейшее соображение следующее: держать остров в этой точке особенного смысла нет. Раз уж мы видим, что он начал вызывать горячее любопытство англичан, смело предположу, что вскоре и голландцы подтянутся, и испанцы с загребущими ручонками, да и французы не утерпят, не считая мелкой шушеры. Международное напряжение во всей красе гарантировано. Посему предлагаю Марии Баграровне, как владетельнице сих земель, принять решение об отводе Бриарея в территориальные воды Российской Империи. Карту глубин бы нам. Насколько я помню, остров глубже трёхсот метров затрудняется заходить.

– Браво! – с чувством сказал Иннокентий. – Теперь я понимаю, почему дядя Константин чуть в имперской канцелярии дуэль не устроил, выбивая себе право вас в свой департамент подгрести.

– Это ещё кто такой? – удивился Савелий.

– Сиятельный князь Константин Михайлович, – пояснил Добрыня. – Глава Специальной службы имперской безопасности. Мимо него при дворе не промахнёшься, единственный без медалей ходит.

– Да у него тех медалей, хоть на спине закручивай… – усмехнулся Кеша, и тут проекция снова вспыхнула гирляндой огоньков, впившихся в защитный купол острова.

– Мария? – спросил меня Савелий. – Вы согласны с перемещением Бриарея?

– А мы не утонем? Простите, если это глупо звучит…

– Если мы двинемся на север в сторону Камбоджи, – успокоил меня Леонид, – а затем вдоль восточного побережья до Владивостока, то минуем все глубокие места.

– Хорошо, я согласна.

Есаул кивнул:

– В таком случае проследуем в пункт управления.

В момент нашего входа в управляющую пещеру над островом раздался звук, напоминающий удар медного колокола и отчётливый голос Бриарея, который перевели все три девушки разом:

– Магическая атака! Противодействие активировано!

ПЛОХИЕ НОВОСТИ

Сэр Генри

– Сэр, у меня плохие новости.

– Я слушаю.

– Информация путанная, однако есть основания утверждать, что при попытке разрушить магическую защиту острова все три наших мага… получили травмы, несовместимые с жизнью. В ответ на их импульсы возникло нечто… здесь написано «огненный шторм», а в сообщении с другого корабля «огненный ветер», так что я не вполне уверен. После чего… э-э-э, – секретарь посмотрел в депешу, словно не веря тому, что читает, – остров выпустил множество гигантских рук, и атаковал наши суда, находящиеся в его непосредственной близости. Все они стояли практически в линию, по той, э-э-э… черте, о которой я вам докладывал. Одномоментно было уничтожено шесть малых катеров, три эсминца, два крейсера и линкор «Голден Дюк».

– Линкор?..

– Да, сэр.

– Вы представляете себе запас живучести линкора, Винс?

– Я вполне отдаю себе отчёт, сэр. Однако, это сообщение подтверждено наблюдателями с «Альбиона». Этот авианосец шёл из Сиднея в Сингапур и немного отклонился от курса, получив задание попытаться воздействовать на пространство острова с помощью авиации.

– Так почему же они не воздействовали⁈

– Они начали. И потеряли пятёрку самолётов, сэр. Тех, что на тот момент были заранее подняты в воздух. После чего капитан принял решение просто наблюдать. В его отчёте сказано, что он не счёл возможным далее рисковать собственностью Британской короны, поскольку бросить вызов движущемуся острову, по его мнению, означало верное самоубийство, всё равно что воевать с торнадо.

– И их не тронули?

– Нет. Они не перекрывали острову дороги, не открывали огня и не проявляли агрессию иным способом. Только наблюдали. Все атаковавшие остров корабли, без исключения, были раздавлены. Или, возможно, растоптаны. На поверхности остался только мусор.

– Команды?

– На удивление, многие живы. Вот здесь написано, что каменная рука схватила крейсер и вытряхнула из него людей, как песок из ботинка. Причём, вытряхнула в стороне от линии своего движения! Многие получили травмы, но выжили. По счастью, их подобрал тот же «Альбион».

– В таком случае маги?.. – лорд подался вперёд.

– Увы, нет. На них пришёлся направленный огненный удар. Я вынужден огорчить вас, сэр. Лорды Закрытого департамента прислали яростный запрос: на каком основании вы потребовали привлечения специалистов именно из Шанхая? Они должны были участвовать в магической акции против русского царя. Покушение сорвано вследствие… смерти исполнителей.

Сэр Генри сжал зубы, сдерживая рвущиеся наружу бранные слова.

Лорды адмиралтейства будут в бешенстве. Но это ещё полбеды. Можно себе вообразить, в какую истерику впадут лорды казначейства, когда услышат о потерях. Линкор!.. И три мага-диверсанта. Ещё неизвестно, что хуже.

Следующая прода 23 марта!

27. ДЕЛУ ВЕНЕЦ

С ВЕТЕРКОМ

Бриарей

Маша

– А давайте посмотрим, на какую максимальную скорость Бриарей способен? – в глазах у Маруси зажглись исследовательские огоньки.

– А давайте!

– Ты только подскажи ему, чтоб корабли и лодки обходил! – Аня озабоченно следила за пустой проекцией, уменьшив её до максимально возможной микроскопичности. – О! О! Глянь! Чё там мелькнуло? Я даже разглядеть не успела, девчонки! Переедем случайных путешественников!

– Не переедем, – я уже получила от Бриарея утвердительный ответ на этот счёт. Так что – с ветерком!

ДАЛЬНИЙ ВОСТОК. ОЧЕНЬ ДАЛЬНИЙ

Далянь

Инспекция шла весьма неплохо, пока один из секретарей не прибежал с расшифровкой радиограммы:

– Государь! Получено сообщение по закрытому каналу.

Александр Владимирович пробежал глазами строчки, перевернул листок – естественно, ничего там не обнаружил.

– Если за два часа до Камбоджи долетели, то через три-четыре у нас будут. Готовьте встречу. А посла английского в Омске живо на ковёр вызвать. Пусть-ка он Ольшанскому объяснит, с какой радости их флот на суверенные территории нападает, – государь император вернул секретарю записку и хмыкнул под нос: – Ишь! Хотели остров отобрать!

БРИАРЕЙ

Маша

Я осталась дежурить у управляющего пульта, а Маруся с Аней самоотверженно вызвались приготовить из остатков вчерашнего великолепия что-нибудь приемлемое хотя бы для перекуса. Парней припрягли тарелки мыть и костёр разводить. Потом бывшие гардемарины вспомнили, что на «Царицыне» остался целый склад с сухими продуктами и консервами, и дело пошло куда веселее!

– Маш, – Дима остановился позади меня, и я с удовольствием прислонилась к нему. Голову наклонила чуть вбок, чтоб ему было удобно целовать меня в шею – что он незамедлительно и проделал.

– М?

– Я сгущёнку нашёл. Говорят, медвежата любят сладкое.

Я засмеялась.

– Ещё как!

Он обнял меня и шумно выдохнул в макушку:

– Мне ужасно неловко.

– Почему?

– Всё не так. Где кровать, усыпанная лепестками роз, и прочая романтика?

Я фыркнула:

– Зато был костёр и наш собственный живой остров. И ещё тревога! Кто может похвастаться таким дивным сочетанием?

Но он не был настроен смеяться.

– Я хочу, чтобы ты была рядом. Ты мягкая, нежная… лёгкая. Не знаю, почему это слово. Почему-то с девушками разговариваешь, и тяжесть какая-то висит, как будто вот сейчас булыжником по голове стукнет. А с тобой нет.

– Ну так в чём сложность? Будь!

Дмитрий Александрович вздохнул вовсе уж горестно.

– Я… не имею права… просить твоей руки. Пока отец… В общем, пока отец не одобрит.

– И что⁈ Я из-за этого не смогу быть с тобой? Дима! – я повернулась в кольце его рук. – Если папа не одобрит, мы будем встречаться без разрешения, – я добавила нуара в голос: – Это будет тайная порочная связь… – не выдержала и захихикала. – Твой папа не дурак. Будь уверен: одобрит.

– Мне бы твою убеждённость.

– Дарю! – я потянулась и поцеловала его, вкладывая всю самую солнечную эмоцию, на которую была способна. – Ну как?

– Ты чудесная.

– Ещё бы!

Сразу вам скажу: по прибытии в порт Дальний нас особо не хвалили, а даже немножечко поругали – за то, что сбежали с тайной базы, никого не предупредив, и тем самым чуть не довели до инфаркта целую кучу сотрудников, начиная с домоуправительницы и заканчивая светлейшим князем Константином, который, должно быть, окончательно поседел (ну, так я его себе представляла с этой нервной работой).

В ответ на что я вынула из кармашка маленькую памятную сферу (это Баграр мне оставил) и продемонстрировала его величеству его самого, сурово произносящего: «Также Мы гарантируем, что каждой из девиц будет предоставлена возможность выбрать себе супруга добровольно, без принуждения и по своей душевной склонности, а, кроме того – свобода передвижения, предпочтения какой-либо деятельности и прочих волеизъявлений».

– Вы очень предусмотрительная барышня, – слегка усмехнулся государь, – но что вы скажете на то, что сопровождающим вас мужчинам не было выдано подобной индульгенции?

– Скажу, что мужчины были вынуждены последовать за нами. Дмитрий, Леонид и Савелий – дабы не оставлять в опасности, а остальные обязаны следовать за Дмитрием в любой ситуации, поэтому у них тоже не было выбора.

– Ваше величество, – сказал вдруг цесаревич, – у меня есть к вам конфиденциальный вопрос, касающийся первой части вашей цитаты.

– Отдыхайте, – сказал всем нам император, и оставил нас за накрытым столом.

И они с цесаревичем ушли. И не появлялись очень долго, больше получаса! Я серьёзно начала волноваться, не произошла ли у нас битва подавителей, хотя, наверное, в этом случае мы бы услышали взрыв…

Наконец двери распахнулись и вошли оба. Ну, не убили друг друга, уже радость!

Император с непроницаемым лицом занял место во главе стола, а цесаревич подошёл ко мне и опустился на одно колено. Мать моя магия, какая торжественность! Достал маленькую бархатную коробочку. Открыл. Вот он почему так долго! Кольца!

– Мария Баграровна, я прошу вас быть моей женой.

В обморок упасть, что ли?

– Я согласна.

Естественно, нас поздравляли, хлопали, кричали про горькое, чтоб жених поцеловал невесту… Когда наконец все успокоились и уселись, я спросила:

– Из-за колец так долго?

– Конечно. И ещё отец инструкции Ольшанскому раздавал, что да как английскому послу сказать. Мы ж англичан с ответом вызвали по поводу нападения. Пока связь нормально установили, пока то-сё. Тут ещё помехи. Из-за Бриарея, наверное.

– Слу-ушай! А давайте его напугаем⁈

– Кого?

– Ну этого, посла. Он думает, что император в Даляне, а он – бац! – и в Омске, а?

– С этого места, барышня, поподробнее, – попросил император, который, оказывается всё слышал.

– Всё очень даже просто, ваше величество, – объяснила я, – мы откроем портал, и вы сможете лично устроить англичанину выволочку. Да к тому же и мозги ему набекрень свернёте своим внезапным перемещением.

Государь размышлял недолго.

– Дело! Идём.

Так мы все дружно отправились в Омск. Не совсем все, конечно, часть комиссии осталась продолжать инспекцию. Но наша компания, император, адъютант и секретарь – да. Портал я открыла в большую прихожую Центрального государственного управления. Надо было видеть лица случайных свидетелей, когда император невозмутимо перешагнул с брусчатки Дальнинского порта на ковровую дорожку.

– Прикатил англичанин?

– Так точно, ваше величество, прошёл к Ольшанскому! – пролепетал дежурный на входе. Государь обернулся к Дмитрию: – Езжай к матери, порадуй. Ждёт ведь, – нас всех окинул взглядом: – И вы езжайте. Там для вашей компании ещё сюрпризов заготовлено.

Я говорила, что к слову «сюрприз» начала относиться с подозрением, да?

РУССКИЙ ЦАРЬ

Барон Винсент

Ничего, как говорится, не предвещало. Граф Ольшанский гнул свою линию, требовал ответов. Винсент ловко уворачивался, отбрехиваясь незнанием – ведь вполне мог и не знать, в глухой Сибири сидя, инциденту суток нет! И кончилось бы дело вручением очередной ноты, если бы…

Дверь распахнулась без стука, и в кабинет вошёл русский царь. Барон Винсент был настолько поражён, что не удержал лицо. Возможно, если бы он в этот момент отвлёкся на столь же поражённое лицо русского министра иностранных дел, ему бы стало немного легче, но барон растерялся так сильно, что потрясённо воскликнул:

– Ваше величество, вы же должны быть в Даляне!

– Вам не кажется, барон, что не ваше дело указывать русскому императору, где и когда он должен находиться в данный момент? – Александр III сел, и только тут оба – и министр, и посол – опомнились и вскочили со своих мест. – Сидите-сидите, господа, – тяжело сказал император, – разговаривать будем.

Вот этот разговор с предыдущим было не сравнить! Император раскатал посла в тонкий блин. Страшнее всего было, когда он подчеркнул:

– Вы можете начать собирать против нас коалицию. Вякать, что Российская Империя не имеет права на столь ультимативное оружие. Вы даже можете привести к Бриарею весь свой флот. И с ним станет то же, что с вашим блестящим линкором.

– Но мировое сообщество…

– Не существует. Оставьте сказки для папуасов. Нет в мире ничего, кроме ситуативных союзов. Да, вы можете привлечь Германию и её химическое оружие – самое страшное из того, чем вы хотели бы обладать! Запугать дойчей. Убедить их в неминуемой опасности. Засыпать остров ядом по колено. Знаете, что будет потом? – глаза императора сделались опасно чёрными. – Бриарей снимет с себя заражённую землю и уложит ровным слове вокруг Букингемского дворца. Или по всему Лондону. Или почистится на ваших полях, а потом запрёт собой устье Темзы. Как вам такая перспектива? Впрочем, есть ещё вариант: отправить его гулять по Англии, пока от неё не останется только воспоминание… Не злите меня. Берите мир, пока вам его предлагают.

ОБЕЩАННЫЕ СЮРПРИЗЫ

Маша

В Императорском дворце нас ждали. Мы немного потомились перед закрытыми дверями малого парадного зала, пока внутри длинно и торжественно нас всех объявляли.

– И что, так всё время будет? – спросила я Диму. Ужас же.

– Нет, что ты, только в знаковые моменты. Кстати! Забыл вам сказать! – он обратился уже ко всем. – Я довёл до отца, что с магической академией начались махинации.

– Думаешь, разберётся? – усомнилась я.

– Сегодня же! И ещё он просил тебя команды «Следопыта» и «Царицына» на Бриарей отправить и выпустить корабли.

– Запрут их Англичане в порту, как пить дать, – скептически высказался Александр.

– А если под прикрытием Бриарея? – Лёня прищурился, прикидывая. – По северному морскому пути. Правда, сейчас из-за морозов навигация там приостановлена, но Бриарею-то всё равно! Можно даже суда не выпускать заранее, чтоб не обмерзали. А в Мурманске спустить на воду.

– Или вообще в Петербурге! – у Добрыни аж глаза разгорелись. – Торжественно! При большом скоплении народа!

– Да, это выстрелит как показательная акция, – согласились все, и тут нас окончательно пригласили.

Хорошо, меня за руку вели, а то ведь я как тот дед из сказки, который «ни ступить, ни молвить не умеет». Куда вставать? Что говорить? Мать моя магия… Государыня сидела в окружении приличной свиты придворных, а по правую от неё руку стояла целая вереница слуг с серебряными подносами и какими-то бумагами на них.

Что – столько сюрпризов?

– Матушка! – сразу начал Дмитрий. – Позвольте представить вам мою невесту!