Текст книги "Омегаверс Пусть в унисон звучат сердца (СИ)"

Автор книги: Ольга Вольская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Зимой прошёл слух, что Аарон выписал к себе в отряд... омегу, закончившего начальное военное училище с невероятно высокой аттестацией. Об этом в пивной разболтали два штурмовика с базы и дружно костерили новенького. Звали этого омегу Мак Фрост. Риан тут же попросил разузнать о нём что-нибудь, и весной пришла справка вместе с фотографией. Риан читал её вместе с отцом, и они оба поразились тому, что Фрост сумел практически сравняться с альфами по некоторым показателям и экзаменационным нормативам. По нижней границе, но всё же...

– Тут сказано, что его кровный старший отец – альфа, – сказал Рейган и снова взглянул на фото. – И у парня плечи широковаты для омеги.

– Гены? – догадался Риан.

– Скорее всего. Какие-то гены альф стали доминантными, дав Фросту силу, здоровье и выносливость альфы, благодаря которым он и сумел закончить училище с такой отличной аттестацией. И раз Аарон выписал его к себе, то у него есть какие-то идеи по поводу рационального использования преимуществ омег в боевых операциях. Уверен, что он постарается обеспечить Фросту максимально спокойную обстановку для службы.

– Боюсь, что наши считают это предательством, – вздохнул Риан. – Омега, добровольно ставший армейским псом...

– Не стоит его осуждать. Что бы не вынудило Фроста избрать именно этот путь, это его личное решение. Он же всё-таки омега, а служба – это отличная возможность выбиться в люди и доказать, что ты достоин считаться равным. Кстати, квоту на обучение омег в начальных военных училищах ввели именно по предложению Аарона. В порядке эксперимента, но всё же. И если эксперимент увенчается успехом, то Аарон нам здорово поможет. Надо будет проследить за его работой и дальше.

– Но он уже немало наших выловил и захватил, – нахмурился Риан. – Как уговорить наших его не трогать? Они наверняка попытаются его шлёпнуть при случае. Гейл рвёт и мечет каждый раз, как "Дикие псы" накрывают очередную явку.

– Да, но те, кому удалось спастись и вернуться, утверждают, что Аарон держит своих бойцов в кулаке и постоянно приказывает Фросту держаться ближе. Он не позволяет издеваться над пленными. И... они заметили, что Аарон как-то уж очень странно на парня поглядывает.

– Думаешь... что он... – неуверенно произнёс Риан, доставая фото Аарона и кладя рядом с фотографией Фроста. Смотрелись эти двое вместе на удивление неплохо.

– Кто знает? – пожал плечами Рейган. – Если Аарону Мак действительно приглянулся, то им стоит дать шанс.

Риан увидел беснующихся соратников и не без труда пробился сквозь толпу, сыпавшую проклятиями. Нос уловил ощутимо сильный аромат омеги... Мак! И у него скоро состоится течка! О, Иво и Адам...

– Да пропустите же вы! Разойдитесь! – Риан сердито выхватил один пистолет и дважды пальнул в воздух. Все тут же замолкли и разошлись. – Чего орёте, как резаные?

– Да ты сам посмотри! – сплюнул Тревор. – Эта армейская подстилка мешает прикончить командира!

– Заткнись! – огрызнулся Фрост, прикрывая бесчувственного альфу и беря повстанцев на прицел единственного пистолета. Его лицо было искажено яростью, а на лбу и виске сочилась кровь, от которой светло-русые волосы слиплись и потемнели. Омеге изрядно досталось, но раны были пустячными – больше пострадала форма. – Ты совсем его не знаешь!

– Что, так нравилось ему зад подставлять? Небось перепахал тебя вдоль и поперёк!

Лицо омеги побледнело, а в тёмно-карих глазах что-то блеснуло. Риан вдохнул и почуял, как запахи бесчувственного альфы и взбешённого омеги... словно смешиваются. Они так гармонично сочетались, что Риан едва не вскрикнул. Согласно древним легендам, это был один из признаков так называемой Истинности!

– Да Аарон меня ни разу даже пальцем не тронул! – крикнул Фрост, надрываясь. – И другим не позволял!

– Врёшь! – презрительно бросил Гейл, выходя вперёд. – А то я армейских порядков не знаю! Да каждый омега для вояки – просто шлюха.

– Аарон не такой! Он даже своего денщика не трогает!

– Это он тебе сказал?

– Нет, сам Диего. – Фрост опустил пистолет и с грустью взглянул на своего командира. – Когда у него случилась течка, Аарон попросил меня присмотреть – у Диего температура то и дело скакала. И он уходил каждый вечер, чтобы не сорваться. И он нанял Диего сам, а не взял себе омегу, купленного на Ярмарке.

– Он говорит правду, – сказал Риан. – Я это чую. Этот альфа действительно не такой, как другие. И он лучше пахнет, чем остальные.

– Если он другой, то какого пса охотился за нами? – выкрикнул кто-то.

– Просто выполнял приказ. Я сильно сомневаюсь, что ему дают полную информацию по нам... и я видел его в лесу Дронера, когда был там. Да, он наш враг, но может стать союзником. Гейл, – Риан повернулся к другу. – прикажи отпустить их. Я сам потом отвечу за последствия. И Рейгану всё объясню сам.

Повстанцы резко замолчали, поражённо уставившись на подростка.

– Риан... ты что такое говоришь? – еле выдавил из себя Тревор. – Отпустить? Кого? Того, кто сдавал наших на расправу властям?

– Да. Ты... посмотри на него. – Риан ткнул в сторону бесчувственного альфы дулом пистолета. – Он же ранен и без сознания. Возможно, было ещё и сотрясение. И запасов у них мало. Без машины им придётся идти пешком, а до ближайшего жилья далеко. Мы десять раз уйти успеем. Если этот альфа и выживет, то рискует остаться инвалидом. А таких в армии держать не будут. Сдохнет – значит, сдохнет.

– Омега скоро потечёт. – Гримм жадно принюхивался. – И он здорово пахнет. Не боишься, что Бейли его всё-таки трахнет? При нашей одержимости переломанная нога – не помеха.

– Значит, вылетит из армии тоже, если аборт не сделает. Нам же польза – минус два умных врага. Гейл, отпусти их. Они же последние выжившие.

– Риан, это риск, – угрюмо покачал головой Робинсон, глядя на Фроста и бесчувственного Бейли с окровавленной головой. – Если эти двое выживут, не спарятся и доберутся до своих, то могут доставить нам кучу неприятностей. Ты это понимаешь?

– Понимаю. И если это случится, то всю ответственность возьму на себя. Я отвечу за это сам.

Фрост удивлённо смотрел на подростка, стоящего перед ними с самым решительным видом, и не понимал ничего.

– Почему? Почему ты это делаешь?

– Потому что я так хочу. – Риан сбросил с плеч свой рюкзачок, расстегнул, достал личную аптечку и протянул. – Здесь немного. Используй с умом. Может, вам и повезёт.

– Ладно, как скажешь, малыш. – Робинсон скривился при виде такой щедрости. – Но все последствия будут на твоей совести.

– Я всегда готов ответить за свои ошибки.

– И учти, парень, – обратился Гейл к Фросту, – это разовая акция. Попадётесь в следующий раз – прикончим без разговоров. Оставьте им немного консервов, – приказал Гейл, убирая за спину винтовку, – и пачку обеззараживающих таблеток. Воды поблизости не так много, так пусть хоть перед смертью напьются вволю. Мы же не звери. Тревор, заводи. Загружаемся и уезжаем к схрону. Надо забрать то, что мы припрятали.

Уходя, Риан не утерпел и обернулся. Мак склонился над альфой и начал осторожно обрабатывать рану на его голове, поливая водой из фляжки. На лице омеги был страх... щедро приправленный искренней любовью. Риан отвернулся, молча взмолившись Светлейшему, чтобы эта история закончилась хорошо.

Риана занесло в Кретину ближе к зиме. Все дела были сделаны, депеши переданы, груз упакован. До отбытия оставалось часа три, и омежка решил погулять по парку, благо был выходной и затеряться среди родителей с детьми будет нетрудно.

У лотка со сладостями Риан тут же вцепился в порцию сахарной ваты. Эту сладость он обожал – редко удавалось угоститься. Шустренько заплатив, мальчишка забился в один из дальних уголков, чтобы неторопясь, смакуя, всё съесть без риска быть обобранным шпаной, так и ищущей повода для драки и полакомиться на халяву. Вдруг ветерок принёс смутно знакомый запах – кто-то тоже пришёл сюда и устроился на скамейке. Судя по голосам и долетевшему запаху, это были двое омег, причём один носил ребёнка.

– Не устал?

– Нет, всё в порядке. Только есть хочу.

– Ничего, сейчас Аарон всё купит и принесёт.

Риан тут же узнал один из голосов и вспомнил запах одного из говоривших. Неужели?.. Вскочил и выглянул из своего укрытия, всё ещё отказываясь верить услышанному. И замер, забыв про кокон сладкой ваты.

На скамейке под фонарём сидел Мак Фрост. Довольно длинная куртка выпирала в области живота, и омега постоянно поглаживал это место. Рядом сидел ещё один, чуть постарше, на плече которого висела небольшая сумка. Из-под вязаной шапки выбивались рыжие волосы. Омеги спокойно разговаривали, как давние друзья, а Фрост то и дело обращался к своему животу. Неужели Аарон всё же сделал ему ребёнка? И не бросил потом? Что же случилось?

И тут Мак чуть слышно охнул.

– Льюис... опять ты невовремя! Знаю-знаю, сейчас поедим. Вот папа нам что-нибудь принесёт... И где его носит?!!

– Что, наш малыш проснулся? – К скамейке почти бегом приблизился альфа, в котором Риан с обмиранием узнал Аарона. В руках Бейли был бумажный пакет. – Проголодался?

– Сразу видно – будущий солдат, – проворчал Мак, садясь поудобнее. Аарон протянул пакет второму омеге – наверно, это и был Диего – и подхватил Фроста под руку, чтобы помочь. – Завтрак, обед и ужин – строго по расписанию. Весь в отца!

– И в папу, – улыбаясь добавил Аарон, садясь рядом, обнимая его за плечи и мягко целуя. – Папа у нас тоже боевой.

– Династия, – ухмыльнулся рыжий, доставая что-то из пакета и передавая друзьям.

– Не факт, – возразил альфа, бережно касаясь живота Фроста, который начал сосредоточенно что-то жевать. – Может, Льюис выберет мирную профессию. Станет, например, учителем или строителем... или в науку пойдёт...

– Не, – упрямо замотал головой рыжий, – с такими родителями ему одна дорога – в военное. Если действительно альфа будет, то точно солдатом станет. Кстати, Мак, ты не забыл? Послезавтра на осмотр. Я тут узнал, что медики прибор придумали, чтобы ребёнка рентгеном не мучить. Ультразвуковое исследование называется. Там даже на малыша посмотреть можно и фотографии сделать. Только за это удовольствие заплатить надо.

– Дьявол! – чертыхнулся Аарон. – Жаль, я с вами пойти не смогу... Расскажете мне потом, что там будет? Сколько это стоит?

– А у тебя сколько в заначке осталось?

– Достаточно... – Внезапно альфа замер. – Ой, Льюис! Я почувствовал, как он толкается! Эх, жалко, что я не омега! Наверно, это просто потрясающе – чувствовать ребёнка внутри себя...

– Ага, – самодовольно усмехнулся рыжий. – Я и сейчас помню, как мои Дьюи и Луи меня среди ночи будили. Только-только заснёшь, а тут тебя пинать начинают! И не знаешь, как лечь, чтобы было удобно. Кендел меня даже в отдельную комнату выселял, когда я беременный ходил, чтобы я ему спать не мешал.

– Дурак был твой Кендел, – обиженно буркнул Аарон, крепче обнимая Фроста. – Как так можно, я не понимаю?! Это же твой муж, который носит твоего ребёнка! А раз мешаются, то надо было думать раньше. Тем более, если ты бета. Я своего мужа никуда выселять не собираюсь. Пусть спит у меня под боком, чтобы мне было спокойнее.

У Риана сердце сорвалось вскачь. Так они ещё и поженились?!

– Диего, – жалобно обратился к рыжему Мак, – там сок есть?

– Яблочный, как ты и просил, – кивнул альфа. – Или ты передумал?

– Нет, не передумал. Передумаю дома. – Диего открыл пакет с соком и дал другу. – Спасибо.

– Всё для нашего малыша и его папочки. Я же так люблю тебя.

– А я люблю тебя.

Будущие родители поцеловались, и Риан юркнул за свой сугроб, зажимая себе рот. Ему хотелось прыгать и вопить от радости. Он не ошибся! Эти двое действительно Истинная пара! Надо будет отцу рассказать, как приедут в штаб!

В разгрузочном цехе редакции газеты «Стрела» Риан резво выскочил из кабины и помчался искать отца. Рейган нашёлся на первом подземном. Увидев сына и его сияющую мордашку, он сразу понял, что случилось что-то особенное.

– Я на минутку... – сказал он архивисту. Риан вцепился в руку отца и потащил в самый дальний угол. – Что случилось, сынок?

– Оми, я был прав! Они – Истинная пара!

– Кто?

– Мак и Аарон! Помнишь, я тебе говорил, что их запахи как будто начали смешиваться? – Рейган кивнул, догадываясь, что омежка скажет дальше. – Так вот, я тут видел их в парке в Кретине... Они поженились и у них скоро будет ребёнок! Его зовут Льюис! И денщика их я видел – они с ним разговаривают как с близким другом.

– Поженились? Ребёнок?

– Да! И они счастливы, оми! Я был прав! А Гейл ещё ворчал, что не надо было их отпускать!

Рейган, распираемый гордостью за сына, крепко обнял своего мальчика.

– Умница ты мой! Да ты просто молодец! Ты представляешь, какие у них детки будут?! – Риан радостно закивал. – Если Людовик не заграбастает их себе, то можно не беспокоиться.

– По-моему, он и пытаться не будет, – отмахнулся Риан. – Если Аарон признался, что Мак стал для него единственным, как мы и предполагали с тобой, и Людовик понял, что это импринтинг, то он и сам не захочет иметь с такими внуками ничего общего. В верхах ведь некоторые на полном серьёзе считают, что разносчики импринтинга мы, омеги, и что это может передаваться детям... Аарон совсем не казался встревоженным, значит, их оставили впокое.

– Ты рад за них?

– Безумно рад! И... – Риан покраснел, уткнувшись в отцовскую грудь. – И я бы хотел... встретить такого же альфу, как Аарон. Найти своего Истинного, чтобы подарить тебе здоровых и сильных внуков.

– Риан, – грустно покачал головой Рейган, – я ведь тебе объяснял...

– Я помню, но ведь чудеса иногда случаются. Я же родился, хоть шансы и были очень маленькими. А вдруг чудо случится снова? Я ведь уже начинаю созревать... и очистки показали, что я пока развиваюсь нормально. Вот когда мне будет четырнадцать, можно будет уже сказать точнее. И я уже решил, что если я всё-таки рожу ребёнка... и это будет омега... то я назову его в честь дедушки-омеги.

Рейган перестал хмуриться.

– Салли?

– Да, Салли. Ты не будешь возражать? Я знаю, это имя считается устаревшим, но я так хочу.

– Не буду. И обязательно познакомь меня со своим избранником, когда встретишь его, ладно?

– Конечно. И я... – Риан залился краской ещё хлеще. – Я никому, кроме него, не дамся. Это я тебе обещаю.

ГИЛЛИАН

Гиллиан бегом помчался навстречу другу, заметив, что Сириус выглядит болезненнее обычного. Мальчик стоял, держась за руку незнакомого омеги в потрёпанном пальто и растоптанных ботинках, и дрожал. Что такого с ним могло случиться?

– Сириус? Как ты сюда попал?

– Гиллиан... помоги мне... – Сириус отчаянно цеплялся свободной рукой за подаренный шарф. Он плакал. Гиллиан учуял странный запах, от которого ему стало не по себе. Кровь? Старая, кажется... как будто запеклась...

Юный альфа крепко обнял друга и взглянул на приведшего его омегу.

– Где вы его нашли?

– В трущобах. – Омега был сильно взволнован и косился на дежурного у ворот, который и вызвал Гиллиана. Уговорить сурового альфу было непросто. – Он был совсем один... и постоянно говорил про вас... что знает, где ваша школа... Что мне теперь делать? Я не могу просто стоять здесь.

– Вы уже сделали всё, что могли. Спасибо вам большое. Сириус – мой друг и... – Гиллиан покосился на дежурного, который внимательно подслушивал их разговор. – и мой будущий муж. Помолвки ещё не было, но мы уже договорились. – Гиллиан понизил голос, и омега придвинулся ближе. – Я понимаю, что вас это может оскорбить, но... – Гиллиан вытащил из кармана все деньги, что у него были с собой, и сунул омеге. – Мне просто больше нечем вас отблагодарить. Возьмите, пожалуйста, я же вижу, что вы не слишком богаты.

– Так много? – поразился тот, увидев довольно крупный номинал.

– Берите. И не волнуйтесь за Сириуса – я о нём позабочусь.

– Спасибо, юный господин.

Омега торопливо убрал деньги в карман и поспешил уйти, а Гиллиан уверенно потащил Сириуса на территорию школы. Охранник попытался было его остановить казённым "не положено", но Гиллиан яростно рыкнул, и альфа пропустил обоих. Гиллиан повёл друга к корпусу омег, зная, что там точно смогут помочь.

– Гиллиан... почему ты сказал... что я твой... жених? Это же... неправда...

– Это я сказал для охранника. И если что, то это поможет выкрутиться перед школьным начальством – без пропуска или звонка сверху тут чужим делать нечего. Раз уж у меня уже есть жених...

– А... куда мы идём?

– К нашим омегам. Что с тобой случилось? Почему ты не дома? У тебя же должна была быть течка...

– Она и... была... – Сириус сжался и затрясся. – Я... меня... похитили... а... потом... – И несчастный зарыдал, вцепившись в друга. Гиллиан похолодел, поняв, что это значит, и дикая злость начала застилать его мозг.

– Кто??? – прорычал мальчик.

– Я не знаю. Они мучили меня всю течку... а потом просто выбросили на улицу... и очистки нет... а ведь мне только тринадцать будет... слишком рано...

Гиллиан яростно скрипнул зубами. Эти сволочи... они просто убили его!!! Если Сириус действительно смог забеременеть... Дикость какая-то! В таком нежном возрасте омега не может забеременеть! Вызревание яйцеклеток начинается только с четырнадцати лет, да и то в таком возрасте заводить детей слишком опасно – организм попросту не готов к ответственной миссии!

– Ничего. Сейчас я отведу тебя к нашим, а потом позвоню отцу, а он – твоему, – пообещал Гиллиан. – Они найдут этих гадов и убьют, чтоб другим неповадно было наших омег мучить!

– Гиллиан... я же могу не перенести беременность... если это она...

– Точно сможет сказать только доктор. Эти гады тебя в душ пускали?

– Да... перед тем, как выгнать.

– Тогда никаких следов не осталось. Дьявол!.. Ну... а описать их ты сможешь? Как они выглядели?

– Смогу... наверно. Они так сильно воняли, что я не мог на них смотреть.

– Ладно, разберёмся. Идём. Теперь тебя никто не обидит. Я с тобой и буду до самого конца.

– Как это?

– Я потребую, чтобы мне позволили быть с тобой, пока не станет понятно, что с тобой будет. Пёс с ней, со школой. Я достаточно хорошо учусь, чтобы пропустить.

В окнах омежьего корпуса ещё горели окна, и долго колотиться в нужное не пришлось. Терри, едва увидел, кто пришёл, моментально выбежал навстречу.

– Это Сириус? – узнал он шарф.

– Да. Ему нужна помощь. Его... изнасиловали во время течки. И очистки почему-то нет.

– Терри испуганно зажал себе рот и пропустил детей в коридор.

На общей кухне быстро собрались все. Они кружили вокруг плачущего ребёнка, не зная, как его подбодрить и утешить. Многие тоже плакали. Гиллиан, попросив присмотреть, помчался в комендатуру, чтобы позвонить домой. Отец откликнулся не сразу, и юный альфа по голосу понял, что он не на шутку обеспокоен.

– Сириус? Ты что-то знаешь? – прорычал отец.

– Он жив, но нездоров. Сильно нездоров. Сумел добраться до моей школы и сейчас с нашими омегами сидит.

– Я сейчас же пришлю за ним Силаса...

– Я тоже поеду, – твёрдо сказал Гиллиан. – Я пообещал, что буду его защищать. И это не обсуждается.

– Хорошо, – после заминки сказал отец, и в трубке загудело.

Силас приехал примерно через час и забрал обоих детей. А уже дома ждали отцы и знакомый доктор-бета. Сириус отчаянно вцепился в друга, не смея поднять глаза на своего отца, который яростно скрежетал зубами.

– Что с ним? – деловито спросил доктор.

– Была течка, но очистки почему-то нет, – ответил Гиллиан. – Перед тем, как отпустить, его мыли.

– Понятно. Раз уж он так за вас цепляется, юный господин, то вам придётся присутствовать на осмотре.

– Я понимаю, – кивнул Гиллиан, заметно встревожившись. Он даже Силаса раздетым не видел! Конечно, омеги мало чем отличаются от альф и бет, но Сириус... Да и врачей юный альфа терпеть не мог – отец был так озабочен состоянием его здоровья, что постоянно таскал по самым разным специалистам.

Бедного омежку отвели в отдельную комнату, и доктор велел раздеваться. Гиллиан осторожно начал помогать другу, тихо говоря, что это только медосмотр. Что его не обидят. Что он рядом. Когда доктор, надев резиновые перчатки, велел Сириусу лечь на диванчик на живот и приподнять попку, Гиллиан сел рядом и помог другу устроиться поудобнее, крепко держа его за руку. Сириус был таким тоненьким, что казалось – вот-вот переломится. Тонкая кожа словно просвечивала, выступали некоторые косточки... и были отчётливы видны страшные синяки, разбросанные по всему тельцу омежки. И несколько глубоких укусов, оставивших кровавые, уже начавшие заживать воспалённые раны на шее и плечах. Что делал доктор, Гиллиан не смотрел. Он гладил Сириуса по голове, смахивал выступающие слёзы. Когда

– Сириус тихо вскрикнул от боли, Гиллиан приподнял его и помог пристроить голову на своём плече.

– Тихо-тихо... потерпи... это скоро пройдёт...

Сириус обхватил его шею и снова заплакал.

Наконец доктор посмотрел всё, что хотел, и разрешил одеваться.

– Сегодня юному господину надо отдохнуть и хорошенько выспаться, – сказал он. – А потом я снова приеду и возьму кровь на анализ.

– Будешь спать в моей комнате, – решил Гиллиан. – И с нами будет сидеть Силас. Ты не должен оставаться сейчас один.

Сириус молча кивнул.

Отцы что-то яростно обсуждали в гостиной, но, увидев детей, тут же замолкли. Гиллиан объявил о своём решении, и никто не стал возражать. Силас повёл гостя к себе – подобрать ночную рубашку, а Гиллиан побежал в свою комнату, чтобы расстелить постель.

Они сидели рядом с Сириусом почти до утра, и только тогда несчастный заснул. Он рассказал всё, что было, и Гиллиан понял, что это было что-то вроде мести его отцу. Альфы и беты высшего света достаточно трепетно относились к своим детям-омегам, поскольку они давали возможность скрепить разные семьи ещё и кровными узами. Омеги высшего света пользовались такими привилегиями, которых не было у среднего и низшего классов, но это не делало их особенными. Их просто берегли, блюдя чистоту крови и гарантируя, что дети будут отпрысками своих семей, а не нагулянными невесть от кого. Они с рождения купались в роскоши, были совершенно неспособны жить вне своего круга, что гарантировало их покорность. Гиллиан, прочитав о подобном в романе "Золотая клетка", ещё больше начал привязываться к Сириусу. Этот болезненный омежка был особенным, по-настоящему чистым. И он стал ему очень дорог. Если Сириус забеременел, что невозможно, то просто не переживёт ни роды ни аборт. Он просто будет медленно умирать.

Анализ крови, а потом и подробное медицинское освидетельствование подтвердили – Сириус забеременел. Врачи долго качали головами, пытаясь найти этому объяснение, но так ничего и не придумали. Вердикт был однозначным – жить Сириусу осталось недолго. Осталось только решить одно – как именно омежка уйдёт из жизни. Все эти дни Гиллиан был рядом с другом, держал за руку, приносил поесть, читал книжки... Заботился, как о нём всегда заботился Силас, стоило только его подопечному заболеть.

Гиллиан со страхом выслушал слова врачей, а Сириус просто устало прислонился к нему.

– Значит, так тому и быть.

– Неужели ничего нельзя сделать??? – отчаянно крикнул Гиллиан.

– Ничего. Молодой господин и так-то не отличается здоровьем, а тут течка, насилие, кровопотеря и беременность эта необъяснимая... Современная медицина ничем помочь не может.

Когда они вышли в коридор к отцам, Гиллиан, глядя обоим альфам в глаза, сказал:

– Сириус будет жить у нас дома до последнего дня. В моей комнате. В школу я вернусь только после похорон. И мне плевать на правила приличия. Пусть все считают, что Сириус действительно был моим женихом, но я принял решение. И не изменю его. Привезите его вещи поскорее.

Отцы только переглянулись, но снова промолчали. По их лицам было видно, что они недовольны таким положением вещей, но спорить не стали.

Гиллиан продолжал заботиться о друге. Они спали в одной постели, Гиллиан помогал, когда начался токсикоз, водил гулять. Он не обращал внимания ни на кого. Даже на подозрительные взгляды отца, который пристально следил за обоими детьми. Гиллиан старался расцветить каждый прожитый Сириусом день. Тогда же он написал своё первое стихотворение. Оно было совсем коротким, но очень понравилось омежке.

Не плачь, малыш, не надо слёз,

Смахни с очей своих печаль,

И пусть не будет больше грёз,

Смотри с надеждой в неба даль.

То не конец, а лишь начало

Для новой жизни за чертой.

Не плачь. Хоть дней осталось мало -

Я проживу их все с тобой.

Сириус умер рано утром в канун Нового Года. Гиллиан тогда проснулся от неясной тревоги, повернулся к другу и увидел, что Сириус не спит. Запах омежки начал слабеть, и Гиллиан понял, что Сириус умирает. За прошедшие недели мальчик совсем исхудал, и недавно наметившийся животик казался карикатурным, ненастоящим.

– Сириус!

Омежка медленно повернул голову и слабо улыбнулся.

– Гиллиан... я скоро умру, – чуть слышно сказал мальчик.

– Я... знаю... чую... Могу я что-нибудь сделать для тебя?

– Просто обними меня. Я хочу умереть рядом с тобой. Ты всегда был для меня самым близким человеком... и я хочу... чтобы проводил меня именно ты.

Гиллиан кивнул, сдерживая закипающие слёзы, придвинулся ближе и нежно обнял друга, чувствуя, как тепло начинает покидать тщедушное тело, и не отпуская до тех пор, пока аромат Сириуса – лимон и лаванда – не увял окончательно. Только тогда Гиллиан дал волю слезам.

Похороны прошли тихо и незаметно. Гиллиан шагал рядом с гробом и молча смотрел на застывшее умиротворённое лицо умершего друга, облачённого в белый костюм. Внутри зияла пустота. Глядя, как равнодушно наблюдают за церемонией дети других богатых семей, как угрюмо переглядываются старшие, юный альфа лишний раз проникся к ним презрением. Первых смерть Сириуса и нерождённого малыша совершенно не взволновала, а вторые думали только о том, чтобы поставить зарвавшихся наглецов на место, а не о том, чтобы отомстить. Судя по всему, бандитов пока не нашли, но это было вопросом времени.

В школу Гиллиан вернулся с траурной повязкой на голове, которую сшил из чёрного атласа Силас, тоже искренне оплакивавший Сириуса, как и другие омеги из числа прислуги. Сидя на занятиях, юный альфа чувствовал себя сильно повзрослевшим. Ему было совершенно безразлично, о чём шепчутся за его спиной. Он просто вернулся к учёбе.

Его траур завершился в годовщину смерти Сириуса.

РИАН

– ЗАТКНИСЬ!!! – проорал охранник, вцепившись в решётку окошка. – ИНАЧЕ Я ТЕБЯ ПРИДУШУ!!!

– Да ты что! – возмутился Риан, которого злость альфы даже пригнуться не заставила. – Сейчас будет самое интересное!

Болвана не видать давно,

Второй умчался в даль.

Вздохнули с облегченьем все -

Обоих им не жаль.

Вот только первый неспроста

От всех укрылся глаз -

Уже не спрятать живота,

Что подарил экстаз...

– АЛЬФЫ НЕ РОЖАЮТ!!!

Риан невозмутимо отодвинулся, чтобы брызги слюны до него не долетели.

– Ты же не дослушал. Слушай дальше.

И вот пришла пора рожать.

Все двери на замок!

И альфа, чтобы не кричать,

В зубах зажал клубок.

Зад в клочья, кровь и жгучий стыд,

А рядом никого.

Ребёнок плачет и кричит

И просит своего...

Охранник несколько раз долбанул в дверь здоровенным кулаком, оставив вмятины. Он был весь красный от злости, пыхтел и задыхался, глаза налились кровью. Риан, краем глаза наблюдая за ним, понял, что альфа, если бы у него был ключ от камеры, уже бы ворвался сюда и попытался его убить. Только и остаётся, что молотить по прочной стальной двери, рассчитанной даже на бешеных альф. Хорошо всё-таки, когда есть прочная дверь и конкретный приказ!

Взглянув на сына, альфа тот

В один момент прозрел,

Свою кровиночку берёт...

Риан выдержал достаточно длинную паузу, чуя, как запах охранника всё больше густеет и тяжелеет, пропитываясь гарью и чем-то ещё удушающим. Вот-вот он дойдёт до точки.

Омежка! Заревел

Болван, поняв, что натворил

И вскорости издох.

А поутру его нашли,

Взломав-таки замок...

– Альфы не трахаются с другими альфами! – хрипел охранник. – И с бетами не трахаются! И они не рожают детей! Тем более грязных мокряков!

– Откуда ты знаешь? – невинным тоном поинтересовался Риан. – Из собственного богатого опыта?

Дверь снова сотряс мощный удар.

– Я тебя убью, дрянь! Как только подвернётся случай – сверну башку!

– Ладно-ладно, согласен, только допеть дай. Там немножко осталось. Разве тебе неинтересно, что потом было с ребёнком? Нашим было интересно...

– ЗАМОЛЧИ!!!

Риан усмехнулся и запел снова:

Омежку вырастил сосед -

Малыш был очень мил,

Здоровьем крепок и силён.

И город порешил

Забыть про случай. Даже дом,

Где альфа наш рожал,

Снесли тишком. Ну а потом

Никто не вспоминал.

С тех пор прошло немало лет,

Но помнят сквозь года,

Как альфа смог родить дитя

И помер от стыда.

Запомни, друг! Коль хочешь жить -

Не будь ни тем ни тем.

Будь человеком, не свиньёй,

Дай жить спокойно всем.

Новый удар сотряс дверь. Риан замолчал, прислушиваясь к шуму в коридоре. Одиночная камера следственного изолятора, куда его заперли, соотнеся с ориентировкой из внутренней разведки, была оборудована на совесть – так просто не пробьёшься. Попался, конечно, глупо... Отец потом весь мозг вынесет нравоучениями и угрозами запретить вообще покидать убежище... Римус снова плакать будет, а Конрад – ругать и крыть, на чём свет стоит... Но чем не повод оторваться по полной программе и показать силу подполья? Когда его отправят во внутреннюю тюрьму контрразведки, можно попытаться сбежать по дороге – ещё на первом допросе удалось стащить пару скрепок попрочнее. Скорпиус обучил его всем известным способам вскрывать замки не только на дверях, но и в наручниках. Скрепки надёжно спрятаны под подкладкой ботинок и уже ждут своего часа. Повезут в бронированном фургоне. Если повезёт, то получится использовать и тех, кого подсадят для запугивания и просто подбросить по дороге. А уж дальше – дело техники: вскрыть замок на двери, пробраться в кабину, стащить пистолет и пристрелить сопровождающих ко всем псам. Семьи, если таковые у них есть, жалко, конечно, но потом можно будет узнать подробнее и помочь, чем только можно. Пожалуй, убивать всех и не придётся, если среди сопровождающих попадётся хоть один более-менее нормальный.

Приставленный следить за его камерой охранник буквально напрашивался на то, чтобы подразнить его как следует. Во-первых, он, впуская Риана внутрь, смачно, почти до синяка, шлёпнул его по заднице. Во-вторых, от него отвратительно пахло, и смотрел он на омегу как на вошь, а такие альфы всегда вызывали сильное желание поставить их на место. Начал Риан с самого безобидного – со свежих анекдотов, которые были большие мастера сочинять их беты. Тот же Скорпиус сочинял такие байки, что даже их альфы покатывались со смеху, когда бывший и действующий уголовник продёргивал их сородичей как следует. С отменной пошлостью и откровенностью. Потом перешёл на куплеты и частушки, запрещённые к печати и показу на телевидении. Альфа начал рычать уже на первой стадии. А уж когда Риан запел достаточно пошлую песенку про гнев богов и двух альф, буквально терроризировавших небольшой городок своей сексуальной озабоченностью, охранник вскипел, как чайник на плите. Спасла Риана только прочная дверь, ключей от которой у альфы не было.