Текст книги "Человек из ниоткуда"

Автор книги: Ольга Теряева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

– Когда мы приземлимся, ты отправишься в магазин игрушек и найдешь Гуффи замену, – шепотом произнесла Ведмина.

Успокоившись, Саймон задремал. Скоро подойдет к концу его отпуск. Он снова оставит близких людей, для того, чтобы полностью посвятить себя любимой работе.

За те два года, что он преподавал, он не разочаровался в сделанном выборе. Учить детей – это его призвание, не зря когда-то маленькая принцесса эльфов Анабель предсказала, что впереди его ждет жизнь, богатая приключениями и не лишенная трудностей. Жизнь – эта работа, как считают многие люди. Работа, от которой не хочется отдыхать, ведь невозможно уйти, не познав этот мир. Обучая маленьких волшебников, Саймон учился сам. Процесс познания бесконечен, как сказал бы Пифагор. Дети, милые дети, порой упрямые и непослушные, они все равно лучшее, что присутствует в жизни любого человека. Они отражение нашего будущего и память о нашем прошлом и настоящем. Какой же он все-таки счастливый, думал про себя Саймон.

Бестолково щебеча с пожилой дамой о ее и своей жизни, Ведмина пребывала в тревоге. То, что рассказала ей стюардесса, повергло Мину в шок, испытать который, может быть, предстоит и любимому мужу, при встрече с полицией. Эта проклятая игрушка – виновница всех их бед, кажется, попала в чужие руки. Неслучайно стюардесса искоса наблюдает за ними, а особенно за ничего неподозревающим Саймоном. Теперь не до оправданий, есть хороший выход из сложившийся ситуации, но он трудно осуществим, и требует посторонней помощи. Ведмине некогда было рассуждать, скоро посадка. Между первым и вторым салонами находился служебный отсек – обитель стюардесс. Хорошо было бы всех их выманить, но как сделать так, чтобы они одновременно покинули служебное помещение? Задача не из легких, но пора было бы вспомнить о своих способностях к волшебству, решила Ведмина. Придется рискнуть, но не собой. Направляясь из первого во второй салон, она невзначай обронила сложенный лист бумаги. Теперь остается лишь незаметно оставить сверток около входа в туалет. Кажется, получилось.

– Мама, а когда мы будем дома?

– Скоро, Эмма, ты не успеешь заснуть, как мы окажемся дома.

Как Мине самой хотелось поверить в это. Сегодняшнее путешествие готовило им немало испытаний. Саймон стал предметом пристального внимания обслуживающего персонала, пассажиры, не в пример стюардессам, ничего не помнили. Его невозмутимость бесила Ведмину: или он прирожденный циник или безалаберный человек, и то и другое было для Мины неприемлемо. Стоит только взглянуть на его лицо: так он всем доволен, даже не заглядывая в ближайшее будущее. Она, может быть, так и смотрела в его простодушное лицо, но, заметила, что, наконец, ее план сработал. Бортпроводницы забегали, забеспокоились.

– Что происходит? – заволновалась дама с собачками.

Так как она не к кому конкретно не обращалась, Ведмина взяла на себя смелость и ответила, – Наверное, самолет вынужден совершить незапланированную посадку. Когда я летела в Сан-Франциско…

Дама не дослушала, и, вскочив с места, начала оглядываться. Тот час же по рядам еще несколько назад беззаботно скучающих пассажиров прокатился рокот, перерастающий в панику.

– Просим пассажиров оставаться на своих местах, – бортпроводницы, обращаясь к людям, пытались сохранить невозмутимый вид. Ведмина благодарила судьбу, им это не удавалось. Воспользовавшись суматохой, ей удалось пройти в служебный отсек, и, конечно, на это никто не обратил внимание. Небольшое помещение: три на два с половиной ярда, где же тут можно было спрятать маленькую вещицу? Четыре микроволновых печи, шкаф-купе и дверь в служебный туалет. В запасе у Ведмины была пара минут. В шкафах пусто, но ей не удалось проверить дальние отделения. Дверь в туалет была заперта. Ведмине было нелегко сохранить спокойствие, тревожные голоса звучали совсем рядом. От отчаяния она вновь дернула ручку, опять ничего.

– Энджи, ты ее видела?

Откуда у Ведмины взялись силы, она не смогла бы объяснить. Повернув ручку в обратную сторону, она увидела то, что желала, вот оно – вещественное доказательство. Но куда же его деть? О, до подобного не всякий бы додумался, но ради благополучия своего и Саймона пришлось внести коррективы во внешний вид. Порядок, а для того, чтобы ни у кого не вызвать даже малейших подозрений, Ведмина вышла из служебного отсека, неся в руках коробку с разогретой пиццей. В пассажирском салоне эконом-класса сохранялась неспокойная обстановка.

– Только вообразите, куда смотрит служба охраны?

– Вы не слышали о распоряжении капитана экипажа?

– Нет, а что они собираются делать?

– Дорогая. Пока вас не было, произошло ужасное, – любительница собак спешила поделиться с Ведминой последними новостями, и была крайне довольной, когда на лице у последней появился неподдельный интерес, – В салоне самолета запрятана бомба, – дама закатила глаза.

– Вы не желаете? – Ведмина протянула ей упаковку с пиццей. Больше всего она хотела, чтобы ее оставили в покое. Необходимо было поразмыслить, как с меньшими усилиями выпутаться из щекотливой ситуации.

– Нет, ну, что вы, сейчас не до этого. Я так волнуюсь. Подумать только, я с детства боялась самолетов, и зачем я согласилась подняться на борт? Лучше бы отправилась морем.

Коробочка с пиццей перекочевала в соседний ряд.

– Мама, я хочу кушать, – Эмма требовательно протянула руки к заветной коробке. В отличие от большинства пассажиров ей была безразлична вся эта суета вокруг поисков бомбы.

– Эмми, потерпи, дорогая, скоро мы будем дома.

– Я хочу сейчас, – ребенок готов был разреветься, для того, чтобы получить желаемое.

– Сейчас мама посмотрит, по-моему, в сумочке есть вкусное яблочко. – Ведмина никак не могла вспомнить, где оно.

– Нет, я хочу то, что кушает тетя.

То ли от переживаний, то ли от голода, но с соседнего ряда последовал неутешительный ответ, – Бедненькая девочка, я уже все съела, милашка. Чем же мне тебя угостить?

– Уж, конечно, не собачьими колбасками.

Ведмина почувствовала легкое нажатие слева. – Мина, где Гуффи? – спросил, как можно тише, Саймон.

– Вспомнил про эту чертову собаку, будь она не ладна, лучше помолчи, иначе я рожу раньше времени, – Ведмина провела по своему располневшему животику, который невозможно было скрыть даже под кофтой, на два размера больше.

Молодчина, Мина. Я бы не догадался, подумал про себя Саймон, а вслух произнес, – Может быть, пока не показывать, что мы состоим в супружеских отношениях.

Трудно было понять это вопрос или просьба, но сообразительная Ведмина все поняла без объяснений, иначе обыску могут подвергнуть и ее. Присмиревшая неожиданно Эмма, молча наблюдала за немым диалогом родителей. Ведмина наклонилась к самому ее уху и что-то тихо прошептала. Девочка перевела испуганный взгляд на Саймона. Тот, ничего не говоря, кивнул. Начавшаяся четверть часа назад суматоха, прекратилась. Бортпроводницы вышли к пассажирам, невозмутимые, как и прежде. Слова их звучали бодро и вселяли надежду, что все плохое когда-нибудь кончается, – Дамы и господа, наш авиалайнер совершает посадку в аэропорту Хитроу. Просьба оставаться на своих местах и пристегнуть ремни.

Сейчас начнет закладывать уши. Неприятные ощущения посещали его и при взлете. Впечатление создавалось такое, будто они падают, когда самолет пока не на земле, но и воздушная подушка его более не удерживает. Страшно, когда начинаешь понимать, что от тебя ничего не зависит, и благополучный исход целиком проистекает от приятного стечения обстоятельств. Волшебникам самой судьбой дано, преодолевая силу земного притяжения, покорять воздушный эфир. Вспоминая свои ощущения во время полетов на метле, Саймон отметил, как с наслаждением он встречал порывы ветра, чувствуя, как средство передвижения безропотно послушно его воле. Что поделаешь, метле Саймон доверял больше, чем пилоту самолета. Когда корпус самолета накренился, пассажиры крепче вцепились в подлокотники кресел. Саймона это положение ничуть не успокоило, лишь привлекло к нему внимание стюардессы, – Сэр, вам нехорошо?

– Нет, спасибо, ничего страшного, немного подкачал вестибулярный аппарат, – он виновато улыбнулся.

В следующее мгновение самолет выровнял курс, и резкая встряска возвестила, что испытание высотой успешно завершилось, чего нельзя было сказать о похождениях семьи Финниганов. Для того, чтобы отвлечь внимание от Ведмины и Эммы, Саймон с сумкой в руках первым направился к выходу, вскоре смешался с толпой пассажиров. В подданный к трапу автобус, он зашел одним из первых. Казалось, ничего не предвещало неприятностей. Пассажиры не вспоминали о досадном происшествии, многие из них беззаботно щебетали, обсуждая излюбленную тему всех англичан – погоду. В этой области каждый считал себя специалистом, свободно комментируя особенности местного климата, его непостоянство, постепенно переходя на другие, не менее интересные темы. Намеренно не прислушиваясь, Саймон уловил знакомое ему имя, это побудило напрячь слух. Что такое говорят две молодые девушки? Ларри Ланкастер – преступник? За одного из самых лучших своих друзей Саймон мог поручиться, как за самого себя. О том, что пресса живет скандалами и ни чем неподкрепленными слухами, он догадывался давно. После всего услышанного, пожалуй, стоит изменить планы. Решено, он задержится в Лондоне на несколько дней, вместо запланированных одного-двух. Он имел весьма озабоченный вид, когда двери распахнулись, и у выхода из автобуса Саймон натолкнулся на хмурые лица полицейских. Жертвуя собой, Саймон добровольно направился прямо к ним, обращаясь с невинным вопросом, – Вы не подскажите, какая самая ближайшая станция метрополитена?

– Мистер Саймон Финниган?

Он кивнул головой, широко улыбаясь. Пускай его сочтут недалеким, но Ведмину оставят в покое.

– Прошу вас пройти с нами.

– А что случилось? Я должен связаться с транспортной службой для приобретения билетов.

– Мы посодействуем вам, прошу, – один из провожатых указал ему на служебное помещение аэропорта. Саймон ликовал. Все предъявленные обвинения разрушатся, как карточный домик, лишенные доказательств. Ведмина, наверное, уже успела получить багаж и сесть в такси. Незадолго до расставания они с ней договорились,встретится в условленном месте. В небольшой комнате, куда сопроводили Саймона, его ожидали две бортпроводницы с рейса Барселона-Лондон.

– Мистер Финниган, где игрушка, которую вы пытались спрятать?

– Господин комиссар, я уже вышел из возраста, когда любят развлекаться с мягкими игрушками, – как ни в чем, ни бывало, произнес в ответ Саймон. Его простодушная физиономия ввела бы в заблуждение кого угодно, но не полицейских.

– Не иронизируйте, сэр. Когда вы узнаете, в чем вас обвиняют, клянусь, серьезней вы будете выглядеть разве что на своих похоронах.

– В чем же меня подозревают, господин комиссар?

– В распространение наркотиков. Вам известно, кому принадлежала игрушка, в которой был обнаружен белый порошок подозрительного вида?

– Не знаю.

– Расскажите, о своих действиях в салоне самолета. Постарайтесь припомнить все в подробностях.

Саймон призадумался, его стала забавлять вся эта комедия. – Не знаю, что побудило меня взять билет на самолет, с детства, знаете ли, боюсь высоты. Но желание посмотреть мир, вполне оправдывало мои действия. В полете у меня прихватило живот, это часто бывает, когда мне страшно. Я отправился в туалет, надеюсь, вы не станете спрашивать, что я там делал. На полу я увидел что-то похожее на кусок плюшевой материи, я его не рассматривал. Уже тогда у меня закружилась голова, а после я ничего не помню. Видимо, я потерял сознание.

Полицейский замер, ситуация складывалась, отнюдь не так, как он рассчитывал. Как хорошо было бы, обезвредить наркомана, тем самым, заслужить поощрение от начальства. Старому комиссару Литтлу давно снилось повышение по службе. Удастся засадить этого симпатягу парня за решетку и порядок. Как ни странно, но он не испытывал неприязни к задержанному, парня, скорее всего, подставили. Он лишь винтик, в сложном механизме наркомафии.

– Вы отдаете себе отчет, в чем вас подозревают? Это – серьезное обвинение, имеются свидетели, – комиссар показал рукой на стюардесс.

– Да, господин комиссар, но мне не в чем сознаваться. Я не только не употребляю наркотики, но и не интересуюсь ими, – Саймон не сводил с полицейского простодушного взгляда.

Тот, видимо, что-то обдумывая, постукивал костяшками пальцев по столу. Закон был неумолим, доказательство вины задержанного отсутствовало, стало быть, – Мистер Финниган, распишитесь, пожалуйста, и можете быть свободны, и вы, – добавил комиссар, обращаясь к стюардессам.

После взаимного обмена любезностями, собравшиеся распрощались, Саймон очень надеялся, что навсегда. Дорога до гостиницы показалась ему длинною в целую жизнь. Он не был в Лондоне чуть более месяца, за это время он сумел начисто вычеркнуть этот шумный и негостеприимный город из своей памяти. Дома, стоящие плечом к плечу, держали город в осаде. Большие и маленькие, из кирпича и железобетона, все они были словно на одно лицо. Каждый житель в нем был одним из многих, и ничто не могло сделать его свободным. Однажды оказавшись в городе, человек или соглашался с его правилами жизни или бежал без оглядки и желания вернуться вновь. Понятно, почему Ларри так не любил столицу с ее богемной жизнью и быстрым течением времени. Водитель Саймону попался слишком предприимчивый или совсем неопытный, к гостинице «Корнеги-холл» такси приближалось по замысловатой траектории.

– Как заказывали, сэр. В центре – пешеходная зона, та дорога, по которой мы добирались, самая кратчайшая. Экономия времени в нашей профессии – прежде всего.

Если бы ты еще научился экономить деньги клиентов, было бы совсем замечательно, отметил про себя Саймон. У входа в гостиницу он задержался. Завязывая шнурок, он одновременно огляделся по сторонам. Кажется, никакого хвоста не было. Из-за недоразумения в самолете, ему пришлось поселиться в отдельном номере, будто у него не было семьи. Лишь он успел принять душ и разложить вещи, в дверь постучали. В следующую секунду в номер 23ВС юркнула молодая, не лишенная привлекательности женщина.

– Привет, – Ведмина встревоженным взглядом окинула худую фигуру супруга, – добрался без приключений?

– Хотелось бы верить в это, – Саймон подошел к Ведмине и ощутил волнение, какой-то животный страх мелькнул в его серых глазах. Бедная девочка, это он один во всем виноват. Как мужчина и глава семьи, он должен был все предусмотреть заранее, хотя чего говорить…Повинуясь мгновенно вспыхнувшему импульсу, Саймон крепко обнял Ведмину. Какое это счастье, вдыхать аромат ее волос, зарывшись в них лицом. Рука его скользнула вниз, по спине Ведмины, близость желанного тела не скрывала даже одежда. Саймон легко подтолкнул жену к кровати.

– Перестань, не до этого сейчас. Еле Эмму уложила, пускай отдохнет, и мне не помешает. Месяц на море, а я как будто то не отдыхала. Лучше бы отправились к отцу, во Францию.

– На следующий год отправимся, непременно отправимся, дорогая, – Саймон держал Ведмину за руку, все еще надеясь, что она будет с ним немного поласковее.

Медленно, но маленькой ручке удалось вырваться из крепкой мужской хватки. Пожалуй, вечером, действительно надо будет быть с ним нежной, если не удалось воззвать к его велениям души, то остается надеяться на желания, обуреваемые телом. – Я пойду, милый, вдруг Эмма может испугаться, если не увидит меня рядом. Когда мы пойдем обедать?

По лицу Саймона словно туча пронеслась, – Мина, будет лучше, если мы будем ходить в ресторан по отдельности. Полиция может вести за мной наблюдение.

– И долго мы будем сторониться друг друга?

– Не знаю. Я расстроен случившимся не менее тебя.

Ответ его не понравился Ведмине. – Ну, хорошо, когда ты решишь, что пора кончать с конспирацией, тогда я, пожалуй, и вспомню о своих супружеских обязанностях.

На Саймона было жалко смотреть, казалось, он сейчас расплачется, сердце Мины сжалось от сочувствия. Нельзя было так жестоко поступать с ним, он этого не заслуживает. – Успокойся, Сюсю. Я очень люблю тебя, и уверена, что ты придумаешь верное средство, как избавиться от назойливого полицейского контроля.

– Я тоже люблю тебя, милая. Но.., – Саймон хотел спросить Мину о предстоящей ночи, но почему то задал совсем другой вопрос, – Ты избавилась от игрушки?

– Она надежно спрятана, – вновь Саймон не сводил с Мины внимательного взгляда. Она слишком легкомысленна, совместная их жизнь вовсе не изменила ее в лучшую сторону. Вот эта хитрая ухмылка, наводит на мысль, что Ведмина что-то замышляет.

– Мина, отдай мне Гуффи, я выпотрошу его и избавлюсь от него окончательно.

– Сюсю, мне пришла в голову блестящая мысль, а что если отправить ценную бандероль на имя профессора Снегга?

Чертовка, он не выносил, когда она обращалась к нему подобным образом. Удивительно, но к профессору зельеварения Ведмина прониклась неприязнью заочно. Наверное, мнение Ларри в этом случае значило немало. – А в сопроводительной записке написать: «Любезному коллеге от будущего директора».

Хорошо, что они еще не разучились шутить. Чмокнув его в щеку, Ведмина ушла. Шестизначный телефонный номер Саймон знал на память. Он уже успел набрать первые три цифры, когда его будто обожгло, а вдруг телефон в номере прослушивается? Лучше будет нанести Ларри визит, в случае неожиданно возникших препятствий, всегда можно сослаться, что ошибся адресом. Да, уж, полиция вынудит его выкручиваться. Притворство противоречило его принципам, жить по чести и совести, и актер из него был никакой. На улице Саймон осмотрелся, в предчувствии возможной слежки. Это было похоже на умопомешательство, скоро он станет бояться собственной тени. Смешавшись с толпой, он спустился в подземку. Весьма сомнительное изобретение человеческой цивилизации. Единственный плюс в том, что любой приезжий, попадая в Лондон, может долго и безуспешно гадать, сколько его жителей считают себя постоянными, а, сколько временными обитателями. Путешествовать в подземке – времяпровождение не из приятных. В любой момент, несмотря на присутствие полисмена и камер визуального наблюдения, пассажир может стать случайной жертвой преступления. Недавно, столичная пресса сообщала о том, что в метро орудует маньяк, который нападает исключительно на одиноких старушек, похищая их сбережения. Результат публикации не заставил себя долго ждать, пожилые дамы под семьдесят перешли на поездки в омнибусах. На смену старому нарушителю пришел новый, добычей которого стали пассажиры с мобильными телефонами. Если так будет продолжаться и далее, то подземка рискует вскоре опустеть. Саймону стало горько и смешно от подобной мысли. Однако в его руке не светиться мобильный телефон, а тот седовласый джентльмен не сводит с него глаз. Саймон закрыл глаза и сделал вид, что спит, может быть, это обуздает безудержное любопытство. Монотонный стук колес убаюкивал, еще немного, и он на самом деле, задремал, если бы рядом с собой не услышал слегка скрипучий голос, – Прошу прощения, сэр, вот не ожидал, что мы так скоро встретимся. А где же ваша обворожительная супруга?

Саймон открыл глаза и вздрогнул, узнав в случайном попутчике пассажира рейса, Барселона-Лондон. Кошмар не закончился, а если этот джентльмен сунется в полицию, страшно представить, что он может там наговорить!

Однако тот по-своему истолковал вздох сожаления. Он сокрушительно покачал головой и произнес, – Да, ей стоит заняться собой. Еще в самолете она показалась мне уставшей и чем-то расстроенной. Вы говорите, она совсем молоденькая, а выглядит неважно. А вот ребенок ваш не в меру избалован, в таком юном возрасте они сами не знают, чего хотят. Трудный возраст, но к годам шести-семи, он закончится. Для них наступит пора великих открытий. Знаете, я заметил, чем больше они задают вопросов, тем обоснованнее предположение, что вы растите настоящий талант.

Саймон, поначалу с досадой внимавший говорившему, с каждым последующим высказыванием отмечал, что джентльмен, в сущности, прав. Детство и все, что с ним связано, самая прекрасная пора в жизни любого человека. Дети могут то, что разучились делать взрослые. Они верят в чудеса. Как хорошо быть ребенком, Саймон улыбнулся.

– …я без них ужасно скучаю, – продолжал словоохотливый джентльмен, – Месяц отпуска похож на ссылку. Завтра, наконец, на работу. Если вы любите людей, то легко меня поймете.

– Да, конечно, я так же, как и вы скучаю без общения. До свидания, мне пора, – Саймон едва не пропустил свою станцию, почти на ходу выскочив из вагона, будто мальчишка. Теперь вперед, на Таггет-стрит. Первый, второй, третий, вот, наконец, четвертый этаж. На лестничной площадке никого. Подойдя к двери, с табличкой 67,Саймон остановился. В отличие от большинства своих знакомых, он никогда не забывал, что принадлежит к волшебному миру, поэтому, он привык более полагаться на интуицию, чем на собственные глаза. Ничто не предвещало неприятностей, но…именно это «но» его остановило. В квартире точно был кто-то посторонний. Не было слышно ничьих шагов, как будто ничего подозрительного. Минуты было достаточно, для того, чтобы Саймон принял окончательное решение, и, развернувшись, отправился восвояси. Что-то случилось, Ларри не мог пропасть, не оставив о себе никаких известий. Почему, задался вопросом Саймон, и сам же ответил на него. Сейчас он все узнает о триумфе друга.

– Мисс, подскажите, пожалуйста, где здесь поблизости книжный магазин? – обратился Саймон к встреченной им на Таггет-стрит молоденькой девушке.

– За углом, пройдете немного налево. Только он сегодня закрыт.

– Позвольте поинтересоваться, почему?

Девушка удивленно взглянула небесно голубыми глазами на вопрошающего, он, что с Луны свалился? – Небольшие неприятности. Некоторые заинтересованные люди разгромили несколько витрин. Теперь пока не отремонтируют, магазин будет закрыт.

Спонтанно возникшая беседа все больше увлекала Саймона. Девушка, похоже, ему попалась говорливая и в меру любопытная. А вот собственное любопытство он сдерживать не собирается, – Извините, за то, что еще раз повторю свой вопрос, почему?

– Роман Ларри Ланкастера, знаете такого писателя, – заметив кивок собеседника, девушка продолжала, – «Летящий по волнам» так и не поступил в продажу. Мы все, его поклонники, очень ждали выхода книги. А теперь.. Ну, если, желаете, вы найдете еще один книжный через две улицы отсюда.

Девушка приоткрыла рот, будто что-то хотела добавить. Саймон опередил ее, улыбнувшись, пояснил, – Не волнуйтесь, я не пойду громить магазин. Я, вообще, передумал туда идти.

Туда передумал, но куда он направиться сейчас, он и сам не знал. Оказывается, и Ларри сейчас не на коне, сплошное невезение. А ведь он так и не пообедал. Вспоминая вкусную стряпню экономки семьи Финниганов, Саймон вздохнул, все это в прошлом, придется довольствоваться посещением кафе, благо в Лондоне они на каждом шагу. Наскоро проглотив огромный сэндвич с жирным беконом, дольками помидора, огурца и обжаренного лука, запив все это шипучей колой, он подумал, а почему бы ему не заглянуть на Кессингтон-стрит? Миссис Лакстон, наверняка, знает, где сейчас Ларри и что с ним. Узнать это надо было обязательно, менее через месяц, Саймон будет далеко от столицы, и вряд ли, сможет встретиться с Ларри ранее Рождества. Что такое? Саймон поймал себя на мысли, что ведет себя, как заправский шпион, оглядываясь по сторонам, переходя с одной стороны улицы на другую. Пора бы, заканчивать играть в прятки, это – сумасшествие. Он – добропорядочный гражданин, значит, будет вести себя, как привык. Еще один знакомый дом, и снова четвертый этаж или, может быть, пятый, надо вспомнить. Пока Саймон размышлял, дверь на верхней площадке распахнулась и кто-то, свесившись через перила, взглянул вниз.

– Саймон. Прошу прощения, мистер Финниган, – Женевьева попыталась улыбнуться, вы не ко мне, случайно направляетесь?

Какая удача, обрадовался Саймон, хоть здесь ему повезло, – Да, миссис Лакстон, именно к вам. Надеюсь, я не нарушил ваши планы?

– Вовсе, нет, заходите, пожалуйста.

Хорошее начало, отметил Саймон, но беглый осмотр комнаты, куда проводила его бывшая преподавательница, насторожил. Все выглядело отнюдь не так благополучно. Здесь давно не прибирали, или делали это кое-как. Толстый слой пыли покрывал бумажные листы, разложенные на письменном столе. Стекла книжных полок хранили отпечатки пальцев, единственное растение, лишенное внимания, медленно засыхало, безуспешно взывая к милосердию хозяйки растопыренными пожелтевшими листьями. От потухшего взгляда Женевьевы не укрылось сочувствие Саймона. Стало быть, тот обо всем догадался, тем лучше.

– Ты зашел узнать, как поживает Ларри?

Она слишком быстро перешла на «ты», словно желая очутиться в далеком прошлом, когда все они сидели за партами, внимая ее рассказам об удивительных способностях человека, а она, тогда еще мисс Женевьева, отвечала на их непростые вопросы.

– Да, я узнал, что его последний роман не был опубликован.

Саймон замолчал, выжидая, что на это скажет миссис Лакстон, ей как никому другому, должны быть хорошо известны планы Ларри. Женевьева, напротив, мучительно размышляла, насколько может быть, осведомлен Саймон, что можно, а чего нельзя говорить ему о Ларри. Ее нерешительность не прошла бесследно. Саймон первым нарушил затянувшиеся молчание. – С Ларри что-то случилось? Если вы считаете, что моя дружба с ним ничего не стоит, скажите мне об этом, я уйду и не обижусь.

– Я не желаю смущать тебя недоверием, но и открывать чужую тайну, не имею права. Впрочем…– Женевьева махнула рукой, – Со временем ты и так все узнал бы. Ларри предъявлено обвинение в убийство, – и Женевьева рассказала Саймону все, что ей было известно.

Он слушал, и с каждым новым словом поражался, сколько ошибок натворил Ларри. Если бы он сразу же обратился в полицию, если бы он не отрицал очевидного…А Саймон, чем его поступки лучше, если бы там, в аэропорту, он признал свои права на подозрительную игрушку, то, сейчас бы, скорее всего не был лишен свободы передвижений. Ошибки хорошо видны со стороны, особенно со стороны незаинтересованного наблюдателя. Похоже на то, что Провидение жестоко наказывало Ларри.

– Если предположить, что кто-то намеревался засадить его за решетку, то откуда можно было знать о его планах? Скорее всего, убийца решил бросить тень, на любого, кто первым ему подвернется. Миссис Лакстон, кода вы последний раз видели Ларри? Не говорил ли он вам, знает ли он убитую?

– Ларри я видела давно, уже не помню когда, извини, но для меня каждый день после убийства, сойдет не менее, чем за год. А в отношении убитой…нет, кажется, Ларри не видел ее ранее.

– Вам кажется, или Ларри…

– Он мне ничего не рассказывал о ней. Сейчас не об этом думать надо. Не представляю, каким образом можно будет ему помочь. Что делать, Саймон?

Он был в растерянности. Ничего подобного с ними или с кем-то из общих знакомых не случалось, – Миссис Лакстон, а если предположить, что охотились за Ларри?

Женевьева отрицательно покачала головой, – Нет, Ларри стал жертвой трагической случайности. Я боюсь, что это запутанное дело разрешиться не сразу же. Настоящий убийца разгуливает на свободе, а убитая перед смертью твердила о каком-то Ланселоте.

– Необычное имя. Вы можете в точности повторить фразу, которую услышали от Ларри.

– «Ланселот, пятница 13, он придет, чтобы забрать», полная бессмыслица.

Саймон пытался уловить хоть какой-нибудь смысл, не может быть, сказанное перед смертью – простым набором слов. Несомненно, что девушку убили из-за того, что должен был забрать с собой Ланселот. Придя к следующему выводу, Саймон решил, что не станет посвящать Ведмину в подробности неприятностей, происшедших с Ларри. Помочь ему она, вряд ли, сможет, лишь будет отвлекать Саймона глупой болтовней. Вернувшись в гостиницу, он в первую очередь, позвонил в службу бронирования билетов и заказал два места до Инвернесса. Пора было возвращаться домой, именно там его ожидают неотложные дела. Сейчас он оповестит о скором отъезде Ведмину. Саймон нашел супругу в снятом ею номере, преображенной до неузнаваемости. Длинные волосы были собраны в тугой узел, на висках пряди были уложены волнами и украшены искусственными цветами. Темно синее вечернее платье, так нелюбимое Саймоном, из-за того, что оно лишний раз подчеркивало худобу Ведмины, довершало ее туалет. Даже в излишней худобе они с Миной были похожи друг с другом, но в кого тогда пошла толстушка Эмма?

Заметив удивленный взгляд мужа, Ведмина поторопилась пояснить, – Сейчас мы идем ужинать, вместе с Эмми, а после, ты не поверишь, – Мина артистично взмахнула руками и закатила огромные глаза, отчего они стали похожи на два серых блюдца. При этом она не забывала кинуть взгляд за спину мужа, в зеркало. Как она сегодня хороша, Саймон не может этого не заметить.

– После мы ляжем спать, поскольку утренним рейсом мы возвращаемся в Инвернесс, – закончил за супругу Саймон.

Руки Мины опустились по швам, а затем обхватили собственную узкую талию, глаза приобрели зеленоватый оттенок, что не предвещало Саймону ничего хорошего. Он догадался, что за этим последует, поэтому, подойдя к Ведмине, взял ее за руку. – Ты сегодня очаровательна, Мина.

Она грубо оттолкнула его, – Я это знаю. Я теперь послушай меня внимательно, и не говори, что тебе дорого время. Сегодня вечером мы идем в театр. Я заказала билеты, не возражай, я уже все решила. Мне с большим трудом удалось нанять няню на вечер, я потратила почти два часа на прическу и макияж, и, наконец, – Ведмина решила выдвинуть самый веский аргумент, – Я этого хочу, и ты не посмеешь спорить со мной.

Да, уж, спорить с тобой, это все равно, что плевать против ветра. Саймон стоял, как парализованный, сраженный заявлением Ведмины. За четыре года совместной жизни право принимать окончательное решение оставалось за ней. Хорошо, что в Школе, где он работал, все было по-другому. Самое несправедливое, с точки зрения Саймона, было то, что в случае неудачи, Ведмина всегда винила его.

– Мина, у Ларри неприятности, стоит подумать над тем, как ему помочь, а в театр мы сходить еще успеем.

– Ага, в следующем году. Нет, дорогой, не спорь, а о Ларри ты еще вспомнишь сегодня вечером. Мы будем смотреть «Войну Алой и Белой Роз». Представляешь, по роману была написана пьеса, сегодня состоится ее премьера. Давай быстрее собирайся, через полтора часа начало.

– А ужин, Эмми, наверное, голодная, – Саймон взывал к родительским чувствам Ведмины, она была неумолима. – Ужин я заказала в номер, няня проследит, чтобы Эмми не осталась голодной. Живее, Саймон.