Текст книги "Практика в преисподней (СИ)"
Автор книги: Ольга Райская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
– А вот тут ты не прав. Твоя невеста, вращаясь в магическом сообществе постоянно, ничем не выдала себя. Знаешь почему? – Элазар пытливо взглянул на Сильвестра.
– Почему?
– У Франы Кавецкой, определенно, были эмоции. Даже ты не заметил подвоха, а ведь тебе приходилось с ней встречаться, так ведь?
– Так, – кивнул Кремер. – Но ее реакции всегда казались мне несколько заторможенными. Я списывал это на холодность и отсутствие чувства юмора. Но в одном вы правы, Франа действительно испытывала если не эмоции, то страсти. Она злилась, ненавидела, завидовала и всегда вела себя так, словно общество тяготит ее.
– И, тем не менее, не пропускала ни одного хоть сколько-нибудь значимого политического события. При этом стремилась там появиться в твоем обществе. Я прав?
– Правы, магистр.
– А ты когда-нибудь видел это кольцо на пальце Ковецкой?
– Никогда. Франа не носила магического кольца и имела весьма средний магический потенциал, судя по обязательному замеру. И к чарам прибегала крайне редко и неохотно, словно магия вызвала у нее неприязнь.
– Задачка… – Фонтей почесал подбородок и поднялся, принявшись мерить палату шагами. – Допустим, имея знакомых специалистов, результаты замера можно было и подделать. Вряд ли у девицы есть магическая сила. Скорее всего, вся магия заключена именно в кольце.
Я молчала, упиваясь близостью одного зеленоглазого мага. Хотелось прижиматься к нему или вообще тереться, как кошка, впитывая в себя его запах и оставляя на нем свой. Казалось бы, серьезный вопрос обсуждаем, а у меня все мысли о другом. Кремер, как мой персональный афродизиак. Никогда ничего подобного за собой не замечала.
– А скажи мне, Ксения, ты ведь знала Франу Кавецкую лично? – вдруг спросил дед.
– Конечно, – тут же несколько удивленно ответила я. – Она вела у нас предмет «Основы фундаментальной магии».
– И на занятиях эту самую магию использовала редко?
– Редко, – подтвердила я.
– А тебя она выделяла и невзлюбила с первого взгляда, так? – смотрел Элазар внимательно, без тени присущего ему ехидства.
Пришлось рассказать все о первой встрече, о том, как меня озадачил ее ненавидящий взгляд, и при каких обстоятельствах Кавецкая показала мне кольцо. Вопросы из чародея сыпались и сыпались. Поведение Франы на лекциях его не заинтересовало, а вот ее поход вместе с человеческими девушками на процедуру определения дара – очень. Он понимающе хмыкнул и спросил, были ли еще попытки вмешаться в мою магическую судьбу. А ведь попытка была, когда Кавецкий пытался предложить своего менталиста, и как был недоволен, когда ему это не удалось. Кажется, тогда загадочно исчез проверенный специалист Кремера.
– Менталист нашелся? – уточнил у Сильвестра чародей. Я решительно не понимала, к чему он клонит, и зачем собирает по крупицам подобную информацию.
– Нашелся. Выпил кофе в городе, а проснулся спустя сутки в обычной больнице без мобильного и бумажника.
– Хмм… – Элазар снова забегал по палате. – На магическое вмешательство проверяли?
– Проверяли.
– И?
– Не было его. Обычный клофелин. Кофе пил с девушкой, которая сама же к нему и подсела.
– Значит, обычный кловелин и девушка. Расспросишь его о кольце. Вдруг приметил. Но, полагаю, вряд ли, хотя и имел дело с нашим турроном.
– Дед, не юли, – предупреждающе нахмурилась я. – Говори все, что там надумал. И все – это означает все.
– Да, понял я уже, – насупился Фонтей. – Итак, начну с того, в чем точно уверен. Поддельное кольцо существует. Причем, в единственном экземпляре. А раз это так, значит твоя бывшая невеста, – он посмотрел на Кремера, – все же не человек, но и не туррон.
– А кто? – вырвалось у меня.
– Поясните вашу мысль, магистр. – Это уже Сильвестр хором со мной.
– Поясняю. Турроны – неспособные к магии существа. Вся магическая мощь, которой они пользуются, исходит от артефактов, созданных на основе энергии человеческих душ, которая как питает их, так и дает силу.
– А разве кольцо не такой артефакт? – вырвалось у меня.
– Такой, да не такой. Почему, думаешь, древние маги превращали свои души именно в кольца и перстни?
– Почему?
– Потому что замкнутая окружность – символ бесконечной цикличности. Проще говоря, подобная система позволяет создавать целостность, а значит – сохраняет индивидуальность. Поэтому кольца обладают нравом и характером магов, чьи души в них заложены. А раз это так, то ни один подобный артефакт никогда не примет туррона, как нового владельца. И именно поэтому все артефакты турронов имеют иную, отличную от замкнутой окружности, форму. Чаще это кулоны, броши, серьги, созданные из наборных компонентов.
– А как же кольцо Франы?
– Полагаю, тут совпало два условия. Хотя… Я сам не понимаю, как такое возможно. Турронам удалось создать замкнутую цикличность из нескольких душ.
– Допустим, – произнес Кремер. – Но даже в этом случае туррон не смог бы воспользоваться свойствами кольца.
– Безусловно, не смог бы! Безусловно! Но только в том случае, если бы не был носителем магического гена! Человеческого гена, Вест!
– Что? – пораженно выдохнул Сильвестр. Надо признать и Фонтей выглядел весьма ошарашено. Я мало что понимала в их размышлениях, кроме одного – случилось что-то страшное, чего до этого раньше никогда не происходило.
– Я сам, признаться, в подобное не могу поверить, но факты – упрямая вещь, и лишь этим можно объяснить все произошедшее.
– Считаете, что гефам удалось создать гибрид туррона и человека?
– Скорее, вывести туррона, носителя человеческого ДНК.
Кажется, я начинала понимать. «Ты – наша надежда и удача» – сказал главный туррон. А еще он говорил о женских формах. И помолвка… И взгляд Франы, злой, ненавидящий. Возможно, в первые секунды она, как туррон почувствовала во мне кровь охотников, но потом… Потом она возненавидела меня как женщина. Интересно почему? Неужели ощущала потенциальную соперницу? Но на тот момент я лишь однажды столкнулась с Кремером. У лифтов…
– Вест, а когда я тебе понравилась? Когда ты меня разглядел? – вдруг выпалила я.
– Ну и семейка у вас, – выдохнул лорд бывший куратор. – Никогда не знаешь, о чем вы спросите в следующий момент. Уверена, что именно сейчас нужно обсуждать подобную тему?
А ведь и правда. Неудобно получилось. Вроде только что селекцию турронов обсуждали, а тут я со своими чувствами лезу. Стало жутко неудобно. Я даже заерзала в тщетной попытке отодвинуться от Кремера, но ее быстро пресекли, притянув меня обратно.
– Не скажи… – прищурился Фонтей. – Ксюха что-то надумала, и я бы доверился ее интуиции.
– Да уж, один раз я уже не поверил. Вышло – себе дороже. Итак, когда… – Вест задумался. – Всегда, Ксения. Ты мне нравилась всегда. С того самого момента, как я у лифта столкнулся с забавной девчонкой.
– У лифта! – просияла я. – Значит, все же ревность!
– Ничего не хочешь нам пояснить? – спросил дед.
– Если коротко, то ты неправ. Гефы вывели не туррона с генами человека. Сами говорили, что гефы бесплодны. Они создали особь – носителя обоих генов. Женскую особь, способную к размножению – то есть, к производству себе подобных. И планировали продолжить селекцию, поэтому и подбирали ей самца с максимальным уровнем магического потенциала. А Вест… Он лучше всех подошел, понимаешь? А как еще его заставить добровольно заделать маленьких туррончиков? Вряд ли он сам обратил бы внимание на Франу. Она, конечно, красивая, когда не туррон, но слишком холодная что ли. И тогда они решили связать его клятвой и женить, а действовать стали через родителей Веста, зная, как сильно они любят друг друга. Я даже не удивлюсь, если окажется, что болезнь его матери спровоцировали турроны, чтобы держать на крючке Марсия. Уфф… Я глупости говорю, да? Но, понимаете, тогда все сходится… Абсолютно все!
Я замолчала, и мои маги-чародеи не проронили ни слова, углубившись в свои мысли.
– Женская особь туррна… – наконец произнес Элазар. – Недурно. Сам бы я до такого не додумался. И склонен поддержать твою теорию, но нужны хоть какие-то доказательства. И желательно, до того, как вы отправитесь в храм. Что думаешь, Вест.
– Ксения, скорее всего, права. Франа пресекала все мои попытки сблизиться духовно, игнорировала приглашения и старалась не замечать, кроме тех моментов, когда нужно было посетить официальное мероприятие. К ним она готовилась тщательно и ходила туда как… Как на работу. Но была еще одна особенность в наших отношениях. Невеста в обязательном порядке появлялась раз в месяц, примерно через один и тот же интервал времени, и проявляла весьма странную, учитывая ее характер, лояльность, намекая на физическую близость.
– И подобная близость была? – уточнил Фонтей.
– Нет. Франа никогда не привлекала меня ни как человек, ни как женщина. Поэтому я не планировал спать с ней до свадьбы, хотя она и настаивала. Теперь, когда Ксения выстроила достаточно убедительную цепочку, я склонен предполагать, что Кавецкая приходила ко мне тогда, когда у нее начинался период овуляции.
– Вполне возможно. И все же, предположения не есть факты. А нам нужны именно они, – изрек Элазар. – Каждому из нас есть о чем подумать. На дворе ночь, а вам необходим сон для быстрого исцеления. Ксения, тебе помочь дойти до своей комнаты?
Вставать жутко не хотелось. Признаться, в объятьях Веста я даже забыла о терзающих болях. С тяжелым вздохом попыталась от него отклониться.
– Она останется здесь. Со мной, – произнес Кремер, переплетая наши пальцы на моем животе.
– Уверен? – хитро прищурился дед.
– Как никогда.
– Ну, что ж… Тогда до завтра, детишки.
– Постой! – окликнула уже выходящего Элазара.
– Передумала? Проводить? – хохотнул старый интриган.
– Нет! Я не об том. Если отец Франы Ковецкий, то он должен был как-то объяснить ее появление.
– А чего объяснять? – удивился Вест. – У Кшиштофа Кавецкого была супруга, которая умерла, давая жизнь Фране. Это известно всем, кто поддерживает с ним связь.
– А если Франа действительно родилась? Если у нее и правда была настоящая мама? – воскликнула я.
– К чему ты клонишь? Что-то никак не пойму, – нахмурился Фонтей.
А я, честно признаться, струсила. Потому что в этот момент подумала о загробной жизни, некромантах и прочей ерунде, но мои мысли никак не вязались с тем, что я уже успела узнать о душах. Боялась, что меня поднимут на смех.
– Ты ведь о чем-то подумала, да? – тихо спросил Вест.
– Скажите, а с душой, после смерти тела, как-то можно поговорить? – решилась я и тут же зажмурилась. Ой, бре-е-е-ед! Но почему-то никто не смеялся.
– Теоретически такое возможно, если сохранились останки. Можно призвать к ним отлетевшую душу и попытаться войти с ней в контакт. У вас это вряд ли получится, а вот я бы рискнул, – ответил чародей и внимательно на меня посмотрел. – Так чью душу ты имела в виду?
– Я просто подумала, что раз нам не поговорить с Кавецким и его дочерью, возможно, получится побеседовать с матерью Франы?
– Полагаю, что женщина упокоена в фамильном склепе Кавецких? – теперь Фонтей смотрел уже на Сильвеста.
– Скорее всего, – ответил тот.
– Хорошо, я выясню этот вопрос до завтра. Хорошенько выспитесь, потому что утром мы отправимся к месту захоронения этой дамы.
Элазар вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
– А вот теперь ты попалась! – прошептал Вест, опрокидывая меня на кровать. Удивительно, но спина, так беспокоившая меня еще совсем недавно, действительно не болела.
Я улыбнулась и дотронулась до его щеки. Легкая щетина колола пальцы, но мне это безумно нравилось.
– Глупый, – тихо ответила ему, вглядываясь в зеленые родные глаза. – Это ты попался. Давно, с первой встречи.
– С первого взгляда… – добавил он и поцеловал сладко, улетно и… быстро. – А теперь спать!
– А как же… – дальше говорить не стала, потому что… Потому что было стыдно и еще немного обидно.
– Хочешь, чтобы это произошло здесь, в целительском крыле? – Кемер все же заставил посмотреть на него снова, и он улыбался. – Сюда в любой момент могут войти, а я как-то не привык сверкать голым задом перед персоналом. Тем более, он у меня не настолько аппетитен, как твой.
– Ну-у-у, – задумчиво протянула я, удобно устраиваясь у него под боком. – Это смотря кто увидит. Для девочек твой зад будет предпочтительнее, поверь.
– Спи, чудо мое сероглазое! – меня чмокнули в макушку, обняли и замолчали.
А я лежала и все думала… думала… Никак не шел из головы тот первый взгляд Франы, брошенный на меня.
– Ве-е-ест… – решилась позвать я.
– М?
– Не спишь?
– Даже если бы спал, то уже нет, – ответил он. Я знала, что маг улыбается.
– Когда Кавецкая увидела меня в первый раз, она уже меня ненавидела.
– Ничего удивительного, – отозвался он.
– Нет, она не как геф охотника ненавидела, а как женщина, которая почувствовала соперницу.
– Я и говорю, ничего удивительного. Твой дар тогда еще не раскрылся, и вряд ли она почувствовала кровь чародеев.
– Но почему тогда ненавидела?
– Есть такая гипотеза, в которую я теперь верю, потому что почувствовал, и это случилось со мной, с нами, Ксень. Так вот, согласно этому предположению, существуют так называемые куцие души. В них словно чего-то не доложили, и создатель не закончил их формирование. Такой человек всегда что-то ищет, словно ему жизненно необходимо найти нечто важное. И теперь я понял, что куцая душа – это вовсе не душа, а всего лишь ее половинка. И ищет владелец ее вторую часть, порой всю жизнь ведет поиск. А потом, когда вдруг встречает, то в туже секунду понимает, что нашел. Половинки одной души стремятся друг другу, а люди не в силах сопротивляться этому притяжению, как бы отчаянно не старались.
– Красиво, – выдохнула я.
– Ты – моя половинка, без которой я не живу, а бреду во тьме, находясь в бесконечном поиске. Ты – мой свет и смысл. А Франа… Если она действительно на какую-то часть туррон, но не могла не почувствовать притяжение наших душ, что нарушало все планы гефов.
– Наверное, ты прав… – пробормотала я, уже почти уплывая в сон. – Но мне приятнее думать, что она просто тебя ревновала.
– Спи, моя коварная половинка… – ответил Вест, но, возможно, он и промолчал, а его ответ мне просто приснился.
Глава 14
Пробуждение оказалось еще приятнее. Не знала, что сон с любимым мужчиной чудесен и на узкой кровати. Даже если сон просто сон без всяких там инициаций даров. С Вестом было так… волшебно! Нет, ну их к турронам, магов этих! От волшебства в последнее время оскомина и несварение.
Спиной ощущала его тепло, душой – близость, а поясницей… Хотелось бы, чтобы это была любовь, а не утренняя эрекция, но я всегда была реалисткой. Поэтому потянулась, намеренно потершись об ту самую любовь, улыбнулась приглушенному стону и хрипло выдохнула:
– Привет!
И тут же оказалась распластанной под сильным тренированным телом мага.
– Доброе утро, – прошептал он и поцеловал.
– Лекарское крыло создано для лечения тех, кто в нем нуждается! А кто уже может предаваться разврату – тот совершенно здоров! – раздался строгий голос главного целителя, заставивший нас оторваться друг от друга.
– Ой… – испугалась я.
– Юлиус… – простонал Сильвестр. – Предупреждать надо.
– Разумеется, – недовольно пробухтел пожилой мужчина. – А еще предварительно стучаться, когда собираюсь войти к тяжело больному, а у умирающего в обязательном порядке спрашивать разрешение на оказание помощи. Не ожидал от вас, лорд Кремер. Мало того, что сами режим нарушаете, еще и девочку с пути истинного сбиваете.
Стало жутко стыдно, ведь по факту сбивала с того самого истинного пути его я. Это я, превозмогая боль, вчера притащилась сюда. Кстати, о боли. Ее не было. Совсем. Ни плечи, ни спина больше меня не беспокоили.
– Сдаюсь, – миролюбиво произнес Вест и сел на кровати, загораживая меня спиной. – Обещаю, что больше такого не повторится.
– Конечно, не повторится, – отозвался целитель. – Сейчас осмотрю вас, и катитесь на все четыре стороны. У меня каждая палата для больных на вес золота, а не для здоровых для их непотребных нужд.
– Не смущай девочку. Она же не привыкла к твоим шуткам.
– Простите, леди, если моя правда как-то задела вас, – снова съязвил маг. Да у него в пору Фонтею учиться.
– И вам доброе утро, – на всякий случай вежливо ответила я. Мужчина хмыкнул, а потом и вовсе рассмеялся.
– Языкастая! Люблю таких! – сообщил он.
– Самому нужна, – предостерег его Кремер.
– Да уж понял. Ну-с, кто первый на осмотр? Начнем с леди, пожалуй.
Пришлось выбираться из-за спины бывшего куратора.
– Присядьте сюда… Так… Покажите мне вашу спинку… Приспустите рубашечку… Ну же, смелее. Я не лорд Кремер и не кусаюсь, – приговаривал целитель, ощупывая шею, плечи и спину. – Так больно?
– Нет.
– Удивительно! – наконец, выдохнул Юлиус. – С вашей регенерацией, милочка, это просто потрясающе. Случилось чудо, которое я объяснить не могу ни с магической, ни с физиологической точки зрения.
– О чем ты? – заволновался Кремер.
– Еще вчера бы я сказал, что леди Соколову от полного выздоровления отделяет срок не меньше чем неделя, а сегодня она совершенно здорова! Даже в нашем болоте иногда совершаются настоящие чудеса. Ну-с, батенька, а теперь посмотрим вас. Оголите-ка живот. О-о-о! С вами тоже все в порядке. И тоже раньше срока. Не стану вас задерживать, но на осмотр завтра все же зайдите.
– Там мы, что… можем идти? – решила уточнить я.
– Можете идти, ползти, бежать и даже лететь, если сумеете, но чтобы духу вашего здесь через пять минут не было. У меня раненые маги в коридорах лежат, пока здоровые по палатам обжимаются.
Пожилой целитель поднялся и направился к выходу. В дверях строго погрозил пальцем и напомнил:
– Пять минут! – на что мы, разумеется, дружно кивнули.
– Ну, что? К тебе или ко мне? – тихо спросил Вест.
– А где ты сейчас обитаешь? – Я вспомнила, что его кабинет и прилегающую к нему спальню давно оккупировал Элазар.
– Почти там же, где и ты, только чуточку повыше, – улыбнулся Сильвестр. – Там жил племянник, пока не уехал к брату, а апартаменты принадлежат нашей семье. Теперь их занял я.
– Как он? – все же решилась спросить. Даниил мне не нравился, но сейчас я переживала за каждого мага.
– Даниил и Борислав вступили в отряд боевых магов. Пока дислоцируются в относительно спокойной зоне, – ответил Кремер, а у меня все внутри потеплело. Не предатели, и не трусы. Почему-то это оказалось очень важным. – Знаешь, у нас всю жизнь были разногласия с братом. Возможно, от того, что он ревновал меня к отцу. И с племянником отношения не складывались. Они всегда выступали за чистоту магической крови, а я сам по себе не чист с их точки зрения, так еще и радел за сближение с людьми. В общем, как-то не складывались отношения. А война показала истинные лица. И я безмерно рад, что у моих родственников они настоящие, а не уродливые маски.
– И я рада. Знаешь, я из-за твоего племянника в университет поступила, – нашла силы признаться.
– Как так? – удивился Кремер.
– А он мне с экрана монитора улыбался. Твоей улыбкой. Как я могла не прийти?
– Да, я помню твою историю, но не думал, что такая серьезная девушка пойдет учиться из-за молодого человека, – укоризненно покачал головой он. И я готова была ответить, слова уже вертелись на языке, но тут снова возник целитель Юлиус.
– Вы все еще здесь? – строгий голос заставил вздрогнуть.
– Уже уходим, – подмигнул мне Кремер и спросил: – Ну? К тебе? Ко мне?
– Я бы сначала переоделась, – честно призналась, немного смущаясь. – А потом бы поднялась к тебе.
– Идет, – тут же согласился Вест, открывая портал, в который мы и шагнули. – Десять минут тебе хватит?
– Пятнадцать, – выторговала себе время.
– Хорошо, – вздохнул он. – Не придешь, сам за тобой спущусь.
Жилище, ставшее родным для меня и Юлки, встретило уютом, вкусными запахами домашней пищи и тишиной. Сначала. А потом я услышала смех из комнаты Жавуриной. Хмм… Очень странно. Ведь только вчера она так переживала, когда навещала меня. А сейчас смеется, и вторит ей определенно мужской голос.
Только когда прошла на кухню, все встало на свои места. Две тарелки с остатками позднего ужина, открытая бутылка вина и до боли знакомый фиолетовый пиджак на миниатюрном диванчике. Вот жук! Ни одного слова не пропускает, всегда пользуется ситуацией и никогда не теряет времени! Не был бы дедом – убила бы, а так люблю.
Быстрый душ, пятиминутное разглядывание себя в большое зеркало (только в него могла увидеть спину, на которой не осталось ни единого шрама) и пристальное созерцание своего сравнительно небольшого гардероба – вот и все, на что хватило времени. Вещей у меня практически не было. Да и некуда их здесь носить. Самая ходовая одежда – кроссовки и спортивный костюм. У Элазара не забалуешь.
И все же сегодня хотелось выглядеть особенно, поэтому с самого дна шкафа достала белье, которое выбирали еще с Юлкой, а вот дополнила его обычными любимыми джинсами и удобной толстовкой, ибо инициация инициацией, а с этими магами нужно быть готовой не только к сексу.
Однако, даже с ним мне не свезло. Великий и ужасный облом случился практически сразу, как я вышла из своей комнаты.
– Ксюшенька, ты дома! – закричала радостная Юлка. Я, в отличие от подруги, была более сдержанна в своих эмоциях. Причем, шло это от чистого сердца. Просто у Жавуриной лицо светилось, косметика размазалась, губы припухли и, вообще, весь вид выражал довольство и сытость. Хотя, голодающей ее всегда назвать было сложно.
– Угу, – ответила я и хотела проскользнуть мимо, но маневр не удался.
– Я тебе сейчас быстренько оладушек испеку, и омлет сделаю, – не унималась Юлка, преграждая не путь.
– Я спешу! – воистину сытый голодному не товарищ! И я сейчас совсем не про еду говорю.
– Присядь пока на кухне. Я мигом – десять минут и все готово.
– Юленька! – взмолилась я. – Пусти! Очень надо!
– Знаешь, Ксюш, это даже не вежливо, – серьезно ответила она. – Я к тебе со всей душой. Знаю, как в этих больничках кормят, а ты?
– А я очень не хочу тебя обременять, но благодарна безмерно! – быстро ответила я, молясь всем высшим силам, чтобы Фонтей меня не увидел. Знаю я его, обязательно найдет важное неотложное дело.
– Какое обременение? О чем ты? Для меня в радость накормить внучку моего молодого человека… Ой… – тут же осеклась она, призадумавшись над своими словами. Звучало и впрямь похабненько. А учитывая возраст Элазара, еще и смешно.
– Вот именно! – припечатала я и, наконец, смогла обогнуть Жавурину.
Счастье было так близко! Всего три шага по коридору и дверь, но…
– Ксения! Стоять! – прозвучал голос, который я совсем не была рада сейчас слышать.
«Попала!» – оформилась и закрепилась в голове мысль. И не мысль даже, а неизменная жизненная константа. Что ж, если беда стоит на пути, используй то, что беде совсем не понравится. И я остановилась. Разворачивалась медленно, сияя улыбкой, которую изображала старательно, но явно недостаточно, потому что глаз у Фонтея дернулся.
– Доброе утро, дедуля! – радостно поприветствовала я, а он закашлялся и подозрительно отвел глаза. Зато порадовалась Юлка, звонко рассмеявшись, что не прибавило чародею настроения. Ибо, когда не уверен в себе, то все шутки обычно воспринимаешь на свой счет.
– Рад, что тебе лучше. Не зря вчера в вас столько сил вбухал, – ответил он. Теперь понятно, отчего на нас раны все, как по команде затянулись.
– Спасибо, – сдержанно поблагодарила я, уже предчувствуя, что следующая его фраза мне жутко не понравится.
– Для вас старался. Надеюсь, вы готовы к путешествию в фамильный склеп Кавецких? – ну, точно! Не понравилось!
– Когда? – осторожненько спросила я.
– Торопиться не будем, – обнадежил поначалу Фонтей. – Думаю, минут через пятнадцать и выдвинемся. А Юленька нам пока что-нибудь вкусненького в дорожку соберет.
– С радостью, – Жавурина лучезарно улыбнулась и уплыла каравеллой на кухню. Конечно, я от всего сердца желала ей счастья, но вот бабушкой пока не готова была назвать.
– Пятнадцать минут? – прищурилась я. Что-то не нравилась мне эта цифра.
– Можешь не благодарить! – величественно кивнул чародей.
– Как скажешь.
И я направилась к выходу, потому что обделенного по-настоящему может понять лишь такой же лишенец. Значит, поделюсь с Вестом.
– И почему жизнь так не справедлива? – закончила свой рассказ, сидя на уютной кухне и прижимаясь щекой к темной рубашке, под которой размеренно билось сердце Кремера.
– Ну, если для того, чтобы побыть с любимой, нужно всего лишь поговорить с давно почившей дамой, я готов. Ради тебя, Ксения, я поговорил бы с целым кладбищем, – улыбнулся он своей невозможной фирменной улыбкой, делающей его лицо по-настоящему прекрасным.
– Раз ты так рассматриваешь эту ситуацию… – я неопределенно пожала плечами, и Вест тут же поцеловал меня. Долго, сладко, тягуче нежно.
– Не дуйся, – прошептал мне прямо в губы. – Главное, что мы есть друг у друга, а все остальное – дело времени.
– Конечно,– недовольно пробурчала я. – Сам Фонтей не растерялся. Сразу из целительского крыла к Жавуриной под бочок подался. Ах, Юленька нам что-нибудь соберет… Ах, с радостью… Брррр!
Кремер расхохотался, услышав, как я копирую разговор деда и подруги.
– Ксения, ты чудо! – выдохнул он. – Не думаю, что магистру было легко сделать этот шаг. Несчастная любовь, к которой Фонтей оказался не готов, а потом столько лет одиночества… Мне кажется, он заслуживает немного счастья.
– А мы с тобой? Не заслуживаем? – где-то в глубине души я, конечно, была с ним согласна, но все же маленькая девочка, не получившая конфету, которую ей показали, все еще дулась.
– А мы с тобой наверстаем, – улыбнулся Вест и снова меня поцеловал.
По телу разлилась приятная истома. Было так нежно и невообразимо приятно. Хотелось, чтобы эти мгновения не заканчивались.
– Вижу – не готовы! – как страшный приговор, прозвучал голос Элазара совсем близко.
Магистр стоял рядом с нами и с самым непринужденным видом жевал одадью, рассматривая нашу слившуюся в поцелуе парочку.
– Знаю-знаю, сам вчера на вашей близости настаивал, но есть дела важнее. С инициацией подождем до вечера! – и вот сейчас захотелось дать деду в лоб. Сильно так. Даже руки зачесались.
Он, разумеется, все понял по моему зверскому виду, но Кремер вовремя накрыл мою сжавшуюся в кулак ладонь своей.
– Ксения… – мягко произнес Вест, и я расслабилась. Какая разница где, важно, что мы будем вместе.
Вот только Фонтей в свойственной ему убийственно язвительной манере ухмыльнулся и предложил:
– Хотите?
Я посмотрела на протянутый пакет, из которого умопомрачительно пахло Юлкиной выпечкой, и в голове созрело сразу несколько вариантов ответа. И все они, абсолютно все, говорили о крайней степени моей невоспитанности. Поэтому, чтобы не позорить своих родителей, я просто промолчала, а Кремер, протянул руку и сцапал горячий оладушек. Предатель!
Портал открыли через несколько минут. Кремер на ходу натягивал кожаную куртку и жевал. Встретив мой укоризненный взгляд, улыбнулся и, прежде, чем шагнуть в сияние, примирительно сказал:
– Ну, вкусно же, а я голодный.
И почему-то я тоже улыбнулась, и даже решила, что запишу у Юлки все рецепты и научусь всем хитростям кулинарии. Еще лучше научусь. Так, чтобы моя еда нравилась Весту еще больше. А сейчас так и быть, пусть лопает Жавуринское.
Глава 15
Моросил противный дождь, и я пожалела, что не одела куртку. Портал выкинул нас почти на ступеньках величественного старинного особняка с широкой террасой, пологой мраморной лестницей и балконом, который поддерживали белые колонны. Он стоял прямо на границе парка с величественными дубами, ухоженными аллеями и подстриженными в виде различных геометрических фигур кустами. Странно. В подобном месте хотелось бы видеть что-то более изящное. Например, силуэты людей или мифических животных, а тут – геометрия. В прочем, это определенным образом характеризовало хозяев.
– Склеп на выходе из парка. Нам сюда, – Кремер сориентировался первым и свернул на неприметную тропинку, ведущую в бок от особняка.
– Не часто по ней ходили, – недовольно проворчал Элазар, продираясь сквозь высокие стебли мокрой травы.
Приятного и правда было мало, учитывая не самые лучшие погодные условия. Фонтею такое путешествие быстро надоело, он щелкнул пальцами, и травинки отклонились в противоположную тропинке сторону.
– Другое дело, – удовлетворенно произнес он.
До склепа добрались быстро. У Кавецких явно был пунктик – маги тяготели к роскоши. Не зря из всего изобилия колец, в которых хранились души магов, для подделки Франа выбрала перстень с самым большим камнем. С генами не поспоришь, даже если они изрядно смешались с инопланетными.
Склеп, как и дом Кшиштофа, поражал своей монументальностью и роскошью. Издали его вполне можно было спутать с привычной моему взгляду часовней, вот только на крыше сидели не ангелы и херувимы, а эллины, турроны и даже морраны. Стены отделали розовым мрамором, а в детали чугунной ограды добавили позолоты. Возможно, для нее, судя по сохранности элементов, использовали настоящее сусальное золото.
Красиво. Высоко и как-то безлико, что ли. Словно, самому Кавецкому не было дела ни до своего поместья, ни до склепа, а геометрические фигуры выпиливали садовники по вскользь брошенному приказу, который не нес за собой истинного желания владельца. Все происходило лишь потому, что так положено, так правильно и такое окружение одобрят другие маги.
Я подняла голову, подставив лицо моросящему дождю, и внимательно посмотрела на скульптуры. Что-то в них цепляло взгляд и не давало покоя. Только вот что?
– Ксения! – строго окрикнул дед. – Не мокни понапрасну! Зайди под крышу!
Они с Кремером стояли на крыльце, и Вест колдовал с замком.
– Если все гефы не имеют половой принадлежности, то почему на скульптурах эллины и турроны с мужскими лицами, а морраны с женскими? – вдруг осенило меня. Я помнила жабоподобного моррана с тренировочного полигона, он совсем не напоминал этих изящных красоток с рыбьими хвостами, которых вполне можно было принять за мифических русалок.
– Ксения, зайди под крышу! – попросил Сильвестр, и я послушно шагнула к мужчинам, поймав недовольный взгляд Элазара. Но он сразу отвернулся, сделав вид, что наблюдает за вскрытием дверей.
– Так почему? – мне и правда хотелось это выяснить.
– Склеп древний. Прототипы иных – ангел, черт и русалка, вот и изображали их в соответствии с мифическими представлениями. Древние, хоть и были магами, но представление о мире имели тоже весьма древнее. Если размножаются, значит кем-то рождены и кто-то их зачал, а значит, в роду есть и женские, и мужские особи. Миф долго существовал после гибели магистра Элазара, но с развитием науки изжил себя. – Пояснил мне Кремер. – Готово!
Двери распахнулись и за ними вспыхнули не магические шары, а самые настоящие факелы, разбрасывая вокруг теплый дрожащий свет.
