Текст книги "Практика в преисподней (СИ)"

Автор книги: Ольга Райская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

– Рад, очень рад, – улыбнулся Валенс.

– Взаимно, – осторожно ответила я, чувствуя, как напряглась рука Веста на моем плече. Действительно, если Франа могла обращаться в любую женщину, почему другой инопланетный геф не может обратиться в мужчину?

– Не доверяете? – спросил инопланетный Фонтей, встретив мой подозрительный взгляд. Глаз он не отвел. – Правильно делаете.

Валенс знакомо усмехнулся и вдруг застыл, словно превратился в статую. А я увидела, как от него отделяется знакомое сияние. Секунда, и передо мной – то самое астральное тело, напоминающее очертаниями человеческую фигуру. Светящийся образ завис надо мной и помахал рукой, а потом быстро вернулся обратно.

– Убедительно, – откашлявшись, произнесла я. Деду происходящее не нравилось, он нервничал и явно торопился. Наверное, не терпелось спасти «пожар его чресел». Я же кивнула на лежащих турронов. – Это вы сделали?

– Не совсем. Мой отряд. Собственно, мы сюда за этим и прилетели.

– За кем это? – подозрительно прищурилась я.

– Не за кем, а зачем. Затем, чтобы исправить свои ошибки, которые чуть не погубили вашу прекрасную голубую планету.

– О какой ошибке идет речь? – вмешался в наш разговор Кремер.

– О фатальной, – ответил Валенс. – Но это очень долгий разговор, а действие нейтрализатора гефов не вечно. Обещаю, что мы поговорим, и я с удовольствием обо всем подробно расскажу вам. А теперь, Ксения, не могли бы вы указать нам центр этого подземелья?

Я кивнула и прошла вперед. Правда, в дверях обернулась, потому что инопланетный Фонтей направил на Франу и Ротрика какой-то прибор, и тела исчезли.

– Куда вы их? – спросил Вест.

– Конкретно этих – в лабораторию, а остальных, как не представляющих ценность для науки – в утилизатор. В любом случае им не место на Земле. Мои люди прочесывают все уголки планеты, где иные могли бы спрятаться. Не волнуйтесь, мы ликвидируем всех.

Сильвестр коротко кивнул Валенсу и больше вопросов не задавал, а вот я не выдержала:

– Постойте! Но ведь Ротрик совсем не такой плохой, как другие…– осеклась, потому что два чародея и один любимый маг посмотрели на меня так, словно предательница я, а не те, что засели в лаборатории. – Он был добр ко мне и любил… По-своему, конечно.

– Ксения, – кашлянул Валенс. – Гефы – это зараза, которая тут же начинает распространяться, если не удалить ее всю, с корнем. Но постараюсь проследить, чтобы именно с этим гибридом обращались гуманно.

Я кивнула. Прекрасно понимала все их доводы и все же… Все же мне было искренне жаль красного монстра, вся вина которого состояла в том, что он родился чудовищем.

По коридору до самой арки шли молча. Конечно, никакой стражи в знакомом зале уже не было, турроны вокруг не сновали, а груды ящиков не возвышались над полом.

– Куда дальше? – нервно спросил дед, а я удивленно на него посмотрела.

Похоже, что, даже несмотря на «драконью лапу», Фонтеи не знали, куда следует идти, но интуитивно чувствовали примерное направление. А Лаборатория-то у предателей, похоже, с секретом.

– Что это с ним? – тихо спросила у Валенса, кивнув в сторону беснующегося деда, который сейчас сосредоточенно, с маниакальной настойчивостью осматривал зал.

– Беспокоится о своей женщине, – так же тихо ответил он. – К охотникам лишь раз приходит настоящее чувство. Я своего еще не познал, а вот брат дождался.

Вот в чем дело! Честно признаться, смотреть на такого озабоченного Эзура Элазара было непривычно, но забавно. Не знаю, стоит ли порадоваться за Юлку или, наоборот, ей посочувствовать. Жизнь рассудит. Все же характер у Фонтея поганый, а язык, что жало. Хотя, они два сапога – пара. В долгу Жавурина точно не останется. Даже сейчас, наблюдая, как беспокоится дед, я почти не переживала за нее. Скорее, злорадствовала, ибо жалости к магам-предателям у меня не было.

– Ксения! – окликнул меня местный Фонтей. – Тебе, кажется, задали вопрос.

Ох, напрасно ты мне напомнил, да еще так язвительно. Я бы и сама рассказала, а теперь извини, семейная ехидность рвется наружу. Ученица не может подвести своего учителя, своего гуру.

– Я не знаю, как пройти дальше, – пожала плечами, поймав крайне недовольный взгляд родственника. – За этой стеной начинается анфилада пещер. Проход открывал какой-то артефакт. Выглядел он как небольшая квадратная черная коробка. Высший туррон поднес его к стене, и та отъехала.

– Надо же! – удивился Валенс. – Не думал, что гефы додумаются до теории сжатия материи. Вот что значит пугать их некому!

– Так вы сумеете открыть проход? – уточнил Кремер.

– Разумеется. Внутри турронов много? – поинтересовался инопланетный Фонтей.

– Понятия не имею, – честно призналась я. – Когда я попала внутрь, их было много. Они переносили на склад какие-то ящики и дальше первого зала не пошли. В других пещерах нет гефов, кроме редкой охраны. Если, конечно, не считать армии  клонов.

– Армии клонов? – напрягся дед.

– Да, там целая пещера резервуаров с разными видами иных. Все в разной степени готовности от эмбрионов до вполне сформировавшихся особей.

– Все еще хуже, чем мы предполагали, – произнес Валенс, и Фонтеи переглянулись. – Нам потребуется помощь.

– Может и нет, – задумчиво ответил дед. – Но в любом случае рисковать не будем.

– Согласен.

Охотник уже колдовал над каким-то странным прибором, мы же на краткое время остались не у дел.

– Ксения… ты видела Юлию? – не выдержал родственник. А я ждала этого вопроса. Ждала! Очень.

– Видела, – и даже улыбку изобразила.

– И? – любимая пауза деда, но я давно научилась его штучкам. Некоторым заносчивым магам иногда полезно побыть в шкуре других. А то взял привычку недоговаривать. – Как она?

– Прекрасно! – я снова улыбнулась искренне, ободряюще. – Последний раз, когда я ее видела, она сидела в одной простыне, но перед этим довела до изнеможения как минимум двух магов.

– Что-о-о-о? – захлебнулся воздухом Элазар.

– А что? – невинно поинтересовалась я. – Она все же в плену, а не на прогулке.

– Валенс! – зарычал наш местный Фонтей на инопланетного. – К турронам помощь! Не будем никого ждать! Сами справимся! Открывай, или я сам открою!

Брат посмотрел на него очень удивленно, но ничего не сказал, а просто набрал какую-то хитрую комбинацию на своем универсальном приборе. Вот что значит дисциплина! Никаких тебе лишних вопросов. Мужик сказал – мужик сделал.

Каменная стена дрогнула и не ушла в гору, как прошлый раз. Она просто растворилась, словно ее и не было никогда на этом месте.

А дальше случилось сразу две вещи. За нашими спинами возникли несколько охотников. Просто появились из воздуха. По крайней мере, я никакого портала не заметила. В пещере же засел отряд турронов. Правда, почти весь он состоял из низших. Но это означало лишь одно – им отдали приказ защищать, и пока не полягут все гефы, нам не пробиться. Шум поднимать тоже не хотелось. Кто знает, какие сюрпризы нас ждут впереди?

Чувствовала, как напрягся Сильвестр, но расслабленные позы Фонтеев меня успокоили.

– Все будет хорошо, – прошептала я и улыбнулась самому замечательному мужчине в мире. Наверное, где-то есть и лучше, но за меня выбор сделала душа. Это она первая к нему потянулась, я лишь направилась за ней и ни разу об этом не пожалела.

– Только пока ты рядом, – тихо ответил он.

Охотники действовали слаженно. Несколько коротких обманных атак, и турронов след простыл.

– Этих тоже в утилизатор? – спросила у Валенса, когда мы направились к следующей пещере.

– Что мы звери какие? Они же в сознании – хохотнул он. – Сначала усыпим, и только потом в утилизатор.

– А как же утверждение, что любое создание божье ценно и важно? – ехидно поинтересовалась я.

– Божье может и важно, а гефов создали охотники. Это наша ошибка, эксперимент, который вышел из-под контроля. Вот и летаем, уничтожая все последствия. Иногда, как видишь, даже успеваем.

Больше вопросов у меня не было. Нет в жизни идеально черного или идеально белого, всегда присутствуют полутона. Бравые охотники сами оказались создателями чумы, пожирающей неподготовленные к вторжению миры. А тот же Ротрик, он же спас меня, но другим причинил немало горя.

Хотя, один вопрос у меня все же остался. Жаль, что сейчас не время и не место для него.

Кладовую, где хранился танталум, исследовали тщательно.

– Я смотрю, у них тут изъятие душ на поток поставлено, – нахмурился Валенс.

– А вы сможете вернуть людям души? – мне так отчаянно хотелось в это верить.

– Если хозяин души жив, то, разумеется, вернем. В таком деле самое трудное – это отыскать владельца. Тело очень быстро забывает о душе, хотя существовать без нее долго не может, – вздохнул инопланетный Фонтей. – Ребята, очистите склад и переправьте его содержимое к магам в хранилище.

Охотники тенями скользнули внутрь. Работали мужчины быстро и слаженно.

– Готово! – через несколько минут доложил один из них.

– Следуем дальше, – Валенс развернулся, а я вдруг вспомнила напутствие Таны Едемской и пустые глаза Апехтина.

– Стойте! Стойте, пожалуйста! – закричала я и нырнула в темную кладовую. Фигурка должна быть под стеллажами, в самом углу. Практически распластавшись на каменном полу, вглядывалась в темноту, но ничего не видела.

– Ксения, в чем дело? – спросил Кремер, присаживаясь рядом на корточки.

– Можешь посветить? – попросила я, не поднимая головы.

– Здесь магия не работает. Попробую применить простенький артефакт. – И через секунду небольшой голубой шарик осветил все пространство под полками. Фигурку увидела сразу, правда добиралась до нее довольно долго – далеко укатилась.

– Нашла, что искала? – поинтересовался Вест, когда я, пыхтя и отдуваясь, вылезла на свет.

– Вот! – продемонстрировала добычу.

– И чья это душа?

– Алексея Апехтина.

Кремер кивнул, помог мне подняться, и мы устремились догонять чародеев. На пороге пещеры, где раньше находилась спящая армия клонов, я остановилась и удивленно огляделась. Здесь все так же рядами стояли резервуары, но пустые. Ни розовато-серого геля, ни растущих в них гефов.

– А где?.. – ошарашено спросила у чародеев.

– Расходный материал? – уточнил молодой охотник, который стоял ближе всех ко мне. – Уже в утилизаторе. Их по какой-то причине давно не кормили. Еще немного и сами бы подохли.

Да, они относились к гефам, как к лабораторным мышам, не более. Мы же привыкли говорить о них, как о разумных существах, хоть и знали, что в них нет души.

– Куда дальше? – спросил Валенс, а дед едва не приплясывал рядом от нетерпения. Да… Вот что любовь с чародеями-то делает!

Вход в лабораторию был настолько неприметен и замаскирован, что самостоятельно найти его не представлялось возможным.

– Туда, – махнула я рукой. – Будьте осторожны, там нет гефов, только маги, с которых все и началось.

– Да, сами иные до такого бы не додумались. У них обычно более линейные решения, без хитрости, – согласился инопланетный Фонтей.

– Воистину, человек – самый страшный хищник на нашей планете, – с грустью заметил Кремер.

– Берите выше, магистр. Самый опасный во всех известных мирах, – поправил его Валенс.

И только Эзур Элазар их не слушал, он уже стоял у дверей, отделяющих его от женщины, к которой охотник успел привязаться, а может быть и полюбить. Чем туррон не шутит?

– У нас все готово! – доложил Валенсу один из чародеев. Они поставили вдоль стены, граничащей с лабораторией, странный прибор, очень похожий на несколько столбиков с натянутой между ними проволокой.

– Что это? – заинтересовался Кремер. Все же Сильвестр больше ученый, чем воин.

– Блокиратор магии. Не всей, конечно, только гибридной. Потокам магии чародеев ничто не грозит. Просто обезопасили себя от неожиданностей, – пояснил Валенс.

То есть, по сути, теперь нам ничего не грозило. Любопытные технологии у охотников. И, судя по заинтересованному блеску в глазах Веста, не одна я об этом подумала.

– Ломайте! – дал команду инопланетный Фонтей. Но никто не стал виртуозно махать ломиком или бить тараном. К двери поднесли знакомый прибор, и она просто исчезла, открыв проход.

Мы с Кремером входили в лабораторию последними. Сложно сказать, какими артефактами воспользовались чародеи, но почти все предатели застыли каменными изваяниями. В сознании находились лишь Кавецкий и Нелюб Петрович, но сейчас каждый из них явно завидовал своим заледеневшим коллегам.

Кшиштофа удерживали два охотника, а он дергался в их руках, словно тряпичная кукла. Проректору пришлось еще хуже. Маг по-прежнему был распластан на каменном полу стеклянного куба, а босая нога Жавуриной прижимала его к поверхности еще сильнее, отчего он напряженно кряхтел, краснел и истекал потом.

– А я говорю, убери немедленно ногу с этого мерзкого человека! – кричал на Юлку дед. – Стоит ему повернуть голову и он увидит… Э-э-э-э… Много интересного!

– И не подумаю! – зло выдохнула подруга, откинув нависшие на лицо золотые пряди. – Мы с ним, знаешь, сроднились, пока ты «мгновенно» шел, Зар! Активируй кольцо, и я моментально появлюсь, милая! – передразнила она чародея. – И что? Я здесь уже половину суток сижу, как в бане! В одной простыне! Голая! Перед толпой мужиков! Веника только не хватает!

«И метлы…» – подумала я. Иногда Жавурина становилась настоящей ведьмой. Она так голосила на бедного Фонтея, что я позавидовала Глебу. Зрячий мирно спал и ничего не слышал. Счастливчик!

– Пирожочек мой маковый, прости! Я спешил, как мог! – взмолился Эзур Элазар.

– Я прекрасно знаю, как ты можешь! Не вешай мне лапшу на уши! Скажи лучше – не хотел! И прекрати обзывать меня хлебо-булочными изделиями!

– Милая, прости! Я виноват! – все же умный мужик. В любой ситуации, даже если не виноват, лучше попросить прощение у женщины, или же она выбьет его из вас сама.

– Ладно, – оттаяла Жавурина. – Прощу на первый раз. Этого забирать будете? От него несет, как от группы стайеров после марафонской дистанции.

Два чародея быстро вывели Нелюб Петровича, который от Юлкиных слов покраснел еще больше, а Фонтей, наконец-то, обнял свое сокровище. И только спустя минуту жарких объятий, на Жавуриной появилось весьма скромное длинное синее платье, скрывающее все ее весомые достоинства. Ох, и жук, мой внезапный, но горячо любимый дед! Ревнивый, хитрый жук!

– Вы обвиняетесь в преступлении против человечества! – произнес Валенс, глядя на Кшиштофа и проректора. – Наказание – смерть с предварительным изъятием души.

– Вы не имеете права… – прошептал дрожащими губами Нелюб Петрович. Его лицо из свекольного вмиг стало белым.

– Имею.

– Вы не посмеете…

– Считайте, уже посмел.

– Я хочу видеть свою дочь! – взвизгнул Кавецкий.

– У вас нет и никогда не было дочери. Мутанта, которого вы создали, использовав свою ДНК, ждет изучение и последующая утилизация.

– Не-е-е-ет! – заорал он и практически повис на удерживающих его руках чародеев.

– Уберите их! – брезгливо окинув магов взглядом, распорядился Валенс, и они тут же исчезли вместе со своими охранниками.

Я старалась не думать об их участи. Заслужили – факт, но решила спросить о лаборантах и магах, которые не принимали судьбоносных решений, но все же подверглись влиянию Кшиштофа и Нелюба.

– А с этими что будет? – кивнула на статуи.

– С этими? Ничего, – пожал плечами Валенс. – Лишим их магии, и пусть живут дальше.

Что ж, самое гуманное, пожалуй, решение из всех, которые возможны в сложившейся ситуации. И тут мой взгляд упал на резервуары с беременными женщинами.

– А с ними… – хрипло выдохнула я. – С ними, что будет?

– Конечно, наши специалисты прервут беременность и восстановят здоровье женщин. Но… – Фонтей как-то замялся. – Мы не боги. Исцелив тело, не сможем залечить все душевные раны.

– Знаете, вы правы. Все мы не боги. И хорошо, что вы это осознали. Значит, есть надежда, что больше не повторится нашествие гефов или иных форм жизни, – ответила я. Глазами искала Веста. Один взгляд на него, мирно беседующего с охотником, и на душе сразу светлее стало. Будто лампочку внутри включили.

– Не волнуйтесь, Ксения. Охотники берут Землю под свою защиту, и я назначен главным координатором Солнечной системы.

На секунду забыла, как дышать. Куда он назначен? Два Фонтея на бедную старушку Землю? Перебор, ребята! И если до этого момента я просто волновалась, то сейчас подкатила паника.

– Все будет хорошо, – вернул мне мои же слова Вест, незаметно подошедший сзади.

Его руки легли на талию и даже сквозь одежду дарили тепло. Пожалуй, он прав. Не стоит волноваться раньше времени. А вместе мы с ним горы свернем.

Я улыбнулась и ответила его же фразой:

– Только если ты будешь рядом.

– Всегда, – шепнул он, еще крепче меня обнимая.

ЭПИЛОГ

САМЫЙ КОРОТКИЙ ЭПИЛОГ

Спустя 9 месяцев…

Жизнь налаживалась. Все шло своим чередом. Я продолжала учиться, Вест с головой ушел в работу, тесно сотрудничая с чародеями.

Поженились мы тихо, без пышной свадьбы. На тожестве присутствовали лишь самые близкие: родители, Юлка, Глеб и, разумеется, два Фонтея. Слава всем богам, Валенс разительно отличался от своего, к слову сказать, неугомонного младшего братца. Хотя и он изменился в последнее время, ибо в его жизни появился надежный «стоп-кран» в лице Жавуриной.

И вот сегодня наступила ее очередь создать свою ячейку общества. Да, моя подруга, наконец-то, выходила замуж. Не то чтобы Эзур Элазар не предлагал ей руку и сердце, да он бы и почки отдал ради своего «пирожка с повидлом», но каждый раз случалось нечто такое, что крайне сердило Юлку. И виноват в этом, разумеется, был один несносный чародей.

– У всех все как у людей, но только не у меня! – ныла Жавурина, поправляя пышное белоснежное платье.

Честно признаться, все эти оборки и кружева не особо ей подходили, учитывая восьмой месяц интересного положения и ее комплекцию. Я предлагала ограничиться элегантным бежевым костюмом свободного кроя, но меня прожгли таким злым взглядом, что пришлось прикусить язык. В конце концов, каждая счастливая невеста имеет право на своих свадебных тараканов.

– Что тебе не нравится? – осторожно спросила я, расхаживая по комнате в лавандовом платье подружки.

– Все! Мне все не нравится! – простонала Юлка.

– А конкретнее?

– Платье! Толпа народа! Туфли! Жених! Живот! Я напоминаю себе глобус! Смотрите, вот тут у меня Америка, а тут Китай, а вон там, вообще, Аляска! – возмущалась она. К ее истерикам мы все привыкли и смотрели на них снисходительно и спокойно.

– И почему это Аляска оказалась у тебя в заднице? – удивленно спросила я.

Жавурина замолчала, потом взглянула на мою улыбающуюся физиономию и расхохоталась.

– Аляска… – всхлипывала она. – В заднице! Ксю! Как ты могла?!! У меня же тушь потечет!

– Ладно Аляска, а живот-то чем тебе не угодил? – знаю, что удар ниже пояса, но упоминание беременности всегда приводило Юлку в чувство. Она так ждала своего малыша. Точнее, малышку, хоть Фонтей и утверждал, что у настоящего охотника рождаются только сыновья.

– Живот ничем, – она бережно его погладила. – А вот жених бесит! Представляешь, он превратил нос врача в пятачок, когда узнал, что у нас будет девочка! И вместо подробного рассказа о моем растущем ребенке, я от нее получила лишь исчерпывающее «хрю… хрю-хрю»!

Да, над этой историей сеялись все, пересказывая ее друг другу. Дед сначала страшно расстроился, что желанный ребенок не пацан, а потом еще сильнее обрадовался девчонке и всем рассказывал, что она вырастет такой же красавицей, как мама, и такой же умницей, как тетя Ксения. На мой взгляд, полную ерунду говорил. Может, помешался от счастья?

– Но он же потом одумался.

– Одумался, – буркнула Жавурина. – Носил доктору ларец с драгоценными камнями. Та чуть в обморок не упала, увидев бриллианты с голубиное яйцо, а когда пришла в себя, хотела полицию вызвать! Представляешь, Ксю! Мой жених – уголовник!

– Не обманывай, – сердиться на уютно располневшую Юлку не могла совсем. – Твой жених – могущественный чародей и при этом очень любит тебя и дочку.

– Это да, – оттаяла Жавурина. – Ладно, чего там. Пусть жениться на мне, а отыграться я всегда успею.

В этом я даже не сомневалась и заранее сочувствовала Фонтею.

– Девчонки! Ну, сколько вас ждать можно? Все уже собрались, а поп вот-вот потеряет сознание. Не знаю, что магистр ему наговорил, но, похоже, у него в голове что-то резко перепуталось.

– Боже! Он опять! – подскочила Юлка. – Я же говорила ему, не болтать о гефах с церковниками! Люди должны хоть во что-то верить, иначе наступит хаос!

И белый шар выкатился из комнаты невесты, почти сбив Глеба с ног. Мне оставалось смиренно шагать за ними.

Кстати, о зрячем. Бывший уборщик и наш большой друг Глеб быстро освоился в магическом сообществе. Те, кто когда-то презирали его, теперь искали его дружбы, а магини так и вились вокруг, стараясь привлечь внимание вечно лохматого мага. У него открылся еще один дар. Глеб мог безошибочно определить, кому из магов принадлежит душа, заточенная в танталуме.

Почти все лишившиеся душ обрели их вновь. Апехтин вернулся к своей Тане, они поженились и сейчас совместно работали в магическом хранилище, руководил которым Юрий Едемский. Важным стал, деловым, но мне всегда улыбался и часто вспоминал нашу первую встречу у портала.

Кириллу Федорицкому тоже вернули душу, и теперь он учится на одном потоке вместе с рыжулей. Демонстративно называет ее «мамуля», что страшно раздражает Эвелину. Но девушка не дает ему спуску, отвечая, что дома оставит негодника без сладкого. У них с Филиппом замечательная семья.

Церемония прошла быстро, громко и очень слезливо. Так уж совпало, что в ресторане мы с Вестом оказались за одним столиком с Валенсом. Сегодня его сопровождала очень статная и чрезвычайно пышногрудая блондинка.

– Любовь к объемным формам у Фонтеев семейное, – тихо заметил муж.

А что тут скажешь? Есть такое дело. Любят Элазары подержаться за мягенькое. Только вот им к этим формам еще и ум нужен, и характер соответствующий. Видимо не нашел еще Валенс гармоничного сочетания, вот и перебирал земных девушек, утверждая, что нет их лучше во всех Вселенных. Приходится верить на слово, он пока никого не обманывал.

Заиграл вальс. Молодые вышли танцевать свой первый семейный танец. Смотреть на то, как каравелла Жавурина нещадно таранит килем ноги Фонтея, не хотелось. И я вдруг вспомнила то, что давно хотела спросить у нового родственника.

– Скажите, Валенс, а почему Ротрик так сильно отличался от своих собратьев?

– Хороший вопрос, и, пожалуй, я даже знаю на него ответ. Вы же в курсе, Ксения, что все существа мутируют в процессе эволюции. Турроны не исключение. Они утратили многие изначальные качества, а в Ротрике неожиданно появилось все то, что охотники хотели вложить в гефов: сила, выносливость, преданность хозяину. Изначальный туррон генетически считал своим хозяином самого первого чародея, которого увидит. Для Ротрика хозяйкой стали вы.

– Хотите сказать… Он был моим псом?

– Да, Ксения. Можно и так сказать. Не думайте о нем, он принял свою судьбу и искренне верит, что однажды его душа переродится в достойном человеке.

Я кивнула. Где-то глубоко в душе желала красному монстру счастья, пусть и не в этой жизни. В конце концов, все мы привязываемся к своим любимцам и грустим, когда они уходят.

– Пуся-я-я! – капризно надула губки блондинка, выпятив вперед свою корму. – Какие турроны? Какие гефы? Идем танцевать!

– Прошу, прекраснейшая! – ласково ответил ей Валенс и повел туда, где уже кружились пары.

– Не грусти! – обнял меня муж. А я… Я с ним и не грустила, мне с ним всегда было хорошо, даже просто молчать. – А Юлии очень идет беременность…

Вест сказал это как бы между прочим, но глаза стали грустными. Ох, я и дурочка! Совсем забыла о тесте, который носила в сумочке уже два дня.

– А мне пойдет? Как ты думаешь? – подмигнула ошарашенному Кремеру и, достав заветную полоску, вложила в почему-то дрожащую руку мужа.

– Любимая?.. – недоверчиво спросил он.

– Да, – только и успела пискнуть я прежде, чем меня сгребли в охапку, покрывая лицо поцелуями.

– Тебе пойдет все, – тихо сказал Вест, впиваясь в меня горящим взглядом. – Все! Потому что ты единственная и моя.

И, знаете, даже спорить не буду, ведь его любовь я чувствую всегда, где бы не находилась и что бы не делала.

09.04.2019

КОНЕЦ

Nota bene

С вами был Цокольный этаж, на котором есть книги. Ищущий да обрящет!

Понравилась книга?

Наградите автора лайком и донатом:

Практика в преисподней (Магическая штучка – 2)