Текст книги "Хозяин моего сердца (СИ)"
Автор книги: Ольга Райская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)
– Бей его! Смерть предателю! Воля императора! – раздались выкрики, и «вершители суда» потянулись за новыми снарядами.
Взгляд старика, всего один взгляд, брошенный на Диану, врезался ей в память. Цепкий, внимательный, удивительно ясный. Гермор Зерт не просил о помощи, он прощался, зная, что его часы на этом свете сочтены. Прощался и благодарил, искренне, от чистого сердца, всего лишь за попытку помочь, за каплю сочувствия и участия. Уходить, презираемым всеми страшно. Отчего-то Диана не верила, что человек, способный так смотреть, может совершить преступление. По сути, они с братом ничего плохого никому не сделали, а стали рабами. Если бы судьба раздавала каждому по заслугам, Ликерийская империя давно перестала бы существовать.
Звук очередного, разбившегося о колодку раба, овоща заставил Диану прервать свои размышления. Дальше она уже не думала. Девушка просто подошла к старику и закрыла его собой. Снаряды полетели с новой силой, больно ударяя и разлетаясь вонючими ошметками.
– Дура! Уйди оттуда! Покалечат же! – заорал ликериец.
– Принесите девушки ведро воды, – приказал аскед, разволновавшемуся продавцу, а сам направился к Диане.
Он вышел вперед, встав между толпой и двумя несчастными рабами. Его ленивые, неспешные движения, заставили толпу притихнуть. Небрежным жестом, аскед снял с пояса продолговатый предмет и что-то нажал на нем. Ярко-зеленые, достаточно длинные лучи показались с обоих концов цилиндра, преобразуя предмет в боевой, лазерный шест. Скай взмахнул им наподобие крыльев мельницы, отсекая от себя и рабов очередную порцию гнилых снарядов, а потом улыбнулся.
– Я не подданный Ликерии и не служу вашему императору. Зато я служу своему другу – саоргу и буду защищать его собственность. Меня огорчает, когда люди этого не понимают, – он обвел притихшую толпу внимательным взглядом. – Кто первый хочет меня огорчить?
Диана затаила дыхание, вглядываясь в раскрасневшиеся лица ликерийцев. Шли секунды, а желающих продолжить избиение старика не находилось. Скай, как неприступная стена, стоял между ней и толпой.
– Никто? – через минуту спросил аскед. – Тогда расходитесь. Продолжения дешевого зрелища не будет.
– Я все равно не смогу его отпустить раньше, чем пройдет условленное время, – сказал продавец, когда толпа изрядно поредела.
Диана, оторвав кусок от подола платья, бережно вытирала лицо старика.
– Пить… – прошептал он, пересохшими губами.
Никаких емкостей рядом не нашлось, и Диана черпала воду из ведра прямо ладонью, а потом бережно подносила ее старику. Напившись, он благодарно моргнул и снова закрыл глаза. Аскед сложил свое оружие и прикрепил к поясу. Он с кем-то беседовал на незнакомом девушке языке.
– До корабля Зерг не дотянет, я вызвал Дарга сюда. Старику нужна медицинская помощь, – пояснил для нее аскед, убрав ксоник.
Старик больше не приходил в себя. Диана потрогала его лоб, он был горячий. За что император так обошелся с ученым, которого знали даже за пределами Ликерийской империи? Этот вопрос не давал девушке покоя. И не только он. Сейчас, когда волнения немного улеглись, вынужденное бездействие отрезвило и заставило взглянуть на ситуацию под новым углом.
– Ох, – вздохнула Диана. – Шла за рабыней, а купила раба. Что скажет Тайрон?!
Это был риторический вопрос. Он не требовал ответа, но Скай все же поинтересовался:
– А что тебе сказал Тайрон, когда давал кулон?
– Велел купить все, что мне потребуется.
– Тебе потребовался Гермор Зерт. Неплохое вложение, если, конечно, старик выживет, – равнодушно отозвался аскед, словно речь шла не о живом человеке.
Диана потеряла счет времени. Она не отходила от старика, прикладывая к его пылающему лбу намоченную в воде тряпку. Вряд ли ликерийцы кардинально отличались от седнианцев. Значит, и нормальная температура тела должна была быть одинакова. Опальный ученый горел. В прямом смысле этого слова. Многие царапины и ожоги на его теле воспалились, по вискам скатывались капли дурно-пахнущего пота, а изо рта то и дело вырывалось хриплое, рваное дыхание, хотя в себя пленник так и не приходил.
Девушка вздрогнула, когда рядом с помостом опустился небольшой белый летун. Защитное поле исчезло, и на площадь неуклюже спрыгнул доктор. Его живот уже был достаточно велик, чтобы сказаться на походке аскеда. Переваливаясь, Дарг направился к помосту.
Скай направился к нему и очень бережно и осторожно помог доктору подняться на помост. Диана поразилась, с какой нежностью ее охранник обращался с беременным сородичем.
– Мы так не договаривались!!! – завопил главный экзекутор и продавец живого товара, попытавшись преградить дорогу двум аскедам.
– Саорг купил этого раба. Так? – голос Ская заледенел.
– Так… – ликериец кивнул.
– Единственным условием было – не снимать пленника со столбов до окончания срока наказания. Так?
– Так… Но…
– Твое условие не нарушено, человек!
Аскеды впились в продавца взглядами. В их и без того темных глазах сейчас клубилась мгла. Старик дернулся в колодках и застонал, заставляя Диану отвлечься.
– Виссоны… Там же люди… люди… – шептал пленник так тихо, что девушка едва различала слова.
– Потерпите еще немного. Скоро все закончится, – приговаривала она, ласково перебирая спутанные, влажные волосы ученого. Глаз он не открыл, но бред прекратился, сменившись прерывистым вздохом.
Дарк уже оказался рядом, прикладывая небольшой прибор к виску старика. Аскед внимательно всматривался в экран и… хмурился с каждой секундой все сильнее.
– Не понимаю людей, – наконец изрек он. – Вселенная создает их равными, а они самоутверждаются, отбирая свободу и жизнь у себе подобных.
– Он… – у Дианы вдруг пересохло во рту и слова давались с трудом. – Он будет жить?
Дарк приставил к шее пленного инъектор и активировал. Старик дернулся, но вздохнул уже без надрыва, словно успокоился.
– Теперь он точно протянет до корабля.
– Ааааа…. Аааа потом? – ответить Диане не успели.
– Э-э-э! Мы так не договаривались! До окончания наказания вы не имеете права к нему прикасаться! – заорал разъяренный продавец, ломанувшись к столбам. – Охрана! Охрана! Что стоите?
Трое ликерийцев пытались пробиться наверх, но Скай спокойно достал свое оружие.
– Час истек, человек, – почти прошипел он. – Сейчас старик собственность моего господина.
В голосе аскеда не осталось ничего человеческого. Хотя, он, разумеется, им и не был, но Диану резкие перемены испугали все равно.
– Закрой уши, девушка, – сказал ей Дарк.
Повторять дважды не пришлось. Ди заткнула ладонями уши, но заставить себя отвернуться не смогла. Она видела, как он страшной платформы отхлынула любопытная толпа. Охранники и продавец вдруг упали на колени и схватились за голову. Из их ушей и носов лилась кровь, хотя Скай не притронулся к ним и пальцем. Аскед лишь держал в руках свое странное оружие и его странные глаза светились.
Главный экзекутор что-то кричал, затем полез во внутренний карман щегольски расшитого камзола и протянул аскеду карточку. В ту же секунду странное оружие сложилось, а ликерийцы, корчась, упали на каменную плиту. Диана вздрогнула, когда Дарк тронул ее руку.
– Уже все, – тихо сказал аскед, не сводя с девушки нереально черных глаз. – Неизвестность пугает?
– Очень, – призналась Диана.
– Аскеды обделены эмоциями, в отличие от людей, но даже мы слушаем сердцем и судим по поступкам.
Дарк тихонько похлопал Диану по плечу. «Слушать сердцем и судить по поступкам» – легко ему говорить. Конечно, от людей в последнее время ни она, ни Денни ничего хорошего не видели, а Ская стал им настоящим другом и защитником. Даже сейчас, как бы не пугала ее ситуация, аскед действовал в ее интересах – он спасал старика. Величественная Седна! Испугавшись, она совсем забыла о пленнике.
Резко развернувшись, Диана бросилась к пожилому ликерийцу. Дарк провел карточкой, полученной от продавца, по электронному замку. С неприятным звоном раскрылась странная колодка, сковывавшая пленника, и он повалился прямо в руки Ская.
Старик был настолько изможден, что выглядел на руках аскеда, словно тряпичная кукла с несуразно тощими конечностями. Подобие рубахи задралось, и девушка поспешила ее оправить. Доктор уже забрался в летун, когда Скай аккуратно посадил в соседнее кресло пленника. Тут же возникло защитное поле, и аппарат поднялся в воздух.
– А мы? Мы отправимся за ними? – с беспокойством спросила Диана.
– Дарк справится. Если человека можно спасти, он сделает это. Не стоит отвлекать доктора, – Скай вернулся к антигравитационной платформе, которая вмещала их покупки. – Продолжим?
Вот так просто? Просто продолжим, после того, как на их глазах чуть не погиб человек? Диана смотрела на Ская и растерянно хлопала глазами.
– Жизнь, как полноводная река. Она никогда не стоит на месте. Порой я вам, людям, немного завидую. Вы можете наслаждаться, чувствовать жизнь каждой каплей души. А временами, я понимаю, что эмоции мешают вам выделить самое главное на текущий момент, – медленно, размышляя, продолжил говорить аскед. – Ты переживаешь за старика, которому сейчас уже ничем не можешь помочь, вместо того, чтоб сосредоточиться на других важных делах.
– Я хотела узнать, что стало с девушкой, которая помогла нам с братом. Возможно, я смогу ей помочь, – Диана очень хотела, чтобы Скай знал об этом.
– Ты говорила, что она твоя подруга, – кивнул аскед.
– Подруга… – эхом отозвалась девушка. – Все верно – самая близкая подруга. Идем!
Расправив плечи и выпрямив спину, Диана пошла вперед. Толпа больше не мешала. Люди огибали девушку и идущего за ней по пятам аскеда по широкой дуге. Они о чем-то шептались за их спинами, но девушке было все равно. Слова Ская помогли сосредоточиться и определить, что для нее было важным сейчас. Сайта. Возможно, с ней все хорошо, но отчего-то душу терзали сомнения. Если Сайта счастлива, Диана просто порадуется за нее и уйдет. Но убедиться в ее благополучие хотелось.
Глава 16
Нежные лучи утреннего светила скользили по двум сплетенным женским телам. Императрица любила заводить себе игрушки. Искала сочетание красоты, услужливости и сообразительности. Ум – лишнее качество для тех, кто рожден подчиняться, а преданность любого человека покупалась. Длинные, холеные пальцы Намины перебирали густые локоны любовницы. Дара. Ее любимица Дара из хрупкого подростка оформилась в красивую женщину, способную соблазнить даже памятник первому императору. Невелус всегда оставался доволен ею, когда Намина позволяла игрушке поучаствовать в семейных забавах. Девушка была похотлива, изобретательна и жадна. Кроме того, рабыня оказалась чрезвычайно полезной в делах. При всей привлекательности, она умела оставаться незаметной, и принесла немало полезных сплетен своей госпоже.
– Ты все исполнила? – лениво спросила Намина. Утренние игры с юной рабыней утомили ее.
– Да, моя госпожа, – откликнулась Дара. – Я подобрала двух обученных девушек, внешне похожих на седнианку.
– Ты будешь третьей! – императрица разглядывала темную прядь волос своей рабыни. – Неплохо бы осветлить…
– Госпожа! – взмолилась девушка. Она поднялась и села на колени между чуть раздвинутых ног повелительницы. – Неужели вам настолько надоела ваша Дара? Не прогоняйте меня. Это счастье служить вам!
Изумрудный взгляд Намины просканировал девушку. Императрицу не обманули ни покорная поза, ни кроткий взгляд рабыни. Она прекрасно знала, что Дара слишком честолюбива, чтобы оставаться лишь постельной грелкой, пусть и императорской четы. Саорг был ее шансом возвыситься.
– Я не стану принуждать тебя, дитя, – Намина улыбнулась, заметив, как нахмурилась Дара. Мышь пыталась хитрить с опытной кошкой и этим весьма забавляла зверя. – Если таково твое желание… Что ж, оставайся при мне.
Голова рабыни склонилась чуть ниже, а плечи нервно передернулись. Императрица знала, что Дара сейчас нервно кусает губы и ищет достойный выход из ситуации, в которую угодила по собственной неосторожности. Намина не собиралась облегчать ей задачу, она просто наслаждалась, удобно откинувшись на мягких подушках.
– Госпожа моя, – плечи девушки расправились, и она подняла голову, вперив в императрицу полный обожания взгляд.
Быстро взяла себя в руки. Намина ликовала в душе, ведь все ее уроки хитрости не прошли даром. Ученица оказалась прилежной и весьма талантливой. Именно такая женщина ей сейчас была нужна, чтобы устранить саорга. Оставалась, конечно, вероятность предательства, но Дара слишком жадна для этого.
Девушка изобразила легкую улыбку и, грациозно прогнув спину, медленно стала поглаживать ноги императрицы. Ее ладони поднимались все выше, отыскивая самые чувствительные участки на коже Намины.
– Продолжай! – хрипло приказала она. Пусть рабыня сама догадается, к чему относится приказ: к действиям или словам.
– Госпожа моя, – повторила Дара. Слишком томно, через чур эротично прозвучал ее голос. Намина отметила, что девушка слегка переигрывает, но останавливать не стала. – Моя бесконечно сладкая госпожа…
Рабыня склонилась и дотронулась пухлыми губами до колена императрицы. Шаловливые пальцы Дары поглаживали внутреннюю поверхность раздвинутых бедер, приближаясь к месту, где зарождался чувственный пожар. И плутовка отлично об этом знала. Горячий язык повторил путь ладоней, опаляя кожу Намины. Пожалуй, она даже станет скучать по ласкам своей игрушки. По крайней мере, пока не подыщет новую.
– Не останавливайся… – почти простонала императрица, прижимая голову девушки.
Ласки становись все жарче, все бесстыднее. Обучить сексу можно любого, но чтобы так мастерски владеть языком, нужен талант. Намина стонала, всхлипывала и сжимала бедрами голову своей любовницы. Казалось, еще секунда и она взлетит…
– Никто не поможет госпоже с саоргом лучше, чем ее маленькая Дара! – прошептала рабыня, и алчные губы жадно припали к клитору.
Чистый экстаз накрыл, словно приливная волна, увлекая в пучину мучительного наслаждения. Намина выгнулась и закричала, содрогаясь всем телом. «Хитрая мерзавка! Наглая! Но в ее словах все же есть доля смысла» – мелькнула последняя мысль прежде, чем голова стала пустой и легкой.
– Намина! – привел императрицу в себя грозный рык Невелуса.
После пережитого удовольствия веки казались свинцовыми и открыть глаза было чрезвычайно сложно. Дыхание Дары все еще опаляло ее тайные складки, но сейчас совсем не возбуждало, а скорее раздражало ее. Императрица схватила девушку за волосы и заставила отодвинуться.
– Оставь нас! – приказала она.
– Я смогу быть третьей? – одними губами спросила рабыня.
«Дура! Каждому разговору – свое время! Лишь в этом случае можно выжить в мире притворства и интриг!» – подумала Намина. Она поняла, о чем спросила Дара. Ее игрушка отчаянно мечтала присоединиться к тем двум девушкам, которым поручено соблазнение саорга, но сейчас императрица больше не планировала обсуждать это. Ее больше волновало состояние мужа.
– Пошла вон! – закричала она, пнув Дару так сильно, что девушка кубарем скатилась с императорского ложа.
Подхватив свое платье, рабыня испуганно метнулась из покоев. Никогда ее госпожа не была настолько раздражена, никогда прекрасные зеленые глаза не метали молнии гнева. Едва за девушкой закрылись двери, взгляд Намины потеплел. Она протянула к Невелусу руки.
– Что случилось, мой дорогой? – в мягком, бархатном голосе женщины звучало беспокойство.
– Все пошло не так! Саорг просчитал нас, – император устало опустился на край роскошного ложа. – Он обманом заставил меня выпороть нашего сына…
– Натан! – Намина вскочила с кровати. – Что с моим мальчиком!
Невелус посмотрел на обнаженную жену. Неужели ее прелести его когда-то манили? Видимо, это было в прошлой жизни. Нет, обнаженная императрица выглядела весьма и весьма… Впрочем, дело вовсе не в ней. Просто последние два дня его жизнь превратилась в путь с чередой препятствий, которые приходилось преодолевать и преодолевать. Сейчас ему казалось, что последняя пара дней растянулась на несколько лет. Он был растерян, вымотан и до крайности раздражен. Ссора с женой в планы императора не входила.
Дотянувшись до роскошного халата, он бросил его Намине.
– Прикройся! – процедил Невелус. – Натан – не твой мальчик! Он наследник и будущее Ликерийской империи. Ты же растишь из него не императора, а тепличное растение.
– Дорогой… – дурой императрица не была. Вспышка гнева погасла тут же, а в голосе вновь появились ласкающие нотки.
– Намина! Натан невоспитан, эгоистичен и несдержан. Он способен думать лишь о своих сиюминутных желаниях…
– Правильно, милый. Ведь Натан – будущий император. Его желания должны исполняться, ведь в его руках когда-нибудь будет вся власть и вся империя, – Намина вновь попыталась обнять мужа, но Невелус отшвырнул ее на кровать.
– Рассуждаешь, как простолюдинка! Служанкой была, служанкой и осталась, – скривился он и поднялся со своего места.
Император медленно подошел к окну и не видел злости, загоревшейся в изумрудных глазах супруги. Давно ее так никто не унижал. И пусть свой позор она приняла за закрытыми дверями, но гордость, излеченная годами власти, была уязвлена.
– Седнианский мальчишка выглядел благородней наследника Ликерийской империи! – Женщина вздрогнула, от голоса мужа кровь стыла в жилах… Никогда Невелус так не разговаривал с ней. – С этого момента воспитанием сына занимаюсь только я, все решения, касающиеся его судьбы, принимаю тоже я. Это понятно, Намина?
– Понятно, мой император, – тихо ответила женщина, низко склонив голову.
Ярость жгла изнутри, но внешне императрица оставалась спокойной. Седнианский мальчишка! Подумать только! Все их беды начались с появлением этой парочки рабов, которую так некстати приобрел саорг. Сначала девчонка путалась под ногами и мешала их планам, а теперь мальчишка лишил ее сына! Нет! Она так это не оставит! Она отомстит! Сначала седнианским рабам, потом саоргу… А потом и Невелусу! Не будь она Наминой!
Непривычно жесткие пальцы супруга впились в подбородок, заставляя женщину поднять взгляд. Нельзя показывать свою злость! Нельзя показывать замешательство. Хорошо бы понять, что известно мужу. По крайней мере, она была очень осторожна, не доверяла никому, да и, честно признаться, еще не успела претворить в жизнь свой план. Императрица моргнула и постаралась думать о хорошем.
Она вспомнила детство, небольшой домик на берегу реки и кухоньку, на которой всегда пахло свежеиспеченным хлебом. Пожалуй, тогда были самые счастливые годы ее жизни. Богатство и власть не давали той наполненности, что юная Намина ощущала в детстве. Они если и делали ее счастливее, но лишь на краткий миг, тут же стираясь из памяти. Лишь Натан был ее якорем, смыслом жизни, ее счастьем, а теперь ее лишили этого. Но ради сына императрица способна если не на все, то на многое.
Нет. Нет! Она не будет думать об этом сейчас. Только о приятном, о возвышенном, что не раздражает и не пробуждает в ней злость. Намина моргнула и доверчиво посмотрела в глаза мужу, а потом робко улыбнулась, одной из тех невинных, хорошо отрепетированных улыбок, что когда-то свели Невелуса с ума.
– Я все поняла. Прости… – прошептала она, добавив к шепоту томности. Но никакие ее уловки, не помогли задобрить императора. Взгляд Невелуса остался холодным, цепким и злым.
– Ступай к себе, Намина, – отстраненно произнес он.
И вот после этих слов женщина растерялась. Все годы супружества они делили одну спальню. Номинально, у Намины были свои отдельные покои, но комнаты давно превратились в гардеробную и кабинет. Ночи же императрица проводила с мужем, зорко следила за тем, чтобы фаворитки мужа менялись регулярно. Более того, сама подбирала и воспитывала их. И никогда Намина не чувствовала себя лишней в постели императора. До сегодняшнего дня. В один момент лишиться всего: гордости, взлелеянной годами власти, расположения супруга и сына… И все из-за обычных рабов! От злости руки сами сжались в кулаки.
– Ты меня выгоняешь? – чеканя каждое слово, спросила она.
– Что ты, – Невелус улыбнулся. Улыбка тронула его губы, но не взгляд. – Хочу, чтобы императрица отдохнула. И, прикажи прислать мне Тарсию или Дару. Да, пожалуй, Дару.
Намина так плотно сжала челюсти, что заскрипели зубы. Император избавлялся от жены, чтобы развлечься с любовницей. Такого провала в ее семейной жизни еще не было. Что ж, если для того, чтобы обхитрить противника, нужно отступить, то она это сделает. А потом с новыми силами бросится в атаку и обязательно одержит победу. А сейчас… Сейчас разумнее не спорить.
– Как прикажет мой император, – склонила голову Намина и тихо покинула спальню.
Как только за ней закрылись двери, в другой части комнаты тут же отъехала стеновая панель, и вошел неприметный, лысоватый мужчина, одетый в костюм слуги.
– Что скажешь, Ригли? – Невелус поморщился и потер виски.
– Кроме того, что ваша жена замешана в заговоре? – поинтересовался тот.
– Я приказал казнить Зерта. Теперь о его наработках знают лишь трое, включая меня. Намина не сможет одержать верх, не имея ключа. Империей управляет тот, кто управляет виссонами, – император подумал и добавил: – или саоргами. Но поверь, дружище, виссонами управлять проще.
– В идеале хорошо бы управлять и теми, и другими. Не погорячились ли вы, мой император, казнив Гермора? Старик еще мог оказаться полезным. Что касается саоргов, то ими управлять нетрудно. Главное, научиться управлять женщиной, в которой заинтересован саорг, – ответил ему Ригли.
Невелус смотрел на человека, рядом с которым прошла вся его жизнь. Не зря отец выбрал ему в компаньоны самого толкового из детей аристократов. Ригли Кнаоф еще ни разу не подвел его, а сейчас, когда в руках императора находится жизнь его сестры, друг детства будет верен как никогда. Дара. Да, та еще штучка оказалась. Впрочем, хитрость, изворотливость и ум – это их семейные черты. Именно Дару Невелус планировал подложить под саорга. Его забавляло, что Намина считала молодую аристократку рабыней, обучая тому, чем Дара владела гораздо лучше его супруги.
– Тайрон заинтересован в седнианке. Девчонка хороша, даже я бы от такой не отказался, – Невелус усмехнулся.
– Сестра все сделает в лучшем виде, если нейтрализовать девушку. А с этим вполне справится ваша супруга. Не будем ей мешать. Кстати, седнианский мальчишка умен. Хорошо бы приставить его к наследнику, когда с саоргом будет покончено, – императора порой пугали неожиданные и зачастую рискованные идеи Ригли, но, как правило, они срабатывали.
– Я подумаю над этим, – произнес Невелус, оставляя последнее слово за собой. – Как обстоят дела с оппозицией?
– Несколько планет объединились в содружество. Их армия готова противостоять Ликерийской империи. Угроза серьезная. Нам просто необходимо задействовать виссон. Возможно даже не один.
– Нет! – отчеканил император. – Тяните время, ведите переговоры! Виссоны сейчас использовать нельзя. Тайрон о чем-то догадывается, я чувствую. Этот саорг не похож на других.
– Мой император, можно попытаться отсрочить стычку, но, боюсь, ненадолго.
– Постарайся, друг мой! – Невелус посмотрел на Ригли, и тот склонился в почтительном поклоне. – Ступай и поторопи Дару. Мне необходимо дать ей несколько рекомендаций.
Ригли скрылся в тайном ходе, и стеновая панель тут же встала на место. Император улыбнулся. Да, определенно, Дара – именно то, что ему сейчас необходимо. Он уже прокручивал в голове все позы, в которых будет наставлять юную прелестницу. Невелус хотел эту женщину, хотел ее хриплые стоны, ее жадный рот на своем члене. Скорее всего, страсть пройдет так же быстро, как и вспыхнула, но пока… Пока Дара манила его, а он не привык себе отказывать. Даже жаль отдавать ее саоргу.
***
Тайрон наслаждался эмоциями Денни. Идти рядом с ним было приятно. Мальчика раздувало от гордости и небезосновательно. Ведь он действительно помог. Разумеется, саорг чувствовал императора, но чувствовать – это одно, а заставить выплеснуть эмоции – совсем другое. Сегодня Невелус почти прокололся. Почти. Но в последний момент, каким-то чудом, все же взял себя в руки. Даже наказание собственного сына не развязало ему язык, хотя наследник итак рассказал о многом.
Гостевые покои оказались пусты. Диана и Скай еще не вернулись. Тайрон поймал себя на мысли, что в тайне надеялся увидеть девушку. Что ж, женщины, совершающие покупки, теряют связь с реальностью, как правило, время для них перестает существовать. С этим нельзя бороться, это просто нужно принять. Ему ужасно хотелось, чтобы девушка себя порадовала красивыми вещами, но в душе знал, что скромность не позволит Диане это сделать.
Саорг посмотрел на Дении и, поймав взгляд мальчика, улыбнулся ему. Пожалуй, он за всю жизнь столько не улыбался, сколько за последние дни. Возможно, в далеком детстве, но Тайрон почти не помнил того времени. К пяти циклам у юного саорга уже пробуждается сила, и ребенка изолируют от семьи, чтобы научить ее контролировать. Осознанно, свою мать он увидел уже будучи воином. Хрупкая женщина крепко держалась за локоть отца и все равно пошатнулась, когда Тайрон вошел в двери некогда родного дома. Она ласково улыбнулась и протянула к нему руки, хотя по ее щекам катились слезы.
– Ты плачешь, мама? – спросил Тайрон, поспешив обнять женщину.
– Это от счастья, сынок, – прошептала она в ответ, прижимаясь к его широкой груди.
Отца он видел и знал – Асмус Кларк, глава совета и самый одаренный из саоргов. Его уважали все, с ним связывали надежды, в него верили. Тайрон гордился отцом и изо всех сил старался стать ему достойным сыном, лучшим учеником и самым умелым воином. Тот часто приезжал в школу, а потом и в академию. Часто разговаривал с сыном на разные темы, даже участвовал в уроках контроля силы, но о матери не рассказывал никогда.
Считалось, что материнская любовь лишь отвлекает, мешает совершенствовать самоконтроль. Самыми тяжелыми были первые годы в школе, когда мама снилась ему. Он звал ее, звал, а она все не приходила. Потом череда событий, учеба, освоение воинских знаний, наконец, обретение силы сгладили воспоминания о ней, и тоска, казалось, ушла из его сердца. Но стоило Тайрону увидеть мать, и он понял – тоска никуда не уходила, она лишь затаилась, но всегда, каждую секунду разлуки, жила с ним. В тот день, обнимая плачущую женщину, он в первый раз за много лет плакал сам.
Тайрон привык доверять отцу и искренне считал законы саоргов мудрыми, но сейчас, когда в его жизни появилась Диана, в душе появились сомнения. Он видел, как девушка относилась к брату, как переживала и готова была на любые жертвы ради него. Она заменила ему мать.
Перед глазами вдруг встала яркая картина. Диана, такая хрупкая, родная и домашняя, протягивает руки к ребенку и в ее глазах стоят слезы. А он! Тайрон держит малыша за крохотную ладошку и уводит от нее. Вдруг мальчик вырывается и с громкими криками «Мама! Мама!» бросается обратно. Ребенок крепко обнимает Диану, приникая всем тельцем, а она… Она падает перед ним на колени и прижимает его к себе. Нет во вселенной такой силы, которая смогла бы оторвать сына от матери!
Сына? Неужели Тайрон видел их будущее? С тех пор, как Диана вошла в его жизнь, все сомнения отпали. Для него больше не существовало иных женщин, в его сердце жила лишь она. Лишь ее он видел рядом с собой. А дети… Сын – мечта каждого саорга. Тайрон не был исключением и тоже мечтал о сыне. Только теперь его мечта имела вполне реальные черты, у мечты были ясные глаза Дианы и ее нежная улыбка. Саорг уже любил их пока еще не рожденного малыша, только вот… Сможет ли он причинить боль двум существам, которые для него дороже всего? Сможет ли отобрать у ребенка мать, зная на своем опыте, как это больно? Сможет ли отнять у Дианы сына на долгие-долгие годы? Ведь она отпустит совсем еще малыша, а вернется к ней уже мужчина. И пусть Тайрон всегда будет рядом, станет любить ее за двоих и выполнять каждое желание, но он никогда не сможет заменить ей сына.
Но и по-другому саорг поступить не сможет. Их сила являлась благом для многих рас, помогала избегать катастроф, осваивать космос, защищать всех живущих, но для самих носителей она была проклятьем. Как появились саорги, история умалчивает. Многие ученые пытались разгадать феномен их расы, но пришли лишь к одному выводу: саорги – есть следствие мутации. Чисто с анатомической точки зрения они ничем не отличались от людей, разве что большей выносливостью. Но хорошая физическая форма скорее являлась результатом обучения, построенного на тяжелых нагрузках и тренировках. Каждому саоргу с детства прививали чувство ответственности. Чем большей силой обладал саорг, тем большую ответственность он нес перед другими.
Ни одному эскулапу не удалось выяснить, в чем же заключалась механика их силы. Стандартный набор генов и органов, самых обычных для любого разумного, никаких отклонений. И все же сила была. Она вдруг появлялась у ребенка пяти циклов отроду. Сначала небольшая, ее хватало лишь на то, чтобы сдвинуть небольшой предмет в сторону. Но постепенно силы становилось все больше и больше. И вот уже юный саорг распыляет свой первый предмет. К этому моменту, каждый юноша уже осознавал всю степень ответственности и был готов к последней фазе – перед советом каждый произносил слова древней клятвы, обязуясь чтить кодекс и законы саоргов. Ни одна раса вселенной не говорила на том языке, на котором давалась клятва. Кодекс также содержал немало загадочных старинных слов, чье значение уже не все помнили. Законов же было лишь три: не навреди, не предай и… люби. К сожалению, никакой расшифровки древние к ним не приложили, поэтому каждый саорг трактовал их по-своему.
Закон «не навреди» говорил о том, чему их учили всю жизнь – сдерживать свою силу, использовать ее на благо. «Не предай» чаще трактовался как свод неких отступлений для первого закона. Наставники утверждали, что саорг вправе наказать любого предателя. Возможно, именно поэтому Тайрон не испытывал никаких угрызений совести, распылив дворцового распорядителя, хотя и понимал, что глубинная проблема не в нем самом, а в системе, порождающей подобных людишек. А вот третий закон оставался для него загадкой. «Люби»! Он всегда считал, что речь в законе идет о родине, о любви к отчему дому, пока не встретил Диану. Вот оказывается в чем фокус! Как только в сердце саорга поселяется любовь, его сила возрастает многократно. Вопрос лишь в том, готов ли сам Тайрон к такой силе? В любом случае, первые два закона всегда стоят на страже третьего.
Его воспоминания прервал сигнал ксоника. Тайрон поймал себя на мысли, что какое-то время стоит, бесцельно глядя в окно. Он огляделся в поисках мальчика и успокоился, увидев, чем занят ребенок. Денни играл с кроликом, заставляя того перепрыгивать со стула на стул за зеленым листком, полакомиться которым ему предлагали. Понаблюдав за этой веселой игрой, саорг улыбнулся и все же ответил на входящий сигнал.
