Текст книги "Всегда твоя (СИ)"

Автор книги: Ольга Пожидаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Глава 18. Единственный

Брендон

Я проснулся от звука мобильного. Черт бы подрал эти телефоны. Зря не догадался ночью отрубить и свой тоже. Потянулся у тумбочке, чтобы ответить ,а другой рукой стал шарить по кровати, пытаясь нащупать Алекс. Ее не было в постели. Только раздражающий звон.

– Алло, – ответил я хрипло после сна, не пытаясь даже прикидываться бодрым.

У меня отпуск, черт подери.

– Брен, – завопил динамик голосом Лидии.– Брендон! Ее нужно уволить, немедленно. Это же ужас. Я не хочу иметь в штате ВИЧ-инфицированного сотрудника.

– Что?– моментально проснулся и ошалел я от ее напора и странного заявления. – Лид, ты ничего не путаешь?

Мои работники каждый год проходили диспансеризацию. Наверно, есть какая-то врачебная тайна, когда дело касается таких серьезных вещей. Откуда она узнала вообще? Опять слухи, сплетни и домысли. Как же надоело.

– Я думаю, это не очень корректно, увольнять сотрудника по такой причине. Ты не смотрела «Филадельфию» с Томом Хенксом?

– Мне плевать, Брен. Не городи чушь! Я надеюсь, ты не спал с ней!

– Спал? С кем?

– С Алексис, конечно.

– С Алексис? – эхом ответил я, окончательно теряя связи. – При чем тут Алексис?

Лидия ахнула и даже всхлипнула.

– О, боже, Брендон, ты спал с ней. Скажи, что использовал защиту.

– Какое нахрен тебе дело, Лид! Нет, я все понимаю, но твоя бесцеремонность просто бьет рекорды. Я так и не понял, ты звонишь, чтобы уволить кого-то из-за вич или сунуть нос в мою постель?

– У нее СПИД, Брендон. Алексис инфицирована.

Я молчал с минуту, потом рассмеялся. Женщины, господи. Что только не придумают от ревности. Я сам немого не в себе, когда бешусь, но подлость  Лидии просто невероятна.

– Лид, ну что ты несешь? Как тебе не стыдно. Такими вещами не шутят.

– Я и не шучу, Брен, – ее голос действительно звучал пугающе серьезно. – У Люка Купера был СПИД. Все таблоиды только и орут об этом. Он был ее мужем. Сложи два с двумя. Не веришь мне – включи телевизор.

Телефон выскользнул у меня из рук, и Лидия продолжала надрываться, крича:

– Брен, Брендон. Ты только не паникуй. Возможно, все еще обойдется, главное…

Остальное я уже не слышал, потому что рванул к ноутбуку, открыл браузер и овостную ленту. Искать долго не пришлось. Действительно все сми вопили жирными заголовками об обнародованном посмертном диагнозе Люка.

Я искал зацепки, штудировал публикации, надеясь, что все ложь, утка. Но! Его отец подтвердил в видео интервью. Он знал. А Алекс..?

Я схватился за голову. Если она – тоже…

Мне стало жутко. Я не так уж много знал про вич. Кажется, это не приговор. С ним даже детей рожают и живут как обычные люди, но с мерами защиты. А мы ведь не защищались. Оба раза. Знала она, что Люк болен?

Знала. Я был уверен в этом. Не знаю, почему. Всегда между нами был этот секрет. Я чувствовал его, буквально осязал. Она должна была мне сказать. Обязана просто.

Поэтому она не хотела говорить о нас Купу? Поэтому так поспешно удирала из моего номера в Вегасе? Поэтому упорно хотела быть женой Люка?

Я спустился вниз, чтобы найти Алекс и потребовать объяснений. Но… Они мне и не понадобились. Она сидела в кабинете за столом, уронив голову на руки, терзая волосы пальцами. Я стоял и смотрел на нее.

Знала, она все знала прекрасно.

Господи, как можно столько раз ошибаться в одном и том же человеке.

Меня накрыло страхом и яростью, едва я увидел ее лицо. По щекам Алекс тут же потекли слезы.

– Ты знала? – спросил я.

 Почему-то это было важнее всего сейчас. Даже за собственную жизнь я не переживал так, как за сам факт того, лгала она мне все время.

– Да, – выдавила Алекс сквозь рыдания. – Брен, прости я… Я хотела сказать тебе, но…

– Но что, Алексис? – заорал я, моментально отпуская на свободу своих демонов. – Когда ты собиралась мне сказать? Утром в Вегасе? На свадьбе? После смерти Люка? Любой момент был бы лучше, чем сейчас.

– Боже, Брендон, прости, но…

– Но! – Меня трясло от злости, гнева и желания просто схватить ее и трясти изо всех сил. – Какое к чертям «но», Алексис?!

– Я могу объяснить.

– Что тут объяснять. Ты спала со мной! Без защиты. Дважды! Имея инфицированного мужа. Ей-богу, Алекс, я сейчас разрываюсь между желанием вымыться в хлорке и помчаться сдавать анализы.

Ее глаза округлились, а слезы моментально высохли.

– Вот значит, как ты обо мне думаешь, – проговорила она убийственно спокойно. – Серьезно, Брендон? После того, что ты говорил мне ночью? Что я тебе говорила.

– О, давай не будем приплетать сюда слова. Твоим точно грош цена, а мои просто мусор для тебя, очевидно. Нет никакой любви, Алекс, если тебе плевать на меня, мое здоровье и жизнь.

Она задрала голову, гордо и обижено,  сузила глаза.

– Очевидно, все наоборот. Это твоя любовь не ценнее мусора, раз ты примчался с обвинениями и не можешь доверять мне хоть в чем-то. Ты совсем меня не знаешь, Брендон. А я вот наоборот, хотела бы знать тебя чуть меньше, чем вот это вот все.

Она развела руками.

– Потрясающее свойство характера, Алекс. Невероятно удобные принципы. В очередной раз поражаюсь. Ты и в первый раз дала жару, выставив меня виноватым, когда изменила жениху, а теперь еще сетуешь на мой скверный характер и попранное доверие. Но при этом заразить партнера СПИДОМ – это нормально. Блеск.

– Партнёра. – Она рассмеялась. – Да, мне следовало относиться к тебе именно так Брендон Торн. Спасибо за отдых. Это было незабываемо. Мне нужно возвращаться в Штаты. Срочное дело. Извини.

Алекс прошла через кабинет, но я стоял в дверях, не пропуская. Маленькая гордая женщина. Мне вдруг стало полевать на все. Я был готов сдохнуть прямо здесь, лишь бы она осталась со мной. Отвратительное чувство беспомощности и желание лечь ковром к ее ногам. Словно она жестокая королева, я бестолковый раб.

– Пропусти.

 Я посторонился, не смея перечить. Алекс прошла мимо, а я уперся лбом в стену, пытаясь успокоиться, мыслить здраво, попытаться обуздать ярость и негодование.

Доверие.

Я не мог любить женщину, которая заражает спидом, а потом кричит о доверии. Она просто не может быть такой беспринципной, жестокой и мерзкой.

Всегда твоя.

Люблю тебя, Брен.

Ее слова околдовали, заставили меня оцепенеть и думать, думать, думать…

Пока я стоял памятников возле кабинета, прошло немало времени. Меня заставил очнуться шум с лестницы. Алекс спускала чемодан стуча колесами по ступеням, не заботясь о него сохранности и звуках.

– Стой, – крикнул я, спеша нагнать ее уже у двери. – Стой, Алексис. Поговори со мной. Пожалуйста. Я… Мы…Ты хотела объяснить.

Я бежал за ней, с ужасом видя, как в ворота въезжает такси и мулат-водитель выходит, чтобы забрать ее чемодан.

Алексис открыла дверь машина, обернулась ко мне.

– Да, я хотела объяснить. И объясню, хотя стоило бы оставить тебя топиться в хлорке и жалости к себе. Я никогда не спала с Люком Купером. Он был потрясающим актером, моим лучшим другом и названым братом, самым заботливым и чутким мужчиной из всех, кого я знаю. А еще он был вич-положительным геем.  Наш брак был фикцией. Я согласилась стать его ширмой на несколько лет, чтобы он мог сделать карьеру в кино. Имидж влюбленного подругу детства парня из соседнего дома немного избит, но пока более востребован, чем больной педик.

 Я снова окаменел, уронил челюсть и стоял так, пока Алекс смотрела на меня с презрительным пренебрежением.

– Я ничем и никогда не болела, Брендон, потому что воздержание – лучшая профилактика заболеваний, передающихся половым путем. В тот день в Вегасе у меня не было месячных. Ты был моим первым мужчиной. Единственным.

– Алекс, – выдохнул я, не веря, не представляя даже. – Но как..?

– Что? Не верится, Торн? – ядовито усмехнулась она. – Ну еще бы, я понимаю. Тебе проще поверить, что я заразная шлюха и развратная, мерзкая тварь. Как обычно.

Слезинка сорвалась с ресниц, Алекс. Она стерла ее пальцами.

– Всего доброго, Брендон.

Она села в машину и водитель тут же дал газу, увозя мою Алекс.

Всегда твоя.

Эти два слова теперь обрели еще больше смысла.

Глава 19. Земля-воздух-земля

Алексис

В аэропорту Маягуэса было шумно и душно. Кажется, не везде работали кондиционеры. Потные туристы и обслуживающий персонал сновали туда-сюда, спеша по своим делам. Никому не было дела до меня. Впервые за всю свою жизнь я была этому рада. Рада быть одна. Рада, что никому ничего не должна объяснять. Я также была рада, что скоро избавлюсь от своего бесценного наследства в виде части бизнеса Торна.

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: Генри хочет получить эти деньги. Он был так настойчив вчера, но я не придала этому значения, как и его угрозе. Я думала, торопит из-за сроков, что могут поджимать. Оказалось, юрист Люка спешил корысти ради.

В голове не укладывалось, как он мог придать огласке недуг Люка? Откуда он знал вообще? Я думала, что эта тайна была только между мной, мужем и его отцом. Но – нет. Догадка закралась в разум, но подошла моя очередь у стойки и симпатичная приветливая мулатка, тут же опознав во мне американку, спросила по-английски:

– Чем могу помочь?

Помогла она так себе. Все билеты были проданы, и мне оставалось только взять невероятно дорогой бизнес-класс с вылетом через пять часов.

Я набрала Генри, чтобы предупредить.

– У меня рейс только через пять часов. Еще восемь в небе. Раньше никак не смогу. Буду в LAX ночью.

– Ничего страшного, милая Алекс, – лицемерно запел он. – Я буду ждать тебя в офисе.

– Там, где мы были с Торном? – уточнила я.

– Нет, другой. Мой собственный. Я сброшу адрес сообщением. Приезжай сразу туда,  я как раз подготовлю документы.

– Ладно, – кивнула я и отключилась, не думая даже вежливо прощаться, заканчивая разговор.

Слоняясь по аэропорту, я пыталась убить время. Выпила кофе, что-то съела, купила журнал. Не помню вкуса еды и о чем читала статью. Я ничего не чувствовала. У меня в голове не было никаких мыслей. Сплошной вакуум. Только цель, только направление, только конечная точка маршрута волновали меня. Нужно было концентрироваться на главном, не зацикливаясь на остальном. Я делала так, когда умерли родители, когда не стало Люка. А сегодня, кажется, умерла я сама и усиленно игнорировала этот факт, чтобы не поддаться отчаянию.

Я не думала о Брендоне. Просто выключила его из своей головы. Так же я не думала о родителях, о Люке. Так может умерла не я, а Торн для меня. От одной мысли, что Брена нет на этой земле, у меня перехватило дыхание. Я схватилась за горло, запрещая себе даже представлять такое. Это я умерла, не он. И раньше тоже я умирала много раз. Мертвые не чувствуют, не страдают, не думают. И сейчас мне нужно быть живым трупом, полететь в ЭлЭй, подписать все, что даст Генри, а потом уже возрождаться из пепла. Снова.

Я понятия не имела, что буду делать. Точно знала, что уволюсь из ТорнИндастриз, соберу вещи и съеду с квартиры. А дальше…

Сердце сжалось, но я опять запретила себе отчаиваться. Буду, как Скарлетт. Подумаю об этом завтра. Мне бы пережить проклятое сегодня после грязи новостей о Люке, звонка Генри и не менее унизительного объяснения с Торном.

 Как я не гнала от себя мысли о Брендоне, но они настигли меня, едва мы взлетели. Господи, как же все было хорошо, когда мы летели в Сан-Хуан. Он так мило психовал, и мы говорили, почти как друзья. Доверительно, открыто. Я даже со Сью себе не могла такого позволить, а Брен легко провоцировал на откровения. Подумать только – после всего, что между нами было. А теперь я лечу обратно в Штаты одна. После волшебства, после ночи страстных поцелуев и горячих признаний все рухнуло. Снова.

 Наверно я обречена на утреннее горькое разочарование, если провела ночь в постели Брендона Торна. Что за рок? Или это проклятие? Нам нельзя даже приближаться друг к другу. Это все кончается плохо. Проклятое притяжение, похоть, желание, потребность. Это не любовь. Любовь – доверие, свет, добро. Люк любил меня, и я его любила. Нам не нужно было заниматься сексом, целоваться взасос или видеть друг друга голыми. Мы были дороги друг другу, заботились друг о друге, щадили чувства, делили все радости и печали.

А Брендон? Он только и делал, что обвинял меня во всех смертных грехах, не пытаясь даже на миг допустить сценария, где я не Малифисента-ВселенскоеЗло.

Я поняла его страх и возмущение, когда он ворвался в кабинет, узнав о Люке. Правда, это выглядело ужасно. Но после ночи, что мы провели вместе, как он мог? Ни единого сомнения не было в его словах. Он обвинял меня в таких вещах…

Это никогда не прекратится. Как бы мы не пытались наладить отношения, через работу, дружбу или совместный отдых, я все равно буду грязной и мерзкой для Брена. Он сделал выводы, и даже правда, которую я наконец перестала скрывать, вряд ли что-то поменяет.

Нам не стоило пытаться. Я не имела права верить. Мне нельзя было врать себе, позволять столько слабости, так открываться ему. В ответ я опять получила обвинения и грязь. Этого у Брендона Торна всегда было более, чем достаточно, а вот любовь и доверие как раз в дефиците.

Я все правильно делаю. Нужно забыть и жить дальше.

За бортом самолета лежали пушистые облака. Я прикрыла глаза и попыталась уснуть. Не получалось. Психотерапевт советовала представлять свое будущее, рисовать в воображении, проговаривать, даже записывать.

Я достала из сумки блокнот, разложила столик. Нужно просто представить свое будущее. Новый дом, работу, друзей, любимого человека, детей. Давай же, Алекс, это просто.

Не для меня, похоже.

До конца полета лист так и оставался белым. Я отчаянно бежала от прошлого, но при этом понятия не имела куда. Словно у меня не было будущего. Я застряла, завязла в кошмаре настоящего.

Мы сели мягко, но я не спешила покинуть самолет, смотрела в иллюминатор. Думала, буду скучать по Городу Ангелов, но даже выходить не хотелось. Что меня ждет там?

– Вы в порядке? – спросила стюардесса. – Мы приземлились. Нужно покинуть салон.

– Да, конечно.

Я подхватила сумку и последовала за борт-проводницей.

Не зря меня пугал LA. Уже в аэропорту начался кошмар.

Брендон

Я стоял во дворе виллы, не смея двинуться. Слова Алекс набатом звучали в моей голове.

Единственным.

Я был ее единственным мужчиной.

 Всегда твоя.

Она была моей. Все это время. Всю свою жизнь. Только моей.

Я вспоминал наше знакомство в Вегасе. Ее смех, румянец, смущение и дерзость, мягкость и страсть, желание и страх. Как я мог не понять, не заметить? Да, мы выпили, мы себя не помнили от алкоголя и желания принадлежать друг другу.

Она никогда не спала с Люком. Со своим мужем и моим лучшим другом. Другом, который был геем. Я вспоминал, как мы жили в кампусе, как  я таскал в комнату подружек, а Куп тактично уходил проветриться. Он ведь общался с девчонками, флиртовал, заводил знакомства. Правда, ни разу я не видел, чтобы он с кем-то целовался или зажимал в углу на вечеринке. Черт подери! Почему он не сказал мне? Алекс знала. Он доверял Алекс, а не мне. Я никогда не был гомофобом. Я бы принял это. Думаю, достаточно легко. В меня Куп точно не был влюблен. Между нами всегда была только дружба, это я знал точно. Без сомнений.

Жаль, что не было доверия. Иначе… Все было бы иначе, если бы я знал о Люке. Пусть не о болезни, но об ориентации.

Я схватился за голову, не зная, что же теперь делать. Прыгнуть в машину, которая так и стоит у ворот, и помчаться за ней? Просить прощения, валяться в ногах, умолять простить? Знаю, этого будет ей мало. Как же я обидел ее. Как же был слеп. Мои инстинкты и то оказались умнее. Я все время стремился к ней физически, постоянно пытался защитить, оградить, украсть, заставить признать наши желания. Я хотел ее во всех смыслах, изо всех сил отрицая мудрость этого желания.

И что теперь, Брендон?

Как будешь возвращать женщину, которая отдала тебе всю себя, а ты смешал ее любовь и доверие с грязью.

Я не знаю.

Черт подери, я ничего не знаю, кроме того, что не смогу жить как раньше. Без Алекс. Без ее нежности и страсти. Без ее доверия и заботы. Без наивных больших глаз, в которых столько тепла и любви.

Я должен ее вернуть. Просто обязан.

Снимаясь с ручного тормоза, я развернулся к дому, чтобы быстро собрать вещи и рвануть за Алекс. Она, наверно, уже сама мысленно собирает вещи   в квартире Сан-Диего и пишет заявление на увольнение. Я бы делал именно это на ее месте.

Пока я вбегал по лестнице, услышал звонок мобильного из спальни. Нахмурился. Звонил поверенный Люка. Уже зная, что мне не понравится этот разговор, снял трубку.

– Алло.

– Мистер Торн, извините, что беспокою вас во время отдыха. Я звонил в офис, но там сказали, что у вас отпуск. Это Аарон Блат. Мы встречались…

– Да, мистер Блат, я вас помню. На оглашении завещания Люка. Чем могу помочь?

– О, это скорее я вам могу помочь, мистер Торн. Прошу понять меня правильно и проявить лояльность. То, что делаю, не вполне этично, но кхм… Обстоятельства складываются так…

– Говорите, мистер Блат. Я сама лояльность. Думаю, обстоятельства сейчас всех нас немного пригибают к земле. Только быстрее. Я очень спешу.

Я включил его на громкую связь и забрасывал в чемодан вещи из шкафа.

– Дело в том, мистер Торн, что второй помощник мистера Купера, Генри Зегерс, кажется, смог найти возможность отделить часть капитала миссис Купир от вашего бизнеса.

– Что?

Я замер с рубашкой в руках.

– Да, мистер Торн. Я бы никогда не озвучил это, но активность моего коллеги весьма подозрительна. К тому же мистер Купер настаивал, чтобы вы вдвоем владели этим бизнесом.

– Да, мистер Блат. Я помню, вы говорили. Для чего же Зегерс затеял все это?

– Не могу знать. У меня нет сомнений в Генри. Он всегда был близок с мистером Купером, тот доверял ему всецело. Думаю, он исполняет волю миссис Купер. Она не очень хотела иметь с вами дела.

– Да, мистер Блат. Боюсь, что так.

– Генри звонил Алексис при мне. Вернее, я случайно стал свидетелем части разговора. Он готовит документы, а подписание, очевидно не будет затягивать. Если бы вы могли пообщаться с миссис Купер…

– Я думаю, что просто обязан пообщаться с миссис Купер и попытаться переубедить ее, мистер Блат, – заверил я поверенного.

– О, я рад это слышать, мистер  Торн. Желаю вам удачи, от всего сердца. Миссис Алекс чудесный человек. Я хочу, чтобы у нее все было хорошо.

– Я тоже, Аарон. Я тоже. – выдохнул я. – Большое спасибо, что позвонили. Если что, могу я на вас рассчитывать?

– Я ваш, мистер Торн. Звоните в любое время. Всегда рад помочь.

– Да, тогда, пожалуйста, перешлите мне на почту тот пункт из завещания про наследование Алекс доли Люка. У вас есть мой адрес?

– Есть, мистер Торн. Сейчас все сделаю.

– Спасибо. Спасибо за все, мистер Блат, – проговорил я, вешая трубку.

Ноутбук так и остался в кабинете,  и я поспешил спуститься, чтобы получить письмо и просмотреть внимательнее то, что пришлет Блат. Загрузив почту, я сначала опешил, не узнавая адресаты, но тут же сообразил. Это ящик Алексис. Она вчера проверяла его и, похоже, забыла выйти из аккаунта. У нее было с десяток новых писем, но последнее просмотренное я моментально отыскал. От Генри Зегерса.

Свяжитесь со мной, Алексис, как можно скорее. Иначе можно упустить возможность, и вы пожалеете. Уверяю вас.

Вчерашняя дата.

Пожалеете.

Вряд ли засранец имел в виду исключительно упущенную возможность. Алекс не звонила ему, похоже, отложила разговор, а в итоге…

Полагаю, именно Зегерс рассказал журналистам о Люке. Откуда он знал и для чего все это затеял, я не имел понятия, но нутром чуял, что это его рук дело. Не бывает таких совпадений.

Я скопировал письмо и вышел из почты Алексис, чтобы проверить уже свою. Блат сработал оперативно. Я тут же вскрыл непрочитанное и стал изучать пункты.

Благодаря юридической степени я более менее понимал, какую аферу задумал Зегерс. Я бы поступил именно так. Странно, что он решился на это только сейчас, а не сразу после оглашения. Но причин для этого может быть множество. В первую очередь, не привлекать внимания, а еще дождаться момента, когда я окончательно доведу Алекс, и она будет на все согласна априори.

Что ж… Момент ему достался идеальный. Думаю, сейчас Алексис подпишет любые бумаги, лишь бы разорвать со мной все связи. И ей будет плевать на волю Люка, угрозы Генри и безумие вокруг.

Крутнув ленту новостей я порадовался, что сижу. Новости о Люке обрастали подробностями и домыслами, мнениями экспертов и свидетельствами источников, приближенных к семье Куперов. Мне стало не по себе, а представив, что сейчас чувствует Алекс и вовсе поплохело.

Я набрал ее номер, не особенно надеясь на удачу. Телефон оказался выключен. Паршивая связь, или она не хотела со мной разговаривать. Или все сразу. Что скорее.

 Нужно соображать самому, потому что безобразный тон юриста Люка в письме и последующие события не сулили для моей Алекс ничего хорошего. Я должен ее догнать, не дать ублюдку одурачить ее.

Штудируя расписание вылетов до ЭлЭй, я увидел, что есть самолет из Маягуэса. Успею?

Скорее всего, Алекс улетит именно этим рейсом. Но слишком рискованно. У меня нет права на ошибку. Короткий путь не всегда самый быстрый. Поэтому я выбрал рейс из Сан-Хуана. Если поднажать, то успею домчаться на машине без проблем.

Я обозначил бронь и бросился к выходу, хватая чемодан, который предусмотрительно оставил у двери.  Смотритель встретил меня во дворе.

– Мистер Торн, отогнать вашу машину? – предложил вежливо.

– Нет, спасибо. Я улетаю срочно.

– Доброго пути, – попрощался он.

Видно было, что сразу понял мою спешку и не стал лезть с ненужными раздражающими вопросами. Не человек – золото.

Пользуясь чудесами голосовой связи, я прямо в машине оформил на себя билет из Сан-Хуана. Помня страхи Алекс, старался вести аккуратно, хотя то и дело вдавливал педаль газа в пол, нарушая все возможные скоростные режимы.

Бог миловал, и я добрался до аэропорта живым и вовремя. Уже проходя на посадку, решил набрать Блата.

– Да, мистер Торн. – Он снял трубку почти мгновенно.

– Мистер Блат, я буду в Лос-Анджелесе ближе к ночи. Вы не знаете, когда Генри хотел встретиться с Алекс? Завтра утром?

– Боюсь, что они увидятся уже сегодня, мистер Торн. Я слышал разговор Генри с миссис Купер. Ее самолет тоже приземляется вечером. Я звонил вам, но номер был не доступен.

– Да-да, я был в пути. Хотите сказать, Зегерс ее прямо с самолета потащит пописывать бумаги?

– Не исключаю такую возможность.

– А вы не могли бы этому как-то воспрепятствовать, помешать?

– Боюсь, что нет, мистер Торн. Генри уехал, едва поговорил с миссис Алекс. Я думаю, он отправился домой или в свой личный офис.

– У вас есть адрес?

– Был. Я постараюсь найти. Мистер Торн, вы должны быть готовы, что миссис Купер будут встречать. Думаю, журналисты уже ждут ее в аэропорту, – предостерег Блат.

– Откуда бы им знать?

– Они знают все, Брендон. Всегда. А аэропорт – это вечное испытание для звезд. Миссис Купер сегодня самая желанная персона для фотографов. Поверьте, ее будут встречать толпой в LAX.

– Проклятье, – выругался я. – Я попробую что-нибудь сделать. Еще раз спасибо, Аарон.

Я не тратил время на долгие расшаркивания. Думаю, Блат меня понял.

Есть возможность позаботиться об Алекс. Я набрал номер, пока еще можно использовать телефон.