Текст книги "Владычица Эббона"
Автор книги: Ольга Островская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
О боги. Мне даже плохо становится, когда я представляю себе, что могло быть, сколько людей могло погибнуть, и чем это всё бы обернулось. Этим мразям совершенно плевать, сколько крови прольётся в угоду их целям. И если их не остановить, то количество жертв будет только расти.
– Как они это проворачивают? Столько марионеток… Как это вообще возможно управлять таким количеством людей? – хрипло восклицаю, пряча лицо в ладонях. – Как нам найти, кто за этим стоит?
Синн на пару минут задумчиво умолкает, хмуро рассматривая что-то в сгустившихся сумерках за окном.
– Думаю, что тому, кто стоит во главе заговора, достаточно управлять несколькими сильными магами, а те в свою очередь манипулируют более мелкими сошками, а те ещё более мелкими, – произносит он наконец. И чувствуется, что он сам не один день ломает над этим голову, тасуя версии и строя предположения. – И мне уже совершенно понятно, что ищем мы в первую очередь менталиста. Очень сильного. Способного прятать свои возможности, намерения и мысли даже от своих колег. Именно он стоит во главе всего этого. Я пока не знаю точно, как он осуществляет контроль над столькими марионетками, по какой схеме работает, но надеюсь найти ключ к разгадке в записях Драмора.
– Я тоже хочу взглянуть на эти записи, – заявляю твёрдо. Я, конечно, не дядя Торалд, но в артефакторике немного разбираюсь.
– Само собой, – без возражений соглашается Синн. – Я привлёк барона Аддора к изучению разработок нашего сбежавшего магистра. Из Академии отправимся сразу к нему. Тогда и посмотришь. А сейчас давай ужинать. Время не ждёт.
Глава 24
Портал в Академию Синн открыл, использовав координаты портального зала. Ректор Райнар, оказывается, ещё утром при поддержке старейшин Ковена перекрыл возможность открывать пространственные переходы на территории Академии. С соображений безопасности, естественно, и при полном одобрении главы Службы госбезопасности Эббона. Не удивлюсь, если Синн сам это и предложил, или точнее потребовал.
Вполне допускаю мысль, что сам он при желании мог бы пробить защитный купол и открыть портал даже в комнату Рика – сомневаюсь, что за время своей рработы здесь Синн не изучил все лазейки и не создал для себя новые – но никакой острой нужды в этом нет. От портального здания до общежития боевиков не так уж и далеко пешком дойти.
Встречать нас никто не явился, так как точное время нашего прибытия никому не сообщалось, поэтому в портальном зале мы застаём лишь парочку стоящих на страже гвардейцев.
– И Райнар на это согласился? – бросив беглый взгляд на вытянувшихся в струнку военных, интересуюсь я. – Академия ведь нейтральная территория.
– Райнар прежде всего заботится о безопасности своих студентов, – ровно отвечает мой спутник, по хозяйски обнимая меня за талию, когда мы направляемся к выходу. – И присутствие военных он воспринимает именно, как меры безопасности. Ректор прекрасно понимает, что ты не собираешься вмешиваться во внутренние дела Академии. У тебя других проблем хватает.
Вот с этим не поспоришь. Ещё как хватает. И вмешиваться в то, что и так хорошо работает, я действительно не имею ни малейшего желания.
В академическом дворе, уже освещённом фонарями, тоже немноголюдно. Лишь кое-где у общежитий наблюдаются группки общающихся между собой студентов. Выйдя из портального здания, мы с Синном, не сговариваясь, оба набрасываем отвод глаз, чтобы привлекать меньше ненужного внимания, и уверенно направляемся к обиталищу будущих боевых магов.
Мои глаза по устоявшейся привычке тут же принимаются выискивать среди ребят во дворе знакомые лица, а в сердце острым уколом отзывается воспоминание о том, что один мой друг сюда уже не вернётся и никогда больше не будет беззаботно зубоскалить и охмурять первокурсниц.
Миновав двор, мы с моим спутником поднимаемся ступеньками к дверям общежития, которые, как это часто уже бывало, распахиваются совершенно внезапно. И на Синна со всего маху налетает коренастый рыжий парнишка, явно из младших курсов. Бывший декан, перехватывает на всех парах спешащего куда-то студента за шкирку, не дав тому полететь кубарем со ступенек, и небрежно поднимает его в воздух, как набедокурившего щенка, разглядывая с леденяще-бесстрастным интересом.
– Куда летишь, смотреть не пытался? – спрашивает несчастного, когда тот прекращает дрыгать ногами и повисает в хватке оборотня печальной бледной и веснушчатой тряпочкой. И во все глаза таращится на невесть откуда взявшегося Синна.
– П-п-простите, магистр Синн, – лепечет, бледнея ещё сильнее. – Я вас не заметил.
– Немудрено, – поджимает в неодобрительной гримасе губы тот, кого до трясущихся поджилок боялись все адепты Академии и, судя по всему до сих пор боятся. Ставит паренька на ноги, отпуская. – На поле боя противнику так же скажешь?
– Никак нет, магистр. Я исправлюсь, магистр, – вытягиваясь в струнку, горячо уверяет будущий боевик по-прежнему не замечая стоящей в сторонке меня. – Разрешите идти.
– Иди, – роняет Синн, теряя к парню интерес, и открывает мне дверь.
Я же провожаю глазами бедолагу. Тот припускает прочь, но на последней ступеньке оглядывается назад и поскальзывается, снова едва не навернувшись, вынуждая меня со смешком покачать головой. А когда он всё-таки восстанавливает равновесие, но через несколько шагов спотыкается, я уже не могу сдержать смех.
– Не удивлюсь, если теперь по Академии начнёт гулять слух, что ночами тут бродит призрак злобного декана и наказывает нерадивых студентов, пугая их до икоты и спуская со ступенек, – посмеиваясь, сообщаю Синну, когда мы всё же заходим в вестибюль общежития.
– Я вроде как жив, – дёргает он губами в саркастической гримасе.
– Сомневаюсь, что это станет веским препятствием для бурной фантазии студиозусов, – улыбаясь, снова качаю головой и, отряхнув с ног снег, направляюсь к лестнице. – Ты для них и так личность, овеянная тайнами и домыслами, тот, кого боятся до дрожи и кем восхищаются до жути. Так что точно быть новой байке. А в качестве откупа наверное решат целовать твою статую.
Представив невольно, какое паломничество потянется на второй полигон, я снова прыскаю от смеха. Сама не знаю, почему меня так эта ситуация рассмешила. Наверное, нервы сказываются.
– Какую статую? – подозрительно интересуется, шагающий следом за мной Синн.
– О, ты не знаешь о статуе? – останавливаюсь и удивлённо оборачиваюсь к нему.
– Не знаю, как видишь. Просветишь меня? – сужает он глаза.
И почему в стенах Академии этот мужчина даже мне, привычной к нему, вдруг начинает казаться настолько суровым, что аж дрожь берёт? Наверное, это все оттого, что изначально Синн был для меня прежде всего невыносимо-деспотичным наставником и преподавателем, а уже потом нагло похитил моё сердце.
– Просвещу, – усмехаюсь, склонив голову набок.
И да, откровенно любуюсь доставшимся мне от судьбы мужчиной. Надо же, чуть больше месяца назад я даже подумать не могла, что настолько увязну в чувствах к этому невыносимому тирану и манипулятору. Что признаю своей парой принца Верриды. Впрочем тогда я многого представить не могла из того, что со мной произошло за это время.
– На втором полигоне стоит статуя тебя. Ледяная и очень похожая на оригинал, – сообщаю ожидающему моего ответа Синну.
– Ледяная, говоришь, – вскидывает он бровь. Шагает ко мне, приближая лицо к моему, обволакивает жаром своего тела. – Думаю, ты, как никто, знаешь ледяной я, или нет.
– Меня вполне устроит, если ледяным тебя будут считать все твои поклонницы-студентки… и подчинённые тоже, – мурлычу, подаваясь ему навстречу и пристально смотря в глаза. Совершенно не пряча ревнивых ноток. Имею полное право теперь. Это мой мужчина.
В его взгляде мелькает искреннее удивление, которое тут же сменяется полной мужского удовлетворения ухмылкой.
– М-м-м-м, ты у меня собственница, оказывается? – рокочет он, обнимая меня за талию и притягивая к себе.
– Да, – чеканю жёстко. – Оторву всё лишнее, если предашь.
– Никогда, любовь моя, – не менее уверенно отвечает Синн. – И тебе не позволю. Убью любого.
– Договорились, – хищно скалюсь в ответ.
Мы так и застываем, пожирая друг друга голодными и тяжёлыми взглядами, и лишь раздавшийся хлопок двери на втором этаже и чьи-то приближающиеся шаги заставляют нас разорвать этот молчаливый поединок взглядов.
Моргнув, я неспешно отворачиваюсь и продолжаю свой путь. Молча. Синн точно так же идёт позади. Мимо нас пробегает стайка первокурсниц, которых мы, посторонившись, пропускаем, а те даже не замечают, что встретили кого-то на лестнице. А вскоре мы уже поднимаемся на этаж Рика. И тут уже приходится снять отвод глаз.
У двери брата стоят двое стражников. Притом не гвардейцев. Необычно пустынный коридор мрачными взглядами сканируют двое весьма сурового и опасного вида боевых магов, которые хищно подбираются, как только я ступаю в поле их зрения. Но тут же узнают прибывших, и их лица расслабляются, тогда как сами они приосаниваются.
– Есть, что доложить? – спрашивает Синн, как только мы оказываемся рядом с дверью.
– Всё тихо, советник. Студенты предпочитают нам на глаза не попадаться. Его высочество комнату покинуть не пытался. За обед и ужин вежливо поблагодарил, но сразу же попросил меня выйти. Час назад интересовался, нет ли новых сведений от вас, советник Верр, или от вас, ваше величество, – чётко докладывает один из стражников, высокий и обманчиво-худощавый брюнет.
– Благодарю Корв, – скупо кивает Синн и тянется к двери, чтобы требовательно постучать. Звук получается слишком уж громким в гулкой тишине коридора.
– Войдите, – доносится до нас из комнаты голос Рика.
Он сидит на своей кровати, опираясь локтями на колени и опустив голову. И лишь когда мы с Синном заходим и закрываем двери, поднимает её и устремляет взгляд на меня.
– Здравствуй, Рик, – произношу я тихо, всматриваясь в лицо брата.
– Здравствуй, Талли, – слышу ровный ответ. Рик хмурится, разглядывая меня. – Может хоть ты мне объяснишь, что происходит?
Он медленно поднимается, как-то растерянно трёт шею, опирается на спинку кровати, словно ему тяжело стоять. Поворачивается к нам, выжидающе вскидывая брови. И выглядит немного… сонно что ли. Может спал перед нашим приходом?
А меня, по правде сказать, его вопрос ставит в тупик. Объяснить, что происходит? И с чего начать? С того, как меня вчера пытались взорвать? Или с того, что сегодня против меня пытались поднять восстание, угробив сотни жизней? Или может о том, как у меня на руках умирал друг? О том, что от боли, страха, ярости и навалившихся на меня испытаний я обрела вторую сущность и клыками рвала глотки врагам ещё сегодняшним утром?
Или рассказать как больно мне и горько от того, что я даже в родном брате не могу быть уверена, что вынуждена опасаться его, за него? Что объяснить? Как это всё облечь в слова? Особенно с учётом, что мне пока не понятна роль его самого в этом самом происходящем.
– Что именно ты хочешь узнать? – спрашиваю ровным тоном, интуитивно пряча свои эмоции. Перед таким Риком я не могу быть открытой.
Делаю несколько шагов к нему, замирая и всматриваясь в родное лицо. Синн же остаётся у двери, наблюдая за нами обоими с каменным выражением лица. Особенно за Риком. Пристально. Пронзительно. Недоверчиво. Я ощущаю его настороженность всем своим существом, чувствую в воздухе, улавливая на уровне запахов, и какого-то звериного чутья. И точно так же я ощущаю, что что-то не так с моим братом сейчас. Он… другой.
Мы не знаем друг друга так хорошо, как я бы хотела, но всё же мне казалось, что я смогла немного разобраться в нём. И то, что я вижу сейчас, полностью идёт в разрез с моим представлением о нём. Не может тот Рик, которого я знаю, так спокойно воспринимать всю сложившуюся ситуацию. Неужели до него не дошли слухи о вчерашнем? Или ему всё равно?
– Я хочу узнать всё, Талли, – морщится брат. Улыбается немного виновато. – Прости, я последние пару дней работал над одним очень важным заклинанием и, признаться честно, немного выпал из жизни. Даже не общался ни с кем.
Звучит весьма правдоподобно. И мне очень хочется поверить в это, но… зёрна сомнений уже очень глубоко посеяны в моей душе.
– А как же Бекки? – вскидываю я подозрительно брови.
– Бекки? – непонимающе хмурится Рик. – А что Бекки?
Он сейчас серьёзно? И ведь с таким безучастным видом спрашивает.
– Мне показалось, ты с ней довольно близок, – нейтрально замечаю в ответ, лрисматриваясь, ловя каждую эмоцию на его лице. А их и нет особо.
– Тебе показалось, Талли. И я, честно говоря, не понимаю, почему твой… советник считает, что я должен знать, куда Беккинду увёз её собственный отец, – сдержанно замечает мой брат, а я чувствую, как сдвигается с места Синн, подходя ко мне сзади.
Застывает совсем рядом молчаливым напоминанием. Да, я помню, что допрашивать моего брата он хотел сам.
– Рик, за минувшие с нашей встречи дни случилось очень много чего, – вздыхаю тяжело. Действительно, нечего тянуть. Пора переходить к главному. Тем более, когда мне так откровенно лгут. Синн прав, как и в большинстве случаев. – Я расскажу тебе всё, что ты захочешь знать. Но позже. Сначала я хочу, чтобы ты правдиво и детально ответил на все вопросы советника Верра. Это очень важно.
И вот только теперь на лице Рика мелькает эмоция. Настоящая, живая, и оттого ещё более напрягающая меня. Заставляющая насторожиться все новоприобретённые инстинкты, а меня саму подобраться, готовясь… сама не знаю к чему.
Брат выпрямляется, и переводит взгляд на моего спутника и в его глазах отражается настолько откровенная неприязнь, даже ненависть, что просто мороз по коже берёт. А потом снова смотрит на меня. Зло. Напряжённо. Он резко приближается ко мне, всматриваясь в моё лицо, тяжело дыша, словно пытаясь справиться с собой.
Напрягается, выдвигаясь вперёд, чтобы меня прикрыть, Синн. Но Рик так же резко останавливается, будто на стену налетев. Ведёт головой, будто избавляясь от наваждения.
– Ответить на все вопросы? Это допрос, сестра? – а вот голос его по-прежнему звучит слишком… равнодушным. Словно и не было этой вспышки эмоций.
– Прости. Да, – отвечаю твёрдо, чувствуя, как сжимается что-то внутри от нехорошего предчувствия.
Не такого разговора я ожидала. Не такой встречи. И тем тяжелее становится на душе с каждой минутой.
– Ну что ж, – Рик криво усмехается. – Спрашивайте, советник Верр.
– Обязательно, ваше высочество, – холодно роняет Синн. Достаёт из кармана небольшой кругляш артефакта. Я таких ещё не видела. – Но сначала, с разрешения её величества, я хотел бы обследовать вас на предмет постороннего ментального вмешательства и наличия опасных артефактов и амулетов.
– Вы думаете, мною кто-то управляет, – хмыкает брат. Поджимает неприязненно губы. – Как занятно. Вот только я не желаю, чтобы вы ко мне приближались, советник. И ж тем более, прикасались. Я не доверяю вам, Синнард Верр. И проверять себя позволю только сестре.
– Ваше высочество, ваше требование не имеет под собой веских оснований и звучит абсурдно, – раздражённо и зло, чеканит мой оборотень. – Её величество не будет этого делать.
– Почему же? – взгляд Рика снова обращается ко мне, заставив моё сердце пропустить удар.
Потому что сейчас в голубых глазах родного мне человека напряжённой струной дрожит мольба о помощи. Такая осязаемая, что дышать становится больно.
– Неужели ты откажешь мне в такой малости, Талли? – от этого вопроса, заданного тихим надтреснутым голосом, у меня колючие мурашки бегут по телу.
– Не откажу, Рик, – выдыхаю прежде, чем Синн успевает меня остановить.
Глава 25
Моё согласие удивляет обоих мужчин. Вот только, если от брата я улавливаю намёк на облегчение, то моего самого ярого защитника мой ответ явно разъярил.
– Талли! – предостерегающе рычит он.
А я смотрю в глаза Рику, внезапно снова переживая свой сон, и готовая на что угодно лишь бы предотвратить увиденное в нём. Лишь бы не допустить и спасти. Я просто чувствую сейчас всем нутром, что он нуждается в моей помощи, что он просит о ней. Так, как может себе позволить.
– Я сделаю это для брата, Синн, – произношу уверенно. – Объясни как работает артефакт.
– Талли! – в голосе моего мужчины уже звучит откровенная ярость, а на моём локте смыкаются его пальцы, больно сжимая, удерживая.
И я понимаю, как для него выглядит мой поступок. Глупым он выглядит. Но поступить по-другому не могу.
Рик наблюдает за нами молча, даже глаза закрывает, а потом и вовсе отворачивается, словно теряя надежду. Бледные губы вздрагивают в кривой усмешке, насквозь пропитанной горечью поражения и каким-то усталым смирением.
– Объясни мне, пожалуйста, как работает артефакт, – поворачиваюсь к Синну и встречаясь с ним взглядом, вкладывая в свой всю решимость. – И отпусти. Ты не можешь решать за меня и принимать на себя то, что предназначено мне. Рик прав, это должна сделать я. Так. Будет. Правильно. Я знаю! Просто поверь, как я верю тебе.
На лице моего любимого оборотня вздуваются желваки а в глазах закипает добела раскалённая сталь. Я буквально чувствую, как он сражается сейчас со своими инстинктами. Секунды тянутся бесконечно, заставляя моё сердце всё сильнее ускорять свой бег. И вот наконец хватка на моей руке ослабевает.
– Я надеюсь ты понимаешь, что делаешь, – роняет он злое и вручает мне артефакт. – Нужно прижать к выемке между ключицами и активировать заклинание. Если воздействие есть, камень станет холодным. Чем сильнее… ментальное вмешательство, тем холоднее. – Синн оборачивается к удивленно вскинувшему голову Рику. – Ваше высочество, считаю своим долгом предупредить. Любой намёк на угрозу королеве с вашей стороны, и я убью вас на месте.
– Не сомневаюсь, советник Верр, – кивает мой брат и сам расстёгивает верхние пуговицы студенческого кителя и рубашки, чтобы оголить шею для проверки.
Сжав в кулаке каменный кругляш, я иду к нему, пока не оказываюсь совсем рядом. Поднимаю взгляд на последнего, кто остался в моём роду, кроме меня самой.
– Рик, я хочу, чтобы ты знал, – дрогнувшим голосом произношу тихо. – Чтобы не случилось, как бы не била по нам судьба – мы с тобой всё равно семья. Навсегда. Я люблю тебя, брат.
Он застывает, напряжённо смотря на меня, так пристально, так жадно, словно впитывает и запоминает каждый миг и каждое моё слово. Никак не реагирует на то, что я прикладываю артефакт к его горлу… Даже не шевелится, когда тот почти сразу начинает леденеть, обжигая его кожу и мои пальцы. Даже тогда, когда я первая не выдерживаю и отдёргиваю руку, убирая камень. Чувствуя, как обмирает сердце в груди.
– Я тоже люблю тебя, сестра, – отвечает наконец так же тихо, медленно поднимая правую руку и потирая красное обожжённое пятно на коже, – Но не уверен, имею ли право просить тебя помнить об этом. Прости, что был настолько слаб и не смог… справиться со всем самостоятельно. И прости за... это.
Когда в его левой руке материализуется магический клинок кинжала, я просто не успеваю заметить… но замечает Синн. И в тот миг, когда пылающее лезвие вонзается в моё бедро, разрывая мышцы, Рика отбрасывает в сторону с такой силой, что он буквально проламывает своим телом шкаф, в который влетел.
– Я предупредил, щенок! – рычит мой мужчина, шагая к моему брату… чтобы убить.
Рик в ответ лишь молча выбирается с обломков. Сплёвывает на пол кровь. И бросается в атаку на Синна. С его ладони срывается ударная волна такой силы, что и меня, несмотря на щиты, с ног сбивает, вышибая воздух из груди вспышкой боли, когда я приземляюсь на раненный бок. Синн же отбивает атаку даже не замедлившись, как и последовавшую за ней огненную, и налетает на Рика сокрушительным смерчем. Тот едва успевает выставить щит, который идёт трещинами после первых же ударов оборотня.
Забыв о ране, я подрываюсь на ноги, лихорадочно следя за поединком двух мужчин и понимая, что смерть любого из них и меня сокрушит. Сомневаться в том, кто победит сейчас даже не приходится. Рик против Верра, что щенок беззубый. Я знаю, что Синн в своём праве, но... но это мой младший брат.
Зачем он так поступил? Зачем? Что пытался сделать? Убить меня? Ранив в бедро, имея возможность нанести куда более серьёзную травму, если уж пробил защищающие меня щиты? Это глупо… не сходится… и его слова… что они значат?
– Синн, остановись!!! – бросаюсь к оборотню, но в этот момент Рик предпринимает новую безрассудную попытку атаковать своего опытного противника, тот небрежно уводит огненную волну в сторону, а сам одним ударом сокрушает щиты принца Эббони окончательно, отбрасывая того обратно в груду деревянных щепок, словно тряпичную куклу.
В руке Синна материализуется чёрный клинок, оборотень делает шаг к Рику, но застывает столбом, когда в его спину врезается моё заклинание стазиса. И ещё одно, для верности. Наверное, вот прямо в этот миг моё счастье с любимым мужчиной закончилось, толком и не начавшись. Сомневаюсь, что мне простят удар в спину. Не знаю, простила ли бы я сама.
Вскинув парочку дополнительных щитов – потом подумаю, как брат смог пробить те, что навесил на меня Синн – и хромая, иду к лежащему на полу Рику, буквально кожей чувствуя испепеляющий гнев любимого и то, сколько сил он прикладывает, чтобы преодолеть моё заклинание.
Брат, тяжело дыша, переваливается набок, пытаясь встать.
– Рик… – хрипло зову его, держа наготове заклинание стазиса. – Объясни, что происходит. Я хочу тебе помочь.
Он мотает головой, рыча раненным зверем, судорожно хватается за своё запястье, и на нём отчётливо проступают очертания до этого момента невидимого чёрного обуглившегося браслета. Я ещё пытаюсь сообразить, что это такое, а тело уже реагирует раньше сознания, и с пальцев срывается стремительной молнией заготовленный стазис. Но вокруг Рика тут же вспыхивает незнакомый мне по структуре щит, поглощающий моё заклинание, а в следующий миг, Рик просто проваливается в открывшийся под ним портал.
Ушёл. Сбежал. С яростным криком я бросаюсь к тому месту, где он только что был, но на полу остался лишь выжженый круг от портала.
Поворачиваться к Синну мне попросту страшно.
Делаю глубокий вдох и, поборов глупое детское желание зажмуриться, спрятаться, оттянуть неизбежное, я всё-таки решаюсь на это, сразу же отпуская с пальцев заклинание деактивации стазиса.
Синн с рычанием выдыхает. И молчит. Я поднимаю на него взгляд, и едва справляюсь с охватившей меня неприятной зябкой дрожью. Никогда я ещё не видела столько ледяной ярости в его глазах. Возможно, даже тогда, когда сбежала ночью в Ладвике. Или всё дело в том, что сейчас я и сама чувствую себя виноватой?
Заиграв желваками и весьма красноречиво скрипнув зубами, он стремительно шагает ко мне. Точнее, это я так поначалу думаю, что ко мне. А на деле, оказавшись рядом, он почти грубо хватает меня за плечи и отстраняет в сторону, чтобы сразу же склониться над выжженным пятном на полу.
Его мрачное молчание совсем меня добивает. Почему он молчит? Почему не скажет всё, что думает о моей глупости, почему не поставит уже точку во всём этом?!
– Я не могла по-другому, – шепчу, не выдержав сжигающих меня изнутри чувств. – Ты собирался убить моего брата.
– Да неужели? – словно ледяную глыбу роняет Синн, даже не поворачивая ко мне голову.
Быстро чертит в воздухе тонкую сеть исследующих заклинаний, которые тут же вспархивают десятками нитей, оплетая то место в пространстве, где пару минут назад стоял на коленях Рик, и ложатся изящным мерцающим кружевом на выжженый пол.
А я, морщась от теперь уже в полную меру ощутимой боли в раненном бедре, как можно незаметней переношу весь свой вес на здоровую ногу и зажмуриваюсь всё-таки, пытаясь переварить всё случившееся и смириться… со всем. Вот только не получается. Мне больно до тошноты. И мучительная боль в сердце ни в какое сравнение не идёт с физической.
– А разве нет? – хрипло выдыхаю я.
Но никакого ответа не получаю, потому что в этот момент сеть заклинаний вспыхивает, истлевая, а пепел вздымается в воздух маленьким смерчем, который Синн ловит на ладонь, припечатывая второй. И зловеще усмехается.
И лишь теперь он оборачивается ко мне. Окидывает мрачным взглядом, который прикипает к кровоточащей ране на бедре, и черты его лица ещё больше заострятся, теперь уже откровенно меня пугая. Миг и очень злой оборотень уже стремительно движется на меня.
– Ты знаешь, что это был за браслет? Куда Рик сбежал? – выпаливаю самый важный на данный момент вопрос, отступая от него и стараясь не обращать внимание на волны колючих мурашек, бегущих по телу. И на странный инстинктивный порыв склонить голову, обнажая покорно горло, заглаживая свою вину перед ним. Но так ли я виновата?
– Это артефакт Борнагора. Экстренный портал на случай смертельной опасности. Я тебе на шею такой же повесил, ещё когда был твоим миантором, – резко и отрывисто объясняет Синн, а в следующий миг внезапно сгибается и хватает меня, взваливая себе на плечо.
Взвизгнув, я пытаюсь вырваться, но от накатившей волны боли, только и могу, что сдавленно зашипеть и лупануть его по спине со всех сил. В ответ же получаю увесистый шлепок по пятой точке. По той стороне, что не болит.
– Куда ты меня тащишь? – зло рявкаю я, чувствуя себя до ужаса неловко.
– Туда, где ты больше ничего не натворишь из своих благородных побуждений, пока я буду искать твоего брата, – не менее зло рычит в ответ Синн, открывая портал.
Во чего я не ожидала, так это того, что шагнув в него, мы окажемся не у него дома, не у меня во дворце, не где-нибудь ещё из тех мест, которые я хотя бы могла предположить, а в незнакомом мне кабинете.
– Синнард?! – вместе со скрипом отодвигаемого кресла доносится до меня удивлённый возглас… Сандэра. – Как это понимать? Что случилось?
– Брат, оставляю под твою ответственность, – сообщает Синн, сгружая меня на небольшой диванчик. – И вызови лекаря – она ранена.
С этим словами он распрямляется, явно собираясь уходить, но я хватаю его за запястье, удерживая. Заглядываю умоляюще в любимые глаза, холодная сталь которых сейчас так ранит.
– Пожалуйста. Не убивай его. Он под воздействием. Камень стал буквально ледяным. И… он не пытался меня убить. Неужели ты не понимаешь?
Синн застывает на секунду, сверля меня пронзительным взглядом.
– Тот артефакт определял наличие не только ментального воздействия, Талли, – глухо произносит он наконец. И в его голосе я отчётливо слышу сочувствие. – Мы поговорим обо всём, когда я вернусь.
Оборотень решительно освобождает запястье из хватки моих пальцев и поворачивается к застывшему в стороне Сандэру. Братья обмениваются напряжёнными взглядами, после чего младший Верр, кивнув, открывает портал и стремительно уходит прочь.
Оставив меня на старшего брата, словно нашкодившего ребёнка.
Вздыхаю, пытаясь сесть ровнее и едва сдерживаясь, чтобы не морщиться от обжигающих волн накрывающей меня боли. И лихорадочно пытаясь сообразить, что означают его слова. Какое ещё воздействие мог определять тот артефакт? Или не воздействие?
Что с моим братом? Как его спасти от этого? И будет ли кого спасать, когда Синн его найдёт?
Мимо меня молча проходит Сандэр, вырывая меня из моих мрачных раздумий. Открывает дверь кабинета и приказывает кому-то, скорее всего секретарю, вызвать в личные покои принца Синнарда какого-то Лорица. А после этого, оборачивается и окидывает меня задумчивым взглядом, особое внимание уделяя моей руке, зажимающей рану на бедре.
– Если позволите, я отнесу вас в покои Синна, там вам будет удобнее показаться лекарю. А пока он явится, не расскажите ли, как мой братец допустил, чтобы вас ранили? И кто это сделал, кстати? – сразу же огорошивает меня вопросами император Верриды, решительно направляясь ко мне.
– Синн не виноват. Я сама… подставилась, – чувствуя потребность защитить своего… пока ещё своего мужчину от столь несправедливого обвинения. – И благодарю за предложение помощи, но я сама могу дойти, куда нужно.
И чтобы это продемонстрировать, я поднимаюсь на ноги, точнее на одну. Перед глазами вспыхивают тёмные пятна, а от дурноты меня бросает в пот, но я упрямо встречаю слегка насмешливый взгляд Сандэра с самым уверенным видом, на который только способна сейчас.
Он склоняет голову набок, изучая меня. Качает головой с недоумевающей улыбкой.
– Малышка, тебе никто не говорил, что женщине не зазорно принимать помощь от мужчины, кем бы она не была? Хоть королева, хоть воительница.
– Вы не мой мужчина, – вырывается у меня не самый веский аргумент.
– Ах, так дело только в этом? – хмыкает он, в два шага преодолевает остатки расстояния между нами и, игнорируя мою попытку отстраниться, подхватывает на руки. – Как по мне достаточно того, что я вообще мужчина, который может и хочет тебе помочь. И тот, кому твой мужчина доверил твою же безопасность.
– Любая помощь обязывает, – с досадой роняю я, чувствуя, что соображаю уже не очень хорошо. – Помощь нужна слабым.
– Хм, какое занятно утверждение, – с раздражающим смешком тянет старший Верр, открывая портал. – То есть, ты любого, кто попросит у тебя помощи, сразу по умолчанию будешь считать слабым?
– Нет, конечно, – вспыхиваю я. – Я имею в виду…
– Что именно себе ты запрещаешь показывать любую слабость, а остальным можно. Да? – с понимающим таким хмыканьем император Верриды вносит меня в дымку перехода, чтобы уже через миг мы оказались в большой чисто мужской гостиной, оформленной в коричневых и синих тонах. – А Синн знает о таком занятном разделении?
– Какая разница?! Особенно теперь, – вспылив, роняю я и закрываю глаза, сжимая в досаде губы.
– А вот с этого момента поподробней, – велит его бессовестное императорское величество, сажая меня на один из диванчиков у камина. – Ты так и не рассказала, кто тебя ритуальным ножиком пырнул. Да ещё с твоего позволения.
– Что? – ошарашенно переспрашиваю я, смотря на него в полном шоке. – Ритуальным?
