Текст книги "Деллин Шторм (СИ)"
Автор книги: Ольга Пашнина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Губ коснулись чужие. Согрели дыханием, подарили необычайно реальный и медленный поцелуй. Спустились ниже, пальцы расстегнули верхнюю пуговичку рубашки, проведя по чувствительной коже на шее.
– Бастиан, что ты делаешь? – спросила я, не открывая глаз.
– Читал как-то сказку, что спящую красавицу разбудили поцелуем.
– А, ты читал ту версию, в которой принц нагло воспользовался ее бессознательным состоянием, а через девять месяцев девица в коме внезапно родила?
– Э-э-э… я вижу, ты очнулась и в порядке.
Он помог мне подняться, прислонил к ближайшему камню и обеспокоенно посмотрел.
– Как ты?
Я слабо улыбнулась.
– Нормально. Долго я валялась в отключке?
Два обморока за сутки – это перебор даже для меня.
– Полчаса. Крост позвал меня, сказал, я смогу тебе помочь.
– Прошу оценить, как я тактично отошел и отвернулся, – раздалось из кустов.
– Ты тоже вырубился? – спросила я.
– Нет, я все же чуть более силен, чем ты. Сколько раз говорил тебе не выкачивать всю силу? Одно радует, будь ты человеком, уже умерла бы. А так отделалась крепким сном и наверняка застудила почки.
Значит, Кеймана не воспитывали. Понятно, кто у мамы любимый ребенок. Чудо, а не женщина.
Я не знала, куда девать глаза от взгляда Бастиана. Было и стыдно, и страшно, и немного приятно. Я его испугала. Даже не подумала о нем, когда ушла, и можно было только представить, что он снова пережил.
– Дай, посмотрю. Делл, не вертись, я посмотрю ожоги.
Я поморщилась при виде покрасневшей кожи с волдырями. Плюсом обнаружилась разбитая коленка, кучка порезов, здоровенный синяк на спине – это я, полагаю, приложилась о спину Баона, когда падала. Все это вылечат лекари парочкой светлых крупиц, а синяки сойдут сами. А вот волосы, торчащие в разные стороны – зрелище и жалкое и комичное одновременно.
Странно было плакать из-за прически после всего, что было, но я все равно зашмыгала носом.
– Ну что ты плачешь? – ласково проворчал Бастиан.
– Волосы жалко.
– Жалко, – согласился он. – А зачем обрезала?
Я только вздохнула. Волосы и крылья – то немногое, что изменилось внешне после того, как я вернулась из мертвых. Их не брали краски и зелья, они никак не желали возвращаться к привычной немного беспорядочной каштановой копне. Иногда нравились мне, а иногда так сильно бесили, что хотелось сжать в кулаке и пару раз чикнуть ножницами. Вот и чикнула.
– Идем, тебе нужно отдохнуть и поесть.
Бастиан помог мне подняться. Сначала пытался взять на руки, но я упрямо поковыляла сама. Не хватало еще вернуться в их с Кростом сопровождении, как маленькому ребенку, на ручках.
– Сейчас выйдем из леса, до дворца долетим в экипаже. Никто не увидит. Хотя народ на площади сейчас разгоняют. К ним вышла Катарина, объявила, что она все еще законная принцесса по крови и что преступления тех, кто сейчас сложит магию и оружие, расследовать не будут.
– Они не забудут, что видели.
– А Уотерторн хорош в пропаганде и переписывании истории. Он на своем месте. Все будет нормально, общественное мнение – не та сила, с которой бесполезно бороться.
Верно, эта сила – мама. Человек, отправивший меня в другую реальность, чтобы проучить и напомнить, кто здесь настоящая богиня. Я бы радовалась тому, как Бастиан обо мне заботится или что на сегодня потрясения закончились, но не могла отделаться от навязчивых мыслей.
Мама не даст мне жить спокойно рядом с ним. Надавит, заставит уйти с Кростом и бросить все, что так манило в смертном мире. Превратит в ее подобие, такое же бесчувственное и холодное, а потом отправится в хаос на покой с полной уверенностью, что наместница достойно продолжит ее дело.
Да черта с два!
– Делл? Что такое? – нахмурился Бастиан. – У тебя такое лицо… тебе больно?
– Нет. Так, вспомнила кое-что. Слушай, а скажи…
У опушки стоял экипаж. Огненные лисицы в нем нетерпеливо скакали вокруг кареты, выдавая истинные чувства хозяина. А Бастиан научился их скрывать и контролировать. Я как-то упустила момент, когда эмоции у нас обоих вдруг перестали брать верх в каждый удобный и неудобный момент. Хотя иногда с ними справиться не представлялось возможным.
– Тебе никогда не нравилась Аннабет? – спросила я, усевшись на скамью.
– Чего? – Бастиан даже рот открыл.
– Нет. Ничего. Забудь.
Еще бы спросила, нравилась ли Брине Яспера! Мама нарочно вывернула привычную реальность наизнанку, создала максимально безумный мир, демонстрируя собственные возможности. Ничего общего с истинными чувствами реальных людей все это не имело.
Мысленно я рассмеялась: всегда забывала услышанное на уроке, едва выходила за двери аудитории. Но ее урок, кажется, запомню надолго. Лучше бы училась на прорицаниях, не так бы удивлялась событиям вокруг.
Так странно было смотреть на Кроста и Бастиана в одной карете. Странно и в то же время удивительно тепло. Они, кажется, даже на время забыли о неприязни друг к другу, и просто были рядом. Когда-то я начну им верить?
Я потерялась не только в пространстве, но и во времени. Мы приземлились в дворцовом саду в разгар яркого солнечного дня. Сочетание дневного света, серебристого снежного покрывала и пробивающейся зеленой травы, ослепило. На мне все ещё был плащ Кроста, но даже он не спасал от пробирающего насквозь холода.
– Мы сломали Штормхолд?
– Мы его починили. Акорион натворил много дел, ты ведь видела, что его проклятье распространялось. Теперь ему неоткуда черпать новые силы. Вот и ответ на вопрос, зачем мы с тобой нужны.
Несколько стражников во главе с Ясперой обступили карету. Огненные лисицы испарились, Бастиан первый спрыгнул на землю и подал мне руку. Клянусь, я была готова даже Ясе броситься на шею!
– Жаль, я надеялась, вы ее где-нибудь потеряете, – усмехнулась она.
– Брось, я уверена, что ты ужасно рада мне. Знаешь, я даже приглашу тебя на девичник.
– Ага, в роли стриптизерши, – фыркнул Бастиан. – А можно я тоже приглашу, но уже на мальчишник?
Поймав мой взгляд, он резко заткнулся и сделал вид, будто очень увлечен созерцанием весьма потрепанного дворца. Солнце ничего не стало скрывать: по дворцу как будто стреляли из пушек. Там, где потоптался дракон, отсутствовали куски стен, повсюду виднелись следы сгоревших тварей, кое-где еще проявлялась смешанная со снегом кровь. Снег, к слову, чуть сгладил впечатление, но все равно я пораженно вертела головой. Что мы натворили! И полностью разрушили красивый зал с балконом…
– Знаешь, мне кажется, принцесса на тебя обидится, Бастиан, – хмыкнул Крост. – Ты ей половину дома разгрыз.
– Пусть скажет спасибо, что половину оставил.
– Что у нас по итогам? – спросил Кейман Ясперу.
– Адептов и магистров отправили в школу, ранеными занимаются лекари. Погибших пятеро.
– Бергену сказали? – спросила я.
– Да. Он в школе.
– Нам сильно повезло, что ты уничтожила тварей. Через них мы бы не прошли, – сказал Бастиан. – Кстати, как ты это сделала?
– Не знаю, – призналась я. – Оно само получилось.
– Пора открывать школу интуитивного обучения, – хмыкнул Крост. – У тебя все само.
Как же я устала! И физически, и магически, и особенно психологически. Хотелось забраться под одеяло, прижаться к теплому боку Бастиана и поспать так долго, как только получится. А перед этим на час засесть в душе, чтобы смыть грязь и кровь, вместе с воспоминаниями о маминых играх. И поесть. И выпить, а еще…
Жилая часть дворца пострадала меньше всего, здесь не шли бои, поэтому сохранились почти все стены. Разве что окна выбило то ли каким-то взрывом, то ли когда Бастиан в драконьем облике тряс дворец. И ветер гонял по холлу рой снежинок.
– Как хорошо, что крупиц теперь неограниченное количество, мне больше не надо бегать по замку и зажигать всем камины, – зевнул Крост. – Знаю, что королевство ждет нашей помощи, но, может, поспим пару часиков, а?
– Знаешь, общие битвы, конечно, сближают, а ещё я отделал твоего протеже, – хмыкнул Бастиан, – но к таким тесным отношениям пока не готов.
– Ну, если ди Файр снова начал пошло и по–идиотски шутить, жизнь действительно налаживается.
– Стой! – вдруг крикнула Яспера.
Я уже видела, как происходит ее трансформация, как из грациозной хрупкой девушки она превращается в смертоносную демоницу со звериными повадками, но в очередной раз поежилась. А потом и увидела то, что Яспера почувствовала ещё у входа – в тени широкой лестницы, ведущей наверх, к апартаментам, неподвижно застыла темная фигура.
Кейман вскинул меч, но это был, конечно, не Акорион. Демон вышел на свет, и на его губах играла довольная усмешка. Еще несколько минут назад я думала, что сил на эмоции уже не хватит, но сейчас поняла, что еще способна испытывать злость. Только вот ее нельзя вымещать на этом конкретном демоне, и Ванджерий это знал.
– Великая силой настоящего воина есть в умении поздравить противника с победой, – издевательски протянул он. – Вынужден признать, вы выиграли бой, моя госпожа.
– И ты теперь желаешь пристроить задницу там, где выгоднее? – поинтересовался Бастиан.
– О, нет-нет, я – исключительно благороден и честен, лорд ди Файр, я не предаю своего бога, даже если он… м-м-м…
– Облажался, – подсказала я.
– Я бы назвал это тактической промашкой. Вы непредсказуемы, моя богиня. Именно этим мне и нравитесь.
– Что тебе нужно, Ванджерий?
– Господин велел передать вам послание.
Он не сдвинулся с места, но протянул, обращаясь ко мне, небольшой конверт с черной сургучной печатью.
– Делл… – предупреждающе произнес Бастиан, но я покачала головой.
Уж Ванджерия я точно не боюсь. Да и он не дурак, понимает, что в безопасности, пока не представляет прямой угрозы. Ясперина жизнь зависит от него, но это совсем не означает, что с демоном будут церемониться.
За те секунды, что я к нему приближалась, успела прикинуть все варианты. Демона можно было схватить, упечь за решетку, использовать как информатора, но все упиралось в его власть над Ясперой. Если бы только было время ее изучить! Я вернула палачу язык, а горгону зрение – вдруг смогла бы вернуть Яспере сердце? Теперь моя сила уже не подчинялась общеизвестным магическим законам.
Спиной я чувствовала общее напряжение. И Кейман, и Бастиан и Яспера в любую секунду были готовы действовать. От Акориона можно было ожидать чего угодно, но все же иногда письмо – это просто письмо. Я забрала конверт, вернулась к Бастиану и сорвала сургучную печать.
Внутри оказался один-единственный пустой лист.
– И что это значит?
– Хозяин сказал, вы все поймете, моя богиня. Я – всего лишь посланник.
Я повертела пустой лист, скомкала и выбросила куда-то за колонну.
– Если это намек на то, что нам больше не о чем говорить, передай хозяину, что до него долго доходит.
– Забавно получилось, да?
Ванджерий улыбался, глядя на нас так, словно не было ни битв, ни сцены на площади. Словно мы просто встретились, прогуливаясь по пешеходной улочке теплым летним вечерком.
– Ты стольким пожертвовала ради Штормхолда, так рискнула, использовав силу. А они ненавидят тебя. Проклинают. Призывают навсегда убираться из их мира. Должно быть, это обидно, Таара. Твой брат говорил, это тебя сломает и, кажется, был прав. Потому что сейчас я смотрю в твои глаза и не вижу ничего, кроме пустоты.
Он скорчил жалобную рожу.
– О-о-о, нашей девочке больно и обидно? А ты думала, все так просто? Помашешь магией, и станешь народным героем? О, не-е-ет, народный герой у нас лорд ди Файр, а ты – их кошмар наяву, проклятье Штормхолда, которому не дадут жить спокойно.
– Ванджерий, – угрожающе произнес Крост. – Замолчи и убирайся, пока у меня еще есть терпение.
– Иначе что? Ты не можешь меня убить. Ты знаешь это.
– Но я могу сделать так, что остаток жизни ты проведешь в боли. И это хуже смерти, поверь.
– Все-все-все, – Ванджерий поднял руки, осторожно продвигаясь к выходу, – я ухожу. Прошу прощения, что отнял ваше время, господа. И да…
Он оглядел зал, брезгливо поморщившись.
– Простите за того препода. Он просто не вовремя попался под горячую руку…
Будто что-то заставило меня посмотреть на Ясперу. При виде застывшего в одной точке взгляда по коже прошелся мороз. Это была ее первая встреча с демоном за много лет? Я не могла вспомнить. Но могла догадаться, что вряд ли Яспера сейчас видит что-то кроме тех воспоминаний. Из невозможно вытравить, они всегда на поверхности, готовые по первому требованию отправить тебя в нокаут.
Как я помнила смерть, так Яспера помнила чужие окровавленные руки, вытаскивающие ещё бьющееся сердце. Она смотрела на демона, и в этот бесконечно длинный миг не существовало ничего, кроме их истории. Жуткой и отвратительной, но в чем-то все же красивой.
Рядом с ней меркли любые чувства. И ненависть ко мне, и любовь к Кросту.
А еще история просто обязана была закончиться так же красиво.
Бесшумно, с присущей лишь ей демонической грацией, Яспера за доли секунды очутилась у демона за спиной. Мы не успели ничего понять, я только вздрогнула, когда одним движением Яспера ударила его по ногам, заставив опуститься на колени.
– Яспера, не смей! – рявкнул Крост.
Она вцепилась ему в волосы, задрав голову – и полоснула ножом по горлу. Не сомневаясь ни секунды, одним движением оборвав жизнь короля демонов.
Но опоздал на доли секунды.
И свою собственную.
Впрочем, у нее хватило сил и времени выбросить нож. Пошатываясь, Яспера отвернулась. Словно каждый шаг давался ей с трудом, демоница добрела до лестницы.
Кейман очнулся первый, подскочил к ней, опустившись на колени, и что-то тихо сказал. Его губ коснулась грустная улыбка, в которой не было ничего, похожего на надежду. Яспера слабо кивнула. Он держал ее руки, и даже с того места, где стояли мы с Бастианом, было видно, как они дрожат. Как страшно ей было умирать и как вдруг остро стало не хватать жизни. Воздуха, неба, любимого мужчины рядом.
Ее сердце еще билось, но они оба знали, что это последние его удары.
– Ты самая упрямая девушка на свете, Яспера.
– Прости, – улыбается она. – Ты бы не решился. Теперь у него нет союзников. Теперь вы победите.
– Тебе легче?
– Да. Немного страшно. Я надеялась, что не успею ничего понять.
– Не бойся.
– Ты останешься со мной?
– Конечно.
Она низко опускает голову, словно вслушиваясь в удары сердца. А он ненавидит себя за надежду. Кажется, что если ее сердце не остановилось немедленно, то, может, есть шанс? Может, древняя магия смилостивится и не станет ее отбирать?
Если бы был хоть какой-то способ подарить ей жизнь, свободную от Ванджерия, Крост отдал бы все, что только возможно. Жаль, у него никто и ничего не просил.
– Я так устала, – шепчет, сжимая его руки.
Слабо сжимая, словно сил уже не хватает даже на это.
– Все закончилось. Я буду по тебе скучать. И любить. Что бы ни случилось, так, как тебя, я не смогу любить никого. Веришь?
– Верю, – кивает Яспера.
– Закрой глаза.
Губами он касается ее, согревая, делясь дыханием.
Жаль, что не может поделиться сердцем. Его последний удар несправедливо короток.
– Идем, Делл, – тихо позвал Бастиан, когда Кейман потянулся к губам Ясперы. – Это их время.
Я не могла пошевелиться, чувствуя, что сил совсем не осталось. Их вместе с магией забрал ритуал, я словно вложила в Штормхолд остатки жизненной энергии и ничего, кроме опустошения, не чувствовала. Наверное, Ванджерий в чем-то был прав. Во мне ничего, кроме пустоты, не осталось. Вместе с темными тварями я пламенем хаоса выжгла и душу.
– Идем, – снова позвал Бастиан и почти силой потащил прочь. – Нужно отдохнуть. Не смотри туда. Это ее выбор, она сделала его уже давно.
Но я все же обернулась. Чтобы увидеть, как Яспера опускается в руки Кеймана, откидывая голову, и невидящим взглядом смотрит в небо.
***
Когда Бастиан втолкнул меня в комнату, накрыло ознобом. Я прислонилась к стене, пытаясь отдышаться, но только сделала хуже: голова закружилась так сильно, что пришлось сесть на пол. К губам прижалась кружка с чем-то горячим и сладким.
– Пей. Делл, пей! Это поможет.
Зубы так стучали – я едва не откусила от кружки кусок!
– Х-х-холодно.
– Я знаю, родная, знаю. Так надо, тебе будет легче. Сейчас согреем тебя, только посиди здесь, хорошо?
– Мне надо встать, мне надо… если…
Голос предательски дрогнул, и я махнула рукой. Бастиан сам все понял. Если Яспера придет, ее нужно проводить. Ради Кроста нужно, ради нее нужно, ради меня самой.
– Она не придет. Не сейчас, по крайней мере, а если что, то все души тебя дождутся. Посиди здесь, я сейчас.
Сквозь пелену то ли слез, то ли смертельной усталости, я смотрела, как Бастиан исчезает в ванной. Потом раздался шум воды, из приоткрытой двери повалил пар и… я туда поползла. К теплу, к воде. Правда, получилось не очень хорошо, меня шатало, как будто пьяную. На самом деле я надеялась, что в школе мне станет легче, здесь любая магия становилась сильнее, но, кажется, дело было совсем не в резерве.
Я просто устала.
По стеночке, пошатываясь и кашляя, я доползла до ванной, с наслаждением подставила лицо горячему пару. Его было столько, что я не видела Бастиана, но чувствовала его руки, осторожно снимавшие одежду. Наверное, на мне не было живого места. Сейчас болело все тело, а тогда, на балконе, я даже не чувствовала магию, которая иногда все же долетала несмотря на их с Ареном усилия.
Я, признаться, потерялась. Понятия не имела, в какой мы комнате, откуда здесь ванная и почему вода льется сверху. Но она была горячей, кожа краснела под напором, а все ссадины и ожоги ужасно болели. Впрочем, боль отрезвляла. И немного приводила в себя.
Бастиан запустил пальцы в то, что осталось от моих волос, притянул к себе, дав волю эмоциям. И страху, который эхом отзывался и во мне. Я коснулась потревоженного клинком шрама, уже затянувшегося, с запекшейся кровью. Прижала ладони к его груди, чтобы почувствовать, как бьется драконье сердце.
– Не делай так больше. Не уходи.
– Прости, – вздохнула я. – Это вышло случайно. Я испугалась и… мне было стыдно.
– За что?
– Они так смотрели, кричали, жгли плакаты, и я очень хотела заставить их замолчать. Опуститься на колени передо мной, вынудить прекратить и, раз не получилось бы добром, то страхом. Я испугалась, что снова стану такой.
– Глупая, – я услышала его улыбку, именно услышала, потому что в клубах пара и потоке воды льющемся сверху почти ничего не видела, – я возненавидел их не меньше. Сожрал бы каждого, кто к тебе прикоснулся. И, думаешь, Крост с блаженной улыбкой там всех благословлял? Кажется, кому-то прилетело молнией по темечку.
– Ты прав, я знаю. Это сильнее меня. Я и магию с трудом контролирую, Баону пришлось уносить меня от границы, потому что я не справилась с контролем и отрубилась.
– Ты невыносима.
– Ты тоже. И мы – идеальная пара.
– Мне так ее жаль. И его. Я знала, что будут потери, но никак не ожидала, что он снова останется один, мне казалось, у них только-только все налаживается.
– Она шла к этому двадцать лет. Рано или поздно Ванджерий бы погиб, Акорион мог убить его просто чтобы отыграться за поражение. Яспера никогда не была дурой, при наличии выбора погибнуть по чужой воле или определить судьбу сама, она сделала то, что, наверное, сделали бы мы все. И у Акориона больше нет короля демонов в союзниках, а значит, в рядах демонов будет раскол.
Я все это понимала, как и то, что слова «справедливость» и «война» крайне редко смотрятся уместно в одном предложении. Но это было несправедливо и точка! Несправедливо для Кроста вновь держать на руках умирающую девушку. И несправедливо для нее, погибнуть тогда, когда появилась надежда на счастье. Хоть призрачная. Крошечная.
– Думаешь, она придет?
– Я бы не пришел. Мучить тех, кого любишь? Ты же помнишь, как мы чуть не спалили школу из-за того, что Брина обо мне узнала.
– Ты чуть не спалил.
– Виноват, – улыбнулся Бастиан.
– Эйген тоже просил не говорить Брине.
– Ты видела Эйгена?
– На границе. До сих пор не знаю, было это взаправду или я все для себя придумала. Он здорово мне помог.
– Скучаю по этому придурку.
– И я.
– Хотелось бы, чтобы Брина простила меня за то, что разлучил их. Они могли провести вместе пару месяцев, прежде чем он бы его убил. Или не убил бы вообще.
– Брина любит тебя. И давно простила.
– А ты?
– И я люблю.
Мы стояли до тех пор, пока не стало слишком жарко, пока сердце не начало выпрыгивать из груди. Цеплялись друг за друга, неистово целуясь, и каждый думал об одном и том же: история Кроста и Ясперы закончилась внезапно, когда мало кто мог предсказать, что буквально через несколько минут все безвозвратно изменится.
А значит, и наша история могла оборваться в любой момент.
После душа в постели было холодно. Не так, как раньше, но все же одних каминов в комнатах не хватало, и это чувствовалось. Ленард сказал, что дело не в магии и не в Акорионе – просто замок не был рассчитан на холода. А за то время, что здесь была зима, успел хорошенько промерзнуть.
Маги земли во главе с магистром обещали перестроить систему отопления, чтобы внутри можно было находиться где-то вне зоны тепла от камина. Ну и еще чтобы Крост мог наладить нормальную смену времен года. Тяжело жить в месте, где за окном все время одно и то же.
Сквозь сон я почувствовала, как кто-то пихается. Приоткрыла один глаз и увидела спящего рядом Бастиана. Не удержалась, потрогала влажные после душа светлые волосы и устало улыбнулась. Мы так увлеклись, что отрубились прямо поверх покрывала, и только глубокой ночью Бастиан как-то умудрился меня укрыть. Наверное, потому что я слишком активно жалась к нему в поисках тепла. Эта ходячая грелка вообще не боялась морозов.
А меж тем, пока я любовалась спящим Бастианом, в ногах кто-то копошился. Магия уже успела немного восстановиться, и я чудом удержалась и не запустила в нарушителя спокойствия молнией. Только рассмотрев в темноте духа, слегка успокоилась. Но сон сняло как рукой: от мелкого поганца стоило ждать любой пакости.
Но на этот раз ему, похоже, было холодно. Толкаясь призрачной жопкой между нами, дух лез повыше, причем жался не к любимой до одури хозяйке, а к теплому Бастиану! Сначала подлез к плечу, попытался сунуть нос под руку, но не справился с каменными мышцами. Несколько секунд подумал, покачивая хвостом перед моим лицом, и полез на грудь.
Бастиан, не просыпаясь, отпихнул его на пол.
Я фыркнула и устроилась поудобнее, потому что зверек не собирался сдаваться. Видимо, очень замерз.
Цепляясь острыми коготками за покрывало, он упорно полз к мечте. Зацепился за бок Бастиана, распластался у него на груди и подтянул-таки толстую попку с вертикально торчащим хвостом.
Бастиан снова спихнул его с себя, на этот раз в мою сторону.
Зверек жалобно опустил мордочку вместе с ушами. Я не выдержала, почесала его по макушке – и стало еще чуточку легче. И мне, и ему – ободрение от хозяйки придало новых сил. На третий раз у него было больше времени, чтобы удобно устроиться на широкой груди Бастиана.
– Да заколебал, – сонно пробурчал он.
Опустил тяжелую руку на голову духа, прижав нос.
– Лежи спокойно.
От руки, похоже, тоже исходило тепло, потому что зверек блаженно закатил глаза и высунул от удовольствия язык. Я честно старалась не ржать, даже закусила одеяло, но картинка спящего в обнимку с рогатой зверушкой Бастиана навсегда отпечаталась в памяти.
Кажется, у этих двоих еще был шанс друг друга понять.
А у меня не осталось никаких шансов спать дальше. Усталость почти прошла, магия восстановилась, и на первый план вышли простые смертные желания. Увидеть Аннабет, поговорить с Кростом, подышать воздухом и подумать.
Пожалуй, можно было сказать, что школа в замке прижилась и даже приобрела особый шарм. А вместе с ним и официальный статус. Еще до битвы за Флеймгорд они долго совещались, решая, восстанавливать ли школу темных, но пришли к выводу, что то место хранило слишком много воспоминаний о чужих трагедиях. Пора было начинать новую главу.
Так что в Штормхолде официально, от имени королевы Катарины, будут действовать снова шесть школ: Огня, Земли, Воды, Воздуха, Света и Бури. Большая часть адептов предпочла вернуться в свои привычные, когда их отстроят, конечно. Поэтому занятий почти не было, мы все ждали. Когда наладится жизнь, когда можно будет вернуться. Но всеобщая радость меня слегка пугала, потому что где-то далеко все еще билось сердце темного бога.
Хотя их можно было понять, перемены обещали быть приятными. Штормхолд лишился двух королей стихий, да и Дом Огня придется долго восстанавливать. Бастиан говорил, запасов магии хватит на пару лет, и за эти годы придется как-то наладить добычу снова. Это не так-то просто, оказывается.
– Мне бы хотелось изменить отношение к магии, – сказала я, когда мы лежали после душа, все ещё. – Чтобы не приходилось покупать ее, работать до изнеможения. Сделать ее доступной.
– Как?
Я пожала плечами. Оказавшись вдруг не у дел, в мире, который нужно было восстанавливать совсем не магическими методами, я поняла, что мне не хватает ни знаний, ни умений, ни власти. Меня вообще прятали, дабы не рушить то хрупкое равновесие, что установилось с возвращением Катарины.
– Раздадим магию. Запретим продажу крупиц. Можно будет просто использовать магию столько, сколько нужно. Мне не нужно богатство, правда!
– Деллин… Нельзя раздать людям магию. Она не должна доставаться даром, ее просто не будут ценить. Не бывает мира, в котором все блага достаются без усилий. Ты видела к каким последствиям привело то, что Акорион отнял магию. Точно так же ничего хорошего не получится, если ее подарить. Деньги потеряют ценность, регулировать магическое сообщество станет невозможно. И ты видела, на что оно способно при правильной обработке. Я хочу хоть немного это контролировать. Возможно когда-нибудь мы станем настолько едины и благоразумны, что получится реализовать твою идею, но пока можем помочь им зарабатывать на магию.
– Как?
– Учреждать стипендии. Строить пансионы. Вкладывать деньги в лавки и семейные дела. Помогать бедным, старикам, больным. Делать образование доступным и полезным. Искоренить эти чертовы закрытые школы. Брина и ярл во Фригхейме изучают возможности холода для контроля над магией. Есть идея создать там – просто в качестве эксперимента – некое подобие закрытой школы. Возможно, в условиях крайнего севера удастся стабилизировать даже тех, кто у нас считается безнадежным.
– Если холод так хорошо влияет на контроль, почему об этом не позаботились раньше?
– Всем было плевать. Закрытые школы существовали сотни лет, работали и качественно изолировали опасных магов. Никого не интересовал поиск способов их спасти. Прискорбно, но факт.
– То есть мы пришли к земной модели социальных программ.
– Что в этом плохого?
– Ничего. Просто хотелось верить, что есть волшебное заклинание, которое сделает всех счастливыми.
– У нас есть Брина, которая полна энергии и настроена на результат. И ярл Фригхейма, который тоже настроен на результат… только в постели Брины. Бедняга еще не знает, что у нее неадекватный старший брат. Но пока там мама, я спокоен. Правда, с мамой не угадаешь: будет она беречь Брину от необдуманных связей или сделает ее королевой севера. Но я многое переосмыслил. Главное, что им весело.
– Я так скучаю по Брине.
– Да, я тоже. Когда станет безопасно, мы ее навестим. Она вряд ли вернется в столицу, и я этому рад. Пусть строит жизнь вдали от прошлого. И от брата-тирана. Мне хватит тебя.
Он так старательно отвлекал меня разговорами и шутками, что я сделала вид, будто в порядке. Но порядком сложно было бы назвать то, что творилось на душе. Когда Бастиан был рядом, говорил, обнимал, я могла отключиться и просто наслаждаться жизнью, но стоило ему уйти, уснуть или задуматься о чем-то своем, душная тревога наваливалась с новой силой.
И я металась, самой себе напоминая птичку в крохотной клетке. Только клетка ограничивала ее снаружи, а моя выросла внутри. Никогда ещё я не чувствовала так остро свою неполноценность. Я осознала смысл послания брата далеко не сразу, списав его на ставшую уже привычной любовь Акориона к пугающим шуткам. Но теперь поняла: он чувствовал то же самое.
Тонкая ниточка, едва-едва сохранившаяся связь между нами оборвалась в тот момент, когда я собиралась убить его.
Тенью я кралась по темным коридорам замка, кутаясь в большой теплый свитер. Нашла нужную дверь и негромко постучала, надеясь, что Аннабет там.
– Эй! – приоткрыла дверь в ванную и аккуратненько заглянула. – Ты здесь?
– Делл? Деллин, это ты!
Раздался плеск, глаза вскоре привыкли к темноте, и наконец-то я смогла увидеть Аннабет. Она лежала в ванне, печально свесив хвост и, кажется, спала, пока я не явилась.
– Вы вернулись! Почему мне никто не сказал?! Вы что, меня ненавидите?!
– Прости!
Сколько раз я произнесла это слово?
Опустившись на пол возле ванны, я прислонилась щекой к холодному металлу и сквозь слезы улыбнулась. За то, что Арен сделал, я буду благодарна ему до конца его дней. Если бы вместе с Бергеном и Ясперой мы оплакивали Аннабет, я бы вряд ли смогла улыбаться.
– Мы вернулись совсем недавно и немного поспали. Я была в невменяемом состоянии.
– Расскажи мне все, Делл! Только скажи, кто не вернулся.
Мы все смотрели друг на друга с одинаковым страхом, и он определенно стал той вещью, которая поразила меня в этой проклятой взрослой жизни. Будничный страх и абсолютная уверенность: кто-то не вернулся.
– Яспера и Берген из тех, кого мы знали. Еще несколько человек.
– Яспера…
– Она убила Ванджерия.
– Но магистр Крост запретил!
– Когда это мы слушали магистра Кроста? – улыбнулась я. – Ванджерий убил Бергена и смылся, а потом Акорион отправил его передавать мне послание. Думаю, или знал, что Ванджерия не убьют, или хотел надавить на больную мозоль Кроста, заставить его почти собственными руками убить Ясперу. И то и то его бы устроило.
Мы замолчали. Я с интересом косилась на Аннабет, которая явно облегченно выдохнула, хоть и старалась это скрыть. Волновалась за меня? За Бастиана? (Будь прокляты и мама и ревность во мне!) За Уотерторна?
– Я не могу сказать, что магистр Ванджерия мне нравилась, – медленно произнесла подруга, – но мне почему-то грустно.
