Текст книги "Деллин Шторм (СИ)"
Автор книги: Ольга Пашнина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
– Это ведь не спровоцирует королевский скандал?
– Нет.
Я сделала максимально честное лицо. Она ведь еще не королева. Значит и скандал, если будет, то точно не королевский.
“Мы у озера. Если жених доканает, приходи лапать дракона”.
Бастиан давно обещал мне полетать. Аннабет наверняка придет в восторг от полета на драконе. Главное снова не уронить ее в озеро.
***
Больше всего мне жаль время. Оно непозволительно быстро уходит. Чем дольше мы прячемся за стенами древнего замка, тем стремительнее умирает Штормхолд. Сейчас я это вижу, а в прошлый раз предпочла не заметить.
Он гниет изнутри, как земля, в которую мы с Ясперой высыпали проклятые крупицы магии.
Под ногами влажная черная трава. Кажется, что идешь по болоту, но это не глухой лес, а крошечный городок на границе с Бавигором. Окна ближайших домов темны и пусты. Город лишен какой-либо жизни. Люди или давно покинули это место, либо навсегда остались в своих домах.
Откуда-то с гор ветер приносит мерзкий запах, чем-то напоминающий кровь.
Это место никогда не было таким. Когда мы ездили на практику, оно произвело впечатление мрачной и холодной, но все же живой земли. Я поднимаюсь на смотровую башню. Ветер с обжигающе холодными снежинками такой резкий, что приходится держаться за перила. Отчаянно хочется спуститься, оказаться в тепле, а ещё лучше – вырваться из тревожного тяжелого сна, но я заставляю себя выйти на площадку.
Тьма распространяется. Кажется, будто черное пятно от границ с Бавигором разрастается очень медленно, но на самом деле это происходит нестерпимо быстро. Акориону не нужен хаос, чтобы превратить Штормхолд в свое темное королевство. Хаос лишь довершит начатое.
– А я думал, ты не придешь. Так долго. Длинный день?
– Помолвка.
Мне на плечи ложится ещё хранящий тепло чужого тела плащ.
– Вот как. Надеюсь, не твоя?
– Надейся, – равнодушно отвечаю я.
– Ты не на той стороне, Таара.
– Я сама выбираю сторону и не нуждаюсь в советах.
Акорион смеется. Удивительно по–доброму и почти не безумно.
– Ты смотришь не туда. Все самое интересное там. С противоположной стороны башни.
Медленно я бреду по кругу, с ужасом понимая, что не вижу ничего, кроме всепоглощающей черноты. Однажды она подойдет к городам, в которых еще бьются сердца смертных, обступит столицу и некогда прекрасный Флеймгорд, с его богемной магией, экипажами, запряженными огненными птицами, магическими шоу и роскошными дворцами превратится в давно забытую легенду. Которую станет некому помнить.
С другой стороны Бавигор. Острые пики гор угадываются в морозной дымке.
– И что я должна здесь увидеть?
– Терпение, любовь моя, терпение. Знаешь, я много думал о наших встречах. И о разговорах. Пытался найти какой-то выход, что-то придумать для нас. Все зашло слишком далеко. Я не хотел такого итога, Таара. Я хотел вернуться домой и быть рядом с единственной женщиной, которую люблю.
– И поэтому начал с того, что убил ее друзей?
– Если бы я не делал то, что делал, ты бы не вернулась. Не вспомнила прошлое, не стала снова собой. Наверное, в тебе говорит девочка, которую мне так и не удалось сломать, но если ты на секунду заставишь ее умолкнуть, то увидишь, что мы с Кростом делаем абсолютно одинаковые вещи. Мы оба жертвуем своим благополучием, рискуя всем, чтобы привести тебя к нужным вещам. Мы оба готовы к тому, что нас не поймут и не примут из-за жестких решений, которые мы принимаем.
– Красиво сказал, – равнодушно произношу я.
Мы долго смотрим на распространяющуюся тьму. И на безмолвные просторы, этим безмолвием почему-то пугающие. Будто звучат последние секунды тишины перед взрывом.
– Я готов отступить, – вдруг говорит Акорион.
Слабо верится, что я слышу это наяву, но ведь слышу. И против воли напрягаюсь, то ли ища подвох, то ли все еще малодушно надеясь на счастливый, в духе фантастических фильмов, финал для злодея.
– Если ты пойдешь со мной, я отступлю, и пусть они разбираются сами. Никаких войн, принцесса получит свой Штормхолд, а твой дракон станет его королем. Они все будут живы, счастливы. А мы будем счастливы вдали, снова как единое целое. С ресурсами, которые у меня есть, я смогу подарить тебе сказочную жизнь, о которой ты мечтала. Больше не нужно будет бороться за место под солнцем.
Я живо представляю себе наигранную идиллию: особняк на Земле, красивая жизнь жены миллионера, соцсети, реклама, светские мероприятия, путешествия. И ночи с воспоминаниями о другом мире, тоска по тем, кого пришлось оставить. Недосягаемым и живым.
– Акорион, ответь мне на один вопрос. Если бы Крост предложил тебе вернуться, снова жить в нашем замке, учиться у него и быть его правой рукой в мире смертных… согласишься?
Глаза брата темнеют, а я едва удерживаюсь от улыбки. В очередной раз думаю, что история не обо мне и Акорионе, а об Акорионе и Кросте, вечное соперничество сына и отца, пусть между нами и нельзя провести такие связи однозначно.
– Так с какого ж хрена ты решил, что после убийства Эйгена, Надин, пыток Бастиана, замученной до смерти Алайи и ещё тысяч жертв твоей коронации я вдруг соберу чемодан и пойду с тобой развивать издательский бизнес на Земле? Ты правда веришь в то, что я соглашусь?
Сбрасываю с плеч его плащ и холод острыми иглами впивается в кожу.
– Да я сдохну, но заберу тебя с собой. Вместе со всем миром. Если единственным способом добить тебя будет выпустить хаос – я его выпущу. Ты еще не понял? Для тебя нет варианта остаться в живых. Либо я выиграю, либо проиграют все. Вот что ты разбудил. Не любимую женщину, а неадекватную девицу с неограниченной силой.
– Ты не умеешь мне врать, – ласково улыбается он.
Я слышу слабый гул и всматриваюсь в горизонт, но ничего, кроме тьмы, не вижу.
– И мне действительно жаль, что мы стали врагами. Кажется, ничего уже не исправить, да?
Их много. Тысячи, а может, десятки тысяч темных тварей. Черным морем стекаются к Штормхолду, ведомые хозяином и творцом. Кровожадные, голодные, тысячи лет ждавшие своего бога.
– Они прекрасны, – счастливо улыбается брат. – И никогда не предадут.
– Ты прав.
Их крики, вой, рычание и стрекот наполняют воздух.
– Ничего уже не исправить.
Холодно было не только во сне. Я проснулась в постели и поняла, что свернулась клубком под одеялом, прижимаясь к Бастиану, а руку с кольцом прижала к животу – от чистой огненной магии тоже исходило тепло. Можно было подумать, что в комнате открылось окно, но нет. В замок ворвался холод, который не имел ничего общего с зимой. Против него были бессильны камины, его не согревали наши дыхания. Он пришел извне.
– Делл? – Бастиан приоткрыл один глаз. – Кошмар?
– Нет, – шепнула я. – Спи.
– Давай я тебя согрею.
– Я хочу поговорить с Кростом.
– Ночь, Деллин. Он спит. Вероятно, не один.
– Не спит. Сейчас никто не спит, в замке невозможно находиться. Не у всех есть личный огненный король с обогревом.
– Ты не расскажешь, что такого увидела во сне, что бежишь совещаться с Кростом?
– Я… думаю, что Акорион не просто так передает нам привет холодом. Я видела его на границе с Бавигором, он стягивает темных тварей. Полагаю, чтобы они держали контроль над Штормхолдом, пока он разбирается с остальными.
– С остальными?..
– Фригхейм, думаю, первейшая цель, и зима здесь – тонкий намек на него.
– Ты уверена? Ни Крост, ни Уотерторн таких предположений не высказывали.
– Я бы сделала так. Если бы я была с ним, то сделала бы так.
– Убедила, иди.
– Вот спасибо, – фыркнула я, ежась и одеваясь.
Потом замерла, с удивлением смотря на Бастиана, который тоже начал вставать. В ответ на мой недоуменный взгляд он пояснил:
– Попробую согреть замок.
Фыркнул и добавил:
– Тебя же получилось.
Увернулся от молнии, на ходу натягивая рубашку, и был таков. Я ещё несколько минут сидела в одиночестве, вслушиваясь в ночную тишину. Она сейчас звучала так же, как тот безмолвный миг наедине с Акорионом. Тревожный и напряженный.
Хоть я и ожидала найти Кеймана в кабинете, ничуть не удивилась, краем глаза увидев на балконе движение. Сделала вид, что не заметила в его руках сигарету и встала рядом, пряча руки под кофту, чтобы не потерять ни капли тепла кольца.
– Прежде, чем ты испортишь мне настроение рассказом о встрече с Акорионом в очередном сне, дай докурить. Хочу насладиться последними мгновениями тишины и спокойствия.
Конечно, он понял, что именно принесло меня в ночи на балкон. И вряд ли вообще тешил себя надеждой, что мы сможем и дальше играть в магическую школу на краю света. Это и вправду были последние мгновения спокойной жизни. Главное, чтобы не жизни вообще.
– Удачный вечер? – спросила я. – Ты прощен и снова несвободен?
– Возможно. А ты у меня, значит, выходишь замуж. Ты хотя бы рада?
– Рада.
Не так уж часто я отвечала на вопросы Кеймана без сомнений.
– Ты против? Тебе не нравится Бастиан.
– Это ты с чего взяла?
Я пожала плечами.
– Мне казалось, тебя он раздражает.
– Тебе казалось. Меня раздражают его поступки, я искренне считаю, что Бастиану нужно повзрослеть, но я не для того вложил в него почти пять лет жизни, чтобы записать в персоны нон-грата. Хотя одной семьей мы станем вряд ли. А ещё – и я тебе этого не говорил – буду считать, что мой долг за Кристину выплачен. А вообще против я или нет, не имеет никакого значения, потому что главная фигура здесь ты. Если счастлива – вперед. Живи со своим драконом, рожай маленьких драконят и наслаждайся новой жизнью, которая получилась удачнее прежней. Ты заслужила.
– Ты тоже.
– Со мной все сложнее, Деллин.
– Из-за меня? Из-за нас с тобой?
– Из-за тебя и брата. Я облажался, взял вас, думая, что смогу воспитать, и все закончилось печально. Миллионы жизней, хаос, твое убийство, замученные насмерть дети, Сайлер, в конце концов. Я растил твоего брата, и любил не меньше, чем тебя. А сейчас придется убить его. Без вариантов.
Помолчав, Крост добавил:
– Убить тебя было проще. Я до последнего думал, что удастся спасти. С Акорионом такого шанса нет.
– Ты делал это впервые, – мягко возразила я. – У тебя не было опыта. Ты не мог знать, чем все обернется. Никто не мог знать, во что превратится кусочек моей души.
– Я мог посмотреть на смертных. Мог отдать вас им. Мог оставить в том месте, наконец, сделать вид, что ничего не находил. Мог не заставлять тебя выходить за меня. Мог хоть раз сказать, что горжусь, какими сильными вы стали. Мог не бояться, что Акорион однажды станет сильнее. Мог признать это, когда он стал. Можно тысячу раз назвать ди Файра скотиной, но то, что у него не отнять: если Бастиан любит, то вгрызается зубами в это чувство. Плюет на королей, богов, проклятия и смерть, не видит ничего и никого. Он любит сестру, любит тебя, любит мать – и не предает вас. Вся проблема в том, что я не могу представить Бастиана, который в пылу ненависти и обиды мучает любимую женщину, отдавая ее в постель друга.
– Ты платишь не за Кристину. Все еще пытаешься платить за Таару.
– У меня была семья, Деллин. Я ее уничтожил. И тысяча лет ничего не изменила, если помнишь прошлый год.
Комок в горле мешал говорить, и я просто смотрела на падающие с неба снежинки. Вряд ли существовали уместные здесь и сейчас слова.
– Он снился мне. Предлагал уйти на Землю. У границ Бавигора толпы тварей, которые вот-вот войдут в Штормхолд, а все это…
Я обвела рукой заснеженный двор.
– Намек на Фригхейм, – закончил Кейман. – Да. Я знаю. Ждать больше нет смысла. Утром жду вас с ди Файром у озера. Подальше от глаз адептов. Мы не сможем взять всех магистров и сильных магов, в случае чего, кто-то должен защищать школу, но я соберу всех, кого смогу. И еще кое-что…
Крост выбросил сигарету, отряхнул руки и направился к выходу, словно не собираясь заканчивать предложение. Но все же замер, схватившись за ручку. А я терпеливо ждала, кажется, забывая дышать.
– Я сам его убью.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Я вижу над Фригхеймом грозу. Плотными черными тучами она накрывает столицу, и молнии бьют в высокие шпили дворца. Шторм торжественным маршем дождя предвещает перемены.
Остаток ночи я провела у озера. Сидела на том самом камне, откуда свалилась Аннабет, разминалась – если можно так выразиться. Кейман как-то сказал, что в грозу у Акориона меньше сил, поэтому я предложила устроить небольшой шторм. Для этого даже не надо было напрягаться, оказалось достаточно просто выплеснуть накопившиеся эмоции. Магия вообще отвечала грозой на любые сильные чувства: радость, ненависть, боль, ярость. Иногда это мешало, а сейчас пришлось кстати.
Потом пришли остальные. Я насчитала четыре десятка человек и расстроилась. Слишком мало. У Акориона гораздо больше, даже если не считать стражу, которая не горела желанием воевать против своего же народа. Демоны и другие темные – он сколотил хороший штаб поддержки. А с нами пошли лишь те, кого успели спасти.
Я увидела Ясперу, Кеймана, Уотерторна и Бергена. Из числа адептов Габриэла, Бастиана, нескольких огневиков. Была среди пришедших и Катарина, но она должна была оставаться здесь до нужного момента. Принцесса все равно не умела сражаться, а рисковать ею нельзя.
Через пару минут присоединился десяток опоздавших, и я нахмурилась, увидев среди них одетую по–походному Аннабет. Ну уж нет, она точно никуда не пойдет. Правда, я не успела ей это сказать – Кейман вышел вперед. Пришлось спуститься по камням вниз и встать рядом с Бастианом. Он тут же взял меня за руку, и стало чуть менее страшно.
– Больше нет смысла тянуть, мы все знаем, для чего собрались. Никого из вас я не принуждал и не уговаривал, мы здесь, потому что не хотим жить в мире Акориона. Давайте я обойдусь без вдохновляющих речей и просто обозначу план. У нас есть два бога, дракон, баон и кучка магов. У Акориона – бог, король демонов, темные твари. На самом деле не так много, как кажется, нам вполне по силам взять столицу.
Крост продемонстрировал всем штормграм.
– Мы не одни, в Штормхолде есть, кому бороться. И у нас получилось их организовать. Разрозненные группы магов, которым удалось спастись, присоединятся к нам. И, мы надеемся, что люди выйдут на улицы. Хотя бойни вряд ли получится избежать, мы попробуем. У нас две первоочередные задачи: взять столицу и остановить полчища темных тварей на границе с Бавигором. Акорион, скорее всего, бежит туда, но на данный момент его смерть – не основополагающая задача. Мы хотим посадить на трон Катарину, вернуть контроль над королевством и ресурсами. Арен, что с крупицами?
Уотерторн кивнул.
– Я заберу огненные, водные и земляные. Нам не удалось достать воздушные, но огнем и водой мы накачаем всех желающих. Полагаю, если на людей, которых лишили всего, вдруг посыплется в буквальном смысле с неба магия, приятели Акориона резко сменят политические предпочтения.
Уотерторн, кажется, пребывал в приподнятом настроении. Или в приятном возбуждении… а может, просто прибухнул. Но то, что у нас есть крупицы и что мы сможем их раздать – хорошо.
– Идем небольшими группами. Арену и Яспере понадобятся несколько человек для помощи с крупицами. Сайзерон, Берген – я рассчитываю на вас. Остальные вместе со мной и драконом отправляются прямиком во дворец. Уверяю, нас ждут. Акорион не знает, когда, но знает, что мы придем. Наша задача: зачистить дворец.
Крост смерил всех тяжелым взглядом.
– Нам не нужна информация, нам не нужно сотрудничество, поэтому всякого, кто встанет на пути, любого темного или стражника, решившего защищать короля, нужно остановить раз и навсегда.
– Убить, – добавила мрачно Яспера.
Блин, как бы она под это дело меня в уголочке не придушила. Судя по лицу – вполне может.
– За одним исключением.
На пластинке штормграма появился портрет Ванджерия. Бастиан ощутимо сильнее сжал мою руку.
– Этот демон должен жить. Что бы ни случилось, он должен выжить. Захочет уйти – не препятствуйте. Будет в опасности – помогите. Он нужен нам.
Яспера отвернулась к воде, задумчиво глядя на идеальную темную поверхность. О чем она думала сейчас, интересно? Я бы на месте Кроста оставила ее здесь, но представляю, куда бы мы оба сходили, если бы предложили это ей. Я бы и Бастиана оставила, но с этим постыдным желанием получалось бороться. Он бы не простил.
– Деллин и баон разберутся с тварями на границе. У каждого из вас будет штормграм. Они связаны только между собой и не имеют отношения к общей сети. Когда закончите, оповестите другие группы. Я беру на себя Акориона. Я попрошу тебя, Бастиан, пролететь над Флеймгордом. Сейчас ты – их символ, они выйдут за тобой. Попробуй как-то дать им понять, что готов за них сражаться.
– Не проблема, – усмехнулся Бастиан, – я как раз не доел западную башню в прошлый раз.
– Что, зубы режутся? – хмыкнул Уотерторн.
– Ваше величество, вы бы остались, все-таки предприятие небезопасное.
– Хватит! – Я закатила глаза. – Давайте уже начнем.
Народ начал делиться на группы, обсуждать планы и нервно перешучиваться. Бастиан, прежде, чем обратиться, отвел меня в сторону.
– Ты же будешь осторожна, да?
Я улыбнулась.
– Меня ведь нельзя убить, помнишь?
– Тебе можно сделать больно. А ещё у Акориона есть тот нож. Деллин, я серьезно. Не подвергай себя лишней опасности.
Боги, как сильно билось сердце! Казалось, вот еще совсем недавно я стояла, готовая бросаться в бой, а сейчас смотрю на Бастиана и с трудом удерживаюсь от слез, настолько страшно. За него, за всех, кто отправляется сейчас во Флеймгорд. Меня разрывало на части от сомнений: то я сожалела, что Кейман принял решение оставить часть магов и магистров в замке, не рискнул пойти ва-банк, то порывалась все отменить и отправиться в Штормхолд в одиночестве.
– Бастиан… вернись ко мне, ладно?
– Вернусь.
– Я очень сильно тебя люблю.
– Очень?
– Да! – хныкнула я, все же не справившись с накатившей паникой.
Отвернулась, прямо как Яспера, и закрыла глаза. Мне на плечи легли теплые руки. Согрели магией, несильно сжали, а макушки коснулись губы.
– Пока я тебе нужен, я буду жить.
– Только попробуй не сдержать обещание!
– Возьми себя в руки, ладно? Ты не должна бояться. Они чувствуют страх, помнишь? А ты должна быть их богиней. Это они должны тебя испугаться. Ты вернешься, и мы вместе вернем наш мир, потому что, если честно, я очень тебя люблю, но не очень хочу быть машинистом метро… хотя и слабо представляю, что это такое.
Я рассмеялась, хотя получилось все равно уныло. Но Бастиан был прав, надо взять себя в руки и успокоиться. Я не имею права спрятать близких в безопасном месте и надеяться, что однажды они смогут выйти на свет. Да мне и не позволят. Лучшее, что можно для них сделать – как можно скорее остановить тварей и вернуться во дворец, чтобы ни одна сволочь не подошла к Бастиану, Кросту, Яспере, Уотерторну, Габриэлу и…
– Аннабет нет!
Со стороны пляжа раздались чьи-то громкие и, как показалось, возмущенные голоса. Бастиан быстро меня поцеловал.
– Я пошел становиться большим и страшным драконом. До встречи во дворце.
Было бы красиво несколько минут трагично смотреть ему вслед, вытирая слезы, но обстановка накалялась. Мы еще не успели начать, а уже поскандалили. Надо же. Не удивлюсь, если Уотерторн снова вылез с неуместными язвительными замечаниями. Даже Яспера держала язык за зубами, почему он-то не мог?!
Но я ошиблась. На этот раз героиней скадала стала Аннабет, и я сразу поняла, в чем дело.
– Делл! – увидев меня, воскликнула она. – Скажи им! Скажи, что я имею право идти с вами.
Ну вот. Сейчас я снова лишусь подруги. Возможно, навсегда. С другой стороны она останется жива, и это несомненный плюс. Перевешивающий все риски.
– Прости, – вздохнула я. – Не могу. Слишком опасно. Ты…
– Что?! – вскинулась Аннабет. – Слабая? Бездарная?! Не могу сражаться?! Буду обузой?!
– Ты темная, хоть и наполовину. Акорион может контролировать темных.
– Ты сама сказала, что для этого ему нужен тесный контакт!
И чего ж я такая болтливая-то?
– Аннабет, пожалуйста, останься с Катариной. Ей нужна поддержка.
– Вам она нужна не меньше! Я могу сражаться! У меня сильная магия! Деллин, ты не можешь так поступить! Я имею право быть с вами, я не буду сидеть здесь, пока вы там рискуете погибнуть!
– А я не хочу рисковать тобой! Мне хватило Эйгена! Аннабет, я не хочу очнуться и понять, что у меня никого не осталось! Я не справлюсь! Эйген мертв, Брины нет, Бастиан и Крост где-то рискуют собой! Если ты останешься мне хотя бы будет, к кому вернуться. Прости, я не пущу тебя.
– Ты не можешь меня остановить.
Аннабет грустно улыбнулась.
– Я рада быть твоей подругой, но ты не имеешь права решать, как мне поступить, Деллин. Я – это я, а не твое приложение. Я тоже не хочу очнуться и понять, что никто из вас ко мне не вернется. Магистр Крост?
Кейман мрачно посмотрел на меня, будто извиняясь.
– Я против, Аннабет. Но не могу запретить тебе или приказать. Если ты хочешь…
– Я зато могу.
Никто не ждал, что Уотерторн применит магию, но на самом деле он давно держал браслет с крупицами наготове. На Аннабет в буквальном смысле рухнула вода, как будто над головой из ниоткуда появился водопад. Я отпрянула, но ледяные брызги все равно коснулись кожи, а Аннабет задохнулась от холода и неожиданности. А еще ее ноги вдруг окутало сине-серебристое сияние, и уже через миг Аннабет лежала на песке, а на русалочьем хвосте блестели капли воды.
– Нет! Нет! Вы не можете!
– По-моему, я уже смог, – хмыкнул Уотерторн. – Видите? Вопрос решился. Она не участвует. Ползи в воду.
– Идите к демонам!
– Ползи в воду, я сказал! – рявкнул Арен. – Или потеряешь сознание. Ты же не хочешь, чтобы из-за тебя все сорвалось? Там, между прочим, люди умирают, неблагодарная и эгоистичная ты дурочка.
– Эй! Полегче!
Гариэл отпихнул Уотерторна с дороги и не без усилий поднял Аннабет на руки.
– Можно было и помягче, – пробормотала я.
Аннабет стало ужасно жаль, но с души будто упал камень. Она возненавидит нас всех, и правильно сделает, но ее отец только что ее спас. И когда мы вернемся, я вцеплюсь в ее хвост и буду рыдать от облегчения. Понравится ей это или нет.
Когда Габриэл вернулся и высушил одежду, а Аннабет маячила над поверхностью озера где-то вдалеке, Кейман скомандовал:
– Все. Пора. Удачи всем и, пожалуйста, держите связь через штормграмы.
Посреди пляжа появились три светящихся портала. Для Арена и Ясперы, Бастиана с Кростом и для меня.
Мучиться и паниковать больше не осталось сил. Я потуже затянула косу, проверила запас чуждых крупиц, сделала максимально пафосное лицо – просто, чтобы приободрить саму себя – решительно шагнула к порталу.
– Удачи, Шторм, – крикнул кто-то.
Мне показалось, голос был женский. Но оборачиваться я не стала.
В лицо ударил холодный ветер. Несмотря на то, что по штормхольским часам было уже позднее утро, там, где я оказалась, рассвет не спешил. Отчасти из-за близости к северу, отчасти из-за низких свинцовых туч. Лишь редкие вспышки молний освещали пространство небольшой пещеры.
Нечто темное внутри нее заворочалось, неловко поднимаясь.
– Здравствуй.
Я старалась смотреть на монстра без отвращения и страха, потому что Баон не заслуживал этих эмоций. Но у меня вряд ли получалось его убедить. Кейман назвал чудом то, что Баон на нашей стороне.
– Дай мне несколько минут, хорошо? Давай встретимся снаружи. Я буду готова. И еще Кейман наверняка говорил об этом, но я тоже должна пообещать. Я освобожу тебя, когда все закончится. Любым способом, который ты выберешь. Знаю, что нет слов, которые смогут дать тебе надежду после стольких лет, но… осталось потерпеть совсем немного. Вне зависимости от того, каким будет исход. Я обещаю. И… прости за то, что попалась тебе на пути.
Монстр склонил голову, закрыв сразу десяток глаз. Наверное, я могла бы взять над ним контроль, объединить сознания и как-то поговорить, но даже мысль об этом приводила в ужас. Мне чудился в блестящих глазах баона немой укор. А еще – смертельную усталость. Она пугает сильнее всего прочего. Страшнее души, заточенной в тело монстра может быть лишь смирившаяся с заточением душа.
Я вышла на воздух, чувствуя, что вот-вот холодные лапы мертвых дотянутся до меня.
Есть только одна попытка обуздать магию смерти.
Голоса ворвались в реальность так неожиданно, что я ахнула и схватилась за мокрый и гнилой ствол почерневшего дерева. К горлу подкатила тошнота, а сердце потеряло ритм и, кажется, готово было сдаться. Тысячи голосов рвали душу на части. Умоляли, просили, требовали, проклинали. Мне чудились в голосах мертвых знакомые, и дыхание останавливалось. Побелевшими пальцами я вцепилась в штормграм, чтобы убедиться, что это лишь игры моего дара.
Они живы. Я услышу их по–настоящему, если что-то случится.
– Ты сопротивляешься. Нужно расслабиться, любовь моя.
Акорион вдруг смеется. Его смех не вызывает ничего, кроме злости, но когда я открываю рот, чтобы заткнуть его, тело скручивает от болезненного спазма.
– Прости, малыш. Я просто вдруг подумал, что магия очень похожа на занятие любовью. До тех пор, пока ты боишься и сопротивляешься ей – ничего не получится. Будет больно, Таара. Но стоит расслабиться – и ты сумеешь получать удовольствие даже от самых дерзких игр. Например от нашей с Кростом…
– Ты ненормальный, – хриплю я.
– Ты тоже, – не остается в долгу Акорион.
Подбрасывает в воздух блестящий драконий череп и опускает руки, с интересом глядя, как кость разбивается на тысячи осколков от удара о чистую темную магию.
– Мы – две половинки одного целого, Таара. Я принял свой дар. Прими и ты, потому что это единственный способ заставить их замолчать.
Не сопротивляться. Как же это сложно! Каждый раз, когда крики и стоны становились громче, я инстинктивно сжималась, закрывая уши, будто этот детский жест мог заставить их замолчать. Расслабиться удавалось всего на несколько минут.
Мешали злость и страх. Мешало яростное желание очутиться как можно дальше от границы с полчищами тварей. Мешала обида. Ненавижу ее! Ненавижу смерть за то, во что меня превратила! Ненавижу ее, женщину, разыгравшую целый спектакль, заставившую меня поверить в шанс на новую жизнь!
Черт, Деллин, если ты не возьмешь себя в руки, мы проиграем даже не начав. Твари дойдут до Фригхейма и перебьют там всех, а твой брат будет играть черепом Бастиана!
Я зарычала от бессилия. Но с каждой секундой все больше мечтала сдаться. Только закрыть глаза и все. Отключусь – и они замолкнут, перестанут звать свою богиню.
– Знаешь, Делл, изменилось многое, но кое-что осталось как прежде: ты все так же валяешься в лесу и водишься с сомнительными существами.
Я подняла голову, на секунду забыв о раздирающей голову боли, потому что это была первая осмысленная фраза, услышанная в какофонии криков. Сквозь пелену слез я с трудом различила в лесу какую-то фигуру. Голос показался знакомым, но всплеск магии почти лишил способности думать.
– Вставай, Шторм, ты ведь не из тех, кто стоит на коленях. Вставай, или я пожалею, что сел за твой стол. Лучше бы так и стоял с ананасом на причинном месте.
– Эйген?
– Привет, подруга. Давно не виделись, да?
– Как ты… ты же мертв…
– А ты – богиня смерти, на секундочку. Вот мы и встретились.
– Эйген…
– Ой, только не надо рыдать. Вставай, Делл. Мы все вставали. Никто не опустился на колени, все сражались до конца. Ты не можешь быть слабее нас, кучки школьников.
Пошатываясь и с трудом сдерживая тошноту, я поднялась. Ветер растрепал косу, а на губах я чувствовала вкус крови.
– Это и правда ты.
– Я, – улыбнулся парень.
Если приглядеться, то можно было увидеть, что он словно соткан из тумана. Эйген – и в то же время нет. Неосязаемый, невесомый, нереальный. Но он, улыбался, как обычно и внимательно за мной наблюдал.
– Я так по тебе скучаю. И Аннабет. И Брина.
– Как она? – с легкой грустью спросил он.
– Во Фригхейме. Бастиан спрятал ее от войны.
– Хорошо. Не говори ей, что видела меня. Пусть забудет. Я тоже скучаю по вам. Скучаю и завидую жизни, которую вы проживете. Завидую ее будущему мужу. Завидую ее брату, который будет видеть ее улыбку. Но Брине нужно жить, а тебе – защитить мир вокруг нее. Я не хочу встретиться с ней по ту сторону, Деллин. Слышишь? Ты обещала их защитить. Ты обещала.
– Ты прав.
– Идем. Тебе надо их остановить.
– Не уходи. Я не хочу быть одна.
– Ты еще не поняла? – Эйген улыбнулся. – Это ты приказываешь нам, Делл. Ты решаешь, когда мы уйдем, а когда восстанем. Я исчезну не позже, чем когда ты этого захочешь.
– Я просто…
С трудом сглотнула и обернулась туда, где высилась бугристая спина Баона.
– Просто это сильнее меня. И страшнее, чем любая темная тварь.
– Все боятся. Но из всех моих знакомых только ты всегда сначала делала, а потом пугалась.
Я слабо улыбнулась. В голове, как слайд-шоу, мелькали картинки из прежней жизни. Апельсиновый сок, стекающий по светлым волосам на рубашку Бастиана. Темно-синие крылья в колбе. Прекрасное огненное платье. Столкновение двух магий в подсобке. Эйген и Аннабет в салоне Рианнон, за столиком в столовой. Как напоминание о том, что ещё может быть так хорошо и спокойно – ведь однажды было!
– Я думала, что смогу. Что справлюсь с ними, потому что однажды уже делала это.
– Тебе не нужно с нами справляться. Тебе нужно приказать.
Я вытерла слезы, наверняка размазав по лицу грязь.
– Идем.
Они все еще кричали в моей голове. И я все ещё пыталась не слушать.
Хлынул проливной дождь. Перемежаясь с раскатами грома, дождь то усиливался, то затихал. Я твердо стояла на спине Баона, всматриваясь в затянутую влажной дымкой даль. Огромные лапы монстра утопали в черной грязи прогнившей насквозь природы. Я не видела Эйгена, но чувствовала его присутствие, а ещё ощущала силу, исходящую от мертвых. Как будто между мной и невидимым миром протянулась тонкая нить, открывшая доступ к неограниченной энергии.
Она бурлила внутри, просилась наружу, выплескивалась порывами ветра и вспышками молний. Следом за мной шла настоящая буря, готовая снести все на своем пути. Кончики пальцев покалывало от напряжения. Когда вдали появилось черно-красное море тварей, я испытала странную болезненную радость, ибо больше не могла сдерживать рвущийся наружу хаос – сейчас казалось, что это именно он.
