Текст книги "Ведьминскими тропами (СИ)"

Автор книги: Ольга Лебедева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Люди Сандара еле сдерживали смех, наблюдая за этим представлением, но открываться не спешили.

– Если с ведьмой что-то случилось, нам не жить, – наконец выразил общее мнение один из воинов, и все они приуныли. Пусть в пропаже Анитры и не было их вины, но, как известно, принесший дурную весть, выживает редко.

– Да все со мной в порядке, – не выдержала Анитра и стерла руну с лица. Она узнала воинов из отряда Хакона и не хотела продолжать водить их за нос. Этим парням и так сегодня досталось. Несмотря на внешнюю браваду, видно было, что кое-кто из них еле держится на ногах. Одежда порвана и в местах разрывов пропитана кровью. Наверняка под ней скрываются многочисленные раны.

Спрятав неуместные чувства под маской деловитости, Анитра приказала:

– Подходите ко мне по-одному. Первыми те, кому досталось сильнее прочих. Вижу, Торгрим сейчас завалится в кусты, видать много крови потерял. Что ж вы за неслухи такие. Я же учила вас, как кровь останавливать. А тут поглядите, плечо разрезано, рукав рубахи хоть отжимай, а вы не побеспокоились помочь товарищу с перевязкой.

Анитра ругалась, но дело свое делала. К счастью, в ее распоряжении имелись здоровые мужчины, готовые прийти ей на помощь. Сейчас самым главным было не дать умереть раненым от кровопотери. Следом за первой группой воинов начали подтягиваться и все остальные. Кто-то шел сам, кого-то приносили товарищи. А ведьмочка с замиранием сердца вглядывалась в лица раненых и не находила среди них того, кого ожидала увидеть больше остальных. Наконец она не выдержала и спросила, не обращаясь ни к кому лично, но уверенная в том, что ей ответят:

– А что наш предводитель, он выжил?

– Когда мы его видели, был еще жив, – откликнулось сразу несколько человек. – Да и что ему сделается при такой то защите?

Со всех сторон послышались смешки. Ни для кого не было тайной, сколько защитных рун и амулетов навешала Анитра на Хакона. Нет, он не хвастался ее особым расположением, но разве ж такое укроешь?

У Анитры стало спокойнее на душе, и дальше она работала молча, лишь иногда отдавая короткие приказы, когда надо было перенести раненого или нагреть еще воды. Она управилась со всем только к вечеру, когда солнце уже спряталось за верхушками деревьев. Идти куда-то на ночь глядя, не было смысла, да и раненых не оставишь без пригляда, ночью кому-нибудь из них может стать хуже и тогда все равно пошлют за ней. Так чего зря метаться?

Ведьмочка потянулась, разминая затекшую спину, осмотрелась и направилась к ближайшей свободной подстилке из лапника. Там и уснула, завернувшись в теплый плащ, совершенно не помня себя от усталости.

* * *

Разбудил ее крик ворона, по ощущениям, раздавшийся прямо у нее над ухом. На самом деле, несносная птица сидела на нижней ветке дерева, возле которого прикорнула Анитра. Ведьмочка растерла лицо руками, медленно поднялась, тихо постанывая. За ночь все мышцы задеревенели, и теперь каждое движение давалось с трудом.

До небольшой лесной речушки девушка добралась без приключений. Поплескав в лицо прохладной водицы, Анитра окончательно пришла в себя. Новый день обещал принести с собой немало хлопот. Нужно было сделать перевязку и затем определить раненых в более подходящее место. Те, кто был в состоянии передвигаться самостоятельно, уже перебрались в город, на поляне оставались лишь тяжелораненые. Ведьмочка не сомневалась, что некое подобие госпиталя для них уже подготовлено. Хакон всегда заботился о своих людях: не оставлял раненых без помощи лекаря, выплачивал денежное содержание калекам и семьям погибших, да и в бою не прятался за чужими спинами, чем и заслужил всеобщую любовь и преданность.

Анитра не заметила, как глубоко погрузилась в собственные размышления и взрогнула от неожиданности, когда прямо над ней вновь прозвучало возмущенное – каррр. Ведьмочка недовольно поморщилась – и чего привязался? Сама то она с легкостью отмахнулась бы от этого пернатого вестника, но что скажут другие? Опять начнут переговариваться между собой о грядущих несчастьях. Придется напомнить им, что в прошлый раз появление ворона не принесло им никаких неприятностей, скорее наоборот. И все-таки, на всякий случай, Анитра постаралась прогнать незваного гостя. Она взмахнула руками и сказала громко:

– Кыш отсюда.

За ее спиной раздался приглушенный смех. Надо сказать, очень знакомый смех. Ведьмочка взвизгнула от радости, развернулась и бросилась в объятия Бальдра. Как же она обрадовалась появлению пропавшего друга. А ведь он грозился, что уходит навсегда.

– Ты как тут? Откуда? У тебя все в порядке? – Анитра вывалила на голову Бальдра целый ворох вопросов.

Мужчина разжал руки, опуская ведьмочку на землю, и неожиданно щелкнул ее по носу:

– Что же ты, неблагодарная, от моего подарка отказываешься? – спросил он с наигранной обидой в голосе.

– От какого подарка? – не поняла Анитра и заозиралась по сторонам, выискивая то, что укрылось от ее внимания.

А Бальдр вытянул руку вперед и на его запястье спланировал тот самый крикливый ворон, что не давал ей покоя с рассвета. Он оказался действительно очень большим и наверняка тяжелым, но мужчина удерживал его с такой легкостью, словно весила птица не больше пушинки.

– Да вот от этого пернатого подарочка, – расплываясь в улыбке, ответил Бальдр. – Решил пристроить его в хорошие руки и почему-то вспомнил о тебе. На, держи.

И Бальдр сунул ворона Анитре в руки. Она отшатнулась было, да куда там. Пришлось принять в качестве подарка этот ворох смоляных перьев и попытаться уберечься от довольно большого и острого клюва, которым птица вознамерилась нанести ей ощутимые увечья.

– И что мне с ним делать? – спросила Анитра. Она никак не могла отделаться от мысли, что Бальдр ее разыгрывает.

– Странно, что ты сама не догадалась, что он такое, – покачал головой бог. – Я то думал, ты девочка сообразительная, и мне не придется ничего объяснять.

Анитре стало стыдно за свою недогадливость. Она призвала руну Перт, чтобы открыть для себя скрытое. И сразу поняла свою оплошность. То, что она приняла за птицу, к семейству пернатых не имело никакого отношения. Это была энергия в чистом виде.

– И что мне с этим делать? – повторила она свой вопрос, лишь немного его изменив.

– Для начала сделай привязку на крови, чтобы никто другой не смог на него покуситься, – ответил Бальдр, – а потом можешь использовать его, как дополнительный источник силы.

Тут ворон дернулся и попытался вырваться. Ему даже удалось освободить клюв, чтобы в следующий миг нанести молниеносный удар по руке Анитры, чуть выше локтевого сгиба. Сквозь разорванную ткань туники проступила кровь, а клюв вредной птицы окрасился алым. Ведьмочка стиснула зубы, чтобы сдержать крик боли и с каким то мрачным удовольствием одарила ворона руной Гебо, тем самым осуществляя привязку.

Ворон сразу успокоился, перестал вырываться, а когда Анитра опустила его на землю, взлетел и уселся ей на правое плечо. Ведьмочка не ожидала от него такой наглой выходки и едва удержалась на ногах. Все-таки она не обладала такой силой и мощью, как древний бог и не собиралась носить на своих плечах подобную тяжесть. Несколько раз она попыталась стряхнуть назойливую птицу с плеча, но все безрезультатно. За этими трепыханиями Анитра и не заметила, как Бальдр залечил ее рану. Сам он продолжал беззлобно посмеиваться над ее попытками приструнить ворона.

– И откуда ты только взялся на мою голову? – в сердцах воскликнула ведьмочка, внутренне смиряясь со своим новым приобретением.

– Это я его создал, – нисколько не смущаясь, ответил вместо ворона Бальдр. – Наш общий знакомый Альдейбьерг так долго выкачивал силу из этого мира, что просто удивительно, как только она не разорвала его на части. Сам то он демон слабенький, но тщеславный безмерно. Можно сказать, я спас его никчемную жизнь, когда освободил от этой опасной ноши. Побудет простым человеком, глядишь, спеси и поубавиться.

Анитре не верилось в преображение Альдейбьерга, но кто она такая, чтобы вмешиваться в божественные планы на его счет? Да и подарок ее не порадовал. Она конечно понимала, что дополнительный источник лишним не будет, но пока от него были одни неприятности. Вот как, скажите на милость, ей показаться перед всеми с огромной черной птицей на плече? Народ тут и без того косо смотрит на ведьм. До сих пор ей удавалось вызывать к себе хорошее отношение лишь благодаря юному возрасту и премиленькой внешности. Ну еще умелым рукам и глубоким познаниям в лекарском деле. И довесок в виде грозно посверкивающего глазами ворона, вряд ли пойдет на пользу ее репутации. По общему убеждению ворон – предвестник несчастий. Каждому ведь не объяснишь, что это очень нужный и полезный подарок от самого Бальдра. Да и не поверит никто, что Солнечный бог мог такое сотворить. Скорее решат, что это проделки Хель.

Да и ладно, – решила Анитра, – будь, что будет. А потом вдруг вспомнила, что у нее на сегодня очень много дел, и на дальнейшие разговоры просто нет времени. Девушка посмотрела виновато на Бальдра и спросила:

– Мы ведь еще увидимся?

Бог сразу все понял и не стал ее удерживать. Ему тоже нужно было уходить. Свою миссию он выполнил и даже сверх того позаботился об одной забавной человеческой девочке, душа которой до краев была наполнена светом.

– Прощай, малышка, – улыбнулся Бальдр одними губами. Глаза обоих были печальны. Анитра постаралась убедить себя, что это просто грусть от расставания с хорошим другом. Не хотелось верить в то, что это их последняя встреча.

– До свидания, – сказала она упрямо и заметила, как просветлел взгляд друга. После ее слов, в его улыбке не осталось и следа грусти. И у ведьмочки сразу отлегло от сердца.

Потом Бальдр исчез, просто растворился в воздухе, а над ухом вновь раздалось до ужаса противное – каррр.

ГЛАВА 18

Столица готовилась к празднику. Благодаря Хакону, город почти не пострадал во время недавних событий. Перепуганным жителям удалось избежать грабежей, насилия и убийств. Кто же позволит творить подобные бесчинства в собственном доме? А Хакон теперь считал столицу своим домом и сразу дал понять своим людям, что покарает любого, покусившегося на его собственность.

Первым королевским указом стало помилование пленных воинов. Вторым – открытие бесплатной лечебницы для бедняков. Отныне все лекари, желающие продолжать свою деятельность в городе, должны были отработать не менее десяти часов в неделю на благо жителей. За это они освобождались от уплаты налогов в городскую казну.

Порядок во дворце навели уже к вечеру. Эйрик забрал с собой лишь золото, оставив нетронутыми кладовые с разнообразными припасами. Тем, что имелось в наличии, можно было обставить и украсить не один замок. Ковры и гобелены, серебряная и медная посуда, ткани на любой вкус, меха и холодное оружие. Управляющий гордо выпячивал грудь, демонстрируя новому правителю все эти богатства. И страшно переживал, когда кладовые, по приказу Хакона, опустели почти наполовину. Зато дворец обрел прежнее величие.

Совет ярлов был назначен на утро. Хакону предстояло по заслугам наградить своих сподвижников за верность их общему делу. Спать он так и не ложился, всю ночь корпея над картой королевских земель. К рассвету молодой король принял окончательное решение. Оставалось озвучить его своим вассалам.

В малом зале было темно и пусто, когда Хакон там появился. За ним следом вошли слуги, неся в руках зажженные факелы. Они закрепили их на стенах и с поклонами удалились, чтобы известить ярлов о скором начале совета. Блики света заметались по комнате, рождая причудливые тени. Хакон занял место во главе стола и принялся ждать. Вскоре за дверью послышались тяжелые шаги. Это явились те, кого он позвал.

Лица мужчин были суровы и сосредоточены. По-видимому, они тоже не сомкнули глаз этой ночью, гадая, как высоко вознесет их удача. В том, что Хакон не поскупится, никто из них не сомневался. Не настолько он глуп, чтобы вызывать их недовольство. И все равно волнение не оставляло ярлов до последней минуты.

Хакон и не скупился, когда раздавал земли своим союзникам, понимая, что в одиночку ему не удержать власть в королевстве. Помня о ранних договоренностях, он уменьшил налоги, которые должны были поступать в королевскую казну с этих земель. И только Сигурда он выделил особо, назначив его своим советником.

Наконец вопросы, не терпящие отлагательств, были решены, и пришло время праздновать победу. В пиршественном зале все было готово к приему гостей. Столы накрыты, музыканты приглашены. Осталось лишь распахнуть двери навстречу шумной толпе. Хакон подал знак слуге, и зал начал заполняться воинами, желающими разделить радость победы со своими предводителями. По понятной причине на сегодняшнем пиру не было женщин. Им не место там, где чествуют доблесть и силу, где отдают дань памяти павшим героям. И все же одна женщина, вернее девушка, имела полное право тут находиться, но ее почему-то не было видно. Хакон окинул внимательным взглядом длинные ряды пирующих и нигде не заметил светловолосой макушки Анитры. Он не ожидал, что ведьма будет сидеть с ним и ярлами за одним столом, но не думал, что ей не хватит смелости прийти во дворец. Неожиданно Хакон осознал, что не видел Анитру больше суток и понятия не имеет, жива ли его личная ведьма, и не стряслась ли с ней какая беда.

Сандар, приставленный к ведьме в качестве охранника, сидел шагах в десяти от Хакона и, заметив ищущий взгляд короля, поспешил к нему с докладом.

– Ты ищешь Анитру, мой король? – спросил он, склонившись в полупоклоне. И, дождавшись согласного кивка, продолжил: – Она весь день устраивала раненых в новой лечебнице, а потом сослалась на усталость и отправилась в дом своего опекуна хевдинга Свенельда. Мы ее проводили, тебе не о чем беспокоиться.

Доклад Сандара был прерван ярлом Сигурдом, решившим, что пришло время для торжественных речей. Хакон отвлекся, принимая клятвы верности от своих вассалов. За Анитру он больше не волновался, уверившись, что в доме Свенельда ей ничто не угрожает. А увидеться и поговорить они смогут и завтра. Хакон еще не решил, как ему удержать ведьму при себе, только знал, что не хочет с ней расставаться. Ее помощь была неоценима раньше, и станет еще более ценной теперь, когда его жизнь из простой и понятной может превратиться в сущий кошмар. Именно такой ему представлялась жизнь короля. И если бы не преступные деяния Эйрика, Хакон никогда не подумал бы претендовать на его место.

* * *

А в доме Свенельда вовсе не ждали появления Анитры. Честно говоря, о ней давно уж не вспоминали. И появление на пороге чумазой растрепанной девушки с заплечной сумкой, стало для всех неожиданностью. Старшая Бринхилд не сразу признала в незнакомке ту самую девчушку, что до сих пор считалась обещанной ее младшего брата. И не удивительно. Анитра подросла, ее кожа стала смуглой от загара, тело обрело приятные округлости. И только синие глаза оставались прежними.

– Анитра, ты ли это? – неуверенно спросила Бринхилд, прижимая руки к губам, в попытке сдержать возглас удивления.

– Узнала меня? – улыбнулась Анитра. – Это хорошо. Пустишь в дом?

– Да где же ты была столько времени? – продолжала допытываться Бринхилд, не обращая внимания на то, что Анитра еле держится на ногах.

– Бринхилд, дорогая, давай оставим все расспросы на завтра, – жалобно попросила Анитра и шагнула в дом, не дожидаясь приглашения. В общем-то, оно ей и не требовалось. Этот дом принадлежал Свенельду, а он обещал о ней заботиться.

– Да, конечно, ты проходи, – бормотала Бринхилд ей вслед, но Анитра ее не слушала. Со второго этажа по лестнице сбежали младшие дочери Свенельда и тоже набросились на Анитру с расспросами, но она и от них отмахнулась:

– Все потом, дорогие, сейчас только мыться, есть и спать. Прикажите слугам нагреть воду в бане и приготовить мне ужин.

Анитра отдавала распоряжения так, словно была хозяйкой в этом доме. В другое время она не стала бы так себя вести, но сил на расшаркивания действительно не осталось. Завтра она обязательно извиниться и перед девушками, и перед слугами, а сегодня позволит себе побыть чуточку невежливой, если не хочет свалиться им под ноги прямо тут у порога.

Ее комната оставалась нетронутой. Постель манила к себе так сильно, что почти не было сил сопротивляться. Невероятным усилием воли Анитра повернулась к ложу спиной и принялась раздеваться. В сундуке до сих пор хранились ее вещи. Платья стали коротки и наверняка будут узковаты в груди. Зато они были чистыми, как и нижние рубахи. А вот мягкие домашние туфли оказались впору. Какое счастье для ее натруженных ног. Прихватив чистую одежду и кусок холстины для вытирания, ведьмочка отправилась в баню. Анитра помнила, что раньше там всегда имелся запас горячей воды. Не много, но ей бы хватило на то, чтобы смыть дорожную грязь, о большем она и не мечтала, на это просто не хватало сил. И все-таки она была довольна собой. Ни один из ее подопечных не умер. И это было полностью ее заслугой. То здание, где разместили раненых, трудно было назвать лечебницей. Предстояло немало потрудиться, прежде чем она станет хоть отдаленно напоминать медицинский стационар, но главное, что Хакон прислушался к ее словам и отдал соотвествующее распоряжение. Выходит, не зря она столько времени донимала его своими разговорами о необходимости создания подобного заведения.

Вода была чуть теплой, но какое же блаженство испытала Анитра, ощутив себя чистой, отмытой почти до блеска. С волосами, правда, пришлось повозиться, зато голова сразу обрела непривычную легкость. И хорошо, что баня не успела прогреться, купание в горячей воде разморило бы ее окончательно. А так Анитре даже удалось слегка взбодриться. Она нисколько не удивилась, когда, войдя в свою комнату, обнаружила там дочерей Свенельда, с нетерпением ожидающих ее возвращения. Девушки буквально сгорали от любопытства. Их жизнь не отличалась разнообразием. И потому появление Анитры после столь долгого отсутствия взбудоражило их до крайности.

Пришлось ведьмочке смириться с тем, что спать ей сегодня не придется. Но перед тем, как начать долгий разговор, нужно было сделать еще кое-что. Анитра подошла к окну и распахнула тяжелые створки. На подоконник упало что-то большое и черное. Сестрички взвизгнули от страха и вцепились друг в друга.

– Заходи уже, – сказала Анитра нахохлившемуся ворону и, повернувшись к девушкам, постаралась их успокоить: – Это мой ворон, его не стоит бояться. Он не сделает вам ничего плохого.

Несмотря на заверения Анитры, гостьи не посмели приблизиться к ворону, чтобы рассмотреть его получше. А тот с самым независимым видом устроился на спинке кровати и принялся оглаживать длинным клювом растрепавшиеся перья, полностью игнорируя присутствие в комнате посторонних.

Наконец, успокоившись, сестрички вспомнили о цели своего визита, и Анитре пришлось добрых два часа рассказывать о своих приключениях. Она, как могла, опустила неприятные моменты, связанные с тяготами походной жизни, также умолчала о крови и боли, с которыми ей приходилось сталкиваться очень часто. В результате ее жизнь предстала перед восторженными слушательницами в виде увлекательного романа о приключениях юной ведьмочки. Анитра и сама увлеклась, расписывая героизм Хакона и его воинов, не забыла отдать должное их силе и отваге, а также благородству, с каким мужчины все как один вставали на ее защиту.

– Какая же ты счастливая, – вздохнула Ингихильд. Девушка с мечтательным видом накручивала рыжий локон на палец. В своих мыслях она была далеко отсюда. Наверняка представляла себя в роли храброй воительницы, а не слабой лекарки, которую приходилось защищать всем отрядом. Вон как гордо вздернула подбородок и задышала глубоко, будто прямо сейчас готовилась вступить в бой.

– На самом деле трудностей тоже хватало, – постаралась приглушить ее восторг Анитра. – Нам приходилось спать на земле и готовить еду на костре. А как часто я мечтала о горячей бане, ведь мыться приходилось в реке или озере.

Ведьмочка улыбнулась своим мыслям, думая, что пройдет совсем немного времени, и тяготы пути забудутся, а в памяти останутся лишь светлые воспоминания, овеянные легкой грустью. Потом случайно заметила выражение лица Сванвейг, с которой Ингихильд была неразлучна, и осталась недовольна увиденным. Кажется, она перестаралась с восхвалением героев. Сванвейг выглядела такой же восторженной, как и ее сестра. И видно, тоже была не прочь отправиться на поиски приключений. С одной стороны, их стремление разнообразить унылые будни, можно было понять, девушки просто засиделись дома. В крепости у сестер была совершенно другая жизнь. По указанию Свенельда с ними проводились регулярные тренировки. Тогда им всем это казалось тяжким испытанием, а сейчас их молодые тела настойчиво требовали прежней нагрузки, а разум – новых впечатлений.

А с другой стороны – пора бы им повзрослеть и перестать жить в мире иллюзий. Понять, наконец, что война это не захватывающее приключение, а в основном кровь, боль и смерть.

Одолела скука? Нечем заняться? Нашли бы себе занятие по душе, начали приносить пользу людям. Взрослые ведь барышни, а все ждут, когда им скажут, что нужно делать. Помнится, раньше они занимались изготовлением зелий и составлением травяных сборов. Не слишком весело, но все лучше, чем целыми днями изнывать от безделья. От скуки можно натворить немало глупостей, Анитра это знала и потому решила сама пристроить девушек к делу, пока с ними не случилось беды. Да вот хотя бы привлечь их к работе в новой лечебнице. Несколько упоминаний о раненых героях и девчонки не устоят перед возможностью хотя бы таким образом приобщиться к великой битве.

Немного напрягала возможная реакция Свенельда на ее самоуправство. Ему может не понравиться то, как Анитра распоряжается жизнью его дочерей. По его мнению, долг женщины состоит в том, чтобы вести хозяйство, ублажать мужа и рожать ему детей. Он вряд ли погладит ее по головке за то, что взболамутила девчонок, которых наверняка уже успел сговорить. К счастью, сурового хевдинга тут не наблюдалось, и когда он появится, никто не знает. Значит, пока можно делать все, что заблагорассудится, в пределах разумного, конечно.

Десятилетние Мэрит и Линн уже спали, примостившись у стенки. Девочки сладко посапывали, подложив ладошки под пухлые щечки. Для малышек этот вечер оказался слишком длинным.

А вот Бринхилд выглядела задумчивой. Она глубоко погрузилась в себя и не замечала ничего вокруг.

– О чем задумалась? – вывела ее из оцепенения Анитра.

Бринхилд отчего то смутилась, щеки ее вспыхнули и она отвела глаза в сторону.

– Да так, ни о чем, – уклонилась она от ответа. – Пора всем спать. Ты устала, наверное.

Анитра усмехнулась, подумав, что раньше это обстоятельство не помешало им утолять свое любопытство. Но перед тем, как попрощаться перед сном, ведьмочка все же задала волнующий ее вопрос:

– А как Алфильд? Она поправилась?

– Да ты же ничего не знаешь, – воскликнула Ингихильд, но тут же понизила голос, заметив, что своим криком потревожила сон младших сестер. Подождала, пока они снова уснут, и продолжила шепотом: – Мачеха до сих пор, как неживая. Ингеборг так сильно переживала, что совсем превратилась в старуху, кажется, даже умом повредилась. Никого к Алфхильд не подпускает, сама за ней ухаживает. А ведь держится из последних сил. Что с ними обеими делать, никто не знает. Все ждут приезда хевдинга. Он и будет решать их судьбу.

– А дочери Алфхильд тоже здесь, с вами? – Анитра решила выяснить все до конца.

– Да где же им быть? Тут они и служанка при них. Я слышала, как они ее мамой называют. Отцу такое придется не по нраву, это уж точно, да разве малышам объяснишь, что Вигда им чужая?

Анитра пообещала себе, что утром обязательно навестит Алфхильд и попробует определить, в каком она состоянии. Женщина давно должна была прийти в себя. Ее случай не был таким запущенным, как у Эйрика с Алов. Жена Свенельда пострадала не так сильно, как сын Харальда и его невеста. Восстановление Алфхильд было делом нескольких недель, но никак не месяцев. Что-то тут не так. Да и Ингеборг ведет себя странно. Хотя, вспоминая ее поведение в их прошлую встречу, от этой женщины можно ожидать чего угодно.

* * *

Вот только утром Ингеборг не впустила Анитру в комнату Алфхильд. Даже дверь не открыла. Осыпала незваную гостью бранными словами и проклятиями. Где только такого набралась? Была бы служанка ведьмой, Анитре пришлось бы нелегко. Такой напор злобы и ненависти не всякая защита выдержит. К слову, от простого человека тоже можно получить немалую брешь в своей ауре, если в проклятие были вложены все душевные силы.

Так и есть. Анитра услышала, как что-то тяжелое упало за закрытой дверью. Не было сомнений, что это Ингеборг потеряла сознание после затраченных усилий. Вот ведь глупая женщина, видит угрозу там, где ее нет и в помине. А уберечь свою драгоценную Алфхильд от реальной опасности так и не смогла. Как можно помочь человеку, который не желает твоей помощи? Да и надо ли это делать? Не правильнее ли все оставить как есть?

Анитра постояла еще с минуту возле запертой двери, не решаясь уйти. Но потом поняла, что только напрасно теряет время. Решительно развернувшись на сто восемьдесят градусов, она хлопнула несколько раз в ладоши и, повысив голос, произнесла:

– Так, девочки, выходите. Умывайтесь, завтракайте, а после мы отправляемся в лечебницу.

Из соседних дверей выглянули любопытные мордашки. Девушки давно проснулись и, притаившись, подслушивали разговор Анитры с Ингеборг.

– Ты собираешься взять нас собой? – удивилась Бринхилд. – Но зачем?

– Как это зачем? – изобразила ответное удивление Анитра. – Вспомните, что творилось в Йомсборге после нападения. Сейчас дела обстоят еще хуже. Надо же кому-то позаботиться о раненых героях.

Слова о героях возымели действие, и спустя час девушки входили в двери новой лечебницы. Правда, от новой там имелось только название. Здание пусть и не было ветхим, но требовало ремонта и отделки. Длинное, одноэтажное, с небольшими окнами – оно производило гнетущее впечатление не только своим внешним видом, но и внутренним содержанием. Анитра насмотрелась на это убожество еще вчера, а вот сестрички застыли от изумления. Интересно, что они ожидали увидеть? Королевский дворец?

– Чего застыли? – прикрикнула на девушек Анитра и по-хозяйски прошла вперед. Бринхилд, Ингихильд и Сванвейг потянулись за ней следом. Младшеньких Анитра решительно отказалась брать с собой в лечебницу, и теперь девушки понимали почему. Мэрит и Линн тут действительно нечего было делать. Проходя между рядами деревянных настилов, девушки старательно отводили глаза. Да и мужчины не слишком обрадовались их появлению. Но Анитра быстро привела всех в чувство.

Она встала посреди просторной комнаты и заявила:

– Так, раненые, готовимся к перевязке. Это мои помощницы. Прошу любить и жаловать.

Заметив лукавые искорки в глазах мужчин, погрозила им пальцем:

– Смотрите у меня, если замечу, что обижаете моих помощниц, сразу выставлю за дверь, да еще проклятие нехорошее вдогонку пошлю, вы меня знаете.

Угроза возымела действие, внешность Анитры давно перестала вводить воинов в заблуждение, так что вскоре все успокоились. День продолжился как обычно. Первым делом нужно было сделать перевязку, а потом решать все остальные проблемы. За ночь тут мало что изменилось. Разве что к запаху болезни и лекарств добавился аромат готовящейся еды. Неужели у них в лечебнице будет своя повариха? Вчера то больным пришлось обходиться тем, что принесли сердобольные соседи, но рассчитывать на их доброту постоянно было бы глупо. Район окраинный и живут тут не самые богатые люди. Анитра пошла на запах и за одной из дверей действительно обнаружила женщину средних лет, хлопочущую возле плиты. В одном из котлов закипала вода. Это оказалось еще одним приятным открытием, значит, кто-то предупредил повариху, что лекарям может понадобиться горячая вода.

Анитра вошла внутрь и вежливо поздоровалась. Женщина развернулась к ней лицом и приветливо помахала в ответ большой деревянной ложкой с застывшими на ней крупинками каши.

– Тебе чего, малая? Никак работу ищешь? Мне как раз помощница нужна. Посиди вон там в уголке. Скоро главный придет, тогда все и решим.

От необходимости объясняться с добродушной поварихой Анитру избавил приход Сандара. Его мощная фигура неожиданно возникла в дверном проеме, и он громогласно возвестил:

– Так и знал, что найду тебя здесь.

Смотрел он при этом на Анитру, но повариха почему-то решила, что воин обращается именно к ней.

– А где же мне еще быть? – воскликнула она, с вызовом глядя в серые глаза Сандара. – Раненых нужно кормить, а обещанных помощников все нет. Так и кручусь тут одна, света белого не вижу. Вот девчонка пришла, хоть и хилая, ну да ладно, возьму ее в посудомойки. А кто мне воду носить будет? А дрова колоть?

Женщина разошлась не на шутку. Уперла руки в крутые бока, раскраснелась вся то ли от печного жара, то ли от возмущения, сразу и не поймешь. Сандар даже отступил на шаг, стушевавшись под таким напором, а потом опомнился и возмутился в ответ:

– Уймись, женщина, я не с тобой разговариваю. Меня за ведьмой послали, а со своими помощниками сама разбирайся. Мне до них дела нет.

– Так ты еще и ведьмой меня обзываешь, – разьярилась повариха и скрутила полотенце в жгут, намереваясь огреть им обидчика.

– Это он меня ведьмой назвал, – вмешалась в их перепалку Анитра, которой вовсе не хотелось становиться свидетельницей скандала, возникшего на пустом месте.

Повариха так и замерла с поднятой рукой и приоткрытым ртом. Медленно повернулась и окинула Анитру изучающим взглядом, затем спросила растерянно:

– Что же ты натворила, деточка, коли он тебя ведьмой назвал? По виду такая сладкая ягодка, сразу и не поймешь, что ядовитая?

– Ты чего мелешь, глупая баба? – не на шутку разозлился Сандар. – Ведьма она самая настоящая, а еще лекарка хорошая. Меня сам король за ней послал, чтобы награду вручить, потому что заслужила.

И уже Анитре:

– Ну, чего медлишь? Пойдем скорее, у короля и без тебя дел хватает.

– Я не могу сейчас уйти, – заупрямилась Анитра. – Только после того, как осмотрю раненых.

– Да там и без тебя теперь справятся. Пойди сама погляди. Мастер Аслауг пришел с учениками. Это самый уважаемый лекарь в столице. Король знал, кого назначить тут главным.

Анитра, уже сделавшая шаг к двери, остановилась. Такого поворота событий она не ожидала. Ведьмочке почему-то казалось, что Хакон поручит ей руководство лечебницей. Все-таки это была ее идея. К тому же он мог не раз убедиться в том, что лекарь она хороший. Да к демонам скромность – таких специалистов как она в этом мире днем с огнем не сыщешь. Настроение испортилось окончательно. Этот день и так не задался с самого утра, а тут еще такие новости. Кажется, проклятия Ингеборг все-таки достигли своей цели. Еще вчера Анитра думала о том, что наконец то ее жизнь упорядочится. Открытие лечебницы позволит ей не просто заниматься любимым делом, но и начать планировать будущее, ведь до сих пор она просто плыла по течению, подстраиваясь под обстоятельства. И что ей делать теперь? Как дальше жить?