Текст книги "Острова жизни (СИ)"

Автор книги: Ольга Белошицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

– Так оно было или нет? – спросил он раздраженно, ни к кому не обращаясь.

– Не знаю, – откликнулся Кельхандар, пятясь от края. – Но то, что оно началось – я уверен. Сам видел, своими глазами. Кажется, оно закончилось, едва начавшись. А может быть оно такое и есть… В общем, что бы ни случилось, нам повезло.

Тэйн долго молчал, переживая догадку, которая возникла сразу же, как только Данира связала камнепад в Усыпальнице и прекращение хаоса. Потом все-таки отважился пересказать им все, что произошло с ним, когда он хоронил прах Даллана.

– Кэлленар-Творец… – задумчиво проговорила Данира. – Арбонн рассказывал мне о нем, но я не придала значения, если честно. Получается, он был жив?

Тэйн пожал плечами.

– Теперь-то он точно мертв. Неужели все было из-за него? – спросил Кельхандар. – И Пришествие? Нет, я ничего не понимаю, – решительно заявил он. – Пришествие прекратилось, едва начавшись, как только рухнула Усыпальница. Мы с Киа так и решили, но… – его взгляд требовательно уставился на Тэйна. – Что именно ты сделал с ним и с ней?

Ройг долго молчал, глядя на заснеженную долину.

– Если бы я понимал, что именно.

32. Эпилог. Десять лет спустя. Королева

(Сезон Холода, за день до Рождения Илбара. Риаллар, Эргалон, Риан Ал Джар)

– Потрясающая женщина. Такая маленькая, такая милая и…

– Каменная.

– Вот-вот. Точеная статуэтка. Куда там королеве Аурелии… Должен сказать, двор Тар-Наридов вообще не блещет утонченностью. А вот Холгойны всегда славились умением выбирать красавиц.

Вельг поморщился. Его спутник, крупный делец из Карры, успел надоесть ему излишней разговорчивостью и бурными восторгами. Его собственная свита застряла где-то в самом начале Зала Приемов, но Вельгу повезло – его вынесло вперед вместе с толпой гостей, прямо следом за делегацией Майра, от которой отстал этот восторженно разговорчивый купец.

Пришлось пропустить делегацию Агваллара – их было аж двенадцать, и Данира скромно затесалась в самом конце. Вельг знал, что после официального приема в честь прибытия гостей на праздник Рождения Илбара состоится заседание Конклава Сил, несмотря на то, что глава Конклава до сих пор не вернулся в Эргалон. Заседание будет кратким: алареи, алурийцы и теллариане коротко обменяются новостями и пойдут отдыхать. Риан Джерхейн Холгойн еще не прибыл в Эргалон, его ждут сегодня ночью или завтра утром. Вельга, к сожалению, на Конклав не допустят: Агваллар и Ард Эллар до сих пор не подписали мирный договор, а к школе Очага Солнца все остальные представители школ Искусства Сил относятся с плохо скрываемой враждебностью.

Вельг усмехнулся, провожая взглядом главу школы Лах с женой. Никаких серьезных вопросов на Конклаве поднимать не будут, пока не вернется его глава. Впрочем, информации и так достаточно, надо только потолкаться среди гостей во время праздничного арраса в честь Рождения. Усиленный с помощью простейших приемов слух хорошо помогает разбирать любые разговоры, не предназначенные для чужих ушей.

Харриаберт, однако, весьма популярен, подумал Вельг, наблюдая, как Кельхандар и Кианейт сердечно беседуют с членами агвалларской делегации и с эргалонцами. У него репутация человека опасного, непростого, с сумасшедшинкой. И кстати, не совсем человека… Крепость Лах, которую он выстроил на северном склоне Илломайнского хребта, говорят, постепенно обрастает ремесленными кварталами и слободками, и скоро превратится в полноценный город. Школа илларов, опять же… Учение Лах нынче не менее популярно среди молодежи, чем традиционная школа Кан. Говорят, адептов Харриаберт отбирает лично, да еще устраивает такие испытания, что мало кто доходит до конца целым и невредимым. И как Конклав не запретит ему играться… Хотя школа Шиал тоже проводит испытания среди илларов, желающих стать ее адептами. И только Кан берет всех, кто хочет научиться Искусству Сил, не выдвигая никаких особых требований, кроме прилежания и усидчивости.

Да, времена изменились, сильно изменились за прошедшие десять лет. Адептов Искусства Сил по-прежнему называли илларами, только вот учений о силах теперь стало три, а школ, где обучали их применению – и того больше. Учение Кан строилось на традиционных основах исчезнувшего вместе с Пришествием Кэлленара – на триединстве урда, хэльдов и ка-эль на основе Огня Жизни, накапливающегося в малых колодцах – Кругах Власти. Его адепты начинали с изучения истории и основ урда, потом, как и раньше, в агвалларской школе илларов, читали Книги Сводаи учились применять урд на практике. Полный Свод теперь был в Эргалоне, в святилище Ильфейна, которое стало первой телларианской школой илларов учения Кан. Свод собирали по частям: что-то нашлось в хранилищах Зар Израна, что-то – в хранилище Ордена Феоллона. Только Арта Сач Сал, Книга без названия, теперь не открывалась никому. Жрецы Агваллара предположили, что она наполняется смыслом только тогда, когда перед миром стоит угроза гибели. Пока что Арта Сач Сал молчала: потухли знаки на ее форзаце, книга не откликалась даже на призывы зрелых и опытных адептов.

Учение Лах, основателем которого стал Харриаберт, занималось исключительно созданием новых хэльдов, ка-эль и прочих артефактов, так необходимых всему миру после Пришествия, всяческими экспериментами с кйти и вообще – нетрадиционными способами применения сил.

Адепты учения Шиал набирались исключительно из илларов, уже имеющих начальную подготовку. Они изучали шиаллах и его практическое применение, и, поскольку этот язык требовал огромных затрат энергии, заодно работали над созданием новых способов накопления и концентрирования нужных объемов силы.

В храмах богов теперь служили адепты самых разных школ. Ритуалы поклонения остались прежними, и карны сохранили свои традиционные связи со святилищами, и только школа Целителей вышла из-под пяты храма Тармил, добавив к Искусству знахарское мастерство.

Народ начал расходиться, и Вельг поспешил смешаться с толпой. Ему не хотелось, чтобы королева заметила его. Конечно, ничего ему не сделают, и вон не выставят, он – официальное лицо, представитель делегации Ард Эллара, но лучше не афишировать свое присутствие. Королева его недолюбливает, хотя всячески это скрывает. Что ж, у него и так достаточно дел в Эргалоне. Надо повидать старых друзей, кое с кем связаться, да и от главы Очага Солнца у него есть несколько особенных поручений, знать о которых не должен никто, кроме его самого и его партнеров.

Приятно вернуться в Эргалон после столь длительного отсутствия и убедиться, что, несмотря на годы, здесь по-прежнему людно, празднично и весело. Город неплохо отстроился после Пришествия… Хотя и пострадал-то он не сильно. Пришествия-то почти что и не было, неизвестно почему. Закончилось, фактически не начавшись. Агваллар, где он пересидел эти неприятные моменты, почти не задело. Ураган повыбивал пленочные перегородки в раканах, да всколыхнул сиуровы болота в тарсе, после чего сигнальные хэльды, предупреждающие о Пришествии, благополучно потухли, а затем и вовсе разрушились, что не бывало еще ни разу за множество предыдущих Пришествий. Странно… Если и были тому объяснения, Ривард, глава Конклава жрецов, держал их при себе.

Тем не менее, он замешкался и очутился посреди зала прямо напротив ее величества. Время только прибавило ей красоты и строгости. Темные волосы уложены в сложную прическу, фигура, округлившаяся после рождения троих детей, казалась еще более женственной и зрелой. Высокая грудь, приоткрытая ровно настолько, чтобы притягивать завистливо-жаждущие взгляды, красивое платье из тонкой материи, изящные и бесценные украшения. Строгие и серьезные карие глаза, полные и нежные губы… Вернувшись в Эргалон после Пришествия, Джерхейн подтвердил расторжение брака с Кианейт и через два сезона женился повторно, а в положенный срок у него родился первый наследник. Королеву – точнее, рианессу в Риалларе почитали едва ли не больше риана. О ее красоте, рассудительности и мудрости ходили легенды.

Низко поклонившись, он поспешил убраться с ее глаз. Незачем Холгойну и его приспешникам знать, когда и с кем он прибыл в Эргалон.

Когда все церемонии закончились, Лейт поспешно оторвалась от свиты, торопливо укрылась в личных покоях, и там в изнеможении упала в большое уютное кресло в кабинете за спальней. Еще в первый год жизни в Риан Ал Джаре ей приглянулась эта комната на самом верху северной башни, и привычка глядеть из окна на лежащий у подножья замка Эргалон доставляла ей удовольствие вот уже много лет. Она помнила, каким он был десять лет назад, когда они вернулись из Обители Колодца в опустошенный, иссушенный и замороженный город, она наблюдала, как постепенно в столицу возвращалась жизнь. Сейчас ничего уже не напоминало о прошлом. Сияла Алуре на вечернем небосводе, переливался Агваллар, пылали хэльды, освещавшие столицу в темноте, мерцали огоньки-урд-знаки, которыми нынче было модно украшать дома в праздники, в приоткрытое окно тянуло холодком, буйным весенним цветением, залетали шальные запахи с кухни. Есть ей не хотелось, но она пообещала себе, что поужинает с Данирой – у той всегда был хороший аппетит и вкус к еде и выпивке. Данира скоро освободится, и они вдоволь наговорятся…

Настроение у нее чуть-чуть улучшилось. Муж обещал вернуться к Рождению, но она все равно беспокоилась. Лейт знала от старшего иллара замка, что дружина во главе с рианом, успешно отразив очередной набег хильдов на северо-восточное побережье, уже в пути к ближайшей Двери. Знала она, что серьезно никто не пострадал, есть несколько раненых, которых уже ждут целители, чтобы поставить на ноги в самые короткие сроки.

Риан Холгойн, встревоженный новостями с севера, в этот раз самолично возглавил выезд боевой дружины, не столько, чтобы помахать мечом и развеяться, сколько оценить все своими глазами и допросить пленных на месте. Шесть лет назад война с хильдами закончилась, риан Холгойн и князь Харрадиаргон подписали хартию о столетнем перемирии. Война длилась почти два года. Хльды, рассеявшиеся по Риаллару после Пришествия, никак не проявляли себя первые два года после него. Потом на восточное и северо-восточное побережье неожиданно высадилось множество хорошо подготовленных отрядов, вооруженных последними изобретениями оставленных без контроля хильдских илларов – взрывчатым порошком, новыми видами боевого и осадного оружия. Разведка пропустила сей факт, и только предупреждение Кельхандара, поддерживавшего в Арберте кое-какие связи, спасло Джерхейна от серьезного разгрома в первые дни войны.

Хильды захватили Дарнейт, Дардан и Карред, крупный порт, лежащий на северо-востоке страны, но Джерхейн не дал им закрепиться на побережье, быстро выбив из Дардана, ценного тем, что под ним находились самые мощные Ворота в Эргалон, а затем и из Карреда, откуда в столицу вело множество Дверей. Здесь ему сильно помогли крепнушие адепты школы Шиал. Князь, лишившийся поддержки Следящих, полагался теперь только на воинское мастерство и поддержку тех хильдов, что обосновались в Риалларе за прошедшие годы. Укрепив Дарнейт и обосновавшись в нем, хильды двинулись вглубь страны, перемещаясь в основном по центральной артерии срединного Риаллара – реке Пейре, и один за другим захватывая и укрепляя небольшие города на ее берегах. До Эргалона они так и не дошли. Ройг, научившийся создавать Двери и Ворота в любые концы Теллара, открывал для риалларских дружин пути прямо в лагерь врага, и постепенно с хильдами на риалларских равнинах было покончено. Точно так же вернули и Дарнейт, но восточное побережье и долина реки Пейре жестоко пострадали от развернувшихся на ее землях сражений.

А через год после победы над хильдами опомнился давний враг Риаллара – Ахтан. Здесь Холгойну пришлось гораздо тяжелее, поскольку опыт, приобретенный в войнах с хорошо вооруженными, но пешими, передвигающимися по воде хильдами, в приахтанских степях никуда не годился. Джерхейн предпочел отдать поначалу часть спорных территорий, позволив сильной, но немногочисленной коннице шаха рассеяться по захваченным землям и осесть в многочисленных плодородных долинах юга. Выждав чуть больше года, он стремительной атакой через все Двери и Ворота восстановил границы и безжалостно вырезал небольшой ахтанский гарнизон. Мирному населению, переселившемуся из Ахтана на захваченные ранее риалларские земли, было все равно, кому платить налоги, лишь бы их не притесняли.

Джерхейн пошел дальше: не дав шаху опомниться, он, во главе дружины с адептами школы Шиала, появился в Ахтамаре, прямо во дворце шаха, через специально созданные для этих целей Двери. Дружина захватила дворец, не пролив при этом ни капли крови и взяв в заложники двух малолетних сыновей шаха. Шах подписал мирный договор, отказавшись от захваченных территорий, а его дети на пятнадцать лет отправились воспитываться в Эргалон.

Когда-то Лейт была возмущена этим политическим шагом до глубины души, и даже какое-то время не разговаривала с Ройгом, автором жестокой идеи, но потом убедилась, что это было не самым плохим решением: дети шаха росли, воспитывались и получали образование в Риан Ал Джаре, среди эргалонской знати и вместе с сыновьями Холгойна, окруженные заботой и симпатией; меньше всего, вернувшись домой, они будут видеть в Риалларе врага. У шаха же после поражения в войне рождались почему-то исключительно девочки.

А теперь и хильды оправились от поражения и изменили тактику, учиняя краткие набеги на побережье на своих драккарах. Этот был уже не первый за год. Ситуация снова становилась тревожной…

Данира, сопровождаемая двумя слугами, сама принесла ей ужин.

– Конклав Сил уже закончился, – сказала она, выгоняя слуг и сама разливая сахди и накладывая кушанья. – Так, обменялись новостями, и разошлись. Кстати, почему я не вижу Итту?

– Она с братом, – вздохнула Лейт. – Сама знаешь, адептка она очень сильная, шиаллах дается ей играючи. Это уже не первый ее боевой поход. Я давно махнула рукой, – видя, как неодобрительно Данира качает головой, сказала она. – В конце концов, если ей это нравится… Пусть.

Данира пожала плечами

– Надо было в детстве оставить ее на Алуре.

– Джер не захотел. Она часто болела, он все время переживал из-за нее, баловал… Когда подростком она тайком сунулась к первой книге Свода, было уже поздно отступать: инициировавшись, у нее оставался один путь. Ну, да что я тебе говорю, сама знаешь.

Данира кивнула и подняла бокал.

– Ждешь? Открыть для тебя Окно?

Лейт отрицательно покачала головой.

– Не надо. Я никогда этого не делала, не буду и сейчас, иначе это будет похоже на слежку. Он скоро будет здесь, я это чувствую. Все в порядке.

Они выпили холодного, искрящегося напитка, и не торопясь, перекусили.

Замужество ничуть не изменило Даниру: живая, насмешливая, прямолинейная, она живо интересовалась делами Наземного мира, часто от имени Зар Израна посещала Эргалон, представляя интересы Острова на Телларе. Лейт знала, что у нее есть дочь, воспитание которой брошено на плечи отца, и о которой Данира очень редко упоминала. Серебряная, сияющая ее красота со временем немного поблекла, уступив место типичной аларейской бледности и худощавости. Рождение ребенка не добавило ей округлостей, наоборот – то ли от слишком насыщенного образа жизни, то ли из-за особенностей агвалларского климата, она еще больше похудела. С Кианейт они соревновались дороговизной и изысканностью нарядов и язвительными замечаниями. Время от времени Лейт приходилось выступать в качестве миротворца в мелких женских войнах, то и дело вспыхивавших между ними. К счастью, они редко пересекались.

Я бы не смогла так легко оставить детей нянькам, подумала она. Двое ее сыновей то и дело по очереди заглядывали в комнату, но видя, что мать занята, корчили удрученные рожицы и исчезали. Старшему было восемь, младшему – шесть. Трехлетняя дочь, подчиняясь строгому распорядку дворцовой детской, уже лежала в кроватке, отходя ко сну, и Лейт мучилась угрызениями совести, что сегодня малышке досталось слишком мало материнского внимания.

– В толпе гостей я видела Вельга, – задумчиво сказала Данира, когда, насытившись, они отодвинули тарелки. – Опять он растолстел, – в ее усмешке чувствовалось презрение. – Тогда, во время войны на Острове он был диво какой стройный и энергичный. Подонок, – добавила она с чувством.

Лейт недовольно покачала головой.

– Наши люди в курсе, – сказала она. – Он в ард-элларской делегации. От Очага Солнца.

– Да-да, знаю, правая рука Ориса, – отвращение в голосе островитянки усилилось. – Принят при дворе Владыки Ард Эллара, пользуется влиянием, несмотря на неудачу в Островной войне. Князя Гераниона, возглавлявшего войска, казнили за неудачную военную кампанию, а Вельг как-то выкрутился, да еще и положение укрепил.

– Выставить его нет повода, – продолжала Лейт. – Но за ним следят, и очень внимательно. Линара здесь не появляется – знает, что Джерхейн до сих пор не снял награду за ее голову.

Данира медленно кивнула.

Линара и Ригойн успели спастись, удрав на Агваллар, как только узнали о приближении хильдов к долине. Вельг, чудом уцелевший в Эргалоне, тоже сбежал туда незадолго до Пришествия. Там, в первом слое тарса, в большом, хорошо обустроенном телларианском поселении добытчиков сура они и встретились. Понимание нашлось быстро – все трое сильно не любили Ройга, а вслед за ним – Даллана и династию Холгойнов. Во время Пришествия порыв ураганного ветра сорвал переправы, да взбаламутил сиуровы болота, отчего дышать первые несколько дней после него было не слишком приятно из-за специфической вони, однако жизнь там очень быстро вернулась в обычное русло.

Побродив по раканам и понаблюдав за жизнью островитян, они с Линарой вернулись в Очаг Солнца. Орис и Ригойн, быстро сообразившие, насколько беззащитны и беспечны жители раканов, и что именно сейчас у них есть шанс открыто заявить о своей школе, утвердить ее положение и по возможности сделать ее единственной на много лет вперед, выложили перед Верховным Владыкой готовый план военной кампании против ослабленного внутренними распрями и Пришествием Агваллара. Разведка местности не составила труда: Небесные столбы никто не охранял, наблюдение через еще не до конца восстановившиеся хэльды пока не велось. Хорошо обученное, закаленное в пограничных стычках войско Владыки повторило тактику, описанную в записях, сохранившихся в Очаге Солнца после прочтений Арта Сач Сал: отряды прошли одновременно через все имевшиеся в Ард Элларе Небесные столбы, и, проникнув в санар тем же путем, что и когда-то Тэйн Ройг, напали сразу на несколько густо населенных раканов. Жители раканов и Зар Алы, совершенно беспомощные перед сильными и наглыми телларианами, долго, с переменным успехом вели позиционную войну.

Перелом в войне произошел благодаря вмешательству Риаллара: Ривард обратился за помощью к Ройгу. Тэйн, которому Холгойн дал две дружины, предложил Харриаберту и отряду людей Лахлайда принять участие. Они быстро выбили ард элларцев из Зар Алы, а затем постепенно вытеснили их из раканов. Война длилась три сезона и изрядно истощила Остров. Несколько лет после войны на Агвалларе было очень неблагополучно: ард элларцы пронюхали, что если перерубить стебель ракана, пузырь сиуры чах, сох и постепенно увядал. В ракане пропадала вода, жители задыхались от нехватки воздуха, сиура темнела и засыхала. Ард элларцы погубили немало раканов, нарушив тем самым необычную экологию Агваллара. Конечно, со временем ученые Острова нашли способ сращивать перерубленные волокна, некоторые раканы удалось спасти, но это не решило проблему в целом: очень много алареев после войны остались не только без крова, но и без тверди под ногами.

– Как дела у твоего мужа? – поинтересовалась Лейт с искренним любопытством. – И почему он не с тобой?

Данира вздохнула.

– В последнее время мы так часто ссоримся… Мне иногда кажется, что он никогда меня не поймет. Наверно, я вообще не создана для брака, – она снова вздохнула, запив огорчение бокалом сахди. – Я тебе так завидую, Лейт! Как ты умудряешься жить в ладу со своим?

Лейт улыбнулась.

– Мы тоже часто спорим, и очень даже энергично. Но не ссоримся… Получается как-то, я сама не знаю. Так почему Арен не с тобой?

– Остался дома с родителями и дочерью, – ответила Данира с обидой. – Он, видите ли, им обещал…

Лейт подумала, что и ей тоже надо было остаться, но Данира, как всегда, выбрала то, чего больше хотелось ей самой, а не ее семье.

– А где Тэйн? Странно, что его не было на Конклаве Сил. Глава Конклава не явился на Конклав, – усмехнулась она. – Он же всегда такой принципиальный… Ничего не хочет выпустить из-под контроля.

– Скорее всего, на Алуре, – ответила Лейт, про себя отмечая ревнивые нотки в голосе Даниры. – Он должен был открыть новые Ворота из Майра, и были еще у него какие-то дела в Карре. Я не знаю подробностей.

– Застрял на Алуре, – фыркнула Данира. – Ему там всегда нравилось, насколько я помню. У него там кто-нибудь есть? Ну, ты понимаешь, о чем я, – бросила она с деланной небрежностью.

– Не могу сказать точно, – улыбнулась Лейт. – Кто-то был, но я, знаешь, ли, в Окно за ним не подглядывала.

Данира, заподозрив намек на ее бытность Следящим, обиженно надула губы.

– Жалеешь, что расстались? – задала Лейт вопрос, который давно уже терзал ее любопытство.

Та откинулась на спинку кресла и долго молчала, задумчиво разглядывая пузырьки в бокале.

– Не знаю. Наверно… Он был все время занят, – с горечью воскликнула она. – Все время где-то далеко. Я ждала его с хильдской войны, затем – с ахтанской, он появлялся и исчезал, озабоченный всеми проблемами мира, кроме проблем нашего с ним маленького мирка. Были моменты, когда я думала, что он погиб. Когда же он наконец появлялся, то не мог понять, почему я так злюсь, обижаюсь, переживаю за него. Чего я так страшусь… почему я так хочу, чтобы он был рядом, а не где-то там, на шхуне в Северном море, в очередном горном форте, в ахтанских степях. Или на этом дьяволовом Алуре! Искусство Сил, война, политика, ползанье по лесам и болотам этого куска небесной грязи оказались для него важнее, чем моя любовь! – обиженно закончила она.

Лейт вздохнула и промолчала. Ей было жаль Даниру. Мужчина не может отдавать женщине всего себя, подумала она, это главная женская ошибка. Они должны уходить, чтобы воплотить себя в деяниях, и счастье, что они возвращаются к нам. Ей и в голову не приходило удерживать Джерхейна, когда он, зачастую стремительно приняв решение, срывался в очередной поход, когда днями пропадал в Совете Карн, обсуждая экономические новшества, или с членами Конклава Сил, испытывая новое оружие. Но он всегда возвращался – к ней одной, и делился всем, что пережил и испытал в период разлуки. Все эти десять лет она была единственной его женой, он так и не взял вторую, у него не было наложниц в замке. Возможно, в походах кто-то и делил с ним ложе – темперамент у него был еще тот, но она об этом не знала, да и не хотела знать. Она верила в то, что она – единственная.

– Я хотела, чтобы он остался в Зар Але, – продолжала Данира с той же обидой в голосе. – После войны с Ард Элларом Риварду был очень нужен помощник из числа теллариан. Он бы стал вторым в Конклаве Жрецов Агваллара, правой рукой моего дяди. Но он отказался… Дядя до сих пор жалеет. Он каждый раз уговаривает его остаться, когда они встречаются! Но только я теперь этого не хочу! – гневно закончила она.

Зато он вернулся на Теллар и создал свой собственный Конклав Сил, подумала Лейт. Объединил и примирил все три одновременно возникшие вместо Кэлленара школы. Фактически, школу Кан он создал заново, а для школы Шиал разработал методики обучения и до сих пор лично экзаменует всех адептов. Итта – лишь одна из его учениц. Данире лучше не знать, что девушка до сих пор влюблена в своего учителя и лелеет надежду на взаимность. Зря лелеет.

– Думаю, Тэйну было очень важно остаться у себя на родине, – миролюбиво сказала Лейт Ильне Холгойн, прислушиваясь к тяжелым, резким, таким знакомым шагам где-то в самом начале коридора. – Возможно, если бы ты сама захотела остаться в Наземном мире…

– Мне здесь жарко, – раздраженно заявила Данира. – Солнце жжет. Ветер, опять же, дождь, снег. Я не привыкла к этой гадости!

– Когда-то ты хотела увидеть и испытать именно это, – напомнила ей Лейт, отмечая на грани слышимости тихий скрип двери в ее покои. Ну, еще несколько шагов…

– Мне не понравилось! – фыркнула островитянка.

Тяжелая старая дверь распахнулась. Джерхейн, огромный, лохматый – буйная рыжая шевелюра до плеч была его гордостью – ввалился в комнату, гремя ножнами, стягивая с себя тхон, обдав их резким запахом дороги, арритов, костра. Протянув руки вскочившей ему навстречу Лейт, он сгреб ее в объятия и, не обращая внимания на гостью, поцеловал долгим и жадным поцелуем.

– А, Данира, привет, – вскользь поздоровался он, отпустив жену. Упав в кресло, он окинул островитянку долгим внимательным взглядом, в котором постепенно проступило раздражение, и которое он быстро, но неохотно подавил, насколько был способен. – Ты на праздник Рождения или по делам?

– Совмещаю, – ответила та, взяв себя в руки после предшествующей гневной отповеди.

– Супруг с тобой? Или дома, деток нянчит? – ехидно осведомился его величество правитель Риаллара. Он не простил Данире расставания с Ройгом, и мужа ее недолюбливал.

– Дома, – подтвердила она и поднялась, вежливо прощаясь и собираясь уходить. Что бы ни связывало ее с Лейт, она понимала: теперь она здесь явно лишняя.