Текст книги "Возвращение домой (СИ)"
Автор книги: Ольга Аматова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)
Версия о благополучии Старка-старшего отпала тем же вечером. Но сначала прибыл Шуга.
А с ним, впервые не таясь, Лиз.
16
Дамиан себе не изменил: одежда в стиле милитари, берцы и – я кашлянула – повязка на лбу. Она прекрасно сочеталась с кудрявыми волосами, вызывая ассоциации с Рэмбо. Лиз оттеняла его лучше, чем Урсула, за счет более ровной, прямоугольной фигуры и небольшой разницы в росте. Майка-борцовка, заправленная в болотного цвета джинсы, обнажала крепкие руки и острые ключицы, куртка на бедрах органично завершала образ.
– Какое счастье, что мы все знакомы, – оскалился Дамиан. – А ты уже на ногах, – добавил разочарованно. – Урси даже хребет не перебила… Бесполезная была сучка.
– Поэтому ты убил ее? – спросила холодно, впиваясь ногтями в ладонь Марка.
Обычно он сам обуздывал вспыльчивость, но в преддверии боя мы все немного психовали. Да и видеть сестру рядом с историческим врагов было тяжело. Наверняка одолевали сомнения, правильно ли он поступил, когда оставил ее в живых после первого нападения, и после, позволив занять важный пост.
– Убить дражайшую партнершу? – драматично ужаснулся Шуга. – Как можно! Дорогая Лиззи справилась во стократ лучше.
Я дернулась, перевела на некогда лучшую подругу недоверчивый взгляд.
Лиз ответила прямо и твердо. Словно не сделала ничего плохого. Хотя, чему удивляться, раз уж она стоит подле Дамиана, не боясь осуждения клана… Я догадывалась, чем они оправдают предательство альфы. Скажут, Марк был недостоин, а она примкнула к истинному вожаку. Всё ради стаи.
– Здравствуй, сестра, – уронил Марк.
– И прощай, брат, – мгновенно ощерилась она.
– Не жди пощады… снова.
– Рассчитываешь на победу? Маркус-Маркус, – покачала головой. – Самоуверенность тебя погубит.
Пример самых стабильных отношений. Цапались тогда, грызутся сейчас, только ставки непомерно возросли да последствия затронут множество жизней.
– Следуйте за мной, – подоспел спаситель Сол. – Дорога вам известна, но правила есть правила.
– Снова ты, щеночек, – умилился Дамиан. – Будешь вести себя хорошо, выделю коврик у двери и миску косточек.
Сол невозмутимо посторонился.
– Сюда, пожалуйста.
Шуга без опаски подставил спину. Самоуверенный и очень наглый.
– А он мне нравится, – услышала я. – Может, и впрямь оставим себе?
Перевела дыхание, разминая сведенные судорогой пальцы. Время подбиралось к двум, а я уже вымоталась.
* * *
Совместное застолье было данью вежливости и единственной условно мирной встречей противоборствующих сторон. Альфы редко выезжали за пределы своей территории, максимум для визита к соседу по каким-нибудь межтерриториальным вопросам: участившимся нападениям пум, например, или давлению нелегальных сил на общих поставщиков, или межклановым бракам. Старк и Блейк могли пересекаться, поскольку обитали на севере, по такому же принципу Редарче были связаны с Шуга и Янгом. Однако по факту Марк знал брата Янга, Дамиана впервые увидел две недели назад. За столом нас собралось восемь: шесть вожаков и мы с Лиз.
– Женщине не должно делить мужской разговор, – угрюмо заметил Элайджа. – Ее место…
«…на кухне», – закончила я мысленно и прогадала.
– …с детьми, – громыхнул он.
Дамиан издал смешок.
– Моя Лиззи как раз готовится стать мамой, – похвастал, собственнически закидывая руку ей на плечо.
Нож Марка проскрежетал по тарелке.
– Вас можно поздравить? – вежливо спросил Феликс, разбавляя грозовую тишину.
– Пока нет. – (У меня от сердца отлегло). – Но мы не унываем, правда, дорогуша? Стараемся усерднее. Объединенной стае преемник понадобится быстро.
– Не гоните лошадей, молодой человек, – ворчливо осадил его Моррис. – Насколько мне известно, вы обвинили Редарче в причинении увечий вашей самке? Тогда кто же с вами?
Шуга уже называл ее имя (с особым удовольствием, чтобы другие оценили расклад сил), так что старика интересовало другое: как они сошлись за столь короткий срок.
– Лиззи была со мной в тяжелую минуту, – взгрустнул Дамиан. – Поддержала. Телом и делом, так сказать.
Засмеялся глупой шутке.
Джо тоже прыснул.
– Знаю, как это бывает, – объяснил весело. – Трудно отказать женщине в беде.
Звякнул телефон. Феликс, извинившись, прочел сообщение. Мы с Лиз играли в гляделки, но обе вздрогнули и обернулись на громкий треск.
– Простите, – механически повторил Старк, продолжая сжимать ладонь. Осколки стекла и пластика царапали кожу до крови. Он поднял шальные глаза. – Мой отец скончался.
Янг присвистнул и потянулся к бокалу.
– Да здравствует альфа! – произнес торжественно.
Все взяли вино. Даже Моррис, крякнув, отодвинул воду.
– За альфу!
* * *
Марк стоял поодаль, слушая Сола, а я топталась у дверей, проклиная ветер, холодящую ноги шелковую ткань юбки и бесполезный тонкий капрон. Собрание закончилось рано: завтра предстоит напряженный день. Меня смущала непробиваемость Шуга. Неужели он настолько бесстрашный? Или действительно не допускает мысль о смерти?
Кто-то коснулся плеча. Я дернулась, резко оборачиваясь.
– Не хотел напугать, – сказал Старк спокойно. – Переговорим? Нам есть что обсудить.
Убедилась, что Марк приглядывает за нами. Глубоко вдохнула.
– Слушаю.
Феликс сжал челюсть, недовольный отсутствием почтения, но проглотил дерзость.
– То, что случилось с Адамиди, непростительно, – начал вкрадчиво. – Убийство в собственном доме… на территории клана… пропавшие супруга и сын… Стая требовала найти виновника и наказать. Но кого? Женщину, с которой он счастливо прожил тринадцать лет? Которой не мог налюбоваться? Которая позволяла ему… реализовать… темные желания?
Я схватилась за горло – сжал спазм. Как наяву выросли стены подвала, не подходящего для любовных игрищ, вспомнились наполовину вмурованные кольца и тяжесть ошейника – не чоппера или кожаного ремня, уже противных натуре, но настоящего железного монстра. Андреас достиг кульминации быстро, мне же психологический (да и физический) дискомфорт впервые помешал получить удовольствие, как бы он ни стимулировал ласками. Наверное, тогда розовые очки дали первую трещину…
– Многие знали? – выдавила я, переживая новое открытие. По наивности своей я верила, что никто не в курсе увлеченности Андреаса доминированием в сексе. Мысль, что люди смотрели на меня и видели нижнюю… объект связывания и порки…
Желудок приготовился избавить себя от лишнего.
– Едва ли. Твой муж свято заботился о репутации. Ни с кем не делился подробностями.
Я не спросила, откуда тогда известно ему, струсила. Пауза не осталась незамеченной: он коротко ухмыльнулся.
– Суть не в этом. Винить тебя было глупо – возник бы вопрос мотива, пришлось бы поднимать муть со дна… копаться в вашем грязном белье… кому это нужно? Стае сказали правду: виноват дикий зверь. Крупная кошка. Угадай, многие ли заподозрили мальчишку?
– Нет?
– Нет, – ухмыльнулся отчетливее. – Какая удача, что в нашей местности водятся дикие пумы и рыси, не правда ли? Для нас обоих это крайне выгодно.
Я увлажнила пересохшие губы.
– Что конкретно ты предлагаешь?
Феликс посмотрел оценивающе. Что-то для себя решив, сунул руки в карманы брюк.
– Мой отец велел использовать любую возможность, чтобы доставить вас к нему, – просветил он с насмешкой. – Я указывал на недальновидность его решения, но он настаивал. Упертый черт, – щелкнул языком. – Был. К счастью, со мной договориться легче. Я заткну рты сомневающимся в том, что какая-то зверюга подобралась так близко к человеческому жилью, забралась в дом, напала на одного и позволила двум другим, малость свихнувшимся от страха, сбежать, а после растворилась в ночи, никем не замеченная. В обмен я хочу доступ к счетам Адамиди. Твой муж был богатым человеком, – снова эта ирония. – И весьма предусмотрительным. Только ты можешь перевести его деньги. Не так ли?
Так. Я бы не воспользовалась этими средствами из-за длительности процедуры и страха быть вычисленной. Однако в теории я знала, где он хранит сбережения.
– Семьдесят процентов. Лукас должен получить образование.
– Восемьдесят, – жестко сказал он. – Из большой симпатии к тебе и в надежде на плодотворную дружбу между нашими стаями.
Тошнота вернулась.
– Я не решаю за Марка.
– Нет? – удивился он. – А выглядит иначе. Это же от него ты сбежала к Андреасу? Да, я знаю, – снова мягко, реагируя на мою мимику. – Он не только принял тебя обратно, но назвал парой. Голова этого парня у тебя под юбкой.
Рука взметнулась. Он перехватил, больно сжал запястье. Обнажил резцы – животный, угрожающий жест. Я растянула губы, копируя его.
За спиной раздался низкий рык.
Старк отпустил меня и шустро отодвинулся, возвращая лицу былую невозмутимость. На мою поясницу легла горячая ладонь, рядом вырос высокий и силуэт. Я прислонилась к нему, как-то уютно и естественно устраиваясь в опоясавших объятиях.
Необычное чувство. С каких пор я ищу у него защиты?
– Мои извинения, – заговорил Феликс, оправляя жакет. Глянул искоса: – Мы достигли согласия?
– Да, – каркнула я.
Он удовлетворенно кивнул. Подернул манжеты и добавил небрежно:
– Ах да. Ты же понимаешь, что у сделки есть обязательное условие?
Победа Марка. Я понималась.
– Доброй ночи. Альфа Редарче, Адалина.
Будь у него шляпа, коснулся бы полей. А так крутанулся на каблуках и отбыл, выстукивая тростью ритм.
Со вздохом ткнулась лбом в каменную грудь.
– Он угрожал тебе?
Голос еще вибрировал, мужчина злился. Я задрала голову
– Договаривался. Ты закончил?
– Да. Поехали домой.
Наконец-то.
Пока мы развлекали гостей, Сол заканчивал приготовления. Границу западного квадрата и вынужденно мигрировавшего мирного населения стерегли его люди с приказом никого не пускать. За визитерами присматривали деликатно и ненавязчиво: вооруженный патруль был бы оскорблением. По той же причине размещением и охраной занимался лично Сол, мастер дипломатии.
Смыв перипетии дня прохладной водой, я взбодрилась. Долой паранойю, Шуга не пойдет на явное нарушение правил. Пусть хорохорится. Роланд Старк мертв, львиная доля моих страхов будет похоронена с ним. Феликсу интересны деньги, не правосудие, он не станет отыгрываться за смерть Андреаса, попустительствуя Дамиану. Янг аполитичен, Блейк не предубежден, Моррис формалист, ужимки Шуга ему не по нраву. Альфы не признают результат нечестной схватки. Наши земли – слишком лакомый кусочек, чтобы подарить их самопровозглашенному вожаку. Долго он не протянет…
Недолго, впрочем, тоже. Марк справится.
Я вышла из комнаты в шелковистой сорочке и халатике с запахом – роскошный комплекс, купленный недавно по мимолетному наваждению. Я бы не стала спать в подобном рядом с Лукасом и не рискнула бы расхаживать так по дому, куда в любое время мог заглянуть посторонний мужчина. Это была чистой воды блажь, но я не противилась ей, а сейчас, надев на влажное распаренное тело, почувствовала себя комфортно. Всё-таки я привыкла за годы брака и к прохладному шелку, который опадал единой шелестящей волной от сброшенных с плеч бретелек, и к каблукам, не раз участвующим в любовных игрищах, и к юбкам, удобно задираемым до пояса… Я с жадной радостью влезла в джинсы и футболки, сочтя это возвратом к себе прежней, но эмоции, пережитые всего-навсего от дефиле в сорочке, наглядно доказывали: прошлое потеряно. Не к нему следует стремиться. Пора, наконец, принять себя новую. Повзрослеть.
Я остановилась у стола. Марк пил молоко, еще в брюках и рубашке, только с расстегнутыми манжетами и верхними пуговицами. Кадык подрагивал с каждым глотком, обращая внимание на длинную линию шеи. Я проследила путь сорвавшейся с горлышка капли. По коже побежали мурашки. Знакомый симптом…
Бутылка с треском деформировалась. Он отставил ее, пустую, переводя дыхание. Впервые посмотрел на меня, и этот взгляд, меняющий полярность от удивления к возбуждению, опалил. Я не шевелилась, пока он подходил, проводил ребром ладони по скуле, чтобы поймать подбородок и потянуть выше, касаясь губами моих. Он оттеснил назад, вынуждая упереться ягодицами в кромку стола. Я нащупала гладкую поверхность и подтянулась, забрасывая себя наверх.
Марк расположил ладони на моих коленках, погладил большими пальцами… развел по сторонам. Сорочка задралась, подпрыгнула к животу, и только полы халата прикрыли лобок. Я шумно втянула воздух, когда его рука нырнула в глубокий вырез халата, пробежалась костяшками по груди и обнажила плечо. Скользкая ткань послушно разошлась.
Он медленно наклонялся, вынуждая прогибаться всё ниже, откинуться на локти, а после и вовсе лечь, повинуясь его воле. Я зажмурилась, стоило ему начать путешествие от горла вниз, перемежая невесомые поцелуи легкими укусами, от которых я вздрагивала и выгибалась, подставляясь под новые ласки. Он отвел мои руки, и пришлось комкать края сорочки, сдерживая желание притянуть его теснее, сильнее. Я застонала, когда он лизнул чувствительное местечко над пупком, мышцы конвульсивно сократились. Марк отстранился, подхватил под бедра и толкнул дальше по деревянной поверхности, так, что я уперлась пятками. Следующий поцелуй достался коленке, дальше цепочка по внутренней стороне бедра…
Когда-то он категорически отверг саму идею куни, и потому я до последнего не верила. Даже когда пальцы раскрыли половые губы и робко потерли чувствительный узелок. Жаркое, влажное прикосновение языка послало разряд по всему телу. Понимание того, что он добровольно решился на оральные ласки, опьяняло. От неумелых, но старательных движений меня потряхивало. Я всхлипнула, когда он особенно удачно подразнил клитор, рванулась навстречу…
Он стремительно расстегнул ремень – звякнула пряжка, – спустил брюки, подтащил меня к краю и наполнил двумя мощными толчками. Я вскрикнула, потрясенная остротой удовольствия, давлением внутри. Марк помог мне приподняться, усиливая ощущения, поцеловал агрессивно, властно… И оттолкнул, впиваясь пальцами в мои бедра, насаживая на себя быстро, сильно…
Я запрокинула голову, ловя каждую грань жадного соития.
Марк вдруг подхватил меня под задницу, потянул. Я качнулась к нему, обнимая за плечи и крепче сжимая скрещенными ногами, но уже в следующее мгновение притерлась спиной о стены и зашипела. Охнула от другого угла проникновения, обмякла, позволяя ему двигаться в лихорадочном темпе. Сознание капитулировало, оставив меня на откуп животной страсти, поднимающейся изнутри волне, грозящей захлестнуть с головой. От размашистых движений спина елозила по шершавой поверхности, но я не замечала саднящей боли.
Он застонал на последних глубоких толчках на всю длину. Огладил всё, до чего дотянулся, жадными руками, сжал грудь. Впору было испугаться напора, но я только разомкнула губы, а он жестко зафиксировал горло и приник собственническим поцелуем.
Мы оба тяжело дышали. Марк поставил меня на ноги, придержав для подстраховки. Икру свела судорога, я наклонилась растереть ее и взвизгнула, вдруг взмыв в воздух.
– Не пугай так! – упрекнула его, елозя.
Он легонько встряхнул, возвращая в исходное положение.
– Не бузи.
Я затихла. Только крепче обняла за шею, когда ему вздумалось подняться по лестнице с грузом.
На постель он меня почти бросил. Я отползла, наблюдая, как Марк избавляется от одежды, замирает ненадолго, позволяя исследовать рельефное тело взглядом. Я громко сглотнула и этим, кажется, снесла остатки его самоконтроля.
Мы сплелись в причудливый клубок, торопясь насытиться друг другом, взять как можно больше от уходящего дня. Я чертила узоры на его спине и дрожала от попыток зализать мои царапины, зарывалась лицом в подушки, глуша стоны, и взмывала вверх, отталкиваясь от его колен… Я не узнавала себя саму в этой девушке с расширенными зрачками, спутанными волосами и неисчерпаемой жаждой близости.
И меня это устраивало.
– Я могу погибнуть завтра, – шепнул Марк куда-то в загривок, когда я уже задремала.
– Ты не посмеешь, – пробурчала невнятно.
А смешок наверняка приснился.
* * *
Внизу стреляли.
Сон окутывал вязким, плотным коконом. Я никак не могла вырваться из липкого тумана, хотя часть сознания била тревогу. Рядом заворочался Марк – я слышала, как он садится, и с большим трудом открыла глаза, буквально преодолевая сопротивление век. Шумели уже на первом этаже.
Марк вставал тяжело, медленно, покачиваясь и вытягивая ладонь, чтобы опереться на стену. Я прекрасно понимала причину: голова казалась странно распухшей, громоздкие мысли отталкивались одна от другой, как частицы с одинаковым зарядом. Когда в комнату ворвались люди, Марк еще был на полпути к двери, а я едва добралась до края кровати.
Щелкнул переключатель, и комнату залил яркий свет. Я заморгала, разгоняя пелену слез, но разобрала только смутные тени. Несколько набросилось на Марка, повалило его на пол, молотя кулаками и почти не встречая сопротивление. Меня рванули за волосы, стащили вниз, в процессе зарядив по животу – я подавилась криком, засипела от нехватки воздуха.
После короткой реплики на пороге возникли новые силуэты. Из-за спутанных прядей, завесивших лицо, я плохо видела, но голос, полный торжествующей насмешки, узнала.
– Глядите, кто тут у нас. Тревор, не жмись, помоги даме.
Тревор помог хлесткой пощечиной. Меня мотнуло к деревянному бортику, и к боли в груди добавились яркие ощущения от удара затылком и прикушенной щеки. Зато на мозги подействовало отрезвляюще. Я сплюнула кровь и подняла глаза.
Четверо из стаи Шуга: двое держат Марка с заломленными за спину руками (даже на расстоянии заметно, как расширены зрачки), один со мной, напротив Дамиан. И Лиз. Все вооружены. Несмотря на тщательный досмотр при проезде на территорию клана. Этого сюрприза мы так опасались? Он удался.
– Нравится? – живо спросил Шуга, когда я непозволительно задержала взгляд. – Лиззи постаралась. Она у меня большая умница.
Так же хозяин хвалит дрессированного пса за удачно выполненный трюк.
– Как?.. – прохрипел Марк.
Она смотрела только на него. Жадно и, пожалуй, с превосходством. Одержимостью человека, наконец дорвавшегося до заветной цели. И одновременно почти растерянно. Так долго идти к мечте – думала ли она, что будет делать дальше?
– Я предупреждала: ты предсказуем, – сказала Лиз неровно. – Действуешь по алгоритму.
– Я не поверил, что можно быть таким идиотом! – фыркнул Шуга. – Защищать жителей от мифической угрозы, оставаясь без охраны? На что влияет смерть рядового? А вот убийство военачальника – крах армии.
Он был прав. И Сол не раз надоедал настойчивыми предложениями окружить себя телохранителями на время визита. Марк категорически отказывал. Говорил, если вожак не может обеспечить свою безопасность, как должен гарантировать ее другим – тем, кто согласился приехать в качестве наблюдателей? И я уважала его позицию. Сейчас, правда, предпочла бы армейский взвод за окном.
Мысли у нас двигались в одном направлении: одновременно вспомнили о том единственном, кто должен был оберегать сон альфа-пары.
– Кречет…
– Тот внизу? Мертв, – бросил Дамиан. – Ублюдок снял моего парня… и поплатился за это.
Итого шестеро. Где еще четыре человека из его сопровождения? Внизу?
– Как?
Марк обращался к Лиз, намеренно игнорируя Шуга. Их личная война продолжалась, а все присутствующие воспринимались случайными статистами, безымянной массовкой.
– Тебя предали, – сказала она. – Снова. Умение разбираться в людях никогда не входило в число твоих умений.
Почудился скрежет зубов. Лицо у Марка потемнело, сделалось страшное, один из стоящих подле него размахнулся, стирая пугающее выражение. Мой сосед крепче сжал руку, потянув за волосы. Я качнулась к нему, уменьшая давление, а Марк выпрямился, насколько мог в коленопреклоненной позе, и задал вопрос:
– Кто?
– До сих пор не понял? – подняла она брови. – От кого зависит вся система безопасности?
Сол?
Не может быть.
Зачем? Однажды он нарушил неписаные правила, чтобы сохранить Марку жизнь. Пусть официально второй человек в иерархии стаи – альфа-самка, фактически руководство замкнуто на Сола. У него нет мотива, а вот полномочий и свободы действий более чем достаточно. Чего ради прогибаться под Шуга? Если только они с Лиз не планировали повторную смены власти…
– Ты лжешь, – проскрипел Марк.
Дамиан расхохотался.
– Он думает про этого щенка, – обратился к Лиз с непередаваемо восхищенной интонацией. – Готов обвинить – как ты говорила? Лучшего друга? Всё-таки дружбу переоценивают, – добавил сокрушенно.
Я начинала чувствовать себя героиней типичного американского боевика. Нас застали в уязвимом положении, нам нечего противопоставить силовому перевесу, но никто не торопится действовать. Ладно Лиз, допускаю, ей хочется самоутвердиться, посыпать рану солью, но Дамиан почему медлит? Не в силах подавить склонность к театральщине? Нас ожидает злодейский монолог?
А я рассчитывала умереть без мучений.
– Слепец, – презрительно прокомментировала Лизистрэйт. – Ответ на поверхности. Как мне удалось покинуть клан?
– Мальчишка…
– Разовая акция, – перебила она. – Отвлекающий фактор. Кто первым попал под подозрение? Кто работает с программным обеспечением и должен был заметить системный сбой?
– Сойка.
Он не спрашивал – утверждал. И Лиз не стала жеманничать, кивнула.
– Сойка. Мальчишка был приманкой, а вы с охотой клюнули.
– Но почему? – подала я голос. – Зачем ей рисковать?
– Зависть, – уронила Лиз, впервые взглянув на меня. – Безопасность стаи от внешнего врага полностью в ее руках, но никто не знает об этом. Она мечтала о публичности. Плюс личная симпатия ко мне.
И так она это подала, что версия о платонической симпатии не котировалась.
– Сойка труслива. Долго бы еще отнекивалась и мямлила… если бы не ты.
– О, твое появление стало славным катализатором, – подхватил Дамиан. – Для всех, кому ты, Маркус, наступил на хвост. Они вдруг спохватились, что теряют последний шанс скинуть тебя. Сразу стали как шелковые.
Из-за меня? Я нарушила шаткий баланс сил?
– Сокрушить тебя изнутри оказалось просто, – добивал Шуга. – Пока мы тут болтаем, перебежчики сняли куцую охрану на воротах, а Сойка открыла их моим людям по ту сторону. Да, – с мстительным ликованием, – моя стая скоро будет здесь. Твой приказ перебазироваться – настоящий подарок: лояльных среди них нет, можно стрелять на поражение! Сегодня клан Редарче падет, а Шуга займут, наконец, причитающееся нам место!
Я не верила своим ушам.
Так он не собирался объединять стаи? Вся эта возня с наблюдателями, тренировками, отходными путями лишь занимала наше время и мысли, отвлекая от готовящегося силового захвата? Мы ждали подлость, но не такого масштаба. Делегация Шуга была троянским конем, а свой человек в службе безопасности, выведенный из круга подозреваемых после обнаружения «истинного» виновника, гарантировал поддержку извне. Шуга спешил покончить со всем до полнолуния не для установления связи с новыми членами клана, а чтобы его бойцы были агрессивны и полны сил.
– Я готов проявить милосердие, – зубасто улыбнулся Дамиан. – Откажись от стаи, назначь Лиззи преемницей, и я сохраню твоей сучке жизнь.
Тревор снял предохранитель и ткнул дулом в затылок. Я никогда раньше не была под прицелом, но это ощущение ни с чем не спутаешь. Холодный металл упирается в кожу, надавливает, пуская сердце вскачь. От выброса адреналина всё становится предельно четким. Согласится Марк или нет на унизительную отписку, нас обоих убьют. Он опасен, а меня можно использовать… заявив о беременности, к примеру.
Марк не взглянул на меня, но я не сомневалась в его ответе.
– Нет.
Закрыла глаза, смиряясь с неизбежным. Молясь, чтобы Сол вытащил моего сына из пекла перед тем, как мстить за друга. Надеясь, что Старк не станет преследовать Лукаса, сочтя его мертвым.
– Забавно, – протянул Дамиан. – Гордость тебе дороже собственной женщины. Тревор, отойди-ка. Моя милая Лиззи сама позаботится о старой подружке.
Я передумала жмуриться и уловила секундное замешательство: она не была готова к такому повороту. Однако Лиз быстро справилась с непроизвольной реакцией и твердо подняла оружие, целясь куда-то в грудь. Я мгновенно поверила, что она выстрелит.
– Ты не нужна ему, – пробормотала, едва шевеля губами. – Он избавится от тебя при первой возможности.
Мои слова ничего не значили. Она сама понимала расклад.
– Лиззи – моя гарантия, – запротестовал Шуга. – Она нужна мне в целости и сохранности.
И вдруг завыли сирены.
Мы все на мгновение отвлеклись. Громкоговорители напряженным женским голосом объявили о нападении. Сквозь слова прорвались звуки выстрелов и криков. Дамиан занервничал, скомандовал Тревору:
– Давай вниз! А мы покончим с этим!
Марк заревел. Рванулся в чужих руках, отталкивая одного и вступая в схватку с другим. Дамиан, ругнувшись, наставил на него пистолет. Стрелком он был аховым: пули разбили прикроватный светильник, стекло в окне, застряли в стене, изрешетили мужчину, которого Марк использовал как живой щит, и только одна впилась в его плечо. Марк содрогнулся, но не выпустил труп, пока не закончилась обойма. По его руке струилась кровь.
Всё происходило на периферии зрения, пока я гипнотизировала взглядом Лиз, боясь даже моргнуть. Она смотрела в ответ, держа палец на курсе.
– Там подмога! – донеслось с первого этажа. – Их много! Надо уходить!
Марк боролся с вторым, ограниченный в маневрах планировкой и ножом противника. Тот умело держал Редарче на расстоянии. Шуга панически огляделся, увидел меня и рявкнул Лиз:
– Стреляй уже! Кончай обоих! Надо выйти к нашим…
Наверно, следовало что-то предпринять, но прятаться было негде, а меня не оставляло чувство, что Лиз выстрелит, как только я шевельнусь. Ничто не мешало ей сделать это сейчас, но она медлила, и я гадала, встает ли у нее перед глазами то же зрелище, что маячило у меня на подкорке: две девочки, предпочитающие кулаки куклам, свободолюбивые, непослушные, загоняемые родителями в тесные рамки…
– Стреляй! – снова крикнул Дамиан и выскочил в коридор. Его уже не интересовало, чем закончится поединок Марка: перестрелка внизу велась всё ближе, одного они потеряли…
Лиз нажала на курок.
Шуга словно споткнулся. По инерции сделал шаг-другой, не реагируя на еще дважды выпущенные пули… А затем, скрывшись с глаз, упал.
Марк свернул противнику шею.
Лиз перевела на него оружие.
– Нет! – взмолилась я, царапая сухое горло словами – Пожалуйста!..
Марк прерывисто дышал. Левая рука повисла, кровь выплескивалась с каждым ударом сердца.
Лицо Лиз исказилось.
– Я сделала для стаи больше, чем ты, – сказала она с горечью.
И исчезла в коридоре.
Марк бросился за ней, а я, наконец, отмерла и перехватила его у двери, врезалась в бок.
– Нет! Позволь ей уйти.
Я не сомневалась, что Лиз не будет больше колебаться. Нельзя искушать судьбу.
* * *
Расчет был прост. Отвлечь нас приготовлениями к бою, внушить уверенность, что Дамиану нужна официальная победа, когда на самом деле он хотел только территорию. Лиз использовала недовольство бывших друзей Марка, лишенных высоких постов, и организовала внутреннюю диверсию. Снотворное в воде – одно из проявлений. Она перестраховалась: в каждой делегации десять человек, если бы альфы вмешались, исход мог быть любым. А так они мирно спали. Сопровождающие если и заметили активность Шуга, без прямого приказа бездействовали, выполняя основную задачу – охрану вожака.
Ночью восемь человек отправились за головой альфы, а двое оставшихся и кое-кто из местных (кому удалось миновать кордон у западного квадрата) встречали подкрепление. Всё шло по плану, пока не обнаружилось отсутствие Сойки и невозможность открыть ворота без кода доступа. Внезапно пространство перед входом подсветили прожекторы и ожили громкоговорители.
Лиз не собиралась отдавать стаю на растерзание псам Шуга. Когда перепуганную Сойку вывели из дополнительного пункта управления, она выложила всю историю заговора, твердя, что Лиз строго-настрого велела включить тревогу, когда стянутся основные вражеские силы. Она с самого начала планировала разобраться с Шуга, только хотела, чтобы он избавился от Марка, сделав ее единственной наследницей. Ей бы простили связь с Дамианом, учитывая последовавшее убийство и обескровливание его стаи – поднятые по сигналу люди проредили ряды растерявшегося противника. Но Дамиан попытался сбежать, она не могла больше медлить.
Зато вполне могла убить нас обоих и свалить вину на Шуга. Но не сделала этого. И я продолжала задаваться вопросом, почему.
