Текст книги "Добро пожаловать!"

Автор книги: Ольга Табоякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Я подозревал. Странно, что ей это рассказали.

– А ты знаешь, что ты будешь самым главным? А то, что тебе всеми руководить? Ты не боишься?

– Нет, – ох, и не нравится мне это.

– А меня возьмешь?

– Конечно, – уж ее-то я возьму к себе без вопросов. Я буду ее беречь, няньчить, любить и присматривать. А еще я думаю, что это неправильно, когда говорят, что супругам нельзя работать вместе. Я не представляю, как могу на ТАКОЙ особенной работе быть без нее.

– А знаешь, как он свои способности получил? – это она вернулась к разговору о Шопнике.

Я кивнул. Это я знал.

– А вот знаешь, почему?

Я опять-таки кивнул. По глупости он и получил.

– А знаешь, что он приходил к ней, и она помогла ему исправить, но вышло плохо.

Из этого запутанного текста, я истинно понял, что "плохо" это еще слабо сказано.

– Амели, ты о чем?

– Шопник, который тоже твой друг, ведь так?

Я кивнул.

– Так вот Елизавета Матвеевна сказала, что они хотели все запутать.

– Погоди, – я в волнении взял ее за руку. – Еще и раз и сначала. – Я в принципе тогда разобрался, что там личности менялись Горник-Керейченко-Жопник-Шорник и прочее, но это были лишь догадки. Я знал, что дело в Петре. Он обладает множеством талантов, и судя по всему, приобретенных талантов. Но вот так, чтобы услышать всю историю, об этом приходилось только мечтать.

– Она сказала, что ты все это уже распутал, – совсем запуталась она, и как-то застеснялась этого. – Смотри, она сказала, что ты остался только потому, что искал Шопника?

Я вздрогнул. Откуда ОНА это знала? Я никогда и никому не говорил. Э, нет, Клёпа и остальные читали мои записи. А она? Тоже? Ладно, это вопрос второстепенный.

– Амели, ты мне скажи, этот Шопник, – я предпочел ее не поправлять в произношении фамилии. Все же Шопник лучше, чем Жопник. – Он это же Петр?

– Ну, да, – Амели нахмурилась, она, похоже, еще больше запуталась в нашем разговоре.

– Тогда все правильно я понял, – я и так был уверен, что тогда все понял правильно.

– Так тебе не рассказывать? – обиделась она.

– Что ты, конечно, рассказывать. Ты это делаешь очень волшебно, – я взял ее за руку, руку она не убрала.

– Итак, она сказала, что ты остался только по этому. А они очень старались, чтобы ты остался. Тот Шопник умеет смотреть прошлые жизни. Ты ведь это знаешь? – она спрашивала, а я кивал, чтобы не перебивать и не сбивать. – Ну, вот он тебя случайно увидел и решил, что ты им подходишь. Дело же в твоей работе. Они же хотели тебе все дело передать, я же даже с Гайем познакомилась. Он, кстати, очень забавный, – Амели ожидала моей реакции, а я решил, что мне пофиг. Раз она познакомилась, то и это хорошо. Передо мной стояли совсем другие задачи. Я ж не Гайя собираюсь обольщать. – И вот, тогда они специально старались, а Елизавета Матвеевна все знает, потому что это она собирала бумаги в архив.

– О! – дошло, что она хотела сказать. "Эпоха времени" это возможность ходить во времени. Значит, вот откуда взялся архив "Прогресса". А это, значит, что меня готовили даже тогда, когда я этого не знал. Меня на веревочке водили. Как-то это мне не нравилось.

"Чего уж там, ученик", – ободрил меня Великий Воин Гада.

"Противно как-то", – я не мог с собой справиться.

"Подумай, а с ней бы ты встретился?", – настаивал учитель.

Я подумал и решил, что все к лучшему.

– А долго ты с ней общалась?

– Нет, мы только чай попили, – Амели нерешительно подвинулась ко мне поближе. Если можно было бы, я бы начал громко орать и танцевать. – А потом я говорила с Калченом. Нет, это я до этого говорила. Ведь там Глеб.

Хорошо, что я от любви был пьян и замедлен, а то бы спросил, кто такой Глеб? Это тот малыш, который был записан на меня и воспитывался Калченом.

– Амели, понимаешь Глеб..., – я знал, что должен как-то объяснить, что ребенок не мой, или объяснить, если я признаю, что ребенок мой, почему он в яслях у Калчена. Выбор аховый.

– Мне Елизавета Матвеевна объяснила, ты не волнуйся, Жень, – она поцеловала меня в щеку.

Если бы я напряженно не гадал, что такого наплела Елизавета Матвеевна, то я бы точно пустился в пляс.

– Да? – я хочу знать, что она такого сказала Амели.

– Я все знаю, Жень. Это важно, что ты такой ответственный, но я хочу ... точнее, я забрала Глеба. Не место ему там.

– Ага, – я не мог представить ни одного варианта, что могла рассказать ей Подлодка. Пришлось спросить напрямую. Оказалось, что Подлодка рассказала ей правду. С виэнами иначе нельзя. Они же инстинктивно отличают правду и неправду.

– Амели, ты знала и забрала ребенка? – я не могу понять, что ее на это подвигло. Не пойму, не разберусь со своим к нему отношением.

– Да, – она не стала объяснять почему. Она, похоже, считает, что я понимаю ее причины.

"Не заостряй", – разумно потребовал учитель. – "Просто прими это, будто бы так всегда и было".

"Учитель, вы уверены?", – я вот в этом сильно сомневался. А потом сообразил, что он прав. Любое мое слово, и это докажет, что я ее не понимаю, не ощущаю, не люблю, не принимаю такой. Спасибо, что учитель меня остановил.

– Ты – мое волшебство, – я обнял свою девушку и нежно поцеловал в губы. Она ответила. Нежно перешло в страстно. Я теряю голову, я теряю разум, башню сносит, а сознание пребывает в отключке.

– Жень, – отодвинулась она от меня. – Мы вообще у тебя на лугу.

– Это сад Александровский, – я прикидывал, как я смогу подняться. Неосмотрительно я стал ее соблазнять и очаровывать в таком людном месте.

– А потом я говорила с Сандваном и Маринэ, – Амели стала рассказывать дальше, а я мысленно бесчинствовал....

– Я знаю, – мне уже было все равно, что они ей рассказали.

– Сандаван сказал, что ты ему, как сын. Ты в курсе, что у тебя дом есть?

Потом мы говорили про дом. Потом про красоту, а затем про виэнов, а еще про Эндера и собак. Я рассказал про Дара.

Я узнал, что Амели пошла учиться, чтобы найти возможность вернуть виэнов в эти миры.

Я не помню, как кончился день, зато помню, как началась ночь. Мы перебрались в мою квартиру на Фагане.

Мы смотрели друг на друга. Невыразимое словами счастье – смотреть в любимые глаза и видеть там любовь и надежду.

– Надо возвращаться, – Амели гладила меня по волосам.

– Надо, – мне было все пофигу. Я бы так вечно лежал и ласкал свою женщину.

– Нас ждет Глеб.

– Конечно, – я знал, что надо подниматься и отправляться за ребенком.

– Жень, а ты вернешься со мной в Академию? – она прижалась ко мне. Ммм, если ... нет, уже точно придется задержаться.

Когда мы забирали ребенка, то она опять задала этот вопрос.

– Да, я хочу быть с тобой, да и там у меня дела и друзья, – для меня не было такого вопроса. Я думал, что она это понимает. А потом понял, как она еще мало меня знает, как боится ошибиться, сделать или сказать что-то не так. Сейчас этот разговор был не в тему, да и не ко времени.

В "забирании" ребенка самым сложным было мое с ним знакомство. Глеба я уже видел и не раз, но вот не знакомился, по крайне мере так. Я брал, принимал и осознавал ответственность за него.

Я считал, что я для этого молод, не готов. Я хотел бы только своих детей. Я не ожидал, что так сложится. И еще тысяча разных доводов. Очень много доводов и причин. Возможно и объективных, но...

Именно это "но" сметало все на своем пути. Имя этому "но" было Амели.

Причем я знал, что этого ребенка надо принять, как своего. Сами понимаете, что опыта у меня нет. Откуда? Я попытался было представить, как это, но получалось плохо. Мыслилось какими-то пустыми штампами, книгами и слащавыми фильмами.

"Найди свой путь", – всегда советовал учитель.

Я посмотрел на Глеба, протянул руки и взял его. Мысленно, я представил себя учителем, берущим себе ученика. Такого маленького и доверчивого. В сердце затеплело и вспыхнуло. Учитель и отец это не одно и тоже. Отец это гораздо больше, но мне надо с чего-то начинать.

"Побудешь еще нянькой, а потом и остальное подтянется", – пошутил наставник.

Я чувствовал, что он доволен до крайности. Я нашел свой путь с Глебом, или это только начало пути, но все еще впереди.

Мы вернулись в Академию Дона Де Сорео. Я-то думал, что это может быть как-то помпезно, или будет ужасно обыденно. Но оказалось, что, ни так, и не эдак. Нас ждали и нам были рады.

– Жека! – обнял меня Лон.

– Жека! – обнял меня Олг.

– Кар! – заорал Филин.

– Фау! – вторил Ворон.

Они похоже играли в игру "поменяться перьями".

– Амели! – прибежала Фрося.

– Амели! – радовался Дон Де Сорео.

– Занятия в третьей аудитории у мастера Чава уже начались, – прозрачно намекнул Алекс.

Амели беспомощно посмотрела на меня, потом отдала мне ребенка.

– Я посижу, – я уже не боялся Глеба. Мне нравилось с ним говорить, а еще играть в "ворону на мосту". Игра очень простая, и ей научила меня Амели. Надо считать пальчики и "искать" мост. Как правило, мост "ни находится", но игра веселая. Если долго считать и называть пальчики, то постепенно путаешься. Учитель сказал, что это хорошо тренирует сосредоточенность и концентрацию, а также развивает навыки удержания внимания собеседника. Ведь дети привередливы и неподкупны в своем мнении.

– Ох, какой мальчишка! – Фрося погладила Глеба по щеке. Он загоготал.

Гром познакомился с Даром.

– Это твой? – обалдело уточнил Дон Де Сорео.

– Дар познакомься с народом, – я рассказал, что в нашем полку прибыло.

– Смотри-ка, как она ему нравится, – послышалось радостное от Фроси.

– Она ему? – недопонял не только я, но выразил недоумение Лон.

– Так это же девочка, ну, метаморфиха, – Фрося рассмеялась над нами.

– Но Дар? – для меня это было мужское имя. Да и не в курсе я был определения пола метаморфов.

– Дар? Дар! – не пойму, как ей это удалось, но она сказала "Дар" чисто по-женски.

– Дар? – я посмотрел на своего, поправка, свою метаморфу. – Охренеть можно, – это я выразился немного эмоционально.

– Ммм, ты говоришь, что надо сразу брать щенка? – так задумчиво на нас посмотрела Мила Лаврова.

Я кивнул. Подозреваю, что дальше будет куда отдавать щенков.

"Я тоже так думаю", – улыбнулся учитель.

На занятия не пошли трое: я, Олг и Лон. Мы няньчились с Глебом. Дар и Гром помогали нам в меру своих метаморфных сил.

– Так мы вас на ужин зовем, – объявил Лон. – Маринэ хотела тебя видеть. Только я хотел бы тебя попросить, друг, ты уж не перечь.

Уточнив, в чем не перечить, я согласился. Оказалось, что Маринэ очень довольна, как она мне помогла найти себя. Ведь это тогда от нее в руки к Эндеру попали вещи, благодаря которым он и провел виэнский ритуал.

За ужином мы болтали, смеялись, хихикали. Я впервые ощутил, что мы две молодые пары. Семейные пары. У меня в жизни стал складывать не только круг коллег, но и настоящих друзей. Причем все это стало домашним и родным. Вот уж не ожидал от себя такого.

"Взрослеешь", – с ноткой печали в голосе заметил наставник.

"Взрослею", – я и сам немного печалился по прошедшему безумию молодости. Я не старый, просто теперь я семейный. Я не одинокий, а это значит, что жить надо совсем по-другому.

Ночью меня поднял Эндер. Этот парень долго топтался на пороге нашей комнаты.

– Мы внизу поговорим, – я категорически не хотел будить свою любимую и своего ребенка.

Мне говорить совершенно не хотелось. Мне хотелось спать. Но Эндер волновался, дергался, даже стеснялся. Я вот не мог представить, что могло произойти, чтобы он застеснялся.

Ночная прохлада меня разбудила, но не подготовила к разговору о проблемах Эндера.

– Я это... в смысле, извини, что поднял, – нашелся он.

– Ага, – я сладко зевнул, но сон уже утопывал от меня со скоростью кольцевого трамвая.

– Жень, – я уже заменил, что все стали меня так назвать. А я вроде не просил. Пришлось поправить. – Жека, – опять смутился Эндер. – Мне домой надо.

– Хммм, и что? – я пока не вник, что требуется от меня.

– Я пока еще не закончил учиться, да и хотелось бы побыть свободным.

– Тебя забирают из Академии?

– Нет, пока я не доучусь, то не забирают, – Эндер грузно топтался, переминаясь с ноги на ногу. Это было для него не характерно. Он очень легкий юноша, хоть и невысокого роста. – Я просто могу учиться дольше или уйти на практику. Мне все объяснили ребята про практику.

– Развей свою мысль, – я все еще туго соображал. Еще три зевка и я догоню трамвай.

– Какой тарвай? – еще больше занервничал принц, а я укорил себя за то, что начал разговаривать вслух.

– Кольцевой. Знаешь, по кольцу ходит, – лень было что-то объяснять.

Эндер глянул на свою руку несколько обалдело.

– Ходить по кольцу? Ты уже и маг?

Разговор зашел совсем не в ту степь. Пришлось начинать сначала.

– Так, что про учебу и что про практику?

– Я могу учиться дольше, только если буду учиться хуже, – Эндер опустил глаза. – Но я бы не хотел. А так бы я ушел на практику к тебе.

– Ко мне значит? – шестым чувством я знал, что он говорит о новой работе. Откуда интересно знает? Спросить, я спросил, ответ получил потрясающий.

– Алекс сказал, – застенчиво улыбнулся он.

– А кем бы ты хотел служить? – я уже проснулся и вспомнил об ответственности. – И тебе правильно объяснили про практику?

– Ага, Алекс сказал, что это как ты был, когда пришел к нему, – Эндер уже понял, что дело слажено. Ух, хитрющие глаза, но зато так полны силы и любопытства.

Я долго зевал, стараясь оттянуть момент моего согласия. Получится, что у меня будет практикант. Хотя еще нет сотрудников. Здесь я задумался о сотрудниках. Где я их возьму. Я уже знал, что это мои трудовые обязанности. Успокаивало лишь то, что это еще не скоро.

"Не зарекайся", – посоветовал наставник. – "Понятий скоро и не скоро не существует. Ты знаешь, что в воинском мышлении есть другие категории: терпение и всему свое время".

– Хорошо, но мы обсудим это попозже. Ты еще выпускных экзаменов не сдал, – я почувствовал, что у меня замерз нос.

"А что лето уже кончилось?" – здесь до меня дошло, что лето было какое-то излишне длинное.

"Здесь немного другие времена года", – сообщил наставник, – "вернее, они другие по протяженности. Лето не три месяца, как на Лирейде, а шесть, то же и с весной, осенью и зимой".

Шесть месяцев осени или зимы....бррр. Я поморщился, а Эндер расценил, что я уже совсем заснул.

– Спасибо, Жека, – Эндер испарился быстрее утреннего тумана.

А утром началась та самая работа и учеба, о которой мы говорили за ужином.

– Ты сопроводишь Варана, Фросю и Ника Клейма в мир Черных, – авторитарно заявил Дон Де Сорео. – Инструкции получишь от Алекса. Он там бывал. Надо сделать так, чтобы они прошли туда и вернулись нормальными. Заодно заберете тех, кто там. Клейм останется до следующей смены.

Инструктаж был странным.

– Самое главное не давайте себе поблажек, – велел Алекс. – Это слишком опасно... А пройти по дорогам можно только, если притвориться темью. Это очень сложно. Надо выйти из себя, то есть стать самым черным. Надо вытащить из себя все плохое. Вы не думайте, что это злость. Нет, даже злость можно обернуть в другое чувство. Единственное, что нельзя, так это равнодушие. Вот равнодушными вам и придется стать. Как вам пройти такой группой по дорогам до этого форпоста, я даже не представляю. Вы должны будете опасаться и Черных и друг друга.

Я уже понял, что это будет невеселая прогулка. Хорошо, что хоть Амели в Академии остается. А я со всем справлюсь.

Впервые в жизни я так уходил на работу (чуть было не написал "на задание", но я же не разведчик). Амели смотрела на меня жалобно и с надеждой. Глеб махал кулачками и норовил все время заехать мне в глаз.

– Тихо, а то папа останется одноглазым, – погладила его Амели и отдала его на руки Фросе. Та поглядела на нас и бесшумно исчезла.

Мысленно я пытался и ругаться и смеяться и плакать.

"Ты просто растроган, переживаешь. Это нормально для семейных людей", – подсказал учитель. – "Учись с ней проявлять свои чувства. Это ей и нужно".

– Амели, – дальше я проявлял свои чувства, да так, что на отправление в мир Черных я явился последним.

Мы отправились, то есть нас отправили.

В ухе защекотал голос Гайя: "Мир вокруг вас создает помехи, но у меня усовершенствованная система связи".

Я постарался бормотать незаметно, вернее неслышно, но мои спутники прислушивались очень внимательно. Лучше уж было орать на всю Ивановскую.

"Дополнительные данные есть? Может сведения какие? Свидетельства? Замечания? Предложения? Ты вообще хоть что-нибудь знаешь об этом мире?".

"Конечно, у меня самая полная база информации", – величественно заявил Гай.

"Излагай", – я терпеть не мог, когда ТАК тянули время.

Но здесь наш разговор прервал Ник.

– Жень, – я закатил глаза на это обращение. Не быть мне Жекой. – Жень, ты чувствуешь?

Я чувствовал, чего уж здесь не чувствовать. Жизненная сила уходила. Этот мир вымывал ее, как вода смывает песок.

– Пока еще держимся. Фляги Алекса у всех? Пьем только, когда край. Туда литров по десять влезло. Магия же. Но тянем. Хорошо? – я еще раз проинструктировал ребят.

Варан серьезно кивнул. Фрося достала свою флягу, открыла и сделала глоток.

– Не могу больше, – призналась она.

Мне это не понравилось. Она очень выносливая. И если сказала "не могу", значит, ей плохо.

"Она ж слышит мир вокруг", – напомнил учитель.

Я попытался послушать и чуть было не сдох. Нда, это тихий ужас. Просто кошмар. Мне пришлось тоже глотнуть из фляги. Все же я люблю Древний город с его животворными лужами.

"Хэлла благодари", – рассмеялся учитель.

Эх, как бы башка не была так занята Фросиными проблемами, то я бы подумал над его словами, вопросы бы какие умные задал. Может чего бы и понял, а так пропустил это мимо разума.

Потом мы задержались на месте минут на двадцать. Я учил Фросю "не слышать", а Варана ее загораживать.

– Ты просто становишься глухой. Представь, что ушей нет. Нет, и никогда не было, – я знал, что она справится, как только успокоится.

– Я не могу так, – она боялась хоть на секунду перестать слышать. – Как я так смогу?

– Это для выживания, – повторял ей Варан.

Ник старался нам не мешать. Дар и Гром сидели у наших ног и старательно изображали серые камни.

Фрося, наконец, смогла стать "глухой". Идти стало легче. Каждый из нас старался научиться равнодушию. У меня никак не получалось.

"Учитель!", – я позвал наставника, но откликнулся Гай.

"Итак, по моим сведениям известно следующее. Круг вокруг этих двухдесятков миров имеет равную толщину. Аналитиками высчитано, что уничтожение производится по принципу "обеда удава". А...".

"Стоп. Что значит круг?", – я желал уточнений. Гай воспринял это как великое благо и похвалу своей работе. Я пока не могу научиться воспринимать Гая, как машину.

"И не надо. Это будет величайшей ошибкой", – очень тихо, чтобы не услышал Гай, сказал наставник.

"Это значит, что вокруг уничтожены все соседние миры. Они "слиты" в единую замкнутую линию. Все миры мертвы, хотя кое-где сохранилось сопротивление. Есть и тайные башни, но скорее это можно назвать убежищами-артефактами. Где-то они такие, как пещера, ранее встреченная вами, – бодро продолжил Гай, а я дернулся. Не люблю и не хочу вспомнить про то, что было в пещере с Амели. – Есть места, где можно жить и живут немногочисленные группы уцелевший порядка несколько десятков тысяч. Как правило, жизнь перемещается под землю или в своеобразные купола, а иногда и шары. Вы отправляетесь в башню, называемую в источниках "форпост". Этимология названия неизвестна. Но предположительно, так ее записали по ошибке".

"Слово понравилось", – угадал я.

Гай смешком согласился.

"Продолжаю, – заявил он.– С места вашего перемещения до форпоста почти шестнадцать километров. Пройти сможете часов за пять-семь. Это если ничего не случится. Отправляться назад вам надо будет немедленно".

"Мило", – я представил себе обратный путь. Не понравилось.

"А вот проживающих до этого времени на форпосте придется волочь. Они силу-то потеряли, хотя и пользовались множеством маг и техно защит. Просто обычные люди и даже маги не приспособлены к жизни в мертвых мирах", – информировал меня Гай.

Я понял, почему туда отправляют Ника. Он из неживого мира от весьма особенных родителей. Ему доступны обе стороны. Может он и не будет себя чувствовать хорошо, но выживет.

"А что еще известно? Чем они вообще там занимаются на этом форпосте?".

"Наблюдают", – как-то озадачился Гай. – "Ищут слабые места противника и пытаются понять, возможно ли пробить путь за круг".

"Хмм, а почем до сих пор не получалось пробить этот круг?", – я и правда не понимал. Думаю, что может силы мало было? Но впрямую спрашивать не стал.

"Ммм, – в свою очередь офигел Гай. – Так кто же пройдет через такое количество мертвичины? Попытки были, но ничем хорошим они не закончились. Это только здесь кажется, что это мертвое место, а если пойти и начать его пробивать, то есть использовать технологию обычного пробоя или даже насильственного, то все. Конец".

Про обычные и насильственные пробои я слышал впервые и потребовал ответа.

"Обычные – это такие, как у всех. Вы или любой другой перемещается в меру своих сил. Представьте аналогию. Вы, как обезьяна прыгаете по лианам. Представили? Все зависит от вашей силы, ловкости и возможности ухватить нужную лиану. Также от везучести, глазомера и прочего. Но деревья, лианы и окружающее вам не сопротивляются. Среда мира вам благоприятствует. Также происходит обычное перемещение благодаря технологии или личным навыкам. Вы своего рода тоже хватаете лианы и прыгаете. Или эти лианы-ниточки хватаются технологически, что естественно более точно. А насильственное перемещение, когда вырубают этот лес, чтобы пройти".

"Ясно, что здесь лиан нет, раз мир мертвый. А перепрыгнуть в дальние миры не получится, так как нет такой большой лианы, или мы ее зацепить не можем. Насильственно тоже не получается, нет такой техники и силы", – это я уже продолжил мысль Гая.

"Именно", – я готов был поклясться, что он радуется, какой понятливый у него начальник.

– Жека, – Варан оторвал меня от разговора с Гаем. – А ты не в курсе почему нас сюда послали? В чем цель?

Это меня несколько застопорило. А ведь и, правда, зачем Фросю и Варана посылают? Ник Клейм это понятно. Он там останется, а этих двоих зачем?

"А этих из башни форпоста ты сам на себе поволочешь?", – ехидно поинтересовался учитель.

Мне не хотелось оглашать им, что их рассматривают, как тягловую силу. По-моему, это может быть обидным.

"Лучше скажи, чтобы они не совершали подвигов", – посоветовал учитель.

"Да, сотрудников лучше испытывать заранее", – поддакнул Гай.

Я опять застыл. СОТРУДНИКОВ? Хотя чему я удивляюсь? Амели тоже об этом говорила, но мне было глубоко не до этого. Значит, это они будут у меня работать. Чуток подумав, я признал, что это логично и ожидаемо. Завербованные товарищи как раз и будут костяком новой команды "Прогресса".

"Поздравляю, ученик", – наставник был доволен, что до меня, наконец, дошла такая простая вещь.

Фрося на объяснения совсем не обиделась. Она принялась планировать, что Гром может помочь тащить прошлую смену форпоста.

– А сколько их?

– Шестнадцать, – я точно знал их по именам. Алекс дал список.

Вопреки мрачным предсказаниям Алекса, мы спокойно дошли до Форпоста. А вот дальше повстречались со всеми неприятностями в тройном размере. Ворота были открыты, и там гулял ветер. Было странно встретить здесь ветер. Я уже привык, что в мертвых мирах ветра тоже нет.

– Пыль красная, – зачарованно повела плечами Фрося.

Варан, который был гораздо опытнее, чем стремился казаться, подвинулся к ней как можно ближе. Я углядел, что у него в руках какие-то шарики.

"Это файеры. Сделаны по технологии", – подсказал наставник.

Ник остановился и задрал голову вверх. Он смотрел на башню и плакал. Вот уж не думал, что увижу подобное.

А ветер теребил камни, и оглашал все вокруг почти мертвыми стонами.

Дар и Гром крутили головами. Метаморфы постоянно меняли свою форму. Это был знак большой тревоги, напряжения и волнения.

Фрося испугалась. Варан постарался ее успокоить.

– Я послушаю? – она неуверенно спрашивала разрешения у меня.

– Лучше не надо, – попросил Варан.

"Лучше ей послушать", – опроверг его мнение наставник. – "Она узнает, что здесь произошло".

"Они выходит знали?", – я говорил про Алекса и Сорео. Они должны были знать, иначе, зачем послали Фросю с ее талантом слышать неживое.

– Мы сначала все здесь проверим, а потом ты послушаешь, – я решил, что так будет разумно.

"Не уверен", – оспорил наставник.

Я все еще не мог обречь Фросю на такую жестокость. Мы пошли внутрь.

– Ты останешься здесь с Громом, хорошо? – это я попросил Фросю. – Ты справишься?

– Да, – серьезно кивнула она.

С какими глазами Варан пошел внутрь, я даже описать не могу. Убьет он меня, если с ней что-то случится.

Идти по двору было неприятно. Везде одна и та же красная пыль. В этом блеклом мире это ужасно. А ветер терзал открытую дверь в главное здание. Я послушал. Открыл сердце этому месту. Тишина и боль. Не знал, что боль можно услышать. Оказалось, что это рвет сердце на куски.

– Там живых нет, – я оперся на стенку, мне надо было перевести дыхание.

– Я первый, – решил Ник.

– Давай.

За Ником пошел Варан. Я тащился следом. Поднимаясь по лестнице, я искал глазами тела. Ждал, что увижу смерть и разложение. Потом мы обошли все жилые комнаты и рабочие помещения, коих оказалось двадцать шесть. Второе здание, называемое малым форпостом, тоже было пустым. Да, в комнатах праздновал свою коронацию беспорядок, но тел нигде не было.

– Они могли их увести? – я спросил Ника.

– Не знаю, – пожал он плечами.

Варан молчал, он жаждал вернуться к Фросе.

– Зайдем внутрь, и ты послушаешь, но недолго. Я ее подстрахую, – я взял Фросю за руку.

– Нет, я, – упрямо мотнул подбородком Варан. – Я лучше это умею.

Пришлось уступить. Они ведь пара, и, естественно, что он слышит ее лучше меня, несмотря на все мои военные умения.

Фрося стала слушать. Она закрыла глаза и задышала тяжело, потом стала говорить:

– Я пойду положу книхтки в капельку?

– Пойди.

– А что-то триопсики шумят.

– Это не к добру.

– Да, просто ему самплиеры надо сменить.

– Ну, сам и меняй.

– А что это?

– Где?

А потом они пришли. Мне страшно. Очень страшно. Они стали всех рвать на кусочки и есть эти кусочки.

Дальше Фрося упала без сознания на руки Варана.

Мы долго-долго молчали. Самое главное было понятно. Их всех убили.

– Самплиеры это активаторы защиты, – мрачно прошептал Ник. – Вернее питательные элементы.

– Они просто не заменили самплиеры во время, – вышептал Варан.

Фрося открыла глаза. Мы напоили ее из фляжки. Щеки порозовели, дыхание восстановилось.

– Больше не смотри, в смысле не слушай, – держа ее за руку умолял Варан. Я никогда не думал, что этот парень может быть настолько нежным.

– Я и смотрю и слушаю, Жень, – Фрося ответила не ему, а мне. – Мои навыки развиваются в Академии.

– Отлично, – я не знал, что сказать еще. Не было уместных слов.

– Закройте вы эту дверь! – вдруг заорала она истерически, а потом снова лишилась чувств.

Ник пошел к главной двери и попытался ее закрыть. Механизм работал исправно.

– Надо уходить, – я знал, что нести Фросю будет Варан. Он никому не доверит ее нести.

– Хорошо, идите, – разрешил Ник.

Я посмотрел на Варана, он на меня. Похоже, что Ник спятил.

– Ник, ты о чем? Здесь оставаться нельзя, – я начал издалека, мысленно примериваясь, как скрутить этого парня. Память услужливо развернула передо мной историю нашего знакомства.

– Это форпост. Я не уйду, – Ник был спокоен и даже улыбался.

– Ник – это мертвое место, – мы не заметили, как очнулась Фрося. Она умоляюще смотрела на него. – Ты не можешь.

Варан стал обнимать девушку, чтобы она перестала так нервничать.

– Вы идете, я остаюсь, – Ник не желал менять своего дикого мнения. Он сделал два шага назад, ожидая, что мы с Вараном попытаемся его связать.

– Ник, ты отдаешь себе отчет в том, что собираешься сделать? – это его движение убедило меня в здравости его ума, и поэтому я попытался продолжить разговор.

– Если я здесь не останусь, то этот форпост действительно умрет, – Ник сказал то, что мы знали. Но подал он этот факт совсем в другом свете. Для нас это была ужасная реальность, а для него возможность что-то изменить.

– Ник ты не сможешь, – я постарался не обидеть, но обидел.

"Ученик, никогда и никому не говори, что он чего-то не сможет!", – закричал мой учитель.

"Это нецелесообразно говорить своим подчиненным", – пророкотал Гай.

Ник Клейм покачал головой, не желая продолжать разговор.

– Я останусь. Вы потом вернетесь.

– Ник, но это чистое самоубийство, – воспротивилась Фрося. – Ты не можешь..., – повторила она мои слова.

У меня было два выхода из ситуации: принять или не принять его решение. Здоровская проблемка. Решать надо быстро, почти мгновенно. Нам пора назад, а то сами не вернемся.

– Ты один не удержишь здесь все это, во-первых, а во-вторых, ты прав, уйдем, так это место для нас потеряно.

– И что ты решил? – Ник не понял моего решения.

Варан и Фрося молчали.

– Я предлагаю забрать все из этого места. Возможно, найдем записи, а потом уничтожить форпост.

– Нет, – воспротивился Ник. – Тогда их смерть не имела смысла.

– Мы тоже останемся, – внезапно заявила Фрося.

Мне еще только ее упрямства не хватало.

– Ты здесь помрешь, ты же все это слышишь. У нас фляжки не такой вместительности, – возразил Варан.

Фрося открыла рот, чтобы начать активно возражать. К их ругани собирались и присоединиться метаморфы.

– Тихо! – я рявкнул, чтобы сбить всеобщий хай. – Ты уверен, что выдержишь здесь технически и психически?

– Да, – уверенно ответил Ник.

– Тогда держи в ухо мою серьгу, – я вдел свою сережку для связи с Гайем. Я потратил десять минут на объяснения, кто такой и что такое Гай и какое к этому я имею отношение. – Я вернусь и зацеплю себе еще одну. Я буду тебя слышать постоянно, а ты будешь общаться с Гайем тоже постоянно.

"При необходимости, используя мощности второго реактора, я смогу вытащить Ника Клейма на Лирейд", – информировал нас Гай.

– Тогда мы собираемся, а ты закрываешься здесь и ...., – мы обнялись и попрощались.

Уходить было страшно. Я уходил оттуда, чувствуя, что бросаю его на одиночество и на смерть.

"Каждый выбирает по себе", – процитировал учитель. – "Ему это по силам и по нраву. Не мешай".

"Не буду", – я вдруг подумал, что иногда требуется куча мужества, чтобы поддержать другого на его пути. Ник Клейм меня удивил. Я уже знал, что с этим типом буду работать с удовольствием. Я думаю, что он станет начальником службы безопасности.

"Ты уже с ним работаешь. Разве ты не понял?", – послышалось замечание от наставника.

"Теперь понял", – мы шли назад.

Равнодушными мы так и не научились быть. Нас заметили, но это задержало нас ненадолго. Минут на десять.

Самым приятным в те сутки было то, что я был с Амели и Глебом. Это успокоило меня. А утром я отправился к Гаю за новой серьгой. В этот раз я мне досталось кольцо. По возвращении в Академию, я подумал и надел кольцо на ручку своей Амели. Пусть будет под присмотром Гая. Пришлось еще раз возвращаться на Лирейд. Сейчас я догадался взять всю коробку со средствами связи. Рассматривая, что там такое я определился, что там еще часы, несколько колец, серьги, цепочка, браслеты и заколка.