Текст книги "На стыке времён"
Автор книги: Олег Евсюнин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)
Положив пистолеты на место, Григорий продолжил осмотр. Далее опять шла одежда, но на одной из полок он наконец-то увидел то, ради чего и добивался посещения этого помещения. Черными квадратами на стеллаже лежали пять персоналок, заставивших учащенно биться его сердце. Это была настоящая удача. Давно предположив существование чего-либо подобного у аборигенов, Григорий, даже увидев их воочию, даже взяв в руки, все еще не верил своему везению.
Под ставшим еще более пристальным взглядом Фурия Григорий быстро прошел к входу в помещение и уже при нормальном освещении принялся разглядывать свою находку. Хотелось тут же раскрыть и включить персоналку, но “спешка нужна при ловле блох”, и Григорий внимательно осмотрел обнаруженную вещь со всех сторон. Наклейка с нижней стороны гласила: “Сделано в России, НПО “Стимул-Ком”, номер…, дата изготовления 3047…”. Его пробил нервный смешок. Согласно шильдику, данный компьютер… еще не был произведен на свет!
– Это то, что ты искал? – будто издалека раздался голос Фурия.
– Да, – растерянно ответил Григорий. – Но тут какая-то ошибка…
Он быстро раскрыл персоналку и нажал кнопку пуска. Потом еще и еще. Компьютер не запускался. Невелин осмотрел находку более тщательно. Нет, никаких подвохов, все предельно просто, но все равно персоналка не работает. Несмотря на весь свой опыт, ему потребовалось достаточно много времени, чтобы понять, почему такое происходит. В этом помещении вообще не было ничего работоспособного.
– Она не работает, потому что закончились батареи, – пояснил Фурия, хотя Григорий и сам уже разобрался в своем промахе.
– Но ты видел, как она работает? – еще была надежда, по крайней мере, попробовать хоть что-то восстановить, хоть через рассказ.
– Нет. Этого не помнил даже мой дед. Это книга Отцов. Предания говорят, что в ней записаны все их знания. К сожалению, теперь это всего лишь былина.
От досады Григорию хотелось со всего размаха ударить персоналку о землю. Держать в руках ответы на все свои вопросы и из-за какой-то поганой батарейки не иметь возможности добраться до информации… Это не просто раздражало, это бесило.
Кое-как справившись с первым не самым лучшим порывом, Григорий достал из персоналки энергетический блок и с замиранием сердца посмотрел на его шильдик. Ну конечно! Год изготовления тот же, 3047. И в него еще не успели натолкать электричества. Невелин нервно рассмеялся. Было бы неплохо вскрыть эту чертову коробку, но вряд ли Фурий разрешит такое надругательство над святыней. Да и что там можно найти? Григорий отнес персоналку туда, где она и лежала. Пробовать запустить другие он даже не пытался, он вообще не любил делать бесполезную работу.
Больше на стеллаже, посвященном Отцам, ничего не было. Но на полках напротив, где лежали вещи самого Григория, стоял довольно внушительный чемодан с красным крестом. Тот самый, который показывал ему Круз в большой деревне. Обычная медицинская аптечка. Не надеясь еще что-либо найти существенное, Григорий вытащил на свет аптечку.
Внутри ячейки-соты с медикаментами и мятая инструкция по применению. Но вот дата упаковки… декабрь 2975! Кто бы и как бы ни пытался шутить шутки со временем, но это был явный перебор.
Одна из ячеек чемодана, в которой, согласно описи, должны были содержаться жаропонижающие средства, была полупустой. Григорий достал из упаковки одну из таблеток. Она очень походила на ту, что показывал ему Круз.
– Посмотри, – Григорий протянул таблетку старцу. – Ничего не напоминает?
– Похоже, – Фурия достал откуда-то из-под одежды подобную. Таблетки оказались неразличимы. – Что это?
– Если у тебя будет сильный жар, то выпив это лекарство, тебе станет легче, – Григорий показал на то средство, которое достал сам. – Конечно, просто так сразу сказать очень трудно, нужен химический анализ, но вполне вероятно, что и то, что нашел Круз, будет иметь такое же действие. На человека. А вот как оно будет действовать на местное животное, этого я сказать не могу.
– Почему?
– Потому что наши организмы разные. И то, что полезно для человека, для местной фауны может быть смертельным и наоборот.
– И зачем мне это знать?
– А за тем, что это доказывает, что ученые специально ничего с вашими животными не делали. Кстати, откуда этот чемодан? Кто был последним его владельцем?
– Это был… – Фурий как-то слишком подозрительно посмотрел на Григория, потом на аптечку и, помолчав, продолжил, – не очень хороший человек. Из большой деревни. Сейчас его уже нет.
– Так вот если этот не очень хороший человек подкладывал предназначенные для людей таблетки, мурвокам, то ученые здесь уж точно не причем.
– Да, если это именно те таблетки, если это та самая аптечка, если, если… Не многовато ли “если”?
– На моей планете говорят: “Сомнения в пользу обвиняемого”, – Григорий заговорщически подмигнул старцу. Тот тяжело вздохнул.
– Ну что, папочка, я смотрю, ты совсем растерялся?
Перед ним стояла Оксана. Весело улыбающаяся, с ямочками на щеках и вздорной искринкой в глазах подернутых лукавством. Она была совсем рядом, но Григорий почему-то прекрасно понимал, что дотронуться до нее не получится. Удивительная родная девчушка, зачем-то одетая в старомодное коричневое школьное платье с фартуком и повязавшая два огромных банта на голове.
– Оксаночка, здесь кто-то крутит со временем. Черт голову сломит, что происходит…
– Я не про то. Сначала Нору охаживал, теперь за Берту принялся? Так ты у меня скоро профессиональным ловеласом заделаешься.
– Нора погибла, а Берта… Она тоже имеет свое право на счастье…
– Ага, – игриво заметила Оксана. – И это ее счастье – ты. Не боишься, что я расскажу обо всем маме?
– Маме… – Григорию вдруг стало беспричинно страшно. Он вспомнил, что его родные погибли. – Я помню о вас, я ищу, я найду вас, чего бы это ни стоило.
– Конечно, – Оксана подняла руку вверх и медленно оторвалась от земли. Уже паря на высоте метров трех, она послала ему воздушный поцелуй и пропала.
– Оксана! – закричал Григорий, но его голос сорвался на тягостный шепот. – Я найду вас! Верь мне, я не забыл и никогда не забуду вас!
– Тише, тише, – по разгоряченному лицу Григория скользнула мягкая прохлада. – Тебе приснился страшный сон?
Он открыл глаза. Это была Берта. Она нежно гладила его и тихонько что-то нашептывала.
– Нет, мне приснился хороший сон.
– Ты был вместе со своими?
– Да.
В комнате было темно. Даже если сейчас было утро, то такое раннее, когда солнце даже и не думает появляться из-за горизонта. Но сон почему-то прошел.
– Ты хочешь, чтобы я ушла?
– Нет, – Григорий притянул Берту к себе и прикрыл глаза.
Сейчас время текло одновременно и быстро, и медленно. Ожидание обещанного знака об уходе черной смерти занимало в последнее время все думы Григория. И именно это ожидание превращало течение времени в неторопливую надоедливую улитку, в то время как часы, которые он теперь не снимая носил на руке, с неумолимой жестокостью показывали ему, как быстро истекает срок, отведенный ему в качестве форы. Если верить хронометру, до перехода Оксаны и Олины на РТ-308/4 оставалось меньше месяца. Хотя в это и слабо верилось.
Теперь, когда катамаран был окончательно построен и даже опробован в озере, работы больше не было. Григорий по-прежнему ходил с молодежью охранять купальщиц, а в свободное время разбирал вместе с Ценной аптечку.
Оказалось, что этот, в общем-то достаточно грамотный и просвещенный народ, не знает грамоты. Приходилось по нескольку раз зачитывать описание лекарств из инструкции, чтобы Ценна смог все досконально запомнить. Так проходили часы. Григорий читал, лекарь тут же описывал местные растения со схожими лечебными свойствами. Когда же дошли до обеззараживающих средств, Ценна с хвастовством, присущим лишь молодым, заявил:
– Знаешь, кто нашел средство против мимозы? Я!
Григорий недоверчиво посмотрел на своего разухарившегося собеседника, и тот принял это как вызов.
– На самом деле все просто. Я поймал мышь и бросил ее в мимозу. Осталось только проследить, как она будет лечиться. Вот она и вывела меня на тот самый лотос, которым мы сейчас и пользуемся. Как тебе?
– Так просто? Как все гениальное…
– Конечно, просто. Правда, первая мышь убежала, еще несколько сдохли, но затем я пронаблюдал несколько исцелений, прежде чем рискнул обжечься мимозой сам.
– Ты поставил эксперимент на себе?!
– А ты бы привлек к этому кого-то еще? – вторя обескураженному голосу Григория, ответил Ценна. – Конечно, на себе.
– Я думал, что эти знания достались вам от Отцов.
– Фурий говорит, что большинство знаний, что мы приписываем отцам, на самом деле появились значительно позднее. И только для придания им весомости мы приписываем их Отцам. Я был еще совсем маленький, когда старец учил меня удивляться всему необычному и искать на это самые обычные ответы. Может быть, и мое знание про лечебный лотос тоже когда-нибудь припишут Отцам. Лично я не против.
Григорий удивленно смерил взглядом этого паренька, у которого даже не до конца выросла борода, и которому он только что с некоторым превосходством объяснял действие препаратов.
– Ты очень умен, от такого должны быть очень способные дети. Ты обязан иметь подружку. Почему ты не женишься?
– У меня была жена и ребенок, – с какой-то младенческой непосредственностью и в тоже время грустью ответил Ценна. – Они погибли. Сколько раз было говорено, что нельзя ходить в купальню без охраны. Но они поперлись. И, как назло, мурвок. Другие девчонки успели сбежать, а мои… В общем, мурвок их растерзал. С тех пор я один. Но ведь и ты, когда пропала твоя семья, тоже долго не мог оправиться? Ты рассказывал.
– Да. Но сейчас у меня с этим более-менее… Или ты тоже осуждаешь меня?
– Я?! Тоже тебя осуждаю? Кто тебя осуждает? Насколько я знаю, здесь тебя никто не осуждает.
– Нет, ничего. Это я сам себя…
Григорию вспомнилась Оксана. С ехидной улыбочкой. Или все же не ехидной, а просто улыбкой?
– Вузелла, Вузелла!
Вокруг Григория беспорядочно метались люди. В мгновение ока обычно сонная в полдень деревня пришла в хаотичное движение. Столько народа за один раз здесь было разве что во время праздника мены, а люди все прибывали, из леса возвращались охотники, рыбаки, собирательницы ягод, и во всем этом, казалось бы, бессистемном беге по кругу Григорий вдруг увидел какую-то общую для всех единую цель. На самом деле хаоса не было, это было похоже на состояние тревоги в силах быстрого реагирования, когда каждый знает свою задачу, исполняя ее четко и в срок.
– Что случилось?
– Вузелла!
Григорий подбежал к ограде деревни, залез на одну из приставленных лестниц и выглянул наружу. Километрах в трех над лесом поднималось бесформенное темное облако. Неторопливо меняя свои очертания, оно медленно ползло в сторону деревни. Чуть ближе, в просветах деревьев, мелькали человеческие фигурки, спешащие вернуться в селение, но скорость их передвижения почти равнялась скорости облака, и было очень большое сомнение, что отставшим охотникам удастся опередить опасность на сколько-нибудь приличное расстояние.
– Лови!
Григория сбила с лестницы здоровенная охапка зеленых веток. Прокатившись по лестнице вниз и ощутимо ударившись о землю, он недоуменно посмотрел на разлетевшиеся вокруг него прутья.
– Чего стоишь? Быстро собирай и тащи к костру! – приказ явно относился к Григорию, но тот, кто его отдал, был уже далеко.
Григорий собрал ветки и огляделся. Возле женской половины поднималось несколько слабых пока дымков. Поспешил туда.
Рядом с забором, разделявшим деревню на две половины, копошились люди. Несколько человек старательно раздували костры, разгоравшиеся все сильнее. Подбегали и уносились прочь мужчины, подносившие сюда или зеленые в листьях ветви, или сухие дрова, и запасы этого горючего материала росли прямо на глазах. В тоже время через забор перелезали женщины, передавая из рук в руки детей, какие-то одеяла и вещи. И все эти движения были скоординированы и выполнялись очень быстро в едином порыве и без излишней суматохи. Каждый знал свое место и четко следовал своему личному расписанию.
Григорий швырнул свою охапку зелени в общую кучу и побежал к внешней ограде деревни. Там набрал следующую порцию веток и вновь вернулся к кострам. Успел сделать четыре ходки.
Тем временем костры разгорались. В них кинули первую порцию зелени, от чего в небо сразу же поднялись огромные столбы черного удушливого дыма. Ветра не было. Но все же, оседая, дым постепенно начал накрывать женскую половину пока еще прозрачным пологом, который все набирал силу, становясь темной, почти непроницаемой завесой.
Вокруг как-то внезапно наступили сумерки. Григорий поднял глаза. Облако, что он совсем недавно видел над лесом, уже зацепило своим краем деревню и теперь стремительно наползало, заполоняя собой все окружающее пространство. Было похоже, будто кто-то выключил свет.
Что-то больно кольнуло в руку. На предплечье Григория уселась странная тварь, чем-то напоминающая земную летучую мышь, но меньшего размера и с четырьмя, подобно жукам, крыльями. Она уже прорезала кожу и теперь слизывала выступающую кровь. Григорий с омерзением скинул тварь на землю и раздавил ее ногой. Но тут же почувствовал, как очередная такая же тварь уселась ему на ногу. Не успев отбиться от этой атаки, он вновь был вынужден отбиваться теперь уже от целой закружившей над ним стаи.
На планете РТ-308/4 не было насекомых. По крайней мере, как это бывает на Земле. Но налетевшая туча вполне компенсировала этот недостаток. Хотя бы в отношении таежного гнуса и комаров.
– Что встал? Быстро, ветки!
На мужчинах, суетившихся вокруг Григория, висело сразу по нескольку тварей, но они будто и не замечали этого. В поднявшиеся вверх костры зашвыривались очередные порции зеленых веток, въедливый дым уже застилал все вокруг так, что женскую половину стало плохо видно. А твари явно боялись этой поднявшейся в облака гари. Основная часть облака отошла в сторону, плавно обтекая гору справа. Над деревней кружил лишь небольшой рукав, отделившийся от общей стаи.
– Ветки! Черт тебя, ветки давай!
Григорий вышел из ступора. Схватив охапку, он в раструску, как это делали остальные, бросил зелень в огонь. Стоять было нельзя, перед лицом общей опасности это не разрешалось никому. Вновь началось курсирование между кучами заготовленного сухого хвороста, ветвей с листьями и костром. Хворост давал жар, свежие ветки – дымовую завесу, а движение отбивало атаки тех тварей, которым все-таки удалось пробиться через заслон. От быстрого движения и сковывавшей дыхание гари сознание начало отключаться и укусы стали практически незаметны.
Победа приближалась. Большая часть облака уже скрылась за горой, и, если бы не дым, давно начало бы светлеть. Все было не так уж и плохо.
– Ценна, Ценна, он умирает, он задыхается! – над забором, отделявшим женскую половину, показалась Зетта. Одной рукой придерживая ребенка, другой она крепко цеплялась за лестницу.
– Куда?!
Но женщина не слушалась. Перевалив через ограду, она быстро спустилась на землю и побежала в сторону от дыма. Вслед за ней с женской половины появилась Берта, попыталась остановить убегавшую, но та была явно не в себе и все звала и звала Ценну. Женщины выбежали из зоны, накрытой дымом, их тут же облепила стая тварей. Скинув свое одеяние, Берта укрыла Зетту вместе с ребенком и, постанывая от следовавших один за другим укусов, начала толкать ее в сторону хижины старца. Подбежали несколько мужчин, накрыли обнаженную женщину и, как могли, начали отмахиваться от летающих вампиров. В этой отделившейся толпе Григорий заметил Ценну и Зура.
– Вернись, дура, сожрут!
– Ценна, помоги, он умирает!
Подбежав к женщине, Григорий мельком взглянул на синюшное личико задыхавшегося малыша. “Астма, нужна аптечка”, – промелькнуло в мыслях. Он бросился к сараю с артефактами. Окруженный облаком летающих тварей, Григорий ворвался в помещение и зарядил в прибор для инъекций первое попавшееся противоастматическое средство.
Зетта с малышом уже находилась в шалаше старца. Ценна пытался сделать что-то вроде искусственного дыхания. Не помогало. Слышался отчаянный рев женщины и хлопанье отгонявших кровососов мужчин. Григорий пробрался к ребенку и сходу приставил прибор к его ручке. Нажал гашетку. Заряженная ампула опустела. Вокруг вдруг стало тихо. Ребенок замер.
“Что я наделал! – мелькнуло в голове у Григория. – Я его убил!”
Тишина продолжалась несколько секунд, а, может быть, и минут. Время замерло. Но вот ребенок сделал первый, слабый еще, непроизвольный вздох, затем еще один. Через некоторое время он задышал увереннее, его тельце начало терять синюшный оттенок.
Григорию стало плохо. Он даже не понимал, с каким благоговейным почтением смотрят на него окружавшие его люди. Его пробивал ужас. До дрожи. Он вдруг понял, что совершил то, чего не имел права делать ни при каких обстоятельствах, и что временное улучшение самочувствия у ребенка уже скоро может закончиться еще более страшным приступом.
– Га! – раздалось где-то за стеной шалаша.
– Га! Га! – подхватило крик многоголосье.
– Га! – затанцевали аборигены рядом с Григорием.
– Не надо, – прошептал Невелин. – Еще не закончилось…
Но его уже никто не слушал. Радостное “Га” неслось отовсюду, и это не было связано с чудесным воскресением мальчика. Туча прошла. Ушла Вузелла. Это был клич победы. Еще несколько тварей порхало в помещении, но они были быстро уничтожены. Со стороны женской половины послышалось шипение заливаемых костров.
– Га! Га! Га!
Все высыпали на улицу. Шалаш старца опустел. Здесь остались только Зетта с Зуром, да Ценна и Григорий. Снаружи несся неукротимый гомон победителей, внутри царила гробовая тишина. И только малыш, уже оправившийся от удушья, начал громко гукать, напоминая маме о кормежке.
Зетта приложила его к груди, ребенок активно захлюпал ротиком, будто буквально несколько минут назад с ним ничего такого не происходило.
– Спасибо тебе, – на глаза Зетты навернулись слезы.
– Спасибо, – здоровой рукой Зур крепко обнял своего спасителя. – Что я могу для тебя сделать?
Ценна осторожно осмотрел малыша и слегка потрогал его за лобик. Ребенок недовольно махнул ручкой. Он бы еще и заверещал от недовольства, но отрываться от вкусной маминой груди ради такого пустяка ему явно не хотелось.
– Невероятно, – прошептал Ценна и вышел из шалаша.
Григорий все еще стоял, с трепетом ожидая, когда сбудутся его худшие прогнозы. Он все перебирал и перебирал в уме лекарства, которые можно будет применить далее, но со страхом понимал, что в аптечке нет ничего, предназначенного для детей. А здесь был не просто ребенок, а грудничок.
Но время шло, мальчишка насытился и тут же спокойно заснул прямо на руках у мамы. Тихим беззаботным сном младенца. У Григория отлегло от сердца. Похоже, на этот раз пуля и впрямь пролетела мимо. Он мог поздравить себя со своим первым удачным медицинским опытом.
– Превратили жилище мудреца в помойку, кто убирать за вами будет? – с порога послышался недовольный скрипучий голос Фурии.
Действительно, помещение напоминало отстойник. Весь пол, часть стен, кровать, стол да все вокруг было заляпано кровью раздавленных тел вампиров вперемешку с их внутренностями. И все это неприятно чавкало под ногами и уже начинало отдавать гадким душком.
– Мы уберем.
– Кто это – мы? Женщина с младенцем на руках и калека, у которого полторы руки? А ну, пошли прочь отсюда! – старец пытался казаться грубоватым хамом. Но это так не шло к его сияющему виду, что просто смешило.
Они покинули помещение. На улице начинался настоящий праздник. Опять заголосили рожки, заухали под палками музыкальные бревна. Все как в праздник мены, только без маскарада.
Григорий прошел к женской половине. Костры там уже потухли, и только пар от залившей их воды взлетал в небо. Дым начал понемногу рассеивался. Из-за забора перелезали женщины, полной грудью весело вдыхавшие свежий воздух. На тропинках, радуясь возвращенной им свободе, тут и там копошились дети.
Основная часть толпы направлялась к источнику. Григорий потянулся следом.
– Теперь я верю, что ты настоящий волшебник, – это была Берта. С лицом, сплошь покрытым порезами. – Не смотри на меня, я некрасивая, – она закрылась руками, которые выглядели и того хуже.
– Ты очень красивая и самоотверженная, – мягко возразил ей Григорий.
Воспользовавшись порядками аборигенов, не считавших подобное чем-то зазорным, он разом поднял ее платье и осмотрел тело. Вся кожа женщины была покрыта такими же порезами с запекшейся кровью.
– В аптечке есть хорошая мазь. Пойдем, она поможет тебе быстрее выздороветь.
– Нет, нет, – Берта расправила пончо и отрицательно замахала руками. – Меня вылечит Ценна. Нельзя тратить твои лекарства на такую мелочь.
У источника установили небольшой оструганный столб. Под всеобщий радостный гул мужчина с ножом Отцов начал делать на нем зарубки. Четыре коротких и длинная, затем снова четыре коротких…
Григорий начал считать.
– Всего пятьдесят пять, – услышал он голос Круза. – Ты хотел знать, каков будет знак? Ты его увидел. С сегодняшнего дня охота на море открыта.
– Так знак – это Вузелла?
– Да. Обычно она проходит несколько дальше и не цепляет деревню. Но раз на раз не приходится. А ты, я слышал, еще и лекарь?
– Да какой из меня лекарь. Ценна где?
– Пошел в святилище.
Ценну Григорий увидел на пороге сарая артефактов. Склонившийся над раскрытым чемоданом парень тыкал в отдельные его ячейки и что-то тихо бормотал про себя.
– Ценна!
Тот вздрогнул, оторвался от своего занятия.
– Сегодня я видел настоящее чудо. Ни одно из моих средств не смогло бы сделать такое.
– Сегодня ты видел самый настоящий безрассудный поступок самого тупого из землян. Никогда, слышишь, никогда даже и не пытайся повторить подобное. Это просто везение, что лекарство подошло, но могло быть и хуже. Если бы доза оказалась запредельной, если бы у ребенка возникла отрицательная реакция или еще что. Ты понимаешь меня? Таким уколом можно запросто убить даже совершенно здорового человека. Никогда не делай так.
– И все-таки это чудо, – Ценна выдержал прямой взгляд Григория и, помолчав, добавил. – Когда меня учил мой наставник, он сказал: “Помни, главное – не навредить”. Я видел много случаев, когда человеку вдруг переставало хватать воздуха. И очень часто такое случается именно с детьми. Я молод, являюсь лекарем совсем недавно. Но на моих руках вот точно так уже умерли двое малышей, и я был не в силах помочь им. Ты использовал вот это?
Ценна показал на одну из ячеек с ампулами. Григорий кивнул.
– Наверное, это очень сильное средство. Здесь есть таблетки с подобным эффектом, но как я мог дать их задыхавшемуся мальчику? Еще раз умоляю тебя, не повторяй этого. Мне просто повезло. Если бы что-то пошло не так, Зетта с Зуром разорвали бы меня на клочки.
– У твоих сверкающих друзей еще есть подобные коробки? Они могут дать их нам?
– Скорее всего, да. Кроме того, они могут научить вас, как правильно ими пользоваться.
– Это хорошо, – Ценна закрыл аптечку. – Ты плохо о нас думаешь и слишком скромен. На самом деле Зетта и Зур прекрасно понимали, что происходит с их мальчиком. Никто не смог бы его вылечить. И никто у нас не стал бы винить тебя только за то, что тебе не удалось оказать ему помощь.
Глава 15
Ветра почти не было. Точнее, он был практически незаметен. Парус, развернутый на рее, еле-еле полоскал, не желая как следует натянуть шкоты, но даже этого вполне хватало, чтобы легкая на ходу лодка-катамаран хоть и очень неспешно, но продвигалась вперед. Правда, Григория при этом легко обгоняли обычные долбленки на веслах, сопровождавшие его отплытие, но путь предстоял неблизкий, и все еще могло в корне поменяться. Да и вряд ли кто-то смог бы выдержать сутки непрерывной гребли.
Со дня Вузеллы прошло трое суток. Как один миг. Местные, чем могли, помогали Григорию в снаряжении экспедиции. Провизия, вода – все было тщательно упаковано и аккуратно уложено в корпусах катамарана. Выбирались только те продукты, что могли долго храниться в условиях местной жары, и в таких количествах, что при желании на лодке можно было бы автономно продержаться не менее пары недель.
Особенно крутились, стараясь ему во всем угодить, Зетта с Зуром. Окружив Григория своим пристальным вниманием, они буквально везде и всюду следовали за ним по пятам. Это напрягало. Подчас приходилось даже скрываться. А вот Берта, наоборот, пропала. И даже случайно попавшись на глаза Невелину, тут же старалась исчезнуть.
– Не хочу, чтобы ты запомнил меня такой, – чуть не в слезах заявила она ему, когда тот, догнав, попытался заговорить с ней.
Григория пробил смех. Все это было из-за грязно-зеленой кашицы от Ценны, которой местный медик снабдил с полдеревни после окончания Вузеллы. Почти каждый из встречавшихся в эти дни имел на теле хоть небольшую, но блямбу этого варева. Пользовался ей и сам Григорий. При нанесении на кожу зелье вызывало кратковременный зуд, но потом полностью снимало жжение и боль в местах порезов и достаточно эффективно помогало их дальнейшему заживлению. Просто Берта, как наиболее пострадавшая от летающих тварей, была обмазана ею настолько, что больше походила на кикимору, чем на обычного человека.
Но, даже не видя ее, Григорий постоянно ощущал ее присутствие. Чувствовал, как она неотрывно следует по пятам, следит за ним. Но стоило ему хоть на мгновение остановиться или обернуться, Берта тут же стремительно пропадала. А он не хотел этого. Что-то тянуло его к ней, как и ее к нему. И даже вот такая призрачная близость уже создавала приятное спокойствие.
Утром четвертого дня загруженную лодку Григория осторожно вывели в море. Небольшая протока, дававшая выход из озера, изобиловала огромным количеством мелей и перекатов, а наличие быстрого течения вряд ли позволило бы неопытному яхтсмену преодолеть этот участок пути, не повредив судна.
У опытных же рыбаков все получилось как нельзя лучше. Растянувшись цепочкой вдоль пути, они буквально на руках провели лодку через опасный участок, доверив человеку со звезд лишь созерцание процесса.
В день отплытия на берегу собралась почти вся деревня. Наиболее удачливым повезло занять места в долбленках и они сопровождали Невелина вплоть до того самого момента, когда берег стал виден лишь маленькой черточкой на горизонте. А сам Григорий все смотрел назад, пытаясь в последний раз увидеть Берту. И она появилась. Правда, когда фигурки людей стали уже плохо различимы. И, хоть разглядеть ее было уже невозможно, но он чувствовал, что это именно она. И был уверен, что видит, как она плачет.
“Может быть, зря все это? – пронеслось в мыслях под прощальный взмах руки. – Остаться?”
“Я тебя буду ждать”, – раздалось где-то внутри Григория. Он вздрогнул. Он знал, что кричала Берта, но голос был Олины.
Спустя некоторое время деревенские долбленки повернули к берегу. Григорий остался один на один среди раскинувшегося во все стороны безбрежного моря. Ничего не происходило и не произошло. Ветер все также лениво полоскал парус, наполняя его не более чем до половины, а лодка неспешно продвигалась к намеченной цели, вот только теперь это стало совсем незаметно. Лишь мелкая рябь, мерно бьющая о днище, да еле заметная полоска волны в кильватере говорили о том, что движение вообще существует.
Солнце поднималось к зениту. Становилось жарче. Вскоре палящие лучи светила стали настолько нестерпимы, что Григорию пришлось натянуть небольшой тент из рогожи и спрятаться под ним. Несмотря на обилие воды вокруг, в воздухе царила духота, отбиравшая все силы. Григорий с благодарностью посмотрел на парус. Грести в таких условиях он бы не смог.
Плотно позавтракав теперь уже на борту своей собственной яхты, Невелин разлегся между тюками с припасами. Отсюда почти ничего не было видно, лишь края неба по сторонам, но зато тент вполне прилично спасал от полуденного зноя, а направление можно было выдерживать и просто по компасу.
Все шло как нельзя лучше. Попутный ветер, правда, так и не усилившийся, продвигал лодку точно по курсу. Волнения не было и вряд ли ожидалось. От однообразного шелеста воды за бортом и вида вокруг у Григория начали постепенно смыкаться веки.
Какой-то сверкающий луч быстро пролетел прямо над его головой. Невелин открыл глаза. Нет. Ничего такого. Вероятно, привиделось в полудреме. Григорий опустил голову и закрыл глаза. Сопротивляться в этой обстановке Морфею было просто невозможно.
Проснулся он от резкого толчка. Еще не до конца поняв, где он и что с ним происходит, Григорий попытался приподняться, но новый сильный толчок заставил его упасть на дно лодки. Тогда он осторожно выглянул поверх борта. Совсем рядом из воды торчал огромный треугольный плавник. Что-то очень большое скользило вокруг катамарана, будто прицениваясь к нему. Плавник сделал полный оборот вокруг лодки, исчез и через некоторое время катамаран сотряс новый удар. Григорий схватился за лежащее рядом копье. Он понимал, что подобное оружие вряд ли поможет ему в схватке с морским гигантом, имевшим не менее шести метров в длину, но на данный момент это было все, что он мог противопоставить непрошеному агрессору.
Плавник вновь заскользил вокруг лодки. С замиранием сердца ожидая развязки, Григорий выставил копье с борта и тут увидел еще пару таких же плавников, приближавшихся, как казалось, с всевозрастающей скоростью. Нет, это не была Черная Смерть, но нападения и этих рыбин или животных вполне бы хватило, чтобы завершить экспедицию в ее самом начале.
Вода взбурлила. Теперь уже три темные тени беззвучно заскользили вокруг катамарана, прикидывая съедобность странного деревянного объекта, оказавшегося в зоне их охоты.
Хотя все могло быть иначе. Резкие атаки вполне могли быть и простой игрой с интересным, доселе невиданным предметом, а нападавшие – чем-то вроде дружелюбных земных дельфинов. И очень хотелось верить во второе. По крайней мере, как понял Григорий, хоть животные изредка и попихивали его лодку, но решительных действий предпринимать пока не собирались.
И все-таки трудно было описать его восторг, когда он увидел, как сначала одна, а потом и остальные громадины устремились прочь. Прождав возвращения рыбин с полчаса, Григорий радостно перевел дух. И даже позволил себе немного посмеяться. Заиндевелые руки, мертвой хваткой вцепившиеся в копье, не желали слушаться хозяина и отпускать древко.
Сон как рукой сняло. Находясь под впечатлением от этого толи набега, толи игрища, Григорий даже не догадался вначале проверить наличие повреждений на катамаране. Он просто приложился к ближайшему сосуду с водой и по инерции отправил себе в рот несколько кусков вяленого мяса. И только потом, окончательно успокоившись, занялся лодкой.
