Текст книги "На стыке времён"
Автор книги: Олег Евсюнин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)
– Это еще почему?
– Потому что она не может иметь детей. Был у нее один, давным-давно, да то ли родился совсем слабым, то ли уродом, а, может быть, и совсем никого и не было. Это ты у нее спроси.
– А если она мне нравится?
– Так женись. А дети тут причем? Правда, Берта? – Зетта едко рассмеялась.
Григорий перевел взгляд на забор. Там мелькнуло побледневшее лицо его гида. Невелин испытующе глянул прямо в глаза Зетты.
– Не очень-то с твоей стороны. Или это у вас тут так принято?
– А я что? Я – ничего, – испуганно залепетала девушка и опрометью бросилась прочь куда-то в сторону.
Именно в тот четвертый день пребывания в деревне Григорий полностью осознал свой статус в этом новом для себя обществе. Статус быка-производителя. Стало не грустно, стало мерзко. Как-то само собой все здешние красотки отошли на второй план. А закончилось это все разговором со старцем, который подозвал его к себе на одной из прогулок.
И вот теперь старик, с трудом волоча иссохшиеся ноги, уходил, с натугой опираясь на посох. Тяжело вздохнув, Невелин отправился следом. Он шел, выдерживая расстояние, просто не выпуская из виду своего недавнего собеседника. Шел просто так, на ходу придумывая новые слова в свое оправдание и на ходу же отвергая их одно за другим.
Старец скрылся в своем жилище. Постояв немного у входа, Григорий было направился прочь, но что-то решив в последний момент, вернулся и, согнувшись в три погибели, полез вслед за старцем.
Это жилище не походило ни на одно из стоявших поблизости. Это не была обычная плетеная хата из деревни, а шалаш на нескольких кольях, покрытый со всех сторон все теми же огромными листьями и с низким и очень узким входом. Впрочем, внутри было достаточно просторно. Например, стоять можно было в полный рост. Хватало места и для весьма приличных размеров тюфяка, небольшого столика посередине и для гостей, которым отводилось место сразу за этим столиком. В дальнем от входа углу виднелась аккуратно сложенная посуда. Больше в помещении ничего не было. Старик полулежал на тюфяке и строго всматривался в вошедшего. Пауза затягивалась.
– Поймите, на вашей планете мне надо совсем другое. Я ищу свою жену и свою дочь.
Ответом служило лишь молчание.
– Мне нужно найти исследовательскую станцию. Людей, которые прибыли сюда из другого мира.
И опять никакой реакции, лишь тяжелый взгляд.
– Помогите мне!
На этот раз старик шевельнулся. Так и не сказав ни слова, он встал с кровати, медленно пошел к выходу и уже в проеме, обернувшись, поманил Григория. Они вновь оказались на улице, оставив позади несколько домов, остановились перед достаточно крепким строением из мощных бревен. Старик показал на тяжелую решетчатую дверь, закрывавшую вход.
– Открой, – он дождался, пока Григорий отодвинет в сторону неподатливый щит, знаком приказал оставаться снаружи, а сам вошел внутрь. – Смотри, – промолвил старец и бросил к ногам Невелина какое-то барахло, которое он вынес из помещения.
Григорий остолбенел. Это были внутренности его скафандра, которые он вырезал еще в начале своего пути, а так же шлем и даже кусок рукава, тот самый, зараженный ядом мимозы, едва его не погубившей.
– Откуда это у вас?
– Пойдем.
И опять мимо невзрачных плетеных строений, почти на самый конец деревни.
– Заходи.
С перевязанной жгутами из трав рукой на кровати лежал человек. Бледный, с осунувшимся лицом, он слабо стонал и что-то просил. Рядом с кроватью находился Ценна, он пытался сменить повязку на руке больного, но тот постоянно выдергивал руку, еще больше стонал и опять что-то просил.
– Что с ним?
– Несколько человек ходили по твоим следам до того самого места, где ты выбрался на берег. На обратном пути им не повезло. На них напали пара мурвоков. Не таких крупных, как тот, которого убил ты, но опасных именно тем, что их было двое. Обычно эти твари охотятся в одиночку, но на этот раз их, видимо, приманил оставшийся после тебя твой странный запах. Во время схватки Беркут и Шива погибли, а этого, хоть и покалеченного, удалось отбить.
– Зачем вы так рисковали?
– Да что с ним разговаривать! – выкрикнул Ценна и ударил по щекам раненого. – Очнись, посмотри, кто стоит рядом. Человек со звезд.
От ударов глаза больного приобрели осмысленное выражение, он осмотрел комнату и, заметив Невелина, слабо улыбнулся.
– Это я нашел твою голову.
– Спасибо, – растерянно ответил Григорий, до которого дошло, что гневный выпад Ценны относился вовсе не к нему, а к раненому.
– А ну-ка, держи его, – приказал лекарь. – Вот так, тело и свободную руку, – Невелин подсел к раненому и навалился на него своим телом. – Молодец! Еще раз попробуем.
Раздался приглушенный визг, тело под Григорием напряглось, но силы у больного были явно на исходе. Удерживать его не составляло никакого труда. Только вот что делал Ценна со своим пациентом, Невелин старался не смотреть.
– Вот уже хорошо, – строго, но вместе с тем ласково сказал Ценна и тут же крикнул. – Зетта! Ты где? Ты принесла с женской половины то, что я говорил?
– Да, да, – послышался испуганный девичий голос.
– Так давай!
– Извини, Григорий, очень больно, – послышался голос больного.
– Ничего, ничего, ты прекрасно держишься, я бы так не смог.
– А-а! – заорал раненый и вдруг обмяк.
– Что с ним? – Григорий глянул на Ценну. Тот возился с обрубком руки, покрывая его странной зеленой массой.
– Ничего страшного, просто потерял сознание, – последовал спокойный ответ, но Невелин уже плохо соображал, что и где сейчас происходит. От вида крови поплыло перед глазами, он только почувствовал, как его схватили под мышку и вывели прочь из комнаты.
– Он выживет? – немного отойдя от увиденного, спросил Григорий у стоящего рядом старца.
– Ценна говорит, что да.
– Зачем… Зачем было так рисковать? Ведь эти вещи не стоят ровным счетом ничего.
– Это для тебя они не стоят ничего. Ты уйдешь. Ты конечно уйдешь. Мы не сможем задержать тебя. И мы поможем тебе найти сверкающих. Потому что, наверное, они твои братья. Меня тоже скоро не будет, не будет и тех, кто видел тебя, но предания останутся. О человеке, спустившемся со звезд, победившем яд мимозы и огромного мурвока, – под висевшей клочками бородой старика промелькнула едкая усмешка. – Не бойся, я позабочусь о том, чтобы у моего народа не осталось о тебе никаких дурных воспоминаний.
– Вы поможете мне найти станцию?!
– Да.
Григорий попытался подобрать какие-то слова благодарности, но не смог. В который раз старец оказывался на голову выше. Все, что нашел сказать Григорий, было:
– А Зетта, она здесь при чем?
– Она жена Зура и будет с ним до конца, хорошего или плохого.
Райский уголок на поверку оказался не таким уж счастливым. Как все-таки спокойно рассуждали местные обитатели о жизни и смерти! Ради каких-то никому не нужных потрохов из пришедшего в негодность скафандра погибли два человека. Хотя, может быть, эти потроха им были действительно нужны.
Григорий вернулся в дом Ценны и рассеянно сел за стол. Появилась очередная девчушка, но, увидев состояние Невелина, просто положила перед ним полную тарелку и тихо ушла.
“Даже домогаться не стала”, – горько подумал Григорий и уткнулся в предложенное угощение. Что-то там поковырял, пища казалась абсолютно безвкусной.
Так прошел остаток дня. Вечером вернулся Ценна. Уставший, но в хорошем настроении. Он сразу же обратил внимание на практически нетронутое угощение в тарелке Григория.
– Чего не ешь? Невкусно или закормили?
– Невкусно закормили, – поднял глаза Григорий. – Ценна, а почему твой дом больше, чем у других? – вообще-то он хотел спросить о Зуре, но не смог.
– Потому что это – дом вождя племени.
– Ты – вождь?!
– Нет, мой отец. Ты его должен помнить, это он нес тебя сюда.
– А где он?
– С утра вернулся с рыбалки, так что вечером уху кушать будем. А в обед поднялся и куда-то ушел. Один. Обещал дней через пяток вернуться.
– Он ушел один? Это не опасно?
– Не волнуйся, ему не впервой, вернется, – улыбнулся Ценна. – Но ты, вроде, хотел не об этом спросить.
– Что будет с Зуром и Зеттой?
– Для Зура опасность миновала, он сейчас под присмотром жены. Спит, храпит, поправляется. Человек, конечно, не многоножка, рука у него не отрастет, но жить можно и так. У нас каждому занятие найдется.
– И мне?
– И тебе. Ладно, ложись спать, завтра поговорим.
Невелин уткнулся носом в свой тюфяк. Спать не хотелось. Перед глазами то и дело маячили бледный безрукий Зур, Зетта, и где-то вдалеке Берта. Все улыбающиеся. Все счастливые.
В комнате послышался шорох. Оторвавшись от мрачных мыслей, Григорий скосил взгляд по направлению звука. Из проема двери к его кровати быстро приближалась Нора, мать Неяды. Подойдя почти вплотную, она скинула пончо, быстро улеглась рядом с Григорием, но при этом даже не попробовала к нему прикоснуться. Только свернулась калачиком и прошептала:
– Тебе плохо? Все же хорошо. Вернулись твои вещи, и наши мужчины тоже вернулись.
– Не все.
– В этом твоей вины нет. Охотники часто не возвращаются с охоты. За это их и любят девушки. Пусти меня под одеяло, мне холодно.
Григорий пустил. Нора прижалась к нему прохладной спиной и потянула на себя его руки. Похоже, ей действительно было холодно. Через некоторое время, она повернулась лицом и легко провела пальцем по груди Невелина.
– Тебе не нравятся наши девушки или ты настолько скучаешь по… своему дому.
– Просто скучаю.
– Я так и думала. Ты просто очень хороший, – она тихо поцеловала его в щеку и прижалась всем телом. – Ты мне очень нравишься.
– Может, не будем об этом?
– Как скажешь, не надо так не надо, – Нора еще сильнее прижалась к Григорию.
Как она оказалась сверху, он не понял. Все произошло слишком спонтанно и быстро. И кончилось тоже слишком быстро. Григорий только почувствовал, как рядом с ним навзничь легла Нора.
– С тобой хорошо, спокойно, – тихо поцеловав, она привалилась к его плечу. – Можно я буду здесь спать?
– Теперь – можно.
Перед ним стояла помолодевшая Олина. В развивающемся воздушном платье, с феерической прической и безмятежной улыбкой.
– Что, все-таки не сдюжил?
– Олина, я не…
– Папка, ну наконец-то ты взялся за ум. Нельзя же все время так убиваться.
Григорий осмотрелся. Это уже был голос его дочери, но ее самой не было видно. Здесь были только он и его Олина, а все остальное покрывала мягкая пена тумана.
– Да я не сержусь. Тебе тоже надо жить, – Олина медленно подошла к нему и протянула руку. Рука прошла сквозь Григория.
– Олина, я тебя не забыл, я тебя найду.
– Не надо.
– Я тебя найду…
– Живи, – ее закружило. Григорий ощутил теплое дуновение. Олина улетала.
Он открыл глаза. Это была Нора. Она едва заметно дула на его разгоряченный лоб.
– Ты разговаривал во сне.
– Мне приснилась моя жена.
– Это хорошо.
Он притянул Нору к себе, та не сопротивлялась. На этот раз все было более благополучно, под конец Нора даже застонала и несильно ударила его кулаком в грудь.
Глава 8
Когда Григорий проснулся, было уже очень светло и достаточно жарко. Одеяло, видимо сброшенное им под утро, теперь валялось рядом с кроватью. Норы нигде не было видно. Зато рядом с тюфяком стояла огромная миска со свеженаструганным салатом и воткнутой в него коричневатого цвета былинкой с огромными шарообразными плодами. Вид у былинки был так себе, но аромат она источала на зависть всем дезодорантам и освежителям воздуха вместе взятым.
Григорий с удовольствием позавтракал предложенной ему стряпней и вышел во двор.
Здесь будто все разом изменилось. Около соседских домиков весело играла малышня, тут и там мелькали девчонки, и даже под сенью одного из деревьев сидело несколько женщин довольно преклонного возраста. Неспешно переговариваясь, они плели из лиан что-то напоминающее большие корзины, одновременно грозно покрикивая на расшалившуюся мелюзгу. Григорий готов был поклясться, что раньше этой идиллии здесь не было. Откуда только все это взялось?
Почему-то очень захотелось, чтобы и у Зура все было хорошо. Григорий неспешно, раскланиваясь на каждом шагу со встречными, пошел к дому раненого охотника. В дверях грудью кормила малыша Зетта, при виде Невелина она радостно встрепенулась, и, не без доли сожаления показав на грудничка, сказала:
– Я бы тоже, но я еще не готова для нового ребенка.
– Этого вырасти, – улыбнулся в ответ Григорий. – Мальчик?
– Охотником будет, как папа.
– А Зур как?
– Он спит, но я его сейчас разбужу.
– Не надо, – попросил Григорий, но поздно. Зетта, оживленно вереща, уже побежала в дом будить мужа.
Зур встретил гостя сидя на кровати.
– О, какие перемены! – прямо с порога обрадовался Григорий. – Вчера и лежать то не мог как следует.
– Какие уж тут перемены, рука вон так и не отросла. На что я теперь годен?
– Детей будешь делать, охотников.
– Таких же неудачников, как я сам.
– Таких же смелых и выносливых, правда, Зетта? – Григорий краем глаза заметил, как гордо зарделась девушка над похвалой своего мужа.
– Правда, – решительно заявила она. – А детей он делает очень умело.
Трое взрослых, находящихся в комнате, засмеялись. Ребенок на руках у Зетты, лишенный своей соски, заплакал, но найдя грудь мамы, тут же успокоился и смачно причмокивая, продолжил прерванную глупыми взрослыми трапезу.
Григорий отправился дальше. Странно, но сегодня никто не набивался к нему в экскурсоводы и ни одна из встреченных девушек не пялила на него свой откровенный взгляд, не говоря уж о том, чтобы попытаться залезть ему под одежду. Привыкший за неделю пребывания совсем к другому обращению, Невелин даже как-то заскучал.
Согнувшись в три погибели, Григорий залез в шалаш старца Фурия. Он не попытался позвать его голосом или вообще спросить разрешения, здесь подобное не было принято. Любой дом был открыт для любого, правда, и личная жизнь тоже никак не охранялась. Каждый был на виду, скрыться было невозможно. Деревня, она и есть деревня. Хорошо это или плохо – судить можно было бы, прожив по таким законам несколько лет.
В комнате вместе с Фурией находился Ценна.
– На ловца и зверь бежит, – обрадовался Григорий. – Придумал мне занятие? Вчера обещал.
– Нет проблем. Ты купаться любишь?
– В каком смысле?
– Плавать умеешь?
– Умею.
– Тогда вот тебе, – Ценна протянул Григорию нож. – Пойдешь к скале, там есть такие коричневатые камни, сделаешь себе хороший наконечник. Потом вырежешь себе древко из крепкого ствола акации, что растет рядом с женской половиной и привяжешь к нему наконечник, чтобы получилось копье. Сможешь?
– Попробую… – обалдело посмотрев на нож, ответил Григорий.
– Тогда иди, – Ценна ухмыльнулся. – Надеюсь, за день ты управишься.
– Попробую, – еще раз не очень уверенно сказал Григорий. – Вообще-то я у себя на планете был программистом. Ну, таким специалистом по компьютерам, если это слово тебе что-то говорит…
– Может быть, что-то и говорит, – от Невелина не скрылось, как многозначно переглянулись между собой Ценна и Фурий.
“Что-то здесь не так, – подумал Григорий, бодро вышагивая к скале. – Люди из каменного века и такая завидная образованность. Они явно знают больше или, по крайней мере, слышали слово компьютер”.
Найти коричневатый камень в скале не составило особого труда. Их были буквально россыпи рядом с родником, но достать его из твердой породы… Григорий с любопытством осмотрел нож.
Широкое, пальца на три, тонкое лезвие длиной сантиметров двадцать – двадцать пять отливало матовым серебряным блеском. Вдоль клинка шла витиеватая надпись по латыни: “Perpetuum”, а рядом с похожей на деревянную рукояткой стояли цифры: “3055”. Это могло означать или порядковый номер, или дату изготовления оружия. Учитывая, что на Земле сейчас был только 2984 год, значит – номер.
Григорий осторожно, стараясь не сломать нож, вставил лезвие в небольшой зазор под выбранным камнем и слегка нажал на рукоятку. Ничего не произошло. Камень не сдвинулся с места, но удалось оценить прочность лезвия – оно не гнулось, будто было сделано из абсолютно твердого вещества. Тогда Невелин усилил нажим. К сожалению, с тем же успехом.
Он очень боялся сломать нож. Поискав рядом что-нибудь подходящее, Григорий поднял достаточно тяжелый и крепкий валун и воспользовался им как молотком. Буквально нескольких увесистых ударов хватило, чтобы коричневатый камень выпал из скалы.
– Вот так, – удовлетворенно заметил Григорий. – Осталось только вспомнить свои знания о палеолите.
Положив заготовку на один булыжник, он с силой ударил по ней сверху своим валуном, надеясь расколоть заготовку пополам и вдоль. Не удалось. После нескольких попыток Григорий понял, насколько это непростое занятие. От камня отлетали небольшие частицы, но пополам он не раскалывался.
– Спешка нужна при ловле блох.
Невелин уселся прямо на землю и начал пристально рассматривать коричневый камень. Неправильной вытянутой формы он был похож на нечто выплавленное. По крайней мере, создавалось такое впечатление. Но вот слоистости внутри видно не было. А, значит, не было возможности разбить камень вдоль волокон.
– Может быть, не тот камень? – недоуменно сказал Григорий и поискал в нависавшей над ним скале другие.
– Может, не тот камень, а может, не те руки или голова, – послышался насмешливый голос.
Рядом стоял Ценна. Он взял заготовку, положил ее на булыжник, сверху приставил нож и ударил по ножу тем самым камнем, который использовал вместо молотка Григорий.
– Что ты делаешь! – только успел промолвить обескураженный Григорий, но Ценна, ни мало не заботясь о ноже, ударил еще.
Заготовка раскололась пополам.
– Понял? – усмехаясь, заявил Ценна. – Продолжай.
– Нож сломаем.
– Если тебе удастся сломать ЭТОТ нож, о тебе будут ходить легенды даже почище, чем после того, как ты выжил после касания мимозы.
Ценна вернул нож Григорию и, все так же снисходительно улыбаясь, ушел. Григорий еще раз осмотрел нож. После того, как его использовали вместо долота, били по нему камнем, на его матовой поверхности не осталось ни единой царапины. Даже острие нигде не зазубрилось и не помялось. Невелин недоверчиво потрогал лезвие рукой, и тут же на коже появилась маленькая полоска со свежей кровью. Потащил порезанный палец в рот. Лезвие, не смотря на варварское с ним обращение, осталось абсолютно острым!
– Что ж, попробуем тебя сломать, – изрек Григорий и, не стесняясь, начал использовать нож и как резец, и как скарпель. – Хотя для такой работы у меня руки действительно не оттуда растут.
В конце концов, все же удалось получить нечто по форме отдаленно напоминавшее ромб, и даже слегка заострить его с одной стороны. Теперь можно было идти присматривать древко. А вот нож не пострадал нисколько. На его полированной поверхности так и не появилось ни единой отметины.
С деревом все прошло гораздо проще. Выбрав более-менее прямой ствол толщиной подходящий его руке, Григорий легко срезал и очистил дерево от лишних веток. Сделав на верхушке кола небольшой паз, он вставил туда каменный наконечник и замотал всю эту конструкцию лианой. Попробовал. Получилось сносно, по крайней мере, хоть камень держался.
– Вот, смотри, – продемонстрировал он свое изделие Ценне.
– Что ж, неплохо, – парень критически осмотрел сделанное и усмехнулся. После этого лекарь размотал лиану, вытащил наконечник и довольно долго охаживал его с помощью все того же ножа и подручных камней. – Вот, – наконец предал он наконечник Григорию.
Действительно, теперь это уже был не кое-как вырубленный ромб, а нечто вполне напоминающее опасное оружие. Только из камня.
– Пойдем, – Ценна презрительно пнул ногой лиану, которую он только что размотал с древка.
С одного из деревьев, по виду напоминавшего финиковую пальму, при помощи ножа парень ободрал волокна, свисавшие по стволу, скрутил их, и полученной нитью заново примотал наконечник к древку.
– Вот, – Ценна передал готовое копье Григорию. – Теперь ты вооружен.
– Да, так значительно лучше, – признал Григорий. – Только вот не проще ли просто привязать нож к палке? Будет намного эффективнее.
– Отцы запретили нам выносить ножи за пределы деревни.
– Довольно глупый запрет.
– Пока еще ни одно из пророчеств Отцов не оказалось неправильным.
– А как же на счет встречи с Большим Братом?
– Сбудется и оно.
– А, может быть, уже сбылось, – немного насмешливо заявил Григорий. – Может, я и есть ваш Большой Брат? Или те ученые на станции? Смотри, пропустишь контакт.
– Ты не можешь быть Большим Братом, сверкающие – тоже. Отцы очень подробно описали нам нашу будущую встречу. Так что не волнуйся – мы не проморгаем.
– А о самих Отцах ты хоть что-нибудь мне расскажешь?
– Когда придет время, об Отцах тебе расскажет старик Фурий. Только он имеет право вещать от их имени.
– У вас тут все как у взрослых, не забалуешь!
– Именно, – хмуро ответил Ценна.
– Извини, просто неудачно пошутил, – Григорий вдруг понял, что слишком перебрал с насмешками о вере аборигенов.
Как ни странно, но на все про все ушел практически целый день. Он пролетел незаметно и только под вечер Григорий ощутил, как сильно проголодался. За столом в доме его ждал довольно сытный, хотя уже и остывший ужин. Местное солнце практически зашло, Невелин отправился спать. За целый день к нему так никто и не пристал, и даже в доме было тихо и пустынно.
Лежа под одеялом, Григорий все прислушивался. Не может быть, чтобы его оставили в покое. Да он и сам уже не очень-то хотел этого.
Но вот скрипнули половицы, кто-то почти неслышно вошел в комнату. “Нора”, – легкие шаги были очень знакомы. Вот она уже рядом с кроватью, вот с шорохом упало на пол пончо, и женщина калачиком легла рядом с Григорием.
“Точно, Нора”, – Григорий открыл глаза. Это была Неяда.
– Пусти меня под одеяло, мне холодно…
Захохотав, Невелин откинул одеяло и прижал девушку к себе.
– Твоя мамаша рассказала, что было вчера ночью всем, или только тебе?
Утром он привычно проснулся один. И как всегда поздно. Видимо, даже более длительная ночь на этой планете не способствовала его раннему пробуждению.
“Проспал”, – мелькнуло в мозгу, и Григорий, схватив копье, опрометью бросился искать Ценну.
– А вот и он, – насмешливо встретил его молодой доктор. – Я уж хотел идти тебя разыскивать.
– Сильно опоздал?
– Не очень. Сейчас ты и еще четыре охотника пойдете сопровождать девчонок до нашей купальни.
– Если это так опасно, то зачем рисковать?
– Это не так опасно, но сопровождение требуется. Могут появиться мурвоки и птицы. Правда, последний раз здесь они появлялись очень давно. Но поберечься стоит. Заодно и сам искупаешься.
– Кто главный в группе?
– Главный? Все главные. А самые главные – женщины.
В отряде сопровождения Григорий был не просто самый старший, он был самый старый. Этакая белая ворона. Потому что ни один из остальных подростков, судя по их не сформировавшимся бородкам, не дотягивал и до двадцати. Невелин понял, это самая что ни на есть легкая и не обременительная работа, которая только возможна в деревне, но все же решил отнестись к ней с должным старанием.
Возле женской половины их ждала целая толпа женщин, девчонок и детей. Человек около пятидесяти.
– Ну что, грязнули, на помывку шагом марш! – весело закричал один из сопровождавших и быстро полез вверх по приставленной к частоколу лестнице.
За ним потянулись женщины, потом опять мужчина и снова женщины. Григорий оказался в самом центре этой толпы и тоже, стараясь хотя бы выглядеть браво, быстро полез вверх. С того момента, как его сюда принесли, он впервые покидал периметр деревни и вообще впервые видел деревню снаружи.
С наружной стороны частокола стояла точно такая же лестница. Ворот или какой-никакой калитки в заборе предусмотрено не было. А еще к бревнам с внешней стороны было прилажено что-то вроде длинного нескончаемого венка, сплетенного из огромных листьев растения, похожего на папоротник. Венок непрерывно вился вдоль всего забора примерно в полуметре над землей и даже уходил на утес, продолжаясь там. Раньше он видел его сверху на скале, но тогда решил, что это просто местное растение. Удивительно, но это было явно рукотворное изделие.
– Все перебрались? – один из охранников уложил лестницу на землю. – Пошли.
Дальше была узкая, вырубленная в камне, тропинка, змейкой уходящая вниз, к подножию холма, на котором располагалась деревня. Похоже, в передвижении все было отлажено до мелочей. Выстроившись вереницей за двумя идущими впереди мужчинами, женщины аккуратно приступили к спуску. Григорий опять оказался в середине колонны. Рядом шла небольшая девчушка с крошечным младенцем. Было видно, как ей неудобно, и Григорий предложил понести малыша, но та наотрез отказалась от помощи.
– Твои руки нельзя занимать, ты же нас охраняешь, – очень серьезно и строго заявила она.
Спуск продолжался с полчаса. Далее опять последовала перекличка, и отряд углубился в заросли леса, петляя между поросшими кустарниками и поваленными деревьями. На это ушло еще около часа. Наконец, перед ними появилась небольшая поляна и еще один забор. Не такой высокий, как в деревне, но не менее прочный. Пара ребят быстро перемахнула изгородь и через некоторое время, видимо убедившись, что там все в порядке, дали добро женщинам. Очень быстро на поляне осталось только пятеро охранников, а из-за забора начал доноситься восторженный визг. Изредка было слышно, как кто-то шлепается в воду и опять радостные вскрики.
– А нам что делать? – обратился к одному из парней заскучавший Григорий.
– Следи за лесом и небом. А, хочешь, сходи, искупайся. Потом – мы.
– Я как-то пас… – Невелин представил себя купающимся вместе с кучей обнаженных женщин. Даже после двух весьма неплохих ночей он этого мог и не выдержать.
– Если не хочешь, тогда я первый.
И парень спокойно полез через частокол. За забором раздались оживленные крики, потом шум достиг такого предела, что Григорий даже постеснялся спросить, что там собственно такое происходит. Он только обескуражено посмотрел на своих подельников. Те были в предвкушении. Скоро должна была настать и их очередь.
Так оно и было. Место за забором покинул первый и тут же его перемахнул другой. И точно такая же феерия страстей. Потом с тем же успехом третий, и, наконец, четвертый.
– А ты? – ребята удивлялись стойкости Григория.
– Я так не могу.
– Странный.
Прошло часа три. Ни одного мурвока поблизости и ни одной точки на горизонте, даже отдаленно напоминающей птицу. Вообще ничего. Ребята окончательно расслабились, единственное, что не ложились спать. Из-за забора начали появляться женщины. Сеанс купания заканчивался.
– Иди, – Григория тихонько подтолкнули к забору, – там сейчас никого нет. Мы подождем.
– Вы все будете ждать меня одного?
– Иди, иди.
Григорий оказался в купальне. Это было небольшое озерко кристально чистой воды с каменистым дном и поросшими берегами. Только в этом огороженном месте была убрана вся поросль, а берег заботливо устлан набросанной мягкой травой. Правда, после побывавшей здесь оравы, все вокруг было мокрым, и найти сухое место, куда можно было бы положить пончо, Григорий не смог. Пришлось кинуть прямо так, в лужи воды.
Оказавшись голым, он резко оглянулся. Нет, никто даже не пытался подсматривать. Видимо, эти времена по отношению к нему уже прошли, и волноваться больше не стоило.
“А ведь я по их меркам полный придурок с кучей идиотских комплексов, который приносит больше неудобства, чем пользы”, – прикинул Григорий и окунулся в прохладную освежающую воду. Размашисто взмахивая руками, он заплыл за поворот, полюбовался на небольшой водопад, каскадами спадавший в озеро, и вернулся назад, к пляжу.
Здесь, использовав траву вместо мочалки, он помылся и вновь сделал заплыв в сторону водопада.
Перелезая забор, он специально всматривался в лица ожидавших его людей. Нет, никакого недовольства или нетерпения. Все радостно поприветствовали последнего купальщика, выстроились в прежнюю походную колонну и пошли назад. По царившему здесь веселью было понятно, что процедура купания любима всеми. И даже как-то забылось, что они находятся вне деревни и защищающих ее высоких стен. Охотники, видимо, не посрамившие своего мужского достоинства, разухарились во всю. Григорию стало страшно, что при таком отношении к своим обязанностям со стороны охраны может случиться беда.
Спереди удовлетворенно зааплодировали. Григорий, вытянувшись как мог, посмотрел в ту сторону. В высоко поднятой руке парня извивалась обезглавленная многоножка. Под одобрительные возгласы женщин охотник величественно раскланивался. Григорий посмотрел на других ребят. Ухмылки тех явно показывали, что удача одного героя могла бы быть в руках любого из них. Что поделаешь – дело случая…
Нет, не смотря на всю кажущуюся развязность, ребята все время оставались начеку, а их ловкость в обращении с таким примитивным оружием, как копье, была выше всяких похвал. Григорий прикинул, что ни за чтобы не попал в многоножку своей пикой. Какой, к черту, из него охотник. Его самого защищать надо.
– Ну как, понравилось? – старик Фурий посмотрел на Григория хитроватым прищуром.
– Еще как. Каждый день бы так ходил.
– Что ж ты не стал вместе со всеми?
– Боялся обмануть. Стало бы видно, что хочу всех, а получилось бы только с одной.
– В этом мне легче. Моя висюлька уже давно не хочет ни одну из них. Без обмана. Но ты хотел меня о чем-то спросить.
– Об Отцах. Откуда они?
– Все просто. Отцы пришли сюда через большие темные ворота. С ними должны были прийти еще три раза по столько, но ворота пропали, и Отцы оказались один на один с этим миром. Они имели множество знаний, но не было инструмента, ничего, с чем они привыкли работать. Тогда они построили эту деревню и стали ждать. Они верили, что их найдут, но не дождались этого. Тогда они завещали это своим потомкам. Они оставили нам свои знания и свою веру. Теперь ждем мы. Ждем, когда нас найдут и уведут в светлый мир, где нет ни опасностей, ни болезней, где каждый родившийся доживает до глубокой старости и где все счастливы. К сожалению, черные книги Отцов больше не разговаривают с нами, и их науку приходится передавать от одного хранителя другому, но это не мешает нам верить в нашего Большого Брата.
– Как называлась планета ваших Отцов?
– Земля.
– И я с Земли, и ученые на вашей планете тоже с Земли.
– А эту планету мы тоже называем Земля. А наши Отцы называли ее “Новой”. Так что само по себе название еще ничего не значит.
– А вот такое название: РТ-308/4 тебе ничего не говорит?
– Что это?
– Так называется эта планета там, откуда я родом.
Старец задумался.
– Нет. Не думаю.
– А черные книги ваших отцов, вероятно, это компьютеры? Вероятно, они перестали разговаривать, потому что в них иссякло питание. Я специалист по таким штукам. Покажите мне их, может быть можно будет что-то придумать. В конце концов, попросить батареи у тех же ученых.
